Одна случайность

      И вот очередная пустошь. Кругом всего лишь остаточные пучки поредевшей и выцветшей травы, пара загнутых к земле иссохших коряг, а ещё одни нарытые по кругу норы. Подметив выползшего из дыры в земле барсука, до этого спокойно сидевший у меня на плече и пялящий в небо зверь, тут же взбудоражено зафырчал на него, забив маленькими крылышками.       Катара, стоявшая рядом со мной и с улыбкой следящая за действиями Аанга, сейчас сомнительно вскинула бровь, уставившись на возмущенно пружинящего на месте животного.       — До сих пор не понимаю, зачем тебе это странное создание, — она задумчиво приложила руку к подбородку. — Нам свой-то зверинец девать некуда, а ты его только увеличиваешь.       Вновь протестующе забив крылышками, дракончик недовольно выпустил носом пар. Порывшись по карманам, в которых я теперь повсеместно хранила орешки и всякую прочую съедобную мелочевку, я вытянула оттуда орешек, не глядя запустив тот за левое плечо. Уж что-что, а инстинкты, касательные еды, обострены у него до предела.       — Будто я виновата, — хмыкнула я, тоже сжевав орех. — Он увязался за мной, когда мы были в каньоне, а потом еще и спас мне жизнь. Ну так, относительно.       Тоф, спокойно стоящая рядом со мной и как всегда бездумно «смотрящая» в сторону споривших Сокки и Аанга, подергала меня за край туники.       — Ты хоть ему имя придумала?       — Ну-у…       Я зависла и весьма надолго. С самого появления этого дракончика — как я его мысленно окрестила, — я просто звала его зверьём, но, если задуматься, то кличка ему нужна. Вначале даже была идея назвать его Покемон или чем-нибудь вроде того, но такая заурядная банальность тут же отбила во мне всякое желание придумывать имя. Только вот выражение морды у него уж больно туповатое: сомневаюсь, что он вообще понимает, что я ему говорю, ну, кроме такой простой истины, как жрать и спать.       Катару тоже весьма увлекло такое занятие, поэтому она, наворотив пару кругов вокруг меня и осмотрев с разных ракурсов существо, с глубокомысленным выражением лица изрекла:       — Его можно назвать Омом.       — В смысле, как Ом? — почесала в затылке Тоф.       — Скорее, как Момо, только наоборот, — подключился Аанг, с воодушевлением подбежав к нам.       Сокка, также остановившийся рядом, замахал руками.       — Нет, ну вы всмотритесь в него, — все обратили внимание на дракончика, а лично я ничего, кроме круглой хари с вечно голодными глазами, не видела. — Он же вылитый Фу-фу Веселый Пупс Второй!..       Мимо пролетели многоточия, и мы четверо между собой обменялись невоодушевленными взглядами. Поэтому я, стянув с плеча шарообразное создание, и удерживая то на весу напротив своего лица, вгляделась в него. Всё те же маленькие рожки, огромные выпученные глазюки и милипиздрические перепончатые крылышки на рыжеватой чешуе спины, покрытой еле заметными желтоватыми пятнышками.       И тут я с тем же монотонным выражением лица, спонтанно выдала:       — Я назову его Беляш.       Разумеется, в честь потрясающего мясного пирога, раз уж он так любит проесть мои последние крохи, однако, у всех других это вызвало озадаченные взгляды, кроме Тоф.       — И в каком это месте он белый? — пошкрябал в затылке Аанг.       — А мне нравиться, — заправила руки за голову Тоф, с ухмылкой добавив, — потому что уже не Фу-фу Веселый Пупс Второй.       — Просто вы не можете понять всю гениальность моей фантазии!       Все рассмеялись, после чего Аанг с улыбкой сказал, что пора выбирать новое место для отдыха, предоставив Катаре карту. Я же тем временем продолжала оглядывать странным взглядом новоявленного питомца. Теперь-то он точно полноправный питомец. Единственное, жаль, что с этого момента мне придется прокармливать не только себя, но теперь еще и этого приживала. Эх, и что этот мир только делает со мной? Вон уже, материнский инстинкт в сторону всяких левых беляшей выскакивает.       Хм, Беляш. Что ж, к этому имени я привыкну весьма быстро.       Когда пункт назначения был определен, и мы спустя где-то час-полтора оказались в нужной локации, я пожалела, что был не мой черед выбирать место отдыха. Кста-а-ати, я тут еще, между прочим, ни разу место отдыха не выбирала. А у меня, можно так сказать, с учетом всего несоразмерно валящегося на меня стресса, уже абонемент в эти места отдыха быть должен! Стоило нам пройти внутрь обстроенного по квадрату песчаной стеной мелкого села посреди пустыни Ши Вонг, как за нами со звучным грохотом обвалилась деревянная табличка. Лично у меня организм к таким несанкционированным шумам натаскан, а вот у Беляша чуть не случился сердечный приступ, и тот перевалился с моей головы на левое плечо.       Я мимоходом отметила, что правая рука до сих пор гудит и жарит — примерное время, которое у меня уже держится ожог, это восемь дней. Правое плечо у меня до сих пор замотано бинтом от самого сустава плеча до локтя. Самое неприятное, так это то, что любое касание приводит к еще более острой боли, чем было прежде. А всё из-за мерзлотных гигантских волдырей, полностью покрывших всё место ожога. Я со страхом жду того дня, ибо Катара пообещала: когда мне немного полегчает, то она продезинфицированной иглой проколет мне эти здоровенные водянистые пузыри. А это будет чертовски больно.       Хмуро окинув взглядом открывшийся пейзаж, я, проследив флегматичным взглядом одинокое перекати-поле, выдала:       — Да я смотрю, местечко прямо фонтанирует жизнью, — я коротко кивнула подбородком на ледяной кусок застывшего фонтанчика, скудной струйкой растекавшегося перед глыбой льда.       — Просто сменился владелец, я полагаю, — смущенно гоготнул Аанг, быстрыми шагами просеменив в сторону местной богом оставленной таверны.       Хотя, Бог про это место не просто забыл, он бы сюда свою тещу на замеча-а-ательный уик-энд ссылал бы. Серьезно, хуже нашей российской Сибири. А когда мы по очереди заползали под эту шторку внутрь бара, то какой-то хмырь харкнул мне прямо под ноги. Почувствовав то, как у меня задымилась голова, но я медленно вдохнула и выдохнула, всё же я интеллигент, да и вообще воспитанная личность… но я русская, так что мне можно! Поэтому я от души харкнула подозрительному типу на ботинок и на второй космической улетела за ту самую шторку, пока обозлившийся мужлан не харкнулся в меня в ответку.       С чувством выполненного долга, я гордо прошествовала к барной стойке, возле которой уже толпились ребята и какой-то подозрительный мужик в соломенной шляпе со странным циркулем в руке. Понаблюдав за тем, как этот мужик, который представился как Зей, корячился возле Аанга, измеряя его, я лишь устало вздохнула и, получив свою порцию необычного коктейля в ледяной мисочке, хлопнулась на стул рядом с Тоф.       Одновременно посмотрев друг на друга из-за скрипнувшего стула, мы без лишних разговоров просто чокнулись напитками. Иногда очень приятно иметь собрата по разуму, если честно. Беляш, до этого удовлетворенно сидевший у меня на плече, с подозрительной заинтересованностью стал наблюдать за тем, как я потягиваю через трубочку прохладительный напиток, и вновь раззявил рот.       — Наглость — второе счастье, — закатила глаза я и, кое-как раскопав пальцем измельченные фрукты, выудила из плошки маленький кубик, закинув тот в разинутую пасть дракончика. — А прохладительный хавчик для дракона — первое.       — Подожди, так эта твоя Побелка что, дракон? — удивленно приподнялась на стуле Тоф, видимо, услышав мой короткий диалог с животным. Черт, аж как-то неудобно стало.       — Не побелка, а Беляш, — резонно заметила я, после как-то замявшись. — И, если быть честной, то я не знаю. Вроде, и огнем дышит, и крылья есть, но… уж больно мелкий он какой-то. И круглый.       Тоф вновь облокотилась назад, с ухмылкой выдав:       — Крутяк.       Не особо-то и углубляясь в суть их научной беседы, я почувствовала себя какой-то умственно отсталой, ибо никакого дельного предложения от меня за всё это время не поступало. Чувствую себя обделенной.       — … то есть, как это у вас нет карты территории Народа Огня? — о чем-то там возмущался Сокка. Если еще добавить «за что я вам вообще плачу», то эта фраза будет иметь смысл. — Видите ли, просто наша немного устарела. — Лет на сто, — коротко подметила я, на что на меня разобижено обернулся Аанг, а вместе с ним, как лютая мамаша, когда у ее ребенка отобрали лопатку, Катара. Тоф, сидящая рядом, весело прыснула. Я же чуть не подавилась глубоко засосавшейся в горло трубочкой, прохрипев: — Нет, ну а что я не так сказала? Будто мы тут на курорте, олл-инклюзив отдыхаем.       Я во имя протеста отставила на стол ледяную мисочку с остатками фруктового фарша в ней и скрестила руки на груди, исподлобья уставившись на них. Катара с Аангом лишь махнули руками, вновь оборачиваясь к разглагольствовавшему о новых возможностях Сокке. В это время у Беляша случилась такая неоправданная эйфория, и он, с открытым ртом еще больше выпучив глаза, камнем бухнулся на край стола, на своих коротеньких лапках подтянувшись к ледяной миске.       И просто без лишних телодвижений, с всё тем же довольным донельзя выражением плюхнулся мордой в эту самую миску, начиная пожирать остатки фруктовой каши. Можно сказать, что я охренела, ибо, по идее, драконы не должны жрать всё подряд, а уж тем более — фрукты. Стоявшие возле стола полукругом ребята с точно таким же озадаченным выражением лица смотрели на сие представление.       — На твоем месте я бы его так не откармливала, — скрестила руки на груди Катара, — он же тебе потом своим весом плечо проломит.       Безнадежным взглядом следя за тем, как дракончик, прожрав всё возможное, кубарем скатывается с миски и с удовлетворенной отрыжкой искрами разваливается на крае стола, я вздохнула:       — Я в курсе.       Сокка, до этого также зомбировано наблюдавший Беляша, помотав головой, кашлянув в кулак:       — Кхм, так о чем мы там?.. — а после вновь вернув себе воинственный настрой и под эпичные фанфары нахохлился: — Ах да… я хочу на отдых в библиотеку!       — На отдых. — Хмуро, но с всё тем же флегматичным выражением лица вскинула бровь Тоф. — В библиотеку. Мне интересно, меня одну напрягает такое неудачное сочетание слов? — Да! — подняв вверх сжатую в кулак ладонь, вспрыгнула с места я. — Мы тоже хотим отдых! — и, облокотившись руками о стол, я почувствовала, как у меня в глазах со звоном засветились доллары. — Предлагаю отправится на черный рыно-о-ок!.. — Нет, — не дернув и бровью, отрезала Катара, после чего я, приуныв, хлопнулась обратно за стол. — Ла-а-адно. Ха-ахф, тогда где там ваша библиотека?..       Спустя пару удивленных вздохов профессора и моих мелких перебегов между домами, дабы не напороться на того самого мужика, в которого я харкнула, мы взлетели. А также до взлета, припомнив так, навскидку, сюжет и мерзлотную сову из библиотеки, я решила заморочиться насчет подношения — нет, а то мало ли что, со мной всякое случиться может. Поэтому по пути, чтобы особо не задерживаться, я просто отодрала от какой-то деревянной коробки прилепленную к ней бумажку с большими аккуратно выведенными иероглифами.       Было скучно. И вот признаюсь честно, даже когда ты летишь над одинарным морем это и в половину не настолько скучно, как наблюдать плывущую тень бизона над одинарными пересыпающимися песчаными дюнами. Солнце и без того пекло нещадно, отчего размывающиеся на горизонте бесконечные песчаные виражи плыли в глазах волнами.       Башку жарило неплохо, отчего, когда я приложила к макушке ладонь, мне показалось, что у меня зашипела и задымилась кожа. Это мне еще повезло, что волосы у меня блондинистые, светлые, а то меня уже можно было бы выносить вперед ногами. Неплохо бы какое прикрытие найти. Скосив глаза вниз, на валявшегося на пузе Беляша, я поняла, что для него это вполне родная стихия и он в ней чувствует себя зашибенно. А я что? А я, недолго думая, отодрала его от седла, водрузив к себе на голову. Упасть-то он не упадет, вон как вцепился в волосы, а вот у меня уже какой-никакой, а тенек.       Хрен знает, сколько мы уже парим над этой одинарной пустыней, как Тоф, по моему мнению, задала самый резонный вопрос:       — А эта библиотека вообще существует?       — Возможно, что нет, — пролетевшее мимо перекати-поле было вполне полноценным ответом на данное высказывание. А Зей тем не менее растянул раздражающе-бодрую улыбку, добавив: — Но надежда всегда умирает последней.       — Поздравляю, ты только что эту надежду убил, — со стоном свалилась на спину я, отчего тут же приспособившийся драконыш перелетел мне на живот. Уж ты ж мать, да ты капец какой батон стал! Будто под дых коленом пнули.       Слепящий солнечный зайчик, пляшущий по седлу, явно был отражен от какой-то гладкой зеркальной поверхности и, когда я приняла сидячее положение, то, прищурившись, смогла узреть искрящийся из-за солнца золотистый купол какого-то шпиля, торчащего из песка. Аппу повернули туда. При приземлении со всех сторон послышался разочарованный вздох.       Я лишь надула щеки, так же, как и нахохлился устроившийся на моем плече Беляш.       — Ну знаете ли, что нашла, то нашла. Но это уже что-то.       — Что-то ненужное, — не могла не поддеть Катара, как копошившийся в планах Сокка, с расцветающей на лице усмешкой подергал ту за плечо.       — Не скажи, Катара. Это и есть та самая библиотека, её просто занесло песком. Да ты молодец, Дина! — хлопнул меня по плечу Сокка, отчего я довольно заулыбалась.       — Да ладно, я всего лишь очень внимательная, проницательная, находчивая…       Взвывший и упавший на колени археолог оборвал мою оду в собственную честь.       — Не-е-ет, моя жизненная цель утопает в песках! — но тут же реабилитировался, незнамо откуда вытянув крошечный совок. — Но я немедленно приступаю к раскопкам.       Кто-то уже даже сподобился бежать на помощь нерадивому антропологу, что вызвало у меня нервное подергивание брови и фейспалм, но после, я как бы невзначай так указала на окно под самой крышей шпиля:       — Надо же, а там вверху окно… — ноль реакции. Кашлянув погромче, я продолжила: — С чего бы оно там?       После пары минут валанданий туда-сюда-обратно, решено было оставить снаружи Тоф и Аппу, в то время, пока Сокка приматывал конец веревки к бумерангу и закидывал то в окно. Собственно, под строжайший надзор Тоф я хотела оставить и Беляша, однако, наглое зверьё воспротивилось, замотало головой, набычившись, и в итоге в знак протеста на своих трепыхающихся крылышках, с натугой пытаясь балансировать своим круглым тельцем, взлетело к окну.       Н-да, мой же собственный выбор оставить это наглое всё пожирающее создание у себя еще, жопой чувствую, доведет меня до белого каления. С тяжелым вздохом, но я, упираясь ногами в стену башни, начала восхождение вслед за Зейем, который полз самым последним, постоянно то соскальзывая ногой, то теряя из рук веревку, и я уже начинала креститься, кабы он оттуда не шваркнулся, ибо эта археологическая туша шлепнется, по всей видимости, на меня.       Сползать по веревке вниз было намного страшнее, ведь оная в вспотевших ладонях всё время соскальзывала, да и, если посмотреть вниз, меня начинало чутка мутить. Ну да ладно, меня Милка как-то на детские батуты затащила, и я, между прочим, выжила там! Это было сложно, но я это сделала. Так что чего мне тут пару метров падения, да с такой жизнью, как у меня, центра страха в башке давно можно лишиться! Когда я уже твердо спрыгнула на ноги, а выдохшейся звереныш шлепнулся мне на голову, дыша так, что я чувствовала, как у меня начинает вибрировать башка, у меня от души что-то заметно отлегло.       Единственное, что я успела узреть, так это выложенную мозаикой сову под сводами арки, обставленную с двух сторон колоннами, как раздалось какое-то шуршание и поцокивание когтей о пол, и это точно было что-то большое, как Катара хватанула меня за запястье и дернула назад, утаскивая с собой за колонну. С другой стороны колонны захоронились Сокка, Аанг и профессор. Пищащего дракончика мне пришлось сдернуть с плеча и стиснуть в руках, дабы тот успокоился.       Не, реально, размеры идеального волейбольного мяча.       — Я знаю, где вы, — хрипучий и чертовски низкий голос пробирал до костей, отчего я почувствовала, как даже Беляш в моих руках вздрогнул — а он, между прочим, гигантского лосе-льва не испугался.       В это время Зей с дебильной миной и улыбкой до ушей выполз из нашего общего псевдо-захоронения, начиная чуть ли не кланяться в ноги птице. Та восприняла наше появление со стандартным скепсисом, выдавив отнюдь недружелюбное:       — Вам здесь не рады. Прошлая моя встреча с людьми не увенчалась успехом, — после чего трехметровая сова кивнула на стену, где висели отрезанные и засушенные головы.       Я еле заметно сглотнула, потерев шею. Все боязливо между собой переглянулись, начиная по очереди пихать каждого в бок, подталкивать каждого к сове, дабы хоть кто-нибудь разъяснил этому гибриду ситуацию. В общем, в итоге они затыркали с двух сторон локтями меня, после чего пинком выдвинули вперед. Выкатившись и оказавшись прямо перед птицей, которая будто назло нависала надо мной, аки Эйфелева башня, уничтожая взглядом черных-черных глаз, я почувствовала, как начинаю подссыкать. Однако, эта махина явно теперь включала в свое внимание лишь меня, а я лично уже успела обматерить сверху-донизу друзей.       Называется, «кого не жалко, того всё», да?!       — Эм, ну это, Ван Ши Тонг, шеф, — прочистив горло, начала я, стиснув Беляша в руках до такой степени, что тот начал багроветь и вырываться, — у нас и в мыслях не было портить ваше имущество… Прям это, зуб даю.       — … да-да-да, — раздавалось синхронное, но невероятно тихое поддакивание у меня за спиной, отчего я начинала скрипеть зубами. Сука, ну если уж не помогаете, так хотя бы не мешайте!       Ван Ши Тонг пилил меня настолько недоверчивым взглядом, каким только мог, еще сильнее нависая надо мной.       — Тогда зачем же вы здесь?       — Так мы того, пришли в надежде самосовершенствования и развития собственного суверенитета путем расширения кругозора при помощи знаний, приобретенных из Ваших книг, Ван Ши Тонг, — намолотила я с непробиваемым выражением лица, хотя у меня вовсю тряслись руки, и я уже начинала побаиваться, как бы у Беляша не развилась морская болезнь. — Никакого вреда книгам мы не принесем, мамой клянусь!       Во всяком случае, в моем арсенале пока более убедительного аргумента не было. Ах да, еще «ну по-братски». Взгляд совы ни капли не поменялся, поэтому я не могла понять — ее вообще как, устраивает всё?.. или же она чертовски зла. Но когда этот Ван Ши Тонг перестал настолько сурово нависать надо мной и распрямился, я перестала задерживать дыхание и с тяжелым свистом выдохнула. — Что ж, в знак того, что вы будете допущены в мою библиотеку, принесите ей пожертвования.       Только-только решив, что я могу спокойно идти, меня резко заклинило на месте, и я с дебильной рожей обернулась, увидев выжидающий взгляд духа. И, когда до меня стало доходить, что предъявить мне, кроме орехов и Беляша, особо и нечего, я собиралась, было, делать харакири, как вовремя вспомнила про сорванный с ящика пергамент. И в ту же секунду вытянула этот бумажный кое-где протертый, свернутый в рулончик, огрызок из-за пазухи, с задорным гыгыканьем предоставив его птице.       Та склонилась над развернувшейся бумажкой, пробежав глазами по вполне неплохо намалеванным иероглифам. Нет, а что? Раз написано красиво, значит, это что-то весьма интересное и полезное… Птица же вопросительно подняла на меня голову:       — «ОСТОРОЖНО, НЕ ЗАМОРАЖИВАТЬ»? — я аж прикусила себе щеку, когда дух всё зачитал. А после еще и снисходительным тоном добавил: — Вижу, знания моей библиотеки лишними не будут — возможно, ты хотя бы научишься читать.       А далее меня, стоящую с наитупейшим каменным выражением лица, будто у меня в мозгу заклинило все выполняемые процессы разом, подвинули в сторону, принимая более адекватные дары: собрание знаний, свиток магии воды и постер с Аватаром.       С горем пополам, но в библиотеку нас допустили, и вот с таким огромнейшим облегчением я еще никогда не выдыхала. Беляш, собственно, тоже, ведь я, наконец, выпустила его из своего смертельного захвата. Аанг же с некоторым восхищением подметил, что у меня просто талант к переговорам. О, хоть одна приятная новость за день! Сокка же в свою очередь поржал над тем, что я не умею читать. Ой всё, обман раскрыт — тушите свет. Однако, оказалось, что он просто стебался, решив, что назвать меня «подслеповатой арктической курицей, которая невнимательно просмотрела текст» будет вполне остроумно.       Шутка не была оценена мною по достоинству. Собственно, она никем не была оценена — нет, ну может быть, если бы он сказал, в каком месте надо смеяться, то еще что-нибудь бы да вышло, — поэтому Сокка нервно приглушил собственный же смех, одернув сумку на плече и быстро утопав по направлению стеллажей. Хмыкнув, я заправила руки в карманы и уже собиралась топать вслед за народом, как возникший на моем пути профессор с той же дебильной улыбкой не дал мне этого сделать.       Удивленно вздернув бровь, я попыталась его обойти, как тот с всё тем же тупым улыбальником загородил проход, заискивающе вымолвив:       — А скажите-ка, пожалуйста, — он сверкающим взглядом уставился на Беляша на моем плече, отчего даже мне стало не по себе, — могу ли я, ну буквально на парочку минуточек, одолжить у вас это очаровательное создание? — он кивнул на Беляша, с тем же зомбированным взглядом вытянув из сумки свой башко-метр и начав приближаться. — Это чрезвычайно интересный образец для антропологии…       Я с круглыми глазами начала делать маленькие шажки назад, принимая первые поползновения к выходу. Зей — за мной. Вскинув руки в примирительном жесте, я нервно хихикнула:       — Э, э, уберите-ка, гражданин, свою тыкалку… — Ноль реакции. Профессор уже с завидущими глазами хотел словить перепугавшегося Беляша, как я, вовремя хватанув с полки весьма толстый фолиант, помахала им; Зей, словно зомбированный мотылёк, уставился на него. — Посмотрите-ка, професо-о-ор, — словно цыганка на базаре тянула я, помахивая фолиантом, — а что тут у меня есть. А это чудеснейша-а-ая, э-э… книга, да, точно! — а после, контрольный раз трясанув книгой, кинула ее ему за спину. — А ну-ка фас!       Сработало просто на все сто, и Зей, разве что только не пуская слюни, словно довольная немецкая овчарка, ломанулся за привлекательным томом, словив тот практически на лету. Н-да, так вот она какая, тяга к знаниям…       Прокашлявшись, я, дождавшись, пока Беляш грузно приземлиться мне на левое плечо, направилась всё же к книжным стеллажам, только с обратной стороны залы. Ничего, планета круглая, свидимся еще.       В какой-то момент я вспомнила, почему библиотеки такие скучные. И ведь ничего веселого не поделать — пообещала не трогать книги, а уж поверьте, я всегда выполняю то, о чем говорю. Главное, это правильно подобрать слова.       Раз книга, два книга, три книга… когда их число перевалило за двадцать шесть, мне стало еще унылее, чем обычно, и это не потому, что я дальше не знаю, как считать. Ладно, так-то я утрирую, просто… эх, у меня же теперь есть личный дракон, а я даже не могу сделать искусный бу-бум ради развлекухи в таком унылом месте, как библиотека. В принципе, занятие имело место быть, но только в том случае, если бы я умела читать… или хотя бы отличала одну закорючку от другой.       А у них же весь китайский такой: закорючка здесь, закорючка там, а потом хренак — и ты переписал на кого-то квартиру, просто не увидев, «что было написано мелким шрифтом».       Сгорбившись и угрюмо попинывая невидимые камешки при ходьбе, отчего Беляш непредвиденно дергался на моем плече, я в итоге уткнулась взглядом в засыпанную пеплом комнату с гербом народа Огня над входом. Я бы и дальше продолжила свой увлекательнийший ход, как оттуда вынырнули ребята, и Катара с облегчением выдохнула:       — Фух, нашлась, слава Туи, — облегченно помахав ладонью перед лицом, сказала она. — Ну и где ты на этот раз запропастилась? Училась читать? — иронично вскинув бровь, поинтересовалась маг воды.       — Нет, писать! — раздраженно вскинулась я, продемонстрировав Катаре язык.       Сокка, также вывернувший из комнаты вслед за странной лисицей, лишь мимолетно хлопнул нас с Катарой по плечам.       — Сейчас не совсем то время для перепалок. Пойдемте-ка за ней.       Все ринулись за той самой лисой, я, собственно говоря, тоже, ведь оставаться более в этом центральном месте серости и унылости я не хотела. Мимо меня мелькали одинарные стеллажи высотой до потолка, заставленные сверху-донизу мощными пыльными фолиантами, а один коридор сменялся другим таким же коридором, и мне уже начинало не то что казаться, что мы не сдвигаемся с места, но мутить-то точно. И как эти создания здесь только ориентируются?       Животное привело нас в огромную комнату. Над нашими головами возвышался раскрашенный под небо купол с изображениями солнца и луны, а посредине комнаты стоял календарь с закрепленной на нем при помощи вытесанного из камня знака Инь и Янь стрелкой-указателем. Что-то от плохого предчувствия мне становилось нехорошо, будто вот-вот такая непропорционально большая сова сейчас влетит в эту комнату и выклюет мне глаза, так что я решила поторопить немного события, да простит меня Року:       — Итак, мы в планетарии, ну и что дальше?       Аанг с вытаращенными от восхищения глазами ходил по зале, не сводя глаз с купола, а после выдал:       — Если этот купол показывает размещение солнца и луны, то попробуй вести ту дату со свитка, который ты украл.       — Эй-эй-эй, тс-с! — тут же замахал руками Сокка, подозрительно уставившись на зверька под ногами. — Она ж сейчас всё услышит и тут же доложит сове!       Светила задвигались, сменяя друг друга. Конечно, здешний планетарий нечета московскому нашему, но всё же для своего века весьма неплохо. Беляш с очередным тупым выражением морды, не моргая, следил за движущимся куполом, попытавшись к нему взлететь, как я поймала того за задние лапы, утрамбовав обратно на плече. Пф, не хватало еще, чтоб он здесь всё поджег, — и без того вон, мы, походу, сломали эту хрень, ибо всё потемнело, а луна застыла, перекрыв солнце.       Упс, нет, это просто затмение. После эпилептического ликования Сокки, сопровождаемого маханием рук и прочих конечностей, нами было установлено, что власть была потеряна Народом Огня именно на момент затмения. Лично у меня же уже начиналось общее состояние нервяка, я недовольно вскинула руки:       — Ну давайте тогда уже поскорее узнаем дату следующего затмения и по-быстрому свалим отсюда, пока эта полоумная канарейка-переросток не докопалась до нас!.. — я резко заткнулась под охреневающие взгляды друзей, на которых упала здоровенная тень, а сзади меня раздалось шебаршение. Я со скептическим взглядом, не двигаясь, указала большим пальцем себе за спину: — И я так понимаю, эта полоумная канарейка-переросток из «что? где? когда?» сейчас стоит у меня за спиной, верно?       — Верно, — раздалось шипение из-за спины.       — Тогда просто понадеемся на то, что он тупой и ни черта не понял.       — Я не тупой.       — … тогда всё плохо…       — Драпаем отсюда! — завопил народ одновременно под дикий клекот расправившей крылья и вытянувшей шею птицы, как меня хватанули за запястье — в этот раз это был Аанг, — и дернули за собой.       — Этого я не могу допустить…       Да чего ж у этой птахи голос, как у спившегося Волан-де-Морта, а? А когда сзади меня в мраморный пол с сумасшедшим грохотом врезался гигантский клюв, пробив собой пол, то я улетела вперед с такой скоростью, что нагнала улепетывающую самой первой Катару. Профессора мы потеряли ещё в самом начале, но меня это как-то не трогает — судя по всему, этот Ван Ши Тонг обозлился на меня больше всех, ибо даже когда сам Аватар с Соккой, предупредив нас с Катарой о том, что вернуться в планетарий, двинулись обратно, эта канарейка срулила за мной, снося своими габаритами стеллажи.       Бежать-то я бежала с такой скоростью, что даже крылатое уебище догоняло меня с трудом, но проблема нарисовалась сама собой — откуда мы пришли?! Катара, бежавшая позади меня, крикнула нам разделится и бежать к выходу, тут же свернув в поперечный проем между стеллажами. Вот же подстава! Знает же, что Ван Ши Тонг по-любому побежит за мной. Так, ладно, это не первая такая ситуация, — нет, не именно то, что за мной гонится трехметровый в высоту обозленный всесильный дух, обещая похоронить в библиотеке (самой аж смешно), — когда меня хотят убить, так что держите меня семеро!       — Ты заплатишь за свои слова, — раздавался клекот позади меня, и этот клекот явно приближался.       Мать моя отец! Который раз говорю, что нужно развивать мышление в критических ситуациях. Поскольку в данный момент, мне в голову не пришло ничего умнее, чем:       — Наличными или карточкой?       Да-да, знаю, это невообразимо тупо, но, во всяком случае, это на пару секунд сбило птицу с толку, и я, на бегу переместившись по ближе к стеллажам, стала выхватывать с полки первые попадавшиеся книги, — а все они были отнюдь не лёгоньким чтивом, — не глядя, швыряя их за спину. Раздался странноватый для птицы безнадежный стон.       — Только не бесценные собрания произведений Эпохи Возрождения!..       Оу, да у них тут и Эпохи всякие тоже есть. Я растянула довольную ухмылку, поняв, что полкой не ошиблась, и, просто выставив левую руку в сторону, стала за подряд сметать все попадавшиеся книги, отчего птица орала, как резанная, носясь с падающими фолиантами, как курица с яйцами — ну, как вам ирония?       Впереди я подметила тот самый выход, увидев, как Катара висит на самом конце веревки, взволнованно оглядываясь по сторонам. И тут такой подарок подвалил. С обратной стороны на планере мчатся Аанг и Сокка, а с другой я, на всякий случайный покидав на пол еще парочку книг и в знак моей нелюбви к сове потоптавшись на них, я с чувством выполненного долга буквально запрыгнула на раскачавшуюся веревку.       Сова, которая уже просто плюнула на невозможность спасти все сбитые мною книги, вновь грозно зашипела и побежала на нашу веревку, вытянув шею и растопырив крылья. Аанг и Сокка, в эту секунду только долетевшие до нашей веревки, разутыми глазами увидели, что летят прямо в морду обозленному, жаждущему крови духу, и вовремя сделали крюк, взмыв вверх. Сокка, вовремя прихватил веревку, на которой мы с Катарой валандались, аки сушеная вобла, и нас вверх дернуло с такой силой, что я охренела от тяговой мощи планера Аанга.       Краем глаза я подметила донельзя довольного Беляша, который всё это время неизменно бултыхался на моем левом плече, впившись в него до посинения когтистыми лапками. Черт, как он только мне его не проколол еще! Под дружные вопли, Аанг вытянул на своем глайдере всех нас в окно, перед этим шлепнув меня и Катару о внутреннюю стену башни. Ох ты ж!.. ну я тебе это припомню.       У меня аж повторно сквозь бинт зажгло поджаренную руку. Аха-ха, это ж невыносимо больно, за что только! Однако, быстрое приземление мордой в песок немного заглушило боль в плече. Ибо теперь из-за такого эпичного торможения мордой о землю, как это не удивительно, болела морда. А вот вечно довольный говнюк Беляш, успешно притормозивший своими малюсенькими крылышками в воздухе, удобно приземлился на мой несчастный хребет.       — Ну `сё, — озлобленно отплевываясь от песка, пыталась подняться я, — за все учиненные страдания в следующий раз выбираю место отдыха я. И не приведи Господь, если там будет хоть немного песка или книга…