Основное отличие

Дамы! Предупреждаю заранее — глава очень тяжёлая! Будьте готовы к худшему! _________________________________________________________________________ Джон недовольно застонал, не открывая глаз. Как неудобно! Руки… Руки… скованы за спиной?! Он сидит на стуле, голова бессильно свесилась на грудь, руки скованы… Что происхо… О. Память вернулась, почему-то прокручивая события в обратном порядке. Он уже возвращался домой, когда шедший навстречу мужчина сильно толкнул его в плечо. Джон на секунду остановился и тут же почувствовал укол в основание шеи, а врезавшийся в него здоровяк подхватил его и потащил к притормозившей рядом машине. Чисто сработано, всё это не заняло и трёх секунд. А ведь Джон уже почти решил, что он в безопасности. Целый час он ходил по парку, успокаиваясь после утреннего скандала. Ему снова стало стыдно, когда он вспомнил совершенно больные глаза Дэвида (Дэвид, его зовут Дэвид!), когда Джон орал на него: «Я так не могу, Шерлок! Ты всё от меня скрываешь! Как я могу тебе верить снова?» Пришлось ободряюще подмигнуть бедняге, а потом снова изображать бешенство и мчаться в парк, якобы для того, чтоб успокоиться. Господи, ну когда же это всё закончится, и можно будет прекратить играть и притворяться?.. — Привеееет, Джонни-бой! Открывай глазки, я знаю, что ты проснулся, — раздался рядом навсегда врезавшийся в память манерный голос. Твою мать. Похоже, его желание почти исполнилось — «всё это» вполне может закончиться прямо сейчас. Джон раздражённо выдохнул сквозь зубы. От неудобной позы ныло раненое плечо, неприятно дёргало шею в том месте, куда ему вкололи одурманивший его наркотик, тело сводило от напряжения. Он подвигал руками, словно пытаясь принять более удобное положение, фактически же проверив, каким образом его сковали. Наручники были одни, цепочка продета сквозь спинку стула. Идиотское положение, на самом-то деле… Выпрямившись и несколько раз тряхнув головой, Ватсон наконец разлепил веки. Первым, что бросилось ему в глаза, были туфли, буквально кричащие о своей дороговизне. У Джона мелькнула дурацкая мысль: «Интересно, это тоже Вествуд?» Выше были джинсы. Ну, то есть, конечно, ноги в джинсах. Ноги эти не стояли твёрдо на полу, а болтались в воздухе, и Джон озадаченно подумал: «Что это мне вкололи?!» Он поморгал, снова потряс головой, и наконец смог увидеть всю картину целиком. И тут же пожалел об этом — сами по себе ноги явно были предпочтительнее, чем Джеймс Мориарти собственной довольно ухмыляющейся персоной, удобно сидящий на столе и этими ногами болтающий. В руке у него был пистолет, и, хоть он и не был направлен прямо на доктора, Джон замер, прекратив свои попытки принять более комфортную позу. — Да ты не стесняйся, — пропел Мориарти, радостно осклабившись и взмахнув рукой с пистолетом, словно бы забыв о нём. — Устраивайся поудобнее. Тебе тут ещё доооолго сидеть. Джон вздохнул. Психов он не любил, психов, размахивающих оружием, не любил вдвойне, а вот этого конкретного психа и вовсе ненавидел. Джим, прекрасно понявший выражение взгляда Ватсона, растянул губы ещё сильнее, и Джон вспомнил «Алису в Зазеркалье»: если Мориарти ещё немного улыбнётся, то верхняя часть его головы просто отвалится. Да что за идиотизм творится у него в мозгу?! Воспользовавшись «любезным предложением», доктор наконец сел нормально — ну, настолько нормально, насколько это возможно, когда у вас скованы руки, вы понятия не имеете, где находитесь, а перед вашим носом весело помахивают пистолетом. По крайней мере, он смог более-менее осмотреться, невзирая на то, что в глазах всё ещё временами плыло из-за наркотика. Он сидел во главе длинного стола, возле которого стояло с дюжину кресел, гораздо более удобных, чем тот стул, к которому его приковали. Комната больше всего напоминала офис для совещаний, во всяком случае, другой мебели здесь не было. Дверь в кабинет была напротив Джона, а окно, судя по тому, как падал свет, прямо за ним. Оборачиваться и проверять Ватсон не стал — подставлять беззащитный затылок вооружённому психопату не хотелось. Впрочем, если рассуждать логически, не сводить с Джима глаз было не менее опасно. Кроме них, в комнате находился ещё один человек. Сознание Джона очень быстро очистилось от наркотического тумана резким выбросом адреналина. Высокий блондин с военной выправкой стоял у стены, и пистолет в его руке смотрел точно Ватсону в голову. Полуприкрытые глаза по-змеиному наблюдали за жертвой. Чувствовать себя жертвой Джон очень не любил. — О, да, совсем забыл вас познакомить, — издевательски протянул Мориарти, с явным удовольствием наблюдавший за всеми изменениями выражения лица доктора. — Хотя, конечно, Себ тебя прекрасно знает. Он столько раз видел тебя в прицел… Снайпер. Прекрасно. Просто прекрасно. На то, что этот тип отвлечётся, расслабится или устанет, рассчитывать не приходилось. Желудок Джона завязался в узел. — Джонни-бой, неужели ты испугался? — Джим практически смеялся ему в лицо. — Наш храбрый пёсик струууусил. Как глупо! Мой ручной снайпер пугает тебя больше, чем я. Прямо даже обидно. Бояться Джон тоже не любил. — Ты психопат. Гений, конечно, но псих. Стихийное бедствие, — голос Ватсона звучал хрипло, в горле было сухо, как в пустыне. — А он — военный преступник… — Ах, какие комплименты! — перебил его Мориарти, манерно прижав руки к сердцу и закатив глаза. — Ах, какой… примитив! — последнее слово он прокричал Джону в лицо, сверкая глазами от ярости. Тот изо всех сил попытался не отшатнуться. — Я могу долго-долго резать тебя на кусочки и скармливать их тебе же. Я же псих, — он выпрямился с довольной ухмылкой и поправил кофту. — Мне можно. Джон в очередной раз задался вопросом о том, что же за хрень ему вкололи. Какого чёрта он вообще рот открыл? — Так-то лучше, — Джим уселся обратно на стол и жизнерадостно заболтал ногами. — Как думаешь, долго ещё твой дружок будет нас искать? Ты такой скуууучный. И что он в тебе нашёл? Джон прикусил язык. Он не будет поддаваться на провокации этого сумасшедшего. Сейчас он может только ждать. Грёбаный снайпер! Если бы не он, всё было бы куда проще… Мориарти, явно недовольный отсутствием реакции на свои слова, продолжил: — Он так трогательно перед тобой извинялся! Я даже прослезился. Был уверен, что ты воспользуешься случаем затащить его в постель… У Джона перехватило дыхание, когда он понял, что тот имеет в виду. — Ты… Ты сле… — он не смог договорить. Прекрасная квартира на Бейкер-стрит, любимый дом, самое лучшее место в мире, безопасная гавань… Доктор почти слышал, как рушится в его сознании этот светлый образ домашнего очага. Камеры Майкрофта были привычным злом, словно изредка появляющиеся в старом здании тараканы, и истреблялись с такой же скоростью. Но от понимания, что за ним (за ними!) уже неизвестно сколько времени наблюдал этот… этот мерзавец, Джона затошнило. Судорожно сжались кулаки, цепочка наручников зазвенела, и Ватсон, отчаянно пытаясь сдержаться, закрыл глаза, сцепил зубы и тяжело задышал. Он точно знал, что Мориарти сейчас наслаждается его реакцией, но это было уже не важно. В глубине души он горько оплакивал место, которое уже никогда не сможет считать домом. Часть его рассудка спокойно сообщила, что Мориарти явно был не в курсе того, что случилось прошлой ночью между ним и Дэвидом, значит, Холмс смог обмануть и его камеры. Вопрос о том, знал ли Дэвид, что это камеры не Майкрофта, Джон предпочёл не задавать даже себе. Но самым главным на данный момент было то, что благодаря этой полуминутной истерике Джон смог изменить положение рук, не вызвав подозрений ни у Мориарти, ни у его снайпера. Чуткие пальцы хирурга осторожно пробежались по шву заднего кармана на брюках и принялись за работу. — А вот это уже не скучно, — прошептал Джим совсем рядом. Ватсон открыл глаза, практически зарычав в склонённое к нему улыбающееся лицо и позволил Мориарти увидеть в своём взгляде всю испытываемую им ненависть. — Совсем не скучно. А впрочем, — криминальный гений снова выпрямился, — мне понравилось твоё сравнение. Ураган Мориарти… — мечтательно протянул он. — Нет. Лучше «Огненный Смерч Мориарти»! — он вскинул руки и драматично ими потряс. — Как тебе? Джон похолодел. Что-то зловещее было в этих словах. — Он здесь. Доктору понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что это произнёс снайпер. Мориарти тут же оживился и приказал: — Пропустить. — Пропустить, — повторил снайпер, прижав левую руку к уху. Похоже, у него там был наушник с микрофоном. Пистолет во второй руке по-прежнему был направлен точно доктору в лоб. Джим радостно улыбнулся напрягшемуся Джону. — Как предсказуемо! Он всегда приходит за тобой. Это так… мило! Ну просто как спасти котёнка. Ватсон скрипнул зубами, глядя на предвкушение, озарившее лицо криминального гения. Время словно остановилось. Джон слышал, как медленно, с натугой стучит его сердце. Дверь открылась, и в комнату вошел Холмс. Шерлок Холмс. Настоящий.

***

Джон впился взглядом в воскресшего друга. Наконец-то! Живой, и правда живой, слава тебе, Господи… Сейчас бы он точно не спутал Шерлока с Дэвидом — близнецы отличались как небо и земля. Шерлок был бледный, худой до такой степени, что даже костюм не мог скрыть торчащие ключицы. На измождённом лице живыми были только пылавшие яростным огнём глаза. И Джон, несмотря на ситуацию, с беспокойством подумал, что Холмс, похоже, вообще ничего не ел очень долгое время. Чёрт, кажется, он держится исключительно на своей силе воли. — Здравствуй, Шерлок, — ухмыльнулся Мориарти. — Неплохо выглядишь для мертвеца. Понравилось летать? — Не меньше, чем тебе стреляться, — ответил Шерлок. Джим сунул одну руку в карман джинсов, а второй, с пистолетом, радостно помахал Холмсу, перекатываясь с пятки на носок. — О, прекрасное было представление, верно? — Там был не ты. — Так же, как не ты приземлился на асфальт, правда, Шерлок? — голос Джеймса стал низким, почти рычащим, но тут же вновь взвился фальцетом. — Весело было! Особенно то, как твой доктор кричал и плакал. Так… душещипательно. Он поверил, бедняжка, — Мориарти погладил Ватсона по голове, тот скрипнул зубами. — Даже я поверил, представляешь? Ай-ай-ай, Шерлок, нехорошо так обманывать друзей. Мы так грустили… Джон прикрыл глаза, повторяя про себя, как мантру: «Спокойно, спокойно, спокойно, пока нельзя, спокойно». — Мы вообще очень доверчивые, да, Джонни? — Джим снова уселся на стол и приглашающе взмахнул пистолетом. — Да ты проходи, Шерлок, что ты у двери стоишь, как неродной? Или тоже Себа испугался? Так я вас познакомлю, — он довольно оскалился. Шерлок мазнул взглядом по снайперу. — Нет нужды. Полковник Себастьян Моран, разыскивается разведслужбами четырёх стран за торговлю оружием, наркотиками и секретной военной информацией. Снайпер с впечатляющим послужным списком. Я давно подозревал, что он работает на тебя, — небрежно сказал он и подошёл ближе к снайперу, по-прежнему держащему Джона на прицеле. Взгляд его метнулся от оружия в руке Морана к Джону, но Мориарти с мягким смешком сказал: — Ой, ну я тебя умоляю, — и приставил свой пистолет к голове Ватсона. — Садись. — Ногой он толкнул кресло, стоявшее у края стола. Шерлок, видимо, отказавшись от мысли перекрыть Морану цель, с невозмутимым лицом опустился на предложенное место. Теперь снайперу было достаточно лишь чуть сменить угол прицела, чтобы при необходимости пристрелить их обоих. Джон изо всех сил боролся с желанием неотрывно таращиться на Шерлока, но не выдержал. Повернулся, вглядываясь вблизи в лицо друга, с беспокойством подмечая признаки пережитых им лишений. Холмс тоже, похоже, не выдержал и уставился на Джона, привычно считывая информацию. И доктор с внезапной тревогой увидел, как Шерлок вдруг побледнел ещё сильнее, и выражение его взгляда стало таким… Джону сложно было подобрать определение, но он видел уже такой взгляд — в приснопамятном бассейне, в те несколько секунд, когда Шерлок поверил, что его друг и есть Мориарти. Джон растерянно заморгал, не понимая, чем вызвана такая реакция в этот раз, но Холмс явно взял себя в руки, сжал губы в тонкую линию и отвёл взгляд. Ватсон, едва сдержав порыв недоумённо пожать плечами, тоже повернулся обратно к Мориарти. Тот с интересом их разглядывал, чуть склонив голову. — Итак, — начал Шерлок, — почему здесь? — О, это же совсем просто! — протянул Джим. — Раньше места наших свиданий всё время выбирал ты. Мне это на-до-е-ло! И я воспользовался любезнейшим приглашением одного моего клиента. Ну же, Шерлок, не разочаровывай меня. Я даже твоему Джону дал подсказочку, маааленькую такую подсказочку… Джона передёрнуло. — Он говорил что-то об огненном смерче, — именно эти слова Мориарти вызвали у него самое сильное опасение. Шерлок на несколько секунд уставился перед собой невидящим взором, потом тихо произнёс: — Ты собираешься взорвать Сент-Мэри-Экс*. Джон судорожно втянул воздух сквозь зубы и обернулся к окну. Этот вид был ему знаком — он несколько раз бывал на верхних этажах Лондонского Огурца. Город расстилался перед ним как на ладони, и он в панике подумал о тысячах людей, которые сейчас находились в небоскрёбе. — Господи! — невольно вырвалось у него. — Не я, — пропел Мориарти, — нет, совсем не я. Я всего лишь дал консультацию одной забавной компашке. Рассказал им, как это сделать, чтобы никто не заметил. И вот через… — он демонстративно посмотрел на часы, — шестьдесят три минуты здесь будет большой бум! Джим взмахнул руками, изображая взрыв. — Шерлок… — Джон шевельнул губами, голос пропал от ужаса. Холмс сверлил Мориарти бешеным взглядом. — А теперь, — прошептал Джим, — мы сыграем в одну игру, — и вытащил из кармана маленький пузырёк с болтавшейся в нём капсулой, мгновенно вызвав в памяти Джона тот самый вечер, когда он убил таксиста. — Ты уже когда-то играл в это, но сжульничал, — весело продолжал Мориарти. — Так что теперь моя очередь. Как видишь, здесь только одна таблетка. Зато, — он взял драматическую паузу, — тебе выбирать, кто из вас её примет. Джон невольно глянул на Шерлока. Тот продолжал зло смотреть на Джима. Если бы взглядом можно было убить, то криминального гения уже размазало бы по потолку. — И какова ставка? — спросил Холмс почти спокойным голосом. — О, это самое интересное, — оскалился Мориарти. — Видишь ли, Шерлок, это не яд. Этот милый препарат, — он бросил пузырёк Шерлоку, тот автоматически поймал и стиснул в ладони, — вызывает паралич. Примерно на час. Как раз столько, сколько нужно, — Джим постучал дулом пистолета по своим часам. — Если таблеточку проглотишь ты, мы просто тихо-мирно уйдём. Все трое. Я даже отпущу твоего пёсика! Ну, разумеется, после того, как тут всё… Пуфф! Шерлок стрельнул глазами на Джона. Ватсон напряжённо смотрел на Мориарти. — А если… — А если, — перебил его Джим, — ты своими руками — сам, Шерлок — скормишь ему, — он ткнул в Джона пистолетом, — вот это, то Себ позвонит в полицию и предупредит их о готовящемся взрыве. Они, конечно, не смогут найти бомбу, но зато выведут большинство людей. И нас тоже, — он радостно заулыбался, — ведь мы с Себом всего лишь мирные посетители ресторана на тридцать восьмом этаже. Джон глянул на Шерлока. У того тряслась рука, сжимавшая пузырёк. — В чём подвох? — прямо спросил Холмс. Мориарти ухмыльнулся ещё противнее. — В том, что это только для тебя препарат всего лишь парализатор. А вот твой милый Джонни умрёт от остановки сердца, даже если ты его вытащишь отсюда. Последствия ранения, слабое сердечко… Ах! — и всё. Но ты ведь не бросишь его, верно, Шерлок? Будешь с ним здесь сидеть, гладить его по голове… Как там ещё утешают собак, которых усыпляют любящие хозяева? — Зачем? — тихо спросил Шерлок. — Почему именно так? Джим неожиданно прекратил кривляться, и из его глаз словно выглянул сам дьявол. — Потому что ты мне надоел, Шерлок. Даже я не сразу понял, что за странный такой маньяк появился у нас, почему оставлял тела жертв около моих штаб-квартир. Думал, совпадение… Пока ты не появился и не начал там крутиться. Очередная операция с привлечением твоего братца? Интересно, из сербского бункера тоже он тебя вытащил? Ах как же я жалел, что не успел тогда! Полковник Йовович мне так расписывал, что они с тобой сделали… Обещал тебя, тихого, послушного, на цепи и с растраханной задницей. Даже пару записей мне прислал, только они меня и утешили, когда я вместо обещанного обнаружил полный бункер трупов… Джон окаменел. В ушах у него зашумело так, что он уже не слышал, что там продолжал говорить Мориарти. Его затошнило, руки затряслись так, что зазвенела цепочка наручников, и он автоматически придержал браслеты на запястьях. В голове билось: «Шерлок, Шерлок, боже, за что, Шерлок». Он не мог себя заставить даже повернуть голову в сторону друга, боясь того, что может увидеть. Алую пелену ярости, ненависти и стыда перед его глазами прорезал голос снайпера: — Время. — Ах да, — спохватился Мориарти. — У нас строгий лимит. Время, Шерлок. Выбирай.

***

Дальнейшие события происходят в течение нескольких секунд. Вдох. Дверь распахивается от сильного удара. В комнату вваливается Шерринфорд с криком: — Вы-окружены-сдавайтесь! — и падает на пол. Моран, резко развернувшись к двери, стреляет. От дверного косяка отлетают щепки. Пауза. Губы Шерлока двигаются, складываясь в знакомое «Идиот…», он вскакивает и делает шаг вперед, прикрывая собой Джона от Морана. Выдох. Джон стряхивает наручники, так и не встав со стула, выхватывает пистолет у изумлённого Мориарти, едва начавшего поворачиваться от двери, и стреляет криминальному гению в голову в упор снизу. Больше никаких игр. Пауза. Обернувшийся Моран видит брызги крови и мозгов, летящих из-за спины Шерлока, и спускает курок. Шерлок падает словно в замедленной съёмке. Вдох. Моран поворачивается, беря на мушку не успевшего укрыться Шерринфорда. Джон, поднимаясь, наводит пистолет на снайпера, чувствуя себя так, будто движется под водой. Пауза. Два выстрела сливаются в один, оставляя Джона наедине с самым страшным кошмаром последних дней — двумя умирающими у него на глазах Холмсами. Выдох. В дверь врываются люди в форме спецназа. Джон роняет пистолет и кричит — то ли зовёт на помощь, то ли воет от нестерпимого горя.

***

Ослепительный белый свет. Сигнал тревоги болезненно ввинчивается в уши. Открывается дверца холодильника морга. Выезжает каталка с телом. С его телом. С его телом с дырой в груди. Он открывает глаза. Над ним стоит он сам. С дырой в груди. — Иль. — Ви. Их птичий язык, так бесивший Майкрофта. — Что это? — Шок. Следующее, что может нас убить. — Что нам делать? — Вспомнить что-то хорошее. Джон. Джон Ватсон. Расстёгнутая рубашка. Мягкая улыбка. Чуть припухшие от поцелуев губы. Едва заметный след зубов у основания шеи. Джон. Они протягивают руки. Пальцы натыкаются на стекло. Это зеркало. В зеркале они сами. По разные стороны стекла. Их пальцы сплетаются. Они поворачиваются и, держась за руки, начинают спускаться по широкой красивой лестнице с ажурными перилами. Спуск продолжается вечно. Внезапно один говорит: — Джон. Они переглядываются. — Нельзя… — …оставить… — …его… — …одного. Нужно остановиться. Это невероятно тяжело. Следующая ступень притягивает, требует спускаться. Ниже. Ниже. — Джон, — шепчет один и хватается за перила, чтобы прервать бесконечный спуск. Другой спускается ещё на одну ступень. Останавливается. Поворачивается. И начинает толкать брата наверх. Они ползут по лестнице. Выше. Выше. Один цепляется за перила, второй рукой подтягивая к себе брата. Другой подталкивает брата вверх. Трудно. Вниз легче. Но надо наверх. Там Джон.

***

— Время смерти… — врач-реаниматор не успевает договорить фразу. Пищит кардиомонитор. Потом второй. Одно сердце забилось на секунду раньше другого. Но врачи, слишком занятые тем, чтобы помочь двум почти умершим вернуться, не обратили внимания, чьё.