Сорванец

Утром следующего дня окрестный народец мог наблюдать необычное зрелище. Над кронами вечного леса летел огромный бородатый человек на мотоцикле, рядом с ним угнездился безмерно счастливый Артур, за мотоциклом тянулась как на привязи старая метла, ну и далее Леди Агата в неизменной ступе. Гораздо выше над ними ворон Луг сопровождал сию процессию. Лес сменился лугами, перемежающимися квадратиками сельхозпосадок. Тянулись и пересекались шоссе с нечастым транспортом, мелькали столбы высоковольток, домики и аккуратные перелески. В какой-то момент ворону наскучило, и он развернулся обратно. Почти час безмятежного счастья — пару раз Артур вскакивал, взмахивал руками, цеплялся за край мотоцикла и, вытянувшись горизонтально, позволял воздуху обтекать себя. Или, ухватив метлу, крутился рядом с торжественно летящей процессией. Хагрид косился, но молчал. Бабушка то ли дремала, то ли смотрела куда-то бесконечно далеко на горизонт с пушистыми облаками. Хагрид несколько раз норовил спуститься, Леди Агата продолжала лететь дальше — под ними уже мелькали пригороды большого города. Приземлились они почти в самом центре Лондона, около платной стоянки. И вот — рядом с блестящим черным фордом и серебристым майбахом, притулился потрепанный мотоцикл и уж вовсе несуразно выглядевшая старая дубовая колода. Хагрид был смущен, но про Статут Секретности, так любимый магами, молчал. А что Статут — разве кто-то что-то видел? Артур еще ни разу не был в магическом Лондоне. С бабушкой они пару раз летали в Эдинбург — и город потряс его магией: мрачной, серебристой с черными росчерками. Эта магия давящей дугой висела над замком, словно зарево над пожаром. В отличие от феерического замка, магические улицы Эдинбурга были какие-то уж совсем провинциальные — магловский мир рядом был на порядок пестрее и интереснее. Именно там они в конце концов и перекусили в маленькой чайной. Гластонбери, куда они наведывались тропами, не произвел такого впечатления — подумаешь Холм и вредная семейка Хранителей, у них в округе не хуже. Так что поездку в магический Лондон Артур ожидал с нетерпением. Проход через бар «Дырявый Котел» кольнул своей несуразностью, но кривые пестрые переулки вызывали искреннюю радость, а лавочки манили яркими витринами. Ожидаемо отсутствовали другие расы — никаких тебе оборотней и вампиров. Но что уж тут сделать — маги. Так было ровно до того момента, как они не вынырнули к большому мрачно-торжественному зданию, около которого стоял гоблин. Банк Гринготтс! Мальчишка впился взглядом в гоблина. Затем перевел взгляд на белоснежный дом. Затем снова на гоблина. Заметив их, привратник подобрался и слегка склонил надменно задранный подбородок. Леди Агата вежливо кивнула в ответ. Гарри искренне пожалел, что им не надо внутрь. Говорят, гоблины приспособили драконов и мантикор охранять золото. Они споро приобрели все указанное в письме, кроме палочки. Леди Агата заявила, что она еще не выжила из ума — платить деньги, и какие деньги, за кусочек дерева — у них в лесу таких ломать-не переломать. Артур подумал, что бабушка немного преувеличила, — в кухне, в старом горшке с руническими символами земли и прорастающих злаков, торчали всего полтора десятка костяных и деревянных палочек и ложек разных форм, и разного уровня потрепанности. При большой необходимости можно сорвать ветку и махать ею, но замучаешься ждать, пока она привыкнет. В углу маленькой, захламленной (только все самое необходимое!) комнаты Эмриса стояли прямые и узловатые, маленькие, средние и большие дрыны. Бабушка ворчала, что скоро из-за них комната будет напоминать жилище бобра, но Эмриса это не останавливало. Часть из них была покрыта резьбой — Эмрис тренировался делать черты и резы. Некоторые вполне неплохо летали. Неповоротливо, конечно. А еще их можно было кидать в цель, воображая себя диким человеком. Хорошая палка в хозяйстве еще никому не помешала. Избыток своих копий он сплавлял Александру. У того руки росли не из того места, и все индейско-ковбойские принадлежности делал Артур. Покупка мантий вызвала глухое раздражение — что он, девочка или священник? Книжная лавка манила кучей неохваченных книг. У Леди Агаты книг было мало — они доставались из большого бездонного сундука, и каждая как праздник, а тут!!! Бесчисленные полки. Артур ухватил учебник «Уход за травами», и несмотря на укоряющий взгляд бабушки, и бесконечные попытки Хагрида поведать о жизни волшебного мира: «…э… это… вот… злой маг… нельзя называть…» попытался на ходу начать читать. Однако, после выразительного покашливания бабушки, книга все-таки отправилась в бабушкин ридикюль. Хагрид пытался было отойти и купить подарок — сову, но Леди Агата не позволила. И в целом Артур был с ней согласен — он не очень понимал, зачем мучить животинку… Отношения магов, магических существ и животных, Артуру, вслед за бабушкой, не нравились. Вот, положим, у них ворон Луг, или кошка, ну или даже домовой — все они жили своей, иногда суетной, иногда размеренной жизнью. Просто им было хорошо рядом, ну и, наверно, они дружили с бабушкой и Артуром. Вот домашнего дракона бы… Говорят, в Китае есть маленькие, живут вместе с магами. Хотя он согласен и на норвежского — лес-то большой. Он высказал эту мысль, и Хагрид со вздохом согласился, добавив, правда, что и сова, это тоже, ить-тить, здорово. Можно было отправляться домой. Наставления Хагрида пошли по четвертому кругу, и в основном касались прославления Дамблдора и того как попасть на платформу.

***

Оставшееся до Хогвартса время Артур делил между учебниками и прощанием с лесными жителями. Правда, учебники неожиданно оказались не настолько уж интересными по сравнению с книгами бабушки, но кое-что забавное попадалось. Неожиданно выяснилось, что осталась куча неоконченных дел. Мастер Грей-младший путался в ногах, пока Артур обегал пол леса, к вящему неудовольствию родителей-оборотней. Он попрощался, ну, заодно и похвастался, со всеми, даже с вреднющими русалками. Ужик Хви специально перелинял и подарил ему прекрасный радужный чистый выползень, в котором было видно каждую чешуйку. Молчаливая болотная гадюка Сюх разрешила принести стеклянный флакончик и «накапала» чайную ложку яда. После некоторого колебания Артур передарил флакончик бабушке — вряд ли чистый яд ему потребуется, а все известные ему лечебные мази с змеиным ядом требовали специального хранения. Феечки надавали пыльцы, собранной с белых поганок — а вот это пригодится! Если кто-нибудь сильно достанет, вполне можно будет взболтать веселую смесь и подарить два часа сидения в туалете, вперемешку с дивными видениями. Домовой отдал веревочку, которую не мог переступить, переползти-перелететь ни один неживой. Мистер Геннадас подарил черный узкий небольшой обсидиановый нож — Эрри пришел в восторг. У него был, конечно, острый деревянный нож, но этот — серый с матовым блеском, был как бритва. Самое то. И к тому же, такой нож нельзя было обнаружить магически. Эрри вообще удивляло обилие металла в мире волшебников. Понятно, простые люди, но маги? У Гарри от соприкосновения с холодным металлом зудели зубы и чесались ладошки. Хотелось сделать что-то резкое — то ли прыгать, то ли кричать, то ли драться. Попрощался с приятелями, объявив, что едет в пансион, в этот, как его, ну, он не помнит. Он чуть было не ляпнул Оксфорд Абигдон, но вовремя вспомнил, что вроде именно туда собирается Александр. Тот, кстати, задумчиво щурил и так вполне узенькие голубенькие глазки, но вслух не комментировал. Эх, какой друг! Вот бы они вместе поехали. В последний вечер перед отъездом, пробегая сотый раз по лужайке около дома, Эрри чуть не упал, увидев синь-камень. Бросился к нему и обхватил сколько мог руками, будто любимую огромную кошку. Так вечер и начался. Они сидели гурьбой около синь-камня. Принесли стол, стулья, садовую лавку. Бабушка, Эмрис и полосатая кошка — на стульях. Луг важно ходит, переваливаясь по столу. Мелюзга на лавке. Домовой, который не мог отойти дальше семи шагов от дома, сидел на крылечке с кружкой чего-то соответствующего моменту. Бабушка наготовила пирогов с разными начинками. Безразмерная сума уложена, форма выложена в спальне. Собственно на этом можно было бы заканчивать эту историю, похожую на сказку. А что — дальше счастливая юность. Как там в предсказании? «Ни один не может жить спокойно, пока жив другой». Ну, во первых, скажем прямо, злой волшебник не совсем вроде бы и жив. А во-вторых, жизнь Гарри, Эмриса, Артура девять лет вполне безмятежна. Так что, раз один смог быть веселым и спокойным, предсказание можно считать упраздненным. Да уж, печально это. Ведь если подходить буквально, то стоило бы организовать нормальное детство — и, вуаля, проклятие снято. Ладно, попробуем посмотреть дальше, как же Хогвартс?