Сорванец

      Теперь на уроках Артур был только с новой палочкой. Признаться честно, несмотря на мягкий характер палочки, колдовать было как-то непривычно. Ну представьте себе, что вы всегда зажигали огонь спичкой, и вдруг вам — бах — дали огнемет и попросили зажечь свечки в бальной комнате. Уж лучше тогда вообще обходиться без палочек. Бабушкины мешалки были привычнее. Это немного напрягало — помнить, что нельзя схватить ложку, или на худой конец новенькую ветку боярышника, которую он все-таки протащил в спальню. Зато в лесу на, под, и отчасти внутри заветного граба, потихоньку пополнялась коллекция палочек, посохов и копий.       Не считая этого досадного обстоятельства, Хогвартс оказался вполне занятным местом. Из своих сокурсников он больше всего сошелся с Джастином Финч-Флетчли — маглорожденным и чистокровкой Эрни Макмилланом. С Джастином было здорово поболтать о том, о сем. Чем-то он напоминал ему Александра, но в более наивной версии. Он, похоже, все еще пребывал в некой прострации от мира волшебства и от того, что он сам тоже может колдовать.       Невозмутимо правильного сноба Эрни было приятно расспрашивать о чистокровных традициях и всяких непонятных мелочах из мира магов. На переменах они выбегали во двор, где шумной мальчишеской компанией пуффендуйцев первого и второго года затевали догонялки-толкалки. В то время как девочки вели чопорные разговоры.       Артур неплохо общался как с сокурсниками других факультетов, так и с некоторыми старшекурсниками со своего факультета. Трудно было устоять перед сочетанием доброжелательности, смешливости и решительности, которой фонтанировал маглорожденный первогодка. Круглоголовый, с ежиком русых волос, Морр с одной стороны демонстрировал необидчивый и неунывающий характер, но с другой стороны, мог за себя постоять — к примеру, без долгих раздумий заехать кулаком в ухо.       На Хэллоуин у Артура были большие виды — насколько он понимал, занятия были до обеда, а затем - свободное время и праздничный ужин. Вуаля! Ну и кто его заметит, если он тихонечко свалит в сторону леса? Заранее собранные припасы отправились в сумку — хлеб и сыр, нож, веревочки. И прямо после уроков, не дожидаясь обеда, рванул в лес. Палочку, от греха подальше, он оставил в спальне под подушкой, зато прихватил ложку. Конечно, Самайн надо проводить шумным весельем вместе с семьей, но где бабушка-то? Это — не дом, да и Хэллоуин — не Самайн.       Погода, как на заказ, была великолепная — утром и вечером веяло прохладой, но днем пригревало так, как только это бывает поздней осенью — мягко и нежно. Дальние уголки леса манили давно, и вот, наконец-то, можно отважиться на большой поход в буковую рощу. Обитель кентавров осталась с другой стороны. Те странные, бегающие кусты, что обитали дальше в лесу за избушкой Хагрида, вообще затаились. Но в ту сторону Артур и не собирался. Полдня — часа четыре, а может и пять — бесконечного счастья и свободы. Проголодавшись, Артур удобно устроился на корявых ветвях низкой сосны около заросшего ивняком овражка, достал сыр и хлеб и наскоро перекусил. Ему осталось дожевать небольшую горбушку, когда будто дуновение окатило волосы затылка.       Плавно, еще плавней — Артур развернулся. В тридцати шагах от дерева (с ума сойти, как я раньше не заметил) стоял маленький, чуть больше козы, белый единорожек. Он без всякой боязни, но с любопытством разглядывал Артура. Длинную, тонкими прядями, белую гриву колыхал ветерок. Нежная даже на вид шерстка так и манила погладить. А если смотреть магией, то маленький зверь казался крохотным солнышком.       Не сводя глаз, плавно-плавно, Артур сползал вниз, пока кроссовки не почувствовали землю. Единорожек перебирал копытцами, но не убегал и продолжал смотреть синими глазами с золотым вертикальным зрачком на мальчика. Артур шагнул раз, другой и вытянул руку с остатками хлеба. Белые копытца станцевали неуверенно, а затем, будто решившись, белый зверек подбежал вплотную и аккуратно вытянув шею, взял хлеб, обдав теплым и влажным дыханием ладонь. Важно прожевал, тряхнул еще раз гривой, будто услышав что-то отскочил, проскакал по кругу перед Артуром и, картинно задирая ноги, отправился в лес.       Артур перевел дух — нет, все-таки Хогвартс не так уж плох. Надо было попробовать заговорить с единорожком. Правда, в книгах пишут, что они не очень-то способны к речи, но вдруг?

***

      Было еще достаточно рано, когда Артур наконец выбрался из леса к замку — по его представлению, можно было успеть на самый конец праздника — не для того, чтобы поесть, а так — показаться. Как там в пословице, про одного довольно известного индийского мага? «Все в меру — сказал Неру». Ну, или, если угодно, можно вспомнить Мушрумера «Умеренность и аккуратность» — наше все. Артур, не скрываясь, двигался по направлению к центральным воротам — а чего стесняться, может, он на секундочку погулять вышел, к озеру, скажем. Чего он совсем не ожидал — так это встречающей его делегации, состоящей из держащейся за сердце любимой мадам декана, Хагрида с Клыком, непонятно чему веселящегося и подмигивающего Блэка, традиционно холодного Снейпа и растерянной МакГонагалл с Флитвиком. Возглавлял все это странно безмятежный Дамблдор…       Как выяснилось, не только в лесу происходит много интересного. В данном случае Артур пропустил панику и маленькое побоище — на замок напал тролль, хотя и закончилось все вполне благополучно — у Грейнджер, той самой, с кем Артур обсуждал человека-паука, случилась вспышка стихийной магии, когда она почему-то оказалась наедине с троллем в туалете. Теперь она была в больничном крыле, под успокоительным и восстанавливающим зельями. Тролль пострадал сильнее, ему разбило морду и руки, но нервного срыва у него не было. Еще каким-то таинственным образом пострадал главный борец с темной силой — Квиррелл. И тоже попал в больничное крыло.