Devotion, devotion… Iʼm a slave unto the mercy of your love. For so long, Iʼve been so wrong, I could never live without you… Hurts_Devotion
— Я! Спокойный взгляд синих глаз Эндимиона скрестился с холодной яростью льдистых Кунсайта, заставляя лорда заскрипеть зубами. Вот уж кого он не ожидал увидеть здесь и сейчас. — Не буду желать тебе здравствовать и перейду сразу к делу, — темный принц сделал шаг вперед и заявил: — У тебя есть кое-что, что принадлежит мне. — Здесь нет ничего, что принадлежало бы тебе, — процедил генерал, сжав губы в тонкую бледную линию. — А вот здесь ты ошибаешься, Кунсайт. Я пришел за пленницей. Минако, сделав невероятное усилие, все же подняла голову, без выражения каких-либо эмоций посмотрев на Эндимиона. Принц тоже бросил на нее короткий оценивающий взгляд. Обычно так смотрят на товар, который уже давным-давно решили купить; осталось лишь в цене сойтись. Венеру покоробило сравнение, которое сама дала, и она вновь опустила голову, беззвучно вздохнув. Девушка не знала, чего ждать от темного принца. С Кунсайтом было не сладко, но Венера хотя бы понимала, на что способен этот демон. Но вот Эндимион… — С чего ты решил, что я отдам ее тебе? — лорд недобро ухмыльнулся. В его взгляде читалась неприкрытая угроза. Впрочем, принца это нисколько не смутило. Он был настроен решительно, намереваясь заполучить Венеру любой ценой. — Скажи-ка, — ехидно начал Эндимион, — а Берилл вообще в курсе, что происходит у тебя в покоях? Устроил здесь без ведома королевы камеру пыток и считаешь, что это сойдет с рук? — Не тебе решать, как я должен поступать со своей игрушкой! — Кунсайт угрожающе надвигался на Эндимиона, но тот окатил его таким ледяным презрением, словно общался не с первым генералом Темного Королевства, а как минимум с простейшим одноклеточным. — Верно, не тебе, а королеве. У тебя был четкий приказ уничтожить любую из Сейлор сенши, что встанет на пути. А что в итоге? — принц театрально махнул рукой в сторону девушки, что в тот момент чувствовала себя безмолвным животным, из-за которого шел ожесточенный торг на рынке. — Идешь против приказа, развлекаясь с нашим врагом. Не боишься, что я шепну Берилл, чем ты тут занимаешься втайне от ее светлого взора? — Ты блефуешь, — презрительно плюнул ледяной лорд. — Какой тебе с этого прок? И с чего ты решил, что я боюсь кого-либо? Эндимион коротко хохотнул: — Это уже мое дело. А вот ты пораскинь мозгами: кого послушает Берилл? Тебя ли, что раз за разом проваливал поручения? Не забывай: она ловит каждое мое слово и я оказываю на королеву такое влияние, которое тебе и не снилось! Заметь, что Берилл всегда ставила на меня в любом деле, в любой ситуации. И пока что я не подводил ее. Кунсайт ничего не ответил, лишь отвернулся, и от резкого движения плащ его взметнулся за спиной. Эндимион, этот сукин сын, был несомненно прав. Королева и так имела на него зуб — половина кристаллов, имеющихся в распоряжении Темного Королевства, были пойманы при содействии принца. Одно его слово — и ледяного лорда ждет судьба Джедайта и Нефрита. Поэтому генерал решил подколоть Эндимиона: — Побежишь жаловаться, словно зеленый юнец? Как это низко! Разве кодекс чести принца позволяет это? — Просто отдай Венеру мне. Либо ты сделаешь это добровольно, либо я применю силу, — принц был настроен решительно, и в синих глазах его сверкнула сталь. — Я не боюсь тебя, Эндимион, — процедил Кунсайт, холодно взглянув на противника. — Проверим? — принц вытащил из ножен меч и направил его на лорда. Тот не остался в долгу, и вот двое мужчин уже стоят друг напротив друга с клинками наголо. Кунсайт сделал первый выпад, но Эндимион отразил удар, уйдя в сторону. В апартаментах лорда это было непросто, но все же принц смог это сделать. Скрежет стали о сталь, высеченные искры — два клинка вновь скрестились. Каждый давил на меч со своей стороны, пытаясь оттолкнуть соперника, но силы были равны, и мужчины оттолкнулись, вновь встав в исходные позиции. Венера зажмурилась. Мурашки побежали по коже, душа болезненно сжалась. Кто бы ни вышел победителем, свободы ей не видать в любом случае. Но волей-неволей девушка отмечала, что отдает предпочтение Эндимиону — воительнице он казался меньшим злом, ибо манеру поведения Кунсайта она успела ощутить на собственном опыте. Противники принялись кружить по комнате, не сводя друг с друга глаз. Принц вновь взмахнул мечом и сделал пару резких движений, намереваясь пробить оборону Кунсайта. Но лорд был не так прост. Он с легкостью отразил атаки принца и ухмыльнулся, как бы демонстрируя свое превосходство; затем, сделав выпад, взмахнул мечом над головой противника. Эндимион уклонился и, сделав ловкий кувырок, быстро поднялся на ноги. Вновь сверкнули клинки, вновь слышался звон стали о сталь, вновь во все стороны летели искры. Никто не желал уступать, и Венере хотелось закрыть руками уши и закричать, лишь бы не видеть и не слышать творящегося вокруг безобразия. Но все, что она могла — это молча ожидать исхода поединка. Эндимион, взмахнув мечом, обернулся вокруг своей оси, усиливая таким образом прицельный удар; Кунсайт привычно подставил оружие, блокируя атаку. Но клинок принца, скользнув по лезвию меча, пробил тщательно выстроенную лордом оборону, и острие его жалом впилось в щеку генерала, оставляя глубокий порез. Тут же выступила кровь. Кунсайт на мгновение замешкался, и Эндимиону хватило этого, чтобы ударом ноги повалить противника на пол и выбить из его рук меч. Поверженный генерал с ненавистью смотрел на возвышающегося над ним принца, ожидая исхода поединка. И Эндимион не заставил себя долго ждать. Взмахнув мечом, он нанес широкий удар, который с легкостью мог бы снести голову с плеч противника. Однако, вместо этого принц разрубил веревку и ловко подхватил Венеру, подставив плечо. Девушка повисла вниз головой; волосы ее при этом касались пола. Придерживая воительницу, Эндимион вернул меч обратно в ножны и, издевательски отсалютовав взбешенному Кунсайту, демонстративно покинул покои ледяного лорда.***
Для осуществления задуманного плана уже давно было все готово. Четверка сенши, Луна и Артемис собрались в гостиной квартиры Макото — единственном месте, где можно было беспрепятственно творить магию и оставаться незамеченными. Белый жрец бережно держал в руках завернутый в ткань Святой Клинок — единственную надежду на создание межпространственного портала, в то время как Луна, свернув ковер, рисовала на полу круг с загадочными символами, чем-то отдаленно напоминающими рунические знаки. Девушки, уже перевоплотившиеся в воительниц, в молчаливой задумчивости стояли вокруг, наблюдая за действиями жрицы. Наконец, когда последний символ был начертан, Луна, откинув со лба выбившиеся из косы пряди волос, поднялась на ноги. — Что ж, повторим еще раз, — произнесла она назидательным тоном, отряхивая руки от мела. — Мы с Артемисом не сможем отправиться в Темное Королевство вместе с вами, поэтому во вражеских владениях вам придется действовать, полагаясь лишь на самих себя. В первую очередь, Сейлор Мун, это касается тебя, так что слушай внимательно. Лунная воительница подняла на жрицу глаза и кивнула, давая понять, что все наставления будут выполнены самым неукоснительным образом. Убедившись в этом, Луна продолжила: — Когда вы вернете Сейлор Венеру, вам уже ни к чему будет создание портала — вы воспользуетесь Звездным Телепортом… — А если мы не найдем ее? Тогда что? — едва слышно спросила Сейлор Мун, но лунная жрица яростно замотала головой — так, что толстая коса ее растрепалась еще больше. — Даже думать об этом не смей, воин надежды, — предостерегла Луна. — Венера жива, и вы найдете ее. Так вот, чтобы вернуться домой, вам нужно всем взяться за руки, закрыть глаза, сосредоточиться и подумать о каком-то определенном, конкретном месте — туда, куда хотите переместиться. Когда вы почувствуете связь… — А как мы ее почувствуем? — осведомилась Марс, внимательно слушая инструкции лунной жрицы. Та махнула рукой: — Это ощущение не перепутать ни с каким другим. Вы все словно станете единым целым, невиданная мощь наполнит ваши тела. И вот тогда вы по очереди должны призвать силы ваших планет. А последней ты, Сейлор Мун, скажешь: «Сила Луны, Звездный Телепорт!» И вас тотчас же перенесет домой. Главное — не размыкать рук, иначе случится катастрофа. Глава сенши поежилась, представив, что скрывается за этим словом, и кивнула: — Я все запомнила. Призвать силы планет и не разрывать рук, так? — Верно, — Луна подошла к подопечной и взяла ее руки в свои. — Я верю в тебя, Сейлор Мун. Верю в вас всех. — И все-таки мне немного тревожно, — высказалась Юпитер, обхватив плечи руками. — Что нас ждет? Как там Минако? Все ли с ней хорошо? Артемис поспешил успокоить воительницу, ведь ему и самому было слегка не по себе — белый жрец переживал за Венеру так, словно она была его родной сестрой: — Она не из тех, кто сдается, Мако. И, самое главное, она верит в вас и ждет. Не подведите… Юпитер решительно кивнула и, бросив в сторону Артемиса полный благодарности взгляд, подошла к начертанному Луной кругу — отсюда им предстояло отправиться в Темное Королевство. — Кстати говоря, — встрепенулась Луна, вспомнив еще кое-что важное, — портал перенесет вас не на поверхность, в снега и лед, а прямиком в подземные пещеры, поэтому неизвестно, куда вас занесет — в дальний коридор или сразу в покои Берилл. Будьте начеку. Тебе же, Меркурий, придется задействовать суперкомпьютер — среди темной энергии светлую ауру Венеры будет найти проще простого. Ами кивнула, машинально коснувшись сережек: — Хорошо. — Вот и все, — вздохнула Луна, поправляя волосы. Артемис подошел к ней и приобнял в знак поддержки. — Все готовы? — Да, — хором ответили воительницы, взявшись за руки и окружив начертанные на полу знаки. Жрецы переглянулись и, не говоря ни слова, занялись последними приготовлениями. Артемис развернул меч и положил его аккурат в центр круга, острием на север. Луна достала бумагу с координатами Темного Королевства — они были необходимы для заклинания, и отошла в сторону. Все было готово. — Стойте! Эй! — нежданный гость пулей влетел в гостиную и, протянув к воительницам руки, с отчаянной мольбой в голосе произнес: — Я хочу отправиться вместе с вами!.. Я… Я… я все там знаю, — взволнованно запинаясь, вещал Эйс. — Без меня вы заблудитесь в коридорах подземелья! — Полегче, Ромео! — Марс разорвала круг и подошла к Кейто, положив ладонь на его грудь. — Остановись на мгновение и пораскинь мозгами: что ты там забыл? — Мина, она… — начал было он, но повелительница огня тут же прервала парня: — Не будь глупцом, Эйс! Каждый демон Королевства рыщет по свету, намереваясь найти тебя живым или мертвым, а ты, считай, сам лезешь в их логово. Это же верная гибель! Мы и сами не знаем, с чем придется столкнуться. К тому же, друг мой, ты теперь простой смертный. Поэтому, будь добр, отойди и не создавай нам лишних проблем. Доводы Марс и впрямь остудили пыл Кейто и он, понурив голову, отступил. Воительница, удовлетворенно улыбнувшись, напоследок добавила: — Найдем мы любовь всей твоей жизни, не переживай! — сказав это, она вернулась на место и взяла Меркурий и Сейлор Мун за руки. Убедившись, что теперь уж точно ничего не помешает, Луна и Артемис приступили к делу. Взявшись за руки, они прикрыли глаза и принялись нараспев читать заклинание на каком-то древнем языке, ласкающим слух гортанными нотками. Жрецы призывали силы великих древних божеств, моля их ниспослать милость и отправить четырех великих воительниц туда, куда они желают. Вот тут-то и пригодились вычисленные Ами координаты. Облачив сухие цифры в мелодичные слова, Луна и Артемис повторили призыв еще раз. В этот самый момент над головами сенши появилась голубовато-белая воронка портала. Она все расширялась и расширялась, пока не раскрылась полностью и не обрела достаточно силы, чтобы оторвать ноги девушек от земли, а затем и поглотить их полностью. Когда воительницы исчезли в вихре портала, жрецы умолкли. Все, что теперь оставалось им и Эйсу — ждать и надеяться на скорое их возвращение.***
Сердце Венеры бешено билось где-то в горле, когда Темный принц нес ее по темным коридорам подземного дворца. Она висела вниз головой, чуть покачиваясь от каждого шага, отчего кончики волос раз за разом задевали грязный пол. Эндимион крепко придерживал ее под коленями, не давая свалиться. Кровь прилила к все еще связанным рукам и голове, причиняя неимоверную боль. Но не это страшило Венеру — скорее, девушку пугала ситуация, в которую она попала. Можно сказать, затея увенчалась успехом — Мамору был найден. Точнее, он сам ее нашел. Правда, теперь все шло явно не так, как предполагала Венера. Эндимион, пусть даже выступивший в роли освободителя, отнюдь не казался ей рыцарем без страха и упрека. Уже по одному его разговору с Кунсайтом можно было понять, что принц, беспринципный и беспощадный, совершенно не похож на ее Мамору. Тем временем Эндимион со своей ношей достиг покоев и, ногой распахнув приоткрытую дверь, прошествовал до кровати и бесцеремонно сбросил Венеру на далеко не мягкую постель. Девушка, сдержав стон, попыталась сесть более-менее ровно, насколько это было возможно в таком положении. — Вытяни руки, — приказал принц, вытягивая из-за пояса кинжал с золотой рукоятью и направляя его острие на Венеру. Слишком испуганная, чтобы что-нибудь понять, воительница подчинилась, и принц быстро перерезал путы, все еще связывающие кисти пленницы. Почувствовав желанную свободу, Венера тотчас же сбросила остатки веревок на пол и со стоном принялась растирать опухшие конечности. К счастью, регенерация сделала свое дело, избавив воительницу от последствий пребывания в подвешенном состоянии: ожоги от веревок побледнели и вскоре совсем исчезли, припухлость спала. Вскоре уже ничего не напоминало девушке о недавних мучениях. Кроме, разумеется, жгучего чувства голода. Венера подняла глаза, только сейчас заметив, что комната опустела. По всей видимости, Эндимион исчез в тот момент, когда воительница занималась своими руками. Девушка не знала, в какой момент он вернется, поэтому решила не терять времени даром и осмотреться. В первую очередь она направилась к двери и подергала ручку. Было заперто. Немного поразмыслив, воительница решила все же не выбивать дверь — неизвестно, что или кого она встретит по ту сторону. Вздохнув и машинально потерев плечи — в покоях, несмотря на жарко полыхающий камин, было немного прохладно — Венера прошла к центру комнаты. Там, на деревянном столе, она увидела плетеную корзинку с хлебом и фруктами, а также пузатую зеленую бутылку с вином. Желудок тут же напомнил о себе голодным урчанием, и девушка прижала к животу руки, словно намереваясь таким образом угомонить его. Венера с сомнением покосилась на корзинку со снедью — а вдруг еда отравлена? Однако голод пересилил здравый смысл, ибо при одном только взгляде на фрукты у девушки потекли слюнки. Воительница, позабыв обо всем, бросилась к корзине, схватила мягкий ломоть хлеба и принялась жадно откусывать кусок за куском, запивая съеденное вином прямо из бутылки. Затем Венера съела сладкий нектарин и одно яблоко, после чего решила, что этого будет вполне достаточно. Голод на время отступил, впрочем, как и чувство страха перед неизвестностью. Вряд ли бы Эндимион стал тратить на нее еду, намереваясь убить, верно? Девушка, побродив немного по комнате, уселась на постель и вздохнула. Что теперь? Оставалось ждать, когда вернется Эндимион. От этой мысли сердце Венеры сжалось в тревожно-сладком волнении. Он был прекрасен, великолепен в своей гордыне — и девушка не могла это не признать. В свете текущих событий принц создавал разительный контраст с былым Мамору — не только в плане порока и тьмы, завладевших его сердцем, но и внешне. Плечи Темного Эндимиона стали шире, взгляд — тверже; каждая черточка лица рисовала портрет волевого и мужественного человека, не готового пасовать перед жизненными трудностями. Принц возник в комнате так же неожиданно, как и исчез. Он появился у камина, скрестив руки на груди и вперив в Венеру насмешливый, оценивающий взгляд. Девушка насторожилась и невольно отпрянула. Ей это очень не понравилось. Эндимион смотрел на нее долго, словно изучая, и воительница усмотрела в этом для себя плохой знак. Когда же он, сделав пару шагов, приблизился к кровати, девушка запаниковала. Что бы она ни думала раньше, этот человек был опасен. — Пожалуйста, не делай мне больно… — прошептала Венера одними губами, инстинктивно отодвигаясь дальше, путаясь в шелковых складках покрывал. Каблучки оранжевых туфелек портили нежнейшую ткань, но Эндимиону было на это наплевать. Он одним движением снял с себя плащ и бросил на пол, пристально глядя девушке в глаза: — Если бы я хотел это сделать, уже давно бы сделал. К тому же, легче было оставить тебя Кунсайту с тем же результатом, верно? Во рту Минако пересохло, когда темный принц снял с себя китель и бросил к плащу, обнажив мускулистый торс. Девушка нервно сглотнула и отвела взгляд, нервно закусив губу. Венера вдруг поняла, к чему все идет, и от этого осознания душа разрывалась от противоречивых чувств. С одной стороны, все ее естество ликовало и пело, предчувствуя близость любимого человека. Вот-вот его губы прикоснутся к разгоряченной коже, сильные руки вновь, как прежде, будут исследовать ее тело… А с другой разум разрывался от немого крика, что все это неправильно, что это не тот парень, которого она любила. Тьма сделала из него совсем другого человека, и Айно боялась его. Этот тугой клубок противоречий давил на горло, и Венера чувствовала, что задыхается от слепого отчаяния, смешанного со сладостным предвкушением чего-то невероятного, похожего на ностальгию. Эндимион, обойдя кровать с другой стороны, наклонился над отпрянувшей Минако, упершись рукой о резную спинку. — Что ж, прежде чем мы перейдем к самой интересной части твоего испытания на прочность, я кое-что расскажу тебе, Минория. Однако сначала ты должна снять этот нелепый костюм. — Что? — прошелестела девушка, испуганно глядя на притягательного в своей мрачной ауре принца. — Я… — Просто верни себе земной облик! — раздраженно вздохнул Темный Эндимион. — Иначе я собственными руками изорву это Сейлор фуку в клочья. Айно подчинилась, и форма воина Венеры растаяла в золотистом блеске звезд, явив милое платьице в белый горошек. Теперь девушка ощущала себя более уязвимой, чем когда-либо — хрупкой, беззащитной. И отчего-то более женственной. — Так вот, дорогая моя Минория… — с легкой издевкой протянул Эндимион, но Минако прервала его, удивившись собственной смелости: — Не называй меня так! — Отчего же? — принц протянул свободную руку к волосам Айно и намотал на палец густую шелковистую прядь. Ему нравилось, как мягкий свет свечей играет в их золоте. — Только принцесса Венеры могла ответить так грубо, находясь практически в безвыходном положении. А теперь закрой свой милый ротик с ядовитым язычком, и выслушай меня, наконец. Думаю, тебе придется по душе мой рассказ. Эндимион скользнул в постель, сев в опасной близости от Минако. Сердце ее заколотилось где-то в горле, душа сжалась в комочек, в то время как тело сладостно затрепетало. Ох, как же она возненавидела его за это! — Вспомни вечер нашей первой встречи. Прием, банкет, разговор на балконе… — Это была Серенити, не я, — возразила воительница, но принц так посмотрел на нее, что Айно поспешно умолкла. — Неужели ты и в самом деле думала, что этот маскарад сможет обмануть меня? Я с самого начала заметил подмену. Минако резко втянула в себя воздух и отвернулась. Ох, похоже, шутка из ее прошлой жизни грозит обернуться катастрофой уже сейчас. Но от этого откровение сердце ее радостно забилось. Все-таки он знал! — И я довольно-таки ясно дал понять, что раскусил ваш невинный заговор, упомянув красоту принцессы Венеры. Что ж, тем приятней было играть в игру. И вот тогда, — Эндимион наклонился ближе к Айно, так, что его горячее дыхание обдало ее кожу, — я страстно возжелал тебя. Как женщину. Серенити была искренним, неземным существом, которое можно было любить чистой, платонической любовью. Словно прекрасный образ или образец искусства, на который лишний раз дунуть страшно. Эндимион-поэт любил и защищал ее; Эндимион-мужчина опасался желать ее плотской любви, чтобы не разрушить очарование. Она была словно соткана из лунного света; ты же, Минория, была яркой и живой, настоящей, тебя хотелось обнять крепче и поцеловать слаще, почувствовать живой отклик тела… — принц отстранился и сел, обхватив руками колени. — Из этого желания и родилась любовь к тебе — в моих глазах во многом постыдная, недостойная. Я корил себя за нечестивые мысли и сомнения, ведь осмеливался порой думать, что сделал неверный выбор, обручившись с Серенити. Оставалось лишь одно: убить это чувство, обратить свет во тьму… И вместо того, чтобы позволить этому цветку цвести, я запер его в одной темнице с собственными пороками. Как нечто темное и недостойное, неправильное. Девушка закрыла лицо руками и зашаталась из стороны в сторону, не в силах скрыть огонь позора, выжигающий ее естество. Хотелось спрятаться, провалиться сквозь землю, рассыпаться мириадом искр — лишь бы не быть здесь и сейчас, перед полуобнаженным Эндимионом. Вроде бы чужой грех, далекий, но все равно, он горит клеймом на собственной душе. Темный принц мягко отнял ее руки от лица и заглянул в глаза Минако. Холодная синева очей Эндимиона скрестилась с их сапфировым блеском, ярким от непролитых слез. Айно захотела отвести взгляд, зажмурилась, но Эндимион не позволил ей этого сделать. — Посмотри на меня, — потребовал он, грубо сжав пальцами нежный подбородок. Вздрогнув, Венера испуганно распахнула глаза. — Это еще не все… Слушай же. Я переродился, стал носить другое, земное имя. И вытянул такой лотерейный билет, которого и не ждал. Но, увы, не оценил его по достоинству. Рыцарская натура Такседо Маска упорно тянулась к Сейлор Мун, а тебя он бросил, словно сломанную куклу. Эндимон замолчал и выпустил подбородок Минако, слегка отстранившись. — Я даже благодарен Металии и Берилл за то, что они помогли этой моей стороне раскрыться. Они открыли мое альтер-эго, мою темную сторону. И, вместе с тем, освободили и скрывающуюся среди пороков любовь к тебе, Минория. Теперь, наконец, я получу то, чего так долго ждал, и что так усердно прятал в самых глубинах своего грешного сердца. Это будет и для тебя подарок, Минория. Хочешь ты этого, или нет. Все потому, что я уже точно знаю, чего хотел все это время. Чего мне не хватало… От чего я отказался по собственной глупости. Что-то горячее забурлило внутри девушки, она сделала несколько коротких вдохов, и у нее возникло ощущение, что в сердце ее развязался какой-то узел. Минако почувствовала негодование и потребность вырваться отсюда даже ценой своей жизни, а потом на смену им пришло бессознательное желание обнять Эндимиона, приласкать, прижать его голову к своей груди и утолить его желание. Глупо, безрассудно. Но так отчаянно… Она ведь все еще любила его, несмотря ни на что. — Минория… Я жду тебя, любовь моя!.. — проговорил принц низким голосом, касаясь кончиками пальцев щеки Минако, и та, почувствовав, как в груди разрастается уже знакомое чувство, закрыла глаза, отдавая всю себя в его власть. Кожа ее засияла нежно-золотым светом словно изнутри, невесть откуда взявшийся порыв ветра взметнул волосы девушки, откидывая челку, и на лбу Айно засиял символ Венеры. Тотчас же волосы принцессы стали виться мягкими локонами, обретая в процессе цвет чистого золота, пока не заструились сияющим водопадом по ее спине, пояснице, плечам, груди… Изменилась и одежда — на смену коротенькому платью пришло длинное одеяние из желто-оранжевого шелка, подчеркивающее плавные изгибы тела Минории — дочери богини любви. Она пробудилась, услышав зов своего мужчины, и теперь с нескрываемой любовью смотрела на него, ласково улыбаясь. Венера ждала, надеялась и верила, и вот судьба, наконец, подарила ей ночь с принцем. Жаль только, что она ждала этого момента целую вечность. — Это и вправду ты, Минория? — срывающимся шепотом спросил Эндимион, чувствуя, как бурлит его кровь. Неземное видение, прекрасная дева здесь, рядом с ним. Принцесса ничего не ответила, лишь опустила глаза к его широкой мускулистой груди. В бледном свете его кожа блестела, как отполированная бронза, под которой чувствовались твердые, как камень, мускулы, и Минория провела по ним рукой, словно пытаясь запомнить, каково на ощупь тело принца. От этого прикосновения в теле Эндимиона словно загорелся пожар; а пальцы Венеры, касаясь его кожи легко, словно перышко, продолжали двигаться вверх по груди, к шее, где бешено билась жилка, выражая волнение молодого мужчины, а затем и к волевому подбородку. Короткая щетина царапнула нежную кожу рук, когда Минория взяла его лицо в ладони. — Ты и сам видишь. К чему лишние слова? Мучительный стон вырвался из его груди, и принц припал к ее рту горячим поцелуем, раздвигая языком податливые губы. Ее руки скользнули ему на плечи, и Эндимион притянул покорное тело к своему разгоряченному. Руки, двигаясь вниз, приспустили с плеч Минории бретельки, развязали ленту на поясе. Не удерживаемое ничем платье соскользнуло с плеч, обнажая принцессу по пояс, но золотое руно волос по-прежнему укрывало Венеру, словно плащом. Оторвавшись от девушки, Эндимион откинул волосы принцессы назад, наслаждаясь видом ее совершенного тела — золотистой в сиянии свечей кожей, тонкой талией и высокой грудью с темными сосками. Принц, не в силах более сдерживать себя, повалил Минорию на спину и, опустившись, снял остатки одежды с нее и с себя. А затем, приподнявшись на локте, провел рукой по всем соблазнительным округлостям Венеры, лаская грудь и живот. Девушка прикрыла глаза, чуть прикусив пухлую губу. Ее дыхание было частым, прерывистым. Ничего подобного она в жизни не ощущала, это было непередаваемо. По телу словно проносились электрические импульсы, концентрируясь внизу живота, кожа горела там, где ее касался любимый мужчина. Эндимион подмял принцессу под себя, удобно устроившись меж ее ног, и вновь припал к сладким губам. Минория обхватила его лицо руками, с жаром отвечая на поцелуй. Много мучительных мгновений спустя он оторвался от ее рта, и Венера застонала, выгнувшись дугой, когда принц провел губами по ее шее и зарылся лицом в нежный изгиб - там, где шея переходила в плечо. Пальцы его бездумно перебирали мягкие локоны волос, а потом губы, прочертив дорожку из горячих поцелуев, перемежающихся легким покусыванием, сомкнулись вокруг ее соска. Минория застонала, вцепилась руками Эндимиону в волосы, не зная, как избавиться от этой мучительно-сладкой боли, а он продолжал гладить ее тело, опаляя своим дыханием кожу и пробуждая в Венере ни с чем не сравнимые ощущения. Это была пытка, которую принц не желал прекращать. Он крепко обхватил руками ее бедра и коснулся губами нежной кожи живота, и Минория не смогла сдержать приглушенного рычания, выгнувшись и тут же вновь в изнеможении упав на шелковые простыни, закусив костяшки пальцев. Голова ее металась по подушке, словно в беспамятстве, когда Эндимион, нежно поглаживая внутреннюю сторону бедра, двинулся еще дальше, зажигая в ее голове фейерверки. Принцесса словно умерла в тот момент и улетела к звездам, а потом вновь вернулась, когда Эндимион, перекатившись на бок, перевернул ее вместе с собой. Минория тяжело дышала, вцепившись в его плечи, сердце ее билось как сумасшедшее, и она сама проявила инициативу, покрывая жадными, лихорадочными поцелуями любимое лицо… Девушке хотелось сделать многое, и принцесса, не желая загонять себя в рамки, настойчиво уложила Эндимиона на спину, оказавшись сверху. Волосы ее упали ему на грудь, щекоча завитками, и принц убрал эту шелковистую завесу, намотав золотые пряди на руку и притягивая Минорию к себе для поцелуя. И вновь борьба губ, игривые покусывания, горячий шепот и стоны. В эту игру им двоим хотелось играть вечно. Венера, проводила ладонями по крепкой груди Эндимиона, покрывая его загорелую и соленую на вкус кожу поцелуями. Он же вцепился руками в ее бедра, поглаживая мягкие округлости. Наконец, не выдержав, мужчина перевернул Минорию на спину, развел ногами колени и, приподняв, мягко вошел, накрыв ее рот своим, заглушая рвущийся наружу стон. Девушка содрогнулась в болезненном экстазе, впившись ногтями в плечи Эндимиона и оставляя отметины в виде красных полумесяцев. Ее охватил его внутренний жар, и Минория вспыхнула, словно птица Феникс, рассыпавшись мириадом огненных искр. Только плавные толчки внутри ее, что делались более резкими и частыми. Дрожь охватила из обоих, и они, переплетя пальцы на руках, застонали в унисон. Их сердца бились в одном ритме, их жизни сливались в одну под звуки частого и тяжелого дыхания… А потом наступило блаженное забытье… Когда силы вернулись к Эндимиону, он перекатился на бок, все еще не отпуская податливое тело Минории. Ее волосы шелковым водопадом упали ему на грудь, и он дрожащей рукой отвел их от ее лица, приподняв безмятежное порозовевшее лицо принцессы за подбородок. Та зашевелилась в его объятиях, приоткрывая глубокие синие глаза. — Я всегда любила тебя, Эндимион, — прошептала Венера, и две слезинки скатились по ее щекам. Это были слезы радости и счастья. Принц ничего не ответил, лишь крепче прижал Минорию к себе, чувствуя, как соленая влага попадает на его кожу. Свет любви согрел и исцелил израненную душу мужчины, изгнал тьму, осветил золотым сиянием истосковавшееся сердце. Эндимиону не хотелось, чтобы эта ночь — ночь признания в любви — кончалась. Не хотелось думать о том, что ждет их вне стен этого маленького уголка Вселенной. Ни Минория, ни Эндимион не могли выразить захлестнувшее их море чувств словами, но оба знали, что не забудут этой ночи никогда. — Мина… Мина… — шептал он одними губами. — Никогда больше не обижу тебя, никогда не предам. Звезда моя, мое солнце… Моя любовь… Девушка нежно провела рукой по его груди, трепетно касаясь кожи кончиками пальцев и безмятежно улыбнулась. Это должно было произойти. Она вступила в схватку и выиграла. Одержала победу вопреки всем преградам и предрассудкам, вопреки прошлому и настоящему. Вопреки самой судьбе… Когда Минория уснула, Эндимион осторожно поднялся с постели, чтобы не разбудить любимую, и бережно прикрыл ее обнаженные плечи одеялом из шкур. Девушка улыбнулась во сне, и сердце принца сжалось в трепетном волнении. Но, как бы ему ни хотелось остаться рядом, Эндимион понимал, что его ждет масса неотложных дел, которые необходимо решить как можно скорее. Принц быстро оделся и, сунув руку в потайной карман, вытащил оттуда два радужных кристалла. Полюбовавшись игрой света в их гладких гранях, он перевел взгляд на безмятежно спящую Венеру. Он уже давно решил, что поступит именно так. Опустившись на колени перед постелью, Эндимион вложил кристаллы в высунутую из-под покрывал хрупкую ладонь и осторожно сжал пальцы девушки в кулак. Не удержавшись, легонько поцеловал их. Мина сонно дернулась и что-то пробормотала, убирая руку под одеяло. Принц с облегчением вздохнул и поднялся на ноги. Что ж, первое дело сделано. Осталось только подготовиться к визиту нежданных гостей, которые, как он чувствовал, должны были в скором времени явиться за своей подругой. «Надеюсь, они оценят по достоинству мое гостеприимство», — подумал Эндимион, покидая покои и тихо закрывая за собой дверь. Надо было спешить.***
Портал открылся над потолочным сводом, и сенши, вывалившись оттуда, шлепнулись прямиком на сырые каменные плиты, устроив кучу малу. — Эй, убери свой сапог от моего лица! — А ты слезь с моей руки! Ай-ай, больно же! — Мако, ты сидишь прямо на моей ноге! — Вы меня все сейчас раздавите! Немедленно слезьте! — Ох, прямиком на копчик… — Девочки, помолчите! — негромкий голос Меркурий едва ли можно было расслышать среди криков, шипящего шепота и возмущений. — Не забывайте, куда мы попали и как следует себя вести. Нельзя привлекать к себе внимание. Вспомните, что говорила Луна. Воительницы, приняв к сведению резонное замечание подруги, тут же умолкли и, покряхтывая, поднялись на ноги, потирая ушибленные места. Коридор озарился мерцающим голубоватым светом — Меркурий включила компьютер, вызвала голографические очки и принялась что-то быстро набирать на клавиатуре. Воительницы обступили ее, но сосредоточиться не смогли, нервно озираясь по сторонам и реагируя на каждый шорох. Стояла абсолютная темнота. В воздухе висел тяжелый дух сырости, откуда-то доносился звук капающей воды, разносимой гулким эхом. Да и сама атмосфера была тяжелой — этого и следовало ожидать, учитывая место, в котором они оказались. От неестественной тишины закладывало уши, а в сердце невольно закрадывалось безотчетное тревожное чувство. От сырости и холода воительницы покрылись «гусиной кожей», и каждая из них пожалела, что не захватила с собой что-нибудь теплое. — Есть сигнал, — негромко произнесла Меркурий, и три пары глаз тут же уставились на экран, на пульсирующую золотую точку. — Это Венера, а мы — вот здесь, — девушка указала на четыре маленьких зеленых точки в левом нижнем углу. Юпитер присвистнула: — Да тут целый лабиринт! Пока мы доберемся до Минако, нас засекут все демоны Королевства! — Значит, не будем терять времени и пойдем, — здраво рассудила Марс и, раскрыв ладони, зажгла в них по огоньку. Освещение было, конечно, не ахти, но позволяло хотя бы более-менее различать дорогу, благо глаза уже успели привыкнуть к темноте. Марс и Меркурий двинулись вперед; за ними, нервно озираясь, по пятам следовали Юпитер и Сейлор Мун. Последняя дрожала от страха, но не высказывала вслух своих фобий. Воительницы держались настороже, вслушиваясь в тишину — не раздастся ли какой-нибудь подозрительный шорох? Впрочем, миновав уже добрую треть пути, они так и не встретили ни одного демона — разве что лунная воительница по неосторожности вступила в лужицу талой воды, и от звука всплеска сердца всех четырех сенши ушли в пятки. — Я, конечно, не жалуюсь, — произнесла Марс, осторожно заворачивая в следующий коридор, — но за все время нами так никто и не заинтересовался. Никто не выскочил из-за угла, чтобы покуситься на наши жизни… Как-то это все подозрительно. — Наверное, все демоны спят, — хихикнула Юпитер, прикрыв ладошкой рот, и девушки дружно хмыкнули, оценив ее шутку. Это немного разрядило обстановку, сняло нависшее над четверкой воительниц напряжение, и дальше они двигались уже веселее, хоть и не сбавляя бдительности. Впрочем, проходя мимо ниши в стене, сенши не заметили, как оттуда выплыла тень и бесшумно проследовала за ними до следующего поворота, как бы сопровождая. И даже если кто-нибудь из девушек в тот момент догадался обернуться, они все равно ничего не смогли бы увидеть. «Все идет по плану», — подумал Эндимион, проводив взглядом девушек, и улыбнулся краешком губ. Затем сделал шаг назад и растворился в сыроватом сумраке коридора. Все они двигались в верном направлении.***
Минако проснулась. Она вынырнула из омута сновидений, словно ловец жемчуга за глотком свежего воздуха. Широко распахнув глаза, Айно сделала резкий вдох, и сон тут же улетучился, развеявшись туманной дымкой. Впервые за все время она выспалась, не пытаясь найти по ту сторону яви ответы на свои вопросы. Эндимиона рядом не было. Минако провела рукой по смятой простыне рядом с собой, и нежная, довольная улыбка коснулась ее губ. Воспоминания о прошлой ночи нахлынули на девушку подобно теплой волне, и сердце Венеры сжалось в сладкой истоме. Она прикрыла глаза, вспоминая каждое мгновение их единения: переплетенные пальцы, жаркие поцелуи, беззаветные признания и страстные клятвы… Его руки, ласкающие каждый уголок ее истосковавшегося по плотской любви тела. Айно облизнула губы кончиком языка и потянулась, ощущая давно позабытое чувство томной неги. Что-то вдруг больно впилось в бок, разрушая очарование момента, и Минако испуганно замерла, недоумевая, что бы это могло быть. Осторожно перекатившись на другую сторону ложа, девушка откинула покрывала и ахнула, прикрыв рот ладонью. На черной шелковой простыней, тускло поблескивая, лежали два радужных кристалла. Не веря своим глазам, Айно взяла их в руки, словно желая убедиться в их реальности. Но нет, вопреки ее ожиданиям, кристаллы не растаяли в воздухе от одного ее прикосновения, и сердце Минако радостно подпрыгнуло. Вместе с тем на глаза ее навернулись слезы, а душу защемило. Для Венеры это были не просто два осколка древнего артефакта, а нечто большее. Истинная любовь. Доверие. Самопожертвование. Все это она прочла в радужных бликах, пляшущих в гранях кристаллов, и в этот момент Минако ощутила острую необходимость увидеть Эндимиона, обнять его и спрятать лицо на груди, как прежде. Ее душа тянулась к нему каждым фибром, каждой стрункой… На мгновение в голове Айно даже мелькнула мысль, что она готова навсегда остаться здесь, лишь бы быть рядом с горячо любимым мужчиной. В этот момент дверь в покои распахнулась, и Минако обернулась, ожидая увидеть на пороге Эндимиона. Однако ее чаяниям не суждено было сбыться, так как среди тех, кто бесцеремонно ввалился в комнату, принца уж точно не было. Айно, едва успев натянуть покрывало на грудь, испуганно воззрилась на четырех подруг, что буквально остолбенели на месте, разинув рты. От увиденного лица воительниц вытянулись в крайнем изумлении, а глаза, того гляди, были готовы вылезти из орбит. Меркурий тут же смущенно покраснела, и Юпитер закрыла ей глаза ладонью — прямо как маленькой девочке. Сейлор Мун тоже залилась густой краской, но, как нервно предположила Минако, совсем по иной причине. — Что вы здесь делаете? — глупо брякнула Айно, натягивая покрывало чуть ли не по уши. Марс, придя в себя от потрясения, недвусмысленно хмыкнула: — Тебя похитили. Мы же, как верные друзья, подняли всех на уши и нашли способ прийти на помощь. Рискуя собой, мы спустились в недра Темного Королевства, думая, что ты находишься на последнем издыхании. Шли по темным коридорам, ежесекундно рискуя стать чьим-то завтраком… И после всего этого находим тебя голую и весьма довольную жизнью в чей-то постели. Неожиданно, правда? Минако заерзала на кровати и, смущенно почесав затылок, негромко и весьма сдержанно произнесла: — Да, это как раз то, что вы подумали… — О, да! — недвусмысленно изрекла Юпитер, поддев пальцем элемент нижнего белья из общей кучи у изножья кровати, и легкомысленно покрутила им в воздухе. Заалев как маков цвет, Айно бросилась к ней через всю постель и отобрала вещь у подруги, буркнув что-то вроде: «Отдай». — Ты что, переспала с Кунсайтом?! — строго осведомилась Марс, уперев руки в бока и грозно сверкнув глазами. Минако округлила глаза в немом удивлении, а затем задохнулась от возмущения: — Вы что?! Нет, конечно! Я… — Ни слова больше! Воительницам не составило труда сложить два и два, чтобы догадаться, кто еще совсем недавно был в постели рядом с Венерой. Все, в том числе и Айно, посмотрели на Сейлор Мун, что все это время стояла молча, едва сдерживая злые слезы. — Ну… кхм… если это кого-то из вас утешит, Эндимион спал не со мной, а с Минорией… — неловко произнесла Минако, поражаясь самой себе. Почему это, собственно говоря, она должна перед кем-то оправдываться? Но перед лунной воительницей она чувствовала себя малость неуютно, будто в чем-то провинилась. — Ой, что сейчас будет, что будет… — одними губами прошептала Меркурий, глядя на то, как Сейлор Мун достигает максимальной точки кипения. — Какая вообще разница, с кем он спал?! Не все ли едино, ведь это все ты! Ты!!! — взорвалась девушка, и слезы ручьем потекли из ее глаз. Она билась в истерике, дрожа всем телом, и Юпитер с Меркурий даже опасались подойти к рыдающей Сейлор Мун, чтобы утешить. — Он мой! Мой! Мой!!! — в исступлении кричала она, сжимая кулаки и наступая на Венеру. Минако же была само спокойствие. На ложе из шкур и шелка она восседала подобно королеве; в глазах ее и гордой посадке головы читались вызов и достоинство. — Моим он был намного раньше, — тихо и отчетливо заявила Айно, не сводя глаз с бьющейся в истерике соперницы, и это привело Сейлор Мун в еще большее исступление. Она подскочила к постели и, сжав кулаки, нависла над Минако. Марс, опасаясь, что лунная воительница вот-вот накинется на Венеру с кулаками, сделала предупреждающий шаг вперед и коснулась плеча Сейлор Мун. Та была напряжена и дрожала, как натянутая струна. — Довольно, — твердо произнесла Марс, по очереди посмотрев то на одну подругу, то на другую. — Сейчас не время устраивать сцены. Как ни странно, это привело Сейлор Мун в чувство, и она, всхлипнув, отвернулась от Минако, вытирая слезы. Девушка отошла к камину и присела на корточки, съежившись в комочек, снедаемая острой душевной болью. — Это несправедливо! Несправедливо! — шептала она, давясь слезами. — Я же люблю его… Он… мой!.. Макото подошла к подруге и ободряюще погладила ее по плечам и спине, не говоря ни слова. Она понимала: Усаги непросто свыкнуться с мыслью, что любимый человек сделал выбор в пользу другой и что ее битва окончена, и на этот раз судьба и прошлое оказались бессильны. — Ладно, Минако, собирайся, — произнесла Марс, протягивая девушке платье и тактично отводя взгляд в сторону. — Надо уходить, как бы ни хотелось остаться. Айно подняла глаза на лучшую подругу и, поймав ее взгляд, прочла в нем понимание. Рей, милая Рей! Проницательная и открытая, верная подруга, прошедшая с ней бок о бок все тяготы расставания с Мамору… Минако благодарно улыбнулась ей и потянулась за платьем. Сейлор Мун к тому моменту уже успокоилась, и теперь, стоя лицом к камину, молча наблюдала за тем, как умирает огонь, танцуя в последний раз на стынущих золе и углях. Девушка, положив руку на грудь, думала лишь о том, что все возвращается. Когда-то она разбила влюбленную пару, крепко уверенная в своей правоте, истинной любви и предназначении. И теперь сама оказалась на месте Минако — подавленная и растерянная. И даже сама судьба оказалась бессильна перед ликом всепобеждающей любви. — Усаги? — тихий голос Венеры за спиной заставил Сейлор Мун вздрогнуть и обернуться. Она с горечью и настороженностью посмотрела на Айно, уже успевшую обратиться в воительницу, и шмыгнула носом. — Держи… Девушка протянула Сейлор Мун оба радужных кристалла, и лунная воительница машинально приняла их, не веря своим глазам. Еще два! Теперь они в большинстве, осталось лишь как-нибудь добыть последние части!.. Сейлор Мун открыла было рот, чтобы спросить у Венеры, как ей это удалось, но тут же передумала, ограничившись лишь сухим кивком. А воительнице и не нужны были слова. Она достигла всего, чего хотела — нашла радужные кристаллы, хоть и не все, и вернула свою любовь. Дело было сделано, осколки переданы истинной хранительнице, и Венера отвернулась от Усаги, подойдя к ожидающим их Юпитер, Марс и Меркурий. — Самое время использовать Звездный Телепорт, — напомнила последняя, когда Сейлор Мун вошла в круг и воительницы крепко взялись за руки. Глава Сейлор сенши кивнула, с трудом вспоминая наставления Луны. Из-за нервов и переживаний она едва ли не забыла, что нужно сделать. К счастью, Меркурий сама пришла на выручку, кратко поведав об особенностях перемещения. — Думаем о гостиной Мако, — отозвалась Сейлор Мун, прикрыв глаза. Все последовали ее примеру и сосредоточились, представляя нехитрую обстановку дома Кино. Сила, о которой говорила Луна, пришла довольно быстро, наполнив девушек ощущением невиданной мощи и единства. Они словно стали одним существом — настолько непобедимым, что от этого дух захватывало, а в желудке завязывался невидимый узел. — Сила Меркурия! — первой произнесла знаковую фразу воительница воды, и ее фигурку тут же окутало голубоватое сияние. — Сила Венеры! — вторила защитница второй от Солнца планеты. — Сила Марса! — к голубому и золотому сиянию добавилось и красное. — Сила Юпитера! — сила крупнейшей планеты Внутреннего Круга окутала девушку зеленым свечением. — Сила Луны! Звездный Телепорт! — поставила решающую точку Сейлор Мун, и теплый розовый свет накрыл девушек. Их ноги одним рывком оторвались от земли, и воительницы крепче сжали руки, боясь разорвать связь. Венера едва успела бросить быстрый взгляд на комнату, где она провела светлейшие часы в своей жизни. Губы ее шевельнулись, произнеся признание в любви, и тут же вспышка розового света все поглотила, перенося Сейлор воинов в родной Токио. Эндимион, поймав прощальный взгляд возлюбленной и прочтя по губам прощальные слова, материализовался из тени и прошел на середину комнаты, где еще спустя каких-то пару мгновений стояла пятерка сенши. Знали бы они, что отсутствие демонов на пути — это его рук дело. Чего принцу стоило собрать всех их в тронном зале, наплетя с три короба о гневе Берилл и грандиозном разносе, который она устроит! Благо, королева и впрямь была не в духе — Эндимион из перешептывания демонов узнал, что она казнила Зойсайта и тот умер прямо на руках ледяного лорда. Металия и сам подтвердил это, нагремев на собравшихся придворных вместо почивающей Берилл. В общем, никто даже не заподозрил, что в это самое время Сейлор воины бродили по коридорам подземного Королевства в поисках своей плененной подруги. Эндимион улыбнулся. Наконец-то он сделал все правильно и нисколько не жалел об этом. Главное теперь — скрыть свою светлую сущность, исцеленную любовью, от недоброго ока Темного Королевства. Не стоит вызывать излишних подозрений. Что ж, придется еще немного сыграть роль высокомерного и циничного принца. А пока… — До скорой встречи, любовь моя! — проговорил он пустоту и мечтательно прикрыл глаза.