Кэр, мой Кэр

      Про латы Лагерт вспомнил только утром. Охоту пришлось отложить и смотаться в деревню к кузнецу, забрать выправленное и даже отполированное железо. Заодно и яиц с мукой прикупил. Он собирался испечь чего-нибудь для Кэра, сладкого и с вареньем. Все любят сладости. - Нечистик, ты пирог с вареньем будешь после завтрака или вместо? - позвал он.       Кэр затаился где-то в башне и на глаза не показывался. Даже ночью не пришел спать на свой тюфячок, что и к лучшему. Если б он ночью приполз греться к паладину под бок, вышел бы конфуз. Или нет. Но проверять Лагерт не хотел. Правда, он волновался, не замерз ли парнишка ночью, где он там ее провел. Он подозревал, что вместе с Прорвой, но конь, естественно, ничего сказать не мог. Вот и сейчас нечистик никак не показал, слышал ли он слова хозяина. Да и вообще, был ли в башне. Лагерт принялся за выпечку. Ничего, на запах пирога придет.       Настоящий паладин должен уметь все, говорил магистр Армирин. И шить, и вязать (и не только разбойников, но и носки себе), и готовить. И даже вышивать. Ну, вдруг понадобится? Правда, после трех месяцев упорных попыток научить смирению послушника Лагерта посредством уроков вышивания магистр отступился. Те кошмарные путанки, выходившие из-под иглы будущего паладина, можно было сразу отправлять в огонь. Жаль только ниток и ткани. Так что вышивал Лагерт хреново, еще хуже, чем шил. А вот жрать готовил так, что ему запретили приближаться к кухне, дабы не вводить во искушение других послушников. Он даже из скудного набора постных продуктов умудрялся сделать что-то невообразимо-вкусное.       Вскоре на запах еды отозвался даже Прорва, принимаясь набивать бездонное брюхо травой, побольше и еще больше. - Нечистик, ты есть идешь?       Кэра "сдал" его урчащий от голода живот. А иначе затаившегося на потолочной балке парнишку паладин искал бы до морковкина заговения. - Иди сюда. Смотри, какой я пирог испек. А еще похлебку сварил, мясную, между прочим.       Нечистик светил глазами, сглатывал слюну, косил на исходящую паром миску, которую паладин поставил самую малость поближе к столу, решив потихоньку приручать своего невольника. - Ешь-ешь, оно вкусное, - Лагерт и сам уже налег на еду.       Кэр бесшумно спрыгнул с балки, метнулся в угол и потянул миску к себе, настороженно следя за хозяином. Паладин сделал вид, что не обращает на него внимания. Похлебка была горячей, и он немного опасался, что Кэр обожжет себе язычок. - Приходи потом пирог есть. С вареньем. И ешь аккуратней, она свежесваренная.       Дикареныш, эх, вроде же уже осваиваться начинал - и вот те на, опять откатился. Ну, ничего. С ним придется быть терпеливее и аккуратнее. Читать умеет, остальному научить можно. Писать, например. Похоже, мальчишку писать не учили, только показывать руны. Будет чем заниматься долгими зимними вечерами.       За спиной раздался характерный лакающий звук, кашель и сдавленное шипение. Лагерт обернулся и едва сдержал смешок: Кэр сидел с высунутым язычком, который мелко трепетал. Видимо, все-таки обжегся. - Иди сюда, полечу тебе язык. И учись есть из тарелки, там остывает быстрее.       Вот еще было интересно: Кэр умел лечить других, но себя - нет. Такой вывод Лагерт сделал из того, что, поколебавшись, нечистик все же приблизился к нему, позволив коснуться кончика языка пальцем. Паладин отправил в него искорку исцеления. - Вот так. Подожди, пока остынет.       Отдернуть руку он не успел - Кэр все-таки цапнул, прокусив ему палец едва не до кости. Притом, не отпустил сразу, пока игольчатые зубки крепко держали палец, словно в капкане, нечистик собирал языком капли крови. - Ну и что ты такое делаешь, мелочь ты зубастая? - ойкнул Лагерт.       Кэр косился на его правую руку, сжавшую черенок ложки до белых костяшек. Ждал, что его ударят? Видимо так. Но не дождался. Лагерт не собирался его бить ни под каким видом. Хотя больно было до кругов перед глазами. Даже странно, когда Кэр скинул его с лестницы, боль была не такой острой. Или тогда она воспринималась отстраненно от шока? - Отцепись ты уже от моего пальца, - просипел паладин.       Нечистик слизал еще немного крови и отпустил, отпрыгивая к стене, подальше. На пальце остались по пять круглых глубоких ранок, но, что удивительно, кровь из них больше не текла, а сами ранки быстро подсыхали. - Только не говори, что питаешься кровью хозяина...       Кэр фыркнул и помотал головой, но при том с довольным видом облизнулся. "Мстит, засранец мелкий", - догадался паладин. - Есть садись.       Удивление, мелькнувшее в сиреневых глазищах, стоило того, чтоб потерпеть немного боли. - Надеюсь, ты не ядови... а, да, не ядовитый, - Лагерт языком потрогал нижнюю губу, на которой еще остались отметины от зубов Кэра.       Похлебка остыла в достаточной мере, чтобы больше не обжигать, так что позавтракали оба. - Пирог будешь? Можешь половину уволочь.       Нечистик остановился шагах в трех от стола, вытянул шею, принюхиваясь к ароматному печеву. Подошел ближе, снова остановился. Лагерт отрезал кусок, положил на ладонь, мысленно сравнивая себя с укротителем диких животных. И готовясь к новым укусам. Это было, пожалуй, единственное оружие Кэра против него. - Не знал, что любишь, сделал просто с вареньем.       Правда, он сомневался, что Кэру перепадало что-то особенное во время трапез некроманта. Если уж его кормили как пса, из миски на полу... Еще шажок, и еще. Медленно и осторожно протянутая рука сцапала кусок пирога с ладони. Паладин ждал, что нечистик проглотит его сразу, но нет, снова ошибся. Кэр принялся обнюхивать пирог, потом осторожно лизнул. Надо было видеть, как засияли его глаза, когда он понял, что это - сладкое. Лагерт в тысячный раз пожалел, что некромант уже давно мертв. - Можешь весь пирог взять, я не очень люблю сладости.       Хотелось прижать парнишку, обнять, подарить немножко человеческого тепла. Но испугается же. Ладно, пока пускай ест. После того, как Кэр схомячил еще кусок пирога, его, похоже, разморило, и паладин запоздало подумал, что парнишка мог и вовсе ночью глаз не смыкать. - Ты что всю ночь делал? Зеваешь же на ходу. Ложись спать, я Прорву бегать выпущу, рыбу половлю.       Упрямый мальчишка, несмотря на страх и усталость, потащился за ним следом, сначала к коню, потом к реке. Уснул он в солнечном пятне на траве, свернувшись в клубок, не дождавшись, пока паладин самодельной острожкой загарпунит первую рыбину. Лагерт выкидывал рыбу на берег, раздумывая, сделать пирог, запечь ее или сварить уху. А еще насушить бы, накоптить. Или насолить? М-м, нет, соль дорога, а вот коптиленку смастрячить он сумеет. Тем более, рыба такая жирная, красивая, ух! Решено, на обед-ужин он рыбы напечет, а потом будет разбираться с коптильней. Щепы ольховой там, вишневой достать надо бы. Это в деревню. И пора написать все же письма, отправить их и заявить права на башню. И в деревне сказать, что отныне он тут обитать будет.       Лагерт собрал рыбу, снизав за жабры на прут. - Кэр? Кэр, я пошел.       Нечистик спал без задних ног. На свое имя отозвался только тем, что чуть шевельнул ухом. Выглядело это смешно - ушки у него были человеческие, круглые, разве что чуть-чуть выше расположенные. Но он умел ими шевелить. Лагерт вздохнул, подхватил его, как ребенка, на руку. Ждал всего, что угодно, от укуса в любую часть тела, не прикрытую одеждой, до того, что проснется и станет выдираться, как кот. Только не того, что нечистик, сонно вздохнув, обнимет его, пристроит мордашку на плече и уснет глубже, сопя в шею. Паладин умиленно улыбнулся, так и понес в башню. Там пристроил на диване, погладил по плечу и ушел чистить и потрошить рыбу.       Печеная рыба - это ж ух-х, пальчики оближешь, если приготовить правильно. А правильно готовить - это к нему, да. На кухне были запасы трав и специй, видимо, голодный Кэр, подъев все, что не требовалось готовить, их не тронул, потому что не знал, зачем они нужны. Потому и крупа осталась целой, что готовить он не умел. А еще - не умел обращаться с огнем. Бедолага, как же он прожил две зимы-то? То, что башню не топили, Лагерт понял, увидев поленницу в сарае. Ну ничего, осенью он все протопит. И нечистика тоже откормит. Сколько дел, Свет Милостивый! Сколько же, оказывается, дел, если ты решил осесть на одном месте. Как бы так разорваться на десяток паладинчиков?       Он выпотрошил рыбу, натер ее специями и солью, оставил на время и решил пока заняться письмами. Откладывать дальше было нельзя. К тому же, стоило написать еще и отцу, дать знать, что все еще коптит небо. Письма выходили скупыми и не несущими информации. Жив. Здоров. Взял за верную службу башню, воспользовавшись правом занять добровольно оставленный дом. Конечно, это жилье некроманта, но понравилось. Выглядит пафосно, как и положено жилищу незаконнорожденного сына герцога. В Орден отправилось почти такое же письмо, только еще короче. Жив, здоров, на последнем задании был серьезно ранен, понял, что больше не может нести Свет по дорогам королевства, решил осесть на месте последнего подвига. Очистил башню некроманта, запретной магии и книг не обнаружил, просьба признать строение собственностью паладина Лагерта из Олвары. Оставалось дождаться ответа. Ну и обустроиться на новом месте. Дров заготовить, еды, перетряхнуть все шкафы на предмет утвари и одежды.       Он запечатал письма, благо, в столе некроманта нашлись и сургуч, и зеленые нити "срочной" почты, и даже статуэтка сокола - магической доставки. Это было очень кстати, не нужно было тащиться аж в соседнее село в храм, где такая статуэтка быть должна обязательно. Письма были отправлены с полупризрачными соколами, Лагерт пошел обратно на кухню, продолжать заниматься рыбой. Часам к трем пополудни как раз все закончил, оставил на печи, чтоб не сильно остыло, и отправился на поляну, где косил клевер. Там еще много недокошенного осталось, а вот просохшее сенцо следовало сгрести и сметать в стожки, чтоб не разносило ветром. - Дом... Милый дом. Обустройство.       Он развеселился, представив себе, как сидит и вышивает в подарок Магистру зимними вечерами скатерть. За такой подарочек тот его точно явится посохом в лоб благословить. Лагерт посмеялся и занялся делами. Работа спорилась. Об обеде он вспомнил, увидев выскользнувшего из кустов Кэра. Нечистик выглядел смущенным и пришибленным, подождал, пока паладин отложит косу и подобрался к нему бочком, протягивая что-то, завернутое в льняную салфетку. Из свертка пахло рыбой и хлебом. - Ты мне еды принес... Спасибо. А чего такой напуганный? Уронил на себя что-то?       Кэр помотал головой, ткнул в него коготком, перебрал по ладони пальцами. Ага, "ты ушел". В себя и ладошки под щеку: "я спал". Значит, вот оно что? Он считает, что обязан сопровождать хозяина, если уж специальность у него такая - телохранитель? - Ты везде будешь следовать за мной теперь, да?       Закивал, глаза настороженные. Вот же... подарочек. Ну, ладно. - Ну я ж не денусь никуда, с луга-то.       Топнул ногой, бровки свел, нос сморщил. Ну, помесь котишки с жеребенком. - Ладно, давай так, - решился на хитрость Лагерт. - Ты одеваешься, волосы расчесываешь, а я разрешаю тебе ходить за мной везде.       Нечистик подумал и неуверенно кивнул. Честно сказать, у паладина отлегло от сердца. Если мальчишка будет одет, взгляд перестанет останавливаться на нем так часто. Все душе облегчение. - Ну вот и хорошо. А раз уж ты пришел, то вон там у дерева грабли, и пока я тут ем, ты сено, которое просохло, в маленькие такие стожки собери, идет?       Кэр моргал на него круглыми глазами. Он явно такого не умел. Пришлось показывать, как это делается, а только потом приниматься за еду. Руки себе сотрет в кровь, как пить дать, но это мелочи. Это на пару мгновений работы амулета. Но зато научится чему полезному. Ну и помощь, какая ни есть.       И снова в башню вернулись с первыми звездами. - Ну-ка, руки покажи, маленький, - сказал паладин, доставая амулет.       Кэр забился в угол и спрятал руки за спину. Ну, теперь-то чего?? - Ну чего ты? Стер же все, наверное. Надо полечить.       Через полчаса уговоров Лагерту удалось-таки заставить нечистика вытянуть руки вперед. Тот закрыл глаза, замер, напрягшийся, как струна. В знакомой такой позе... Ох, ну, Свет же Милостивый! Будто его не лечить собирались, а по рукам стегать розгами! Амулет мигом убрал все ссадины, даже крохотные занозы выщелкнул из-под кожи. - Ну вот, так ведь не болит?       Растерянные глазищи в ответ. Не ожидал? Паладин рискнул протянуть руку и погладить парнишку по голове. Кэр же... сперва стоял столбом, а потом боднул в ладонь и вывернулся из-под руки, правда, не отпрыгнул, как раньше, а отступил неторопливо. - Ну вот, поработали, теперь можно и поужинать на славу. Рыба-то еще осталась?       Нечистик закивал, поскакал на кухню первый, причем, не разбирая, пол, стены или перила под ногами. Паладин поймал себя на том, что глазеет на его задницу, разозлился сам на себя и решил, что с утра непременно оденет дикареныша. Долю Кэра он положил в тарелку, поставил ту на стол. Нечистик покрутился рядом, жалобно пофыркивая и поглядывая на хозяина. - Кэр, садись и ешь. Ты не раб и не невольник, и не животное. Если хочешь, возьми тарелку с собой на пол, но ешь хотя бы руками.       Тарелку тот тут же стащил на пол, но есть, как кот, не стал, вместо этого, поглядывая, как паладин разбирает рыбу, попытался повторить. В рыбе были кости, но он их не вынимал, жевал так. Результат не заставил себя ждать. Кэр закашлялся, зашипел, широко раскрывая рот, задергал язычком, словно пытался выковырять им застрявшую косточку. Лагерт подорвался к нему: - Кэр. Тише. Тише. Давай, вытащу. Глупый, ну почему ты ее вместе с костями-то ешь?       Вынуть косточку ему позволили, и даже не укусили. Паладин покраснел и быстро ретировался обратно за стол, когда Кэр благодарно лизнул шелковым язычком его ладонь. - Смотри, это делается вот так... - он стал показывать, как разломить рыбу, убрать кости и счистить лишнее.       С Кэровыми коготками убирать кости было куда проще. А обучался нечистик легко, словно бы играючи. Он и граблями орудовал через десять минут так, будто родился с ними в руках, все его ссадины после работы на сенокосе были от слишком нежной кожи на ладошках. - Вот так. И ешь спокойно.       Спать Кэр пришел в кабинет. Правда, только тогда, когда паладин уже лег и почти уснул. Прокрался тихой тенью, посвечивая глазами, закопался под шкуру и одеяло, привычно сворачиваясь в клубочек. А проснулся под боком у хозяина.