Мы стерты в пыль

POV Аларис Прошел уже месяц с тех пор, как брат во второй раз сломал ногу. И знаете что? С тех пор не было ни издевательств, ни подколов, ни смешков в спину. Лишь изредка Артем просил помощи в некоторых бытовых вещах, например, достать что-нибудь с высокой полки или сходить с ним в магазин, так как гипс однозначно мешал ему нести пакеты и залезать на табуретки. Сначала все казалось естественным и я уже начал было верить, будто отношения налаживаются. Вот только что-то не вязалось в единую картину. Его взгляды, полные неизвестных мне прежде эмоций, скованные жесты и смущенные полуулыбки... Ну разве могло быть такое?! Если бы вдруг он догадался, что я - Ангел, сказал бы? Если бы догадался, как бы отреагировал? Мог ведь принять, полюбить, быть рядом... Но что бы я ни делал, мысли возвращались лишь к плохому итогу. Мне чудилось во снах, как он кричит на меня и обвиняет во лжи, как бьет и бросает, оставляет на растерзание свей боли и одиночеству. Это мне казалось наиболее вероятным концом всего. Особенно остро чувствовалась подстава весь сегодняшний день. Даже на работе брат был задумчив и, впервые с нашего профессионального знакомства, был рассеян и несобран. Дома же, за ужином, смотрел прямо в мой опущенный лоб, видимо стараясь прожечь в нем дыру, и не куда-нибудь, а в самый горячий и черный Ад. Каждая клеточка моего тела визжала в панике, зная из неизведанного источника, наше общее будущее. Единственное, что никак не могло догнать происходящих событий, это бедное сознание, мечущееся в панике и готовое потеряться в себе самом за доли секунды. Дорога до комнаты была пропитана ощущением нереальности, будто все вокруг сон, нелогичная матрица. Паника заполнила сердце, подгоняя его побить рекорд километрового забега и заставляя колотиться со скоростью света. Лежа на кровати на спине, я никак не мог успокоиться, смотря в потолок. Каждый шорох, каждый скрип отдавались эхом в голове, норовя раздавить остатки самообладания, но когда тихо открылась дверь и глаза уловили на пороге Артема, все нутро замерло в моменте истины, где от поступка одного из нас, зависела дальнейшая судьба всей семьи и, возможно даже, работы...

***

- Я могу зайти, Аль? Артем потоптался в дверях моей комнаты и, получив еле заметный кивок, прошел, явно не зная, куда себя деть. Впервые находясь здесь с тех пор, как я приехал, он явно был удивлен; помещение очень изменилось, представляя собой нечто, увешанное кучей фотографий с матерью. Мне было ужасно тягостно думать, что ее прекрасное лицо сокрыто среди листов альбомов и потому я был вынужден накупить рамок и завесить ими все стены. На столе и кровати разбросаны открытые книги, в основном со стихами, некоторые с прозой. Их я использовал, как рабочий материал, не понимая популярности онлайн генераторов рифм. На полу множество листов со стихами, которые я, опомнившись, начал судорожно собирать. - Это что? Увлекаешься писаниной? - буднично спросил брат, но я воспринял эту фразу с долей сарказма, будто он уже мог знать о моем истинном предназначении и работе, которой я посвящаю душу. - Да так, глупые бредовые стишки. - Можно я прочитаю? - не было возможности возразить, пока я обрабатывал информацию и искал нужный ответ, руки брата уже выудили один из многих листов и он начал шепотом читать. Вслушавшись, выдохнул, понимая, что этот стих до редакции еще не доносил и он просто не мог быть прочитанным Артемом, - Слууушай! Да это же шедевр! Очень неожиданная сторона тебя, однако! Широкая улыбка выросла на его губах, питая мое самолюбие и чувство собственности. Да, он принадлежал мне. Пусть не мне, как маленькому надоедливому чуду-сироте с гетерохромией, но как знаменитому создателю песен и тому, кто скоро дебютирует, однозначно принадлежал. В его глазах мелькало слабое узнавание, но, видимо по причине моей с Ангелом в его понимании несхожести, соотнести одно с другим ему было несомненно трудно. А я что? Я покраснел, стараясь скрыть свою радость и просто махнул рукой, отбирая стихотворение и вместе с другими запихивая его в ящик стола, как бы подальше от лишних глаз. - Ты что-то хотел? - спросил я, наверное, более резко, чем нужно было. Это вернуло брата в прежнюю колею и заставило вспомнить о причине посещения. - Да, я... Слушай, в общем! Ну... - Ну прекрати мямлить! Ты поешь так же, что ли?! - Да заткнись и послушай! Ты мне нравишься! - глаза в глаза, прочная нить натянулась до предела, заставляя задрожать тело от подступившего счастья. - Ну да, я ЛЮБЛЮ тебя! Словно эхо слово, которое я желал услышать, наполнило все вокруг меня и внутри меня, пальцы то сжимались, то разжимались, а рот то и дело открывался, но, не в силах произнести хоть что-то, вновь закрывался, в немом крике непонимания. Мысли путались, цеплялись одна за другую и исчезали, гонимые новыми, более страшными. А Артем уже не церемонился, он быстро приблизился, захватывая мое лицо в свои большие ладони и, притянув к себе, мягко поцеловал, заставляя всего меня подняться над облаками. А потом он столкнул меня на кровать, прижимая собой, шаря похотливыми руками по груди, животу, смея спускаться ниже и задевать то, что задевать нельзя. Мы были оба возбуждены, оба накалены до предела. Захватившие нас обоих в этот момент эмоции не поддавались логическому объяснению, они вообще объяснению не поддавались. Невероятность происходящего, туманность, словно во сне, но страх и счастье, подвластные лишь реальному миру. Что нужно человеку для счастья? Социальные сети выдвигают довольно примитивный ответ "Целый другой человек". Так вот, человека можно иметь и, поверьте на слово, целого, потому что вряд ли вам кто-нибудь найдет человека, разобранного по частям. Но не это есть счастье. Нужно иметь душу, тогда, возможно, вы найдете то самое, что все ищут. То, что, наконец-то, нашел я. Все, что происходило в тот момент, описать нельзя никак, ни пером, ни словом. Потому часть, записанная мной, осталась без комментариев. Сообщить, что было очень приятно и тепло? Думаю, вы и так знаете. Сообщить, что было феерично и со звездочками в глазах? Да я просто уверен, что и это вы понимаете, как нельзя лучше. Мы лежали рядом, но Артем не касался меня. Я понимал и не трогал его, давая время осмыслить произошедшее. Довольно трудно принять, что ты становишься геем, но еще труднее понять, что секс с парнем тоже неплох, если, конечно, можно так выразиться. Его тяжелое дыхание рядом, накаченный торс, который не был укрыт одеялом, лихорадочный румянец на щеках, еще не сошедший после бурного оргазма. А мое сердце было переполнено радостью и парящим счастьем. Да, вот оно, мною искомое и нашедшееся. Мое. И отныне больше ничье. Это было видение. Мечта глупого и наивного мальчишки. - Вот значит, как это... - неожиданно заговорил Артем, вызывая тем самым мою улыбку, жаль, что ненадолго, - Я ожидал большего, братик-Принцесса-гей, ты меня разочаровал. Никакой гром не поражал мое сердце. Оно просто упало куда-то, как обычно происходит при сильном испуге. Только в таких случаях оно быстро возвращается, а в моем, было растоптано. Все произошло именно так, как я и представлял себе. Мне подарили крылья, и, как только я научился летать, обрезали их, обрекая упасть и разбиться о землю. Брат поднялся с кровати и подошел к шкафу напротив, доставая с полки открытую видеокамеру. - Итак, снято. Аплодисменты актерам! А мне оставалось лишь уничтожить чувства и так уже загнанные в самый угол, снова и снова убивать себя морально. Именно сейчас я сорвался в пропасть, которую прежде умудрялся обходить стороной. Сорвался туда, откуда мне уже никогда не выбраться. Я просто смотрел в глаза этому просто человеку. Не любимому, не ненавистному. Он был сейчас один из тысячи, из миллиона, один из всех. Просто человек. Погибшая моя душа забрала с собой эмоции. И холодный, как никогда прежде, я всего лишь смотрел на очередного предателя. Самого. Во всех смыслах. Осколки разлетаются по сторонам - Моя душа уже не сложится обратно. Не надо говорить, ведь я словам Не верю. Уничтожен безвозвратно.