В мгновение ока

      Мощные лучи невидимого солнца прорезали туман, окружающий самый высокий гребень горы, и горели, как ярчайшее из солнц, освещая все в пределах досягаемости. Окулус – внутреннее солнце – с незапамятных времен горел на вершине горы Мадронал, освещая своими лучами мир и не давая ему погрузиться во тьму. Во время темного цикла Окулус излучал ультрафиолет, и лучи его выделяли самые отражающие поверхности и придавали туману жутковатое свечение. Спустя час наступал сумеречный цикл, и свет Окулуса переходил в видимый спектр. Туман у подножия горы истончался и рассеивался, и павшие вновь приступали к своим делам, как это было бы в мире, одаренном ночью и днем. Переходный период, во время которого сменялся спектр, по привычке называли утром.       Меньше чем в тысяче футов* от вершины горы жили Хранители Окулуса. Гребень, на котором расположился их монастырь, пронзал облака почти в трех тысячах миль** от основания горы, где каменистая осыпь вливалась в лес, лес превращался в болото, а то переходило в море.       Аббат Мадронала, как и всегда в начале каждого сумеречного цикла, стоял на высочайшей из монастырских стен, глядя на фрагменты пейзажа, мелькавшие меж облаков. В основном это были море и гора, поднимавшаяся ввысь и превращавшаяся в самый большой участок суши, растягивавшийся на тридцать лиг*** от одного края до другого.       Аббат был высоким человеком с обветрившимся лицом и волосами, побелевшими за тысячи лет утренних прогулок. Глубоко дыша, он размышлял о том, каким чудом им удавалось сохранять мир вот уже два миллиона лет. Две расы, бывшие когда-то заклятыми врагами, но ставшие узниками исторических обстоятельств, вынуждены были делить между собой единственный остров и влачить на нем свое жалкое существование.       – Гесар.       Аббат вздрогнул. Ничто не могло оправдать того, кто прерывал его утренний моцион. Он обернулся и обнаружил перед собой нечто еще более необычное. Как и Гесар, она носила простое одеяние послушника, делавшее ее неотличимой от сотни с лишним монахов, живших на этой горе, если не считать лица и неубранных белых волос. В отличие от Гесара и других монахов, она не покидала свою келью уже тысячу лет. Ее транс вошел в легенды. Она верила, что, отделившись от своего тела, она сумеет найти способ вернуться во Вселенную, а вместе с ним – и искупление для павших.       – Тиамат? – Гесар очень долго не слышал ее голоса. – Какой неожиданный сюрприз. Я уже не помню, когда Великая мать Мадронала удостаивала меня своим визитом. Чем могу помочь?       – Разве не я должна задавать тебе этот вопрос? – Хриплый голос Тиамат выдавал ее возраст.       – Как твои поиски? Они были удачны? Ты нашла путь?       Губы Тиамат растянулись в таинственной улыбке, которая давала понять, что ей нечего сказать в ответ.       – У нас гость, – медленно сказала она, и в ее голосе было больше повелительности, чем Гесар когда-либо мог изобразить. – Прибыла ТАРДИС.       – ТАРДИС? Это нелепо, – запинаясь, отозвался аббат, сбитый с толку этой новостью. – Повелители времени не могут вторгнуться сюда. Мы вне их досягаемости. Ты призвала ее?       Беззубо улыбаясь, Тиамат покачала головой.       – Когда запираешь дверь, самое разумное – сохранить ключ.       – Если хочешь, чтобы эта дверь никогда не открылась, разумнее всего выбросить ключ. – Годы молчаливых медитаций не смогли искоренить возмущения в его голосе. – Они вышвырнули нас из времени и пространства и бросили гнить здесь.       – Ты полагаешь, что это повелитель времени, – прохрипела она, качая головой, – а не наша Леди, вернувшаяся спасти нас.       – После двух миллионов лет? – Теперь наступила очередь Гесара смеяться. Возможно, тысячелетняя медитация оказала влияние на разум женщины. – Нет, Великая мать, она давно сгинула. Если сюда прибыла ТАРДИС, то она несет с собой повелителя времени и, вероятно, смерть и разрушение.       – Возможно.       Отвернувшись от стены, Гесар оглядел большой сад, раскинувшийся во внутреннем дворе, и взглянул на братьев, ухаживающих за травами и овощами. Благодаря свету Окулуса и близости главной реки острова, монахи Мадронала давным-давно стали главными кормильцами всей планеты. Через несколько мгновений аббат заметил силуэт своего ближайшего помощника.       – Г’тон, – позвал он и продолжил, не дожидаясь ответа: – Созови братьев.       Подняв розовую голову, монах отложил садовые инструменты и молча направился к Великому Карильону, большой колокольне монастыря. Ему предстояло спуститься по тысяче ступеней и объявить сбор.       – Итак, – спросила Тиамат. – У тебя есть план?       Гесар кивнул.       – Если на К’теллид прибыла ТАРДИС, безопаснее будет столкнуться с ее владельцем здесь, чем на городских улицах, не так ли?       Старуха кивнула.       – А если вернулась Пенгаллия, то пусть лучше ее встретит почтительный аббат, чем развращенный совет старейшин.       – Что ж, можно попытаться.              – Интересная тут атмосфера, как думаешь, К-9? – Доктор слепо шагал сквозь слабо светящийся туман, обходя темные деревья и таща К-9 за собой с помощью шарфа, идеально заменявшего поводок. Самый яркий источник света в этом месте – мерцающие сенсоры К-9 – придавал туману алый окрас.       – Атмосфера в пределах нормы, хозяин. 72,3 процента азота, 22,7 процента кислорода, 2,6 процента аргона, 2,2 процента двукиси углерода и 0,2 процента метана. Геотермальная радиация и статическая атмосфера обеспечивают температуру в 25,3 градуса Цельсия.       – Я имел в виду влажность и туман, а не его состав, – поправил его повелитель времени. – Как гороховый суп.       – Гороховый суп? Разговорное выражение девятнадцатого века, применяемое для сравнения местного овощного блюда с загрязнением окружающей среды, вызванным индустриальной деятельностью раннего…       – Да, да. Я же использовал это выражение, не надо его мне объяснять. – Доктор остановился и погладил ствол ближайшего дерева. Оно сильно смахивало на серый бамбук, но на земле не было листьев. – По крайней мере, эти деревья свидетельствуют о растительной жизни.       Он напряг слух, но лес был погружен в тревожную тишину.       – Есть фауна?       – Утвердительно. Помимо представителей местной дикой природы, наблюдаю свидетельства поселения, расположенного примерно в четырех километрах впереди…       – Молодец, К-9, – улыбнулся Доктор, ускоряя шаг и осторожно таща за собой шарф. – Значит, направляемся вперед…       Маленький робопес следовал за Доктором. В отличие от предыдущей модели, его экипировка включала улучшенную систему передач и смягченную подвеску, и эта местность пока не представляла никаких помех для передвижения. В редких случаях, когда на пути возникало препятствие, быстрый рывок шарфа Доктора позволял преодолеть и его.       Продвинувшись чуть дальше в лес, они услышали слабый раскат колоколов горы Мадронал, едва долетавший до них сквозь жаркий стоячий воздух.       – Тихо! – сказал Доктор, ни к кому особо не обращаясь. – Что это было?       – Звон колоколов, хозяин, воспроизводимый с регулярностью…       – Это был риторический вопрос, К-9, – сказал он, пытаясь опознать ноты мелодии. – G, C, D, D**** короткая. Судя по звуку, соборные колокола. По крайней мере, несколько миль отсюда. Надо идти туда.       – Подтверждаю.       Они снова двинулись в путь, но уже осторожнее. Доктор на ходу потирал виски, чувствуя легкое покалывание.       – Странно, К-9. Эти колокола очень далеко, но у меня все равно кружится от них голова.       К-9 приостановился, вертя ушами и обрабатывая данные.       – Отмечаю низкочастотный психотронный сигнал, хозяин.       – А. Телепатические колокола. Что-то новенькое.       – Отрицательно, хозяин. Сигнал излучает искусственная конструкция в трехстах двадцати двух целых шести десятых метра впереди.       – Правда? – Доктор уставился в темноту, в которой невозможно было определить, где находилось это «впереди». – Молодец, К-9. Давай посмотрим?       С широким поклоном, он жестом предложил собаке идти вперед.       К-9 поколебался.       – Хозяин, вы можете испытать бо́льший дискомфорт. Сигнал излучается на частоте, равной ноль целых шести десятым микробар…       – А.       – Согласно базам данных ТАРДИС, это частота, на которой…       – … на которой осуществляется телепатическая связь галлифрейцев. Да, да, я понял. Веди.       К-9 двинулся вперед, немного приподняв подвеску, чтобы справиться с еще более неровной землей, и в качестве меры предосторожности выдвинув носовой лазер. Доктор последовал за ним. Вскоре туман разошелся, открыв их взорам высокий каменный обелиск. Прямоугольный, идеально высеченный столб возвышался почти на двадцать футов*****, его поверхность была исчерчена тонкими линиями.       – Что у нас тут? – Доктор опустился рядом с ним на колени. Основание обелиска вырастало прямо из почвы, и корни окружающих его деревьев не соприкасались с его поверхностью. Он чувствовал легкую вибрацию, но не слышал обычно сопровождающий ее гул – только тихое жужжание процессоров К-9.       – Объект состоит из лития с вкраплением искусственных составляющих, – сказал К-9. – Я не могу определить символы.       – Это виверы, – пояснил Доктор. – Древние глифы, спроектированные для хранения данных, которые, предположительно, могут понадобиться повелителям времени во время путешествия. Галлифрейский аналог мильного столба.       – Запрос?       – Посмотри по теме «Техно-мнемоническая матрица», – указал он нужную главу в базе данных К-9. – Такие штуки можно найти в любой из посещенных нами системах. На земной луне, кажется, была одна такая. Это навигационная точка родом из эпохи ужасных ментальных сил. Когда наши телепатические способности ослабли, эта технология была забыта.       – Техно-мнемоническая матрица, – повторил К-9, открывая доступ к данным. – Система психолингвистического позиционирования и передачи…       – Да, да, – перебил его Доктора. – Я это и сказал. И, учитывая, как у меня болит голова, думаю, информация, которую он содержит, уже загружена в мой мозг.       – Она проинформировала вас о нашем местоположении, хозяин?       – Нет. Ни капельки, – сказал повелитель времени, отходя от камня. – И я был бы благодарен, если бы ты отключил его. Лазерного удара восьмого уровня вполне хватит.       К-9 подчинился и направил непрерывный лазерный луч на камень. Красное сияние ударило в поверхность камня и тут же расползлось по нему, скользя по линии вивер. Как только робот прекратил огонь, алые узоры погасли, и Доктор с облегчением выдохнул, радуясь освобождению от ментального давления на его разум. Он похлопал К-9 по спине, и тот убрал лазер и поднял голову.       – Хозяин, я отмечаю альфа-волны и другие признаки, означающие разумную жизнь.       – От камня?       – Отрицательно, хозяин… сенсоры отмечают, что источник находится в семидесяти трех целых двух десятых метра левее.       – Какие другие признаки? – Доктор, щурясь, уставился в туман в указанном собакой направлении и увидел еще туман, а за ним – туман еще более плотный, чем прежде.       – Голоса, хозяин.       Словно по команде, воздух прорезал тонкий крик.       – Это прямо полтора голоса, – как специалист по крикам своих прошлых спутников, Доктор был уверен, что у голоса было нечеловеческое происхождение. – Интересно, какое существо издает такие звуки. Идем, К-9.       Доктор и К-9 ринулись в сторону голоса, превратившегося в череду странных звуков – нечто среднее между бульканьем и стоном, – и вскоре вышли на поляну. Туман начинал рассеиваться. Планета переходила из темного цикла в сумеречный, и видимость постепенно улучшалась, но они все еще были слишком далеко, чтобы логически связать происходящее со звуками глухих ударов и раскалывающимся треском, перекрывавшими теперь стенания пришельца.       Покопавшись в карманах своего пальто, Доктор выудил маленький фонарик из тех, что попадаются в рождественских хлопушках на Земле середины двадцать первого века. Тонкий луч света прорезал туман и упал на серый бок привязанного коня, а затем скользнул на лиловые плечи высокого мужчины – одного из тех, кто склонился над жертвой. Существо скрывало движение дюжины плащей и смазанное мелькание тяжелых сапог, раз за разом врезавшихся в его тело. Тело существа мерцало в отблесках света, более широкий луч фонаря К-9 освещал его, но Доктор не мог разобрать, что это было. Оно сверкало металлическим блеском, а его ноги – или то, что от них оставалось, – были длинными и тонкими. Послышавшийся им треск издавала его чешуя, разрывавшаяся от ударов и обнажавшая мягкую, уязвимую плоть.       – Эй, вы! – крикнул Доктор, уловив мгновение тишины. Нападавшие обернулись и уставились на нарушителя и его собаку.       – Что? – они явно были людьми, примерно шести футов****** ростом и с головы до ног замотанными в лилово-голубые плащи. Их лица были полностью скрыты капюшонами. Тон их лидера ясно давал понять, что они все были возбуждены. Не было никакого смысла пытаться договориться с этими людьми.       Мужчины были вооружены дубинками и ножами, однако большинство из них носили многофункциональные пояса и очки ночного видения, что подразумевало высокий уровень технологического развития. Они повернулись к Доктору, и тот наконец смог рассмотреть их жертву. Она была похожа на гигантского краба. Разбитый панцирь потрескался от бесчисленных ударов, а тело пересекали серебристые прожилки, которые, учитывая наличие тяжелых элементов на этой планете, должно быть, содержали металлы. Посчитав количество длинных и коротких обрубков, которые когда-то были перейоподами существа, Доктор насчитал десять. Он не видел ни его головы, ни глаз. Там, где они должны были быть, обнаружилась вогнутая выемка с массой вырванных органических волокон.       – Что вы делаете? Отпустите этого… краба… эм… это существо, – продолжил Доктор, не зная точно, как назвать то, что он видел. – Оставьте его в покое.       Надеясь найти вырванную у существа часть, доктор огляделся. Луч фонаря К-9 упал на нечто, похожее на круглый аквариум. Наполовину в нем, наполовину растянувшись на земле, лежал розовый кусок плоти. Он был органическим и, как и у раненного краба, из него тянулись волокнистые усики, с которых в почву стекала белая сукровица. Это было какое-то головоногое. Розовый осьминог. Нет, поправил себя Доктор. Безног.       Перенеся все свое внимание на Доктора, мужчины двинулись к нему.       – К-9? – чувствуя тревогу хозяина, пес перенес луч света с жертвы на нападающих, выдвинув лазер и ожидая приказа.       – Кто ты такой? – спросил самый крупный из мужчин. Их лидер.       – Я Доктор, – ответил он. – Настоящий доктор. Оставьте несчастное создание в покое.       Мужчины ринулись вперед, К-9 встал между ними и Доктором и выстрелил расширенным лучом. Большая часть мужчин рухнула на землю, но внезапно дубинка вонзилась в бок К-9 со стороны. От мощного удара робопес накренился и рухнул на землю, обнажив нижнюю часть. К-9 был беззащитен.       – К-9! – Доктор ринулся к маленькому роботу. – Нет.       – Взять его! – мужчины снова бросились вперед, и через несколько мгновений Доктор оказался в самом центре нападения разъяренной толпы.              Леди Романа появилась из гардеробной ТАРДИС в черном вельветовом плаще, белой рубашке с оборками, изумительно расшитом жилете – тоже черном – и брюках для верховой езды. Также черных. Ее образ дополняли черные кожаные ботфорты. На голове у нее красовалась черная шляпа-федора с алой лентой – ее зеленую и фиолетовую копии она носила на Таре. Первым делом она решила порадовать себя переменой костюма. «Готический стиль», почерпнутый ею на обложке детской книги, которую она нашла в библиотеке ТАРДИС, впечатлил Роману. Он очень подходил к ее мрачному настроению.       Она целенаправленно пересекла комнату управления, достала звуковую отвертку и принялась снимать с навигационной панели защитную пластину. Отложив ее в сторону, она вгляделась в ворох проводов, опутавших генератор вероятностей, оценивая работу Доктора. То, как ему удалось обойти несколько важнейших систем, чтобы ТАРДИС могла прибывать на место раньше, чем поймет, что отправляется, впечатляло, но это делало корабль беззащитным во множестве опасных для жизни ситуаций. Координатор свободного пути был отключен, планировщик координат перегружен, регистратор назначения отсоединен и, что хуже всего, изохронный регулятор удален. Они были отрезаны от собственной временной линии и линии Галлифрея. Фактически, они были затеряны во времени и летели вслепую.       – Ну, спасибо тебе огромное, Доктор, – вздохнула она. – ТАРДИС теперь точно можно отправлять на свалку.       Романа опустила инструменты и с растущим нетерпением взглянула на пространственно-временной телеграф.       – Т-почта, – сказала она, осматривая панель управления. – Т-почта…       Ее внимание привлекла металлическая плита, прикрученная к панели. Сняв ее, она обнаружила неиспользуемый экран.       – А, вот ты где.       Романа включила монитор и открыла т-почту. Первое попавшееся ей на глаза письмо Доктору было получено больше пятисот лет назад. Она принялась проматывать список неотвеченных сообщений, растянувшийся на многие страницы.       – Да их тут сотни! Не удивительно, что повелители времени на тебя злятся.       Романа поменяла настройки, открывая последние полученные сообщения, и вскоре обнаружила свое имя. За время путешествий с Доктором она получила десятки писем.       – Так, посмотрим… спам, – она удалила первое сообщение. – Спам, спам, спам.       Большая часть сообщений представляла собой новостные заметки о реформах Президента Борусы, дебатах Паноптикона или указов кардинала Варнела, в чьи цели, судя по всему, входило заставить ее Дом сменить политические взгляды и переметнуться от одной общины к другой. Другие письма оказались запросами различных братств Цитадели, предлагавших обучение, что, несомненно, было вызвано ее образцовыми оценками в Академии. Было и несколько личных сообщений. В основном – последние сплетни от кузин Меркулиты и Морнитуды и несколько заметок от ее старого учителя, Пендектарианвенестри. Романа промотала несколько сообщений от своей любимой кузины и, наконец, нашла письма из академии.       – Вызовы! – она заметила флажок срочности и, не в силах сдержать волнение, открыла сообщение, надеясь узнать, что ей выделили собственную ТАРДИС. Становление полноправным повелителем времени было вопросом случая, только один из десяти выпускников Академии получал этот статус.       Как она и надеялась, миссия по поиску Ключа Времени, согласно сообщению, передвинула ее в начало очереди, откуда ей оставался один шаг до должности первого умершего или ушедшего в отставку повелителя времени в ее общине.       – Проклятье, – в следующем сообщении говорилось, что председатель Йонас покинул свой пост, и место в Паноптиконе освободилось для Романы. Но, благодаря отключенному изохронному регулятору, следом за ним пришло третье сообщение. Срок прошел. Вакансия была занята. Романа снова вернулась в конец очереди.       – Доктор! – воскликнула она, ударив кулаком по консоли. – Я так никогда не получу свой воротник!       И тут Романа заметила, как моргнул свет. Круги в стенах ТАРДИС слегка померкли, из распахнутой навигационной панели вылетело несколько искр.       – Что? – прямо у нее на глазах сдвинулись переключатели, сменились координаты, и временной ротор рывком пришел в движение. Подойдя к панели управления, Романа проверила генератор вероятностей. Он был на месте. Очевидно, Черный Страж, несмотря на все усилия Доктора, нашел другой способ схватить ТАРДИС.       Романа потянулась к обнаженным проводам ТАРДИС, чтобы вручную отсоединить схему дематериализации, но прежде, чем она успела даже прикоснуться к ним, волна электромагнитной энергии отбросила ее назад.       Романа осталась ошеломленно лежать на полу. Процесс дематериализации вышел из-под контроля. Она была неспособна его остановить.