***
Девушка с пустым взглядом красивых глаз одиноко сидела за столом слизеринцев, ведь было ещё рано, а до завтрака оставалось чуть меньше получаса. Огонек в карих глазах давно потух, и улыбка на лице этой прекрасной девушки теперь тоже не сияла. Асторию все не оставляли мысли о Малфое. Она твердо решила забыть о поцелуе и вести себя так, будто ничего не произошло. Удивительно, но помогло, только в голову теперь пришли совсем другие мысли, наводящие на вопрос: «Что делать дальше?» И слизеринка погрузилась в размышления… Слишком много воспоминаний, о которых хочется забыть. Слишком много слов, которые не успела сказать. Слишком много сказанных слов, о которых жалеешь. Слишком много людей, с которыми не простилась. Слишком много воспоминаний, которые могут и согреть душу и разрывают сердце от осознания того, что это никогда не повторится. Слишком много интересных людей, которых ты никогда не встретишь. Слишком много «слишком». От печальных мыслей её отвлек голос подруги: — Астория. — Да,— отозвалась девушка, поворачиваясь к гриффиндорке. — Что случилось? Почему ты так рано встала?- недоверчиво произнесла Гермиона. — Не спалось просто. Вот решила сразу сюда прийти,- подходя к ребятам, произнесла слизеринка. За спиной Гермионы, Стори обнаружила Рона, Гарри и еще одну гриффиндорку - Джинни - младшую сестру Рона, о которой иногда рассказывал Гарри. — Слушай, Стори, мы тут подумали. Сегодня выходной, уроков нет, не хочешь с нами сходить в «Три метлы»? — Гермиона, не думаю, что это хорошая идея,— произнесла девушка, смутившись. Она понимала, что главной темой разговора станет её миссия. — Нет, мы не будем тебя расспрашивать, честное слово. Я понимаю твою тревогу,— ответила Гермиона, повернув голову к друзьям, пытаясь найти в них поддержку. — Кстати, это Джинни – моя младшая сестра,— с улыбкой на лице сказал рыжий гриффиндорец, пропуская сестру вперед. — Я рада с тобой познакомиться. Ребята много о тебе рассказывали,— с такой же искренней улыбкой, как у брата, весело произнесла Джинни. — Взаимно,— лишь тихо произнесла слизеринка, увидев, как в большой зал входит компания слизеринцев, но почему-то без незаменимого лидера. На этот раз во главе шли Блейз и Панси, которые о чем-то перешептывались, кидая на девушку странные взгляды. Вскоре она заметила, что это украдкой проделывали и другие однокурсники. — Ну ладно, мы пойдем, Астория, мы будем ждать тебя в два часа у ворот,— уже на ходу сказала Гермиона. — Постой, Герми. А как же меры безопасности, о которых говорил Дамблдор?— очнувшись, произнесла Астория. — Прошла уже неделя. Волнение понемногу утихло. Тем более, мы идем туда по делу профессора,— за подругу ответил Гарри. Парень был смущен, он явно хотел о чем-то поговорить, заметила девушка по его бегающим зеленым глазам. — Гарри, говори уже. Скоро начнется завтрак,— холодно произнесла она. Астория вовсе не испытывала голод, просто хотелось поскорее закончить этот разговор или уже совсем его не начинать. — Панси сказала, что ты сегодня не ночевала в спальне…— замялся гриффиндорец. — И? Ты следишь за мной?— снова голос становился ледяным, не показывающим ни единой эмоции, будто все это происходило не с ней. — Нет. Просто, говорят, Малфой тоже не появлялся в спальне. А Панси сказала, что последний раз она видела вас вместе. — Так вот почему все на меня сегодня глазеют. Гарри, скажи мне, а ты всем сплетням веришь?- парень хотел что-то возразить, но Астория продолжила: — Или только тем, что связаны со мной? А? Я, конечно, понимаю, что вы с Дамблдором пытаетесь спасти мир, но не нужно лезть хотя бы в мою личную жизнь, никак не связанную с миссией. Если ты так хочешь знать, что произошло со мной за последние три дня, то я скажу тебе…- повысила голос девушка, но так и замерла, увидев в дверях Малфоя, который смотрел ей прямо в глаза и стремительно приближался к столу. Он будто знал, что она сейчас пытается сказать, и испепелял её взглядом, заставляя вновь вспомнить вчерашний вечер, и испытать те самые чувства… Ощущение первого поцелуя и боль от дальнейших пыток. Ненависть, боль, отчаяние, презрение – вот такая палитра эмоций преобладала в тот пасмурный вечер. И как же было странно, испытать первый поцелуй среди всего этого кошмара. Прикосновение чужих губ к собственным, губ Малфоя, человека, который всегда причиняет лишь боль. Но зачем? Зачем он это сделал? Это безумие, да, но лишь безумцы могут выжить в его мире, к которому прикоснулась она, теперь и её мире тоже, в который завела судьба, о котором не знает даже Гарри. Жестоком, лживом, циничном, холодном, где нет сострадания, сочувствия, в котором вообще нельзя испытывать ничего кроме принципиальной ненависти и презрения, в котором не терпят привязанностей и не место такому прекрасному чувству как любовь. Может, он захотел выбраться из этого мира? Она не понимала этого и так не хотела осознавать. — Не сейчас, Гарри. Потом. Слышишь, потом, чуть позже,— но она знала, что её слова ведут к «никогда». Она не сможет об этом рассказать, но не сможет и забыть. Забыть,- как бы ей это хотелось. Вернуться обратно в свою жизнь. Забыть об этой мерлиновой миссии, Хогвартсе, в конце концов о нем. Чтобы он навсегда ушел из её жизни, из её мыслей. Но она поняла, что этот человек оставил рану в сердце, которая всегда будет кровоточить, не давая забыть. Навсегда в её памяти останутся эти холодные глаза цвета пепла, эта самодовольная ухмылка и платиновые волосы в контрасте с черным костюмом. Боль, которую он причинял ей, навсегда оставляет отпечаток в сердце. Малфой подошел к Панси, которая говорила ему что-то очень неприятное, потому что слизеринка заметила, как натянутая ухмылка медленно исчезает, а глаза начинают гореть от негодования. Панси повысила голос, и Астория поняла, что та пытается узнать подробности его вечерней жизни. Но слизеринец не любил, когда лезут в его дела, тем более, когда ему предъявляет какие-то права и повышают голос, поэтому слизеринка вмиг оказывается прижатой к стене. Малфой сжимает шею девушки так сильно, что та начинает задыхаться. Блейз и Теодор пытались остановить друга, но тот сильно вцепился в брюнетку, желая преподать ей урок. Астория так и стояла в центре зала, прислушиваясь к раздраженному слизеринцу и хрипящей Панси. Она не думала, что он будет так жесток с девушкой. Ведь Астория ещё с разговора в туалете плаксы Миртл поняла, что лучше не попадаться ему под горячую руку, а сегодня он был явно чем-то встревожен, как бы не пытался скрыть волнение. А Панси иной раз очень раздражала, видимо она ляпнула что-то лишнее, задев самолюбие слизеринского принца. — Не смей так со мной разговаривать, Паркинсон. И вообще, это не твое дело, где я был сегодня ночью. Не лезь в чужие дела. Я надеюсь, ты усвоила урок, повторять свои слова я не собираюсь. Сразу же перейду к действию,— рычал он, пока огонь в его глазах медленно потухал. Наконец, он отпрянул от слизеринки, сразу же направившись к столу. Тем временем, к Панси подбежала её свита. Слизеринка была в не себя от ярости, ведь Малфой напрочь растоптал её самолюбие, показывая, что та для него ничего не значит. — Ты сумасшедший,— прокричал ему вслед Забини. — А это имеет какое-то значение?— с ухмылкой на губах кидает парень, проходя мимо Астории, которая все ещё пытается прийти в себя.***
Темные тучи затягивает серое небо, не давая солнечным лучам проникать к земле. Несмотря на это, на улицах Хогсмида многолюдно. Слизеринка медленно идет по улице вместе с друзьями, вглядываясь в небо. Перед ней почему-то сразу встает образ Малфоя. Такие же серые глаза, холодные, каменные, иногда наполненные гневом, иногда с пугающим огоньком, иногда очень печальные. Видела ли она когда-нибудь в них любовь? Нет. Никогда. Он не позволял себе такие слабости. «Он не умеет любить»- пронеслось в голове у девушки. Но она не знала круглым счетом ничего о его жизни. Какие испытания ему пришлось пережить. Как он любил свою мать, и как ненавидел своего отца. За что?- Малфой часто задавал себе этот вопрос и сразу же находил ответ. За то, что он никогда не любил его, использовал сына, как пешку, научил его быть жестоким, заставил быть убийцей… За то, что он никогда не предоставлял право выбора. Малфой был его марионеткой, возможно, поэтому, ему хотелось тоже почувствовать себя в роли кукловода. И кто же его марионетка? Астория… Девушка, которая никогда не подчиниться, будет умирать, но не сдастся. Которая защитит всех ценой собственной жизни. Как же он ненавидел в ней это… Жертвенность, детскую наивность, нежелание спасти себя. Хоть один раз побыть эгоистичной тварью, как он сам… Друзья шли по улице, наполненной суетой и жизнью, присматриваясь к каждому волшебнику, только Астория была задумчива. — Стори. Что с тобой? Все в порядке?— тревожно произнесла Гермиона, заглядывая подруге в глаза. В этом пустом взгляде она уже давно нашла ответ, который никак не похож на её следующие слова. — Да, конечно. Все хорошо. Просто задумалась,— замявшись, ответила слизеринка, когда друзья уже подходили к небольшому столику. — О чем?— спросила гриффиндорка, надеявшись, что та наконец-то все расскажет. — Гермиона, ты обещала. Понимаешь, я просто не могу, не хочу об этом говорить,— сказала Астория, садясь на стул: — И зачем мы здесь? Что за дело, Гарри?— нетерпеливо продолжила слизеринка, желая начать разговор, который что-то никак не клеился. — Малфой тоже здесь. Мы должны за ним проследить…— начал парень, но видя испуганный взгляд девушки, спросил: — С тобой точно все хорошо? — Да, все просто отлично. Знаешь, Гарри, я не понимаю, зачем вы притащили меня сюда. Мне общества Малфоя и в школе хватает,— хладнокровно произнесла слизеринка, но в тот же миг встала из-за стола: — Прошу меня извинить, но я вынуждена вас покинуть,— бархатным голосом, с ноткой усмешки, продолжила Астория, но в разговор вмешался Рон. Он схватил девушку за запястье, но увидев её презрительный взгляд, одернул руку. Девушка все же остановилась. Она увидела компанию слизеринцев, сидящую за столиком в углу. Она была рада, что Малфой не мог их слышать, но слизеринка все же ловила на себе его встревоженные взгляды. На этот раз Панси не почтила их своим присутствием, обидевшись на Драко. Очевидно, она ждала извинений, но Малфой как ни в чем не бывало беседовал с друзьями, Паркинсон его никак не волновала. — Астория, ты ничего нам не рассказываешь. Мы встревожены, особенно после твоего ночного исчезновения. Дамблдор попросил нас проследить за ним сейчас, раз новостей от тебя не дождёшься,— повысил голосгриффиндорец, заставив обратить на себя внимание доброй половины паба. В том числе и слизеринцев, Малфоя, который теперь не спускал с девушки глаз. Она специально села к нему спиной, чтобы в очередной раз не видеть его ухмылки, но, тем не менее, прожигающего взгляда ей избежать не удалось. Стори даже вздрогнула, когда перед глазами встали мимолетные образы вчерашнего вечера. — Значит, не дождешься. Пока от меня была польза, и вы с Дамблдором пользовались мной, ты записывался ко мне в друзья. А сейчас я стала не нужна, и вы решили отстранить меня от этого дела. Знаешь, что я тебе отвечу. Ничего у вас не получится. Раз уж вы меня в это ввязали, то я закончу начатое до конца. Неужели такие жертвы я принесла зря. Я потеряла все. Родных, друзей, жизнь, мечты, надежды, даже мимолетную радость. Вы лишили меня этого, а теперь решили просто так избавиться. Не выйдет, можешь так и передать профессору, поскольку больше я с вами разговаривать не собираюсь,— повысила голос слизеринка, не в силах сдерживать раздражение, и даже не боясь, что все это слышал Малфой, который в ответ на её речь лишь усмехнулся. Тогда Астория уже шепотом добавила: — А насчет событий, произошедших со мной за последние три, я напишу тебе. Жди сову завтра вечером,- и с этими словами девушка покинула паб, в дверях столкнувшись с Теодором, еще одним слизеринцем из свиты Малфоя, спешившим к друзьям. — Гринграсс. Неужели пришла сюда со своими дружками. Да уж, прекрасная у тебя компания: грязнокровка, рыжий тупица и мистер гений – Поттер, вечно спасающий мир. Кстати, отлично выглядишь,— коварно усмехнувшись, произнес Нотт. Малфой, все еще с неподдельным вниманием наблюдавший за этой сценой, при последних словах друга, внезапно помрачнел, что можно было заметить только по глазам, ведь на лице все еще красовалась натянутая ухмылка. Слизеринка, сжав губы, сделала шаг вперед, но вновь натолкнулась на Теодора, на этот раз намеренно преграждавшего ей дорогу. — Ты не ответила на мой вопрос. Не надоедает золотое трио? Ты ведь чистокровная аристократка, так почему водишься с ними? В нашей компании тебе было бы куда лучше. — Потому что они не задают глупых вопросов,— огрызнулась она, но потом, внезапно смягчившись, добавила: — Постой, Теодор, неужели ты приглашаешь меня в вашу банду, ведь ещё недавно называл меня грязнокровкой и унижал? Так что, уйди с дороги и не вставай у меня на пути. Ты ведь не хочешь увидеть чистокровную аристократку в гневе?— произнесла девушка, нагло заглянув парню в глаза. Увидев смятение слизеринца, Астория продолжила: — Ну, вот и хорошо. А теперь отойди и больше никогда не смей так делать. Чао!— крикнула она, уже на бегу, кокетливо улыбнувшись. Но под этой кокетливой улыбкой и издевательской интонацией, она хотела скрыть гнев в глазах и струйки слез, которые вот-вот прочертят дорожку у неё на щеке.***
— Гарри, что ты наделал? Зачем ты с ней так? Ты совсем уже свихнулся с этой миссией и вышел за все рамки,— вскрикнула Гермиона после секундного замешательства, резко вставая из-за стола. — Гермиона, сядь,— повысил голос Рон. — Что, Рон, и ты тоже с ним. Ну нет, я за Асторией. А вы сидите здесь хоть до самой ночи,— крикнула девушка, приблизившись к парню, пронзая его взглядом карих глаз. Рон так не любил этот её взгляд. Такой негодующий, пронзительный, поучающий, полный раздражения и презрения. Под ним он чувствовал себя ребенком, которого ругает мама за разбитую вазу. Гриффиндорка кинулась на улицу, но темные локоны уже скрылись за поворотом. Тогда Гермиона решила направиться в Хогвартс, надеясь обнаружить подругу там. — Гарри, я так не могу. Ты действительно слишком резок по отношению к Астории. — Рон. Мы же лучшие друзья. Не оставляй меня. Я обещаю, что когда девочки успокоятся, я попрошу прощения. А сейчас мы должны заняться делом,— уверенно произнес Гарри, направив взгляд на столик слизеринцев, которые что-то шумно обсуждали. Гриффиндорец встретился взглядом с Малфоем, который на его удивление не притронулся к кружке сливочного пива, в отличие от его друзей, которые были уже навеселе. — Знаешь что, Гарри. Гермиона права. Ты помешался. Прости, но я ухожу,— говорил рыжий гриффиндорец, разочарованно глядя в зеленые глаза друга, надеясь, что тот найдет объяснение своим поступкам. Но не дождавшись, быстрым шагом вышел на улицу. И вот уже третий товарищ Гарри покинул паб. Он остался один, пытаясь осмыслить свое поведение. Он до сих пор не понимал, что сделал не так, ведь свято верил, что миссия для него и всех окружающих важнее всего остального. Парень внимательно наблюдал за Малфоем, который в ответ лишь ухмылялся. — Драко, а ты что же молчишь? Тоже что-нибудь интересное расскажи. Например, где ты был сегодня ночью? Точнее с кем?- лукаво улыбнувшись, спрашивал Блейз. — Один. А где я был, Блейз, ты и так можешь догадаться,- все так же хладнокровно отвечал парень, вспоминая волшебный шкаф в выручай-комнате. — Так где? Открой нам секрет?— любопытно произнес Нотт, за что получил презрительный взгляд. — А это, Теодор, уже не твое дело. И не суй свой любопытный нос в мои дела, иначе…— но Малфой не продолжил,- Я надеюсь, мы друг друга поняли. — Да ладно, ладно. Все, молчу. Тогда один вопрос, Панси сказала, что Астория этой ночью в спальне не появлялась. Явилась только рано утром. А еще она сказала, что последний раз видела вас вместе,— когда разговор зашел об Астории Малфой несколько помрачнел. — Ай-яй-яй. А это тоже уже моя личная жизнь, которая тебя, Тео, никак не должна касаться. А если тебе так интересно, то я отвечу. Нет, эту ночь я провел не с ней,— произнес парень, отчеканивая каждое слово. — Да, она для тебя слишком недоступная. Никогда не станет твоей. А она красивая, только дерзкая, правда, Малфой?— слащавым тоном растягивал слова слизеринец, отпивая из кружки. А в голове у Малфоя лишь эхом отдавались слова: «Никогда не станет твоей». Его разум затуманился, глаза наполнились гневом, и он уже не скрывал своей раздраженности. Тем временем Блейз воскликнул: — Неужели Тео решил за ней приударить? — Не думаю, что справишься. Она тебе не Панси Паркинсон, которая отдастся после пары комплиментов. Да и вообще, ничего красивого не вижу. Обычная девчонка,— теперь и друзья заметили, что он врал. Вернее, пытался убедить в этом самого себя. Но не стали ему возражать, зная, что ничем хорошим это не закончится. — Мне нужно идти,— внезапно продолжил Малфой, возвращаясь к обычному невозмутимому виду. — Куда?— снова полюбопытствовал Теодор. — По делам,— с ухмылкой ответил он,- Блейз, отвлеки шпиона, а то Поттер уже начинает мне надоедать. Забини лишь кивнул, направившись вместе с Крэббом и Гойлом к наблюдателю. — Эй, Поттер, давно не виделись. Что ты тут делаешь? А где же твоя компания? Или проводишь время в благородном одиночестве?— Забини пытался заговорить ему зубы, преграждая парню дорогу и закрывая обзор на столик слизеринцев. Тем временем Малфой проскользнул между столиков и скрылся в толпе на улице. — Какого Мерлина, Забини. Тебе именно сейчас поговорить захотелось…— раздраженно кричал раздосадованный гриффиндорец. — Да, знаешь, почему-то только сейчас заметил, что ты очень хороший собеседник,— издевательским тоном продолжал Блейз, и уверенной походкой зашагал к столику, где сидел Тео, со смехом наблюдая за этим спектаклем, который устроили его друзья.***
Капли моросящего дождя падали на девушку. Внезапно нахлынувший дождь напугал обитателей Хогсмида, поэтому все бегали с зонтиками, пытаясь найти временное убежище, чтобы переждать дождь. Лишь Астория медленно шла по улице, то и дело наступая в глубокие лужи. Её волосы прилипли к щекам, пальто промокло насквозь, а туфли были полны воды, но девушка степенной походкой шла по улице, наблюдая за суетившимися людьми, которые еще не успели укрыться от ливня, и протягивала ладони, ловя холодные капли. Она закрыла глаза и подняла голову к небу. Возникли мимолетные образы родом из детства, когда во время дождя она бегала по парку, за что ей очень сильно доставалось от мамы. Тогда в доме слышались веселый смех и гул, радостный голос матери, но сейчас все изменилось. Лишь угнетающая тишина преследовала её дома. Астория тогда чувствовала себя такой свободной, вольной, как птица. А сейчас девушка была словно привязана. Но что её держало здесь? Миссия, которую она ещё не выполнила, ответственность, честь. Друзья? Вряд ли. Они не понимали её и не хотели этого делать, потому что ничего не знали. Малфой?- почему-то сам по себе всплыл этот странный вопрос. Её удерживал здесь Малфой? Это невозможно. Но Астория поняла, что теперь уже не испытывает к нему ненависть, это было что-то другое. Но что? Презрение? Не только это. Страх? Как бы он не хотел заставить её испытывать это чувство, она никогда его не боялась. Возможно, слизеринец отталкивал своей непредсказуемостью, но не более того. Вообще, она уже разучилась бояться. Даже страх смерти никогда ею не овладевал. Иногда Астория думала, что лучше умереть, чем так жить. Но она пыталась отогнать от себя эти мысли. Никто не знал, что девушка переживает. Что слизеринка все чаще ходит по лестницам, ступает на ступеньку лишь с одной мыслью,- нечаянно оступиться. Сколько раз хотела, чтобы Малфой применил к ней Обливиэйт, заставляя забыть о вечерах, проведенных в его обществе. Но он словно хотел, чтобы она запомнила всю боль, которую слизеринец причинял, каждое его слово словно прокалывало иголкой и без того раненное сердце. Чтобы она помнила его. Но за что он так жесток с ней? «Ты слишком бессердечен, чтобы задумываться о моих чувствах, мыслях, моей боли, управляя мной, как марионеткой»- подумала девушка. Она все же решила укрыться от дождя в ближайшем магазине. А это оказалось не что иное как музыкальный магазин Доминик Маэстро. Она зашла в зал, который поразил её уютом, теплотой, с которыми был украшен. На витрине стояли музыкальные инструменты, которые были заговорены так, что сами, без помощи человека издавали прекрасные звуки. В магазинчике никого не было, видимо он находился далеко от главной улицы, ведь Астория сама не знала, куда забрела. Все эти звуки, которые издавали скрипки, фортепьяно, стоявшее в углу, флейта и множество других магловских музыкальных инструментов, о существовании которых слизеринка даже не подозревала, сплетались в единую мелодию. Такую нежную, трогательную, необъяснимо печальную, плавную, что девушка незаметно погрузилась в музыку, обволакивающую со всех сторон. Она провела замерзшими пальцами по гладкой поверхности скрипки и невольно улыбнулась, вспоминая, как её старшая сестра Дафна играла на чудесной скрипке, купленной родителями на её пятнадцатилетие. Тогда Астории было всего тринадцать, и она мечтала так же прекрасно, как и Дафна играть на удивительной скрипке. Но время неумолимо шло, а мечта так и оставалась неисполненной. «Где же сейчас Дафна?- думает девушка. Надеюсь, она счастлива. Хоть кто-то в нашей семье устроил свою жизнь» Дафна Гринграсс два года назад закончила факультет слизерин в Хогвартсе и вышла замуж за магла. Родители отреклись от девушки, не принимая её новую семью. С тех пор она живет в магловском Лондоне. По крайней мере, так думала Астория. Стори заметила, что под деревянным столом в центре слышалось какое-то шуршанье, будто кто-то отчаянно копошился в бумагах. Внезапно из-под стола вынырнула большая голова в странной яркой шляпе. — Здравствуйте, прошу прощения за беспорядок. Я не слышал, как вы вошли. Сейчас моя помощница вас обслужит,— произнес волшебник, убирая со шляпы приклеившийся листок, похоже, даже не замечая растрепанный вид девушки. — Дочка, помоги нашей посетительнице,— крикнул он, повернув голову к кладовке. — Да-да. Уже иду,— послышалось из маленькой дверки. Астория даже не заметила, как к ней подошла девушка, рассматривая фортепьяно, стоявшее в темном углу — Могу я вам чем-нибудь помочь?— монотонно произнесла помощница. — Нет, нет. Спасибо. Я просто посмотрю,— отвечала слизеринка, все так же вглядываясь в элегантные изгибы музыкального инструмента. Но, не услышав ответа, она все же повернула голову к девушке. Та смотрела на Асторию внимательным взглядом, пока глаза не покраснели от слез. — Астория… — Откуда вы знаете моё имя? Дафна, неужели это ты?— произнесла девушка, внезапно сменив хладнокровие на более мягкую интонацию. Она узнала её. Эту веселую блондинку с такими же карими, как и у сестры глазами, которая когда-то была для Астории одним из самых родных людей, решительной подругой, мудрым наставником и прекрасным собеседником. — Да, это я. Стори, как я рада тебя видеть,— говорила Дафна, обнимая девушку все ещё дрожавшую от холода. - Я тоже. Но постой, разве ты не должна сейчас вместе с Джеймсом жить в магловском Лондоне? - Нет. Кое-что произошло. Но это долгая и печальная история. Лучше расскажи, что ты здесь делаешь,- требовательно произнесла старшая сестра с недоверием посмотрев в карие глаза. Но с лица слизеринки медленно сползала сияющая искренняя улыбка, которая украшала лицо Астории впервые с начала учебного года. - Вы что, переехали из Франции? - Да. И не только переехали, меня перевели в Хогвартс. - Но зачем? Ведь ты заканчиваешь последний курс,- непонимающе качала головой Дафна, которая пребывала в полном замешательстве. - Я... Я покажу тебе... - Ты же не любишь,когда роются у тебя в голове?- все так же недоумевающе Дафна смотрела на сестру, совершенно её не узнавая. Раньше она была такая светлая, нежная, чистая, спокойная, гордая, до грани наивная. А сейчас слизеринка стала мрачной, печальной, задумчивой, такой хладнокровной, будто или никаких эмоций она вообще не испытывала, либо они были настолько сильны, что она не хотела показывать свои чувства. Словно судьба испытывала её на силу духа, и Астория с должным слизеринке терпением и смелостью выдерживала все её нападки. Девушка не увидела родного огонька в карих глазах младшей сестры и привычной искренней улыбки. - Поверь, кое-кто уже нарушил это правило. Да и не только это,а половину моих принципов. И ещё, ты узнаешь об одном человеке. Прошу тебя, не расспрашивай меня, мне больно о нем говорить. - Ты уверена, что хочешь этого? - Да, иначе ты не узнаешь. Я не смогу рассказать тебе... просто не смогу,- тихо произносит она. - Хорошо, но прежде,- Дафна достает свою волшебную палочку из кармана потертой кофты и направляет на сестру,- Конарус. Фумо. Коуфурис. Вот так-то лучше,- ободряюще произносит блондинка, осматривая растерявшуюся сестру, которая удивленными глазами оглядывает сухое пальто, с которого ещё недавно ручьями стекала вода и волосы, которые теперь были собраны на затылке. Лишь темные локоны обрамляли изящное лицо. - Ну ладно, ты готова? - Как никогда я хочу, чтобы ты все знала,- вяло улыбнувшись, произносит девушка. - Легиллеменс,- только успевает крикнуть Дафна, как перед ней всплывают образы чудесного парка, где Стори разговаривала с родителями, не подозревая, что её ждет, дорога в Хогвартс, и наконец, жизнь в новой школе. Слизеринка словно приглашает её в свой мир, воспоминания, мысли, позволяя полностью проникнуть в сознание. А Дафна постепенно узнает в мельчайших подробностях события, произошедшие с девушкой с начала мрачной осени. Она в один миг проживает два месяца, наполненных отчаянием и ненавистью, из жизни своей младшей сестры. Слизеринка дает ей почувствовать все эмоции, которые испытала за эти недели, связанные с миссией. Страх перед будущим, ощущение предательства самых близких людей, ненависть к происходящему, презрение, отчаяние, и наконец, ничего, кроме осознания того, что ты одна, и никто не может тебе помочь,- одиночество и хроническая усталость. Несколько мучительных секунд, проведенных в молчании. Астория наконец-то нашла человека, который может её понять. Ей не нужны советы или банальные слова утешения, а просто человек, который подарит ей хотя бы несколько минут относительного спокойствия, прижмет к сердцу и сотрет с щеки одинокую слезу. Просто несколько секунд почувствовать тепло и поддержку любящего человека. Ведь она не могла найти такого человека ни в друзьях-гриффиндорцев, ни в родителях, ни в... Неважно, в ком. Все равно это было бы глупо, ждать этого от него. - Ты... Я... Это невозможно,- растерянно говорила Дафна, увидев застывшие в глазах Астории слезы, когда та отстранилась от неё. - Знаешь, я думаю, что в моей жизни уже нет ничего невозможного. - Тот человек, о котором ты не хочешь, это он - Драко Малфой?- неуверенно спрашивает Дафна, боясь реакции сестры. Но та лишь молчит, едва сдерживая подступившие к горлу слезы. - Я знаю его, когда-то мы учились на одном факультете. Он самодовольный индюк, напыщенный, хвастливый и циничный...- девушка бы продолжала список "достоинств" Малфоя, но её прервала Астория: - Да уж, все это я испытала на себе. Но я не хочу в такой радостный момент нашей встречи вспоминать о моем личном аде,- девушка улыбается сестре. Губы сложно поддаются этому движению, потому что никто так давно не видел её искренней улыбки. - Но не убийца...- задумчиво заканчивает свою речь старшая сестра. - Ты ошибалась. Вот и все. Лучше расскажи, как ты здесь оказалась? - Хорошо, но только отпрошусь, а то как-то неудобно. Мистер Твик, могу я ненадолго отойти? Мне очень нужно поговорить с Асторией,- блондинка поворачивается к волшебнику, все ещё копающемуся в бумагах. Он, шатаясь, встает, при этом неуклюже ударившись головой о деревянную поверхность. - Да, да. Конечно, посетителей мало, точнее их вообще нет. Я сам справлюсь,- произносит мистер Твик, потирая ушибленный затылок.***
Один. Астория размышляет о судьбе сестры. Оказалось, как только она сказала Джеймсу, о том, что родители от неё отвернулись, и что им придется обеспечивать себя самим, он бросил девушку за день до свадьбы. Они так и не заехали в маленькую квартирку в центре Лондона. Два. Слизеринка замечает, насколько изменилась старшая сестра. Как потрепала её жизнь. Какой сильной она стала. Сколько ей пришлось пережить и не сломаться. Три. Девушка вспоминает самый главный вопрос, который она успела задать. - Почему же ты не вернулась домой? И ничего не сказала родителям? - Ага, и показать им, что я не справилась, сдалась, была не права, когда с полной уверенностью заявляла, что у меня все будет хорошо. Доказать им, что они были до жути правы, когда говорили, что я об этом пожалею. Нет, пусть лучше я всю жизнь проработаю в этом дурацком магазинчике, чем оставив гордость, пойду просить прощения. Четыре. Дафна все же начинает говорить о Малфое. - Я все-таки не понимаю. Он причиняет тебе боль, целует. Не находишь это странным? - Для него это вполне нормальное поведение. Я никогда не могу предугадать его дальнейшие действия, он слишком непредсказуем. - Но все же я не понимаю. Почему он не применит к тебе Обливиэйт. - Все просто. Я - его игрушка. Он отпускает меня, только когда наиграется. Управляет мной, как марионеткой, потому что я не могу ничего сделать против. Он хочет, чтобы я все помнила. Чтобы он стал самым ненавистным воспоминанием, ему нравится причинять мне боль, видя, как я постепенно ломаюсь. Он не слышит мое "нет", ему наплевать. Он просто делает то, что хочет, не принимая возражения окружающих. Все просто. Хотя нет, все настолько сложно, что кажется простым. Пять. Она остается одна в совершенно незнакомом городе. - Стори. Давай я тебя провожу. Не хочу оставлять тебя в таком состоянии. - Это состояние становится привычным, Дафна, понимаешь, привычным. Никогда не думала, что раздражение, злость, отчаяние, хроническая истерика, станут привычкой. Я сама пойду. Поверь, я не заблужусь. Хочу ещё побыть одной. Для меня это важно, хоть иногда почувствовать себя свободной от этой миссии, проблем, от него. Я пришлю тебе сову на этой неделе. Обещаю. - Ты не представляешь, как я рада, что мы нашли друг друга. Я так не хочу снова тебя потерять. - Тем более, мне через неделю стукнет семнадцать. Поэтому не нужно водить меня за ручку. Сама справлюсь,- сестры на прощание крепко обнимаются. Им так приятно снова почувствовать сердцебиение друг друга, прижимаясь к родной груди, после мучительно долгой двухлетней разлуки. Как же они похожи. Такие сильные духом, чистые душой, каждая со своей раной в сердце, со своей печальной судьбой. Они нашли друг друга в этом огромном мире. Назовете это случайностью? Нет. Это закономерность. Люди, которые когда-то ушли из нашей жизни, когда они нам нужны больше всех на свете, обязательно вернутся. Несмотря на обстоятельства, в которых вы снова обрели друг друга, вы безгранично счастливы. Это урок. Вы больше никогда их не отпустите, боясь снова потерять. Шесть, и она наконец-то удосуживается взглянуть на часы. Всего четыре часа. В этот раз судьба к ней милосердна. Эти самые спокойные минуты за последние месяцы длятся безмерно долго. Астория просто гуляет по Хогсмиду. Одна. Она справится со своей болью сама. "Я всегда решала проблемы сама, и сейчас я справлюсь. Я должна справится"- думает девушка. После дождя выглянуло солнце, еле теплые янтарные лучи касаются лишь крыш домов. Где она находится? Астория не знает, и даже не уверена, что сможет найти дорогу в Хогвартс. А зачем возвращаться? Снова видеть ухмылку Малфоя, слушать поучения Гарри, утешения Гермионы, ощущать, как слизеринец растаптывает твою гордость, гадать, какое настроение у него сегодня. Астория нехотя начинает приглядываться к окружающим домам, вывескам, но ничего знакомого не находит. Да и волшебники здесь странные: все в рванной, темной одежде. Девушка только сейчас понимает, что десятки пар страшных глаз с каким-то безумным огоньком направлены на неё. Ноги становятся ватными, появляется какая-то непонятная дрожь. Слизеринка оступается и вскрикнув, падает на землю, точнее на грязный камень, которым уложена улица. Возле неё проходит мужчина в черной мантии, явно не самой дешевой, со странным перстнем на пальце. Серебряный перстень с черным камнем. Слизеринка рывком вскакивает и почти бегом заворачивает в переулок, но там утыкается носом в чье-то рванное пальто. Она отскакивает, и незнакомец широко и коварно улыбается желтыми зубами. - Куда это мы спешим? Девушка упрямо сжав губы, гордо молчит. Однако Астория, не растерявшись, пытается незаметно достать палочку. Но темный волшебник замечает это неловкое движение, и она вмиг оказывается прижатой к каменной стене. Раздается стук дерева о камень улицы. Всего лишь один ненавистный миг, и она безоружна. Палочка мужчины давит на шею девушки, заставляя её поднять голову, заглядывая в голубые глаза незнакомца. Глаза - зеркало души. Но у этого человека нет души. Астория прочитала это в его взгляде. Мрачном, внимательном, нетерпеливом, бегающем, подлом, циничном, наполненном хронической злобой и ненавистью ко всему окружающему. Это настоящие глаза убийцы. Человека, который не испытывал ни малейшей жалости ко всем, кого убивал. А убивал он много, безжалостно и коварно. Но все эти люди навсегда оставили отпечаток в его глазах, каждый из них, лишая его чего-то человеческого, забирая частичку его души, которая теперь принадлежала им по праву. - Ты что, язык проглотила?- прорычал он. - Нет. Предпочитаю не тратить время на такую грязь, как вы,- выплюнула волшебнику в лицо девушка. - Ах так. Ну, ладно, посмотрим, как ты потом заговоришь,- и кулак мужчины заносится над лицом Астории. Он лишь успевает зажмурить глаза, ожидая удара. - Не трогай её. Она со мной,- доносится мужской голос где-то неподалеку. Но Астория лишь различает темный силуэт на повороте в переулок. Мужчина отпрянул от девушки, поворачиваясь к спасителю слизеринки. Она уже готовилась через несколько минут радостно благодарить парня за спасение, но мрачная фигура начала приближаться, и уже отчетливо можно было увидеть светлые волосы, бледную кожу и черный костюм. Астория до конца не верила, что её избавителем может стать он, но когда заглянула в знакомые серые глаза, все сомненья сами собой улетучились. Осталось лишь непонимание всего происходящего и бессвязные мысли, которые она никак не могла выстроить в нужном порядке. - Так она твоя. Научи девчонку хорошим манерам, а то уж больно дерзкая на слова,- очевидно, они знакомы, но зачем Малфою нужно было заступаться за девушку, именно эти мысли одолевали её усталую, уже не воспринимавшую никакую информацию голову. - Это мне решать, что с ней делать. А теперь вали отсюда, пока я не передумал оставлять тебя в живых,- все так же сдержанно говорил парень, так ни разу не взглянув на Асторию. Ей так это надоедало, его равнодушие, хладнокровие, а через несколько секунд приступ безграничной ярости и жгучей злости. И все это слизеринец иногда срывал на ней. Хотя нет, в прошлый раз досталось Панси. Бедная, наверное до сих пор ждет его с букетом цветов и искренними извинениями. Наивная, Малфой на это не способен. На привязанность, на какие-то теплые чувства, на любовь, в конце концов. Он не умеет любить. Возможно, потому что его не научили этому прекрасному чувству. "А ты сама-то когда-нибудь любила кого-нибудь кроме старшей сестры и родителей, которые всегда были рядом и предали в тот момент, когда их поддержка была бы очень кстати?"- задает неловкий вопрос внутренний голос. "Нет. Но я верю, что когда-нибудь мной овладеет это чувство, если я останусь жива после всего этого ужаса, который обязательно должен когда-то закончится." Все всегда заканчивается. И хорошее, и плохое. Время неумолимо бежит, и мы не в силах его остановить, да это и незачем. Нужно просто ценить его, и правильно им управлять. Наслаждаться каждой секундой чего-то прекрасного и уметь забыть о днях, прожитых в отчаянии. Да, это сложно, но по-другому нельзя. Иначе ты будешь не жить, а просто существовать. Согласитесь, простое существование на этой земле не принесет ничего хорошего ни вам, ни окружающим. Вы просто идите к своей мечте, живите, а не стойте на месте. Обновляйте свои мечты, если вы уже достигли их. Не теряйтесь во времени. - Ладно, ладно. Уже пошел,- доносится будто бы издалека недовольный голос темного волшебника. Тем временем Малфой не спеша и даже с какой-то медлительностью аристократа поднимает палочку девушки. Тогда они остаются одни в этом мерлиновом переулке, и Астории хочется провалится сквозь землю, только бы не слышать слизеринца. Но его полный раздражения голос заставляет девушку очнуться и выйти из своего внутреннего мира: - Какого мерлина ты делаешь в самом криминальном районе Хогсмида?- Малфой рывком оказывается рядом со слизеринкой. Она вздрагивает от его рычащего голоса и заглядывает ему в глаза, пытаясь определить степень злобы. Глаза наполнены гневом, брови парня нахмурены, а тонкие губы поджаты. Он прожигает её взглядом, в воздухе повисло напряжение, и Стори чувствует себя провинившимся ребенком перед строгим отцом. Но взяв себя в руки, она вздергивает носик и делает шаг вперед. - Удивительно, но у меня к тебе тот же самый вопрос. - Тебе незачем это знать. Ты не ответила на мой вопрос,- четко произносит Драко, разделяя каждое слово. - Ах так. Тогда тебе тоже незачем это знать...- повисло молчание. Малфой все ещё требовал объяснений, а слизеринка просто не хотела врать. - Зачем ты спас меня?- внезапно продолжила она. - А тебе хочется умереть? Считай, что у меня хорошее настроение,- издевательски усмехаясь, произносит парень, приближаясь к Астории. Она сделала шаг назад, но уперлась в стену. - Значит, моя жизнь зависит от твоего настроения?- пытаясь говорить ровно, спрашивает девушка. Но сердце начинает бешено колотится, когда слизеринец оказывается слишком близко. - Твоя жизнь зависит целиком и полностью от твоего поведения,- шепотом отвечает Малфой, проводя кончиками пальцев по щеке Стори. Но та поворачивает голову, пытаясь избежать его прикосновений, которые заставляют Асторию краснеть. - Малфой, хватит. Мне это надоело. Я не хочу быть твоей игрушкой. Я тебя ненавижу, ненавижу всем сердцем. Ты управляешь мной, как марионеткой. Ты лишаешь меня свободы. Ты не понимаешь. Я не хочу невольно тебе довериться. Не хочу... Отпусти меня. Просто оставь в покое. - Все сказала? Тишина. Но ведь молчание - знак согласия, не так ли? Блондин проводит холодными пальцами по скуле на лице девушки, и слизеринку окатывает приятная волна мурашек. Его ладонь спускается к шее, предплечью, быстро следует по руке, останавливаясь на запястье. Астория не заметила, как его другая рука оказалась на втором запястье. Затем он резко сжимает руки девушки, прижимая собственным телом к стене и пресекая все попытки вырваться. Он шепчет ей на ухо слова, которые в очередной раз ранят её. - А теперь послушай меня. Хотел тебе сообщить, что я уже выполнил миссию, и ты пока им не нужна. Но можешь понадобиться в будущем. Поэтому останешься жива. А пока тебя поручили мне. Так что, милая, теперь ты в моей власти, и не советую меня злить,- произнес он, делая акцент на слове "милая". В его голосе было столько нежности, но слова оказались угрозой. Девушка ждала, когда парень отстранится, потому что в таком состоянии она не могла произнести ни слова. Но Малфой продолжал так стоять, обжигая дыханием, пока его лицо не опустилось ниже. Слизеринка почувствовала, как его горячие губы нежно касаются холодной кожи на шее, и она вновь ощутила какую-то приятную волну, достигшую даже кончиков пальцев. И прежде чем все мысли и чувства смешались в какую-то непонятную массу, она успела услышать голос слизеринца: - Аппарэйт. Они оказались у ворот школы. Слизеринка, потеряла опору, но почувствовала чьи-то сильные руки, вовремя оказавшиеся на талии, не давая ей упасть. Слизеринец издевательски усмехнулся, увидев смятение девушки, и наконец-то отпрянул от Астории, оставил в одиночестве. Палочка оказалась в кармане пальто, но девушка даже не заметила, когда парень успел это сделать. Напоследок он крикнул, не оборачиваясь: - Завтра мы дежурим в коридорах. И только попробуй опоздать. Я свое время ценю,- все так же сдержанно и холодно произнес Малфой. - Я тебя ненавижу,- оскалилась она. Слизеринка даже не видя его лица, была уверена, что там красуется издевательская ухмылка. "Какой же ты сложный, разный, такой непонятный... За что ты так со мной?"- именно с этими мыслями девушка оставила большую дверь позади, и оказалась там, куда так не хотела возвращаться, пытаясь придумать оправдание столь позднему прибытию.