***
Прошло уже несколько дней, а тьма все еще владела этим миром. Четыре луны все так же тускло светились в черном небе. Люди не роптали, но отец Михаэль видел, что они опять начинают отчаиваться. Он старался их успокоить, говорил, что невозможно быстро создать светило, равноценное тому, что у них было. Что нужно просто потерпеть — люди кивали, соглашались, но улыбок стало меньше, опущенных голов — больше. Отец Михаэль пытался поддержать людей, занимал их работой. Но все меньше и меньше верящих в чудо приходили к монастырю. Ангелы пытались помочь настоятелю, но тоже не могли ничем утешить.***
Ронин посмотрел на большие часы, висящие над дверью в теплицу, они показывали начало пятого утра. Пора было идти на скотный двор — кормить птиц и животину. Включив орошающую систему, послушник тщательно запер дверь и начал подниматься по винтовой лестнице. Постепенно становилось все светлее. Видимо, отец Михаэль начал подготовку к утренней мессе. Ронин открыл дверь в храм и прикрыл глаза рукой — яркий свет ударил по зрению так, что даже в ушах зазвенело. Послушник вскрикнул, оступился и упал бы, если бы его не подхватил Вельзевул. — Чего вопим? — Свет! — Ну да, солнце. А ты сомневался? — СВЕТ! Ронин вывернулся, вылетел во двор и замер. Большой двор был залит теплым светом. Серая трава обрела под горячими лучами краски — не зеленый, конечно, но это уже было не серо-черное. Красный кирпич стен, синие скамеечки, золотые купола храма и колокольни… Послушник радостно вскинул руки и издал громкий крик, отразившийся от стен и куполов. — СОЛНЦЕ! ОНИ ВЕРНУЛИ СОЛНЦЕ! Выскочил на уже нагревшийся булыжник и запрыгал, и закувыркался, крича что-то нечленораздельно и восторженное. Отец Михаэль растерянно щурился, приложив руку ко лбу. Такой яркий свет… Они все отвыкли от него за последние годы. Он посмотрел на свои дрожащие руки, сморгнул слезы. — Получилось… о Боже… Он упал на колени, вознося горячую молитву ярко-синим небесам. Всеобщее ликование охватило всех. Люди были пьяны без вина, повсюду раздавался смех, играла веселая музыка. Люциус, по-прежнему привязанный к языку колокола, притих. Архангелы вернулись через сутки после того, как новое солнце засияло в небе. Вернулись тихо, незаметно.***
— Мы скоро уходим. Люцифер сидел на перилах колокольни, рассматривая город за монастырскими стенами. Отец Михаэль стоял у него за спиной, скрестив руки на груди. — Вы сделали не просто доброе дело… Вы… — Отец Михаэль, мы с вами уже про это говорили — вы забыли? — Люцифер обернулся к настоятелю. — Все «спасибы» приняты. Мы не сделали ничего выдающегося. Мы умеем творить новые светила и планеты — так почему не помочь, если у нас есть время и возможность? — Но ваш путь… Время… Люцифер слегка усмехнулся, опять поворачиваясь к городу. — Время… Вы ведь даже не догадываетесь, КУДА и ЗАЧЕМ мы идем. — Куда-то, где находится что-то очень важное для вас. Для тебя лично. Отец Михаэль пожал плечами в ответ на пронзительный взгляд архангела. — Это видно. Твои спутники расслаблены и спокойны. А в твоей душе царит хаос, который ты тщательно скрываешь даже от самого себя. Люцифер опешил. Таких слов и такой проницательности от простого человека он не ожидал. — Как ты… Как ты это увидел?! Отец Михаэль тяжело вздохнул, оперся руками о перила, опустил голову. — Иногда я думаю, что Бог послал мне этот дар в наказание за прошлые грехи. Я вижу людей насквозь. И теперь вот оказалось, что и ангелов я тоже вижу насквозь. — Береги этот дар, человек. — Люцифер был серьезен. — Видимо, наш Отец не просто так заложил в тебе это. Отец Михаэль усмехнулся уголком губ. — Берегу. Удачи тебе, архангел. Пусть хаос в твоей душе превратится в покой и тепло… А потом усмехнулся. — А ведь если бы не вы, эти двое бы никогда не встретились. Зря вы не даете им сказать вам спасибо. Люцифер содрогнулся, посмотрев сверху вниз на вожака байкеров и Хильду, нежно держащихся за руки и о чем-то ворковавших. Представил размеры и мощь «спасибо» этих двоих и невольно подался назад. — Нет уж, отец Михаэль! Давайте я оставлю эту честь вам! Я еще жить хочу! Отец Михаэль тихо рассмеялся…***
Туман перехода заклубился на пустыре за монастырем. Со стен за ними наблюдали отец Михаэль и Ронин. Мальчик неистово махал им руками вслед, а настоятель украдкой сотворил вслед исчезающему туману крестное знамение. — Иди и найди то, что ищешь, архангел…***
Демона архангелы прихватили с собой. Тот, ослабевший и почти оглохший, не сопротивлялся и молчал. Вельзевул связал его цепью титанов и тащил за собой. — Слушайте, а вы уверены, что эта пакость нам нужна? Давайте, я его где-нибудь прикопаю, да и дело с концом! — Нет. Мы по-другому поступим. — Лориэлли нехорошо усмехнулась, показав ангелу небольшой кожаный мешочек с символом грез на бирке. — Оооо! — Вельзевул потер руки. — Отличная идея! — А я не поняла. — Катарина посмотрела на мешочек. — Это что? — Мы его оставим здесь, на Переходе. Усыпим — и оставим. — И что? Он проснется, уйдет в какой-нибудь мир, и будет там пакостить! — Неа, любовь моя! — Вельзевул обнял девушку за пояс. — Тот, кто заснет на Переходе, просто исчезает. Превращается в туман. Развеивается в прах. — Слишком мягкое наказание для этой скотины! — Роузи поджала губы. — А еще это будет ОЧЕНЬ больно. — Габриэль подмигнул подруге. — Уж мы постараемся… Люциус лишь жалобно всхлипнул, но не успел даже заскулить. Лориэлли достала из мешочка небольшой камушек, похожий на янтарь, приложила ко лбу демона — и тот мешком свалился на тропу. — Вот и все. А ты боялась — даже юбочка не помялась! АУЧ! — ВЕЛЬЗЕВУЛ! Варахаил хмыкнул, смотря на ангела, сердито тершего красный лоб и на смеющуюся Катарину. Складывающую пальцы для следующего щелчка. — Все, любовь моя! Я понял! Юбочка помялась! Ангел со смехом увернулся от девушки и бросился вперед.***
Туман расступился, открывая буйное царство джунглей. Пахло терпко, сильно и пряно каким-то невиданными ароматами. Пение птиц и шуршание в траве неведомых животных, треск насекомых и шум листвы — все это кружило голову. — Тут мы не задержимся. — Лориэлли настороженно огляделась. — Часа три-четыре, и откроется переход. Чуть подальше, километр-два надо пройти вот в этом направлении. — Красота какая… — Рахиль прикрыла глаза, раскинула в стороны руки и крутанулась на месте. — Обожаю такие места! Когда-нибудь, когда у меня будет больше свободного времени, я сделаю в своем обиталище именно вот такие джунгли. — Роузи! Не ешь ничего! — Мириам испуганно ахнула, когда ведунья попробовала на вкус большой золотистый плод, немного смахивающий на апельсин. — Да ладно! Он вполне безобиден. Только кислый, как лайм! — Роузи, скривившись, выплюнула откушенный кусочек. — Ох, не советую я вам в незнакомом месте всякую пакость в рот тянуть. — Михаил покачал головой. — Застрянем из-за того, что кое-кто не может из кустиков вылезти. — Все-все! Только не ворчи! — Роузи подняла руки вверх и пошла за Лориэлли. — А она осмелела. — Михаил задумчиво посмотрел вслед ведунье. — Может быть, потому что у нее ангелом-хранителем Габриэль работает? — Вельзевул подмигнул архистратигу. — Очень смешно. — архистратиг поджал губы. — Ага. Смешно — особенно, когда Гейб на тебе начинает свое остроумие оттачивать! — Люцифер подпихнул брата. — Ничего. Когда-нибудь будет и на моих небесах праздник. — Михаил насупился и пошел вслед за остальными. — Ага. Будет. Когда эти небеса на землю рухнут! — Вельзевул хихикнул. — Да ладно вам. Пользуетесь тем, что старшенький ответить вам не может… — Так он злиться начинает! А знаешь, как приятно злить злящегося?! — Знаем! — Люцифер и Варахаил сказали это хором и рассмеялись. Лориэлли остановилась на берегу быстрого ручейка. — Вот. Здесь будет переход. Откроется через час с хвостиком. — Большой хвостик? — Минут пятнадцать-двадцать. — Ага. Отличный размер! — ГАБРИЭЛЬ! — Что?! Самое то… для отрезка времени! — Ага. А уж для… КХМ! Хвоста — ваще отличный показатель! — ВЕЛЬЗЕВУЛ! — Слушай, зелененький, а тебе не кажется, что наши с тобой спутники периодически забывают, как нас зовут. И вот так напоминают себе наши имена? Лориэлли закатила глаза, Молох раскатисто хохотнул. — Слушайте, а где Михаил? — Рахиль растерянно оглядывалась. — Он же передо мной шел. — Оп-паньки! Потеряли! Люцифер покачал головой, закрыл глаза и прислушался. Потом настороженно поднял руку. — Он где-то там. — палец архангела показывал в заросли папоротника. Варахаил раздвинул широкие листья, за которыми оказалась небольшая полянка, на которой росло три огромных цветка, похожих на орхидеи. Ну, если бывают орхидеи размером примерно с хорошую машину. — Эм-м-м… Я его не вижу. Один из цветков вдруг дернулся, раздался утробный звук, лепестки раскрылись с тихим, но отчетливым «чпоком» — и на траву выкатился растрепанный Михаил, держащий в руках небольшой золотистый кинжал. Все застыли, разглядывая архангела. Выглядел он и правда живописно — всклоченные волосы перемазаны неприятной желтоватой субстанцией, одежда вымокла и с нее капало тягуче и противно та же желтоватая субстанция. А главное — лицо и руки Михаила, не прикрытые одеждой, были покрыты ярко-зелеными пятнами, придавая ему отдаленное сходство с теми ящурами, которых они встретили в начале путешествия. — Оно меня… выплюнуло! — Михаил, скривившись, сплюнул на землю. — Нет. Оно тебя не выплюнуло. Оно тебя срыгнуло! — Михаил! — Вельзевул всплеснул руками. — Тебя даже цветы не переваривают! Цени нас, таких терпеливых! На ангела шикнули хором и Рахиль, и Лориэлли. — Братец, ты похож на…, а я даже не знаю, на кого ты похож! Для мрещеряка ты крупноват, а для Лунной ящерицы — мелковат… — Ага! Смесь котенка и мотоцикла! — Вельзевул откровенно веселился. — Это можно смыть? — Михаил с трудом встал, покачиваясь. — Огорчу тебя, братец. Это очень похоже на аллергическую реакцию на кислоту. — Лориэлли внимательно рассматривала отметины на коже брата. — И как долго оно будет держаться?! — Не знаю. Навскидку — не меньше суток при должном лечении. Архангел протяжно застонал, пряча лицо. — А я-то думал, ты у нас особо не заморачиваешься своей внешностью! — Ты и так красавчик… был… -… А стал еще краше! Вельзевул и Габриэль хором захохотали. — Михаил, я бы на твоем месте подумал о том, чтобы сменить масть! Тебе к лицу зеленое! — К лицу!.. — Габриэля согнуло. — И к рукам! — Такая милашка, правда? Варахаил и Люцифер посмотрели на веселящихся дружков, махнули на них рукой. Люцифер внимательно осматривал вместе с Лориэлли зеленые пятна. — Думаю, настойка гриб-камня поможет. — архангел перевернул руки Михаила ладонями вверх. — Видишь, какие края? Это больше похоже на ожог. — Да. Но все равно — не меньше суток. — Архангел в парандже! Новая модная тенденция! Габриэль уже не мог смеяться, тяжело опираясь на стонущего от смеха Вельзевула. Лориэлли закатила глаза. А Михаил покраснел, прикусив губу, чем вызвал новый взрыв хохота у двух насмешников. — Михаил, а ты уверен, что Отец не использовал при твоем создании марсианские мухоморы?! — Ребята, завязывайте уже. — Роузи сердито пихнула Габриэля. — Ему и так не по себе, а тут еще и вы. — Мы его веселим! Пытаемся привести в хорошее настроение! — Вельзевул обиженно надулся, но потом опять фыркнул. — Ну, и себе тоже! Рахиль помогла Михаилу отмыться в ручье, а потом Лориэлли смазала пятна маслянистой жидкостью. После купания и обработки они чуть потускнели, но все равно — смотреть на него без смеха ни Вельзевул, ни Габриэль не могли. А уж когда Рахиль обмотала лицо архистратига своим белым полупрозрачным шарфом, на манер пустынных бедуинов, тут уж шутники долго хохотали. Пока их не приструнили Роузи и Катарина. — Милый, еще одна шутка в сторону Михаила — и в тот цветок отправишься ты. — Роузи, прищурившись, смотрела на Габриэля. — А ты, любовь моя, отправишься следом. Зеленый — это вообще твой цвет. И твои крылья будут чудесно сочетаться с зеленой физиономией! — Все-все! Замолчал! — Вельзевул со смехом обнял Катарину. — По крайней мере, сегодня обещаю нашего архистратига не дергать! Над водой ручья заклубился туман перехода. — Пошли. Надеюсь, в следующем мире мы найдем укромное местечко и сможем более тщательно все обработать. — Лориэлли первой вошла в клубящийся туман…