Да хозяин, нет хозяин

      Находясь рядом с Оскаром, я постоянно испытываю чувство страха перед неизвестностью. Может, дело в том, что он статный, красивый, сильный, и богатый. А я ниже его, слабый, не имею ни статуса, ни даже своего родного имени. Проще говоря, я не имею ничего... Единственный волосок, мнимая гарантия сохранности моей жизни – минимальное сопротивление прихотям моего хозяина.       Когда я об этом думаю, то сразу из суровой реальности уходят и без того немногочисленные краски. Как, как Оскар может говорить о таких постыдных вещах и смотреть при этом мне прямо в глаза?       Я прекрасно помню, как лежал у Оскара на коленях, в полной его власти. Как меня имели пальцам, и я извивался от удовольствия, позорно кончив ему на штаны. Такое чувство, что я еще долго не забуду его довольного выражения лица. Оно явно говорило: «Я всегда добивался, добиваюсь и буду добиваться своего».       Но я смутно помню, как оказался на полу, сколько просидел оперившись спиной на ванну, крепко обхватив руками свои колени. Хоть люди и придумали язык, чтобы выражать свои мысли, но чувства, которые я испытывал в тот момент, при всём желании, словами описать трудно. Сначала беспомощность, потом стыд, и всё это вперемешку с чувством, что со мной вытворили нечто грязное, порочное. Но самым поразительным для меня было получение от этого немыслимого удовольствия, ведь самому такого никогда добровольно не испытаешь.       Внезапно я почувствовал руку на своей голове, которая нежно проводила по моим слегка отросшим чёрным волосам. Удивившись, я поднял голову и увидел своего мучителя. – Хороший мальчик, – сказав это, Оскар аккуратно поцеловал меня в лоб. Я ещё находился в прострации от впервые испытанного анального оргазма и плохо воспринимал происходящее вокруг. – Ирина, я закончил! – внезапный оклик служанки привёл меня в чувства. Я от неожиданности даже подскочил.       После того, как Оскар вышел, в дверях появилась Ирина, державшая в руках мою одежду на сегодня, которая состояла из той же красной клетчатой туники и, к моему удивлению, трусов. Подойдя к Ирине, я заметил, что в этот раз она всё же посмотрела на меня, но лучше бы этого не делала. И, без плохо скрываемых ею слез, я бы знал, насколько жалок и беспомощен.       Грустно улыбнувшись бедной, искренне переживающей за меня девушке, я взял из её рук одежду и быстро натянул на себя, чтобы Ирина больше не смотрела на моё исполосованное и с «заботой» продезинфицированное тело. – Ты не думай, что я считаю тебя грязным и поэтому не смотрю... Просто я помню, как господин до полусмерти избил кнутом одного бедняжку. И всегда оправдывал такого рода действия непослушанием рабов, за которых немало заплатил. Запомни, деньги для него важнее человеческой жизни, – закончив, она засуетилась, поманив меня рукой.       Я понял, что Ирина пришла, чтобы вновь проводить меня в столовую, ведь Оскар слишком гордый для такого мелочного занятия. Есть в одной, хоть и очень просторной столовой, вместе со своим мучителем мне вовсе не хотелось. Сомневаюсь, что после такого кусок вообще мне в горло полезет. Единственный выход – надо как-то быстро увильнуть. На ум пришла, хоть и не блестящая, но идея. Чердак. Там ведь моё место, так?       При мысли о том, что я опять прячусь от Оскара, сердце в страхе заколотилось. Если сейчас не решусь спрятаться и притвориться, что мне плохо, то так и останусь стоять в нерешительности. Но я так не хотел его видеть. Оскар – тиран, садист и ему плевать на чужие судьбы, хоть сам является человеком. Единственная пропасть, отделяющая его и делающая всевластным – деньги.       От таких мыслей у меня слёзы навернулись на глаза. Эти расписанные бумажки могут распоряжаться чужими горем и счастьем, жизнью и смертью... Деньги – это Бог.       Даже не заметив, как оказался перед крутой лестницей, я быстро, спотыкаясь, побежал по ступенькам наверх. Почему-то я не сомневался, что она ведёт именно туда. Помещение, в которое я вошёл, слабо напоминало комнату под крышей в утренних лучах солнца. Скорее серую и холодную комнату, где недавно кто-то умер. Повсюду валялись большие поломанные венки и засохшие чёрные цветы.       У меня возникло чувство, что она пропитана слезами.       Такая обстановка в самый раз для меня...