Одна случайность

      Широко зевнув, я почесала затылок, подложив под щеку левый кулак и перекатившись на бок. Аанг продолжал мельтешить по седлу из стороны в сторону, размахивая руками и о чем-то критично причитая. Ну, вот что, спрашивается, не сидится человеку смирно? Поудобнее распластавший вдоль края седла, я продолжала следить глазами за суетящимся кочевником, который уже как полчаса места себе не находит.       В какой-то момент я уже стала засыпать.       — Аватар Року сказал, что мне нужно победить Лорда Огня до прилета Кометы Созина этим летом. Времени очень мало, а я даже магией воды еще не овладел! И это неизвестно, сколько нам добираться до Северного полюса!..       И до этого, знаете, я такого состояния безвыходного пессимизма и паранойи за ним как-то не замечала. А надо бы — всё же на мальчишке висит такой долг перед миром.       Но, не знаю, стоит ли считать это плюсом: дошла до него-таки, собственно, исконная цель нашего постоянного полета, а то думала, что уже связывать будем и насильно в седло заталкивать, лишь бы он по левым деревенькам не шатался. Рядом сидящая Катара недовольно покачала головой, мимолетно скосив взгляд на меня. Ну, а так как я не проявляла особого энтузиазма и желания дать подзатыльника Аватару, она тяжело вздохнула, встав с места, и подошла к мальчику.       — Аанг, пожалуйста, успокойся. Не паникуй, — Катара ненадолго задумалась, после как-то настораживающе воодушевившись. — Давай так. До Северного полюса действительно еще далеко, но по пути я могу попытаться научить тебя основам, которые изучала сама…       Я лишь прыснула в кулак, свалившись на спину и начав давиться тихими смешками. Катара возмущенно приподняла бровь, посмотрев на меня, как на идиота. Переведя дух, я еще раз усмехнулась, а после, приподнявшись на локтях, издевательски взглянула на нее.       — Ты-то? Ахах, ты, что приморозила Сокку к дереву, когда попыталась напугать стражников? Ты, что, вместо того, чтобы поднять волну, свалилась с лодки? — я разразилась отрывистым смехом. — Ой, не могу, мать моя женщина, я бы посмотрела на то, как будешь учить Аанга, ха-ха!       Пока я каталась по седлу, давясь хохотом, у Катары от злости вздулась вена на виске, и она, предупреждающе поставив ступню на мой лоб, пару раз по нему шлепнула, вдавив меня затылком в седло, но и это не помешало мне продолжить хихикать.       Чуть ли не выпуская пар из ушей, она раздраженно шикнула:       — А ну-ка цыц, — а после, убрав ногу с меня, как ни в чем не бывало, повернулась с улыбкой к Аангу, который неотрывно, но самозабвенно за нами наблюдал. — Ну, а теперь мы можем начать тренироваться. Сокка, останови Аппу где-нибудь возле водоема.       — Хн, — закатил глаза воин Воды, оглядев лес под нами, — ладно уж, найду вам лужу поплескаться.       Я уже перестала хихикать и морально настроилась на то, что мы, наконец, сможем вывалиться из этого дурацкого седла и поторчать где-нибудь возле водички. После недавнего марафона по территории Храма Року и вне его мышцы изрядно ныли, а царапины и слой содранной кожицы по периметру всего тела продолжительное время не давали покоя.       Перевалившись животом через седло, я, облокотившись на его край, с немым восторгом оглядывая проплывающие под нами верхушки хвойных деревьев, за которыми проглядывался зелёный травянистый ковёр.       Обожаю. Наконец-то нормальное место без снега, собачьего холода, то, где не нужны стесняющие движение шубы. Я прямо могу рядом с южанами ходить с транспарантом в руках: «Нет холоду!», «Долой шубы!», «Ненавижу пингвинов!»… хотя, про пингвинов это я зря – милые животные.       В итоге я чуть не уронила челюсть, когда увидела перед собой двухуровневый водопад, каскадом спадавший в прозрачный ручей, поднимаясь от его неровной глади клубами пара, вдоль берега которого мы остановились. А бережок был песчаный, после плавно переходивший в травянистый лужок, а потом и в лесную чащу.       Боженьки милостивый, вот благодать-то!       С веселым писком я вылетела из седла, по дороге скинув нафиг тяжелые меховые сапоги и оставшись босиком. Остановившись прямо на песчаном бережке возле кромки бурного ручья, я почувствовала пальцами еще чуть прохладный песок, проходящий сквозь пальцы, а носом втянула свежий запах чистой воды.       Довольно потянувшись, я хлопнулась спиной на песок недалеко от кромки воды, подложив руки под голову и сияющим взглядом уставившись в чисто-голубое небо над собой. Черт, как тут классно-то. Даже кряхтящий на заднем плане Сокка, которого припахали чистить лапы плавающему бизону, не смог испортить мое блаженное расположение духа.       Но вот его смог испортить человек, который встал прямо рядом со мной, загородив мне солнышко. И в любой другой ситуации я бы предпочла остаться в тени, так сказать, зонта, но только не сейчас, когда несчастная кожа была истощена полным отсутствием солнца чуть ли не с Южного полюса. Лениво приоткрыв один глаз, я увидела перед собой силуэт насупившейся Катары, уставившей руки в боки. Хмыкнув, я продолжила на нее вопросительно смотреть.       — Знаешь, мы тут собирались тренироваться, — с жирным таким намеком в голосе начала она, хотя ее голос звучал не без некоторого надменного превосходства, — так что ты не могла бы перелечь в другое место?       И, наверное, не будь я от природы такой вредной занозой, то даже обошлась бы без едких комментариев:       — Да как нехрен делать, — дернув плечами, лениво приподнялась я с нагретого места. — Но не предполагала даже, что кто-то настолько растолстел, что ему уже мало места вдоль всего берега.       И четкими длинными шагами отошла чуть подальше от берега. На два шага. И уже там, развернувшись на пятках, тут же сцепила руки в замок за головой и без лишних телодвижений плашмя хлопнулась назад. Больно не было, поскольку кругом был лишь песок, да пара мелких камней. Незаметно поёжившись, Катара ядовито фыркнула, мимолетно закатив глаза:       — Закончила с показательными выступлениями?       — Ага, — зевнув, отвечала я в той же манере, — так и быть, начинайте.       Бесили мы друг друга не меньше, чем кот бесит собаку и наоборот. Заметили, ну, как я беспалевно сравнила катарин крик с лаем, а? А если серьезно, то проблема даже не в этом: что бы нам не приходилось пережить и сколько бы душещипательных, блин, разговоров спустя мы не переговорили, всё оставалось прежним — Катара бесилась только так, а мне нравилось бесить Катару.       И это даже можно было считать идиллией, не напрягай мы своими перепалками Сокку и Аанга, а также нервную систему мага воды. По большей части, конечно же, Аанга, ведь Сокке почти всё равно, когда у него есть еда, здоровый сон и бумеранг, к тому же претензий в его сторону от сестры с моим появлением стало втрое меньше, а вот кочевник откровенно бледнел, краснел и огорчался, стоило нам сцепиться.       Я прямо почуяла, как Катара напряглась, кожей ощущая, что я неотрывно смотрю ей в спину насмешливым взглядом. Мерзкое фантомное чувство, когда жжет промеж лопаток. Маг воды чуть побагровела от неловкости или же возмущения — а, скорее всего, именно от возмущения — из-за того, что я вальяжно раскинулась на траве, покусывая соломинку, и пристально наблюдала за их действиями, отчего нарочито быстро отвернулась, посмотрев на Аватара.       Она только хотела открыть рот, чтобы что-то сказать, как я издала короткий смешок, отчего маг воды тут же повернулась ко мне, всплеснув руками:       — Слушай, может, тебе тоже заняться чем-нибудь полезным? Там, вязанием, например.       — Смотреть за тем, чтобы ты случайно не утопила Аанга, — тоже очень полезное занятие.       Помните: иди-и-иллия.       Катара, шумно выдохнув через нос, вымученно прикрыла глаза, стараясь не выйти из себя, а после, пытаясь сделать так, чтобы голос не начал дрожать от злости, процедила, нарочито демонстративно игнорируя моё присутствие:       — Этот прием, Аанг, очень простой, но я овладевала им несколько месяцев…       — А мы и не сомневались насчет твоих способностей.       И, знаете, присутствует такой момент, когда я уже сама себя начинаю раздражать из-за вовремя не закрывавшегося рта. Потому что перебарщиваю малька, да... Ладно, хорошо, убедили, — часто. Да, можете утопить меня за это в луже.       Но, собственно, уже не требовалось: Катара, задымившись, была готова устроить это самолично.       — Вот знаешь, что!.. — стиснув ладони в кулаки, резко обернулась на меня Катара; вода позади её ног вспенилась, приподнимаясь и образовывая бугор, который вслед за рваными махами её рук начал незатейливо двигаться взад-вперед. — Сколько можно?! Какое право ты вообще имеешь так по-хамски себя вести!..       Она, аж зажмурившись от напряжения, дернула кулаками сверху-вниз, раздраженно притопнув ногой, отчего тот самый образовавшийся ранее бугорок вспенился и взмыл вверх целым фонтаном, ударившим на метров пять в воздух; и всё бы ничего, но огромная волна, заворачиваясь вовнутрь могучим гребнем, пошла ниже по течению, накрыв собой ничего не подозревавшего Сокку. И если многотонный зубр, испуганно взревев и встряхнувшись, словно мокрый пес, тут же взлетел в воздух, то Сокка такую роскошь позволить себе не мог: несчастного накрыло целым каскадом, прижав массой воды чуть ли не к самому дну, после чего волнами течения выкинуло на порог ниже, где вода неслась к водопадному обрыву вдалеке с сумасшедшей скоростью.       Нам троим потребовались секунды, чтобы вдуплить, насколько хренова ситуация.       — Сокку смыло! — округлила глаза я, стартанув одновременно с Катарой и, коротким прыжком преодолев невысокий песчаный скат, обрамлявший на линии земли речной порог, рванув на всех парах вдоль берега вслед за стремительным течением.       Аанг, раскрыв планер, взмыл в воздух, устремившись за Соккой над водой, пока мы с Катарой неслись вдоль берега; покорительница еле слышно, хлюпая носом, бормотала что-то вроде: "что я натворила". И где-то в глубине души мне стало даже стыдно.       Макушка, а иногда и лицо полностью, Сокки мелькала словно поплавок среди многочисленных барашков невысоких речных волн, унося к самому краю. И тот, не жалея остатков кислорода и через раз захлебываясь водой, всё равно не преминул крыть нашу глупость последними словами:       — Что за черт!.. Спасайте меня!.. Пожал!.. Да вы!..       Запыхавшись и своим бесплодным бегом, собственно, не добившись ничего, всё равно отставая от скорости течения на многие метры, я хватила столь же измученную Катару за локоть, затормозив ту и вглядевшись пристально в глаза.       — Никак не догоним. Катара, нужна твоя магия.       И в её этих глазах, остекленевших от невольных слез, я увидела сумасшедший испуг, неуверенность, слабость и злобное бессилие, и невольно в груди кольнуло болезненное осознание.       Это ты уничтожила её самооценку. Стерла всю уверенность в себе.       — Я не... — всхлипнула она, как её глаза тревожно округлились, углядев что-то за моей спиной, и рот ошарашено открылся, после чего маг воды рванулась в моих руках, отчаянно протянув туда руку: — Сокка!..       Я сама остолбенела, когда услышала истошный крик Сокки, разлетевшийся по хвойной чаще эхом. И медленно обернулась, слыша, как перепугано замерло будто где-то в желудке сердце. В виске запульсировало. Я же не могла изменить канон своими глупыми докопами до Катары, я же не могла...       Аанг, пролетая на планере буквально в сантиметрах над водой, поймал рукой лишь воздух, вылетев за пределы обрыва, а Сокка окончательно пропал из поля зрения, оставив после себя лишь испуганный крик, отдалявшийся по мере падения... и, что удивительно, будто так и застывший в воздухе.       Нет, реально, не было видно из-за края обрыва вообще ни черта, но вопль, уже больше яростный, чем испуганный, так и раздавался статично из места, откуда клубами пара и тучами брызг взмывал из-за самого конца водопад. После чего этот вопль уже окончательно складывался в полноценные слова, предложения, ругательства, истерику и просто постинфарктный бред:       — Да в гробу я видел эту вашу гребаную волшебную чертовщину!.. Чтоб вас всех там пробрало с этой вашей магией!.. пресвятейшие Духи, да почему опять я-то, ну?! За что?! И вообще, снимите меня с этой дурацкой ветки к чертовой матери! А ещё вы, истеричные бабы, спустили весь наш провиант и вещи вниз по реке! Поздравляю, идите — вылавливайте!.. хотя, нет, меня! Меня вылавливайте!..       И, вот скажу вам честно, не колотись у меня сейчас так испуганно сердце и не дрожи всё тело, меня бы пробрало на смех. Но, несмотря на все эти факторы, меня всё равно пробрало, причем на конкретный такой, истеричный и рваный.       — Да не смешно ни черта!..       Аанг с невероятным облегчением и проклюнувшейся счастливой улыбкой на лице спикировал вниз с целью отцепить несчастного с ветки и вернуть к нам.       Катара, короткими рывками стараясь продышаться, закрыла рот ладонью и, всхлипнув, облегченно сползла по стволу ели на землю.       Наверное, у нас никогда ничего не будет нормально. ***       — Дуешься?       Сокка выглядел весьма комично с насупленным выражением лица, тем более, с горой накупленного единолично для него — ну, разумеется, это версия неофициально для Сокки, а так для всей команды вообще-то — добра в руках, с которым он гордо прохаживался по торговой гавани, в форме подковы расположенной вкруг залива.       — Да нет, что вы, — ехидно и донельзя театрально тянул тот, вразвалочку направляясь мимо прилавков впереди нас, — я всего-навсего-то чуть не умер, разбившись в лепешку, из-за ваших потасовок, так что не-ет, чего там, я ни капли не в обиде.       И вот только я собиралась раскрыть рот на тему того, чтобы выступал он тут после всех наших тысячных извинений поменьше, как Катара своевременно пихнула меня в бок, заставив захлопнуться, и парой шагов нагнала поджимавшего губы Сокку, положив тому руку на плечо и елейно проговорив:       — Слушай, Сокка, мы уже извинились, а денег на очередные твои побрякушки у нас больше нет.       Тот, поправив в руках многочисленные мешки да рюкзаки, остановился и обернулся на нас, жеманно выпятив нижнюю губу и медленно, нарочито грустно так вздохнув.       — Прошу вас, не надо, я и без того знаю, что вы несомненно любите меня и очень дорожите мной, да так, что даже позволили упасть с водопа...       — Так, ладно, хорошо, — тут же раздраженно перебила его Катара, устало помассировав висок, — последняя вещь и не более, и ты перестаешь так себя вести?       — Договорились, — просиял Сокка и, подобравшись, зашагал следом за Аангом, которому, по-моему, все эти показательные соккины выступления даже нравились и смешили, к какому-то ветхому, обвешанному различными цацками кораблю, пришвартованного в гавани.       Катара с измученным выражением лица пересчитала скудные остатки ассигнаций в виде трех серебряных и двух бронзовых монет, после чего двинулась следом.       — Радуйтесь, мать его, — угрюмо бухтела я сама себе, когда Аанг с Соккой успешно затащили нас по трапу вверх на судно, — походу, мы тут надолго.       Вы скажите, разумеется, что это слишком хреновое поведение для человека, по вине которого — ну, не совсем вине, скажем так, по косвенной вине — произошло такое с Соккой, но, напомню, с Соккой периодически такое случается и без нашего вмешательства, а Катаре следует лучше контролировать собственные способности... и да, вообще, не обязана я оправдываться, вот.       Однако какое-то нехорошее чувство всё равно роилось где-то в левой части груди.       Я нехотя продвигалась мимо заваленных всяким антикварным хламом полок и стен, скептически оглядывая вещи. Но, что удивило меня больше всего, так это наличие холодного оружия, которое неаккуратной горой было свалено в угол помещения на судне. Опустившись на корточки, я стала пальцами раздвигать в стороны орудия. Там было много чего: от катаны, глефы и секир до таких мелких метательных орудий, как метательные ножи, кунаи да сюрикены.       Я воровато огляделась по сторонам, заметив, что пират, который нас сюда завел, умасливал Сокку на покупку какого-то странного браслета-талисмана, а больше тут никого — кроме Катары, увлекшейся каким-то свитком, и Аанга, таращившегося на какую-то ветхую фигурку медитирующего монаха, — не было, ибо капитан еще не пришел.       Конечно, это сумасшествие — красть у пиратов, но, напомню, я и так из другого мира, мне терять нечего, а ещё я поехавшая, так что да, наверное, подобное входит список моих возможностей. Просто на дне бочки, в которой они хранили оружие, я нашла два сюрикена в виде шестиконечных звезд, сверкающих новенькой прочной сталью. У меня чуть слюна не потекла. Немного подумав, я сжала оба оружия за сердцевины в ладонях и поднялась с корточек, окинув взглядом помещение и поняв, что сейчас капитан и пират были увлечены торговлей с Аангом и Соккой, которые наперебой сейчас что-то вопили о том, что им очень требуется антиквариат в виде фигурки монаха, а Катара что-то там терлась себе в углу, я резко разжала руки.       Два сюрикена прямой наводкой точно упали в голенища сапог. Я резко отошла от прилавка, немного попрыгав на месте, и убедившись, что эти острые фигни не вонзятся мне в ногу. Вроде бы, всё нормально, так как оба оружия удобно вцепились острыми концами в заправленную в сапог штанину изнутри. Фух, это опасно, но, думаю, вынести отсюда их сумею.       — Ну всё! — оскорбленно возопил Сокка, разворачиваясь и топая гордо от прилавка, а заодно и по дороге прихватывая втыкавшую меня за локоть. — Мы уходим. Можете считать, что лишились прекрасных клиентов!       Косой пират в зелёной бандане хрипло гыгкнул.       — Медяки по дороге не растеряй, богатей.       На этой фразе за нами четырьмя красноречиво захлопнулась дверь, выставив на улицу, отчего Сокка лишь недовольно хмыкнул и повторно оповестил о том, что мы возвращаемся. Собственно, я такому раскладу и не возражала.       Аанг неуверенно прибился рядом с нами, пока Катара активнее всех зашагала вперед, нервно потирая ладони.       — Не думаю, что стоило так разговаривать с этими... джентльменами, — поскреб в затылке Аанг.       — Тц, — картинно закатил глаза Сокка, — стоило как раз-таки. Ничего, они ещё пожалеют, что отказали мне в покупке той статуэтки.       — Да зачем тебе статуэтка?       — Действительно, давайте жить как в хлеву!..       Я аккуратно отстала от споривших парней и ушедшей вперед Катары, чтобы аккуратно вытянуть из голенищ сапог дурацкие сюрикены, один из которых успел, зараза, впиться острым концом прямо в косточку на правой щиколотке. Сука, ну, вот вечно так! Почувствовав, как жаром полоснуло кожу на ноге, как только сюрикен был вытащен наружу, я болезненно поморщилась, оглядев кончик лезвия, покрытого ржавыми кровавыми разводами.       Черт!       Я медленно разогнулась, раздосадовано поболтав несчастной ногой, со свежим порезом на которой впоследствии ещё придется повозиться так же, как и с оттиранием крови с меха сапог, и, компактно воткнув сложенные вместе сюрикены за тканевый пояс, где держались они нормально, думала нагонять остальных.       Именно — я думала.       — Куда намылились с нашим добром, крысята? — просипело выше над моей головой, отчего холодные мурашки пробежались по хребту до копчика, а тяжелая мозолистая рука гирей опустилась на плечо, сдавив. — Нехорошо как-то, чужое-то да в свой карман.       Я так и замерла, боясь лишний раз шевельнуться, но по запаху примерно поняла, что народу их тут полкорабля, не меньше. И тут в голове за долю секунды всплыли не самые приятные картины, аки мешок на башку, лезвием по горлу да труп, медленно идущий ко дну, отчего руки затряслись лишь сильнее.       Сейчас бы помереть да при свете дня.       Сумасшедше забегав глазами по округе и наблюдая медленно отдалявшиеся вперед да терявшиеся среди толпы спины команды, я осознала, что никакого мешка на голову мне не надевали, так сказать, ограничившись пока лишь задержанием, не посчитав мою персону особо опасной.       А зря. Я чокнутая!       Пираты, очевидно не надеявшиеся на сопротивление, не ожидали, что я резко рванусь в руках, и растерялись на некоторые секунды, которых мне хватило, чтобы протянуть руки в сторону и хватить арбуз, переносимый в корзине каким-то торговцем, проходившим мимо, и с развороту врезать полосатой ягодой державшему меня пирату по харе, с громким треском и хлюпом надев оную тому на голову.       После чего, коротко пнув того вдобавок коленом в живот, с перепуганными визгами улететь дальше по улице, слыша за спиной возмущения торговца, плачущего об арбузе, да свист с гиканьем рванувших следом за мной пиратов.       — Держи белобрысую!       — Да я вас ментам сдам, падаль кривозубая! — орала я в ответ, критично подмечая, что скорость у бандитов сумасшедшая, и те меня нагоняли только так.       Троица заветных друзей-таки соизволила обернуться на возню и крики, перекрывавшие прочие шумы в гавани, после чего очумело вытаращили глаза, наблюдая, как я с дикими воплями несусь за ними вслед, а за мной, поднимая в воздух клубы пыли, словно стадо бешеных бизонов, набирала скорость корабельная команда.       Те так и замерли, от шока боясь шевельнуться, пока я, задыхаясь, сигналила им вовсю, буквально чувствуя, как дышат перегаром и солью в спину.       И, пока меня не схватили, скрутив, и пока вообще ещё была возможность хоть что-то предпринять, из-за заветной тележки с горой капусты, стоявшей в паре метров впереди, вышел продавец, чье лицо при виде очумевшей меня и толпы неадекватных ошарашено вытянулось; наверное, это был шанс.       — Иди-ка к папочке!.. — и я буквально чувствовала, как рука нагонявшего пирата тенью нависает надо мной, готовая поймать.       — Я одолжу у вас, спасибо! — на одном дыхании выпалила я, в последний момент махом заскакивая в скрипнувшую телегу под отчаянные вопли и рыдания продавца.       Знаю, это было слишком жестоко, но выбора у меня не было отнюдь. Капусты было битком, отчего я, словно скалолаз со стажем, взлетела вверх по этой горе; круглые кочаны, хрустя и лопаясь, вылетали из-под стоп будто галька с каменной насыпи, скатываясь вниз с телеги градом. Чтобы забраться выше, а заодно и увеличить свои шансы на побег, я пятерней хваталась поверх кочанов, рывками рук отметая те назад и, вроде бы, успешно: за спиной раздалось ойканье и хруст капусты, которой прилетело несчастному пирату, что запрыгнул в телегу следом за мной, по лицу. Остальные, отстававшие по-видимому, успели пару раз поскользнуться на укатившихся под ноги кочанах под аккомпанемент из сочного хруста.       — Моя капуста-а-а!       А я тем временем, так сказать, покорив пик капустной вершины и скатив своей возней большую её часть с телеги, уж думала на скоростях выпрыгивать отсюда да бежать дальше, пока есть время, и даже поставила ногу на деревянный бортик, как лишь испуганно вскрикнула, стоило всё той же тяжелой ладони оцепить мертвой хваткой мою щиколотку.       Чуть не перевалившись наружу и еле-как сбалансировав на шатавшейся вовсю повозке, я для устойчивости чуть присела, хватившись дополнительно рукой за край повозки, и обернулась: косая харя в зелёной бандане и серьгой в ухе мерзко ухмыльнулась.       — Так просто не сбе!.. ауч!       Машинально я красноречиво съездила ногой, щиколотку которой он схватил, ему по роже, однако, руки пират не разжал, вцепившись с пущей яростью и силой. И, пока тот таким давлением не переломил мне нахрен кость, дезориентировано мотая головой, хватила первый попавшийся под руку предмет — как то неудивительно, но это была капуста, — начав от души колошматить кочаном по лохматой тыкве пирата. Потрепанные листики салата полетели только так под заунывный вой продавца.       — А-ну положь овощ, ненормальная!       — Овощи у тебя вместо нормальной команды!       И, пока тот второй рукой наугад отмахивался от хаотичных ударов почти уже голым кочаном по шапке, я рывком выдернула из его руки ногу, в которой остался сапог, и, уже просто наплевав на всё, выпрыгнула полубосой с телеги, оттолкнувшись от борта.       Остальные пираты, распинав по сторонам мешавшуюся под ногами капусту, стали оббегать телегу, дабы нагнать меня.       И, запыхавшаяся, усталая, вся в листьях салата да щепках повозки, я уже думала наложить на себя руки, ибо убежать уже чисто физически не могла, как над головой раздался спасительный окрик:       — Дина!       О Господи, это ты, да?       Аанг, собственно, являлся неплохой заменой, спикировав вниз на планере прямо ко мне и налету сказав держаться. Я же до сих пор перепугано держалась за голую кочерыжку от капусты, а после, очнувшись, выкинула ту нахрен, поспешив на бегу запрыгнуть поверх красного веера планера, намертво вцепившись в его жерди, и про себя удивленно отметила отсутствие Сокки с Катарой.       Но, когда Аанг стал делать в воздухе крюк, поворачивая назад, я поняла, в чем дело. Те двое отчаянно пытались отвлечь пиратов, стоя на крыше одного из одноэтажных зданий и швыряясь кто чем мог: Сокка — бумерангом, а Катара оскорблениями и снежками, наскоро слепленными из преобразованной в снег воды из бурдюка. В голову пришла мысль, почему именно остальные пираты не успели схватить меня во время той возни в телеге, ведь, согласитесь же, не могли эти тупицы так долго поскальзываться на капусте, ну? Это было бы уже совсем бредово, хотя, да, я бы не была против.       Ребята, углядев приближавшихся нас, поспешили отбежать дальше от края крыши, куда пираты успели закинуть уже, по-моему, не одну мелкую взрывчатку и дымовую шашку, в то время как я, спасительно цепляясь за жерди планера и максимально пригибая к нему голову, услышала премерзкий полуклекот-полуписк над собой.       Испуганно чуть вывернув в сторону шею, чтобы посмотреть вверх, я ожидала увидеть, как минимум, что-то наподобие ястреба или типа того, но никак не капитанского попугая-игуану, трепыхавшегося над нами. Я охренело поморгала, как птица, словно улучив момент, с мерзким хриплым чириканьем тут же спикировала на меня, вцепившись крючковатыми лапами в волосы и забившись крыльями.       — Ах ты ж куропатка неощипанная, волосы-ы!.. — страдальчески взвыла я без какой-либо возможности оторвать визгливую птичью тушу от своей несчастной головы. И, не будь ситуация настолько раздражающей и грустной, то было бы даже смешно, ибо, я уверена, выглядело это всё донельзя комично. — Да я тебя в щи засуну, долбаная ты курица!       Аанг, видимо, наслушавшись тут моих бессильных визгов, с коротким: "держись крепче" резким рывком выкрутил вправо рулевую трапецию, отчего мы в воздухе завертелись винтом, а птица, дезориентировано расцепив когти и заверещав громче прежнего, была мощным ударом края силового каркаса отправлена в землю, после чего Аанг тут же выровнял курс.       — Так тебе, канарейка мутировавшая!       Перед глазами залетали черные мушки от того, как я сильно зажмурилась. Меня мутило не по-детски, к тому же от непонятно откуда возникшего страха скорости и высоты в животе всё переворачивалось; костяшки аж побелели из-за моей мертвой хватки. А ещё этот пернатый мутант, по-моему, вырвал мне своими культяпками клок волос.       Пираты беспомощно суетились внизу, пока мы с Аангом-таки снизились, прихватив с собой наскоро Катару с Соккой, что гроздьями, так же, как и я, собственно, облепили планер Аанга, да и самого кочевника в целом, и далее аккуратно, но медленно, к сожалению, взмыли вновь в воздух, оставляя позади себя толпу пиратов, озлобленно смотревших нам вслед.       Когда под нами уже замелькали острые макушки хвойных деревьев, Сокка лишь тогда задался вопросом, видимо, до этого пребывая в недоумении и некотором шоке:       — Чего это те ненормальные пираты за нами погнались?       — Ты сам ответил на свой вопрос, — непринужденно прокашлялась я, — они ненормальные и пираты.       — Вот именно, — как-то неожиданно поддержала кивком Катара, отчего мы даже недоуменно между собой переглянулись, спустя секунду подозрительных взглядов отвернувшись в разные стороны. — Давайте закроем тему.       Помните, я что-то говорила о том, что никогда ничего нормально не выходит? Так вот, я тогда ещё сгладила. ***       В темноте ночи сюрикены, на которые падал бледный лунный свет, отливали блестящей сталью.       Ага, да, вы правильно поняли — я не спала. И дело даже не в том, что якобы после всего пережитого сон это непозволительная роскошь, а, скорее, в том, что какое-то бесконечно тревожное чувство насильно поднимало меня из горизонтального положения и пихало в руки сюрикены.       Потому что да, после всех тех стычек с пиратами — конечно, стычек была аж целая одна, но мне и того с головой хватило — в мозгу четко отпечаталось осознание того, что я беспомощна, слаба и непоследовательна, а в критических для моей шкуры ситуациях все вышеперечисленные факторы становились втрое существеннее.       Из раза в раз спасал меня буквально случай. Это грустно, и временами создается такое впечатление, что вся моя, блин, жизнь — сплошная нелепая случайность.       Немудрено, что я заставила себя среди ночи подняться с постели и прийти к такому очевидному консенсусу, что без какой-либо тренировки и подготовки к концу этого чертового мультфильма от меня останется аж целое ничего, а над разлагающимся трупом будут гудеть тучи черных мушек.       Как основополагающее сего факта хочу отметить: ногу я по собственной глупости уже порезала, правого сапога лишилась, спасибо, за сим откланяюсь. Конечно, порез был обработан, и нога впоследствии забинтована, а Катара по доброте душевной-таки отдала мне свою вторую запасную пару сапог — которая, собственно, не слишком-то отличалась от первой, лишь плотность меха была вдвое меньше, да сами ботинки не были мешковатыми, а плотно утягивали всю голень почти до колена, — но это уже являлось тревожным звоночком того, что в следующий раз, глядишь, и случиться что похуже.       Так что, обосновавшись на максимально удаленном расстоянии от нашего лагеря, который своим храпом сотрясал Сокка, я облюбовала мощный ствол одного из деревьев как мишень для своих полуночных тренировок в метании и даже была бы довольной жизнью, получись у меня хоть что-то.       Как можно было догадаться, получалось у меня только материться и пугаться любых шорохов, шуршания и плеска в ночной тишине.       Шуршания? Плеска? По-моему, что-то всё-таки не так.       И, знаете, я, собственно, как человек, осведомленный о событиях канона, обладала благодаря такой базе отменными нервами и титановым скепсисом по отношению к происходящему, но никак не могла испуганно не заорать, наткнувшись в зарослях кустарника у берега, в которых благородно пряталась от подозрительных звуков, на взгляд столь же круглых синих глаз.       — Что ты здесь делаешь?! — синхронно вылетев из кустов и также одновременно взревев, недоуменно моргали мы с Катарой, лишь спустя пару секунд вспомнив о лесном эхе и где-то-там-далеко спящих Сокке с Аангом и заставив себя заткнуться.       И, как только мы обе замолкаем, ошарашено вглядываясь друг в друга, сразу замечаем, что стоим наготове, замахиваясь кто чем на "незнакомое рыло из кустов"; Катара спасительно вцепилась в свиток, вознеся тот аки топор над головой, и пристально уставилась на сюрикены, зажатые у меня между пальцами.       Мы выглядели как минимум глупо. Как максимум идиотически нелепо.       — Так вот чего за нами гнались пираты. — И, пожалуй, к тому, что я искренне называла идиллией, можно добавить умение разговаривать хором. Осклабившись, я заговорила-таки отдельно от Катары: — Полуночничаем?       Она в долгу не осталась.       — Как и ты, — и, замявшись, нервно потеребила в руках свернутый край свитка, после неуверенно подняв на меня глаза: — Знаешь, до того момента, пока я с тобой не столкнулась, мне не было так из-за всего этого... неловко? Неприятное чувство от того, что я всё-таки украла... хоть и у пиратов, да.       — А мне нормально, — пожала индифферентно плечами я, направившись обратно к укромному островку пляжа, отрезанного берегом реки и с других сторон — кустистыми зарослями.       Катара поджала губы, проводив меня угрюмым взглядом.       — Кто бы сомневался.       Но, видимо, решив не бросать тренировки, направилась следом за мной. Каждый занялся своим делом. Катара разложила свиток на камне, заняв позицию для покорения, а я развернулась лицом к мощному стволу дерева, вобрав в левую руку два шестиконечных сюрикена. Чего-чего, а уж как-то мне да нужно научиться ими пользоваться, или меня здесь просто-напросто прикончат.       Богатый выбор, не правда ли?       Зажав сюрикен между большим и согнутым указательным пальцами, я согнула правую руку в локте, свободно вскинув кисть и прикрыв левый глаз, чтобы прицелиться. Своей маленькой мишенью я выбрала выпирающий из ствола дерева сук, в который должна была попасть. Плавно взмахнув кистью, я, окончательно наведя прицел, запустила вперед оружие, которое, со свистом прорезав воздух, прокрутилось и… плашмя ударилось о ветку, с тихим шорохом опав вниз, в траву.       Черт! Вроде бы попала в цель — то есть, с меткостью проблем действительно нет, — но при этом кинула достаточно слабо, отчего оружие просто ударилось об твердую кору. Даже не переложив в правую руку второй сюрикен, я со злостью не глядя метнула его в дерево. Острый конец орудия с легким стуком вошел в дерево, но при этом я, из-за того, что не целилась, попала гораздо выше своей мишени.       Ну, всё не так уж и ужасно, по сути. Мне просто нужно научиться быстро прицеливаться и сильнее метать, и тогда, возможно, что-нибудь да выйдет.       Кинув краткий взгляд на Катару, которая сейчас с усердным пыхтением пыталась сдвинуть с места упрямую струю воды, я передернула плечами и некоторое время повтыкала в дерево, из которого торчал сюрикен, различаемый в темноте лишь благодаря серебристым отблескам в лунном свете, и один, затерявшийся в траве, после чего лениво шлепнулась на песок.       В падлу было делать буквально всё, особенно, когда это всё выходило до ужаса хреново.       Катара, с тихим раздраженным сопением дернувшая руками, потерпела очередной крах, когда левитирующая струя воды извернулась и шлепнула её по лбу. Раздосадовано взвыв, она отшвырнула порцию воды обратно в водоем, а сама устало свалилась на песок, уткнувшись лбом в сложенные на согнутых коленях руки.       Я, сев вполоборота, снисходительно-понимающе понаблюдала за подобной истерикой.       — Не получается?       Та дернулась, словно от удара током, и резко обернулась, сверкнув в мою сторону негодующим взглядом.       — Говоришь так, будто бы у тебя что-то получается хорошо.       — Эу, — закатила глаза я, — чего так агрессивно, я же, того, просто поинтересовалась.       — Неужели, — нарочито удивленно округлив глаза, обернулась уже всем корпусом ко мне Катара, — а мне-то покуда знать, если ты только и делаешь, что оскорбляешь меня и смеешься надо мной.       Как всегда, я так вовремя нарываюсь на разговор, но да ладно уж, не уступать в перепалке — уже дело принципа, знаете ли.       — А вот не надо делать из меня какого-то озлобленного тролля, я просто!..       — Просто что? — уязвленно поджала губы Катара. — Я не понимаю твоего поведения! Просто хочешь выпендриться перед Соккой и Аангом за мой счет?       Я потрясенно моргнула.       — Чего-о? — Знаете, я даже как-то особо никогда не копалась в мотивах собственных поступков и другим копаться не давала, но вот то, как подобное преподнесла Катара, окончательно оставило меня в замешательстве. — Вообще нет!       — Тогда что? — тут же вновь надавила она, аж подавшись вперед.       — Да Господи, что ты хочешь от меня услышать? — раздосадованно всплеснула руками я, шлепнув теми о песок. — Вот что? Что я, не знаю, завидую тебе? Ладно, хорошо, получай: я завидую тебе, довольна?       Я аж удивленно прикусила изнутри щеку от неожиданности; погодите, что я только что сказала?..       Однако Катара смыслу особого значения не придала, недовольно вглядевшись мне в глаза.       — Твоих одолжений, Дина, мне не надо.       — Да это не... — начала было с раздражением я, как тут же вновь заткнулась, переварив всё вышесказанное.       Нет, ну я что, серьезно? Я... никогда даже не задумывалась над тем, что причиной всех моих доёбов и насмешек может быть что-то типа зависти? Это невероятно глупо, да, но, если подумать, то что-то такое было. К тому же, я выкинула это настолько быстро и неожиданно даже для самой себя, словно вытащив все эти эмоции откуда-то из подсознания.       Катара меж тем пораженно выгнула бровь.       — Неужели ты правда всё это время просто завидовала моей магии? — и после того, как она заметила моё стушевавшееся и недовольное выражение лица, взгляд Катары смягчился; и, я уверена, хоть покорительница этого не показала, но уровень самоуверенности у неё взлетел до отметки "немного выше среднего". Она улыбнулась неуверенно, но оттого не менее иронично: — Дина, ну ты что, совсем?       Прикинув кое-что в голове, я передернула плечами не без согласия.       — Хорошая гипотеза.       Катара хихикнула, и прежняя напряженная недосказанность, повисшая между нами, словно по щелчку растворилась в воздухе; если быть честной, то мне самой-то стало легче, хотя бы потому, что разобралась. Маг воды между тем поднялась на ноги, отряхнув полы платья, и подошла ко мне, протянув руку.       — Ты же понимаешь, как всё это было глупо?       — Понимаю, — хмыкнула я, приняв помощь и тоже поднявшись на ноги, вновь став на полголовы выше неё, а то смотреть вот так вот снизу-вверх то ещё удовольствие. И, наблюдая буквально сиявшее довольством и облегчением лицо Катары, я не могла не сказать с ухмылкой: — Но не особо обольщайся; один хрен я тебя доставать перестану.       Она несколько удивленно моргнула, но после лишь снисходительно улыбнулась, скрестив руки на груди.       — В пределах разумного, Дина.       — Скажи это себе, когда в следующий раз снова захочешь спионерить что-нибудь у пиратов.       Покорительница, уже развернувшаяся было к воде, чтобы продолжить тренировки, оглянулась на меня через плечо, беззлобно предупредив:       — В следующий раз я тебя точно за это чем-нибудь окачу.       — Только, пожалуйста, не как Сокку...       И этому полемизированию не было бы конца, ибо раздражать Катару как отдельный изощренный вид удовольствия, если бы навязчивый шорох и странное похрустывание лопавшихся еловых веток, раздававшиеся из-за линии кустарников, не отвлекли нас обеих.       Катара настороженно обернулась, замерев.       — Слышала?       Да тут только глухой бы не услышал, а тупой не придал бы значения. Тревожно переглянувшись, мы, чуть пригнувшись, украдкой двинулись к зарослям кустарника, обрамлявших песчаный берег. И пока Катара пристально палила территорию из-за кустов, я отошла, чтобы выдрать сюрикен, нажитый кровью, потом и капустой, из коры дерева и уже думала оборачиваться, как это пришлось сделать в несколько раз быстрее, ибо за спиной раздалось отрывистое катарино: "Дин!..", потонувшее в дальнейшем мычании.       — Какая приятная встреча, — захрипел откровенно знакомый голос над ухом, и я тут же с перепугу поспешила драпануть вперед, как на этот раз подобный рывок был предугадан, и я быстро оказалась схвачена сзади за запястья, болезненно отведенные за спину.       Потянуло сильным запахом рыбы, кисловатого перегара и соли, отчего мне даже не надо было поворачиваться, чтобы понять, кого это выбросило к нам на берег; меж тем из тени зарослей кустарника повылезали остальные пираты во главе знакомой мне обожженной рожи, что триумфально возвышалась сейчас над скрученной мной с надменным блеском ликования в золотистых глазах.       — Согласен, — ухмыльнулся Зуко.       Ага, хуже и быть уже не может. Знаете, если на эту чертову землю упадет какой-нибудь чертов метеорит — чему я не удивлюсь, — раздавив некоторые конкретные личности или хотя бы меня, чтоб не мучилась, то я буду только счастлива. ***       Давайте буду честна сама с собой, даже если у меня сейчас был бы с собой кинжал — такой способ спасения не канает, ибо мы помним, да, чем закончились все мои прошлые потуги.       Мне вот интересно: это у них фетиш такой, привязывать людей к высоким столбообразным объектам?       Кстати, да, насчет кинжала: у меня, считай, отобрали конкретно последнюю частичку приватизированного личного имущества.       — Да у тебя талант, — хмыкнул Зуко, вертя в руках отобранный у меня кинжал и скинув в руки пиратам сюрикен, также отобранный, — красть оружие, которым не умеешь пользоваться.       Я раздраженно цокнула языком.       — Слушай, Зуко, у тебя тоже есть много вещей, которыми ты не умеешь пользоваться, например, мозг, но я же тебе ничего не говорю... А, хотя, стоп, только что сказала. Йек.       Экс-принц аж весь вскинулся, резко обернувшись на меня и покраснев от злости лицом.       — Да как ты смеешь, челядь!       — Ну-ну, принцесса, не расстраивайся, глупые люди тоже люди.       Тот, пустив пар носом, даже предупреждающе замахнулся, стиснув руки до побеления костяшек в кулаки, отчего я испуганно зажмурилась в предвкушении удара, но оного не последовало, о чем я узнала, осмелившись приоткрыть один глаз: Зуко, усилием воли заставивший замереть трясшийся кулак недалеко от моей головы — видать, честь не позволяла связанных колотить, — тяжело выдохнул сквозь стиснутые зубы и рывком развернулся, направившись в другую сторону от ствола ели.       Часть пиратов, оставшаяся на берегу, меж тем хихикала с того, как я развлекала себя раздразниванием принца, и тот самый урод в зелёной бандане, отсмеявшись, выступил вперед, проведя большим пальцев вдоль покореженного лезвия кортика, и скосил на меня взгляд исподлобья.       — Да я смотрю ты, белобрысая, нарываться любишь, — он полировал меня пристальным взглядом.       — Да не то чтобы, — пожала совершенно без скованности плечами я, сама даже без понятия того, почему веду себя настолько раскрепощенно, что было удивительно; быть может, знание сюжета дает мне некоторое спокойствие, — скорее, я просто очень, очень общительный человечек. Кстати, вот чего вы заладили — белобрысая да белобрысая. У меня, как бы так между прочим, имя есть. Дина, да, будем знакомы; неприятно, конечно, познакомиться.       Однако оскорбленный и, однозначно, злопамятный пират на разговор по душам настроен не был, лишь зловеще осклабившись.       — Мне без разницы, как тебя зовут. По счетам, знаешь ли, приходится платить...       — А вот это уже хамство, упырь ты одноглазый. Что, приятно? — показала ему оскорбленно язык я, как тот самый кортик в его руках был запущен в мою сторону с сумасшедшей скоростью, лишь мелькнув в воздухе со свистом, и не втяни я вовремя голову в плечи, то расчертил бы тот кровавую полосу ото лба и вдоль всего черепа.       Это, кстати, нехило так меня отрезвило, напомнив о том, что личности тут все весьма нервные и опасные. Чуть подняв вверх лицо, я узрела мерно качавшуюся рукоятку кортика, застрявшего в дереве в сантиметрах над моей макушкой.       Пират, наблюдая мою реакцию, удовлетворенно хмыкнул и, видимо, собирался продолжить наше приятное общение, пока было время, двинувшись ко мне с некоторым медлительным устрашением; внутри меня аж всё потяжелело, сердце испуганно замерло в груди, систематически пропуская по два удара и грохая словно вслед за каждым тяжелым шагом пирата в ушах. Напряжения ещё нагоняло и то, что никто, собственно, этому препятствовать не собирался, наоборот — все стояли и выжидающе втыкали.       Страх неизвестности осел где-то в желудке, и я всем телом вжималась в дерево. Пират устрашающе навис надо мной, криво ухмыляясь и светясь самодовольством, и даже протянул ко мне руку, как размеренный голос Айро в миг затормозил бандита:       — Осмелюсь вмешаться в ваш диспут и напомню, что вы не получите ни свиток Водной магии, ни наших пленных, если того пожелаете, до тех пор, пока мы не получим Аватара. К тому же, не премину сказать, что всё это негуманно.       О Боже, Айро, вы мой герой, ну твою мать! Пират раздосадовано стиснул зубы, опалив меня ненавидящим взглядом, а я, между тем осмелев и, собственно, про себя решив что уж лучше демонстрировать пустую браваду, чем столь же пусто трястись в его глазах от страха, вытянула шею и, растянув предовольную ухмылку, елейно проворковала:       — Да-да, какие же вы тут все негуманные, фу просто.       Пират оскалился и, повторно уставившись на меня озлобленным взглядом, воспользовался приемом Зуко, дернувшись в мою сторону корпусом и замахнувшись — и хоть я знала, что это всё напускное, всё равно не могла не зажмуриться мимолетно, — но в итоге лишь рывком вытянул из коры дерева кортик и отошел, нарочито задев меня плечом при развороте. И выплюнул напоследок через плечо:       — Как только, так сразу кишки тебе выпущу да в капустном поле закопаю, зуб даю.       — Да кто на твое позолоченное гнилье вместо зубов размениваться будет, — в ответ хмыкнула я разобиженно, отчего мне красноречиво сплюнули прямо под ноги, которые тут же пришлось согнуть в коленях и закинуть на ствол дерева; всё равно ведь привязанная, не упаду.       Да он своей слюной может дыры в озоновом слое прожигать, отвечаю.       Коротко понаблюдав за лающимся с пиратами Зуко, я-таки вернулась мыслями к тому, как отсюда выбраться. Привязанные с Катарой к дереву с двух сторон самой обычной веревкой, мы обе были откровенно без понятия, как со всем этим разобраться, а о том, где сейчас, так сказать, отлавливали Сокку с Аангом, были без понятия тем более.       Однако долго напрягаться не пришлось: обоих, связанных, спустя буквально минуту скинули в ноги к пиратам, пришедших второй партией во главе с капитаном.       Начались длительные перипетии, то-да-сё, да с такой скоростью, что я не успевала уследить за происходящим ровно до того момента, пока пираты не сцепились с магами огня, завозившись в расползшимся буквально на всю территорию дыму шашек.       — Что там происходит? — подала Катара голос с другой стороны ствола, пытаясь перекричать разразившийся галдеж и боевые кличи.       Я недоуменно наблюдала возню внутри клубов дыма и почувствовала дикое желание почесать бровь. Быть примотанной к дереву — отстой, ни подышать, ни почесать.       — Чтоб я знала, но... вроде, Сокка всё разрулил.       — Мм, — ровно с тем же недоумением в голосе, что и я, тянула Катара, — это несомненно обнадеживает.       Однако высвободиться наши нейтральные переговоры не помогают отнюдь.       Черт-те что в мире происходит; кто-нибудь да поможет мне?! Только я хотела была раскрыть рот, чтобы отчаянно завопить — ибо да, настало время для решительных мер, — как я услышала какое-то шуршание над головой. Из пышных ветвей ели, к стволу которой мы были привязаны, выполз лемур. Летающая мартышка юрко сползла вниз по стволу, подобравшись к веревкам.       Животина, на удивление, оказалась продуктивнее меня и Катары вместе взятых.       Зверье, немного повтыкав на нее с таким постным выражением лица, что я успела забеспокоиться о том, а понимает ли брат наш меньший, что вообще делать, но фыркнул и принялся грызть самый верхний моток веревки. Когда послышался спасительный треск, мы с Катарой тут же поднапрягли мышцы плеч, усиленно дернувшись вперед. Веревка под таким напором немного оттянулась и съехала вниз к бедрам, освободив руки. Стянув бечёвку окончательно, я, наконец, смогла оторваться от дерева и облегченно потянуться, разминая мышцы.       Момо приземлился Катаре на плечо, призывно курлыкнув и привлекая к себе внимание.       — Дружок, спасибо, — после чего, удрученно потирая сгиб руки, переключила своё внимание на меня. — Дина, быстрее, мы должны добраться до корабля пиратов, чтобы…       — Ага, аж два раза, — прервала я, также потерев затекшие запястья. — Ты тогда иди к кораблям, а мне еще нужно кое-что сделать.       С этими словами я побежала дальше вдоль берега, оглядываясь по сторонам. С одной стороны была какая-то непонятная возня в огромном клубе дыма, с другой дядюшка Айро, мирно наблюдавший за всем балаганом, а с третьей… Ага, а вот и принц с капитаном нашлись. Юркнув поближе к зарослям, чтобы не быть у всех на виду, я стала аккуратно наблюдать за оживленным поединком между Зуко и капитаном. Мне тут многого не надо — лишь кинжал, который принц успешно прицепил к своему поясу на доспехах. Так сказать, он мне вроде и не особо нужен, но и оставить из принципа не могу. И как бы мне его забрать, чтобы лишний раз не связываться с Зуко?       В итоге, плюнув на всё, я просто бегом направилась к увлекшимся противникам, которые ничего, кроме друг друга, не замечали. Подгадав момент, когда принц сделал успешный блок, а меч пирата застрял у него в металлическом браслете на доспехе, из-за чего они сцепились, я рванула вперед. Пробегая за спиной у отвлекшегося Зуко, который в этот момент резко развернулся, видимо, обнаружив меня на периферии зрения, я резко наклонилась, проскальзывая под его рукой. Вывернув кисть руки резко влево, пальцами подцепила кинжал в чехле, выдернув тот из-за пояса.       — Снова ты!..       — Снова я, сладкий.       А дальше — себе дороже — я просто без оглядки рванула напрямик, слыша, как за моей спиной раздаются недовольные глухие вскрики мага огня и смешки пирата. Ускорившись, я чуть ли не вприпрыжку залетела в облако дыма, за которым происходило сражение. Так ни черта не было видно; просто неслась вперед сломя голову, и изредка пригибаясь, чтобы мне не проткнули башку неожиданно появившимся из завесы пыли оружием.       Чуть ли не ползком выкатившись из этого странного сверхъестественного облака, я тут же наткнулась взглядом на Катару и Аанга, поднимающих волну движениями рук, и Сокку, который просто-стоял-рядом. В общем, все заняты своим делом.       — Ребята! — именно с этим воплем я их нагнала, метр прошлепав по воде за отплывающим судном, в последний момент успев подскочить и зацепиться рукой за выступающую жердями лестницу сбоку на корабле пиратов и забраться по ней вверх на палубу.       Из остатка своего небольшого запаса сил я еле всползла вверх по лестнице, чуть ли не вытолкав себя самостоятельно наверх. Взявшись руками за бортик корабля, я поднялась, стараясь восстановить равновесие и сфокусировать взгляд на тех, кто был позади. А позади именно были пираты, также успешно угнавшие "Титаник" имени опального принца. Кстати, самому принцу пришлось бежать вдоль водоема на пару с его дядей.       А вот дядюшку мне реально жалко, хороший мужик.       Переведя взгляд в сторону, я заметила то, как пираты с мерзкими ухмылками на лицах начинают нагонять нас. Чертыхнувшись, я оббежала по палубе вокруг возведенного на самом полу построения, ведущего внутрь корабля, добравшись до Сокки, который сейчас нервно крутил из стороны в сторону штурвал, пытаясь хоть в чем-то разобраться.       Это вызвало у меня приступ неконтролируемой истерики, вызванной на почве испуга вновь пересечься с теми мерзкими бандитскими рожами, а особенно с одной такой одноглазой, в бандане.       — Чего как безрукий? — хватилась я за голову, на что Сокка даже не отреагировал, натужно пытаясь выкрутить руль влево. — Нас уже, нахрен, догнали, а ты тут титьки мнешь!       — А вот сама подойди да и попробуй, — еле-еле прохрипел он, упираясь ногой в балку, к которому крепилось управление, и со всей дури дергая руками штурвал в левую сторону, но тот упорно не хотел поддаваться. — Эта посудина не нашего племени, между прочим!       — И что нам теперь, обосраться? — развела руками я, вдыхая поглубже: — Сейчас всё будет, как нехрен делать, — я сплюнула в сторону, пару раз сжав руки в кулаки.       Уверенно подойдя к штурвалу, я рассмотрела представшее передо мной строение под разными углами, пытаясь понять, как эта ересь вообще работает. О, точно, а эта фигня вообще работает? Может, она сломалась, там, или заело чего-нибудь?.. Шикнув на саму себя, я вцепилась в штурвал двумя руками, дергая его в обратную сторону от той, в которую крутил Сокка. Вроде бы, так, или же?..       — Да куда ты тянешь? — протестующе завопил Сокка, продолжая гнуть своё и дергать руль на себя.       — Не перечить капитану, юнга! Помеха от нас по левому борту, значит, надо жать вправо!       Если я, конечно, стороны опять не попутала... Мы одновременно дернули в разные стороны управление, отчего штурвал с жалким хрустом отлетел от крепежа, и в наших с Соккой руках осталась одна лишь баранка.       Что?..       Мы с Соккой обменялись ошарашеными взглядами, тут же синхронно втолкнув эту фигню — вроде как — на свое место, пытаясь хоть как-то выкрутить в сторону на что сломанный руль лишь жалко трепыхался, прокручиваясь в наши руках.       — Сокка, Дина, чего вы там возитесь? — послышался чуть сверху за нашими спинами недовольный голос Аанга, которой непонятно которой по счету волной сносил забравшихся на наше судно пиратов за борт.       — Да мы это, тут… — нервно тянула я, судорожно пытаясь ввинтить штурвал обратно.       — Да, мы здесь почти что… — также подхватил Сокка, пытаясь втолкнуть штурвал на свое место с обратной стороны. Мы почти синхронно подняли головы вверх с надоедливого руля, уставившись прямо по курсу, и наши глаза тут же расширились от удивления, отчего мы в один голос завопили:       — Водопа-а-ад!       Сокка страдальчески возвел глаза к небу.       — Вот почто опять?..       Катара и Аанг, которые до этого успешно расчищали тыл судна, практически за секунду оказались на носу корабля, удивленно таращась на обрывавшуюся вниз крутым водопадом воду впереди. Они только повернулись к нам, чтобы прокричать: «поворачивайте!», как увидели наши с Соккой бесплодные попытки вяло втолкнуть штурвал на место и сместить курс.       — Так, понятно всё, — взяла бразды правления в свои руки Катара. — Аанг, вставай в позицию, и начинаем тянуть на себя воду.       Маги друг другу улыбнулись, после придав лицам сосредоточенное выражение и, заняв позиции для покорения воды, начали плавными движениями рук проводить ими в стороны от себя. Корабль действительно уверенно встал на месте, не уплывая дальше по течению к водопаду.       — Получилось!..       Сокка накаркал, и вообще это откровенно праздник, если он не накаркает хоть раз, поскольку в нас сию же секунду влетели на крейсере магов огня пираты, вышибая в сторону водопадного обрыва и нас, и свое же судно одновременно. Чтоб тебя леший!..       Мы вчетвером с утробными визгами, перемахнув от такого толчка точно через борт корабля, унеслись вниз, туда, где прямо у подножия водопада огромными бурными потоками вспенивалась вода, образуя собой целую паровую завесу. Черт, как же я не хотела бы размозжить всё свое тело об остроконечные вылезающие из воды скалы, на которые мы сейчас и летели.       Это отнюдь не хорошо, но я начинаю понимать оскорбленные чувства Сокки.       Отбросив все свои принципы нахрен, я громко заорала в тон ребятам, закрыв лицо руками, а душой сжавшись в один несчастный комочек, сейчас готовый уйти на дно… но тут я со всего размаху врезаюсь прямо в какую-то чересчур знакомую на ощупь и рельеф вещь.       И пускай это резкое приземление в седло десятитонного зубра выбило из меня остатки воздуха, отчего я скрутилась в позу эмбриона, так как хлопнулась именно животом и коленом, я была готова расхохотаться. Вот прямо в голос, прямо на остатке дыхания, надрываясь до проступивших на глазах слез и спазмов в животе.       Сокка, Катара и Аанг, наверняка, чувствовали то же самое, шокировано наблюдая за тем, как бизон плавно взмывает выше в небо, после того, как успешно подхватил нас.       С нами никогда и ничего не будет происходить нормально.