По ту сторону тумана

Донна почувствовала, что ТАРДИС словно отбросило назад, и еле удержалась на ногах. Корабль трясло и раскачивало. Донна подождала, пока качка прекратится, и приоткрыла дверь – с осторожностью, так как монитор отказался выдавать картинку внешнего мира. За дверью не было ничего. Пустота. Ни дня, ни ночи, ни даже космоса. Донна закрыла дверь, как ей показалось, с огромным трудом. – Доктор? – позвала она, но сразу же вспомнила – его здесь нет. После того, как он не вернулся с той экскурсии, Донна осталась одна в ТАРДИС… поэтому так трудно было управлять ей, она не умела… не успела научиться… но как тогда она вообще смогла запустить программу дематериализации? Нет, она запускала аварийную программу, про которую ей говорил Доктор… Донна с силой потерла лоб рукой. «Стоп! – сказала она самой себе. – Я не собиралась улетать оттуда, пока еще есть шанс его найти!» Она снова подошла к двери и открыла ее. Теперь, как она и ожидала, перед ней был привычный пейзаж. Сколько времени она провела здесь в надежде на то, что Доктор вернется? Недели, месяцы? Донна в очередной раз направилась к уже изученному до последней царапины окну, за которым сидела все та же вежливая, но еле заметно поджавшая губы при ее появлении, девушка. – Никакой новой информации нет, – сухо сказала та. – Послушайте, вы посылали спасательный корабль! Он должен был хоть что-то обнаружить! Девушка развела руками: – Никто не выжил. Все тела опознаны, тело вашего спутника нигде не обнаружено. Более тщательные поиски мы провести не можем, так как наша техника не обладает достаточными средствами защиты. И ни одно живое существо не способно выжить там, где даже машины не могут функционировать. Послушайте, – сказала девушка более участливо, – вы и так столько всего сделали. Донна кивнула, почему-то не став спорить, и отошла от окошка, вдруг поняв, что оказалась за столиком, за которым они с Доктором сидели после его возвращения, и где он пытался рассказать о том существе, которое… Донна вскочила. Как она могла подумать, что Доктор не вернулся и все погибли, как она могла забыть? Она помчалась к ТАРДИС, но, выбежав наружу, внезапно оказалась перед своим домом, на Земле. И это почему-то ее не удивило. – Доктор отвез меня домой. Я помню. Он в очередной раз занялся ремонтом ТАРДИС, и у меня есть пара часов, чтобы рассказать дедушке о наших последних приключениях, – проговорила вслух Донна, дотрагиваясь до стены своего дома. – Я переволновалась, только и всего. Дома была только мать, и Донна попыталась проскользнуть незамеченной, когда Сильвия окликнула ее: – Донна! Я же говорила тебе – из школы прямо домой, нигде не задерживаться! Где ты столько времени пропадала? Донна остановилась и опустила глаза, заметив на себе школьную униформу. – Ну в десять лет-то уже можно быть более ответственной! И учиться получше! Чего ты собираешься добиться в жизни, объясни мне? Тебя даже секретаршей на работу не возьмут! – Ну и пусть! Не хочу ничего добиваться! – Донна выбежала из дома, громко хлопнув дверью. Ей захотелось пойти бродить по улицам до самой темноты, а потом вернуться и встретить дедушку, и чтобы он взял ее посмотреть на звезды и сказал ей, какая она на самом деле хорошая и заботливая и что ей не нужно принимать близко к сердцу слова матери, потому что та все равно ее любит и желает ей только хорошего… но Донна, вздохнув, поняла, что все равно вернется сейчас домой, попросит прощения у мамы, а та сухо посмотрит на нее и отошлет в комнату заниматься… и Донна будет сидеть над тетрадками и думать, что все равно ничего не понимает. «Мама права, ничего из меня не выйдет», – решила Донна, и от этой мысли стало легче, привычней. Как плыть по течению. Признать, что от нее ничего не зависит, что она никчемна и ни к чему не пригодна… Смешно подумать – решила, что Доктору будет от нее какая-то польза… Доктор! Донна потрясла головой. Хорошенькие мысли в нее лезут как раз тогда, когда, хочешь не хочешь, необходимо выяснить, смогут ли они с Доктором выбраться отсюда. Она огляделась. Туман сгустился до такой степени, что ничего не было видно. Не обращая на это внимания, она зашагала вперед. Доктора нигде не было видно. Впрочем, не было видно никого вообще. Она была уверена, что слышала голоса, но теперь ничего – только тишина. Первая фигура появилась внезапно. Донна приблизилась. Девушка сидела на земле, и ее лицо было закрыто руками. Казалось, она плакала. – Что случилось? – Донна участливо склонилась над девушкой. Та подняла голову, и Донна не смогла сдержать возгласа – лицо девушки было искажено. – Ненавижу, ненавижу его! – повторила та. Донна присела рядом, стараясь не обращать внимания на ее лицо. – Послушай, я ищу одного человека... то есть, выглядящего как человек, но это неважно. – Ненавижу, ненавижу их всех, – продолжила девушка с яростью. – Ладно, хорошо, я тебя даже понимаю в чем-то, – успокаивающе сказала Донна, – но мне нужно найти моего друга, и тогда, может быть, он сможет нам помочь. «Проблема в том, что, скорее всего, сначала нужно будет помочь ему самому, а это всегда непросто», – добавила про себя Донна. 
Она оставила девушку и пошла дальше. Какой-то человек с перепуганным лицом пронесся мимо нее, тяжело дыша. 
– Послушай, эй, ты! – окликнула она, но тот не остановился и лишь прокричал на ходу: 
– Берегись! Они уже близко! И как ей найти Доктора в этой неразберихе? 
 Донна не знала, насколько реальны были все эти люди. Она вытянула руки, чтобы не наткнуться на что-нибудь в этом тумане, и замедлила шаги. Рычание застигло ее врасплох. Доносящееся сразу с нескольких сторон, заставляющее кровь стыть в жилах. Донна застыла на месте, потом побежала, не разбирая дороги, охваченная паникой. Животный страх заглушал всякие доводы разума. Если бы ее мозг еще был способен хоть чуть-чуть мыслить логически, она бы поняла, что шанс налететь на кого-то из тех, кто издавал подобные звуки, был таким же, если не большим, при попытке убежать, но слепой страх не слышал голоса разума. Рычание становилось сильнее, ближе… Донна закричала, понимая бесполезность своих попыток, но все же надеясь: – Помогите! Кто-нибудь! Рука схватила ее, потянув куда-то в сторону, Донна попыталась вырваться: – Эй, какого… Отпусти меня, слышишь!.. Доктор? Из тумана вынырнуло знакомое лицо, которому Донне захотелось отвесить пощечину. Или броситься в объятия. Скорее всего, и то, и другое одновременно. Как бы там ни было, перед ней стоял Доктор. – Где… ты… был? – Донна решила остановиться на простом вопросе. Вместо ответа он начал отходить от нее, словно растворяясь в серебряном свечении. – Доктор! – закричала Донна и проснулась.

***

Она лежала на кровати. Воспоминания приходили какими-то странными ошметками, перемешанными в прошлом и настоящем, – и где они подлинные, а где всего лишь проблески настоящего, просвечивающие из-за нагромождения снов и видений, было трудно разобрать. Донна потянулась рукой ко лбу, и ее пальцы наткнулись на металлическую пластину. Что-то, похожее на тонкий прямоугольник, было приклеено к ее лбу, а в стену рядом с кроватью был вмонтирован монитор. Вскочив и отбросив от себя пластинку, Донна заметила, как непонятные символы на мониторе моргнули и погасли. Она подбежала к соседней кровати. Доктор был там, с такой же пластинкой на лбу, но, как Донна ни тормошила его, не подавал никаких признаков жизни. Казалось, он находился в глубоком сне. Существа, похожие на людей, вошли в палату (иначе, как палатой, Донна не могла назвать эту комнату) и остановились возле Донны. – И что вы на меня уставились? – подозрительно спросила Донна. – Она не спит, – металлическим голосом произнесли существа, явно бывшие роботами. – Где мы? Молчание. – Почему я не могу его разбудить? – Донна повысила голос. – Нарушение процедуры приведет к смерти экземпляра, – продолжил голос. – Но я не сплю, и я жива! – возразила Донна. – Разбудите его! – Нарушение процедуры приведет к смерти экземпляра, – повторил робот. Донна вздохнула: – Глупая болванка, но я же жива! – Цикл не завершился, – продолжил голос. – Цикл чего? – Слишком много воспоминаний. Слишком много мыслей. Слишком много боли. Нельзя прерывать цикл. – Конечно, я такая глупая, что мой цикл воспоминаний завершился довольно быстро, – начала возмущенно говорить Донна и вдруг поняла, что они, хотя бы частично, правы. По сравнению с жизнью Доктора, ее жизнь казалась всего мгновением. – Но это значит… – правда начала доходить до нее. – Сколько времени это займет для него? – Ответ неизвестен.