***
Лучи солнца беспощадно светили в глаза, заставляя зажмуриться и принять новый день. Кел продолжал сладко спать, забравшись под одеяло. — Доброе утро, мой сахарный! (Оу, нет!) — Эдна, что ты тут делаешь? — прошептал я. — Я принесла вам завтрак! Кристиан хочет, чтобы вы ели здоровую пищу. О, это кто там спрятался под одеялом? Неужели вы привели девушку? Сладкий мой? — Эдна!!! — Что? О, нет-нет, простите, юный господин! Это же мальчик! Вы спали с мальчиком! — ЭДНА, ЭТО НЕ ТО, О ЧЕМ ТЫ ПОДУМАЛА! — Конечно, сахарок. Я всё понимаю. Только вы это… Предохраняйтесь! А то заразу занесете, мало ли! Ой-ой-ой! — ЭДНА, ЧЕРТ ТЕБЯ ДЕРИ! — Молчу, молчу! — Ты пообещаешь, что не скажешь хозяину? — Я расскажу только в том случае, если он спросит. Пока можете сидеть спокойно и не волноваться, господин. Ладно, не буду вам мешать! — сказал варгуль и испарился в никуда. Стоп, она не кричала на Кела! Хм, не видела лица? Думаю, мне нужно стащить из гостиной все необходимые лекарства, да так, чтобы опекун ничего не заподозрил. Аккуратно отперев дверь, я наткнулся на Кристиана, который с теплой улыбкой оглядывал меня с ног до головы. — Доброе утро, свет мой. Как спалось? — Отлично. — Куда путь держишь? — В библиотеку. Я прочитал все книги, которые ты посоветовал. — Оливер, мальчик мой… Это прекрасно! Знание — важное умение, его следует использовать с умом и не терять время зря. Мы занимаемся самореализацией всю свою жизнь, и я уверен, ты достигнешь огромных высот, Оливер. Я верю в тебя. Ступай же и помни мои слова. Я облегченно вздохнул и отправился в гостиную. Шкафчик был полон разных лекарств, и я выбрал самое важное. Куда спрятать? Из карманов, думаю, не выпадет. Войдя в свою комнату и заперев дверь, я увидел Кела, одетого в свой повседневный мундир. — Проснулся уже, поешь, — сказал я, указав на свой «полезный завтрак», предложенный Эдной. — И вот лекарства. Ты заболел, поэтому съешь что-нибудь, дабы не глотать эту химию на голодный желудок. — Мне уже лучше, правда. Отец сильно разозлится, когда поймет, что я не ночевал дома. — Оливер, ты что заперся? Открой! — послышалось с противоположной стороны двери. — Пресвятой Левиафан! Кел, прячься! — Куда?! — Шкаф! Быстрее! Я буквально толкнул своего друга в укрытие и открыл Кристиану дверь. Он был очень зол и раздражителен. Впрочем, как и всегда. — Почему ты еще не в Академии? И к еде не притронулся. Ты видел, который час?! — У меня очень сильно болит голова. Можно мне отдохнуть, пожалуйста? — О, золотце… Так ты болен, поэтому ничего не поел? Прости, свет мой, разволновался я сильно. Сейчас вызову скорую. — В этом нет необходимости. Я просто хочу отдохнуть. Как станет лучше, я сделаю домашнюю работу. — Какой же ты у меня молодец! Эдна будет присматривать за тобой. Мне нужно решить некоторые финансовые вопросы. До вечера, Оливер. (На этот раз не было скандалов, и Кристиан ушел в хорошем расположении духа) Я открыл шкаф и на меня с грохотом упал Кел, потянув за собой все вещи, лежавшие на полках. — (…!) — (…) — Мой сахарный, что за шум? Ах ты, дрянной мальчишка! А ну-ка слез с господина, гаденыш! Вот чем вы тут занимаетесь, пока хозяина нет! Ай-яй! — ДА ХВАТИТ, ЭДНА, ОН ПРОСТО ОСТУПИЛСЯ И УПАЛ! — Оу, простите, сладкий, я уж подумала, что вы спите с этим негодяем. Что-то вы их быстро меняете. Утром один, днём другой. — Другой?.. — ЭДНА, УТРОМ В КРОВАТИ СПАЛ КЕЛ! МЕЖДУ НАМИ НИЧЕГО НЕТ! МЫ ПРОСТО ДРУЗЬЯ, ПОНЯТНО?! — Конечно, конечно, кренделечек! — Проваливай! — Злой, — проворчала Эдна и испарилась в воздухе. — Фух, какая же она болтливая... Вот тебе пирожок и антибиотики. Ешь и ложись обратно. — Нет, мне нужно домой. — Ешь и ложись, я сказал!!! Да что же вы все сегодня выводите меня из себя?! Кел не стал мне перечить и сделал всё, что я сказал. Ибо не надо тут за меня решать! — Тебе лучше? Думаю, что ночью у тебя была высокая температура. — Лучше, спасибо. Я кивнул и посмотрел на экран телефона. Два пропущенных от Дарины. Наверняка интересуется, почему пропустил занятия. (Телефон, кстати, мне купили новый, так как тот не заработал) — Дружище… — (…?) — Я плохо помню, что говорил тебе ночью. Был в бреду немного. — Не думай об этом. — Хорошо, — мягко проговорил Кел, прикрыв глаза. — Давно я не видел такой искренней доброты от тебя. Что происходит? Я лег рядом с ним и, получше укрыв друга, сказал: — Кел, я твой должник. Можешь всегда на меня рассчитывать, в этот раз будет всё по-другому. — Как же я хочу в это верить… Я снова устроил его на своей груди, создавая необходимый комфорт. Какой же ты горячий из-за болезни. Прошел час, полтора, а может и больше. Я медленно начал засыпать, но услышал невнятное бормотание. — О-ли-вер… Куда же ты? Постой! (И давно он говорит во сне?) — Не оставляй меня… Слы-шишь? — Тише… Я двумя руками обнял его, прижавшись к нежной горящей щеке. Он резко распахнул глаза, пытаясь понять, что происходит. — Что ты… (Я и сам не знаю) Кел весь красный, до жути смущенный, застыл, не решаясь сказать что-либо еще. И что мне ему сказать? «Кел, я приласкал тебя просто так, чтобы злые мысли прогнать из твоей больной головки». Или как?! А природа берет своё. Особенно прекрасен тот момент, когда чувствуешь «нечто», упирающееся спереди. БОЖЕ, СКАЖИ, ЧТО ЭТО НОГА ЧУТЬ СОГНУЛАСЬ, НАРУШИВ АНАТОМИЮ! Пожалуйста, скажи, ну! — Кел, что у тебя… — (…) — (…?) — (…) — Кел, ты слышишь меня?! — (…) Я быстро (почти, ага) среагировал и отодвинулся куда подальше. — Оливер, я… Мне с самого начала не нужно было идти к тебе… Ох, как же стыдно! — закричал он, закрыв ладонью лицо. Да что же это такое?! Меня всегда привлекали особи женского пола, но тут Кел со своей… со своим… НУ, ПОЧЕМУ Я? ПОЧЕМУ? ОН ЖЕ МОЙ ЛУЧШИЙ ДРУГ! — Хватит молчать! Накричи, прогони, врежь хорошенько, в конце концов! — продолжал он, тяжело вздыхая. Да пошло оно всё к черту! Я схватил Кела за воротник и вовлек в упоительный, жаркий поцелуй, отдавая всю заботу и ласку, которую он так долго ждал. Прямо сейчас я перешел ту черту, грань, и теперь наша дружба разрушена. А что, собственно, я теряю? Хуже быть уже ничего не может. — О-ли-вер! Что же ты вытворяешь?.. Ты… Ты… — Я давно знаю о твоих чувствах. — Я не должен, — прошептал Кел, отодвинувшись от меня. — Не смогу жить дальше, если пойму, что это сон, галлюцинация или… — А ты не просыпайся. Я покрывал поцелуями его лицо, шею, пока тот пытался контролировать себя и убежать от чувств, мыслей, разрывающих разум и тело. Ах, а сколько же эмоций играло на твоем лице! Счастье, надежда, страх, дикое волнение и невыносимое желание. Неужели я единственный, кто сможет оживить его и наполнить жизнь яркими красками? Кел немного расслабился, и я снял с него белье, освободив орган от этой жесткой и режущей ткани. — Ты же не… — пробормотал он смущенно и отвел глаза. Я кончиком языка провел по всей длине члена, наслаждаясь тем, как захлебывается друг в новых ощущениях. Он всё время прикрывал глаза, отворачивался, старался не смотреть на меня, борясь с собой. Я неумело взял его орган в рот и, двигая головой верх-вниз, посасывал. Тело Кела двигалось мне навстречу, стоны так и рвались из глотки, он терпел как мог, тяжело дыша и закусывая нижнюю губу. Щеки залились краской, а сердце ныло в сладком томлении. — О-ли-вер… Я сей-час… Кел забился в мелких судорогах и, достигнув оргазма, кончил мне в рот. Я проглотил семя, вытерев губы платочком. — Зачем же ты… — Всё нормально. Говорил он очень медленно и протяжно, приятная истома окутала его, а меня одолевали совершенно другие чувства. Тело ужасно ныло, ткань натирала, хотелось разрядки. Но я должен сдерживать свои животные инкстинты, так как не хочу сделать Келу неприятно и просить его о чем-то… таком. Дальше произошло то, что никто вообще не ожидал. Иными словами — кульминация. — Оливер, можно войти? Это Дарина. Ты что, спишь что ли? Мы как ошарашенные подскочили с кровати, я буквально собственными руками натягивал штаны на друга. Блять, нам конец! — Я вхожу, Вертран! Надоело твое молчание! Слышу же, как копошишься. Одно движение и постель заправлена. Безобразно, но всё же. Черт, мы же вещи не убрали, которые из шкафа выпали! — О, Кел, ты тоже здесь? Чего вы так запыхались? — Да вот, квартиру убираем, — сказал я, аккуратно складывая вещи на полку. — Кел, а ты разве не должен быть в Ордере? — протянула она, прищурившись. — Должен, — отрезал он, скрывая заметное волнение. — Эээ… Что это? (ПЛАТОК!!!) Мой друг сделал вид, что не услышал вопроса и с интересом изучал позолоченный подсвечник, лежавший на столе. — Да это крем. Кел сегодня принес пирожные из кафе. Невероятно вкусные! — Вот эгоисты-то! Поели и меня не позвали. Тьфу! — Прости, в следующий раз такого не повторится. Дарина гордо удалилась, хлопнув дверью, и не сказав причину своего прихода. Да ты издеваешься?! — Оливер, мне пора. Я позвоню, когда освобожусь. — Но… Кел! Мой друг выбежал из комнаты, оставив меня в одиночестве. Правильно ли я поступил, поддавшись искушению? Как же теперь смотреть в глаза тому, с кем я только что… Нет! Мне нужно с ним поговорить! И чем скорее, тем лучше.***
Дарина не разговаривала со мной, кидая обвинительные взгляды. Сегодня была контрольная по истории, которую я удачно завалил, ибо не слушал лекции и даже забыл купить зелье интеллекта! Эх… Идиот. — Господин Винсмут, у вас три. Нужно было готовиться тщательнее. Та-а-ак, госпожа Майнланд… В этот раз тест написан очень даже неплохо, даже отлично! У вас пять. Кхм, господин Вертран. Вы великолепно продемонстрировали свои умственные способности. У вас два. (Кристиан убьет меня, если узнает; я даже домашнее задание не сделал) — Урок закончен, господа. До свидания. Я быстро собрал свою сумку и разочарованно зашагал домой, так как уже знал свою участь. Эх… Жаль, карманные деньги не получу. Меня сильно привлекла знакомая персона, которая мило общалась с Лилией возле входа в метро. Нужно прислушаться. — Забудь его хоть на секунду! Он не разозлится, если ты придешь на минуточку позже! Побудь со мной ещё немного, Келли. Она обвела руками его шею и страстно поцеловала, углубляя свой язык глубже. А Кел… Он… Даже не сопротивлялся. Даже нет! Наслаждался. Я вышел из укрытия и быстрым шагом направился к дому. — Оливер! — закричал Кел, оторвавшись от своей спутницы. Я уже не обращал на него внимания. Ноги не слушались, глаза слезились от ветра, а сердце болело от таких пробежек. Хах, да наплевать. — Дружище, стой! Кел схватил меня за руку, а я повернулся к нему лицом и отвесил мощную пощечину. — Да пошел ты, Домиан!!! — Ты же сам хотел, чтобы я был нормальным и оставил тебя в покое! — закричал он, приложив руку к щеке. — Определись уже, Оливер! Хватит уже лезть в мою жизнь! Сначала ты доверяешь свое «сокровище» Лилии, а потом психуешь! Скажи, наконец, чего ты хочешь! — Я хочу, чтобы ты не сбегал от меня без объяснения причины! — зашипел я от ярости уже готовый ударить его повторно. — Как ты мог с ней целоваться после… после… Я замолчал, пытаясь сдержать свои так называемые «порывы», и не убить друга на месте. Раньше никто до его губ не мог прикоснуться, кроме меня. А она… Она! Кел крепко обнял меня и даже если б я попытался, то всё равно бы не смог выбраться. — Я люблю тебя. Всегда любил. Даже проводя с ней время я представлял тебя, и на душе становилось тепло. Неужели он… — А зачем ты ответил ей? — Она, конечно, хорошая девушка, но… Оливер, никто не заменит тебя. Я боюсь, что всё изменится и не будет как прежде, ты скажешь «нет», всё закончится. Прости меня, дружище. Я виноват. — Дурак ты, Кел. Я потянул его в переулок и, приподняв подбородок, поцеловал, заставляя его ахнуть и растаять от удовольствия. Кел заулыбался, как ребенок, а я то уж точно знаю, что теперь всегда буду с ним и никому не отдам. — Получается, мы оба «неправильные»? — спросил он, на секунду задумавшись. — Нет, мы обычные. Это у людей неправильное представление о мире. — Может ты и прав… Оливер, ты ведь так и не сказал, что чувствуешь ко мне. (Эм… Я даже и не думал об этом) — Я… Черт, не вынуждай меня это говорить! Ты и сам всё понял! — Нет уж, скажи. А то опять неправильно поймем друг друга. — Ну… Ты мне не безразличен. И ты мой друг. — Друг? (А как это еще назвать?!) — Ну… Бли-и-зкий друг! Можно я так это буду называть, хорошо? — Называй как хочешь, мой вопрос остается в силе. — Я… Ладно, я испытываю к тебе сильные, не совсем дружеские чувства! Доволен?! Прекрати уже пилить меня, я не могу кричать об этом направо и налево! Кел аж заискрился от счастья и невесомо поцеловал меня в щечку. — До вечера, любовь моя! Я на работу. — КЕЛ, НЕ СМЕЙ НАЗЫВАТЬ МЕНЯ ТАК! Кел с улыбкой на лице чуть ли не скакал в Ордер, воспользовавшись своей гиперактивностью. Я уже и жалею о том, что всё так просто получилось. Лучший друг, которого я знал более 10 лет, за какие-то пару дней стал для меня чем-то большим и ценным. Открылись новые чувства, новая правда. Меня до сих пор привлекают женщины, а не мужчины, но Кел… Особенный. Я полюбил его за то, что он сделал для меня и всегда был рядом, даже в самый тяжелый и безысходной момент. Когда надежда угасла и казалось, что ничего уже нельзя предпринять, он поддерживал, помогал, всегда спасал меня и брал вину на себя. Снова и снова. Даже тогда, в тюрьме… Он ведь знал, что его повесят и ничего не сделал! Просто ждал своей участи и со слезами на глазах винил меня в случившемся. Он отпустил меня, подарил жизнь, подарил свободу, хотя она и гроша не стоит. Кел… Как же смешно жить с «идеальным человеком», не воспринимая всерьез этих необыкновенных качеств. Нам еще с многим придется столкнуться в будущем. Наши «близкие» отношения должны остаться в тайне навечно, и я готов принять на себя эту ношу. Хватит уже убегать. Я разрушил твоё проклятие, Кел, и тебе не о чем волноваться. Теперь мы будем двигаться по жизни вместе. Всегда. — Я люблю тебя, Кел. Когда-нибудь я приду к тебе, крепко обниму и скажу это в глаза. Обещаю.