Я уйти не мог прощаясь навсегда Но видит Бог, надеюсь, жду когда Увижу вновь эту мою любовь И дам я клятву вновь Вечная любовь, живут чтобы любить До слепоты и до последних дней Одна лишь ты, жить любя Одну… тебя… навсегда… Антон Макарский — Вечная любовь
Тик-так. Тик-так. Тик-так. Методичный и равнодушный отсчет секунд, который вели большие настенные часы в гостиной дома Цукино, разрезали гнетущую тишину. Тик-так, тик-так… Звук этот без ножа полосовал нервы, накаляя напряжение в просторной светлой комнате до предела. Подобно древней китайской пытке секунды-капли срывались с острия и падали на темя, вызывая неконтролируемую тревогу и отчего-то панику, удушливой волной подступающую к горлу. Минако сидела на краю дивана, сложив сведенные ладони меж колен, и переводила взгляд с одного лица на другое. Она только что рассказала подругам о вчерашнем случае с Кейто, и теперь с замиранием сердца ожидала вынесения вердикта. Но девушки хранили напряженное молчание. Что крылось за ним? Осуждение? Негодование? Растерянность? Айно не знала. Секунды тянулись до неприличия долго; время истекало вязкими медовыми каплями. — Да-а-а, ну и влипла же ты, подруга! — первой паутинную нить тишины разорвала Рей, и от неожиданности все едва заметно вздрогнули. Особенно Минако, у которой от всего происходящего чугунным колоколом гудела голова. — И впрямь какое-то проклятие: твои возлюбленные так или иначе переходят на сторону Металии — неважно, по собственной воле или нет. — «Твоя любовь будет безответной вечность…» — процитировала Айно и устало поморщилась, потирая лоб. — Сапожник без сапог — дочь богини Венеры без любви. Как иронично! Нет, фактически я люблю, и меня любят, но проклятие не позволяет мне наслаждаться этим чувством. Ущербность какая-то!.. — Так значит, ты любишь Эйса? — поинтересовалась Усаги, лелея смутную надежду на утвердительный ответ. — Люблю. — И Мамору? — прищурившись, осведомилась Рей. — И его тоже, — без колебаний кивнула Минако. — Ну как так?! — буквально взорвалась Мако, но, поймав укоризненный взгляд Ами, продолжила уже спокойнее: — Ума не приложу, как можно двоих любить. Ну как?! — Если ты не сталкивалась с подобным на личном опыте, то еще не значит, что такого не бывает, — урезонила подругу Мицуно. — Может, и бывает. Чисто теоретически. — Ох, Ами, ты этот запрос еще в поисковик вбей! Вдруг результат выдаст? — рассмеялась Рей, но Ами с присущей ей серьёзностью покачала головой. — Вы, наверное, считаете меня легкомысленной? Думаете, что я сама не знаю, чего хочу? Что меня бросает из крайности в крайность? — усмехнулась Айно и обвела взглядом присутствующих. — Ну… — замялись девушки, не зная, как тактичнее ответить на эту лавину вопросов. — Вроде того, — подтвердила Кино за всех, принявшись рассеяно накручивать на палец волнистую прядь. — По глазам вижу — вы осуждаете меня, — Минако провела рукой по волосам и вздохнула. — А я ничего не могу с собой поделать. Видимо, такова уж моя натура — влюбчивая Венера, у которой в сердце для всех места хватит. Любить обоих сразу — сумасшедшая, да? И как разобраться, кого сильнее? Вспоминаю о Мамору — и сразу тону в воспоминаниях. Не помнится плохое, только моменты тепла и близости. Наша страсть, — Айно покосилась на Усаги, что покраснела от едва сдерживаемого раздражения, и продолжила, удовлетворенная увиденным. — Отчасти благодаря этим воспоминаниям я приняла решение вытащить Мамору из лап тьмы, и все еще не оставляю надежду на то, что мы все равно будем вместе. Он настолько крепко укоренился в моем сердце, что я попросту не могу отпустить эту любовь… — А Адонис? — ревностно осведомилась Цукино, недовольная услышанным. Слова Минако осколком стекла врезались ей в сердце. Оно и понятно — не всякому будет приятно слышать подобное о своем любимом человеке. Да еще и из уст его бывшей пассии. — Эйс вытащил меня из глубочайшей депрессии, показал на собственном опыте, что такое настоящая любовь… Поначалу я относилась к его ухаживаниям скептически, но всякий раз Кейто относился ко мне с такой нежностью и трепетом, что сопротивление пало, — Минако прикрыла глаза, и на лице ее появился румянец. — Он оберегал, жил ради меня… Даже козни Данбурита были бессильны перед этой всепобеждающей любовью. И такое проявление чувств не смогло оставить меня равнодушной. Я верю, что могла бы быть счастлива с Кейто, если бы не… — Мамору? — подсказала Мако. — Да. Оба они для меня — как уравновешенные чаши весов, и я буквально разрываюсь между Эйсом и Чибой… Мамору всегда будет стоять между мной и Кейто тенью упрека. И наоборот. Ой, девочки, — Айно прижала ладони к пылающим щекам, — я сама понимаю, что это нехорошо, и что рано или поздно придется сделать выбор. Но не сейчас! Это выше моих сил! — Вот уж ситуация! — изрекла Рей. — Но сейчас-то ты сделала выбор, и он пал на Адониса. Ты хочешь найти его, не так ли? Минако кивнула: — И применить Очищение. Я ведь могу рассчитывать на твою помощь, Усаги? — Конечно, — Цукино, поймав вопросительный взгляд Айно, улыбнулась. Она не могла иначе. В сердце девушки вновь белоснежным цветком зацвела надежда на то, что Минако, получив назад своего Эйса, откажется от претензий на любовь Мамору. — В первую очередь я прошу помощи у тебя и у Ами, — продолжила тем временем Венера. — Кейто надо найти, а я даже не знаю, с чего начать. Ами, — обратилась она к подруге, — у тебя ведь есть меркурианский суперкомпьютер? — Есть, — ответила Мицуно, — но я не уверена, что из этого что-то выйдет. Для начала нужно попробовать воспользоваться обычным компьютером — влезть в базу данных и найти там всю необходимую информацию. Эйс — человек публичный. Может, удастся что-нибудь накопать. — Ты займешься этим? Все воззрились на Ами, словно на юного компьютерного гения — их последнюю надежду, и девушку это немного смутило. — Я могу попробовать, — дала осторожное обещание Мицуно. — Усаги, надеюсь, ты разрешишь мне воспользоваться своим компьютером? Цукино кивнула и поднялась с места. Выглядела при этом она весьма важно, словно владела не простым ПК, а как минимум Вселенским Разумом, заключенным в микросхемы. — Пойдем, — Усаги махнула рукой, и все направились за хозяйкой дома. Компьютером на поверку оказался маленький розовый лэптоп, но Ами и этого было вполне достаточно. Сев за стол и надев очки, Мицуно деловито застучала по клавиатуре. Остальные заинтересованно столпились за ее спиной, заглядывая через плечо. Однако экран был так мал, что разглядеть мало что удавалось. Впрочем, Ами сообщала подругам о своих изысканиях. Утешительного было мало — наоборот, дело становилось все запутаннее и запутаннее. — В Сети мало информации о Кейто, — произнесла Ами, сворачивая поисковик. — Журналисты дали ему прозвище Фантом Эйс. Его личная жизнь — тайна за семью печатями. Единственная грань жизни, которую он не скрывает — это отношения с тобой, Мина. — А фотки есть? — как бы невзначай поинтересовалась Айно, не без любопытства заглядывая через плечо подруги, но Рей одернула ее: — Не время об этом думать… Есть еще что, Ами? — Да. Вот, посмотрите, отрывок из статьи: «Нашими журналистами были предприняты многочисленные попытки проследить за автомобилем Кейто, но всякий раз Эйс замечал за собой слежку и отрывался от тайного сопровождения…» Или вот: «Личность Кейто Эйса продолжает оставаться загадкой для публики. На прямые и провокационные вопросы о жизни вне сцены кумир девчонок предпочитает не распространяться и отвечает весьма сдержанно и лаконично, тем самым давая понять, что делиться секретами он не намерен». — И это плохо, — заметила Мако. — Так мы никогда не найдем зацепку. — Можно попробовать вычислить Эйса через базу данных автомобильных номеров. Но это заранее гиблая затея, — высказала предположение Ами, сняв очки и устало потерев переносицу. — Отчего же? — спросила Минако, заправляя за ухо выбившуюся прядь. — Просто потому, что ты не знаешь номер кабриолета Кейто, — последовал ответ, и Айно скорчила гримаску: — Ты как будто ставишь мне это в вину, Ами. Ну не знала я, что эта информация пригодится мне в дальнейшем. Что ж, — девушка устало плюхнулась на кровать и глухо добавила: — Это тупик. И что теперь делать? — Слу-y-y-y-шай, Ами, — вдруг произнесла доселе молчавшая Цукино, хитро прищурившись. — А если как в детективах? Я видела такой на днях — папа смотрел. Там человека вычислили через сигнал мобильного телефона. А ты так сможешь? — Усаги, ты гений! — вскричала Айно, вновь воспряв духом. Рей и Мако тихо хихикнули, но Цукино была так польщена, что даже не заметила этого. — Ну как, Ами? Могу продиктовать номер Эйса хоть сейчас… — Попробую, — вновь уклончиво ответила Мицуно, и поиск закипел с удвоенной силой. Но и тут девушек ждало разочарование. — Сигнал приглушен. Такое чувство, будто Кейто сидит где-то в подвале, — девушка чуть отодвинулась в сторону, показывая всем желающим зеленую пульсирующую лупу. — Невозможно просто отследить… О-о-о… — вдруг разочарованно протянула Ами, и подруги тотчас же переполошились: — Что? Что такое? — Сигнал исчез. Он и до того был слабым, а теперь вообще пропал. Ну что, наши поиски зашли в тупик. Мне тяжело признать это, но что поделать, — Мицуно бросила полный сочувствия взгляд на уставшее лицо Минако. — Можно все-таки попробовать задействовать меркурианский компьютер… — Давай завтра, — слабо возразила Айно, поднимаясь. — Уже поздно. К тому же, все уже устали, а тебе завтра еще рано утром ехать на практику. В любом случае, спасибо. И до завтра. На том и порешили. Попрощавшись с Усаги, девушки вышли на улицу и разошлись в разные стороны — Рей и Ами на автобусную остановку, а Мако и Минако решили заказать такси. Все они впрямь изрядно устали за день, а потому мечтали как можно скорей оказаться в родных стенах.***
Адонис лежал на каменных плитах, распростершись ниц перед алтарем Металии. Ледяная сырость, исходящая от пола, остро чувствовалась даже сквозь мундир, пробирала до костей могильным холодом. — Чего ты хочешь, Темный Офицер? — пророкотал Металия, и зал осветился призрачным красным цветом. — Зачем просишь моей милости? — Мне нужно то же самое, что и остальным — сила. Много силы, — глухо проговорил Данбурит, приподняв голову. Холодный смех послужил ему ответом. — Ты просишь слишком многого, Офицер, — изрек Король тьмы. — Я все еще слаб, и если бы раздавал остатки своих сил всем желающим, то от меня не осталось бы и следа. Понимаешь ли ты это, юнец? — Да, мой Король. — И по-прежнему настаиваешь на своем? Данбурит, не решаясь подняться, процедил: — Я хочу уничтожить Венеру. — О, снова эти пустые сотрясания воздуха! Вспомни, сколько раз ты порывался убить дочь Астарты!.. В самый первый раз ты, не внимая доводам рассудка, потерпел фиаско, погибнув глупой смертью от Святого Клинка… — Не продолжайте, мой Король, — ответил Данбурит. — Я совершил достаточно глупостей, прежде чем пришел к выводу, что так больше продолжаться не может. Я прошу милости… Убейте во мне Адониса, вложите мрак в душу, сделав ее чернее ночи. Пока жива эта часть меня, я буду совершать ошибку за ошибкой… — Любовь — это яд, который разрушает разум. Я рад, что ты понял это, Данбурит, хоть и довольно поздно, — в голосе Металии слышались довольные нотки. — Что ж, ты хороший слуга… по крайней мере, был им до того, как Венера вошла в твою жизнь. Я мог бы уничтожить тебя, но, будучи милостивым Королем, дам последний шанс. Всего один. Не упусти его, иначе кара не заставит себя долго ждать. Темный Адонис вновь опустил голову, коснувшись лбом холодных, сочащихся влагой плит: — Да, мой Король. — Да будет так! — изрек Металия, и из алтаря вырвался столб темно-красной энергии. Вращаясь и концентрируясь к центру, подобно несущему разрушение тайфуну, он приблизился к Данбуриту и обрушился на него всей своей силой. Крик Адониса разорвал тишину пещер, отразившись от потолочных сводов подземелья. Миазмы зла отравляли чистую часть его души, выжигая ее каленым железом, обращая в безжизненный пепел. Темная кровь, бегущая по венам, подхватывала его и разносила по всему телу, проникая в сердце и мозг. Ничего чистого не осталось. Ничего светлого. Защитник в белом погиб в агонии, и теперь контроль над телом и разумом принадлежал исключительно Данбуриту… Когда все было кончено, Темный Офицер медленно поднялся с места и, обведя пустынный зал глазами с кроваво-красной радужкой, поклонился напоследок Металии и, чеканя шаг, покинул подземные чертоги, на ходу обращаясь в желтоватый дым. Эндимион, ставший невольным свидетелем разговора, едва успел спрятаться за ближайшей колонной, подобрав плащ. Он не хотел раскрывать свое присутствие, ибо беседа Короля и Офицера показалась весьма занятной, а Темному Принцу было до одури скучно сидеть у юбки Берилл, украшая одним своим видом ее беспросветные будни. — Венера, значит… Что ж, это будет весело, — одними губами проговорил Эндимион, и в голове его возникла безумная идея, узнав о которой, Берилл и Металия его бы по голове не погладили. Хитро сверкнув сапфировыми очами, принц изогнул тонкие губы в саркастической ухмылке и, сделав шаг назад, растворился в тени. Он понял: самое время подняться на поверхность и немного поразвлечься, благо провидение подбросило ему столь блистательный шанс.***
Минако намеренно попросила таксиста остановиться в паре кварталов от дома — хотелось немного прогуляться, подышать слегка солоноватым свежим ночным воздухом. Расплатившись, Айно вышла из автомобиля и, сунув руки в карманы куртки, неспешным прогулочным шагом двинулась вниз по тротуару. Редкие прохожие встречались девушке на пути — большинство токийцев уже сидели по домам, в тепле и уюте, отмечая окончание очередного рабочего дня. Желтые квадраты окон призывно светились, обещая долгожданный покой, и Минако невольно ускорила шаг. Порой Айно задумывалась о том, что за жизнь скрывается там, за ночными окнами? Какие истории они могут рассказать? Какие радости или горести переживают жители этих квартир? Что там происходит сейчас — торжественный семейный ужин или посиделки у телевизора? Может, где-то там у окна сидит престарелая пара и ностальгирует о прошлом? Или, возможно, какой-то мечтатель думает, глядя в окно: «Каков он — таинственный мир вне стен моего дома? Что скрывает ночь? И о чем думает эта девушка, одиноко бредущей в ночи?» И Айно вдруг с новой силой захотелось попасть домой; но не в ту квартиру, где она жила вот уже три года, а в отчий дом, где прошли ее детство и юные годы. Решив в ближайшее время наведаться в родные стены, девушка вздохнула и переключила свои мысли в другое русло. «Артемис, наверное, совсем меня заждался, — подумала Минако. — Я ведь как с утра ушла на занятия, так дома и не появлялась. Университет, тренировка по волейболу… да и у Цукино просидела без малого пять часов…» Погрузившись в свои размышления, Айно не сразу заметила, как ей наперерез метнулась чья-то тень и тут же исчезла, слившись с неосвещенным участком стены ближайшего здания. Лишь уголком глаза девушка заметила какое-то движение, но не придала этому должного значения — ровно до того момента, как черная роза не рассекла воздух, вонзившись прямо в асфальт у ног Минако. До слуха Айно донесся тихий мужской смех, но, как бы она ни озиралась по сторонам, не смогла никого увидеть, словно незнакомец нарочно играл в прятки. Сердце Минако сжалось в недобром предчувствии, когда рука ее непроизвольно потянулась к благоухающей розе, чьи нежные лепестки, вопреки обыкновению, были черными, как смоль. — Ну, здравствуй, Венера! Говорил же — в скором времени увидимся! Айно вскинула голову. Сердце ее сделало кульбит, когда она увидела перед собой Темного Эндимиона. Девушка тут же потянулась к сумочке, где лежал Жезл Венеры, но принц, сделав шаг навстречу, угрожающе процедил: — Не стоит. Иначе ты умрешь прежде, чем успеешь сказать хотя бы слово. Минако тут же отдернула руку и невольно сделала шаг назад, не отрывая взгляда от безупречного, но отчужденно-холодного лица Мамору. Смоляная прядь упала на смуглый лоб, когда Эндимион удовлетворенно кивнул, и у Айно отчего-то пересохло во рту. Паника накатила горячей волной, когда девушка поняла, что близость Темного Принца пробуждает в ней безотчетный трепет — пожалуй, так чувствует себя кролик перед гипнотическим взором удава. — Прекрасна, как и всегда, — произнес Эндимион, делая еще шаг, и Минако лишь усилием воли заставила себя стоять на месте. — Но по-прежнему невыносимо глупа. Последнее замечание глубоко возмутило Айно, и девушка собралась было высказаться по этому поводу, но язык ее словно одеревенел и прилип к нёбу. — Молчишь? — усмехнулся принц. — Что ж, признаю: не так я представлял нашу встречу. — Верно, — наконец, выдавила из себя Минако, прикусив губу, — мне тоже хотелось бы встретить тебя при иных обстоятельствах. И в иное время. Эндимион с напускным сожалением поцокал языком и преодолел последнее расстояние, отделяющее его от Венеры, угрожающе нависнув над девушкой: — Жаль, — усмехнулся он. — Впрочем, суть совсем в ином, — принц кончиком указательного пальца приподнял подбородок Айно, глядя на нее так, словно она представляла для него особый интерес. Пожалуй, так смотрят коллекционеры на единственную в своем роде музейную редкость. — Я хочу передать послание. Пауза. Минако решительно ничего не понимала, и мир вокруг нее кружился в каком-то густом белесом тумане, пока Эндимион нависал над ней вот так, касаясь ее лица и обольстительно улыбаясь. — То, что вы ищете, находится под землей, — произнес он и отстранился, сделав шаг назад. Затем, запрокинув голову, расхохотался и, взметнув полы плаща, обратился в тень и растворился в ночи. В ушах Айно еще долго стоял его хрипловатый зловещий смех, холодом пробирающий до костей — смех тьмы с легким флёром безумия. Рассеяно моргнув, девушка провела рукой по лицу, словно снимая наваждение, а затем проговорила про себя: — То, что вы ищете, находится под землей… под землей… Что бы это значило? О-о-о! — внезапная догадка осенила Минако подобно вспышке молнии, разрезавшей ночь. — То что ищу! Под землей!.. Эйс! Ну конечно же! Дрожащими от волнения руками Айно вытащила из сумочки телефон, едва не выронив его, и поспешно набрала последний номер из списка недавних вызовов. — Алло? Рей? Уже дома, да? — торопливо заговорила Минако. — Извини, но отдохнуть сегодня не получится. Сейчас же приезжай ко мне, есть новости. Я обзвоню других… Ах, да! Можешь сама набрать Усаги? Ну, Рей… Не кричи!.. Я поняла, что ты не в восторге, но это очень, очень важно!.. Все, жду! — Айно торопливо скинула вызов, прерывая возмущения Хино, что только-только взошла на крыльцо своего дома, когда Минако одним звонком поставила крест на ее отдыхе. Минако продолжила набирать телефонные номера Ами и Мако и, ускорив шаг, в два счета добралась до дома. Находясь под неизгладимым впечатлением от встречи с Темным Эндимионом, она напрочь позабыла о своей усталости. Впрочем, как и о подобном состоянии девочек. Адреналин сделал свое дело.***
К тому моменту как все пятеро девушек, а так же Луна собрались в квартире Айно, адреналиновый взрыв Минако сошел на нет. Она чувствовала, как глаза у нее слипаются и желание что-то делать или даже рассказывать утекает сквозь пальцы. Но раз уже все, зевая и охая, собрались в гостиной по ее же просьбе, то девушке волей-неволей пришлось рассказать обо всем, что произошло с ней после ухода из дома Цукино. — Ты видела Мамору? — Усаги перебила Айно сразу же, стоило той только заикнуться о ночном рандеву. В горячечном порыве девушка подалась вперед, сверля Минако горящими от возбуждения глазами. Щеки ее раскраснелись от волнения — точь-в-точь как и у Венеры почти час назад. Но Айно покачала головой: — Это был не совсем он. Я встретила Темного Эндимиона, и в нем не было ничего, что напоминало бы прежнего Мамору. Он холоден, циничен и груб. Но не суть. Самое интересное произошло потом… — Минако вкратце передала суть послания Темного Принца, намеренно упустив манеру, с которой Эндимион доносил до нее эти слова. — Под землей? — Мако нахмурилась. — Но почему ты воспринимаешь эти слова всерьез? Вдруг это ловушка? — Точно, — поддакнула Рей, — нельзя исключать подобную возможность. Минако снова покачала головой: — Если бы Эндимион хотел убить меня, он бы сделал это. Я была совсем одна и у меня не было возможности перевоплотиться. Отличный шанс, чтобы свести счеты, не так ли? «То, что вы ищете, находится под землей…» — вот что главное. Откуда Мамору знает, что или кого мы ищем? Это знак, девочки. Подсказка, за которую мы должны ухватиться. Вопрос только в том, что именно может находиться под землей. — Полагаю, — осторожно заметила Ами, — речь идет о бункере. Когда-то правительство было одержимо идеей переноса Токио под землю с целью защиты населения и культурных ценностей от возможной ядерной угрозы или природных катаклизмов. Все это было подвергнуто строжайшей секретности, но слухи продолжали распространяться. Возможно, такие бункеры все же существуют. — Думаешь, Эйс обнаружил один из таких и теперь отсиживается там? — уточнила Минако. Мицуно кивнула: — Полагаю, да. — А ведь и правда, девочки, — встряла Мако. — Что ему стоит наложить дополнительные средства безопасности на свое убежище? А если бункер и впрямь забросили, то проблем вообще не должно быть. Один только вопрос: почему Мамору дал Минако эту подсказку? Зачем ему подставлять Эйса — своего, по сути, соратника? — Из-за меня, — гордо выпрямилась Айно, но, поймав скептические взгляды окружающих, добавила полуудивленно: — А что? Оба мои. В некотором смысле. — Нет! Мамору мой и только мой! — вновь воскликнула Усаги, негодуя от того, что Венера предъявляет претензии на своего бывшего парня. — Так, — подала голос Луна, доселе внимательно слушавшая дискуссию воительниц, — этого еще не хватало! Не стоит делить шкуру не убитого медведя. Лучше сосредоточьтесь на поставленной задаче. — Я так и собираюсь сделать, — ответила Ами, вынимая из сумочки Жезл Меркурия. — Перевоплощусь, вызову суперкомпьютер и попытаюсь обнаружить бункер по уровню концентрации негативной энергии. Конечно, это может затянуться на всю ночь… Минако, услышав эти слова, почувствовала себя крайне неловко. Подруге завтра предстоял очередной напряженный день, а она, бесчувственная, заставляет Ами сидеть всю ночь напролет над поисками неизвестно чего. — Все в порядке, — тотчас успокоила ее Мицуно, поймав извиняющийся взгляд Айно. — Мне не привыкать учиться по ночам. Мако вздохнула и потянулась: — Похоже, нам предстоит долгая ночь… Я бы не отказалась от кофе! Так они и провели все время до рассвета, заливаясь литрами крепкого напитка. Впрочем, Усаги это мало помогло — утомившись, она свернулась калачиком в кресле и уснула, несмотря на неудобную позу. Минако принесла из спальни вязаный плед и накинула его на спящую. Цукино что-то сонно пробормотала, но не проснулась. Остальные держались более стойко — особенно Ами, которая так погрузилась в свои вычисления, что не обращала ни на что другое внимания. Периодически она делала глоток кофе, чтобы придать себе еще немного бодрости, хотя раньше она утверждала, что этот напиток вреден для сердечно-сосудистой системы. Будущий врач, что еще сказать! Рей и Мако сидели по обеим сторонам от Мицуно, заглядывая ей через плечо. Глаза их тоже слипались, но девушки храбрились ровно до тех пор, пока Минако едва ли не силой отправила их в спальню, дабы подруги немного передохнули. Впрочем, долго уговаривать Хино и Кино не пришлось. В гостиной остались лишь Ами с Минако да Луна с Артемисом — коты выспались в течение прошедшего дня, и теперь чувствовали себя достаточно неплохо по сравнению со всеми остальными. — Нашла, — наконец, торжествующий голос Меркурий разорвал полусонную тишину. Сладко посапывающая Усаги лишь сонно вздохнула и натянула плед повыше — такие мелочи не могли разбудить ее. Минако встрепенулась и уставилась на экран компьютера, где мерно пульсировала зеленая точка. — Ты нашла бункер? Ами кивнула: — Да. Он находится в промышленной зоне Токио, а вход, — Мицуно увеличила изображение, — замаскирован под трансформаторную будку. — Я уже говорила, что ты умница? — Айно обняла подругу за плечи и звонко чмокнула ее в порозовевшую от смущения щеку. — Спасибо, — пробормотала Меркурий, перевоплощаясь обратно. — Теперь я могу поспать? — Э… конечно, — ошеломленно выдавила Минако за миг до того, как Ами без сил повалилась на диван, едва не придавив своим телом Артемиса.***
Вечером следующего дня Минако и Усаги, перевоплощенные в рабочих электростанции, подошли к неказистой с виду трансформаторной будке и скептически уставились на трафаретную надпись: «Не влезать! Опасно для жизни». — Ты точно уверена, что это здесь? — спросила Цукино, нервно поправляя берет с эмблемой предприятия. Айно кивнула: — Если верить компьютеру Ами — то да, вполне. Что ж, хоть посторонним и запрещено сюда входить, нам все-таки придется это сделать, — проговорила Айно и, решительно отодвинув внешний засов, начала поворачивать рычаг, на который запиралась железная дверца. Колесо рычага поддалось не сразу, тронутое временем и покрытое ржавчиной — все-таки в трансформаторную будку не заглядывали очень и очень давно. Однако, после ряда приложенных усилий, дверь, скрипнув, распахнулась, и на воительниц пахнуло застоявшимся воздухом. Усаги, быстро оглянувшись по сторонам, поднесла губам коммуникатор и произнесла: — Все в порядке, девочки. Готово. Спустя пару мгновений Меркурий, Марс и Юпитер мягко и практически бесшумно приземлились у приоткрытого входа в бункер. Венера и Сейлор Мун уже успели призвать силы родных планет и сменить бесформенные комбинезоны на привычные фуку, и теперь смотрели в зияющий темнотой проем, не решаясь сделать первый шаг в неизвестность. — Ну? Кто рискнет и войдет первой? — наигранно бодро поинтересовалась лунная воительница. — Как кто? — Марс удивленно вскинула брови. — Конечно же лидер! Ты, стало быть. — Я?! — ужаснулась Сейлор Мун и яростно замотала головой. — Нет, нет, нет и еще раз нет! Я отказываюсь! — Что, боишься? — произнесла повелительница огня заунывным, тягучим голосом и неожиданно выпалила: — Бу! — А-а-а! — подскочила на месте Усаги и тут же разразилась неуемным потоком слез и истерических возгласов, из которых становилось ясно, что она ни за какие блага мира не сунется первой в это место. При этом Сейлор Мун топала ногами и ругалась на покатывающуюся со смеха Марс. — Трусиха! — торжественно заключила Рей и добавила: — Ладно, я пойду первая… — Я с тобой, — вызвалась Меркурий. — У меня как раз с собой фонарик. Кивнув, Марс вошла в приоткрытую дверь; Ами — за ней. Спустя несколько секунд, показавшихся оставшимся снаружи вечностью, раздался бодрый голос Хино: — Тут, конечно, пыльно, но вполне себе сносно. Заходите. — И что теперь? — осведомилась Венера, когда все сенши оказались внутри тесного помещения. — Куда идти дальше? — Судя по всему, — Меркурий посветила фонариком на абсолютно голые бетонные стены, а затем направила его пол, — нужно спускаться вниз. Слабое пятно света, блеснув, остановилось на металлической крышке люка, ведущего вниз. Юпитер тут же опустилась на колени и потянула крышку вверх, пытаясь открыть. Бесполезно. Лицо самой физически сильной воительницы раскраснелось от натуги, но люк не желал открываться. — Что-то тут не так, — протянула Меркурий и вновь принялась исследовать при помощи фонарика стены помещения. — Видимо, где-то здесь должна быть панель управления… Но даже если так, то пароля мы не знаем. Вот, вроде бы нашла. Ами подошла к противоположной от входа стене и провела по ней рукой. Нащупав что-то, она просунула указательный палец в едва заметную дыру в стене, приложила немного усилий и дернула. Осыпалась бетонная крошка, являя небольшую дверцу. Открыв ее, Меркурий и столпившиеся за ее спиной сенши увидели панель управления, сплошь усеянную мелкими кнопками. — Ну вот и все, — разочарованно протянула Сейлор Мун. — Нам в жизни не подобрать пароль, и… Юпитер не дала ей закончить, нанеся сокрушительный удар кулаком по сложной системе управления, разбивая ее в крошево. Оттуда тотчас же вырвалось несколько искр, раздались треск и шипение, пару раз мигнули лампочки, что-то негромко щелкнуло и все утихло. — Мако, что это было? — ошеломленно выдала Венера, во все глаза глядя на подругу, что с самым невинным видом потирала ушибленную руку. — В боевиках это всегда срабатывает, — пожав плечами, пояснила Юпитер и вновь подошла к люку. На этот раз крышка поддалась без особого труда, и воительница, откинув ее, с победой посмотрела на остальных. — А если бы не сработало? — Ами, переводя взгляд с разбитого пульта управления на зияющий под ногами провал, до сих пор не могла прийти в себя от легкого шока. — Все-таки кино и реальность — это две разные вещи… — Но ведь удалось же? Если бы… Хм, — подмигнув, хмыкнула Мако. — Ну что — я спускаюсь. Буду первой. — Будь осторожна, — с тревогой посмотрев на Юпитер, произнесла Сейлор Мун. — Неизвестно, кто или что поджидает нас там, внизу…***
Данбурит шагал по своему кабинету, продумывая очередной план по уничтожению Венеры. Теперь, когда Металия окончательно и бесповоротно уничтожил Адониса, поставив точку в извечной борьбе в душе главы Темного Агентства, Эйсу было несказанно легче думать о мести, не опасаясь, что защитник в белом прорвется наружу в самый решающий момент. Мрачное торжество поглотило Данбурита: отныне никакой любви, никакой привязанности, никаких глупостей! Темный Офицер жаждал расплаты, и осознание того, что час этот близок, приводило его в чувство неистового восторга. Данбурит, поглощенный мыслями о грядущей мести, вздрогнул, когда над входом, тревожно взвыв, загорелась мигающим красным светом сирена. Флюорита, что находилась тут же, разбирая за столом бумаги, вскинула голову. — Кто-то проник в бункер, — процедил Глава, заложив руки за спину. — Разберись. — Слушаюсь, — юма, изящно поднявшись с места, торопливо процокала каблуками мимо хозяина и скрылась за дверью. Пока Флюорита шла по коридору, к ней присоединялись и другие создания Данбурита, которым еще повезло остаться в живых: белокурая Вивиан, чью нижнюю половину лица скрывала маска; миловидная Гибискус, созданная Офицером совсем недавно; и Шизука, славившаяся своим чарующим голосом на все Агентство. Юмы были встревожены воем сирены, которая до этого момента никогда не срабатывала. Быстро объяснив новоприбывшим сложившуюся ситуацию и донеся до них приказ Главы, Флюорита быстро двинулась вперед, обогнав менее расторопных, но все же настроенных весьма решительно юм. Ей не терпелось первой вступить в схватку и уничтожить незваных гостей, дабы показать Данбуриту, что она достойна быть его верной соратницей. — Похоже, нас тут совсем не рады видеть, — прокомментировала Венера, стоило ей услышать сигнал сирены. — Да уж, — кисло проговорила Марс, отряхивая руки. Она спустилась вниз самой последней, прикрывая тыл. — Мы ведь в самом логове Данбурита, как-никак. — Надо идти, — поторопила их Юпитер, и сенши, напряженные до предела, двинулись вперед, готовые атаковать при первой же опасности. Сейлор Мун держалась чуть позади, озираясь по сторонам. Она, словно позабыв о своем недавнем страхе перед темнотой, теперь была максимально собрана и сконцентрирована на поставленной задаче. В дальнем конце коридора возникла чья-то фигура, и сенши остановились, вглядываясь в нее. — Рита Флюо! — ахнула Венера, не веря своим глазам. — Моя адская начальница! Здесь! — Ты! — Флюорита, заметив Венеру, бесстрашно шагнувшую навстречу, ехидно ухмыльнулась. — Зачем явилась? — За Эйсом, конечно же! — вздернув подбородок, отрезала воительница. — А кто сказал, что он хочет видеть тебя? — фыркнула юма. — А мне все равно, — в тон ей ответила девушка. — У меня есть вполне конкретная цель, и даже ты не сможешь мне помешать на пути к ее осуществлению!.. — Ах, так… — приторным голоском произнесла Флюорита, обводя взглядом противниц. — Тогда, придется постараться… — с этими словами она подняла обе руки вверх и выпустила из них два черных пульсара. Воительницы едва успели пригнуться, но все же застать их врасплох у юмы не получилось. — Луч Полумесяца! В бой!!! — скомандовала Венера, и из ее указательного пальца вырвалась вспышка ослепительно-белого света. Юма, наигранно зевнув, отошла в сторону, и Луч пролетел мимо цели. — Нужно кое-что посильнее, чтобы справиться с нами! — со смешком заявила Флюорита, выпуская еще несколько пульсаров. К юме подоспела подмога, и закипел бой — не на жизнь, а на смерть. Летели, врезаясь в стены, пульсары; сюррикены Вивиан со свистом рассекали воздух; то и дело раздавались команды Сейлор сенши и сверкала, неся возмездие, диадема Сейлор Мун, которую воительница без устали запускала в полет. Был особо тревожный момент, когда Гибискус, выпустив из ладоней тропические лианы, связала по рукам и ногам замешкавшуюся Юпитер, но Марс, вызвав Дух Огня, тотчас же испепелила сначала крепкие путы, а затем и саму незадачливую юму. В самый разгар битвы Вивиан ранила Меркурий в плечо, буквально пригвоздив девушку сюррикеном к стене. Воительница вскрикнула от боли и едва не лишилась сознания, но Юпитер, вовремя заметив маневр юмы, послала в ёкай шаровую молнию прежде, чем Вивиан успела бы метнуть в Ами еще один, на этот раз фатальный для воительницы сюррикен. Создание тьмы сгинуло с диким предсмертным криком. Вот тогда Флюорита поняла, что дело плохо, и самое время уносить ноги. Ей было все равно, что станет с Шизукой — последней оставшейся в живых соратниц; юму интересовало лишь собственное спасение и жизнь Данбурита. Незаметно выскользнув из эпицентра сражения, Флюорита стремглав помчалась по коридору, не видя перед собой дороги, пока не врезалась в Главу Агентства, что скалой вырос на ее пути — мрачный, ожесточенный, неприступный. — Надо бежать, они пришли за вами, — выдохнула юма, судорожно хватаясь за лацканы пиджака создателя и глядя на него с вымученной мольбой. — Знаю, — бросил Данбурит, небрежно отстраняя Флюориту и пружинистым шагом направляясь туда, где еще были слышны звуки сражения. — Они убили Гибискус и Вивиан, — крикнула ему вслед юма, но Офицер даже не обернулся. Тогда, впервые в жизни не зная, что делать и как поступить, женщина решила последовать за главой Агентства. Мысль о том, что его могут уничтожить или, того хуже, очистить от тьмы, пугала Флюориту не меньше, чем возможность собственной гибели. Юма, обычно бесстрастная и непокорная, была готова пожертвовать жизнью, лишь бы Данбурит не погиб. Тем временем Сейлор воины остались один на один с Шизукой, даже не заметив исчезновения Флюориты. Казалось бы: осталась всего одна юма против пятерых воительниц — что стоит любой из них произнести заклинание и уничтожить создание тьмы? Но нет. Пусть Шизука и не обладала достаточной боевой мощью, у нее все же оставалось явное преимущество, козырь в кармане — гипнотизирующий голос, лишающий воли. — Забудьте все… Моими рабами станьте… Колени преклоните… Себя в жертву принесите… — сложив руки на груди и прикрыв глаза, запела юма. Голос ее плыл по узкому коридору с подпаленными стенами, чаруя, завораживая, лишая воли. — Не слушайте ее! — крикнула Венера, падая на колени вместе со всеми и отчаянно зажимая уши. Но это плохо помогало, и сенши, зажмурившись и сцепив зубы, пытались сопротивляться песне Шизуки и голосу в голове, что весьма настойчиво просил свести счеты с жизнью. — Боритесь!.. «Нет!.. Нет! — билось в голове воительницы Любви и Красоты, и она сконцентрировалась на голосе разума, что пытался бороться с чарами юмы. — Я сильнее! Я не поддамся!» «Просто прими смерть как должность…» «Нет!» «Принеси себя в жертву… Станет легче…» «Нет! Я не слушаю! Прочь из моей головы!!!» «Умри же!..» — Нет! — выкрикнула Венера вслух и, вскочив на ноги, направила указательный палец на Шизуку, движущуюся в экстатическом порыве в такт своей песне. — Луч Полумесяца! В бой!!! Вспышка, ударив в грудь юмы, поглотила сладкоголосую сирену, испепеляя ее; а когда все было кончено и Шизука канула в небытие, воительница, к немалому своему изумлению, обнаружила Данбурита, стоящего неподалеку от того места, где всего секунду назад находилось его же создание. — Эйс… — выдохнула Венера, дрожа всем телом. От пережитого напряжения на лбу у нее выступили крупные капли пота, и одна из них, прочертив влажную дорожку, скатилась по щеке. — Ты убила мою юму, — медленно проговорил Офицер, не сводя полных ненависти глаз с воительницы. — И ты заплатишь за это!.. — Стой, я… — начала было девушка, но Данбурит не был настроен на выслушивание объяснений. Он вытянул руки ладонями кверху, и из рукавов его жалящим роем вырвался нескончаемый поток карт. — Пригнись, Венера! — раздался за спиной воительницы грозный голос Марс, и тут же раздалась команда: — Дух Огня! В бой!!! Минако едва успела упасть на бетонный пол, как над ней, ревя и бушуя, промчался огненный вихрь, уничтожая подчистую все карты Эйса. Пламя коснулось даже безупречно белого костюма демона, опалив рукава, и Глава скрипнул зубами от злости. — Очищающая сила Луны! Помоги!!! — Сейлор Мун, оправившись от гипнотического воздействия Шизуки, выставила вперед Лунный Жезл, привычно очертив им круг. Она вновь решила воспользоваться эффектом неожиданности, но не тут-то было. — Нет! Данбурит, берегись! — Флюорита, появившись словно из ниоткуда, с отчаянием бросилась на создателя, заслоняя его от серебристого сияния. — Надо бежать! — и, не слушая ничего более, исчезла, увлекая за собой Темного Офицера. Порыв ветра ударил воительницам в лицо, взметнув волосы, и все стихло. — Снова неудача, — прокомментировала Юпитер. — И что делать? Где их теперь искать? Венера ничего не ответила, поджав губы и проведя рукой по растрепанным волосам. От осознания, что все могло пойти иначе, не вмешайся Флюорита, ей хотелось выть в голос, но она сдерживалась. — И правда — что теперь? — Сейлор Мун, щелчком пальцев заставив Лунный Жезл исчезнуть, подошла к Минако и приобняла ее за плечи. — В любом случае, мы обязательно найдем Эйса. А сейчас пора возвращаться на поверхность… — Я бы не стала так спешить, — осадила ее Рей. — Лично я не уйду отсюда до тех пор, пока не сожгу здесь все, что только под руку попадется. Глупо упускать такой шанс, верно? — и, не говоря больше ни слова, Хино двинулась вглубь бункера. Она заходила в каждое помещение и, вызывая Дух Огня, поджигала все, что легко воспламенялось. Марс действовала быстро, чтобы успеть выбраться из бункера до того, как едкий дым отравит воздух. В кабинете Данбурита — это Рей поняла по респектабельной обстановке и массивному письменному столу с кипой всяческих бумаг, — воительница задержалась подольше, пока не убедилась, что ее стараниями все не обратилось в пепел. Затем, выскочив из кабинета и громко хлопнув дверью, Марс помчалась к лестнице, закрывая нос сгибом локтя — дым уже наполнил узкий коридор бункера. Девушки уже были наверху. Они помогли Рей выбраться наружу, а затем Юпитер опустила тяжелую крышку люка на место. Воительницы, вновь приняв свой привычный облик, поспешили ретироваться — здесь им уже нечего было делать. А в бетонном мешке бункера, глубоко под землей, уже вовсю полыхало пламя, пожирая все, что некогда составляло гордость Темного Агентства, оставляя после себя лишь пепел и угли. Детище Данбурита пало.***
Когда Данбурит и Флюорита спустя несколько часов все же решились вернуться в бункер, перед ними предстала воистину прискорбная картина. Все вокруг было черным-черно от копоти, под ногами хрустели угли. Запах гари ударил в нос, вызывая приступ тошноты, жар бушевавшего совсем недавно пожара опалил кожу. Остро чувствовался недостаток кислорода, и Офицер стал невольно задыхаться. Но не только отравленный воздух бы тому причиной, но и ярость — слепая, не подвергающаяся какому-либо контролю. Данбурит, сделав несколько шагов по помещению, некогда служившего ему кабинетом, до хруста сжал кулаки и сцепил зубы, едва сдерживаясь, чтобы не закричать в голос. — У меня ничего не осталось… Я потерял все! Все!!! — бывший глава Темного Агентства резко развернулся на каблуках и невидящим от ненависти взором уставился на пораженную не меньше него самого Флюориту. — Клянусь, я найду эту тварь, эту мерзость Венеру, вырву из ее груди сердце и заставлю съесть на глазах остальных воительниц! — процедил Данбурит, четко выговаривая каждое слово. — И сделаю это сейчас же, немедленно! Расправлюсь с ней раз и навсегда! — Успокойся, — неожиданно тихо проговорила юма и, осторожно ступая по еще горячим углям, от которых шел дым, подошла к Офицеру. Обвив его шею руками, она заглянула Данбуриту в глаза. — В этом огне погибло не все. У тебя еще есть я… Ты и я, одни в этом мире, на этом пепелище. Парень отвернулся и на миг прикрыл глаза, судорожно вздохнув. Он едва сдержал приступ кашля, когда крошечные частички пепла, летающие в воздухе, попали в его легкие. Данбурит, сделав над собой колоссальное усилие, заставил себя дальше слушать речи юмы. — Да, только мы вдвоем! Идеальный тандем, — продолжала жарко шептать Флюорита, запрокинув голову и не отводя взгляда от потемневших от гнева и ненависти глаз собеседника. — Обещаю тебе: бок о бок мы пройдем этот путь заново и восстановим Агентство из пепла, как возрождается птица Феникс. Я знала, что ты создал меня как свою вторую половинку — идеальное существо, верную спутницу. И я докажу тебе свою верность, мой Офицер! Просто поверь и выслушай меня… Взгляд Данбурита стал мягче, и юма, узрев в этом добрый знак, продолжила вещать: — Для начала, не действуй под влиянием эмоций. Это до добра не доведет… — Я хочу прирезать Венеру в ее же постели и умыться кровью! — прорычал демон, и белки его глаз налились багрянцем. — Венера, — Флюорита сделала акцент, — наверняка находится под защитой сенши. Думаешь, после всего, что они устроили здесь, — женщина обвела рукой сгоревший дотла кабинет, — ее оставят одну? Не думаю. Данбурит кивнул, признавая доводы своей последней юмы. Воодушевленная этим, Флюорита прижалась всем телом к Офицеру и продолжила: — Я придумала кое-что получше. — И что же? — флегматично поинтересовался Эйс, чувствуя под руками тепло тела Флюориты и мягкий шелк ее блузы. — Мы нанесем удар с той стороны, откуда Венера не будет ожидать. Позаримся на самое дорогое; на то, что она любит больше всего на свете… — На Эндимиона? — с кислой миной выплюнул Данбурит. Юма рассмеялась низким гортанным смехом: — Нет, дурачок. Мир Айно крутится не только вокруг мужчин. Вот увидишь: Венера после этого сама придет к нам. Нет, приползет на коленях, прося пощады, моля о милости… Флюорита улыбнулась и прикрыла глаза, словно представляя столь сладостную картину, а затем, неожиданно для Офицера, потянулась и коснулась его плотно сжатых губ. Данбурит не ответил на поцелуй, и юма, отстраняясь, ничуть не расстроилась: впереди у них целая вечность. Когда-нибудь найдется время и для поцелуев.***
— Ох, ну и вечерок же выдался! — произнесла Минако, входя в квартиру. Остальные девушки, не говоря ни слова, проследовали следом за ней в гостиную. Расположившись на диванах, они попытались расслабиться, но тщетно. То ли сказывалось нервное напряжение последних дней, то ли хронический недосып, ставший для сенши уже нормой, то ли запах дыма, исходящий от волос и одежды Рей… Так или иначе, но невысказанный вопрос, волновавший всех воительниц, витал в воздухе незримым фантомом до тех пор, пока Айно не решилась первой озвучить его: — Интересно, где сейчас Эйс и Флюорита? — Разве это важно? — вздохнула Хино, устраиваясь поудобнее в мягком кресле и прикрывая глаза. — После того, как я сожгла их бункер, они теперь сами сюда заявятся. — Вот так поворот! — воскликнула Минако, позабыв на миг об усталости. — А ведь и правда… Ох, — поежилась она, — ну и зол же он будет! — Зол — это еще мягко сказано! — хмыкнула Мако, рассеяно поглаживая прыгнувшего к ней на колени Артемиса. — Он будет в бешенстве! — И первым делом явится к тебе, — добавила Усаги, с опаской покосившись на Айно. — Да уж, перспектива не из блестящих, — задумчиво проговорила Ами, потирая переносицу. — Вот что я думаю: кому-нибудь из нас надо остаться здесь на ночь — на всякий случай. Минако так и подскочила на месте: — Охранять?! Меня?! Да вы шутите! — она вновь упала в кресло, драматическим жестом прикрыв глаза ладонью. — Как же я без вас раньше обходилась? — Хочешь или нет, — упрямо заявила Рей, рассекая воздух ладонью, — но тебе и впрямь необходима подстраховка. — Или тебе, — возразила Айно. — Я-то не сжигала дотла Темное Агентство! — Но не я ему нужна, а ты, голова садовая! — почти что вскричала Хино. — Весь этот беспорядок из-за тебя, Венера! И проклятие оттуда же… — поймав на себе измученный взгляд подруги, Рей запнулась и продолжила уже мягче: — Прости. Но одной из нас и правда нужно остаться здесь, с тобой. — Пусть даже Данбурит не решится напасть в открытую, запасной план иметь не помешает. Одна голова хорошо, — Мако постучала по голове, — а две — лучше. Ну так как? Девушки выжидающе уставились на Минако, но она лишь устало взмахнула рукой и, зевая, произнесла: — Ох, делайте, что хотите! Все, что я сейчас хочу — это надеть любимую пижаму и отправиться в постель. А кто из вас будет спать на диване по соседству — не принципиально важно. Усаги живо кивнула: — Ну что, тянем жребий? — она достала из сумки пакетик сладкой соломки, вытащила оттуда четыре штучки, разломала одну из них пополам. Сунув в рот одну из половинок, Цукино перемешала за спиной остальные соломинки и, выровняв их в кулаке, обошла всех по кругу, предлагая вытянуть любую соломинку. Короткую вытащила Мицуно. — Ну, вот, — заключила Усаги и счастливо захрустела сладкой сдобой. — Ами остается, а мы все идем по домам. Сп-а-а-ть. Но, если что, мы на связи. И девушки, не тратя время на долгие прощания, заторопились домой. Айно выпроводила их за дверь, выслушав ценные указания по поводу того, как провести остаток вечера, а затем вернулась в гостиную, где Мицуно разговаривала по телефону, сообщая матери, что остается ночевать у Минако. — Вот и все, — Ами сбросила вызов и улыбнулась. — Хорошо, — кивнула хозяйка квартиры. — Надеюсь, ты не против поспать на диване? Девушка покачала головой. — Вот и здорово, — просияла Айно. — Извини, что, возможно, нарушаю твои планы на вечер, но… — Ничего страшного, — возразила Мицуно. — Я найду, чем заняться… Минако, кивнув, выдала подруге постельное белье и пижаму, а сама отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Спустя несколько минут она уже отмокала в душе, наслаждаясь давлением тугих струй теплой воды. Айно все думала о недавних событиях — об Эйсе, Агентстве, Рите Флюо, оказавшейся вдруг юмой… От всего этого в висках начинала стучать тупая боль, отзываясь слабостью по всем теле. Сев в ванной и зажмурившись, Минако направила себе в лицо струи воды из смесителя, словно пытаясь смыть таким образом неприятные ощущения и мысли. Она представляла, как весь негатив уходит вместе с водой, исчезая в водостоке. Обычно это помогало; стало лучше и на сей раз. Проведя влажными ладонями по лицу и волосам, Айно закуталась в полотенце и вышла из ванной, предвкушая скорый отдых. — Минако, тебе звонят, — Ами сунула подруге телефон, едва та показалась на пороге спальни. — Кто? — вопрос был несколько излишним, так как на дисплее высветился номер матери. — Почему так поздно? — недоуменно проговорила Айно и, пожав плечами, приняла вызов. — Привет, мам, — прощебетала она. — Как дела? — А вот и мимо!.. — голос в трубке был чужим — холодным, резким, хрипловатым. Ноги Минако приросли к полу, когда она поняла, кто говорит с ней. — Флюорита, — едва проговорила девушка, судорожно сжимая на груди влажное полотенце. Мицуно, услышав ответ и увидев реакцию подруги, тотчас все поняла и в одно мгновение оказалась рядом, жадно впитывая каждое произнесенное слово. — Какая умница! — елейно пропела юма и, судя по звукам, затянулась сигаретой. — Твоя мать у нас — полагаю, ты это уже поняла. Айно, сглотнув, пролепетала, облизнув пересохшие вдруг губы: — Я… тебе не верю. — Да неужели? Хочешь убедиться в этом? Нет проблем, — в трубке раздались какие-то шорохи, и Минако, к своему неописуемому ужасу, услышала истеричный голос матери. — Мина! Доченька!.. — Мама!!! — буквально проорала в телефон Айно, вцепившись в него обеими руками. — Не слушай их! Это ловушка! Они хотят… — тут раздался щелчок, скрежет, хлесткий звук пощечины и сдавленный крик миссис Айно, превратившийся затем в бессвязные бормотания. От всего этого сердце девушки едва не выскочило из груди, и на мгновение Минако показалось, что она стремительно седеет. Лишь усилием воли Венера заставила себя удержаться в сознании и не сойти с ума. — Как видишь, — спокойный голос Флюориты вновь наполнил телефонный эфир, — я не вру, и твоя истеричная мать действительно находится у нас. В общем, если хочешь увидеть ее до полуночи целой и невредимой, приходи в портовый док у третьего причала. Желательно без своих подружек. Данбуриту нужна только ты. Уяснила? — Да, — последовал ответ. — Ждем. Если не явишься вовремя, кожа твоей матери превратится в обугленную бумагу, — с этими словами юма скинула вызов, и от внезапно накатившей слабости ноги Минако подкосились. Она бы осела на пол, не поддержи ее Ами. Впрочем, это не продлилось достаточно долго, и вот Айно, вырвавшись из рук Мицуно, испуганно заметалась по комнате, поспешно натягивая на себя приготовленную заранее теплую пижаму. — Ты что? — ошеломленно поинтересовалась Ами, когда Минако, схватив свою сумочку, дрожащими руками вытрясла все ее содержимое на постель и выхватила из груды косметики и платочков Жезл Венеры. — Куда-то собралась? В таком виде?! — К матери, — бросила на ходу Айно, выбегая из комнаты. — Стой! — Мицуно настигла ее в два прыжка уже в гостиной — и откуда только такая прыть? — и встала перед дрожащей от переполняемых эмоций девушкой. — Погоди, до полуночи еще сорок минут! Надо вызвать остальных!.. Однако резоны Ами на Венеру не подействовали: — Нет! — крикнула она, отталкивая Мицуно. — Речь идет о моей матери! Наплевать, что будет со мной, я не буду тратить драгоценное время на пустые ожидания, иначе сойду с ума! — и Айно, не желая слушать ничего более, помчалась к двери, перевоплощаясь в Сейлор Венеру буквально на ходу. Ами не оставалось ничего иного, как последовать за ней. У Мицуно не было даже времени на то, чтобы надеть верхнюю одежду. Впрочем, какая разница? Все равно ей пришлось перевоплощаться в воина Меркурия, чтобы успеть догнать прыткую Венеру, что уже одним прыжком оказалась на крыше здания напротив. Однако прежде чем Ами подобралась для прыжка, что-то резво вскарабкалось ей на плечо, оцарапав спину. — Артемис! — Прости, — виновато произнес кот, — но я просто не могу остаться в такой момент дома… — Понимаю, — коротко кивнула Меркурий. — Держись крепче! Мицуно, с такой же легкостью, как и Венера, двигалась с крыши на крышу, быстро перепрыгивая со здания на здание. Сама же воительница Любви и Красоты мчалась во весь опор, приближаясь к заливу. Спрыгнув с последнего здания, она припустилась бежать к причалу, перемахивая через несколько ступенек и рискуя сломать себе шею. Меркурий старалась не отставать, но одышка, вызванная усталостью и неприятием подобных спринтерских забегов, усиливалась с каждой секундой. Наконец, Венера влетела в док, а Ами, затормозив и переведя дыхание, поднесла к губам коммуникатор и произнесла, мысленно прося прощения у девочек: — Третий причал, портовый док. Скорее! — а затем, вздохнув, вошла следом за Айно.***
Первое, что Венера увидела, явившись на место — свою мать, привязанную к металлическому столбу. Миссис Айно была опутана веревками с ног до головы, изо рта ее торчал кляп. Женщина была испугана до полусмерти и беззвучно рыдала, захлебываясь в слезах. Увидев дочь, миссис Айно выпучила глаза и замычала, задергавшись всем телом. Лицо ее побагровело. Вскоре, поняв тщетность своих усилий, обмякла, повиснув в удерживающих ее путах. — Мама! — выдохнула Минако и рванулась было к ней, но Флюорита, появившаяся словно из ниоткуда, покачала пальчиком: — Стой, где стоишь! Сказано было — приходить одной. Венера непонимающе воззрилась на нее, а затем, обернувшись на скрип ворот из гофрированного железа, заметила Сейлор Меркурий и Артемиса, что медленно подходили к ней. — Отпусти мою мать, она здесь не при чем! — твердо произнесла воительница, сжав кулаки, на что юма расхохоталась, запрокинув голову. — Она не нужна мне. Твоя мать — всего лишь приманка, червяк на крючке для золотой рыбки. Эти слова принадлежали отнюдь не Флюорите, и Венера, вздрогнув, повернула голову в сторону, откуда доносился голос. Данбурит неспешным шагом вышел из-за нагроможденных друг на друга деревянных ящиков и остановился напротив воительницы, заложив руки за спину. Глаза цвета бутылочного стекла буравили девушку, прожигая насквозь своей ненавистью, и Минако невольно передернула плечами. Она физически ощущала ненависть, волнами исходящую от Эйса, и от этого чувства на своей коже по спине Айно побежали холодные мурашки. У демона, стоящего напротив, не было ничего общего с тем человеком, в которого она влюбилась не так давно. Вместо трепетной заботы, тепла и благоговения — ненависть, злоба и желание убить. Все это с легкостью читалось в бездушных глазах Данбурита, и сердце Венеры вздрогнуло от страха. — Ну, вот она я, — девушка развела руками. — И что теперь? Убьешь? — Не-е-ет, — протянул Офицер, прохаживаясь из стороны в сторону, — не так быстро. Ты не заслуживаешь быстрой смерти. Я уже давно придумал, как поступить. Я вскрою твою грудь, выну еще бьющееся сердце и запихну его тебе же в глотку. И для меня, поверь, не будет зрелища более сладостного, чем предсмертная мука в твоих глазах. Венера сглотнула, услышав столь красочное описание собственной гибели. — И долго ты размышлял об этом? — как можно безмятежнее поинтересовалась девушка, стараясь оттянуть приближение неминуемого поединка. — Постоянно. Даже тогда, когда целовал тебя, — Данбурит хищно растянул губы в ухмылке. — Не верю, — покачала головой Минако. — Это не ты. Адонис, которого я знала, не стал бы говорить такого! — Откуда тебе знать, кто я и что я?! — заорал в гневе Данбурит, подступая к Венере со сжатыми кулаками. На лбу его от напряжения вздулась голубая жилка. — Ничего не знаешь! Ничего!!! Офицер взмахнул рукой, и из рукава его, со свистом рассекая воздух, лентой вылетели карты. Воительница не успела увернуться или защититься — Данбурит стоял слишком близко, чтобы Минако успела предпринять что-либо против его атаки. Карты достигли цели, ранив девушку в грудь, живот и ноги. Венера упала, словно срезанная травинка под лезвием косы. — Венера!!! — Меркурий, до этого момента напряженно ожидающая исхода, бросилась вперед, намереваясь бросить все свои силы на защиту подруги. — Мыльный Дождь… — она не успела договорить заклинание, так как на нее со спины набросилась Флюорита с веревкой — она незаметно провернула этот маневр в момент, когда Данбурит и Венера вели напряженный разговор. Завязался бой. Ами не хотела сдаваться просто так; она отчаянно брыкалась и пинала ногами юму, которая не могла в одиночку совладать с сопротивляющейся Меркурий. Данбурит не мог помочь Флюорите — он был занят тем, что наносил Венере удар за ударом, смакуя каждое свое движение, упиваясь видом крови и синяков, багровыми цветами расцветающими на теле девушки. Впрочем, благодаря ускоренной регенерации, раны на теле воительницы затягивались, а кровоподтеки бледнели и исчезали прямо на глазах. Девушка, парируя атаки Данбурита, выпускала в него раз за разом Луч Полумесяца, не без сожаления вспоминая мощь атак Сейлор Ви, которые канули в небытие в то самое мгновение, когда она принесла клятву верности Сейлор Мун и Серебряному Кристаллу. Но Темный Офицер, казалось, двигался живее и быстрее, успевая не только избегать лихорадочных атак слабеющей Венеры, но и самому наносить удар за ударом своими острыми, точно бритва, картами. Миссис Айно была молчаливым и безучастным свидетелем всего происходящего. Слезы градом катились по ее щекам, когда женщина видела мучения дочери. Сердце матери истекало кровью от осознания того, что она бессильна что-либо предпринять, что не может вмешаться, защитить свое дитя. Это было невыносимо, хуже всякой пытки… Наконец, истощенный нервными потрясениями организм миссис Айно не выдержал, и женщина лишилась сознания. Она уже не видела, как двери портового дока слетели с петель, и на пороге возникли Рей и Мако с горящими от праведного гнева глазами. В тот момент воительницы были похожи на священных духов мести, посланниц богов, спустившихся на грешную землю, чтобы покарать скверну, творящую беззаконие. Флюорита, молниеносно отреагировав на звук, обернулась, с силой прижимая к себе Меркурий. Она использовала воительницу в качестве живого щита — в случае атаки Марс или Юпитер неминуемо поразили бы подругу. — Только попробуйте, — прошипела Флюорита, — и ей не жить. — Не тебе это решать! — рявкнула повелительница огня, но юма лишь рассмеялась безумным смехом: — Посмотрим! — Девочки, — Меркурий все еще продолжала сопротивляться, — не обращайте на меня внимание, делайте то, что должны… — С ума сошла?! — возмутилась Мако. — Ни за что! Мы поступим иначе, верно ведь, Марс? — Несомненно! — с этими словами Рей достала заклинание от злых духов и, держа его между указательным и средним пальцем, принялась читать заговор: — Все! Что! Движется! Ко! Мне! Пусть! Движется! Обратно! — Ха, нашла чем запугать! Это же детские игрушки! — хохотнула Флюорита, однако Меркурий почувствовала, как та напряглась. Марс швырнула в лицо юме лист с заговоренными письменами, и он зашипел, въедаясь в кожу Флюориты подобно кислоте. От неожиданности женщина закричала и выпустила Меркурий, пытаясь сорвать с лица заклинание мико. На тщетно. Стоило Флюорите только коснуться рисовой бумаги, как ей обожгло пальцы. Заговоренные в храме Хикава письмена действовали, заклинание работало. — Дух грома! В бой!!! — скомандовала Юпитер, и это были последние слова, которые услышала юма, прежде чем все ее существо пронзил мощный разряд шаровой молнии, и мир утонул в сияющем белом свете… А в следующее мгновение самая совершенная юма Данбурита перестала существовать. — Минако! — едва Флюориту разнесло в клочья, сенши бросились к Венере, что едва держалась на ногах. Артемис все это время был рядом с ней. Подвергая себя опасности, он прыгал вокруг девушки, давая ценные советы, ежеминутно рискуя погибнуть. — Стойте! — воскликнула Венера, откатываясь в сторону и выпуская в Данбурита очередной Луч Полумесяца. Всеми силами она старалась не подпускать к себе Темного Офицера — иначе верная смерть, но силы сенши иссякали. — Помогите лучше моей маме! — А как же ты? — с ноткой отчаяния воскликнула Марс, сжав кулаки. Она так и рвалась в бой, но Минако была категорична. — Со мной все будет в порядке! Верь мне, Рей! В этот момент Данбурит выпустил еще несколько жалящих карт, и Венера, отвлекшаяся всего на одну секунду, попала под удар. Сдавленно охнув, она упала на одно колено и опустила голову, дрожа мелкой дрожью. Изодранное в клочья фуку из белоснежного сделалось алым — раны кровоточили, попросту не успевая закрываться; тело невыносимо ныло и болезненно пульсировало там, где свежие порезы появлялись поверх чуть припухших, не заживших до конца рубцов. Это был момент триумфа Данбурита и момент слепого отчаяния Венеры, что прятала свою слабость. Воительница не хотела показывать свою боль, храбрясь до последнего; не желала принять поражение, как бы ни мучилась. Для остальных же смотреть на это было невыносимо. — Нет, не могу так! — воскликнула Марс в отчаянии, бросаясь к изнуренной Минако. — Плевать мне на твою глупую самоотверженность!.. Данбурит, услышав ее возглас, развернулся и, взмахнув рукой, выпустил в сторону Хино три карты. Воительница не успела увернуться — не было времени вызывать Дух Огня, — и острые, точно лезвия ножа, лощеные прямоугольнички вонзились прямо в ее грудь. Марс упала, как подкошенная, издав сдавленный стон. Он утонул в криках Юпитер и Меркурий, что стали свидетелями произошедшего. К счастью, Рей была жива — карты не смогли пробить грудь, хоть и нанесли три глубокие резаные раны. Эйс усмехнулся, глядя на дело рук своих, и медленно двинулся в сторону Венеры, материализовав в руке атаме с черной рукояткой. Пришла пора закончить начатое. Время свершения мести. Он ведь ждал этого мгновения целое тысячелетие! Каково же было его удивление, когда Венера, до этого момента жалкая и беспомощная, вдруг резко поднялась на ноги и, не поднимая глаз, отчеканила, обращаясь к Юпитер и Меркурий, выросшими за ее спиной: — Это мой бой! Не вмешивайтесь. Воительницы послушно застыли, пораженные властными ноткам в голосе подруги. Им показалось, что эти интонации, как и сам тембр, не принадлежат Минако — словно кто-то другой, привыкший скорее отдавать приказы, чем подчиняться им, говорил вместо Айно. Замер и Данбурит, не веря своим глазам и ушам. Венера вдруг подняла на него глаза, и Офицера словно прошиб электрический разряд — настолько яркими и неестественно синими они были. Легкий порыв невесть откуда взявшегося ветра взметнул челку девушки, и на лбу ее чистым золотом загорелся символ Венеры — знак избранности, принадлежности к планете любви. Ноги Данбурита словно проросли к полу, когда из груди воительницы вдруг вырвалось золотое сияние и окутало девушку с ног до головы в непроницаемую пелену. Казалось, что ее поглотил тайфун золотой звездной пыли. Сияние становилось все ярче и ярче, и сделалось для Офицера до того невыносимым, что он закрыл глаза рукой, зажмурившись; однако ни сенши, ни Артемису этот свет не приносил никого вреда. Напротив, он словно согревал их. — Принцесса Минория пробудилась! — восторженно выдохнул Артемис, словно отвечая на немой вопрос восхищенных воительниц. Он был охвачен благоговейным трепетом, глядя на золотое сияние, окутавшее Венеру; девушки же замерли в ожидании чего-то необычного. Но вот очередной порыв ветра развеял золотую пыль, и перед Данбуритом явилась прежняя Венера в окровавленном фуку. Но то, что она держала в руках, заставило его нервно вдохнуть и невольно передернуть плечами от наплыва воспоминаний. — Помнишь его? — воительница пару раз взмахнула Святым Клинком, словно примеряясь, и направила острие на демона. Данбурит рассмеялся, пытаясь скрыть овладевшее ним смятение: — Надо же! Неужели история повторяется? — Возможно, — Венера была воистину невозмутима, точно подобные ситуации были для нее привычным делом. — Проверим? — Ха! Ты же никогда в жизни не держала в руках меч! Тем более, такой могущественный. Я в два счета расправлюсь с тобой! Воительница лишь вскинула брови, показывая, что с легкостью раскусила блеф Данбурита, но не проронила ни слова. Офицер же, в свою очередь, дематериализовал атаме и заменил его на один из известнейших клинков в мире — Толедо Саламанка — звонкий, точно песня, быстрый, точно смерть. Впрочем, каким бы совершенным ни был меч Данбурита, он и в подметки не годился хрустальному клинку Венеры. Демон понимал это, но уповал на слабость Минако, доселе не державшей подобное оружие. Каким бы могущественным ни был меч, в неопытных руках он был бесполезен. Эта мысль подпитывала самоуверенность Темного Офицера, и он, усмехнувшись, принял боевую стойку, готовясь атаковать. Венера не решалась вступать в бой первой, ожидая, когда это сделает противник. И он не заставил себя долго ждать, сделав первый выпад в сторону воительницы, но она успешно отразила удар. Поняв, что эффект неожиданности не сработал, Данбурит принялся кружить вокруг девушки, пытаясь обнаружить слабые места в ее обороне. Он помнил о том, что излишняя горячность и отсутствие самоконтроля в прошлом лишили его жизни, и на этот раз Офицер решил действовать осторожнее. На этот раз выпад сделала Венера, и клинки вновь сомкнулись, выбив целый сноп искр. Пара-тройка ударов — и противники отступили, принявшись кружить по доку, не спуская глаз друг с друга. Ожидания Данбурита не оправдались: воительница достойно отбивала его удары, крепко сжимая меч обеими руками. По лицу ее градом стекал пот, заливая глаза — по-видимому, клинок был не таким уж и легким, каким показался вначале, поэтому Офицер решил обратить этот фактор в свою пользу: изнурить Венеру, заставить ее отвлечься и только тогда нанести решающий удар. Ухмыльнувшись, демон вновь принялся атаковать, активнее размахивая мечом и нанося серию коротких ударов. Делал он это с непринужденной легкостью, точно занимался этим всю сознательную жизнь. Девушка парировала и отражала удары Данбурита, успевая при этом проводить и атакующие маневры. Действовала она сосредоточенно, прислушиваясь к ощущениям внутри себя. Сенши чувствовала Минорию, ее силу и поддержку. В тот момент словно две души делили одно тело; силы, умения и опыт принцессы Венеры текли по венам Минако, придавая девушке уверенности в силах. В какое-то мгновение в ней поселилась уверенность, что самое время от обороны переходить к атаке, и Венера решила довериться собственной интуиции. Она сделала быстрый выпад и начала наступление, ловко уворачиваясь от обрушившихся на нее ударов Данбурита. Девушка и сама размахивала мечом, оттесняя Офицера к выходу. Он замахнулся, чтобы нанести сокрушительный удар, но Венера отбила его, и клинки, вновь скрестившись, рассыпали целый сноп искр. Данбурит, в прошлом герой войны, и Сейлор Венера, реинкарнация принцессы Минории. Два искусных воина сошлись в ожесточенной схватке на мечах, и ни один их них не собирался уступать. Это была битва не на жизнь, а на смерть, и сенши, оставшиеся не у дел, наблюдали за ходом сражения разинув рты. Они успели освободить миссис Айно, но женщина по-прежнему не приходила в себя. Меркурий высказала предположение, что все это последствия пережитого шока и добровольно возложила на себя ответственность за ее уходом. Воительницы с матерью Минако на руках и Артемисом, жадно наблюдавшим за поединком, сгрудились у дальней стены. Они не знали, что делать дальше. Минория приказала им не вмешиваться — да и что бы они смогли сделать? Вмешательство могло бы только навредить Венере. Только и оставалось, что оставаться в стороне и наблюдать за захватывающим сражением. Темный Офицер начал терять терпение. Похоже, его тактика дала сбой — его противница, чуть сияющая золотистым светом, не теряла сил вопреки всем ожиданиям. Хотя, казалось бы, совсем недавно она была измучена морально и физически. Данбурит скрипнул зубами. Похоже, такими темпами они будут махать мечами еще довольно долго. Они то наступали друг на друга, то кружились по доку, в ожесточенном поединке скрещивая клинки, то вновь отступали, присматриваясь и оценивая. Венера вновь пошла в атаку. Красивое лицо ее исказила мина одержимости, точно воительница всего парой ударов хотела предопределить исход битвы. Данбурит принял этот жест за признак отчаяния и понял, что победа совсем близко. Это придало ему толику воодушевления и в то же время заставило слегка расслабиться. И это стало его последней ошибкой. Девушка, сделав резкий выпад, выполнила ловкую подсечку и одним движением ноги выбила Толедо Саламанка из руки Офицера. Меч, звякнув, упал на пол, и Юпитер, не мешкая, подхватила его. Данбурит проводил его полным злобы взглядом и вновь обратил свой взор на Венеру, почувствовав у основания шеи холодное острие меча. Бурно и часто дыша, воительница, не мигая, смотрела в глаза поверженного противника и медленно наступала, сжимая меч одной рукой, точно приноровившись к его весу. Офицер едва заметно осклабился, и Венера, увидев это, сурово поджала губы и приподняла Святой Клинок чуть выше, касаясь острием влажной от пота кожи Данбурита. Демон с презрением взглянул в сапфировые глаза, в которых по-прежнему сияли золотые искорки, и ответил, выплевывая каждое слово: — Давай же, убей! Смогла однажды — сможешь и сейчас. Но Венера не ответила на этот выпад, продолжая держать Офицера на острие Хрустального Меча. — Чего же ждешь? — продолжал подзуживать он. — Это же так легко — отнять жизнь! Всего одно движение, один шаг — и история повторится! Ха-ха-ха! — вдруг рассмеялся Данбурит. — Как предсказуемо! — На колени! — приказала вдруг воительница, гордо вскинув голову, но демон продолжал смеяться — возможно, в лицо смерти. Он не сделал и жеста, выражающего подчинение, и Венера, сжав губы, усилила давление, и по оцарапанной шее Офицера побежала струйка темной крови. — Я сказала, на колени! — не терпящим возражения тоном процедила воительница, буравя Данбурита взглядом. Перестав смеяться, он вдруг замер, и светло-зеленые глаза его полыхнули жаркой ненавистью: — Лучше умереть! — воскликнул он и собрался было сделать шаг вперед, навстречу гибели, но возглас, раздавшийся за его спиной, остановил демона от последнего движения вперед. — Очищающая сила Луны, помоги!!! — Сейлор Мун, появившаяся хоть и несколько позже, но несказанно вовремя, очертила круг и направила полумесяц Жезла в спину Данбуриту. Хлынул тугой серебряный свет, обволакивая и очищая, и Венера, увидев подмогу, с прежней решимостью сжала в руках меч, не давая демону ускользнуть. Офицер оказался меж двух огней, и вскоре серебряное сияние поглотило его без остатка, очищая Эйса от тьмы и скверны, в которых погрязли его душа и тело. Миазмы зла, пустившие корни в сердце, растворялись, кровь очищалась, прояснялись мысли… Это была свобода. Кейто, в экстатическом жесте раскинув руки, прокричал: — Очищение! — и тут же рухнул навзничь, как это обычно и бывало. Венера прикрыла глаза, и легкий флёр сияния, окружавший ее до этого момента, исчез, равно как и Святой Клинок. Зато на поясе у нее появились бусы из полупрозрачных хрустальных шариков — новый атрибут воительницы. Девушка рассеяно моргнула и провела по лицу рукой, точно снимая наваждение. Взгляд ее упал на Эйса, лежащего на бетонном полу в нелепой позе, и Минако, всплеснув руками, бросилась к нему, забыв поблагодарить Сейлор Мун за своевременно оказанную помощь. Но та была не в обиде. Отойдя в сторону, она присоединилась к остальным сенши. — О боги! — пробормотала Венера, переворачивая Кейто на спину. Бледный лоб его был рассечен от удара о пол при падении, и девушку это немало встревожило. — Неужели умер? Нет, только не это! Она легонько похлопала Эйса по щекам и прощупала пульс на его шее. Кончики пальцев ощутили слабые толчки крови под кожей, и Минако облегченно выдохнула, в изнеможении прижавшись лбом к покрытому испариной челу Кейто. Ей было безразлично, что произошло между ними в течении ближайшего часа. Парень, бессознательное тело которого она обнимала, больше не был злом. Черты его лица разгладились, и Эйс походил на мальчишку. По-девчоночьи длинные ресницы бросали легкую тень на щеки, и это показалось Айно трогательным. Но вот он вздрогнул и пошевелился. Минако, затаив дыхание, всматривалась в лицо Кейто, ожидая чуда. И оно произошло, когда Эйс открыл глаза и удивительно-ясным, немигающим взором уставился на девушку. Затем зажмурился и со стоном провел руками по лицу, приподнимаясь с пола. Айно, подхватив его под локоть, помогла парню встать на ноги и выпрямиться. Она поддерживала его до тех пор, пока Кейто, наконец, не открыл глаза и не произнес: — О небо! Что я натворил?! Я… Боги!.. — в отчаянии воскликнул он, проводя рукой по волосам. — Теперь мне никогда не получить твоего прощения за все, что я сотворил! — Это был не ты, Эйс, — тихо произнесла Минако, поглаживая парня по плечам. — Ты не был властен над своими помыслами и поступками, и я понимаю это, как никто другой. А сейчас ты свободен!.. Некоторое время он молчал, словно пытаясь осознать все услышанное. Неужто он заслужил прощение за все пригрешения? Неужто его любимая настолько великодушна, что готова забыть обо всем? Но сможет ли он сам договориться со своей совестью, пробудившейся после долгого сна? — Ты спасла меня. Теперь я простой смертный, — словно еще не осознавая свалившегося на него счастья, произнес Кейто, протягивая руки к Венере, и она приняла их, переплетя свои пальцы с его. — Да, теперь все обязательно будет хорошо. Мы будем счастливы! Я смогу оградить тебя от месть тьмы, и… — Минако так и распирало от нежности. Странно! Совсем недавно он едва не убил лишил ее жизни, и это не поколебало ее любви. Чудо, не иначе! Истинное чувство! Айно потянулась к нему, желая обнять своего вновь обретенного защитника, но он мягко отстранил ее. — Подожди, любимая. Я хочу сказать кое-то важное. — Все, что угодно! — Минако все-таки прижалась к его груди, прикрыв глаза. Как спокойно!.. — Пришла пора прощаться. Она ожидала услышать все, что угодно, кроме этого. Отпрянув, Венера ошарашено воззрилась на серьезного до невозможности Кейто и поняла, что он не шутит. — Что? Нет! — Так надо, любовь моя. Так надо, — лицо Эйса было светло и спокойно, точно это решение он принял довольно давно, и сейчас ему осталось лишь расставить все точки над и. — Но… — начала было Минако, но Кейто мягко коснулся пальцами ее губ, принуждая молчать. — Что бы ты сейчас ни сделала, мое решение останется неизменным. Свой путь ты продолжишь уже без меня, — он сделал шаг назад и отвернулся. Ему тоже было тяжело, но Эйс знал, что не должен показывать свою слабость. Минако едва сдерживалась, чтобы не расплакаться. Хотелось кричать в голос, но она сдерживалась, натянув до предела губы в неестественной улыбке. Очередной мираж, фантом. Может, она и впрямь недостойна любить? — Но… почему? — всхлипнула девушка. Кейто подошел к Айно и взял ее лицо в ладони, ласково глядя в смятенные синие глаза. Он улыбался. Чисто, искренне, но все же как-то горько. Эйсу было тяжело, но он нашел в себе силы отпустить свою любовь. Снова. — Ты знаешь все о моих чувствах, — проговорил он, поглаживая подушечками больших пальцев мокрые от слез щеки Минако. — Но твое сердце принадлежит другому человеку, и с этим ничего не поделать. Ты всегда будешь любить только его… — Но я и тебя люблю тоже… — давясь от слез, выдохнула Венера и, подняв руку, дрожащими кончиками пальцев коснулась лба Кейто, нежно откинув непослушную белокурую прядь его волос. Парень перехватил руку Минако и легко коснулся ее губами: — Знаю. Поверь мне: я просто счастлив знать, что я любим, и любим тобой. Это все, чего мне когда-либо хотелось. Но, увы, в твоем большом сердце я занимаю гораздо меньше места, чем хотелось бы. Зато в моем ты царствуешь безраздельно, и вряд ли там поселится кто-нибудь еще. Это напрочь убивает мой эгоизм, и поэтому я хочу сделать тебе прощальный подарок. Девушка чуть шире распахнула глаза, пристально глядя на Эйса. — Я снимаю проклятие. Ты свободна… — тихо, но твердо произнес он, и от этих слов по коже Минако пробежали тысячи мурашек. Свободна! Какое сладкое и, вместе с тем, горькое слово! Пали оковы, и Айно буквально почувствовала на душе небывалую легкость. Теперь все изменится! Она сможет смело бросить вызов судьбе, дабы обрести свое счастье, но какой ценой!.. Минако, вспомнив о жертве Адониса, снова не выдержала, и две хрустальные слезинки скатились по щекам прямо в уголки дрожащих губ. — Не плачь, — строго приказал Кейто, глядя в глаза любимой. — Знай и помни: ты звезда, согревшая и исцелившая меня. Я ухожу, чтобы ты смогла идти к своей цели, не оглядываясь назад. Помнишь ту карту треф? Уже нет перепутья. Только исполнение долга воина может привести тебя к желаемой цели. А теперь… — Адонис вздохнул. — Пора прощаться. Но помни: я всегда буду ждать тебя. Сколько бы времени ни понадобилось. И верю в то, что будущее на моей стороне. Ах да, вот еще что… — словно вспомнив что-то важное, произнес парень. — Не бойся, меня не найдут. Я теперь смертный, и этот амулет, — он достал из-за шиворота цепочку с золотым символом Венеры, — спрячет меня от Темного Королевства. А теперь, прощай! Эйс нежно поцеловал Минако в лоб и отстранился, сделав шаг назад. А затем, развернувшись, быстрым шагом пошел прочь и ни разу не обернулся. Минако смотрела ему вслед до тех пор, пока Адонис не превратился в расплывчатое белое пятнышко, а потом не исчез вовсе. Только тогда она резко обернулась к стоящим невдалеке подругам, тактично замерших в смущенном молчании и, быстро проведя ладонью по волосам, развела руками и произнесла, точно извиняясь: — Ну, вот… Даже не знаю теперь, кто пал последней жертвой проклятия Адониса — я или он сам, — Айно попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то жалкой, растерянной. Плотно сжатые дрожащие губы Венеры превратились в бледную полосу, но все равно они не смогли сдержать рвущийся наружу нервный смешок. — Ну-y-y, только без истерики! — Марс поспешно приблизилась к подруге и обхватила ее за плечи. — Он поступил благородно, раз смог отпустить тебя — это достойно уважения. К тому же, Кейто не хотел, чтобы ты плакала… Но Минако, почувствовав поддержку, не смогла сдержать слез, как бы ни храбрилась. Бурным потоком они вырвались наружу, и Айно поспешно закрыла лицо ладонями. Ами, Усаги и Мако после этого не смогли остаться в стороне и, окружив Венеру плотным кольцом, принялись наперебой ее утешать. Но теперь уже другая проблема вдруг заняла Минако, накрыв удушливой волной паники. — Мама! — воскликнула девушка, с некоторым опозданием вспомнив о миссис Айно. От этого Минако кинуло в краску. Как, ну как она могла забыть о той, чья судьба привела их всех сюда глубокой ночью?! «Если с ней случится что-то непоправимое, я никогда себе этого не прощу!» — подумала она и, высвободившись из дружеских объятий, подбежала к полулежащей у стены матери. Девушка упала перед ней на колени и обхватила руками голову женщины. Айно лихорадочно ощупывала лоб и щеки матери, плача и умоляя ее очнуться. Наконец, веки женщины затрепетали, и миссис Айно открыла глаза. — Минако? — просипела она, концентрируя мутный взгляд на бледном и заплаканном лице дочери. — Как ты… Цела?.. Все в порядке?.. Тебя так били… И все из-за меня… Они ворвались ко мне в дом и напали… Связали… Говорили о том, как выманят тебя и убьют… — Тише-тише, — Венера не смогла сдержать новый поток слез и прижала голову матери к груди, поглаживая спутанные каштановые пряди волос. — Теперь все будет хорошо, мама. Они больше не потревожат тебя… обещаю.***
Вечеринка была в самом разгаре, когда Айно, румяная от сладкого вина, решила включить телевизор. Вытянув ноги с ватными роликами между пальцев — Мако сделала Минако педикюр, и лак еще не успел полностью высохнуть, — девушка принялась перелистывать каналы до тех пор, пока не нашла нужный — музыкальный, а затем, отшвырнув пульт подальше, откинулась на постели, потягиваясь всем телом. Не далее как вчера маму выписали из больницы, где она оправлялась после пережитого стресса, и Минако наконец-то смогла расслабиться. Конечно, перед этим девушке пришлось рассказать обо всем миссис Айно, предварительно взяв у матери обещание хранить секрет. При этом Минако предпочла умолчать о своей связи с Кейто, чтобы избежать ненужных расспросов, как бы сдержанно мать ни отреагировала на рассказы о высшем предназначении Венеры и ее подруг. А это уже само по себе было чудом, учитывая неуравновешенный темперамент миссис Айно. Видимо, пережитое заставило женщину несколько иначе взглянуть на окружающий мир и на собственную дочь. Теперь, когда миссис Айно была полностью здорова, Минако вновь начали посещать мысли о Кейто, поэтому радость от того, что все закончилось благополучно, была не такой уж полной, как хотелось бы. Ей катастрофически не хватало Эйса — как не хватает путнику, бредущему посреди раскаленной добела пустыни, глотка воды. Но внимание девочек, которым они ее окружили, делало их значительно глуше. Отдых в компании подруг и впрямь был выше всяких похвал — присутствие девушек отгоняло на задний план тягостные мысли об уходе Кейто, и Айно от души развлекалась — благо, ей давно этого не хватало. Сейчас, правда, все четверо покинули спальню, где до того красили друг другу ногти и плели косички: Рей и Мако на кухне готовили какой-то фруктовый салат с шоколадом, Ами буквально минуту назад отошла позвонить, а Усаги оккупировала ванную, решив вдруг ни с того ни с сего помыть голову. По телевизору не было ровным счетом ничего интересного — крутили рекламу, но анонс, проскользнувший бегущей строкой, гласил, что через минуту телезрителей ждет премьера нового клипа. Впрочем, Минако не увидела этого — она лежала, прикрыв глаза, наслаждаясь негой, окутавшей ее тело после нескольких глотков вина. — Итак, дорогие меломаны, спасибо что дождались! — долетел до Айно преувеличенно бодрый голос ведущего. — Вот и обещанная премьера — клип Кейто Эйса на песню… «Что?! — пронеслось в голове Минако, и девушка резко села на постели. От этого у нее немного закружилась голова. — Неужели клип уже готов к показу?» — …под названием «Куда бы ты ни пошла…», — закончил ведущий, тем самым разбивая вдребезги догадки Айно. — Смотрим! Пестрая заставка музыкальной телепередачи сменилась картиной песчаного ноябрьского пляжа, где у самой кромки холодного моря расположились музыканты со своими инструментами. Там же был и Эйс, похожий на заправского рокера в своих потертых джинсах и кожаной куртке. При виде его сердце Минако тягуче заныло, а Кейто тем временем запел:Недавно я думал, Что будет, если я уйду? Любовь кто подарит, Улыбку счастья на устах? Если б рухнул мир тотчас, И накрыл волной всех нас, И сквозь камни и песок, Нашла бы ты свой островок?
Дверь в спальню распахнулась, и в комнату вошли Усаги с чалмой из полотенца на голове и Ами; но Айно едва ли заметила их, жадно всматриваясь в знакомое до боли лицо. Девушки, бросив взгляд на экран телевизора, тоже замерли, разинув в изумлении рты.Ах, если б желанья Мои узрели небеса! Я б сил не жалея, Летел туда, Где ты прошла!
— пропел Эйс, и на экране замелькали кадры с Минако — те самые, которые они сделали на съемках совсем другого клипа, совместного. И снова признание в любви, но на этот раз на всю страну… Из кухни вернулись Мако и Рей, неся в руках стеклянные вазочки с фруктовым салатом, присыпанном шоколадной стружкой. Девушки не сразу поняли, в чем причина столь внезапно проснувшегося интереса к музыке; но, увидев происходящее на экране, тут же плюхнулись на постель по обе стороны от не замечающей ничего вокруг себя Минако и тоже воззрились на экран.И, знаешь, возможно, Я вспять смогу все повернуть… С любовью и миром Страницу жизни пролистнуть. И сквозь мрак обид пустых Через путаницу снов Я найду тропу, что приведет К тебе, моя любовь!
Айно была счастлива. Эта песня настолько тронула ее, что девушке хотелось кричать о переполнявших ее чувствах любви, тепла, благодарности и нежности. В мире не было никого, кроме нее и Эйса по ту сторону экрана — дорогого, но, увы, покинувшего ее защитника. Но эта песня давала Минако понять, что она не одна. Он всегда будет рядом, дабы незримо охранять свою Венеру. Песня постепенно подходила к концу; вот и финальные аккорды проигрыша. Айно, коснувшись губами кончиков пальцев, протянула руку к экрану, как бы посылая Эйсу через экран свой последний, прощальный поцелуй. И в тот момент девушки, наблюдавшие за происходящим, могли поклясться, что Адонис кивнул и улыбнулся, принимая воистину бесценный дар от своей возлюбленной…