Трандуилово Средиземье 2

Жена Трандуила, почувствовав после бурного празднования дня рождения Леголаса недомогание, в очередной раз отпросилась в Валинор. Трандуил расхаживал по спальне-гостиной в одиночестве. Он был в уютных серых тапках и пижаме из серой шелковистой эльфийской ткани, что не мешало ему быть величественным, элегантным, при диадеме и перстнях. «Хватит надо мной издеваться!» - вдруг закричал Трандуил, сдирая с себя диадему и перстни. На крик сбежались Гэндальф, братство кольца (переименованное просто в братство), гномы, гондорцы и ристанийцы. Трандуил сидел на ортопедическом матраце, никак не украшенном, закрыв лицо руками, и рыдал: «Когда же вы все оставите меня в покое?!!» Гости расстроились. Им было жалко Трандуила. И вправду, они загостились: прошло почти полгода с тех пор, как Трандуил победил Саурона, всё Средиземье стеклось в Пещеры и делало там, что хотело. Все тихо стали собираться по домам и разъехались. Возглас Трандуила был так громок и грозен, что даже лесные эльфы отправились погостить, кто куда, - одни в Ривенделл, другие в Лориэн, кто-то в Гондор и Рохан, а некоторые даже в Хоббитанию. Зеленолесье опустело совершенно. У Арагорна и Арвен никак не ладилась личная жизнь. Только они успели расстаться с братством, тут же многочисленные гости, – лесные эльфы, гномы и ристанийцы, – наводнили Гондор. Пришлось быть вежливыми и создавать условия, чтобы они чувствовали себя, как дома. Трандуил , удивлённо оглядываясь, слонялся по пустым залам дворца и притихшему лесу. Он не ожидал, что все, вплоть до прачки и поваров, с таким усердием кинутся выполнять его пожелание. Он сидел на кухне в грязном кафтане, грыз сухарик и думал, что в очередной раз погорячился и переборщил со вспышкой раздражения. Но жена Трандуила уже успела отдохнуть в Валиноре и вернулась в Зеленолесье, и они с Трандуилом, пока никого не было, пустились во все тяжкие, навёрстывая упущенное за три тысячи лет. Они так разгуливали по Пуще, что к пяти часам вечера, не смотря на эльфийскую выносливость в целом, валились с ног и засыпали, где придётся. Один раз Трандуил заснул стоя, прислонившись к могучему дубу, а жена – прямо в дупле. Они так ухаживали за Лосём и всеми лесными животными, что те стали от них прятаться. Лесная флора задрожала. Растения предчувствовали, что Трандуил скоро перекинется на них. Лес приготовился спрятаться целиком. Когда из Ривенделла, Лориэна, Гондора, Рохана и даже Хоббитании вернулись синдар, они увидели роскошный и насмерть перепуганный лес. Все деревья стояли по струнке, распушив кроны как можно пышнее. Сосны боялись уронить хотя бы хвоинку (а-то опять прибежит Трандуил и начнёт заботиться – доброта его уже ни в какие ворота не лезла), прочие деревья и кустарники старались незаметно сбрасывать сухие ветви. Шерсть волков, лисов и зайцев лоснилась и блестела, и все они (наевшись высококалорийных плодов Йаванны, а не один другого) были очень упитанны, и, чтобы не вызвать подозрений у Трандуила в каком-либо заболевании, в меру подвижны. В общем, везде были такие красота и порядок, что не каждый синда сразу нашёл дорогу домой: все знакомые приметы, - дуб с обломанной веткой, полу-засохшая липа, больной чахлый кустик, - исчезли. Одна группа из пяти синдар, плутавших в широколиственной части леса, набрела на небольшую поляну. На поляне горел костёр, вокруг него на траве расположились Гэндальф, Трандуил и хоббиты. Они разговаривали о стратегическом планировании и формулах наиболее эффективных удобрений. Выяснилось, что неподалёку от дворца Трандуила хоббиты разбили сад и огород, поставили парники с помидорами и огурцами. «И будешь ты, как старый дед, закручивать трёхлитровки с солёными огурцами», - вдруг захохотал Гэндальф. Трандуил обиделся и пождал губы. «Не с солёными, а с маринованными», - уточнила жена Трандуила. Она совершенно не собиралась присутствовать на этом собрании, но какая-то сила её заставила. Вообще ей было ужасно скучно, и она с Фродо и Сэмом пошла побродить по лесу, а заодно наведаться в сад и огород. С поэтичным Фродо и добряком-Сэмом, надёжным, как сама земля, жена Трандуила чувствовала себя так комфортно, что лучшей компании и представить было невозможно. Понимая друг друга без слов, они какое-то время наблюдали за медленной жизнью улиток, а потом, обойдя гору с южной стороны, пришли к месту назначения. Боромир окучивал картошку. Леголас прореживал морковь и обрывал мокрицу на грядках с редиской и свёклой, напевая под нос что-то мелодичное. Будучи очень добрым, он даже не заметил, что его припахали к огороду, и на какое-то время эльф даже позабыл о море. Сэм пошёл в парники проведать помидоры. Фродо присел на скамейку, чтобы сделать какие-то записи. Жена Трандуила стала поливать цветник. «Так что же, получается, я не выполнил задание?» - грустно спросил Фродо, оторвавшись от тетрадки. «Если бы всё шло своим чередом, - сказала жена Трандуила, - ты бы выполнил его, и у тебя бы даже хватило сил скинуть кольцо в бездну, - схитрила она. – Но потом тебе было бы плохо, и ты жил бы, словно с увечьем. Мне кажется, даже самому потустороннему хоббиту, а может быть, именно ему больше всех других, следует выдать порцию именно хоббитского, а никакого другого, чуждого, потустороннего счастья. Каждый должен исполнить то, что вложено в него природой и быть в ладу с собой. Ну зачем нашему Упоротому Средиземью сломленные хоббиты?! А Валинор вы с Сэмом и так посетите, всё увидите и ничего не пропустите». Жена Трандуила вздрогнула. Сэм вдруг оказался у неё за спиной, а не в парнике, и делал вид, что рассматривает, нет ли на аконите чёрной тли. Боромир сел отдохнуть рядом с Фродо и внимательно читал его записи. Фарамир на расстоянии давил на брата своей учёностью. Чего доброго, толкинисты подумают, что Боромир даже читать не умеет. Гимли украшал цветник обрамлением из камней. Гэндальф и Трандуил быстрым шагом возвращались по широкой аллее буков к дворцу. Они вовсю хохотали, т.к. никак не могли закончить беседу о стратегическом планировании. Мерри и Пин, отдуваясь, вприпрыжку бежали рядом, стараясь не отставать. Им было не до бесед. Трандуил хотел сунуться в обход горы, но Гэндальф дёрнул его прямо к воротам, чтобы Трандуил не упал в обморок от фантастической картины: братство бывшего кольца на грядках и в парниках, окучивает картошку, подвязывает штамбовые розы, сажает кусты скумпии и вейгелы прямо у его дворца. Всё-таки Трандуила понесло по неверной траектории и он всё увидел. «О!» - сказал он, разглядывая патиссоны и цуккини, которые особенно уродились в этот год. Жена Трандуила обернулась в сторону возгласа и случайно окатила Трандуила из шланга с головы до ног. Она поливала цветы, и, хотя Трандуил был прекраснее любого из них, конечно, не стоило этого делать. В это время, неся таз с прореженной морковкой, сорняками и кореньями, по направлению к Трандуилу шёл Леголас. Он не смотрел, куда идёт, т.к., обернувшись, любовался, как Гимли украшает цветник обрамлением из камней. Леголас столкнулся с Трандуилом, и земля, корни и сорняки высыпались из таза на мокрый прогулочный кафтан Трандуила. «Какие у тебя родные ласковые!» - развеселился Гэндальф. В мгновение ока сад и огород опустели. Все испугались гнева Трандуила и попрятатались, кто куда. А Трандуил стоял на удивление спокойный, хотя с носа у него капало, а кафтан был неприятно испачкан землёй. Трандуил вдруг впал в медитацию, созерцая сад и огород. Чирикали птички. Летали бабочки. Листва декоративных кустарников колыхалась. Пахло мятой. Тёплый ветер обдувал Трандуила, и вскоре он высох. Гэндальф сидел на скамейке и отрезал хвостики у ягод крыжовника. Должен же был и он иногда помучиться над кропотливыми деталями текущего дня, а не масштабными свершениями, случающимися где-то за кадром. Трандуил нарвал черешни и тоже присел на скамью. Ему понравились сад и огород. Они привнесли разнообразие в дикий лесной ландшафт. Чтобы поддержать Гэндальфа в его нелёгком труде, Трандуил поделился с ним черешней.