Песчаная лилия

Гаара энергично шагал по дороге, пытаясь, наконец, собрать в кучу свои мысли. С порывами северного ветра ему в лицо ударяла утренняя свежесть, запах которой витал во влажном воздухе. Пустые молчаливые улицы, густой туман, тишина — именно такой предстала перед ним ещё не проснувшаяся деревня Скрытого Тумана. Казекаге двигался по направлению к дому, в котором жила Саюри, — она показывала его вчера во время прогулки, — ориентируясь по памяти. Он не знал ни названия улицы, ни номера дома, но помнил примерный маршрут, по которому они проходили мимо него, и этого было вполне достаточно. Ему просто жизненно необходимо было самому убедиться, что она там, и что с ней все в порядке. И всё, больше ничего не нужно. Когда Гаара открыл глаза, ночь ещё только начинала отступать. В серевшей за окном темноте, окутанной плотной молочно-белого цвета дымкой, постепенно проступали смутные очертания окружающего мира — квадратные силуэты домов, ветви и кроны невысоких деревьев. Небо на востоке не спеша начинало светлеть, приобретая более светлый оттенок синего, а из-за горизонта показались самые первые солнечные лучи, из-за тумана отливавшие серебром. В номере царила немного напрягавшая сонная тишина. Шторы на окнах были задёрнуты так, чтобы пропускаемый свет не бил в глаза, лампы выключены. Бумаги на столе аккуратно сложены в стопки, тыква-горлянка с песком — предусмотрительно приставлена к стене недалёко от кресла, в котором Гаара все-таки умудрился уснуть, а на его коленях лежал плед, которым он прошлым утром накрывал замёрзшую во сне... — Саюри? — позвал её Гаара и на секунду сам удивился тому, как непривычно отдался эхом в стенах комнаты его ещё чуть хриплый со сна голос. Девушка не ответила. Не послышалось ни её шагов, ни каких-либо звуков или шорохов, означавших бы, что она находилась в пределах номера, — вообще ничего. Словно испарилась. Словно её тут и не было. Казекаге спешно поднялся с кресла, откинув плед на ручку, и быстрым шагом обошёл номер в поисках девушки. Незнание того, где она и все ли с ней в порядке, вызвало у него сильнейшее и, в некоторой мере, необъяснимое волнение, так что даже сам факт того, что он уснул этой ночью, отошёл по важности на второй план. Убедившись, что в номере куноичи действительно не было, Гаара подошел к двери и распахнул её, чтобы проверить, не было ли девушки там, однако его надежда не оправдалась. Точнее, найти-то он нашёл, но только не Саюри, а совершенно другого человека — рослого шиноби с короткими взъерошенными каштановыми волосами в серо-синей униформе. Это был парень на вид примерно его возраста, с очень серьёзным лицом и не менее серьёзным оружием — сикомидзуэ — висевшим за его спиной. На его голове был завязан протектор Киригакуре. — Казекаге-сама, — заговорил он при виде правителя Суны, вытянувшись по струнке, словно отчитываясь. — Меня зовут Риота. Мей-сама послала меня, чтобы я охранял вас ближайшие двое суток и выполнял все ваши поручения, если таковые будут. Поскольку сейчас ещё слишком рано, ваш завтрак планировали подать чуть позже, но я могу позаботиться о том, чтобы с этим поторопились. Так же я буду сопровождать вас в ваших передвижениях по деревне и, если необходимо, могу отправить какое-либо послание для Мизукаге-сама. Будут ли приказания? От такого количества слов за раз Гаара, ещё не до конца проснувшийся, поначалу оторопел. Прокрутив всю информацию в голове ещё раз, он, наконец, вник в содержание и совершенно не обрадовался. Парень, стоявший перед ним, явно был послан Мей на смену Саюри для его охраны. Казекаге вспомнил, что девушка как-то упоминала то, что ей было поручено караулить его двое суток, которые завершились как раз этим утром. Разумеется, Риота выглядел достаточно сильным ниндзя и Гаара не сомневался в его навыках и способностях, но тут дело было в другом. Совсем в другом. — Который час? — спросил он. — Половина пятого, Казекаге-сама, — отрапортовал Риота. — Как давно ты сменил Саюри? — Около двух часов назад, Казекаге-сама. Гаара задумался на пару секунд. Должно быть, решил он, её отправили домой отдохнуть до утра. Зная ситуацию и настрой Мей Теруми, можно было бы предположить, что с утра она собиралась поручить девушке какую-нибудь миссию (иначе зачем бы она дала команду смениться посреди ночи, а не утром, верно?), возможно, секретную, и наверняка за пределами деревни. Все эти догадки, как детали пазла, складывались в одну не особенно привлекательную картину, которая совершенно не нравилась правителю деревни Песка. Он толком не мог объяснить этого даже самому себе, но что-то вызывало у него сильное волнение за Саюри, и, надо сказать, чувство это было далеко не из приятных. — Риота, я могу попросить тебя об одолжении? — обратился к нему Гаара. — Так точно, Казекаге-сама, — кивнул парень. — Я отлучусь. Никто не должен об этом знать, особенно Мизукаге. Ты останешься здесь, дождёшься меня и ничего никому не скажешь. — Но Казекаге-сама, мне поручено... — Выполнять все мои поручения. — Но Мей-сама... — Я же сказал, она не узнает. Я вернусь через полчаса. И с этими словами Казекаге стремительно направился к выходу на улицу, не став дожидаться реакции со стороны Риоты. Дойдя до пункта назначения, Гаара несколько секунд молча стоял перед домом, подняв голову, и думал, что именно предпринять. Он хотел лишь убедиться, что Саюри у себя, но как именно это правильнее сделать придумать он не успел — дорога заняла меньше времени, чем он рассчитывал. Вопреки его ожиданиям, найти само здание оказалось не так уж и сложно. Нет, оно не было каким-то особенно примечательным и ничем не выделялось среди других — обыкновенная прямоугольная постройка серого цвета. Просто Гаара запомнил три белые лилии, посаженные под окнами: такой символизм было сложно забыть. Основная проблема на тот момент заключалась в том, чтобы отыскать её окна, так как об этом Саюри ни разу не упоминала. — Квартира небольшая, — рассказывала она, когда они проходили мимо. — Две комнаты, кухня, прихожая. Но, знаете, Казекаге-сама, нам с... — девушка запнулась, на пару секунд опустив взгляд, — ...м-мальчиками было достаточно. В моем огромном доме осталось так много пустых комнат, в которых давно никто не живёт, что там стало ужасно одиноко находиться. Вы не представляете, каково это — знать, что здесь жили члены твоей семьи, которых теперь нет в живых. И вроде тут нет их вещей, и в сами комнаты давно никто не заходит, но все равно такое ощущение, будто... — Она вдруг подняла свои прозрачно-серые глаза. — Я снова забиваю вам голову глупыми словами, да? Гаара нашёл место — закуток между двумя домами, — где его бы никто не заметил, и, недолго думая, применил технику третьего глаза: он был готов проверить хоть все окна, чтобы увидеть её. К счастью, делать этого не пришлось, так как уже через пару секунд он заметил активное движение в одной из квартир на третьем этаже, не очень характерное для столь раннего часа. Саюри, которую он ожидал увидеть мирно спящей в её кровати, была бодра, одета в свою темно-синюю форму, причёсана и энергично сновала по кухне. Девушка брала какие-то продукты, распаковывала их, резала, складывала — словом, готовила, причём явно не только на себя, ибо еды там было более чем достаточно для двух-трёх человек. Должно быть, кто-то придёт к ней на завтрак, решил Гаара. Куноичи тут же опровергла его догадку, когда собрала все приготовленное в несколько бенто, сложила в рюкзак, стоявший на стуле, и отставила в сторону. Саюри очень быстро все за собой убрала, ополоснула приборы, вытерла и разложила их по местам, навела на кухне полный порядок. Неужели все-таки на миссию? — подумал Казекаге, но его мысленный вопрос так и остался без ответа. Она откинула назад выбившиеся из хвоста серебряные волосы и на секунду остановилась, оглядевшись по сторонам, проверяя, не забыла ли что-нибудь, после чего взяла рюкзак и покинула комнату. Пара минут — и она вышла из входной двери дома, осторожно закрыв её за собой. Серьёзная, даже, возможно, чем-то озадаченная, девушка прошла пару шагов, разминая ноги и вдыхая прохладный влажный воздух полной грудью, после чего разбежалась и в два прыжка оказалась на крыше дома напротив. Не рассчитав траекторию, она чуть оступилась, едва не соскользнув с карниза, на котором стояла, но удержалась, поймав равновесие в последний момент. Девушка перевела дыхание и быстро — она явно куда-то спешила — двинулась в неизвестном правителю Сунакагуре направлении, так что со стороны была похожа на невесомую прозрачную тень, прыгавшую с одной крыши на другую. — На кой чёрт тебе сдалась эта девчонка? — послышался в голове голос Шукаку, и Гаара тут же ощутил резкую боль в висках, заставившую его поморщиться. — Надо было убить ее ещё в тот раз! — Заткнись немедленно! — приказал ему джинчурики. Однохвостый недовольно что-то прорычал, после чего снова затих. Правитель Суны вздохнул и потёр глаза. Саюри не заметила его, это было плюсом. Она слишком спешила даже для того, чтобы заметить, что поверхность, на которую она приземлилась, была влажной и скользкой, уже не говоря о застывшим над её головой "третьем глазе" или же самом Казекаге. Она удалялась, а Гаара понятия не имел, куда она могла направляться. Он подозревал, что её все-таки отправили на миссию, но не мог вернуться в свой номер, не убедившись в этом и не узнав, какое именно задание ей предназначено. До времени возвращения в гостиницу оставалось ещё минут пятнадцать. Успею, — подумал Песчаник и отправился вслед за удалявшейся фигурой. Она остановилась на крыше одного из зданий, на самом краю. Там не было ничего особенного, что могло бы послужить преградой на её пути, и, более того, судя по её выжидающей позе и взгляду, направленному куда-то вверх, это и было местом назначения. Саюри ждала чего-то. Или кого-то. Гаара проследовал за ней весь путь от её дома до этого места и теперь, скрывшись за стеной одного из домов, ждал того, ради чего девушка пересекла половину деревни. Она стояла к нему спиной, переминаясь с ноги на ногу, рюкзак с собранной едой был в её правой руке. Плечи отведены назад, свободная рука опущена и крепко сжата в кулак. Волнуется? Выжидает? А может, боится? — Саюри! Откуда ты здесь взялась? Доля секунды — и рядом с ней на крыше уже стояли четверо шиноби в тёмных штанах и серых жилетках АНБУ. На их лицах были маски, но, кажется, девушка узнала их всех в тот же момент. — Доброе утро, Шиору, — с улыбкой поздоровалась она. — У вас дежурство? — Да, — кивнул ей один из тех шиноби, чуть выйдя вперёд. — Я, конечно, рад тебя видеть, но что ты здесь делаешь? Саюри чуть наклонила голову на бок и подняла рюкзак выше. — Пришла вас покормить. Я знаю, что вы полночи патрулировали деревню и... — Саюри, — заговорила куноичи, стоявшая слева от девушки, — нам... Она вдруг осеклась, огляделась и стала говорить гораздо тише, чтобы никто не смог их подслушать. Возможно, догадалась, что за ними следят. Сообразительная. В самый раз для АНБУ. Продолжения их разговора Гаара уже не слышал, но видел, как шиноби сначала качали головами, после чего один из них, что говорил первым, пожал плечами и переглянулся с остальными. Пара секунд — и рюкзак с едой был в руках девушки-шиноби, а Саюри уже надевала её серый жилет поверх своей синей кофты. Она закатала рукава и надела на лицо её маску, после чего стянула волосы в узел на затылке — точь-в-точь, как у той, — и, кивнув ей, вместе с остальными скрылась из виду в один прыжок.

***

— Ты что, Саюри-чан, не выспалась? — подняв на девушку глаза, спросил Окинири, когда та зевнула, прикрыв рот ладонью. Куноичи усмехнулась и потрепала мальчика по медного цвета взъерошенным волосам. — Нет-нет, что ты, — улыбнувшись, ответила она. — Это я так... Они не спеша шли по небольшой аллее, что вела от Резиденции Мизукаге к её дому, где со дня прибытия в деревню жил Окинири. Мальчик воодушевлённо рассказывал Саюри о том, как они проводили время с Чоджуро, пока тот охранял его в течение двух прошедших дней. Что и говорить, Мей за него очень волновалась и выбрала для его защиты не только самых лучших шиноби своей деревни, но и тех из них, кому больше всего доверяла. Правительница Киригакуре действительно относилась к племяннику как к родному сыну, и была готова дать ему самое лучшее из возможного и невозможного, а уж тем более теперь, когда с каждым днём обстановка в мире и даже между Пятью Великими Странами становилась все более и более накалённой. Когда Саюри зашла к Мей, та была на взводе. Женщина буквально металась по своему кабинету, в панике перебирая какие-то письма, документы и прочее. На карте мира, висевшей на её стене, появились какие-то подписи, сделанные красными чернилами, точки, линии; некоторые из них были обведены и отмечены восклицательными знаками. Мизукаге скороговоркой диктовала что-то Томоко, едва успевавшей записывать это на бумаге (в руках её был конверт, так что, вероятно, это было письмо). В глазах помощницы Мей читалась ужасная тревога и, встретившись взглядом с обеспокоенной увиденным Саюри, та поджала губы и чуть опустила голову, давая девушке понять, что ничего хорошего можно не ждать. Её иссиня-черные волосы, обыкновенно завязанные в низкий хвост, не были собраны; пальцы, которыми она держала перо, тряслись. — ...сделаем все, что в наших силах, — диктовала Мей, все ещё перебирая бумаги, — для решения этой проблемы. Лучшие джонины-ищейки и шиноби из АНБУ уже посланы на поиски. Клянусь своим титулом Мизукаге, что мобилизую все силы и приму все возможные меры. Как только у нас появится какая-либо информация, мы немедленно вас информируем. — Она на секунду остановилась и подняла голову. — Записала? — Так точно, Мей-сама! — ответила Томоко. — А теперь бегом иди и отправь это письмо с самой быстрой птицей! — Есть! Куноичи кивнула и пулей вылетела из кабинета, так что через секунду там не осталось и следа её прибывания. Мей, заметив вошедшую Саюри, все ещё до конца не понимавшую происходящего, отложила бумаги и, вытерев тыльной стороной ладони капельку пота со лба, подошла к своему заваленному документами столу, оперевшись о него спиной. — Проходи, девочка моя, — устало произнесла она, взглянув на Саюри. — Не обращай внимания на бардак, сейчас не до порядка. — В чем дело, Мей-сама? Кому адресовано письмо, которое вы диктовали? Женщина тяжело вздохнула, помассировав висок. — Ночью была похищена дочь даймё нашей страны. — О боже... — ужаснулась Саюри, прислонившись плечом к стене. В последние дни из-за некоторых событий она особенно не думала о том, что происходит между странами, но теперь, с этим известием, она не на шутку испугалась. К тому же, вспомнилось письмо из Суны об исчезновении одного из их шиноби... — Видишь ли, война ещё не объявлена, но она уже началась. Просто не все это пока осознают... — она снова вздохнула, покачав головой. — Но я вызвала тебя не для этого. Саюри подняла голову, готовая выслушать своё задание. По-хорошему, куноичи должна была приклонить колено, стоя перед Мизукаге, но, в силу сложившихся между ними отношений и ситуации, в этом не было необходимости, так что при всём уважении к соблюдению субординации девушка так и стояла у стены, созерцая устланный документами пол. — Я хочу, чтоб ты сменила Чоджуро. Он охраняет Окинири уже третьи сутки, ему тоже нужен отдых. Ты выспалась? — Да, — соврала девушка, для убедительности улыбнувшись. — Можете на меня рассчитывать, я не подведу. — Говоришь прямо как... Женщина запнулась, осознав, что некоторые свои мысли, вроде этой, лучше вслух не произносить, но поздно: Саюри сразу поняла, о ком шла речь. Улыбка пропала с её лица, и несколько секунд она смотрела на Мей так, словно только что ей самой в сердце вонзили клинок. Она замерла, а перед ее глазами вновь пронеслась картинка его смерти. — Извини, Саюри, я... — заговорила Мизукаге, но куноичи, на удивление, вдруг перебила её, а уголки губ дёрнулись в улыбке. — Но ведь он сдержал обещание, да? — настолько твёрдо, насколько это было вообще возможно, спросила она. — Сдержал... — шёпотом ответила Мей. Саюри, кивнув, вышла из её кабинета, направляясь к дому Мей, где должен был быть Окинири. Она прошла по коридору быстрым шагом, думая лишь о том, как не остановиться, не сползти на пол по серо-голубой стене, у которой он стоял, когда они собирались на их последнее совместное задание, и не зарыдать в голос. — Саюри-чан, о чем ты постоянно думаешь? Девушка, снова вырванная из собственных мыслей голосом мальчика, встряхнула головой и заправила за ухо выбившиеся из хвоста волосы. — Ни о чем, — ответила она. — Не обманывай, Саюри-чан, я же вижу, что ты постоянно о чем-то думаешь, — сказал Окинири, пригрозив девушке пальцем. — У тебя сразу взгляд меняется. Ты смотришь куда-то на землю, но как будто не видишь её. Саюри не нашла, что ответить. Проницательность и наблюдательность этого ребёнка просто поражали — он замечал такие вещи, о которых в его возрасте даже никто и не думал. — Ладно, — вздохнул мальчик, — не хочешь говорить — не надо. А хочешь, я расскажу тебе, о чем я сейчас думаю? — Конечно, — кивнула Саюри с улыбкой. — Я внимательно тебя слушаю. Окинири остановился и встал перед девушкой, загораживая ей путь. — Я думаю, — с серьёзным лицом заговорил он, — что ты очень похожа на принцессу. На такую, про которую ты мне рассказывала. У тебя нет короны и замка, но я считаю, что если бы принцессы жили сейчас, они должны были бы быть такими как ты. Ты добрая и очень-очень красивая, Саюри-чан. А ещё мне очень нравятся твои волосы. Девушка густо покраснела и прикрыла ладонью рот. — Мои волосы? — переспросила она. — Да, — ответил Окинири. — Они цветом как самое настоящее серебро. И твои глаза тоже. Ты как будто серебряная принцесса, вот. Девушка улыбнулась и, взяв мальчика за руку, медленно пошла дальше по аллее. — Спасибо тебе большое, — сказала она. — Но, как ты правильно заметил, в мире шиноби принцессы не живут. — Я знаю. И ты не принцесса, ты ниндзя. — Мальчик на несколько секунд опустил голову, размышляя о чем-то, после чего вдруг поднял её и посмотрел Саюри прямо в глаза. — Но, подожди, если так, то я вырасту и тоже стану ниндзя, и сделаю тебя серебряной принцессой, и буду тебя охранять! Саюри искренне засмеялась — впервые за много дней. Она посмотрела на Окинири, воодушевлённо прыгавшего вокруг неё. Он размахивал кулаками, делая вид, что бьет невидимых врагов, что со стороны выглядело очень забавно, однако... Не надо тебе становиться шиноби, — думала девушка, глядя на него. — Мы свою судьбу не выбирали, и теперь у нас нет других вариантов, кроме как следовать этому пути. Мы делаем то, что велит нам долг, даже если не хотим. Мир шиноби проклят, как и все те, кто являются его частью... и ты не должен становиться одним из нас. — Ну так что, Саюри-чан? — спросил мальчик, дёрнув её за руку. — Как тебе моя идея? — Отличная идея, — улыбнулась куноичи. — Любая принцесса мечтала бы о таком защитнике.