В мгновение ока

      В самой глубине "Гнева" Пенгаллия стояла, облокотившись на орнаментированные перила балкона, с которого открывался вид на Плавильный зал, созданный по ее приказу последним пунктом плана. Беликуракс – могущественный меч, выкованный из фрагмента эксохроноплазматической оболочки, висел под огромным купольным потолком в когтистой лапе большого крана, державшего его над кипящей бездной, полной редких, уникальных материалов ТАРДИС. Валидиум и ртуть, хронодин и аргонит, вибраниум и сталь. Эти и дюжина других элементов и составляющих кипели и шипели. Окружавшие тигель техники внимательно следили за температурой и силовыми щитами, дожидаясь оптимальных показателей, чтобы опустить темницу К'теллида в эту смесь, расплавить и навсегда изменить ее форму.       Стоявший сорока футами* ниже Мастер-плавильщик Пендар повернулся к своему Президенту и жестом двух поднятых больших пальцев подтвердил готовность.       Тигель был готов.       С удовлетворенным кивком Пенгаллия смотрела, как клешня опускает ее меч в пылающую бездну внизу. Когда тот коснулся поверхности и вмиг раскалился добела, когда атомы меча начали распадаться, ей показалось, что в воздухе раздался вой К'таннида.       У пункта управления Пендара стояла суета. На консолях моргнули огни, и техники среагировали на предупреждение мгновенно, поправляя настройки и начиная следующую стадию процесса. Шесть маленьких золотистых шаров размером не больше кулака поднялись по краям провала, в тот же миг вспыхнуло, разгораясь все ярче, силовое поле и, поднявшись над тигелем, приняло идеальную сферическую форму. Вместе с ним поднялись расплавленные металлы и со сменой температуры и давления быстро ионизировались. Через несколько секунд над провалом свободно парил большой шар плазмы.       Мастер-плавильщик Пендар повернулся к Пенгаллии и громко обратился к ней:       – Мы готовы к запуску.       – Превосходно. – Она посмотрела на созданное ей новорожденное солнце. В то же мгновение плазма шевельнулась в тщетной попытке пробиться сквозь мощное силовое поле. Казалось, она даже приняла форму большого глаза – глаза К’таннида. Он грозно уставился на Пенгаллию, заставив ее поежиться.       – Выпускайте солнце! – приказала Пенгаллия, отступая от перил балкона. Двигатели шести маленьких сфер взревели. Через мгновение солнце исчезло, и зала погрузилась в сумрак.       Большой куполообразный потолок у них над головами начал мерцать. Там, наверху, появилась точная копия голографической модели планетарной системы из Зала Вечности на Демосе. Пенгаллия смотрела на созданную ею рекурсию. Светило обволакивало планету К’таннида и окружавшее ее пространство и время. А внутри планеты, там, где раньше был внутренний океан, сияло яркое и стабильное солнце. То же самое солнце. Око К’таннида. Окулус.       – Миледи? – с вежливым покашливанием обратился к ней голос. К Пенгаллии подошел старший сержант Мальтус, один из ее Мирмидонцев. Он держал в руках светящуюся белую карточку.       – Благодарю, сержант, – сказала она, принимая устройство. – Вы свободны.       Посмотрев в мягкое белоснежное свечение, Пенгаллия закрыла глаза и сосредоточила свой разум на разворачивающемся ансибле. Измерения раскрылись в ее голове, выстраивая ментальный мост сквозь высшие измерения. Через мгновение ее разум соединился с другим.       Пенгаллия открыла глаза и обнаружила, что стоит в комнате, находившийся в другом конце галактики. Это был кабинет капитана Панаки на Демосе.       – Владычица? – лицо капитана Панаки, фокусировавшегося на собственном ансибле, было полно радости и волнения.       – У меня хорошие новости, капитан. К’таннид заперт, планета захвачена, – она оглядела ментальный аналог Демоса. – Как дела дома?       – Народ радуется, владычица. Здесь, на Галлифрее и по всей Империи. Новости о вашей победе передаются по всем каналам общественной сети, планеты Альянса уже начали празднования.       – Хорошо, – ответила она, ощутимо расслабившись. После ее отбытия политическая ситуация была несколько… напряженной. – С падением к’теллидов мой крестовый поход окончился, Панаки. Крепкая империя, стабильный мир: вот ради чего мы столько лет работали.       Капитан кивнул.       – Имя Пенгаллии будет навечно записано рядом с именами героев Старой Империи, как Рассилон и Омега.       Серебряная Королева улыбнулась. Всего за два века из провинциальной жрицы она превратилась в одного из величайших героев Галлифрея, преодолев такие барьеры, как раса, происхождение и пол. И все это – без помощи ее так называемых политических советников.       – Как Верховный совет отреагировал на эти вести?       – Благосклонно. Они даже согласились установить в честь победы статую. Ее отольют из валидиума и придадут облик богини Немезиды.       – Ха, – вот это будет превосходная глава с учебнике истории. – Ручаюсь, Пандаку это не понравилось. Полагаю, это заслуга Тиамат.       Панаки кивнул.       – Она уже договорилась о том, чтобы статуя заняла почетное место на колонне в центре Площади Основателей…       – Превосходно. Биоданные Мирмидонцев уже занесены в Матрицу?       – Три периода назад пришло подтверждение о переносе из ведомства кастеляна.       – Хорошо. Значит, теперь только повелители времени обладают доступом к силе К’таннида. Связь к’теллидов с их богом оборвана, я могу приказать открыть Колодец.       – Еще кое-что, владычица.       – Да?       – Верховный совет с нетерпением ожидает возвращения своего Президента. Они хотят знать, когда смогут с вами встретиться.       Пенгаллия не смогла сдержать злорадной усмешки.       – Если они хотят встретиться, им придется прилететь сюда. Здесь слишком много незавершенных дел. Я превращаю «Гнев» в новый город, к тому же, экосистема стабилизируется только через несколько месяцев. Кстати, попросите Тиамат по возвращении привезти мировое зерно и…       – Простите, но разве этим должен заниматься Президент?       – О, да. Эта планета еще не испорчена темпоральным загрязнением, от которого пострадали за последнюю тысячу лет Галлифрей и планеты Альянса. Обладая доступом к Колодцу Глубинного Времени я с легкостью могу превратить ее в новый тронный мир.       – Тронный мир?       – Для Империи. Верховный совет не желал ее, а Галлифрей сейчас трудно назвать прекраснейшим из алмазов, каким он был раньше. Но эта планета… она прекрасно подойдет для центра правления. Это будет вечный символ возрождения, последовавшего за самым темным периодом в нашей истории.       – Не уверен, что Верховный совет разделит вашу точку зрения.       – После всего, чего я добилась, не думаю, что у Верховного совета будет возможность оспорить мое решение. Галлифрей остается ключевым игроком, но К’теллид… Рендуликс… станет сердцем Империи.              С вершины горы, окрещенной горой Мадронал, открывался превосходный вид на окружающее пространство. Серебряная Королева взирала на Око К’таннида. Окулус. Одинокая слеза скатилась по ее щеке, купавшейся в ярком оранжевом свете.       – Владычица, с вами все хорошо? – Это была Тиамат.       – Просто задумалась, – сказала она, повернувшись к жрице, – о том, как все могло сложиться.       – Предательство у Пандака в крови, – сказала Тиамат. – Он предал вас так же, как его тезка предал Рассилона.       Стерев слезу со щеки, Пенгаллия покачала головой.       – Пандак был просто инструментом. Для совершения такого потребовались объединенные силы Верховного совета. И, конечно, я. Моя гордыня стала катализатором.       – Вы слишком предвзяты к себе. Вы подарили им мир. Вы подняли их выше богов. И вы сделали это, ни разу не рискнув их знатностью. Вы приняли все риски на себя, сами повели армии. Вы великая…       – Героиня, – закончила Пенгаллия. – Да, я знаю. Надо было прислушаться к урокам истории. Иногда в глазах своих противников герои представляют большую угрозу, чем враги, которых они побеждают. Мне стоило сразу же возвратиться на Галлифрей. В конце концов, у меня была идеальная возможность назначить новый Верховный совет.       – И что же теперь?       – Я устала, – вздохнула Пенгаллия, глядя на дивный новый мир, выросший вокруг них за последние два дня. Она привила поклонение Немезиде и сама посадила мировое зерно у берега великого океана, который занимал почти всю внутреннюю часть планеты. – Мы сделали эту планету прекрасным местом.       Тиамат не могла поверить своим ушам.       – Вы сдаетесь?       – Нет. Просто делаю перерыв, – повернувшись к Тиамат, Пенгаллия посмотрела своей наставнице и подруге в глаза. – Повелители времени считают, что заточили меня здесь навечно. У меня достаточно времени, чтобы подготовить свою месть. Сейчас нужно отдохнуть, восстановить наши силы, превратить эту планету в дом, о котором мы мечтали. А затем, когда будем готовы, мы вернемся.       – Как? Вы заключили планету во временной замок, а ключ остался у них. Если К’таннид не может сбежать, то как…       – Спасибо, Тиамат, – огрызнулась Пенгаллия. – Я так рада, что ты хранишь веру.       Нападение на К’теллид было кульминацией ее долгого похода. Она сама создала Кремастеры, окружившие систему своими коконами усиленной материи. Они были запечатаны ее собственными кодами. Это она была тюремщиком, а не Пандак.       – Я не хотела…       – Для начала, мы заключим мир с к’теллидами. Превратим врагов в союзников. Сейчас они в нашей власти, так что с ними можно работать. Мы вместе восстановим эту планету.       – А затем?       – Вернем «Гневу» первоначальную форму и возвратимся на Галлифрей через Колодец Глубинного Времени. На периферии все еще остается наш флот. Пандак любезно заточил меня вместе с моей армией. Генерал из него никудышный.       – Но он не оставил вам всего оружия. Силы Империи превосходят нас двенадцать к одному.       – С какой стати? У них не осталось врагов. Через пару лет Верховный совет, скорее всего, распустит Империю и расформирует ее войска. К тому же, здесь хватит ресурсов на то, чтобы отстроить большой флот.       Тиамат улыбнулась. Предположение, что Пенгаллия потеряла волю к борьбе, теперь казалось смехотворным.       – Знаете, а ведь это предательство было предсказано, – сказала старая жрица, – но я не обратила на него внимания. Я приняла первое предательство Пандака за последнее.       – В таком случае, ты хочешь сказать, что я вернусь с победой?       Тиамат нахмурилась.       – Полагаю, да. Надо будет перепроверить предсказание.       Пенгаллия усмехнулась.       – Это тебе не впервой.