***
Отель оказался маленьким, но пустым. Видимо, был не сезон, и свободные комнаты нашлись для всех. Номера были небольшими, но уютными, с просторными ваннами, мягкими кроватями и даже небольшие шоколадки лежали на подушках. — О! Вкусняшка! — Габриэль тут же развернул хрустящую обертку и засунул сладкую плитку в рот. — Любовь моя? — Да забирай. Я не сильно люблю шоколад — помнишь? — Роузи задернула шторы и повернулась к нему. — Давай я посмотрю твои раны. — Да нечего там смотреть. Силы вернулись, я вполне могу и сам… — Ты все можешь сам. — Роузи села рядом с ним, вынула из-под ноги фантик. — А можно и мне поучаствовать? — Но зачем, если… А впрочем… — Габриэль скинул рубашку, и Роузи закусила губу, осматривая страшные кровоподтеки. — Не надо пугаться. Твои руки принесут мне исцеление, я точно знаю. Он обнял ведунью, прижимая к себе. — Я так испугалась… — Ты не поверишь… — Габриэль вздохнул. — Мы все испугались. Расслабились, наверное. Забыли, что есть миры, где мы как новорожденные. Теперь будем умнее. — Тебе больно? — Уже нет. Уже все хорошо. В дверь постучали, и Роузи вздрогнула. — Когда-нибудь наступят времена, и ты перестанешь пугаться стука в дверь. — Габриэль улыбнулся, открывая дверь. — Ну, и какой пернатой задн… Ой! На пороге стоял управляющий… управляющая? Управляющее? Тяжелые ботинки на платформе подчеркивали тонкие волосатые ножки, пышная юбочка-пояс, из-под которой выглядывали кружавчатые панталончики, красиво гармонировала с белой блузкой, завязанной кокетливым узлом на животе. Габриэль, прежде чем зажмуриться, успел увидеть большую сверкающую бабочку в пупке. Почему-то именно это доконало его окончательно. — Ой! — управляющий (управляющая? Управляющее?) округлила тщательно подведенные глазки. — Я помешал, да? Он уставился на торс архангела, и медленно приложил руку к груди. Роузи увидела большие кольца с аляповатыми камнями и накрашенные алым ногти. Ведунья медленно поднялась, насупившись. — Роузи, выдыхай! — быстро сказал Габриэль. — Это просто… такое место. И ничего больше. Уважае… эмюэ… мый! Нам ничего не надо, спасибо, до свид… — Я тут подумал, может, вам требуется еда? Или одежда? Или… — Спасибо, не надо. — Может быть, фруктиков? В этом году уродились… — Спасибо. Не надо! — А может быть, массаж? — СПАСИБО. НЕ НАДО! До управляющего наконец дошло, что ему не сильно рады. Надув пухлые губки, он отступил назад, открыл рот, но тут Роузи с силой захлопнула дверь, отсекая слабые бульканья. — Знаешь что… — Чем раньше мы отсюда уберемся, тем лучше. — закончил за нее Габриэль. — Не кипятись, любовь моя. Лично мне надоело убегать со всех перьев. Давай не будем никого убивать… в этот раз. — Что, жалеешь? — Да они и так обижены создателем! Конечно, жалею! — Роузи не нашлась, что сказать, и Габриэль притянул ее к себе. — Остынь, любимая… Они тебе не соперники. И засмеялся, когда Роузи с возмущением вскинулась.***
— Лори, когда ты сможешь открыть Переход? — Не скоро. — архангел виновато посмотрела на Михаила. — Я потеряла слишком много сил, как и вы. Мне нужны хотя бы сутки. — Как и нам всем. — Михаил вздохнул. — Главное, не выходить из номеров. Иначе… — О-о-о-о! Архистратиг в гневе — спасайся, кто может! — Ничего. Скоро я посмотрю, как ты запоешь… — Главное, чтобы не тоненьким голосочком! — ГАБРИЭЛЬ! Путники сидели в небольшом кафе при отеле. Затиснувшись в самый угол, они все поглядывали за окно. Там то и дело возникали раскрашенные лица, мелькали кружева и алчно посверкивали глаза. Варахаила передернуло, и он низко склонился над своей кружкой пива. — Ох, как я хочу поскорее уйти! — Ох, как я тебя понимаю! — Люцифер подавил желание прикрыться крылом, понимая, что как только он это сделает, им точно придется быстро драпать. Внезапно дверь распахнулась, стукнувшись о стену. — Где они?! — в проеме возник огромный человек, пожалуй, даже больше Молоха. — Я хочу их видеть! Путники насторожились, архангелы украдкой нащупали рукояти меча. Человек буквально в два шага пересек кафе, и замер у их столиков. — О, боги! Наконец-то нормальные лица! — человек плюхнулся на жалобно заскрипевший стул. — Дайте мне хоть немного на вас посмотреть — на нормальные, не раскрашенные физиономии! — А… А вы кто? — робко спросила Катарина. — Я — местный артефакт! — человек гордо выпрямился, а потом обмяк и жалобно попросил. — Дайте мне выпить. Что-то я так разволновался…***
Их нового знакомца звали Мэтью. Огромный, с белыми коротко остриженными волосами, одетый в холщовые свободные штаны и рубашку, он выделялся на фоне местных жителей, примерно, как мраморная статуя выделяется среди глиняных свистулек. Мэтью пригласил путников в свой дом — небольшой, выкрашенный белой краской, уютный и теплый. Их встретила миловидная женщина в длинном сарафане — его жена Шелдон — и пара склочных мопсов. — Проходите. Будем рады. — Мэтью все суетился, то придвигая стулья к большому столу, то бросаясь к окну, чтобы задернуть или отдернуть шторы. — Будем очень рады. — Мэтью… — его жена остановила мужчину, заставив сесть. — Вы не обращайте внимания. Он обычно другой. Просто он немного озверел за… последнее время. — Как я его понимаю! — пробормотал Люцифер. — Как же… кхм! Я хотел сказать… эм-м-м… — Михаил пожал плечами, и женщина улыбнулась. — Я все вам расскажу. Только чай приготовлю — рассказ будет долгим.***
— Никто не знает, как так получилось, но в какой-то момент наш мир словно бы перевернулся с ног на голову. Женщины стали выполнять мужскую работу — водить машины, работать на шахтах, управлять городами. А мужчины… Мэтью криво ухмыльнулся, и Шелдон погладила его по руке. — А мужчины стали такими. В большинстве своем. — закончила она за мужа. — Сами понимаете, долго это продолжаться не сможет. Ведь с каждым годом рождается все меньше детей. И все больше мужчин уходят к… — Короче, мы — нормальные мужчины, женатые или просто встречающиеся с девушкой — становимся скорее атавизмом. Нас высмеивают, не дают нормально работать. Кстати, многим парням приходится маскироваться, чтобы хоть как-то зарабатывать. Но… — Но их быстро раскрывают. — Габриэль изо всех сил старался не смеяться. — Да. Сами понимаете, что с такими потом делают. Тариэль отвернулась — вид у Мэтью был печальный, поникший. Пожалуй, слишком печальный. Судя по всему, он тоже пробовал маскироваться. Шелдон провела рукой по светлому ежику, сжала руку мужа. — Сейчас постепенно появляются люди, которые хотят вернуть прежние времена. Уже было несколько стычек и судебных процессов. — И как вы называете… — Вельзевул покрутил пальцами. — Как вы называете этих… это… Короче, ИХ? Мэтью переглянулся с женой. — За глаза — комиками. Но официально они зовут себя леди. Вельзевул и Габриэль хором захохотали, Бальтазар гнусно захихикал. Михаил побагровел, Люцифер звонко хлопнул себя по лбу. Остальные тоже посмеивались. — Леди! — придушенно пискнул Вельзевул. — ЛЕДИ! Ох, Папочка… — Ладно. — Михаил взял себя в руки. — Будем надеяться, что эти ваши… прекрасные дамы в какой-то момент очухаются и… — Это вряд ли. — грустно сказала Шелдон. — Мы на грани войны — соседнее государство объявила нам войну, буквально на днях. Женщины уже собрали армию. — А зря. — вдруг сказал Молох. — Что, помирать? Или сдаваться? — Зачем? — ангел широко улыбнулся. — Сделать гораздо проще. Женщинам стоит просто исчезнуть. — О, эти комики будут на седьмом небе от счастья. — Но насколько долго? — Михаил тоже медленно улыбнулся. — Просто представьте — в город входит армия нормальных мужиков, видит собрание этих… комичных дам… Солдатов… Как вы думаете, ЧТО они сделают с ними? Мэтью и Шелдон замерли. Потом переглянулись. — А ведь это может сработать. — Шелдон хлопнула в ладоши. — Но для этого вам придется сделать две вещи. Точнее, вашим женщинам. — Ну, первая вещь понятно какая. Найти место, куда они смогут уйти. А вторая какая? — Чтобы вам не возвращаться в разоренный город, вам придется с захватчиками договориться. В комнате повисла глубокая тишина. — Думаю, с этим наша премьер-министр сможет справиться. — Мэтью пожал плечами. — Недаром о ней идет слава, как о человеке со стальным характером. Лориэлли встала и посмотрела на путников. — Думаю, я могу попробовать открыть переход сегодня вечером. — архангел повернулась к людям. — А вам я желаю удачи. Думаю, вы все-таки справитесь с этими… с этой бедой. Вельзевул с Бальтазаром опять тихо заржали.***
Лориэлли решила открыть переход после заката, дав остальным несколько часов на окончательное восстановление. Михаил решил, что отдыхать они будут все-таки в отеле, чтобы не делать из новых друзей мишеней: местные леди кружили вокруг дома, словно голодные коршуны. Уже собравшись в холле, они ждали Михаила и Рахиль, стараясь не слушать жалобных причитаний управляющего. — Как-то они слишком заотдыхались, вы не находите? — Бальтазар встал и решительно направился в сторону лестницы. — Вот я им сейчас кайф-то пообломаю. Он уже поставил ногу на нижнюю ступеньку, как вдруг со второго этажа раздался жестяной грохот, треск и громкие визгливые проклятия. Управляющий замер, а потом шустро метнулся в сторону кухни. На лестничную площадку выскочила растрепанная Рахиль. Странно похрюкивая и зажимая рот, ангелесса слетела вниз. Вслед за ней выскочил Михаил. Путники даже попятились — архистратиг был зол. ОЧЕНЬ зол. — Если мы сейчас же не уберемся отсюда, я запятнаю себя кровью! — архангел быстро спустился. — Ну?! — Ты чего сделал? — Нечто, не поддающееся описанию! — Рахиль наконец отдышалась. — Но, думаю, нам надо быстро убираться. Сейчас здесь будет очень шумно и плохо пахнуть! И пояснила, увидев недоуменные лица. — Михаил сломал унитаз одним очень надоедливым коридорным! Видите? Она показала на потолок, на котором набухали темные коричневые пятна. — Система канализации тут очень ненадежна. — задумчиво сказал Габриэль. — Вот именно! И путники, образовав в дверях небольшую пробку, быстро вывалились на улицу. Им вслед неслись изощренные проклятия и пожелания. — Как соловьи! — Если они нас догонят, соловьями будем мы!