I donʼt know how I got this way Iʼll never be alright So Iʼm breaking the habit Iʼm breaking the habit Iʼm breaking the habit Tonight… Linkin Park — Breaking the Habit
Выходные!.. Любимое слово большинства людей на этой планете. Дни, когда можно привести себя в порядок, передохнуть от тяжкого груза будней и сделать что-нибудь полезное для души и тела. Но главное, конечно, выспаться. Возможно, не всегда выходит так, как планировалось, но сама мысль о том, что в выходные можно подольше понежиться в кроватке, греет не хуже солнца в пригожий летний день. А уж когда за окном бушует непогода, то радость от этого осознания возрастает в несколько раз. Что-что, а сладко поспать Усаги любила. В школьные годы эта слабость частенько создавала ей массу проблем, но сейчас все было иначе. Курсы по психологии, которые девушка посещала последние полгода, закончились совсем недавно, и теперь Цукино вновь была свободна, как весенний ветер. Правда, теперь она хотела записаться на занятия по кулинарии, но всячески оттягивала этот момент, сомневаясь в логике принятого решения. Усаги постоянно портила продукты и не могла на глаз отличить дрожжи от панировочных сухарей, не говоря уже о том, чтобы вникать в нюансы приготовления блюд сложнее уровня омлета. Как бы то ни было, но неделя прошла, и на горизонте вновь замаячили выходные. Не изменяя себе, Усаги провалялась в постели довольно долго и открыла глаза, когда стрелка часов давно перевалила за полдень. Сладко потянувшись и зевнув, девушка улыбнулась, чувствуя, как по отдохнувшему телу растекается блаженная нега. Не без сожаления поднявшись с кровати, Цукино проследовала в ванную комнату, где провела довольно много времени. Душ взбодрил ее, дал заряд сил на остаток дня. О да, на сегодня у Усаги было много планов. Хотелось сделать все и сразу: убраться в комнате, помочь матери на кухне, встретиться с подругами и, конечно же, почитать новую мангу о кибер-девочке Луге, которую она купила еще вчера. А такие порывы с девушкой случались довольно редко. Воодушевленная планами на день грядущий Цукино, завернувшись в мягкое розовое полотенце, подошла к напольным весам. В свете последних событий она опасалась подходить к ним, дабы не расстраиваться. Но сегодня Усаги решила все же рискнуть. Итак, встав на весы и сжав одной рукой полотенце на груди, девушка с надеждой и любопытством взглянула на табло. Тут же на весь дом раздался дикий и пронзительный вопль, переросший в протяжный, отчаянный вой. Не было ни одного человека, кто не услышал бы его. Даже Шинго — и тот расслышал крики сестры сквозь наушники. Встревоженные отец, мать и младший брат помчались в ванную комнату — а вдруг случилось что-то серьезное, и Усаги нужна помощь? Влетев в помещение, Цукино замерли, с недоумением и легкой долей раздражения глядя на девушку. Она сидела на полу и размазывала по щекам слезы, шумно шмыгая носом. Усаги ревела белугой, не замечая, что в комнате она уже не одна. — Что случилось? — Икуко подошла к дочери и присела рядом, коснувшись ладонью ее спины. — Я… Я… — Усаги заикалась, захлебываясь в рыданиях. — Что-то болит? — встревоженно проговорила женщина. — Нет, — шмыгнула носом Цукино и вытерла слезы тыльной стороной ладони. — Тогда что? — отец засунул в рот остатки тоста с джемом, который по рассеянности прихватил с собой. — Я… поправилась. На три килограмма! — выдавила, наконец, Усаги и заревела пуще прежнего. — О-о-о… — простонали остальные члены семьи, закатив глаза. Икуко, подняв с пола поварешку, рассеяно вытерла ее о передник и переглянулась с мужем, покачав головой. Подобные истерики их дочь закатывала и раньше, когда только-только перешла в старшую школу; но вот уже несколько лет Усаги не жаловалась на лишний вес. И тут на тебе! Поняв свое бессилие в этой проблеме, чета Цукино вышла из ванной комнаты, решив вернуться к прерванным делам; а Шинго остался. Прислонившись плечом к дверному косяку, он насмешливо наблюдал за развернувшейся перед ним трагедией. Цукино уже предвкушал исход — подростку нравилось дразнить и подначивать тонкослезую сестрицу. И он никак не мог упустить шанса подействовать ей на нервы еще раз. — Хватит реветь, бегемотиха! — протянул он, подкрепив свои слова смешком. — Поднимайся! Или ты стала настолько толстой, что не можешь встать? Усаги бросила на него уничтожающий взгляд, но не ответила, продолжая предаваться своему горю. — Ой-ой! Еще немного, и придется расширять дверные проемы, чтобы ты могла перемещаться по дому. Усаги, три на четыре, не пролазит ни в одну дверь, ха-ха-ха! Или, на худой конец, будешь проходить боком… — Заткнись! — вскинулась вдруг девушка, и Шинго мысленно потер руки: он был на правильном пути. — Бегемотиха! Бегемотиха! — продолжал дразниться младший брат, и Усаги, наконец, не выдержала. Схватив с полки бутылку шампуня, она ловко запустила ею в Шинго. Тот, правда, не стал дожидаться, пока увесистая тара попадет ему в голову, и быстро скрылся за дверью. Всхлипнув, девушка медленно поднялась с пола и, пригладив волосы, обреченно поплелась к себе в комнату. Там, плюхнувшись на незастеленную кровать, она взяла в руки телефон, дрожащими пальцами набрала номер и, вдохнув поглубже, произнесла: — Привет, Мако. Нет, у меня не все хорошо, это ты точно подметила. Да, надо встретиться. Срочно! Позови других, хорошо? У меня серьезные проблемы. Потом скажу, какие. Да, спасибо, — Усаги сбросила вызов и со стоном закрыла лицо руками. «Три килограмма. О, небо! Это не просто серьезные проблемы, эта беда космических масштабов!.. — подумала девушка и невольно представила, как она будет выглядеть в ближайшем будущем — тучная, неповоротливая, с круглым лицом и заплывшими от жира глазами-щелками… Кошмар! Да уж, с такой фигурой от демонов не побегаешь! — Надеюсь, девочки что-нибудь придумают», — решила Усаги и принялась собираться, от всей души надеясь, что без проблем влезет в любимые джинсы. О других планах на день она уже и не думала.***
Усаги чувствовала себя глубоко несчастной, наблюдая за тем, как ее подруги уплетают за обе щеки дайфуку с клубникой, киви и шоколадом, которые Мако испекла аккурат к приходу гостей. Цукино смотрела на жующих девушек с тоской обездоленной сиротки, которой для счастья только и нужно, что кусочек хлеба, но в то же время не решалась прикасаться к пирожным, судорожно сглатывая слюну. Да, в любое другое время она бы умяла добрую половину этих восхитительных сладостей, но мысли о лишних трех килограммах удерживали Усаги от грехопадения. Подруги уже знали о проблеме Цукино и, к неудовольствию и явной ее досаде, не пытались даже проявить солидарность. Напротив, они с удовольствием продолжали поглощать дайфуку, нахваливая кулинарное мастерство хозяйки квартиры. Даже Луна — предательница! — не без удовольствия вкушала пирожные Мако. Наконец, Усаги решила, что самое время снова вернуться к насущной проблеме — ее лишнему весу, и произнесла, привлекая внимание окружающих: — После слов Шинго я и впрямь начинаю чувствовать себя бегемотихой. Наверное, это все сила внушения. Как думаете? И что мне делать? — девушка, нервничая, принялась накручивать на пальцы пряди волос, бросая на подруг настороженные взгляды. — Значит, есть все-таки в мире справедливость, раз тебе аукнулось твое обжорство, — ответила Рей, демонстративно запихивая в рот остатки пирожного и потянулась за следующим. — Иначе быть тебе в моих глазах ведьмой до конца дней своих. — Но я же не виновата! — вскричала Усаги, и на глазах ее вновь выступили слезы. — А мы говорили тебе, чтобы ты не трогала тот тортик? Чревоугодие нарочно искушало тебя! — вмешалась Луна, бросив на Цукино строгий взгляд из-под насупленных бровей. — Ну не убивать меня из-за этого, в самом деле! — вскинулась девушка, отчаянно защищаясь от иронических нападок окружающих. — Вот уж спасибо, поддержали! Тоже мне подруги! А ты, Рей, вообще… Злюка! — сказав это, Усаги демонстративно отвернулась от Хино, поджав губы. Она была готова разреветься в любую секунду, но всячески сдерживала себя, пусть даже обида была сильнее чувства самоконтроля. Макото, увидев, что ситуация неожиданным образом обострилась, решила вмешаться, дабы не создавать конфликт на ровном месте: — Не нужно ругаться, девочки! Все твои проблемы, Усаги, решается довольно просто — диетой и физическими упражнениями. — Что? — от этих слов Цукино заметно побледнела, и на лбу у нее выступил холодный пот. — Точно! — Минако, казалось, была в полном восторге от предложения Мако. — Неделька в спортзале — и ты без проблем сбросишь лишний вес. Поверь мне! — А можно как-нибудь иначе? — начала юлить Усаги, поняв, что попалась в западню. — Ну, таблетки какие-нибудь… — Забудь! — оборвала ее Ами. — Как медик говорю, что все эти чаи и таблетки — сплошной обман и мошенничество, да и стоят бессовестно дорого. Девочки правы: тебе лучше сбросить вес в тренажерном зале. Цукино надулась, мысленно пожелав провалиться себе сквозь землю. Она уже ругала себя за то, что решила спросить совета у подруг. Уж что-то, а физические нагрузки Усаги просто ненавидела. — Как насчет завтра? — тут же спросила Макото, бросив выразительный взгляд в сторону Цукино, что сосредоточенно ковыряла ногтем маленькую дырочку в обивке дивана. — Как раз воскресенье, все свободны. Верно, девочки? Все кивнули. — Ну, не знаю… — вновь начала увиливать Усаги. — А вдруг что-то изменится? Вообще, я собиралась убраться в квартире… — Часов в девять, — начала планировать Минако, не слушая бессвязный лепет Цукино. Последняя уже не знала, какую уважительную причину ей стоит придумать, дабы избежать похода в тренажерный зал. — Кстати, заниматься обязательно надо на голодный желудок. Запомни! — И да, мы зайдем за тобой, — пообещала Мако. — Так что не думай проспать или притвориться, что ты уехала. — А еще лично проследим, чтобы на тренировке ты не отлынивала, — закончила Минако, торжествующе взглянув на Цукино. Усаги нервно пожевала губу, переводя взгляд с Ами на Рей и обратно. Она от всей души надеялась встретить в их лице защиту и поддержку против маниакального настроя Кино и Айно, но они явно были на стороне фанаток здорового образа жизни. Тяжко вздохнув, Цукино потянулась к блюду с дайфуку и, схватив пирожное, запихнула его едва ли не целиком в рот. — Что ты делаешь? — изумилась Луна. — Ты же только что жаловалась на лишние килограммы! — Раз уж мне предстоит завтра пытка, — тут же ответила девушка, прожевав, — то лучше подсластить жизнь себе уже сейчас. К тому же, мне не для кого быть стройной и красивой, — тут она снова тяжко вздохнула. — Что толку, если Мамору все равно на меня плевать? — сказав это, Усаги с чистой совестью потянулась за следующим дайфуку, с наслаждением откусив кусочек. Девушки переглянулись, но ничего не сказали. В конце концов, проблема лишнего веса и испорченной фигуры — не их забота. Да и отговорить упрямую Цукино, раз уж она что-то вбила себе в голову, было не так-то просто. Легче просто смириться.***
Это его последний шанс. Последний шанс. Он был готов на все, дабы оправдать доверие Берилл. Или его побуждениями двигала банальная жажда жизни? Или, может, все вместе взятое? Ведь если он и впрямь разочарует королеву, можно смело прощаться с жизнью. А это явно не входило в планы. Джедайт широким размашистым шагом прошел по коридору, щелчками пальцев зажигая перед собой лампы дневного света. Войдя в небольшое помещение в конце коридора, он закрыл за собой дверь и оперся обеими руками о стол, глядя невидящим взглядом на разложенные перед ним бумаги. Долго, очень долго Джедайт вынашивал в себе идею этого проекта, думал об его основной идее. И вот, свершилось. Лорд нашел идеальное место, где люди выделяли максимум энергии, и где со стопроцентной уверенностью никак не могла объявиться Сейлор Мун, не блистающая физической силой и ловкостью. Местом этим был фитнес центр, куда мог придти любой желающий, дабы избавиться от недостатков фигуры или, наоборот, улучшить то, что и так находилось в полном порядке. Благодаря собственноручно изобретенным фильтрам-поглотителям, Джедайт ежедневно собирал необыкновенный, воистину фантастический урожай человеческой энергии. Единственными людьми в этом заведении были сами посетители. За тренировками потенциальных носителей следили специально созданные лордом демоны — хмурого вида атлеты, безжалостные, как сама судьба. Под их неусыпным контролем люди не только теряли вес, но и, порой, сознание — такие непосильные нагрузки возлагали на них тренеры из самых глубин преисподней. После одного занятия клиенты с трудом добирались домой, поминая крепким словцом как тренеров, так и самих себя, решившихся зайти именно в этот фитнес центр. Однако результаты таких тренировок превосходили даже самые смелые ожидания — даже за одно занятие можно было сбросить несколько лишних килограммов. Еще бы, учитывая объемы выделяемой посетителями энергии. Итак, в большинстве своем все были довольны — и похудевшие клиенты, и сам Джедайт, выкачавший за последние две недели едва ли не столько энергии, сколько он собрал за последние полгода. Игра явно стоила свеч. И как он раньше не додумался о таком раскладе? Можно было бы избежать стольких ошибок!***
Утром, ровно в восемь часов, Мако и Минако уже стояли на пороге дома Цукино — бодрые, в приподнятом настроении, готовые к новым свершениям. Дверь им открыла миссис Цукино — несмотря на столь ранний час, она уже по уши увязла в домашних хлопотах. Поприветствовав мать подруги, Макото задала вопрос, заранее зная, какой ответ на него получит: — Усаги спит? — Как и всегда. А в чем, собственно говоря, дело? — Икуко выглядела на редкость озадаченной — не каждый день к ее дочери в такую рань приходят гости. — Так я и думала, — закатив глаза, произнесла Минако, потуже затянув на затылке «конский хвост». — Что ж, придется будить. — Что? — не веря своим ушам, переспросила миссис Цукино. — Зачем? — Мы еще вчера договаривались, что утром зайдем за Усаги, — пояснила Мако, — чтобы пойти в фитнес центр. Икуко показалось, что она ослышалась. Ее дочь и в таком месте?! Мир перевернулся. Но это все же приятные новости. — Что ж… — протянула миссис Цукино, с рассеянным видом почесав переносицу, — можете подняться наверх и попытаться разбудить ее. Если получится. — Не переживайте! — беззаботно махнула рукой Айно, поднимаясь по ступенькам. — Мы мигом приведем ее в чувство!.. Как и следовало ожидать, «мигом» растянулось на долгих полчаса; хотя, как призналась Кино, это был рекорд. Усаги не только удалось поднять с постели и заставить одеться, но и, как бы забавно это ни звучало, разбудить, потому что Цукино, судорожно зевая, то и дело норовила закрыть глаза и вернуться в постель. Тяжело вздыхая, точно пытаясь надавить на совесть Минако и Макото, она плелась за подругами, то и дело поправляя за спиной розовый рюкзачок. Усаги пыталась убедить себя, что все это пойдет ей во благо, что от занятий спортом еще никто не умирал… наверное. Однако, когда компания подошла к дверям ближайшего фитнес центра, их ждал неприятный сюрприз. — Закрыто по техническим причинам, — прочла Кино надпись на табличке по ту сторону стеклянной двери и нахмурилась. — Ну и ну. — Отлично! — воссияла Усаги, увидев свет надежды в конце тоннеля безнадеги. — Значит, можно идти домой, раз тренировка отменяется? Да? — Даже не думай! — строго одернула ее Минако. — Можно подумать, это был единственный фитнес центр во всем Токио. Не повезло здесь — значит, попробуем найти другое место. Пошли. — Я слышала, что неподалеку как раз открылся новый тренажерный зал «Белая лилия», — сообщила Мако, поправляя на плече объемную спортивную сумку. — Предлагаю сходить туда. — Почему бы и нет? — ответила Айно, пожав плечами, и двинулась следом за Кино. Усаги, в свою очередь, не оставалось ничего другого, как продолжить плестись за ними. Лучик надежды на освобождение, мигнув, погас. Новый фитнес центр, обшитый снаружи зеркальным стеклом, встретил их цветной вывеской, что мигала голубым, белым и зеленым цветами. Мотивирующая надпись, расположенная ниже, гласила: «Максимум энергии — максимум результата». — Что ж, посмотрим, — изрекла Кино и, толкнув двери, первой вошла в просторный светлый холл, сияющий чистотой. Уже с порога здесь чувствовалась особая атмосфера, придающая бодрости и выносливости потенциальным клиентам. На стенах висели мотивирующие плакаты с изображением подтянутых красавцев и фигуристых моделей, которые, судя по всему, не знали, что такое лишние килограммы. Хозяин заведения, увидев, кто к нему пожаловал, выругался и поспешно отвернулся, скрывая лицо. Он быстро метнулся в подсобное помещение за стойкой регистрации, скрежеща зубами от плохо скрываемого раздражения. Эти девушки… да, он узнал их! Как можно не узнать тех, с чьим появлением в его жизни начинаются проблемы грандиозного масштаба?! «Сейлоры… — подумал Джедайт, нервно проводя ладонью по вьющимся светлым волосам. — Это плохо. Очень и очень плохо. Они могут все испортить… Что же делать?» Лорд, изрядно нервничая, осторожно выглянул из-за двери. У стойки уже никого не было видно — значит, девушки ушли на тренировку. Насколько он заметил, их было трое, и Макото среди них. Что ж, при правильном подходе можно попытаться избежать серьезных неприятностей. Увидев двух тренеров, проходящих мимо, Джедайт сделал им знак подойти и, нервно озираясь по сторонам, быстро проговорил: — Совсем недавно сюда пришли три девушки — две блондинки и одна шатенка. Высушите их до последней капельки энергии, уморите. Делайте все, что считаете нужным, но живыми отсюда они выйти не должны. Молодчики, выслушав приказ хозяина, угрюмо кивнули и двинулись по направлению к тренировочным залам, высматривая тех, кто подходил бы под описание, данное повелителем иллюзий. Сам же Джедайт, надев солнцезащитные очки, скрывающие половину лица, двинулся по направлению к своему кабинету, дабы понаблюдать за всем происходящим через камеры наблюдения. А девушки тем временем не только успели приобрести для себя и Усаги абонемент на неделю, но и переодеться в спортивную форму. Войдя в один из залов, Минако обвела помещение критическим взглядом, пытаясь решить, с чего бы начать. В глаза ей бросилась беговая дорожка, и тут же лицо девушки озарила улыбка, полная удовлетворения. — Усаги, ты первая, — сообщила она, указывая на тренажер, и Цукино не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться и с мученическим видом направиться в ту сторону. — Я всегда знала, что ты недолюбливаешь меня, — проговорила она, бросив выразительный взгляд на Айно, но та лишь весело хмыкнула: — Ну да, ну да. Вперед! — и мотнула головой в сторону беговой дорожки. Усаги не без опаски встала на ленту тренажера, и Мако собственноручно включила кнопку питания, выставив оптимальную, по ее мнению, скорость. Беговое полотно дернулось, и Цукино, потеряв равновесие, шлепнулась на ленту и соскользнула вниз. — А-а-а! Больно! — захныкала она, размазывая по щекам выступившие слезы. Минако с укоризной взглянула на Кино, и та лишь виновато развела руками — мол, что тут поделаешь, бывает. — Ладно-ладно, давай по-другому, — проговорила Айно, снова оглядываясь в поисках другого оптимального решения. — Как насчет велотренажера? Шмыгая носом, Усаги поднялась на ноги и не без сомнения уставилась на предмет обсуждения: — Ты уверена, Минако? — На все сто! — уверила ее девушка, и Цукино, отряхнув ладони, двинулась туда, осторожно усевшись на «железного коня». В это время в зал вошло трое тренеров, подозрительно похожих друг на друга как комплекцией, так и манерой двигаться на полусогнутых. Мако, бросив взгляд на бугрящиеся мышцы, мощные «бычьи» шеи и маленькие, близко посаженные глаза, тут же окрестила новоприбывших «горами мышц». — Тренироваться! — прорычал один из них, подталкивая Минако к беговой дорожке, и она пожав плечами, легко вспрыгнула на полотно и побежала легкой трусцой, следя за дыханием и выдержкой тела. То же самое проделала Кино, стараясь краем глаза следить за Усаги, к которой тоже подошел гориллообразный тренер. Несмотря на то, что Цукино старательно крутила педали всего минуту, она уже успела вспотеть так, что можно было выкручивать. Ее тело, не привыкшее к нагрузкам подобного рода, протестовало против насилия над собой, но Усаги сделала над собой воистину колоссальное усилие, заставляя ноги двигаться, крутя педали. Тренер, стоящий у нее над душой, молчал — видимо, был доволен усердием клиентки, не подозревая о мыслях, дающих ей силы для дальнейших свершений. «Если я не похудею, я стану уродиной, — размышляла Усаги, строя в голове своеобразную логическую цепочку. — На мне будет рваться одежда, и лицо мое станет круглым, как рисовая лепешка». Подумав об этом, Цукино невольно ускорила движение, концентрируясь на силе ног. При этом она продолжала фантазировать о том, какие еще неприятности будут поджидать ее в случае фиаско. Усаги невольно представила себе картину ближайшего будущего: вот она создает Серебряный Кристалл и очищает Мамору от воздействия тьмы — счастье, радость, всеобщее ликование. Вот она бежит к любимому с распахнутыми объятиями, а он шарахается от нее в сторону и говорит с презрением: — Ты толстая! Не подходи ко мне, уродина! Я не люблю таких… — и после этого уходит к стройной, точно ивовый прутик, Минако. Представив это, Усаги едва не задохнулась от отчаяния — все это предстало четко и ясно, точно наяву, и не замедлило сказаться на скорости движений ног. Цукино в порыве чувств даже припала к рулю велотренажера, сжав зубы до скрежета. «Сейлор Свинка, Сейлор Бегемот… Сейлор Свинка, Сейлор Бегемот… — точно мантру, повторяла Усаги, представляя, что именно так ее будут потом называть. — Интересно, а фуку растянется под мою фигуру или нет?» — Живее, активнее! — подбадривал ее тренер, но все же Цукино уже приближалась к пределу своих сил и возможностей и, как бы она себя не подбадривала, что бы ни представляла, педали медленно, но верно замедляли движение. Наконец, когда стоящий рядом тренер отвлекся на работу своих коллег, Усаги тихо слезла с тренажера и, тихо поскуливая от ноющей боли в мышцах ног, на четвереньках выползла из зала. Заметив по соседству приоткрытую дверь, она быстро пробралась туда. Усаги, оказавшись в тесной каморке средь швабр и ведер, тут же принялась со стоном растирать одеревеневшие мышцы, пульсирующие тягучей ноющей болью. — Чтобы я еще хоть раз появилась здесь? Да никогда! — просипела она, морщась от боли, но тут же отвлеклась от собственных проблем, услышав у самой двери тихий свистящий шепот: — Осторожно! Смотрите, чтобы вас никто не заметил! Цукино замерла, и сердце ее заколотилось быстро-быстро, точно у пойманного в силки зайца, и девушка невольно подумала, что если кто-нибудь вздумает заглянуть сюда, ей будет весьма неловко. Что тогда ответить? Что заблудилась в поисках уборной? Смешно! Однако, кем бы ни были люди за дверью, им явно не хотелось в данный момент инспектировать каморку со швабрами. Рискуя, она пододвинулась чуть поближе с источнику света и увидела, как пара тренеров выносит из зала напротив человека в бессознательном состоянии. Голова его болталась, точно у тряпичной куклы, а лицо было бледным, точно вылепленным из воска. Усаги невольно прикусила костяшки пальцев, чтобы не выдать себя, когда снова услышала голос за дверью. Этот человек обращался к тренерам, и в тоне его слышались нервные нотки: — Болваны! Я, конечно, рад, что вы проявляете должное усердие, но не до такой же степени! Что, если тело увидят другие клиенты? Проблем не оберешься! Хорошо хоть, что этот смертный не отдал концы. Вот что: вынесите его через задний вход и погрузите в машину. Как очнется — уедет домой и даже не вспомнит, что был здесь. — Да, хозяин, — вразнобой ответили тренеры и двинулись по коридору, унося подальше о посторонних глаз перезанимавшегося клиента. Цукино вытянула шею, чтобы увидеть собственными глазами подлеца, который с таким пренебрежением отнесся к несчастному, и когда тот повернул голову, являя четкий профиль в ореоле вьющихся золотистых волос, девушка едва сдержала крик, зажав рот обеими руками. Джедайт! Темный Лорд! — Остались только Сейлор воины, — сообщил он кому-то, кого Усаги не могла увидеть из своего укрытия. — Что ж, закрывайте двери и вешайте знак «Закрыто». Больше клиентов нам не надо. Нам будет достаточно энергии девчонок. Сказав это, Джедайт ушел, а Цукино еще некоторое время сидела в каморке, не в силах двинуться с места. Снова демоны, снова опасность! Неужели они обречены до конца своих дней точно магнитом притягивать к себе неприятности?! Если так, то Минако и Макото в беде. Надо срочно что-то предпринять! Усаги решительно потянулась к Лунной броши, которую она, не изменяя привычке, никогда не снимала, и рывком сорвала ее со спортивной курточки. Вскинув руку вверх, Цукино четко произнесла привычное заклинание призыва: — Лунная призма, дай мне силу! Свет перевоплощения на миг осветил каморку до мельчайших деталей, прорвавшись сверкающе-белой полосой сквозь приоткрытую дверь, и на пороге тут же появилась Сейлор Мун — напряженная, точно струна, готовая сражаться до последнего и исполнять свой долг воина. Тем временем Макото и Мина уже находились на последнем издыхании, отчаянно жалея, что сунулись именно в этот фитнес центр. Тренеры, возвышавшиеся над девушками, были безжалостны. После занятий на беговой дорожке, они заставили Кино и Айно качать пресс на гимнастической стенке ровно сто раз. Девушки не особо сопротивлялись, но такой подход к занятиям спортом их не особо радовал. — Кстати, а где Усаги? — пропыхтела Минако, совершая очередную серию подъемов верхней части туловища. Несмотря на то, что Айно собиралась связать свою будущую профессию с физической культурой и спортом, ей совершенно не нравился подход к тренировке, предлагаемый этим фитнес центром. Она чувствовала себя как минимум рабом на галере, а не клиенткой солидного заведения. Мако, повиснув на гимнастической стенке вниз головой, скользнула взглядом по полупустому залу, где были лишь они с Минако да три угрюмых тренера, и хмыкнула: — Вот уж проныра! Только заметила, что на нее не смотрят, как тут же сделала ноги. Ну и кому тут нужно фигуру привести в форму? Ей или нам? — Не отвлекайтесь! — тут же прикрикнули тренеры, покосившись на энергофильтры. Эти девчонки и впрямь выделяли немало энергии, при этом оставаясь относительно бодрыми. — Занимайтесь. — Вот звери! — в сердцах произнесла Кино и принялась с большим усердием качать пресс, дабы поскорее закончить это внезапно свалившееся на них испытание. Вскоре их с Минако лица налились пунцовым от перенапряжения, и выполнять упражнения становилось с каждым разом все труднее и труднее. Силы по капле вытекали из их тел и впитывались энергофильтрами Джедайта. Ах, если бы девушки только знали, в чем причина их упадка сил… Сделав положенные сто подъемов, Минако и Мако не без труда слезли с гимнастической стенки и, тяжело дыша, наклонились, чтобы перевести дух. Но не тут-то было. Тренеры с грозным видом надвинулись на девушек, и один из них буквально прорычал: — Тренироваться! — Извините, но на сегодня все, — отрезала Кино, выпрямляясь. — У нас больше нет сил, — поддакнула Айно, отбрасывая со лба прилипшую прядь. — Тренироваться! — повторил другой и грубо схватил Минако за руку, едва не вывернув ей сустав. От неожиданности девушка вскрикнула. — А ну-ка оставь ее! — этот голос нельзя было перепутать ни с кем другим. Сейлор Мун стояла в дверях, грозно нахмурив брови и скрестив руки на груди. — Это подло — пользоваться стремлением девушек стать стройнее и красивее! Я — Сейлор Мун, и я накажу вас во имя Луны! Тренеры, услышав пылкие речи воительницы, оскалили зубы сгребли Макото и Минако в охапку и сжали так, что у девушек даже кости затрещали. Кино и Айно были застигнуты врасплох всем происходящим — они даже предположить не могли, что в фитнес центре придется столкнуться с проблемами определенного рода; к тому же, сказывалась усталость, которая, кстати говоря, с каждой секундой становилась только сильнее. Личины тренеров поплыли, являя уродливые демонские рожи с выдающимися вперед желтыми клыками, и девушки принялись рьяно сопротивляться, пытаясь выбраться из захвата. Это было нелегко, учитывая силу созданий тьмы. Даже Макото с ее знаниями восточных единоборств не хватало сил; а демоны уже серьезно вознамерились раздавить девушек в своих кривых ручищах. — Лунная Диадема, в бой!!! — видя, что дело совсем плохо, скомандовала Сейлор Мун, запуская в недолгий полет свое боевое оружие. Нестерпимо сверкающий диск нанес смертельный удар в голову демона, удерживающего Минако, и девушка, почувствовав, что хватка ослабела, бросилась на пол. Лже-тренер рассыпался прахом; Диадема же, отрикошетив, попала во второго демона, и его разорвало на части. Мако была свободна. — Демон! — выругался сквозь зубы Джедайт. Он наблюдал за происходящим с экранов, на которые выводились изображения со скрытых камер. Двое из его пособников были убиты. И как только Сейлор Мун прознала о его делах? С бессильной злобой лорд наблюдал за тем, как перевоплощаются другие две воительницы, мучительно размышляя о том, что стоит предпринять: вступить в бой или же вернуться с повинной в Темное Королевство? Нет, вторая идея никуда не годится. Берилл не даст ему и слова сказать — обратит в прах прежде, чем последуют объяснения. Недолго думая, Джедайт метнулся к компьютеру и, ловко пробежавшись пальцами по клавиатуре, включил на полную мощность энергофильтры. — Посмотрим, как вы сможете противостоять этому! — нервно усмехнулся он, отворачиваясь от экрана. Генерал все же решил вступить в бой. Но прежде… — Демоны! — крикнул он в пустоту, и в коридоре раздался звук приближающихся шагов. Шарканье становилось все ближе, и вот в комнату вошли пятеро тренеров — последние из созданных демонов. — Уничтожить! — отдал приказ Джедайт, ткнув пальцем в сторону монитора. Создания коротко кивнули и, повинуясь словам генерала, покинули комнату.***
— Чьих это рук дело? — поинтересовалась Венера, осторожно выглядывая из зала. — Никого, — сообщила она остальным, и воительницы вышли в коридор. В том помещении они ощущали странную слабость, словно что-то высасывало их энергию, и девушки поспешили покинуть это странное место. Сейлор Мун нахмурилась: — Это Джедайт. Я видела его собственными глазами. — Ты уверена? — Юпитер развернулась на пятках и пристально уставилась на лунную воительницу. Та кивнула: — Я видела его так же хорошо, как и тебя… Где же он сейчас? — Понятия не имею, — ответила на риторический вопрос Венера и, услышав шум в конце коридора, напряглась: — Похоже, Джедайт пустил вперед своих созданий. — Пушечное мясо, — с презрением отозвалась Юпитер. — Оттягивает момент неизбежности. — Но ведь нам это по зубам, правда, девочки? — произнесла Сейлор Мун, держа наготове Лунную Диадему. — Вполне! — хором ответили остальные воительницы и улыбнулись друг другу. Джедайт наблюдал за ходом сражения из своего кабинета. Мелькали вспышки юпитерианских молний, сверкал тонкий золотистый луч Венеры, несущий смерть демонам… Лунная Диадема, о силе которой лорд знал не понаслышке, рассекала плоть демонов, и они безмолвно обращались в прах. На все это генерал смотрел без эмоций. Около минуты понадобилось Сейлор сенши, чтобы уничтожить, развеять по ветру результаты его трудов, и Джедайту оставалось лишь смотреть на это. Никакого гнева, чувства мщения, лишь усталость и апатия. Лорд понимал, что пришел его черед вступить в бой. Таковы законы, и он примет этот вызов. Джедайт тяжело поднялся с кресла, бросил прощальный взгляд на нехитрую обстановку рабочего кабинета и двинулся навстречу Сейлор воинам. Он уже давно был лишен права выбора. Очень давно. — Ну что, довольны? — Джедайт появился перед девушками, до хруста сжав кулаки; при этом лицо его было спокойно, хоть и непривычно бледно. — Вы снова разрушили все то, над чем я трудился долгие дни. Считаете, что это честно? Что ж, я так просто не оставлю этого. — Джед… — начала было Юпитер, сделав шаг навстречу, но лорд, не желая ничего слушать, сформировал в руках большой энергетический шар и с ожесточением швырнул его в воительницу. Той пришлось хорошенько прогнуться в спине, чтобы шар пролетел мимо, не задев ее. — Дух грома! В бой!!! — скомандовала повелительница молний и ответила Джедайту шаровой молнией. Лорд выставил руку вперед и послал кинетический импульс, отражая вполне предсказуемую атаку, а затем, шепнув себе что-то под нос, сделал два шага в сторону. Девушки пораженно ахнули: теперь вместо одного противника перед ними стояло трое — и все, как один, похожи на Джедайта. Каждый клон ухмыльнулся и создал в руках еще по шару. — Иллюзия! — догадалась Венера прежде, чем один из Джедайтов атаковал ее. — Луч Полумесяца! В бой!!! — тут же скомандовала воительница, и темный шар, столкнувшись в воздухе с ослепительной вспышкой, взорвался миллионами искр. — Вот теперь все честно, не находите? — заявил один из трех лордов, продолжая ухмыляться. — Три на три, как и полагается в честном бою, — и, не договорив, генерал сформировал очередной шар и швырнул его в сторону Сейлор сенши. Джедайт бился сосредоточенно и ожесточенно, как никогда в жизни. Он понимал, что погибнет, если не выполнит задание; а оно было уже безнадежно провалено. Оба его доппельгангера с зеркальной точностью повторяли действия и движения лорда, отправляя в сторону воительниц шар за шаром. Но Сейлор сенши ловко отражали атаки; вот Юпитер, изловчившись, увернулась от очередной атаки и послала из-за спины мощный заряд шаровой молнии, угодивший иллюзорному клону прямо в голову. Он тут же растаял в воздухе. Почти сразу же второй доппельгангер был уничтожен Лунной Диадемой Сейлор Мун, и Джедайт снова остался один на один с воительницами. Он дрожал от напряжения, готовый к любому подвоху со стороны противниц, но те не торопились наносить ответный удар. Вместо этого лунная воительница обратилась к нему, пытаясь достучаться до человечности повелителя иллюзий: — Послушай, Джедайт! Нам ни к чему сражаться. Прими Очищение, как Данбурит, и освободись. Ты сможешь жить нормальной человеческой жизнью и ни от кого не зависеть!.. — Нет! — воскликнул лорд, яростно замотав головой. — Неужели вы не понимаете, что я в любом случае обречен?! Вспомните Нефрита — со мной произойдет то же самое! Берилл все равно найдет и убьет меня. Не вы — так она! И с Данбуритом произойдет то же самое — и лишь вопрос времени, когда его обнаружат. Услышав это, Венера вздрогнула. Ей отчаянно хотелось верить, что Берилл не доберется до Кейто, но слова генерала посеяли зерно сомнения в ее сердце. Юпитер прикусила губу, с надеждой глядя в сторону Джедайта, что вперил в воительниц невидящий взгляд. Пришла ее очередь рискнуть и разбудить лучик света в душе мужчины. — Джед… — девушка сделала шаг вперед, протягивая руки к своей первой любви. — Ты же все помнишь, верно ведь? Посмотри на меня и убедись, что и я тоже! У нас есть общее прошлое, и ты все еще любишь меня где-то там, глубоко внутри… Позволь помочь тебе, прошу!.. — Нет! Нет! Нет! — закричал Джедайт, подкрепляя каждое слово шаром темной энергии. Юпитер припала к полу, и атаки прошли мимо; но когда она подняла голову, Джедайта на прежнем месте уже не было. — Ты! Ты причина всех моих бед и несчастий! — послышался в стороне рычащий голос Темного Генерала. Раздался звук удара, вскрик, и что-то упало на пол, прокатившись. Юпитер с ужасом поняла, что Джедайт напал на Сейлор Мун, воспользовавшись ее секундным замешательством. Он выбил Жезл из рук сенши и отпихнул ногой как можно дальше. — Убью тебя — и освобожусь!.. Берилл помилует меня и… — процедил он, обдавая лицо лунной воительницы теплым дыханием, но не успел закончить. — Луч Полумесяца! В бой!!! — Венера, направив указательный палец в сторону Джедайта, выпустила пучок нестерпимо яркого света, и он, достигнув цели, пробуравил насквозь тело лорда под правой лопаткой. Мужчина вскрикнул, выпуская Сейлор Мун из рук и прижал руку к кровоточащей ране. Венера была поражена и несколько напугана. Никогда раньше она не использовала Луч Полумесяца против демона высшего ранга, коим был Джедайт. Юмы и прочие создания, демоны-шестерки, обращались в прах от силы ее атаки; сейчас же воительница обратила ее против человека из плоти и крови, и рана эта не затягивалась. Белая перчатка лорда в мгновение ока пропиталась кровью, и Венере на пару мгновений стало дурно. — Сейлор Мун! — Юпитер подбежала к лунной воительнице, держа в руках Жезл. — Помоги ему, прошу! Он же умрет… — девушка чуть не расплакалась, протягивая артефакт подруге, но когда та, приняв его, повернулась к Джедайту с твердым намерением применить Очищение, лорда уже не было. Только несколько вязких капель крови матово сверкали на полу немым укором. — Не успели… — одними губами проговорила Сейлор Мун, прикрыв глаза. Юпитер трагическим жестом прикрыла рот ладонью, сдерживая рвущийся наружу вскрик. Тягостное предчувствие неминуемой беды накрыло ее с головой.***
— Королева… Джедайт появился словно из ниоткуда, тяжело упав у подножия трона Берилл. Темнокоролевские подданные, увидев плачевное состояние лорда, встревоженно зашептались, пытаясь догадаться о его причинах. Казалось, генерал всеми силами пытался удержаться и не впасть в забытье. Рана, нанесенная Сейлор Венерой, по-прежнему кровоточила. Берилл вскочила с места, воззрившись на едва живого лорда, растянувшегося у ее ног. Глаза королевы недобро сузились, и это не понравилось Эндимиону, что находился тут же, у трона. Появление окровавленного Джедайта напрягло принца и застало врасплох, как и всех прочих. Когда-то он дал генералу шанс; Джедайт упустил его. Теперь оставалось лишь уповать на провидение. А оно явно будет не на стороне оплошавшего лорда. Берилл сверлила тяжело дышащего мужчину тяжелым взглядом, не говоря ни слова, и генерал решил воспользоваться этим в своих интересах: — Моя королева… Я сражался с Сейлор воинами и… — Мне не нужны твои оправдания, лорд Джедайт! — холодно оборвала его Берилл, вскинув голову. — Ты прекрасно знал, что тебя ждет в случае провала. Вечный Сон, как и Нефрита. — Умоляю, нет!!! — кровь застыла в жилах Джедайта, стоило ему слышать эти слова. Он побледнел, затем покраснел, мучительно содрогаясь от боли и приступа страха перед неизбежностью. Горькая слюна полынью обжигала небо. — Поздно! — это было последнее слово, которое лорд услышал в своей жизни. Берилл, вытянув ладони вперед, выпустила две мощные темные молнии. Они пронзили Джедайта, пробегая разрядами по его ослабевшему телу. Лорд дико закричал, и от этого звука у всех кровь застыла в жилах. Юмы поспешно отвели глаза от корчившегося в судорогах генерала, но крик его продолжал эхом стоять в ушах. Эндимион же не мог оторвать потрясенного взгляда от мучений Джедайта. У него на глазах тело генерала отвердевало и темнело, обращаясь в камень; вместе с тем лорд уменьшался в размерах, корчась от темных электрических разрядов. И вот, когда вокруг воцарилась гробовая тишина и последний предсмертный крик Джедайта растаял вдали, на том месте, где лежало бренное тело лорда, остался лишь небольшой темно-зеленый камень жадеит — талисман Темного Генерала. Берилл, хмыкнув, резко развернулась и, цокая каблуками, покинула тронный зал, оставляя всех своих подданных наедине с тягостными впечатлениями от увиденного. Эндимион сглотнул образовавшийся в горле ком и вперил взгляд в то, что некогда было человеком. «Вот так — был лорд и в один момент исчез. Только и осталось воспоминание да камешек на полу…» — подумал принц и, повинуясь внутреннему голосу, наклонился и поднял жадеит. Он был гладким и теплым на ощупь, словно продолжал жить вместо канувшего в небытие Джедайта. Эндимион крепко сжал его в ладони, а затем спрятал в нагрудный карман темно-синего мундира — как напоминание о пережитом потрясении и скоротечной жизни; после, не говоря ни слова, покинул тронный зал следом за Берилл.***
— А-а-ах… — девушки как раз шли домой, когда Макото вдруг остановилась и со сдавленным стоном согнулась пополам, тяжело дыша. Всего на миг она ощутила дикую боль, разрывающую сердце, а затем все прекратилось, обратившись в сосущую пустоту. Ее душа словно обратилась гигантскую темную дыру; хотелось разорвать грудь, чтобы избавиться от этого ощущения. — Что с тобой? — встревоженные, Усаги и Минако подхватили подругу под руки и отвели в сторону, но ответа так и не дождались. Из глаз Кино вдруг брызнули слезы, и она, схватившись руками за голову, громко всхлипнула. В ушах девушки, точно наяву, прозвучал крик Джедайта, полный предсмертной муки, и Мако задрожала всем телом, точно в лихорадке. — Он… мертв… — с трудом выдавила она из себя два фатальных слова, и девушки, охнув, обняли Кино, уткнувшись лбами в ее плечи. — Я… почувствовала это. «Моя любовь умерла вместе с ним», — мысленно добавила девушка, судорожно прижимая руки к груди, словно пытаясь таким образом закрыть сосущую пустоту в сердце, и зашлась в мучительных рыданиях без слез. Скорбное молчание окружило девушек плотной белесой пеленой. Казалось, что гнетущее чувство потери эмпатически передалось от Макото к Усаги и Минако; девушки остро ощущали чужую потерю, точно это у них скончался кто-то очень близкий. Подруги крепче обняли сотрясающуюся от глухих рыданий Кино и подняли глаза к небу. Мрачные, свинцовые тучи затянули небосвод; где-то в их металлических глубинах прогремел гром. В мгновение ока тьма опустилась на землю — пронзительная, злая, холодная. Острое осознание грядущего несчастья наполнило три нежных сердца чувством панической тревоги. Конец был близок.