Кофе в постель

<они похожи, и их появление в одном месте неожиданно, но, на удивление, не противно>

Фуражку Диджит убирала не так быстро, как раньше, осторожно, аккуратно. Тьюн сидела рядом, в опасной близости от большой красной кнопки, и понимающе смотрела на фею. Ведь один из гробов был не просто пуст, а деактивирован. И Флора опустила руки из того-самого-жеста. — На планете жёсткая буря, — участливо произнесла Диджит, смотря на девушку, блаженно закрывшую глаза. — У вас есть шесть часов, чтобы поспать или отдохнуть другим способом. — Ммм… хорошо. А как остальные? — Пифф спела им колыбельную, — улыбнулись феечки и показали руками на дверь, вежливо выгоняя Флору. Она ушла, пошатываясь и легонько дрожа, переживая межзвёздное путешествие — понятно, почему такие, как Пикси, корабли больше не создавали: слишком много чувств. И кто такая эта пятёрка? Почему чудилось, что она знала их, как саму себя, доверяла им, любила их, дорожила ими… потерялась?.. Флора медленно, но неуклонно шла в каюту, надеясь, что Кристалл и Гелия там и оставили ей местечко на огромной кровати, которые всё время им подсовывала Амур. Пикси любви обожала большие площади для спальных мест, и маленькие креслица, и плетёные коврики — в каждой комнате обязательно лежал хотя бы один. Флора добралась, хлопнула рукой по сканеру и, улыбнувшись сонной взглянувшей на неё принцессе, легла с краю, обнимая её. И сразу уснула. Она как будто плыла на розовых волнах, прыгала с одного розового батута на другой, карабкалась по розовым лестницам, отбивала ракеткой розовые мокрые мячи, двигала пальцами в какой-то игре с розовой резинкой. И вокруг всё было цвета морфикса, и сам морфикс был везде, и повелительница его хриплым шёпотом, напоминающим царапающие пляж волны, говорила заклинания. Единственная в своём роде, кто ещё обладал бы такой силой? Флора не знала, кто та девушка, но помнила её, имя вертелось на кончике языка. Морфикс подхватил тягучей розовой рекой и вынес в реальность. Флора потёрла лицо рукой и недоумённо посмотрела на жидковатую массу цвета Дома Кристалл. — Амур решила придать романтики? — хриплым, сексуальным голосом спросил Гелия и, откашлявшись, попытался убрать часть морфикса со своей половины кровати. — Или Чатта — пошутить? — хихикнула Кристалл, стирая резинку с рук, словно перчатки. — Я знаю, почему это появилось… примерно, — пробормотала Флора, потягиваясь и зевая, прощаясь со сном, — но кое-что нам нужно обсудить сейчас же. Как доказать, что ты не сооторх? Вы верите мне… что я настоящая? Потому что я — нет. Кристалл и Гелия переглянулись, принцесса закатила глаза: какая же у них фиалка — перестраховщица. — Возьмём сканер форм жизни у Тьюн и проверим, — предложил Гелия самое рациональное решение. — Или можем тебя поцеловать, — подмигнула Кристалл, — откуда туману знать, как это делается? — Хочу всё, — улыбнулась Флора и протянула им руки. Фиона оттолкнулась от стены, поставила стакан, с помощью которого подслушивала, и ударила Авалона в плечо. Фея и паладин переглянулись, глуповато, но задорно похихикали и рухнули в маленькие удобные креслица, стоявшие почти в середине комнаты. Конечно же, Пифф выделила им другую каюту, но в этой оказалась достаточно тонкая стена — ни Фиона, ни Авалон не смогли удержаться. — Ради неё они пошли против закона… — глотнув апельсинового сока, появившегося по велению руки, на́чал мужчина. — В то время моя́ кроха сама была законом, — женщина вздёрнула бровь, провела пальцем по столику между их креслицами и покрутила бокал с тёмной кровью, — остальные сделали всё верно. — И ты бы вышла за меня? — Авалон наклонился, упираясь локтями в колени и подпирая голову кулаками. — Ночь со мной и под брачными обетами смертельна, — вздохнула Фиона и улыбнулась, щёлкнув ногтями по стеклу бокала. Крови на дне было на пару глотков, но от лёгкого удара вдруг стало на десять. — И как бы ни было огромно моё желание превратить тебя в компост, я не хочу твоей смерти. — А я хочу жизни, — вкрадчиво говорил Аваллон, — с тобой. И я нашёл средство. — Коктейль Саушкина собрал? — фыркнула Фиона, отклоняясь на спинку креслица и откидывая прядь. — Нам это не поможет. — Но Великое Пламя выжжет любое проклятье… — прошептал он, убирая бокалы и хватая её за руки. Зрачки Фиона расширились, расплылись чернильными пятнами по радужке. Комната погрузилась во мрак, в котором одинокими тёплыми бликами прыгали свечные огоньки. Амур дунула на ладонь, довольно улыбнулась и полетела к капитанскому мостику. Все пикси собирались там, пока люди те крохи свободного времени тратили на романтику и любовь… ах, люди, всё время в кого-то, куда-то влюблены. Амур иногда жалела, что неспособна так же чувствовать, как они, но подобная слабость быстро проходила, ведь она вспоминала, что соединяла тянущиеся друг к другу сердца и те были счастливы. А отлично выполненная работа делала счастливой и её. Диджит сидела на своём любимом месте — на панели управления, Тьюн порхала от стены к стене, уворачиваясь от лазерных лучей, посылаемых Чаттой и Пифф, Локкет зависла рядом с феечкой технологий, вся опутанная проводами и сосредоточенная: искала проблему, вызвавшую гул недавно и спонтанное включение двигателей. Флора и Кристалл сидели вокруг семечка, взявшись за руки, а Гелия вдохновенно играл на скрипке. Амур удивлённо осмотрела троицу, Тьюн подмигнула ей, и феечка любви успокоилась: слишком много необычного, а парень этот никогда раньше не показывал, что умеет играть, но раз Тьюн помогает ему — тогда всё нормально. — Когда спуск на планету? — негромко спросила Амур, подлетая к Пифф. — Флора споёт колыбельную Розе, и полетим, — улыбнувшись, Чатта отдала красноволосой покровительнице влюблённых лазеропускатель и упала сквозь пол. — Куда она? — Хочет «рататуй» приготовить, — зевнув, ответила Пифф, — «ра-та-туй». — Та планета, — прошептала Амур, изумлённо распахивая глаза, — которая не обозначалась на наших картах — Земля?! — Пора́ навестить её, — кивнула Пифф, выделывая рукой замысловатые вензеля, заставляя обрётшую настоящее тело Тьюн уворачиваться от лазерных лучей под невероятными углами. — Но как же Старшие феи? — пикси любви выключила лазеропускатель и пристально посмотрела на подлетевшую к ним Локкет. — Ты ведь говорила, что они заперты! Что нам делать на планете без фей? — Если мы найдём то, что́ ищем на Домино, то будет легче найти вход в Тир Нан Ог, чтобы поговорить со Старшими, — задумчиво морща лоб, постаралась объяснить она, — но они нам не очень нужны… я не… — Мы не можем постоянно надеяться на Флору! — Амур взволнованно махала руками. — После Домино нужно отпустить их! Их Роза должна найти… — Землю, — улыбнулась Локкет, хватая сестру за руку, — Землю. А что́ лучше, чем планета, поименованная так? — Глупость, несусветная глупость, — ворчала Амур, пока её тащили к управляющей панели. — Так придумай объяснения для Флоры, Кристалл и Гелии, — прошипела Локкет, с силой усаживая её на синюю прямоугольную кнопку. — Я пойду с ними, сейчас, вниз. А когда вернёмся, то полетим на Землю. Вместе. Пожалуйста, придумай, как их уговорить! Только ты одна понимаешь их чувства. — Я сделаю это, — вздохнула Амур и легла на соседнюю ромбовидную кнопку. — Скафандры и кораблик готов! Можете идти! Девушки медленно встали, расцепили руки и открыли глаза, Гелия повесил скрипку перед Тьюн, и она погнала её потоками воздуха. — А что́ будет с моей крёстной? Она может натворить такого… — Кристалл остановилась у дверей и взглянула на сосредоточенных пикси. — Ни Фионе, ни Авалону не найдётся времени поскучать, — уверила их Диджит и махнула рукой, отпуская. — Будьте уверены. — Надеюсь, их отсутствие скуки не значит весёлых разрушений, — пробормотала принцесса и быстро догнала своих линфейцев. Локкет ждала их у ангара, нежно погладила сканер на двери и, пискнув, зависла под потолком: откуда ни возьмись, из ангара полезла розовая пружинистая жидкость. Кристалл, брезгливо поджимая ноги, пыталась отойти от неё, но драгоценные сапожки оказались заляпаны. Флора же присела на корточки и ткнула пальцем в морфикс, он словно только этого и ждал — дрогнул и трансформировался в сеть, полностью оплетя дверной проём. — Нам не пройти, — прерывисто дыша, сказала Локкет, — есть обходной путь, но там всё в этом. — В морфиксе, — уточнила Флора и подошла к сети, собираясь ещё поэксперементировать-потыкать. Раз уже сработало. — У вас где-то проходят трубы с ним? — В нашей комнате всё было испачкано розовым, — недовольно произнесла Кристалл и взяла Гелию за руку, для поддержки. Морфикс вызывал у неё подозрения. — Но он абсолютно инертен, — пробормотал парень, дотянувшись до панели терминала на стене и вызвав сводку, — гиппоалергенен, безопасен… со вкусом клубники. — Ммм… што? — Флора скосила глаза, не убирая языка от тонкой розовой нити, — надо било папообовать. И правда, клубника… словно с плантаций Садо… странно. — Да ладно, — Кристалл упёрла руки в бока и стервозно посмотрела на фею-хранительницу, — только это тебя волнует? — Да… — Флора обернулась, — откуда морфиксу знать, какова на вкус клубника. Особенная клубника. — Что ты привязалась к ней? — фыркнула принцесса, задирая носик. — Это неважно. — Это важно! — Флора шагнула вперёд, в её глазах сверкнул тот самый, потусторонний золотистый свет, из которого состояли межзвёдные проводницы. Кристалл ахнула, вспоминая слова, лившиеся в её голову, пока та фиолетоволосая фея смотрела на её хранительницу. — Это важно, — тише повторила Флора, — откуда морфиксу знать о том, что́ я люблю, когда даже вы не знаете про морфикс! — Флора, — Локкет села на её протянутые руки, — я понимаю, ты взволнованная новым явлением. Но Пикси столько лет, мы могли что-то упустить! Морфикс может быть последствием реакции временожеле или жмысти-ти-тикового смазочного масла! Или… — Это не реакция, морфикс — сила, как вода или свет, или музыка, или пламя, или технологии… — шептала Флора, пятясь к дверям ангара, — или природа. О… — фея посмотрела на Кристалл и Гелию, перевела взгляд на Локкет и встряхнула ладонями, сбрасывая её, — Это знак. Они зовут меня. — Нет! — Локкет кинулась вперёд, хватаясь за волосы, явственно отливающие зелёным. И фея с феечкой провалились сквозь сеть морфикса, а он облёк их, окружил собой, и превратился в мячик, и спрыгнул на пустынную, безжизненную планету. — Двери закрываются, — прошелестел мягкий женский голос. Кристалл подняла голову, ища динамик, из которого это произносилось: никогда ещё она не слышала подобного на Пикси. — Гелия, нам срочно нужны ответы. — И новый кораблик, — согласился с ней специалист, пока они бежали к командному пункту, в котором надеялись застать остальных феечек. — Я почувствовала флюиды пророчеств и древних тайн, — Фиона выглянула из каюты, стёрла красное пятно со своей щеки и задумчиво понюхала его, сведя глаза к переносице. — А я отчётливо слышу, что нас ждут приключения, — Авалон свесился в коридор через голову крёстной. На его лбу красовались три зелёных спиральки. — И двигатели… разве они не должны работать бесшумно? — Вы здесь, все, — Чатта выскочила из потолка, осмотрела линфейцев, кивнула и полетела к капитанскому мостику, — за мной, и не дай Зарквон кто-нибудь отстанет. — Что́ происходит?! — кричала Кристалл до первого поворота, там оглянулась и увидела надвигающуюся массу цвета её Дома. — Откуда оно?! — Мы же говорили, что у нас всего четыре дня, не считая сегодняшний! Система самоуничтожения запустилась, — болтала Чатта, пролетая сквозь панели-терминалы на стенах, активируя защитные системы. Вроде бы шлюзование помогало, ведь в составе морфикса не было ничего опасного и большинство сканеров его просто не распознавало, а на Пикси способов борьбы с силой было немного… хотя морфикс проникал и сквозь щели — упрямое желе. — Останови самоуничтожение! — Фиона задорно улыбалась, ей вся эта ситуация только настроение улучшала, — ты же часть системы. — О, нет, — Чатта остановилась у дверей в командирный пункт и посмотрела на людей сквозь плечо. — Я — Пикси. — И что? — закатила глаза Фиона, заходя внутрь третьей, — естественно, она пикси. ИскИн обожает называться тем же именем, что и корабль. — Тут запутанная история, — тихо сказала Кристалл, беря крёстную за руку и провожая к креслицам. Для принцессы и специалиста уже стояли знакомые им тронообразное кресло и крепко-кожаное. Фиона, элегантно взмахнув длинной юбкой, присела в плетённое из сотен и сотен тонких полых трубочек; Авалон рухнул на мягкое кресло, похожее на то, что любила Флора, только украшенное звёздами. — Мы требуем ответов, — Кристалл стукнула по подлокотнику и уставилась на летающую кругами Чатту, наигрывающую особую мелодию Тьюн. Диджит и Амур, колдовавшие на панели управления, были вне поля её зрения. Пифф дёрнула сестру за хвостик и села вместе с ней на столик между креслами. Чатта поправила причёску, осмотрела линфейцев, щёлкнула пальцами, вызывая сильный поток воздуха, удаливший из комнаты всё лишнее и розовое. — Какой смысл? — вздохнула пикси, в силах которой когда-то было разговорить и камень. — Мы не знаем, что такое морфикс и как он попал сюда, но подозреваем, что это результат действия системы самоуничтожения… — Зачем она вам нужна? — перебила Фиона тоном, не вызывающим возражений. — Малышка, ты не можешь желать умереть, а ИскИн умрёт вместе с кораблём. — Я не могу заставить корабль прекратить самоуничтожаться, — рыкнула Чатта и посмотрела на Кристалл. — Это его судьба. Что́ вы знаете о Домино? — Не тебе задавать вопросы, — отрезала принцесса, подчеркнув слова королевским жестом. Где-то что-то вспыхнуло. — Её не существует, — примирительно сообщил Авалон, наколов на шпажку оливку; мисочка их появилась возле Пифф. — Это легенда, миф… — На орбите которого мы висим, — ухмыльнулась Чатта. — Домино так же реально, как Омега или Меридиан, и связано с ними… — Межзвёздьем, — ахнула принцесса, сжимая подлокотники сильнее, так, что пальцы побелели. — И оно отравило Флору. — Как могло несуществующее место отравить её? — возмущённо надула губки Чатта. — Если только Флора не была его частью, тогда оно просто открыло в ней новую сторону… — Почему межзвёздье — несуществующее место? Я была там! — Кристалл схватила апельсин с соседней с миской оливок вазы и впилась ногтями в пупырчатую кожу. Фиона дёрнула уголком губ и сжала руки в кулаки: всегда хотелось присоединиться, когда крестницы повторяли её вампирские привычки. — Его нет для вашей реальности и времени, — вздохнула Чатта, потрепав кончик хвостика, — межзвёздье — не параллельный мир и не иная реальность. Это момент перед первым вдохом Великого Дракона и его последними словами. Где-то между вечностью и днём рожденья мотылька. И то, что́ живёт там… — Хочет прорваться к нам? Ну, это понятно, — ухмыляясь, заметил Авалон, покручивая на пальце канапе с рыбкой, — в нашем мире прекрасные женщины и мириады возможностей. — Нет, это вряд ли, — отмахнулась Чатта, — для тех, кто живёт в межзвёздье, нет ничего лучше, чем быть там. До́ма. — Вы оттуда, — Кристалл раздирала апельсин на дольки. — Каждая из вас. — И корабль распадается, потому что пришёл срок вашего пророчества, — Фиона наклонила голову к плечу. — «Они возвращаются». — Мы дадим вам спасательную капсулу, если не успеем покинуть Домино до воскресенья, — говорила Чатта, смотря в никуда, то ли вспоминая, то ли, наоборот, не желая думать о прошлом. — Специально покупали для людей. — Зачем вам на эту планету? Зачем вам Флора? — перед Кристалл лежала пирамида из янтарно-оранжевых долек. Сильно пахло цитрусовыми и горьким. — Она — капитан, — мягко произнесла Пифф, — ведёт нас до конца. — Вы подсадили её на этот наркотик — межзвёздье! — принцесса зло сжала фрукт, брызгая соком на феечек. — Это не опасно! — Пифф подняла ладонь и подлетела к Кристалл. — Пока она не пытается выйти туда без фуражки, это не причинит ей никакого вреда. Не будет даже ломки после того, как наступит воскресенье. Возможно, вы забудете всё, что было здесь. — Как она может оказаться в межзвёздье без фуражки? — спросил Гелия, откинув волосы на спину. — Если на Домино окажется опасно, — вздохнув, Пифф отвела взгляд, — если кораблик не сможет преодолеть ледяное, смертельное проклятье планеты, если сбои на Пикси не дадут Локкет и Флоре телепортироваться сюда, Локкет откроет ей путь. И мы не знаем, что́ произойдёт тогда. — Но зачем такие жертвы? — усмехнувшись, Фиона сложила руки на груди. — Мы… — Пифф оглянулась на сестёр, — пикси. И мы потеряли своих фей. Вы не знаете, да и откуда, но мы… маленькие. И связаны Волшебными Узами с… теми, кто побольше. Это важно, это нужно, это жизненно необходимо, ведь только так каждая из фей или пикси сможет развиваться дальше. — О… — Фиона перевела взгляд на пол, словно его гладкая поверхность приведёт в порядок её мысли. — Флора последняя фея, достигшая энчантикса. — Из нового поколения, да, — печально кивнула Чатта. — Никто больше не мог войти в нашу Деревню. Никто не помнит о Домино или о Тёмном Фениксе, Три Древние Ведьмы перестали быть страшными сказками для детей — обо всём забыли! Великий Дракон, это было ужасно… — Это ваша вина, — поджав губы, недовольно посмотрела на феечек «большая» фея. — Это никогда не было нашей виной, — рядом с Пифф и Чаттой зависла Диджит, — это было нашим решением. У меня плохие новости. Почти вся хвостовая часть поглощена морфиксом… — Но это не самое страшное, — подхватил Авалон, закусив последней оливкой, — ваша Локкет и наша Флора застряли на проклятой планете. — И у нас нет возможности связаться с ними. Флора трясла головой, ей казалось, уже несколько часов, но звон от криков Локкет не проходил. Пикси уже ничего не говорила, только фыркала недовольно и одёргивала платье, закатывала глаза и снова фыркала. — Хватит! — собрав снег, очистив площадку почти в два метра диаметром, настолько тонким был слой, Локкет скатала снежок и кинула его в лоб фее. Та стряхнула его на землю, фыркнула, тряхнула головой в последний раз и выпрямилась, осматриваясь. — Мы на планете, на земле, — она стукнула каблуком пару раз, наклонилась и взяла пробу, растерев подснежную корку. — На Домино, — Флора приставила ладонь козырьком, вглядываясь в горизонт — белая-белая земля сливалась с серовато-белым небом. Вокруг го́ры, да ска́лы, да впадины, но всё кажется ровным, словно тарелка, и пустынным. — Да, на Домино. Но как? — Локкет села ей на макушку и выкинула последний налипший на волосы комочек морфикса. — Узнаем, — пожала плечами Флора и смело зашагала вперёд, — а пока давай найдём то, ради чего мы здесь. Ради чего ты хотела сюда попасть? — Быть такой же, как Тьюн. Ты знаешь, куда идти? — А ты? — Пешком мы дотуда дойдём лет за двадцать; корабль, в котором нужная нам информация, на противоположной стороне. — Где-то должно быть место с сотней статуй, — сказала Флора, поднимая голову и глаза; Локкет дёрнула её за волосы, словно лошадку. — С какими статуями? — Жителями Домино… — фея остановилась и пересадила пикси на валун, покрытый застиранно-белым снежком. — Энчантикс! Крылатая, прекрасная и волшебная, она остановилась в звенящем потоке пыльцы, вздохнула и посмотрела на пикси, наглаживающую огромный голубой ключ. Подкинув его, Локкет улыбнулась и поманила старшую подругу. — Начнём с пещеры-гробницы. Ключ покажет, и я чувствую, что она недалеко. Где ты её увидела? — Вместе с Диджит попали в переделку в Алфее… что-то с нестабильными порталами. — Это странно. Она всегда обходит опасности и не могла подвергнуть тебя такому ужасу. — Планета не так страшна, — пожала плечами Флора, повторяя петлю вслед за ключом и устремляясь вниз, в почти отвесное пике в покрытую ледовыми наростами расщелину. — Пустая и безжизненная, но я бывала и на более изуродованных гравитацией астероидах. — Смотри вглубь, — хмыкнула пикси, — то, что́ на поверхности, может показаться даже прекрасным. Замороженное совершенство, отполированное тысячами ветров, словно Обсидиан в то мгновение, когда на нём не поселились Ведьмы. Хотя Домино столь же тёмное, как и Обсидиан, сто́ит только верхний тонкий слой убрать, и ты почувствуешь. — Сколько сейчас времени? У тебя есть связь с кораблём? — вдруг спросила Флора. Уже виднелось дно, и рассеянный голубой свет от ключа, отражаясь от ледяных стен, играл бликами и отсветами, словно огонёчки-прислужники трепетали внизу. — Нет… и телепатический канал закрыт… забит помехами. Такого не может быть. — Но хотя бы время ты узнать можешь? — Ммм… — Локкет завертела головой, рассматривая далёкое сиротливое небо, — среда ещё. Между двумя часами пополудни и пятью. Точно… не скажу. — Итак, — Флора приземлилась, пощупала кончиками пальцев ног узкую тропинку и схватила ключ, прежде чем он упал. Свет от него перестал исходить, но огонёчки в стенах не пропали, — осталось пять дней, считая этот. Берём крайнее время — пять часов, а значит, до десяти нам нужно либо найти то, что искали, либо ночлег. — Ты не можешь быть вечно в таком виде?  — Только нимфам не нужен отдых, — Флора потянулась, передала ключ и зашагала в единственно возможную сторону. Огонёчки мигали, будто вздыхая, торопились, перескакивая друг через друга, и бежали, бежали, бежали, показывая дорогу, словно светосигнальные огни. Фея и феечка прыгали, перебегали, летели, пробирались, спотыкались, устремлялись, проскакивали, перепрыгивали — а дорога всё вилась прямой лентой, ведя их куда-то, они надеялись, туда. Внезапно встала стена из тёмного матового материала, они повернули под таким прямым углом и попали в густую, бархатную тень. Огонёчки бросились с боковых стен вперёд, собрались, слились, словно светлячки на празднике Плодородия, в человекоподобную фигуру. Голубой мужчина с военной выправкой, элегантной причёской и пенсне, тёмное стекло которого не скрывало бесноватые искорки в глазу, появился перед девушками. Локкет фыркнула и села на макушку подруги, очертила руками в воздухе полукруг, словно говоря: «Давай же». — Позвольте представиться, — галантно улыбнулся он, поклонившись, — лорд Бартелби, хранитель библиотеки. — Сэр, — вздохнула Флора, резко взмахнув руками, стряхивая трансформацию, припоминая Алфею и те пару уроков, которые Палладин проводил в доме престарелых. Ах, старики, порой удивительно забывчивы. — Вы не находитесь в библиотеке… со всем уважением. — А что это вокруг, — Бартелби развёл руками, выпрямившись, — нас! Всё озарилось голубым светом, ослепило фею и феечку, а когда они смогли видеть и дышать (вдохнули от неожиданности), оказалось, что голубой ключ привёл в голубую комнату. Десятки оттенков синего, от близкого к чёрному до соседнего с белым, — и тысячи, тысячи книг. Пахло больничной, кварцевой свежестью, отчего-то спиртом и пустотой. Не такого ожидала бы Флора от библиотеки, но она ведь и не думала, что Бартелби прав, потому лишь удивилась, а не расстроилась. Он перетёк из одного положения — словно фокусник, улыбающийся публике после особенно удачного фокуса, — в другое — сгорбленный, увлечённый читатель, знающий, что́ и где. И на́чал закидывать книги за спину, попадая почти во Флору. Локкет фыркала или хихикала: запуталась в волосах, разобрать невозможно. — Справочники. Энциклопедия. О, «Сто способов завести друзей». «Дом…». Про игры, про людей, про машины, про фантики, про магию. Журналы. Сказки. Буквари, — они сыпались на фею, словно осенние листья. Но было холодно. — Я верю вам, лорд Бартелби, — Флора подпрыгнула и схватила книжищу в золотистой обложке, — пожалуйста, остановитесь. — Отличный выбор, — он со скрипом несуществующей обуви обернулся и в два шага оказался рядом. Прочие книги растаяли голубыми огонёчками и леденящей крошкой. Лорд Бартелби обхватил выбранный Флорой талмуд, улыбнулся через его верхнюю кромку, помигал глазом, ставя пенсне прочнее, и, вытащив книжищу из ослабевших рук, прошёл к тому месту, с которого начинал ходить. Да и вообще где появился. — Отличный выбор, — повторил он, чуть ли не подпрыгивая от удовольствия, — я бы зарегистрировал тебя, но планета разрушена и все документы потеряны вместе с ней. Уснули! Он фантастически играл интонацией и управлял голосом. — Нам нужно попасть в зал… — Зал, где приняли последний бой, — выпутавшись из волос, словно из густой травы, сказала Локкет. — Где стои́т сам Король! — Жаль, я не сфинкс, — пожал плечами лорд Бартелби, нежно рисуя спиральки на обложке талмуда, — загадал бы загадку, чтобы указать путь. Мне так скучно одному… — прошептал он, отворачиваясь и таинственно смотря вдаль библиотеки. — Пойдёмте с нами, — предложила Локкет, свешиваясь вниз и смотря в глаза Флоры. Девушка кивнула, сдвигая пальцем феечку на макушку. — Я не могу покинуть свой пост, — печально покачал головой библиотекарь, — пока эту книгу не прочтёт последняя принцесса Домино. Что с учётом полностью обезжизненной планеты произойдёт нескоро. — Как она выглядела? — спросила Флора, морща лоб, отводя взгляд. — Откуда мне знать? — Бартелби поправил пенсне и взмахнул рукой над талмудом, подкидывая его в воздух и покачивая, — я видел принцессу только малышом в колыбельке. Но она похожа на своих родителей — ярко-красные волосы, стремление к справедливости и чести, доброе сердце и боевой нрав. Но сколько девушек, похожих на это описание?.. — он кивнул, печально вздыхая, — и только одна сможет прочесть написанное здесь. — Могу я оказаться ею? — Флора подошла ближе, коснулась тёплой золотой обложки. — Я ведь случайно выбрала эту книгу. — А случайности не случайны, — поддакнула Локкет, вновь доставая ключ и прислушиваясь к внутреннему ощущению времени. — О-о-о-о-о… — Бартелби распахнул глаза, подхватив пенсне губами, и протянул с величайшей церемонностью книжищу. Флора открыла её. Флора закрыла её. Флора открыла книгу и прищурилась, наклонилась, двигая губами, словно читая про себя. Закрыла книгу, вздохнула и посмотрела на голубейший потолок, посмотрела на Бартелби, грустнеющего на глазах. Вновь открыла талмуд и повернула его к библиотекарю, он было замахал руками, отвернулся, но любопытство победило. — Сложно прочитать то, чего нет… — Она пуста!!! Ты не принцесса… — от волнения Бартелби чуть не потерял руку, рассеявшись огонёчками, но быстро собрался. — Что же, проверка тебе ничего не дала. — Может, стоило сказать волшебное слово? — предложила Локкет, нервно покручивая ключ, — пароль? — Я знаю его, — прошептала Флора, наклоняясь к раскрытой книге так близко, что коснулась желтоватых страниц носом, — и… не помню. — Это бывает с любым, — вздохнул Бартелби, вытягивая книгу и закрывая. Но она вырвалась из его рук и подлетела, хлопая страницами, к Локкет, повертелась, покружилась и замахала закладкой, словно щеночек. Пикси посмотрела на фею и созданного из огонёчков библиотекаря, прищурилась и воткнула свой огромный ключ в скважину, проявившуюся посреди страниц. Свет померк. Зарычал. Зарычал. Зарычал огромный дракон, спрятанный во тьме, рождённый во тьме! И показался язычок пламени, похожий на сердечко. И стало тепло. А горячее дыхание ураганным ветром кинулось к Локкет, Бартелби и Флоре, они зажмурились и упали. — Быстро мы… — потирая место, которым приземлилась на твёрдую землю, протянула Флора. — Она здесь… — прошептала Локкет, прижимая к себе горячий ключ, но не обжигаясь. — Как я здесь оказался? — нервничая, говорил Бартелби и ходил кругами. — Ничто не могло скинуть меня из библиотеки сюда. Где мы? Он пожертвовал рукой, чтобы осветить место. Флора улыбнулась, узнавая: сотни и тысячи застывших людей в разнообразных позах сна, кое на ком ещё осталась маковая пыльца. И пахло знакомо, как в симуляции, холодом, камнем, пылью и отчего-то домом — а значит… — Ты доверилась мне, — Флора повернулась к Локкет и протянула руку, то ли предлагая присесть, то ли показывая, до чего они дошли, — провела сюда. Так поверь ещё раз и следуй за мной. Между статуй фея приметила полоску из морфикса, розовая нить тянулась и тянулась к чему-то там вдали. Они не могли дать менее явной подсказки! Но странно, что тянули с этим… если могли с са́мого начала сделать подобное. Флора шла первой, сматывая резиновый, клубничный на вкус морфикс в клубок, и только Бартелби волновался, как они выберутся. Библиотекарь бы заламывал руки, вздыхал, менял глаз для пенсне, но выбраться ему давно хотелось, было интересно, да и рука распалась на мелкие светящиеся частицы. — Зачем вы прилетели на Домино? — чтобы больше не молчать, спросил он. — Искали корабль, — Локкет даже не обернулась, с упорством маленького истребителя огибая руки статуй и башни из подушек. — Но почему в гробнице?! — шёпотом воскликнул Бартелби, потрясая руками. — Я попала сюда с помощью нестабильного портала. Это опасно, — тоном отличницы сообщила Флора, остановившись на секундочку, чтобы наложить мотки на клубок ровнее, — нужно проверить и закрыть его. — Ты сможешь такое сделать? — Попробую, — пожала плечами фея, — если не получится, просто выправлю его… Мы пришли. На снежной крошке, покрывающей Домино тонким слоем, чётко виделись следы, и здесь, над глубоким, тёмно-синим ледовым пятном, проходили широкие полоски, которые могли остаться от чего угодно… Флора присела, вытягивая последние сантиметры морфиксовой нити, и поднесла её к глазам, присматриваясь. К липкой розовой штуке прилипли чёрно-белые шерстинки барсового меха из королевской мантии. А значит, они и в са́мом деле пришли. Лёд оставался холодным, и пустым, и глубоким, но не манящим, как в симуляции, а настораживающим, отпугивающим своей пустотой и отсутствием дна. — Это портал? — Бартелби сел на корточки и провёл ладонью, откидывая снег в сторону. — Не похож. Флора подняла голову, дёрнула носиком, принюхиваясь, и покачала головой: — Портал ушёл отсюда, всё же он был нестабильным. — Где он сейчас? — Локкет осторожно коснулась её плеча, другой рукой крепко сжимая подрагивающий ключ. Такое бывало с ним, но пикси не хотела открывать скрытые двери, собиралась сосредоточиться на поставленной цели. Фея зажмурилась, поднялась, скрестила руки над головой, сжав пальцы в кулак, кроме среднего и указательного, крикнула что-то, но в вихре поднявшейся магии никто не понял, что́. И резко дёрнулась, сгибаясь почти пополам, но обернувшись феей энчантикса. Она раскинула руки, чувствуя: — На планете нет ничего. А по льду — так уж получилось, что Флора встала на крышку из тёмно-синего и холодного вещества — поползли трещины. Засверкали в глубине искорки и звёздочки, внутри поднялся ветер, замелькали сердечки и фонтанчики пыльцы. Флора схватилась за свой флакончик, завершая ритуал и осыпая Волшебной Пыльцой лёд, зависнув чуть выше. Лёд лопнул с лёгким женским «ах!».