***
Пять машин с визгом затормозили у полуразвалившихся домов. Охотники выскочили из машин, окружив задыхающихся людей. — Ну, вот мы и на месте. — глумливо сказал низкий и очень толстый человек. В руках у него был небольшой, но мощный арбалет с короткими зазубренными стрелами. — Гарри, что так не весел? Мы так веселились, так хорошо бегали. Толстяк медленно поднял арбалет, тщательно прицелился и аккуратно спустил курок. Высокий мужчина, с перевязанной грязной тряпкой головой, с криком рухнул на землю, зажимая простреленное колено. — Это первый взнос за твой долг, Гарри. — толстяк громко захохотал. — Эй, Стэн, запиши это! — Босс… Я не умею писать… — плюгавый прыщавый пацан откашлялся, ковыряя носком сапога высохшую землю. — Да? Ну, тогда погасим следующий взнос! — Гарри взвыл, когда вторая стрела воткнулась чуть выше простреленного колена. — Стэн, записал? — Да, босс! — парень мерзко гоготнул. — А можно мне погасить взнос? Толстяк широко повел рукой, и Стэн вскинул свой арбалет, с такими же короткими стрелами. Звонкий щелчок — и снова слабый вскрик. — Вот, уже целых три взноса. — толстяк достал белоснежный платок и вытер пот с лица. — Фухх, замаялся я. Ладно. Заприте их в сарае, и давайте уже, накрывайте стол. От этих упражнений на воздухе у меня разыгрался зверский аппетит. Людей втолкнули в черный зев сарая, заперев за ними дверь. На площадке разложили большой стол, из багажников достали вместительные сумки-холодильники. Трое Охотников уже развели костры, подвесив несколько больших котлов с водой. Толстяк устроился на большом походном кресле, со стаканом крепкой выпивки. Резким голосом он покрикивал на подчиненных, махая рукой, как будто дирижируя процессом.***
Вельзевул примостился на толстой балке под самой крышей. И наблюдал. Как только двери закрылись, люди медленно опустились на утоптанный пол. Ни слова, ни стона, ни жалобы. Серая обреченность на лицах. Только Гарри иногда постанывал, когда пытался устроить израненные ноги. Помощи эти люди явно не ждали. И не верили в то, что есть другой выход. Вельзевул сверкнул глазами, сжал пальцы в кулак. И спрыгнул вниз, прямо в центр образованного людьми круга. Те только вздрогнули, но даже не подняли глаз. — Сдались? — тихо, зловеще спросил нежданный гость. — Руки опустили? Позволили кучке дерьма ломать свои жизни? Одна из женщин подняла голову, устало смотря на него. — Не знаю, кто ты… Но мы именно те, кто пытался бороться. За каждое действие мы получили это. — и она показала на раненого. — Единственное, чего мы хотим сейчас, так это быстрой смерти. Но даже этого мы вряд ли дождемся… Из провала внутренней двери вышло еще несколько незнакомцев. Люди смотрели на них равнодушно, не двигаясь. — Мда. Запущенный случай. — Габриэль, скрестив руки, прислонился плечом к затрещавшему косяку. — Ну, что, братец? Вот тебе яркий пример того, как люди не хотят принимать помощь. Все равно будешь спасать? Михаил упрямо пригнул голову. — Они просто отчаялись. Когда мы избавим их от этой напасти… — и сердито посмотрел на громко фыркнувшего Габриэля. — Люцифер, ну скажи ему! Архангел молча смотрел на опустивших голову людей. Из тени вышла Роузи, медленно подошла к группе людей, присела на корточки у раненого. Осторожно осмотрела раны. — Ты позволишь тебе помочь? — ведунья говорила тихо, пытаясь поймать взгляд человека. Мужчина, поколебавшись, кивнул, убирая руки. Роузи осторожно потянула за оперенье стрелы, и человек дернулся, глухо застонав. — Тихо-тихо… Сейчас. — она повернулась к Габриэлю. — Помоги мне, пожалуйста. Я не смогу их вытащить. Архангел, закатив глаза, все-таки подошел, провел рукой над ногами мужчины, и стрелы исчезли. А раны начали медленно затягиваться. Люди отшатнулись от ведуньи и Габриэля, со страхом смотря на порозовевшего мужчину. А тот с недоверием осматривал свежие шрамы, даже несмело потрогал рубцы рукой. — Дьявольщина… — выдохнула женщина, медленно отодвигаясь от путников. — Изыди, нечистый! Люцифер криво усмехнулся уголком рта, а Роузи удивленно открыла рот. — Ну, что… Помогла? — Габриэль встал, демонстративно отряхивая руки. — Получила благодарность? — Да пошла она, благодарность!.. — Роузи растерянно повернулась к людям. — Мы просто помочь хотели! — А сделали еще хуже! — женщина смотрела хмуро, почти с ненавистью. — Теперь босс увидит его, и запытает всех нас, только чтобы узнать, как мы это сделали? — Мы можем вывести вас отсюда. — Азаэль выступил вперед. — Поможем перебраться в более тихое место. — Нет больше тихих мест! — еще один мужчина, с длинной неопрятной бородой поднялся и стряхнул с рваных джинсов пыль. — А то, что ты сделал — это от нечистого! Все знают, что чудеса бывают только от злых сил! Михаил повернулся к Люциферу, увидел горькую усмешку. Качнул головой. — Пойдемте. Нельзя помочь тому, кто отказывается помочь себе сам. Они махнули на себя рукой, так давайте не будем навязываться. Архистратиг сделал шаг к темному провалу двери, как вдруг женщина, вскочив, ухватила Роузи за волосы, прижимая ведунью к замусоренному полу. — Босс! Сюда! Чужаки! — пронзительно закричала она. Габриэль отшвырнул женщину в сторону, оттолкнул Роузи к Молоху. И выхватил меч, поворачиваясь к распахнувшимся дверям. На пороге, выделяясь провалами тьмы на фоне неба, стояло около десяти человек. В руках были ружья, арбалеты и дубинки. Люди забились в углы, оставив путников в центре. — Блаженны миротворцы, ибо огребают и от тех, и от других! — Вельзевул поудобнее перехватил меч. — Ну, кто первый? — Вы кто такие?! — раздвинув своих людей, в сарай ввалился толстяк. — На моей земле — и без спроса! Отвечайте! Путники молчали, выставив оружие вперед. Роузи, размотав кнут и нехорошо прищурившись, смотрела на арбалет в руках толстяка. — Ребятки, ну-ка… Займитесь нашими гостями. Пригласите их, что ли, к обеду. — босс нехорошо улыбнулся, а парни за его спиной синхронно вскинули ружья. Звонко щелкнули взводимые курки. — Позвольте отклонить ваше предложение. — Молох гулко хмыкнул. — У нас тут, понимаете ли, дела образовались. Такие, знаете ли, неотложные. Ага. — А я, знаете ли, не принимаю отказов. — по знаку толстяка один из парней спустил курок. Грохнул выстрел — и тихо вскрикнула Оуз, зажимая плечо. Сквозь судорожно сжатые пальцы просочилась кровь. Азаэль, зарычав, почти без размаха метнул короткий кинжал, и стрелявший без звука рухнул плашмя на землю. Это послужило сигналом — выстрелы, крики, топот. Казалось, стены сарая заходили ходуном. Со стропил посыпалась труха и мелкие щепки. А в центре бушевала самая настоящая битва. Толстяк, который еще в самом начале отпрыгнул за дверь, подзуживал своих прихехешников сквозь широкие щели. В центре смерча боролись трое — Вельзевул и двое качков. Ангел буквально порхал, не давая себя не то, что ранить — просто зацепить. — Ну, кто так бьет?! Вы что, эти… как их… которые раньше были девочками, а потом стали мальчиками! Гейб, как их там? Умное такое, длинное слово! — Трансгендеры! Что, слишком длинное для тебя слово? — И не говори! Чем короче — тем лучше! — Ой ли?! — Слово короче, медовый! Люцифер стоял у стены, а напротив бесновалось трое. Задираясь и выкрикивая оскорбления, они явно боялись напасть. А Люцифер стоял, скрестив руки на груди, спокойно смотря куда-то поверх голов людей. Самый смелый плюнул в лицо архангелу. И замер. Медленно стерев с лица плевок, Люцифер посмотрел на людей. Те отшатнулись от яростного льда в глазах такого слабого на вид человека. Одно движение кисти руки — и вся троица повалилась на пол, с неестественно вывернутыми шеями. Даже треска не было слышно. Роузи отбивалась от высокого парня с безобразным шрамом через все лицо. Ее кнут обвил шею противника, и тот пытался подтянуть ведунью к себе, перебирая по шнуру руками. Роузи ловко пнула парня между ног, и тот с хрипом осел на землю. И в тот же миг на ведунью напрыгнуло двое мужчин — из преследуемых. Они повалили ее на пол, несколько раз успели пнуть — прежде чем до них добрался разъяренный Габриэль. Роузи пришлось зажмуриться и закрыть лицо руками, чтобы кровь не попала в глаза. Когда она наконец-то смогла открыть глаза, возле нее уже никого не было. Только окровавленные ошметки равномерно устилали пол. Михаил не стал драться. Он просто раскидал оставшихся людей по углам, и поманил пальцем толстяка. Того буквально внесло в помещение, сквозь прогнившее дерево. Скуля и завывая, босс закатывал глаза, стараясь не смотреть в полыхающие глаза непонятного и страшного человека. — Не надо… Пожалуйста!.. Михаил отбросил толстяка в сторону и брезгливо вытер руки о полы куртки. — Пойдемте отсюда. Я хочу отдохнуть перед очередным переходом. Не глядя на поверженных, архистратиг быстро вышел из сарая.***
Небольшой костерок уютно потрескивал, смутно освещая лица сидящих вокруг. Михаил и Рахиль сидели вдалеке, под кряжистым мощным деревом. Люцифер где-то бродил, до остальных только иногда доносился тихий треск веток под подошвами. На коленях Оуз свернулась в клубок Хоуп. Девочку накормили, причесали. Катарина отдала ей свой ярко-сапфировый шарфик, и девочка его не выпускала из рук. Уоррик крепко спал. Ему не позволили войти в тот сарай, но по крикам он о многом догадался. Полвечера он чурался странных знакомых, но потом усталость и голод взяли вверх. — До Перехода у нас около двенадцати часов. — Лориэлли смотрела в огонь, задумчиво перебирая рыжую прядь Молоха. Ангел лежал, раскинувшись и прижмурившись, уютно устроив голову на коленях Лориэлли. — Думаю, стоит все-таки переправить отца с дочерью в соседний округ. Уоррик обмолвился, что у него есть родня в городе, милях в ста отсюда. Остановить это безумие можно, но потребуется очень много времени. — Скверна настолько въелась в их души, что ее оттуда не выкорчевать и за сто лет. — Габриэль, непривычно серьезный, прижимал к себе задремавшую Роузи. — Лично я даже пытаться не буду. — Я — тоже. И вам не советую. Когда-то давно я встречал таких людей, с серыми, крысиными душонками. Их было противно видеть, и еще противнее иметь с ними дело. Катарина сочувственно сжала руку Вельзевула. Тот только дернул уголком рта. — Их не исправить. Пусть варятся в собственном дерьме. Детей только жалко — они же не виноваты в том, что взрослые такие… — ангел с трудом удержал матерное слово. — Мы отведем их. — Варахаил переглянулся с Мириам. — Думаю, часов за шесть-семь управимся. — Хорошо. Мы будем ждать вас здесь. Постарайтесь не опаздывать — уж очень хочется вовремя отсюда убраться!..