Роузи открыла глаза и огляделась. Высокие потолки, стрельчатые окна с пыльными портьерами, вычурная лепнина. Широкая кровать с балдахином, на небольшом возвышении. И запах карамели, ванили и шоколада.
В открытое окно доносится пение птиц, светит неяркое солнышко.
Роузи легко поднялась и оглядела себя — старая ночная рубашка на молодом теле. Сколько же ей сейчас? Лет тридцать?
Голова была легкая и пустая, как после хорошей сауны. И комната была ей очень хорошо знакома.
Роузи подошла к окну, отдернула портьеру, впуская солнечные лучи в комнату. Полюбовалась пылинками, вытанцовывающими в лучах, а потом распахнула окно.
Большой сад, раскинувшийся под окнами, тихо шумел и переговаривался с пичужками. Цветущие деревья источали едва уловимый сладкий запах. Между деревьями то и дело мелькали какие-то грациозные животные, очень похожие на оленей. Только больше раза в три.
Габриэль стоял на пороге, облокотясь плечом о косяк и наблюдая за ведуньей. В свете солнца ее ночнушка казалась полупрозрачной. Волосы, снова ставшие темными, рассыпались по плечам.
— Как насчет того, чтобы облачиться во что-то более… подобающее?
Роузи вздрогнула, обернулась.
— Гейб… Как… То есть… Это и есть загробная жизнь?
— Твой персональный рай. И твой персональный ангел-хранитель. — Габриэль подошел к ней. — И как тебе?
— Еще не поняла. — Роузи улыбнулась, потом осмотрела себя. — Предложение по поводу переодевания более чем актуально! Показывай, что у тебя в гардеробе!
— На любой вкус и цвет. — Габриэль распахнул дверцы шкафа.
Роузи залезла прямо в шкаф, глухо чертыхаясь и хихикая.
— Женщины… — Габриэль закатил глаза. — Любовь моя, я так понимаю, ближайшие пару часов я могу быть свободен?
— Как пингвин в полете, любимый! — Роузи выглянула из-за створки, лукаво поводя обнаженным плечом. — У тебя тут мечта любой женщины — море новой одежды.
Габриэль посмотрел на обнаженное плечо, потом в смеющиеся глаза ведуньи.
— Так, любовь моя, переодевание подождет! Я тебя такой не видел уже очень давно!
Он прыгнул за дверцу, а Роузи с визгом попыталась прикрыться первой попавшейся под руку вещью, спешно сдернутой с ближайших плечиков. Этой вещью оказалось роскошное, но — увы — совершенно бесполезное фиолетовое боа.
— Это откуда у тебя такие вещи?!
— Скажи спасибо Бальтазару! Он тут у меня периодически подновлял гардероб.
— Я даже боюсь себе представить…
— Правильно боишься, любовь моя! Брось эту фиолетовую бяку, пока я не разорвал ее в клочья! — Габриэль потянул на себя лохматый хвост обновки.
— Габриэль!
— Нет уж, любовь моя! Теперь ты моя. И теперь все будет по-моему!
— А вот это мы еще посмотрим! — Роузи крутанулась, заворачиваясь в боа.
— Знаешь что, женщина… Ты ведь понимаешь, что это боа ничего не закрывает?
Габриэль дернул за боа сильнее, притягивая к себе ведунью и крепко обнимая. Поцеловал смеющиеся губы, и сильным рывком разорвал мохнатый шарф. Обрывки упали на пол. Роузи попыталась спрятаться среди вещей, но Габриэль не отпустил ее.
С шорохом упала на пол одежда. И эта импровизированная постель была сейчас мягче и удобнее любой перины…
Роузи замерла, когда горячая ладонь Габриэля уютно устроилась на ее груди, поглаживая и лаская. Она сейчас ощущала себя совсем по-другому. Ее тело откликалось даже не на прикосновение. На желание любимого. Это было как волна, накрывающая с головой.
Габриэль провел пальцами от шеи до пупка, убирая обрывки боа, наклонился, взял губами небольшой твердый сосок и слегка прикусил.
И этого оказалось достаточным, чтобы в голове Роузи взорвался фейерверк. Она схватила Габриэля за плечи и выгнулась, застонав. Архангел сделал неуловимое движение — и придавил Роузи всем весом. Каждой клеточкой она чувствовала его — такое давно забытое чувство, такое давно забытое ощущение.
Ноги так привычно устроились на пояснице Габриэля, прижимая к себе. Она ощущала его возбуждение, и это заводило так, что хотелось кричать.
Роузи вскрикнула, когда он резко вошел в нее, одновременно прикусив мочку уха.
Обнять — и не отпускать. Прижаться настолько сильно, чтобы дышать в унисон, чтобы сердца бились в общем ритме. В глазах вспыхнули звезды, и вселенная обрушилась со всей мощью, погребая под собой.
Тяжесть разгоряченного влажного тела придавила к полу. В поясницу больно впивался какой-то аксессуар — то ли пряжка ремня, то ли брошка. Тяжелое дыхание Габриэля щекотало шею.
Роузи тихо рассмеялась, поглаживая кончиками пальцев спину архангела, прощупывая каждый позвонок.
Габриэль охнул, когда пальцы прошлись по ложбинке — там, где спина переходит в поясницу — выгнулся, и Роузи задержала дыхание, чувствуя, как внутри нее пульсирует его плоть.
— Нет… Ну, ты и охаль… — она застонала, когда Габриэль двинул бедрами.
— Будешь знать, когда и где гладить! — он поднял голову, ловя затуманенный взгляд и не прекращая двигаться. — И кто тут охальник?
Роузи ничего не ответила, только вцепилась ногтями в спину архангела, чувствуя приближение девятого вала. Эта волна накрыла не хуже обрушившейся вселенной, вышибая дыхание и останавливая сердце.
Стона Габриэля она уже почти и не слышала…
— Гейб, если ты будешь меня так встречать каждый раз… Из комнаты мы не выйдем вообще!
— Хм. А мне нравится эта перспектива!
— Охальник!
— Дааааа… Еще какой! И только скажи, что тебе не понравилось!
— Не дождешься! А теперь слезай с меня, задница крылатая!
— Неправда ваша, тетенька. На заднице у меня как раз крыльев и нету! Можешь проверить!
Роузи звучно шлепнула архангела по ягодице и слегка оттолкнула.
— Я жажду перемерить тысячу новых одежек, а ты тут валяешься, прямо на мне, не давая мне и пошевелиться! Ты садист!
— Ладно, ладно! Вас, женщин, не остановить на пути к новым нарядам!
Габриэль напоследок поцеловал ведунью, потом встал, собирая одежду. Роузи закинула руки за голову, любуясь архангелом.
— Так. Я пошел. Да?
— А-ха.
— Тебе пары часов хватит?
— А-ха.
— Или пары дней?
— А-ха.
— А, может, мне остаться?
— А-ха.
— Любовь моя!
— А-ха?
Габриэль рассмеялся, накидывая тунику. Ведунья вздохнула и тоже поднялась — одним длинным гибким движением. Потянулась и повернулась к длинным рядам вешалок. Потерла руки и засмеялась в предвкушении.
Габриэль оглядел гибкую сильную спину, мокрые от пота волосы на затылке, мысленно дал себе оплеуху и выскочил в коридор.
В коридоре Габриэль постоял пару минут, покачиваясь с носка на пятку, потом решительно направился к лестнице. Поворачивая за угол, он столкнулся со спешащим Варахаилом. Разлетелись по коридору листы пергамента, а братья синхронно ухватились кто за лоб, а кто — за подбородок.
— Айй! С ума сошел?! — хором.
Габриэль рассмеялся и присел, собирая листы.
— Ну ты, орясина. С тобой даже толком не столкнешься! Сам же инвалидом останешься! Ты куда так летишь?
— Да к тебе и шел! — Варахаил прислонился к стене, перебирая листы. — Я тут одну вещь обнаружил, в книге Лориэлли. Хотел тебе показать.
— Ну, показывай! Лори была мастерицей на всякие зашифрованные послания!
Варахаил вдруг потянул носом и весело уставился на брата.
— Эй, братец… да от тебя за милю разит развратом! Я смотрю, времени вы там не теряете!
Габриэль насупился.
— Знаешь что! Вот знал бы ты, как от
тебя разит развратом, когда ты из своего обиталища выходишь!
— Ну, слава хаосу! Теперь тебе не будет так завидно!
Габриэль вдруг рассмеялся и хлопнул Варахаила по плечу.
— Ладно, пошли к Люциферу. Во-первых, он точно разберет каракули Лориэлли. А во-вторых, там развратом точно не пахнет!
***
Люцифер лежал на своем излюбленном месте — четвертое облако вправо от входа. Самое уютное и самое удобное место. И вход видно, и его от входа видно не сразу.
Тяжелая портьера откинулась, в проем всунулось две головы — темноволосая и золотоволосая.
— Ребята, вы либо заходите, либо проваливайте ко всем мрещрякам!
— А! Вон он! Хорошо замаскировался, отличное облако из тебя вышло.
Люцифер закатил глаза, но с места не сдвинулся. Братья, толкаясь и ворча, втиснулись в дверной проем.
— Ого, ну вы и отъелись. Раньше мы втроем в этот проем заходили, и еще место оставалось.
— Иди ты, Люц! — Габриэль, пыхтя, отпихнул Варахаила и влетел в жилище.
— Ой! Я, кажется, слышал отчетливый «чпок»!
Варахаил, посмеиваясь, зашел следом.
— Мы, собственно, к тебе по делу.
— Конечно! По делу. Вас бы с бутылочкой коньяка дождаться. Да какое там!
— Ладно тебе, не ломайся. Тебе будет интересно, что я нашел. — Варахаил протянул брату книгу. — Там, где закладка.
Люцифер открыл книгу на страницах, заложенных синей атласной лентой. Прочел пару строк, а потом резко сел, почти уткнувшись в книгу носом.
— Ага! Проняло?
— Слушай, как же мы раньше-то не догадались тут посмотреть?!
— Ну, я бы сказал. Но ты обидишься, и дашь мне по шее.
— Уже обиделся. Подставляй шею.
— Ага, щаз!
— А меня никто просветить не хочет?
Люцифер протянул Габриэлю книгу.
— Там, где отмечено карандашом.
Габриэль, старательно шевеля губами, прочитал несколько строчек и округлил рот.
— Оооо… Так просто?! Так не бывает!
— Ты забыл, чья это книга?
— А. Ну да. Точно. Ладно. И что дальше?
— А дальше мы, телеграфный ты наш, мы идем к Михаилу.
Обиталище Михаила теперь выглядело теперь совсем по-другому. Аскетизм был забыт, и Михаил наслаждался прекрасным видом на изящные статуи, красивые пейзажи и отличные мягкие диваны. Эти диваны завораживали архистратига — то, что вытворяла Рахиль, добираясь до них…
Михаил откашлялся, согнал румянец с щек и вернулся к бумагам. Сегодня их, слава хаосу, было совсем мало, и он закончил быстро. Отложив в сторону стопку бумаг, он потянулся.
Сзади раздались легкие шаги, теплые руки легли на плечи архистратига, мягко разминая задеревеневшие мышцы.
— Ты закончил?
— Да. — Михаил закрыл глаза, улыбаясь.
Теплые ладошки скользнули по груди под тунику, поглаживая и пощипывая. Архангел крутанулся на стуле, разворачиваясь к Рахили, обнял ее за талию и притягивая к себе.
— Я закончил с делами нудными. Остались только дела приятные.
Он положил ладонь на затылок ангелессы, притягивая к себе, нежно целуя мягкие губы. Рахиль села на колени к Михаилу, запуская руки в его шевелюру. Легкая туника расстегивалась всего лишь одним движением пальцев — и это очень нравилось Михаилу.
Белая кожа Рахили ярко сверкала в лучах солнца. Небольшая крепкая грудь так славно укладывалась в ладонь, щекоча кожу твердым соском. А гитарный изгиб бедра так славно вписывался в объятия.
Михаил и не понял, когда Рахиль успела стянуть с него тунику. Она уже сидела на нем верхом, упираясь ладонями ему в грудь. Поцелуй все длился и длился, а ладони Михаила исследовали тело ангелессы — как в первый раз. В груди расцветал восторженный цветок — заполняющий все существо архангела.
Стук в дверь и грохот деревянной створки слились в один звук, заставляя и Михаила, и Рахиль подпрыгнуть. Рахиль ахнула и прикрыла грудь руками. А Михаил так и застыл.
Варахаил, Габриэль и Люцифер стояли на пороге, уставившись на парочку.
— Вы стучаться подольше никогда не пробовали?! — Михаил был вне себя.
— Прости, брат! — Варахаил изо всех сил прикусывал губу, стараясь не расхохотаться в голос. — Прости! День, дела, и все такое… Мы даже не подумали…
— Оно и видно! Вы вообще думать не умеете!
— Михаил, прости… Наверное, нам лучше попозже зайти. — Люцифер низко опустил голову, скрывая улыбку.
— Слушайте, это не Дом, а просто какой-то небесный бордель! — Габриэль закатил глаза.
— Так, братцы. Уходим! — Варахаил ухватил Габриэля и Люцифера за шкирки и потащил вон из кабинета архистратига. — Быстрее, пока не накрыло взрывной волной!
Они выскочили в коридор, захлопнули дверь. Посмотрели друг на друга. И расхохотались в голос. В дверь что-то грохнуло, и братья бросились по коридору в сторону жилища Люцифера.
***
Люцифер принес из своего обиталища свои карты и расчеты, и братья расположились в общей зале. Длинный стол постепенно заполнялся листами пергамента, а карта вселенной на стене постепенно расцветала всеми цветами радуги от разноцветных гвоздиков. Люцифер сосредоточенно выписывал в небольшую книжечку какие-то длинные формулы, Варахаил пролистывал фолиант-травник, Габриэль сверял карты.
Дверь распахнулась и вошел насупленный Михаил.
— Мы тебя уже и не ждали, братец! — Габриэль оторвался от карты и шутливо отсалютовал. — Мы уж думали, Рахиль решила тебя за…
— Габриэль! Держи язык за зубами! — Михаил был очень сердит.
— Я хотел сказать «заковать»! А ты что подумал?!
Михаил безнадежно махнул рукой.
— С тобой связываться — себе дороже!
Люцифер исподтишка показал кулак открывшему рот Габриэлю. Архангел кудахтнул и обиженно спрятался за очередной картой. Варахаил только прикусил губу, наблюдая за братьями.
— Ладно. Показывайте, ради чего вы меня… отвлекли.
Люцифер опять показал кулак выскочившему из-за карты Габриэлю, а потом протянул архистратигу книгу.
— Там, где закладка.
Михаил углубился в чтение. Минут пять было очень тихо. Архангелы подсели к архистратигу поближе. Михаил прочел, потом пролистнул страницы обратно. Потом еще раз вперед. Опустил книгу и посмотрел на братьев.
— Так.
Почесал нос, еще раз открыл книгу и еще раз внимательно прочел несколько абзацев.
— Этого не может быть. Это слишком просто.
— Знаешь, братец, я думаю, там и правда все не так просто. Но Лориэлли нашла начало пути, и это не просто прорыв. Ты же сам знаешь — стоит только начать, как остановиться уже будет невозможно! — Люцифер опять показал кулак открывшему рот Габриэлю. — Нам надо только нащупать этот путь. А дальше — разберемся по ходу.
— Вас только пусти! Опять увязнете где-нибудь, типа Тантаоса. И как вас оттуда вытаскивать?
— Ну, в этот раз мы идем все вместе. И будем подстраховывать друг друга.
— Нет уж, Люцифер. — Михаил поднял руку, прерывая возражения братьев. — В этот раз я иду с вами. Просто чтобы быть уверенным, что вы не вляпаетесь по дурости в какой-нибудь апокалипсис!
— А мы идем вместе с вами! — голос от двери заставил братьев подпрыгнуть и оглянуться.
Мириам и Роузи стояли на пороге, одинаковым движением скрестив руки на груди.
— Любовь моя! Ну, куда тебе с нами дергаться? Отдохни тут, да и скучать тебе не придется…
— Габриэль, душа моя… Это не обсуждается. Чтобы мы — и пропустили
ТАКОЕ! Да ни в жизнь!
— Мириам, я не хочу подвергать тебя опасности…
— Я засиделась на месте, любимый. Пора вытряхнуть пыль из тела и мозгов.
Варахаил и Габриэль синхронно закатили глаза.
— Спорить с этими двумя — себе дороже! — Варахаил усмехнулся и посмотрел на Михаила. — Так что плюс два к нашей теплой компании.
— Плюс три. — за спинами женщин появилась Рахиль. — Ты ведь не думал, что я останусь в стороне, мой командир?
— Итого нас получается… — Люцифер пошевелил губами, загибая пальцы. — Двенадцать. Человек, ангелов, архангелов и так далее.
— Стоп. Почему двенадцать? — Михаил недоуменно оглядел собравшихся. — Я насчитал семь!
— А оставшиеся пять, братец, и будут этим «и так далее».
