***
Она вообще всю жизнь лучше находила общий язык со зверями, чем с людьми. Люди ее раздражали своей мелочностью и дрязгами. Ни с одним мужчиной она не жила дольше года — они сами не выдерживали и сбегали. Пять лет назад она продала свой магазинчик, за хорошую цену — в центре их городка — купила себе чоппер, и с тех пор объездила почти всю страну. Летом нанималась на фермы, помогая с урожаем, зимой подавалась на побережье. Пару лет пожила на Западе, завязала там пару интересных и нужных знакомств. Вот и сейчас направлялась туда, решив сделать крюк через пустыню. На последней заправке знакомый механик бесплатно — ну, почти, хотя справедливости ради, этот паренек ей нравился — осмотрел ее машинку, подтянул пару разболтавшихся болтов, заправил. И напоследок предупредил о новой банде. — Хозяйничают на окраине. Вожак себя Архангелом кличет. Уж больно наглы. Откуда взялись, никто не знает, но местный шериф от них уже остатки волос повыдергал. — Ну, их у него и с самого начала не шибко много было. — она вместе с пареньком посмеялась, потом поблагодарила — почти до утра — а потом поехала дальше. Рассказ о банде не напугал ее, но старый кольт она все-таки переложила из рюкзака во внутренний карман косухи.***
Грог согревал и навевал сон, так что долго рассиживаться она не стала. Путь завтра не близкий, километров пятьсот надо будет проехать, по бездорожью. Уже сквозь сон она услышала, как подобрались поближе к углям костра койоты, смешно принюхиваясь к сундучку, притороченному на заднем сидении чоппера. — Не шалить… — негромко сказала женщина и, получив в ответ смущенный чих, улыбнулась и позволила сну завладеть ее разумом. Лучше ночи в пустыне, может быть только рассвет в пустыне. Это зрелище не могло надоесть. Огромный розово-сиреневый шар солнца поднимался над скалами. Неспешно, как будто потягиваясь, неторопливо раскидывая вокруг еще совсем не палящие лучи. Когда она вылезла из палатки, перед самым рассветом, оба койота сидели перед потухшим костром, умильно склонив морды набок. Рассмеявшись, женщина вытащила из притороченного сундучка — ох, не зря они принюхивались! — по хорошему пласту вяленого мяса, скормила животным, и те, довольно порыкивая, убежали куда-то за барханы. Развести костер и поставить небольшой котелок с водой для кофе, умыться из бутылки, переодеть ночную майку — все это занимает буквально несколько минут. Вот теперь можно и рассвет встретить, грея призябшие руки о горячую кружку с кофе и откусывая по маленькому кусочку от галеты с кусочком сыра. Когда солнце поднялось над скалами, женщина собрала свои нехитрые пожитки, присыпала песком кострище. Наставала самая любимая часть дня — скорость, песни ветров и яркое солнце. Чоппер завелся с пол-оборота, радостно фырча под руками хозяйки. Оседлав машину, она привычно перекрестилась. — Ну, поехали, родной! И снова — серая лента, ложащаяся под переднее колесо. И солнце, и ветер со своими сказками. В такие моменты она твердо верила в то, что впереди — только самое лучшее!***
Уже под вечер она свернула с шоссе к небольшому городку. Несколько домиков, заправка с дешевым мотелем — то, что нужно усталому запыленному путнику. Заправив мотоцикл, она свернула к мотелю. На заправке стояло около двадцати разномастных байков — от самых навороченных до самых убитых. Особенно выделялся огромный трехколесный мотоцикл, нестерпимо взблескивающий всеми тщательно натертыми хромированными деталями. На бензобаке были тщательно и умело нарисованы золотые крылья. Из бара за административным зданием доносились разудалые выкрики и смех. Женщина покачала головой, а потом поставила свой чоппер подальше — на всякий случай. Старенький администратор, увидев посетительницу, вдруг затрясся и начал мелко пятиться назад. — Я же сказал вам — все за счет заведения! Женщина увидела багровый синяк на скуле мужчины и прищурилась. — Уважаемый, я не с ними. Я сама по себе. Мне нужна комната до утра. Желательно — с душем. И еще желательнее — с горячим душем. Старичок с полминуты пристально разглядывал посетительницу, потом с облегчением выдохнул. — Извините, мэм. Просто эти… — он махнул в сторону стоянки. — Я видела. Гнусь, позорящая имя байкеров. — она поморщилась. — Сколько я вам должна? Рассчитавшись с менеджером, женщина направилась к комнатам. И остановилась, заметив копошение возле своего байка. — Эй, любопытные пташки. Я отрываю носы и вставляю их в задницы без предупреждения. Две фигуры поднялись из-за ее чоппера. Два мужичка, с сивыми нечесаными бородами, в грязных майках и истоптанных казаках. Даже с такого расстояния от них несло сивухой и немытым телом. Женщина поморщилась и вытащила из внутреннего кармана кольт. Звонко щелкнул взведенный курок. Мужички побледнели и опрометью бросились в сторону бара. — Так-то лучше. Но чоппер она все-таки увезла к комнатам и поставила его за пышными кустами пионов — и не увидеть, если не знать, где он.***
Вечер сгустился за окном быстро. Женщина устало растянулась на кровати. На то, чтобы принять душ, застирать грязную одежду и перекусить, ушли последние силы. Спать хотелось так, что ей казалось, она и не дойдет до кровати. Дойти-то она дошла, а вот выключить свет уже не успела — через минуту она крепко спала. А гулянка в баре продолжалась — бармен даже не пытался остановить ораву пьяных байкеров. К тому же его до чертиков пугал их вожак. Вроде бы ничего особенного — невысокий, с отросшими волнистыми пшеничными волосами, не накачен, как большинство из его банды… Но как посмотрит своими золотистыми глазами — так прямо в дрожь бросает! — Слышь, Архангел! — к вожаку пробрались двое, те самые, которых на стоянке спугнула новая посетительница. — Тут дело есть… Выслушав своих подчиненных, байкер изогнул губы в хищной улыбке. — Баба, говорите? Симпатичная, говорите? Да еще и на машинке хорошей?.. — он обернулся к двум громилам, лениво катающим шары на зеленом сукне. — Слышали, мальчики? Ну-ка, доставьте-ка ее мне. А я вас вон в том симпатичном кабинетике подожду. И вожак указал на темную дверь в конце бара, с табличкой «Управляющий». Два качка не стали вскрывать дверь — они ее просто выбили. Сквозь сон женщина услышала шум, но среагировать не успела — мощный захват прижал ее к простыням, а крепкий удар под ребра выбил воздух из легких. — Не рыпайся, сучка! Велено доставить тебя невредимой, но никто не сказал — не побитой! — один из амбалов ухмыльнулся, обнажая гнилые зубы. — Давай, Дэн, тащи ее к боссу. А я байк пока перегоню. Дэн потащил женщину в сторону бара, крепко заломив ей руку за спиной. При каждой попытке высвободиться, он с силой бил ее кулаком под ребра, заставляя ее вскрикивать. Распахнулась дверь бара, встречая гостей. — А без своей игрушки ты не такая смелая, да? — один из тех, кого женщина шуганула от своей машинки, встал на их пути. — А, когда босс с тобой закончит, он отдаст тебя нам… Ох, давненько я не упражнялся! — Ага! Каких-то часов двенадцать! — кто-то от стойки рассмеялся. — Или у тебя замечательная болезнь «склероз»? Забыл тех милашек на ферме утром? Теперь загоготали и остальные. — Тьфу! Двенадцать часов! Это же как в прошлой жизни! Я ж и больше за раз обслужить могу, чем двух соплячек! Тем более, что и обслуживать там нечего было! — Ладно, Херц, мы уже все оценили, какой ты у нас половой гигант. А теперь заткнись и пропусти нашу гостью. Совсем уже манеры растерял! Негромкий голос вожака заставил байкера отпрыгнуть в сторону. — Босс! Да я-то что? Я же ничего! Вот, принимай мисс… Эй, а как тебя зовут? Женщина молчала, уставившись в пол. Амбал все еще держал ее руки, и вывернутые суставы и ребра дико болели. — Слышь, ты! Тебя спросили! — амбал опять размахнулся и женщина невольно зажмурилась, ожидая очередной сокрушительный удар. — Дэн. Голос вожака остановил пудовый кулак почти у самого тела женщины. — Все, босс. Принимай. Давай я тут постою, а? А то она ведь шустрая! — Никуда она не денется. А ты и утром отгляделся — на месяц вперед. Так что, веди ее сюда — и вали. Амбал покраснел под дружный гогот банды, с силой втолкнул женщину в кабинет управляющего и захлопнул дверь. От сильного толчка женщина не удержалась на ногах, падая прямо на небольшой журнальный столик с выставленными на нем бутылкой и двумя стаканами. Звякнуло, грохнуло — но ничего не разбилось. Полежав несколько секунд, она медленно поднялась и повернулась лицом к вожаку. Тот стоял, облокотившись спиной о дверь, насмешливо оглядывая гостью. После душа она надела старые любимые джинсы с дырками на коленях, и белую майку с почти вытертой мордой кибер-тигра. Влажные волосы рассыпались по плечам. Мужчина с удовольствием оглядывал ее фигуру. — Красотка. — вынес он вердикт. — Конфетку хочешь? Нет? Ну, мне больше достанется. Он отлепился от двери, уселся на диван, закинув ногу на ногу и продолжая рассматривать стоящую перед ним женщину. — Так как тебя зовут, я не расслышал? Тишина. — Милочка, я ведь все равно узнаю. Только… Он выразительно пошевелил пальцами. — Только — что? — женщина без страха смотрела на него. — Убьете меня? Вряд ли — до сих пор с мокрухой вы не связывались. Изнасилуете? Пфф! Напугали ежа голой жопой! Вожак хмыкнул. — Ах, ты моя строптивая девочка! — Строптивая — да. Девочка — ну… с натяжкой. Твоя? Я бы не была столь уверена! — А вот это мы еще посмотрим! Вожак поманил ее к себе пальцем и женщина весело фыркнула. — И это все, на что ты способен?! Глаза вожака потемнели и он медленно встал. — Если я подойду к тебе — будет хуже. — Кому? Тебе? Да однозначно! Это ж какой труд — целых три шага делать! То-то, я вижу, пузико себе отрастил! Вот тут она покривила душой — фигура у байкера оказалась, что надо. Особенно, когда он скинул косуху — поджарое тело, крепкие руки… Вожак внезапно рассмеялся, запрокидывая голову. — А ты храбрая девочка! Мне нравятся такие. Нет, не отдам я тебя своим мальчикам… Иди сюда. — он махнул рукой, плюхаясь обратно на диван. — Иди-иди, выпьем, что ли. Он разлил в два стакана виски, тут же отпил из своего. Женщина помедлила пару секунд, а потом подошла, но на диван садиться не стала. Стоя выпила свою порцию, прикрыла глаза, чувствуя, как отпускает боль и страх. — Да не кусаюсь я! — вожак насмешливо смотрел на нее, отпивая по глотку из стакана. — Зато я — кусаюсь. — женщина выдохнула и пристально посмотрела на вожака. — Скажи, а просто вежливо попросить ты не мог? Обязательно было своих амбалов посылать? От их приглашения у меня теперь все тело в синяках. — Извини, промашка вышла! — медовоглазый насмешливо развел руки в стороны. — Кто ж мог подумать, что ты… такая! — Какая? — На комплимент напрашиваешься, сладкая? — Я тебе не сладкая, медовенький. — женщина скрестила руки на груди. — А комплименты и вежливость женщины ценили всегда и везде! — Хм… — байкер хитро ухмыльнулся. — Вежливость, говоришь? А если я тебя вежливо попрошу подойти? — И вежливо попросишь потрахаться? Байкер поперхнулся виски и с минуту пытался надсадно откашляться. Женщина стояла перед ним и ехидно улыбалась. — Ты всегда такая… прямолинейная?! — мужчина наконец-то откашлялся и вытер пот со лба. — Жизнь короткая, милый. Если ее еще на всякие экивоки растрачивать… — А как же вежливость? — А ты не путай вежливость и хамство, медовый. — Так, стоп! — байкер со смехом вытянул вперед руки в умоляющем жесте. — Так мы будем препираться до морковкиного заговения! Но ты удивила меня. А на это способны, ой как немногие… — Я тебя еще и не так удивлю. — женщина отпихнула ногой столик и тот с жалобный скрежетом отъехал в сторону. — А я думал, ты не хочешь насилия? — Во-первых, ты мне нравишься. Если забыть про то, как ты меня… «пригласил». А во-вторых, если насилие неизбежно — надо просто расслабиться и получать удовольствие. Вожак хмыкнул и открыл было рот, но тут же с клацанием его захлопнул. Потому что женщина чисто мужским движением стянула с себя футболку. Мужчина замер, рассматривая в неярком свете настолько лампы крепкое тело стоявшей перед ним женщины. Судорожно вздохнул, когда она медленно расстегнула джинсы. — Кажется, здесь не я испугалась… Байкер завороженно смотрел, как она подходит и встает прямо над ним, расставив ноги. Медленно протянув руку, он легонько провел по ее бедру, до колена. Кожа была на ощупь, как бархат. Подавшись вперед, байкер коснулся губами живота женщины и улыбнулся, услышав легкий вздох. Пальцы женщины зарылись в его волосы, и чуть потянули от себя. — И все-таки… как тебя зовут? — хриплым шепотом спросил мужчина. — Роузи. — женщина хмыкнула. — А тебя как? Или называть тебя боссом? — А что? Мне нравится! — он подхватил ее под ягодицы, усаживая к себе на колени. И замер, уставившись в ее карие глаза. — Но, вообще-то, меня зовут Габриэлем. — Привет, Габриэль… — Роузи подалась вперед, впиваясь поцелуем в его губы. — Привет, Роузи… — он на миг оторвался от ее губ и провел рукой по волосам. — Привет… Теперь мамка тебя не заругает — ну, что ты с незнакомыми мальчиками целуешься? — Мамка меня давно не ругает. Даже когда я с незнакомыми мальчиками не только целуюсь. — глаза Роузи насмешливо блестели. — А ты, оказывается, не такой уж и решительный! — А ты совсем не подстрекатель, да? — Габриэль одним движением опрокинул Роузи на диван. — Кто сказал? — Все, женщина! Закрой рот! Иначе… — Что я там говорила про ежей и голые жопы?! — Ты несносна, ведьма! — А ты — просто мелкий коротышка с большим самомнением! Роузи вдруг вскрикнула, когда тело мужчины с силой вдавило ее в диван. — Нет, я — не я буду, если не заставлю тебя замолчать! — Ха! Оххх… -Вооот…***
Габриэль стоял над диваном, рассматривая бесстыдно разметавшуюся женщину. Кожа блестела от пота, глаза были закрыты, губы искусаны. Он нахмурился, разглядев синяки от ударов на ее ребрах. Опустился на колени, прижался к потемневшей коже губами. — Прости… Я его накажу так, чтобы… — Не надо. — Роузи глубоко вздохнула. — Он — идиот. И никакие наказания не сделают его мудрее. Габриэль сел на диван, и Роузи чуть отодвинулась, сворачиваясь клубком вокруг него, как большая кошка. Габриэль улыбнулся. А потом обратил внимание на красную шерстяную нитку, обвивающую запястье женщины. — Надо же. И у меня такая есть. — он потеребил узелок своей браслетки и нахмурился. Что-то такое… связанное с этой ниткой… — Габриэль? — он перевел взгляд на Роузи, которая, не отрываясь, смотрел на его руку. — Почему у меня такое ощущение, что я должна вспомнить что-то очень важное? — Например, выключила ли ты утюг? — он неуклюже попытался пошутить, но ощущение, что он забыл что-то очень важное, становилось все сильнее. Роузи вскочила и начала ходить взад-вперед, взявшись за голову. Габриэль решительно хватил ее за руку, заставляя сесть к нему на колени. — Мы вспомним, Роузи. — он переплел свои пальцы с ее. В тот момент, когда две нитки на их запястьях коснулись друг друга, у них перед глазами как будто что-то взорвалось. Все, что было раньше — приморский городок, путешествие в свихнувшемся мире, их любовь в жизни и в смерти, путешествие в Люцифером и остальными — пронеслось перед глазами. — Роузи… — Гейб… И золотистые крылья за спиной архангела, закрывшие их обоих от остального мира…