Чудовище

Гермиона стояла у окна с дымящейся кружкой чая, когда в дверь позвонили. Было восемь утра, и небо — недавно прозрачно-белое, как лёд, — окрасилось лазурью и, словно бескрайнее озеро, разлилось над крышами многоэтажек. Несмотря на сумбурный вечер и почти бессонную ночь, Гермиону переполняла бодрость — такая бодрость и сила, которых она не знала несколько лет. Как ни странно, она не испытывала угрызений совести из-за попойки с Малфоем — слишком ярким было ощущение свободы. Осенняя хандра развеялась, и вместо неё в груди росло новое чувство, большое и неподдельное, с которым так приятно встретить новый день! Улыбнувшись, Гермиона пошла открывать дверь незваному гостю. На пороге стоял Гарри, взъерошенный после внезапной трансгрессии, и смотрел на неё с победным огоньком в глазах. — Ты не поверишь! Он объявился этой ночью, всего пару часов назад! Перкинс только что мне сообщил! — Постой-постой, — Гермиона недоверчиво заморгала, пытаясь переварить новую информацию. — Вчера ты должен был поговорить с мистером Уизли, а сегодня нас уже оповещает Департамент чрезвычайных ситуаций? — Я и поговорил, — кивнул Гарри. — В ту же минуту мы связались с Перкинсом с помощью летучего пороха, и я кратко обрисовал нашу ситуацию. Представил всё как хитроумный замысел Кингсли: мол, министр хочет привлечь Долиша к другому делу и не видит ничего плохого в том, чтобы мы получше втянулись в рабочий процесс. Я намекнул, что просьба Кингсли носит неофициальный характер, и Долишу необязательно о ней знать, — Гарри лукаво ухмыльнулся, но вскоре с подозрением сдвинул брови. — Кстати, Гермиона, почему вчера ты так резко исчезла? — Рональд снова завёл нудные разговоры, — протянула она, нервным движением поправляя волосы. — Я просто не хотела ещё раз поссориться. — Ну ладно, — проворчал Гарри с безразличным выражением лица, хотя Гермиона прекрасно знала: он лелеет мечту о том, что когда-нибудь друзья вновь сойдутся. — Так ты со мной? Она задумчиво закусила губу. План был рискованным и чисто гриффиндорским. Конечно, они не раз пренебрегали запретами и школьными правилами, когда ждать помощи было не от кого — чего только стоил погром, что они учинили в Отделе тайн, пытаясь спасти Сириуса. Гарри всегда так делал — бросался в самое пекло, когда не мог оставаться в стороне. Но теперь это была не вынужденная мера, на которую шёл подросток, против воли втянутый в борьбу с тёмной магией. Это было сознательное нарушение закона. Впрочем… Гермиона сомневалась всего секунду — Гарри ведь всё равно не позволит себя остановить. — Конечно, с тобой. Мог бы не спрашивать! — улыбнулась она, скрываясь в дверях спальни. — Только дай мне минуту. Когда, полностью готовая, она вышла в коридор, Гарри допивал чай на кухне. Взявшись за руки, они трансгрессировали в деревню, которую назвал Перкинс. Дорогу преградил ледяной порыв ветра. Погода здесь очень отличалась от лондонской — наверное, из-за близости океана. К несчастью, Гарри и Гермиона попали сюда в один из тех дней, когда отличие было не в пользу Южного побережья. Небо будто прогнулось над землёй. Серое, без единого облачка, оно казалось стальным, как корпус старого военного судна. Завитки тумана ползли по улице, словно змеи, ныряя в дыры заборов и обвивая фонарные столбы. С главной дороги их давно разогнал ветер, но они находили укромные уголки внизу, где начинались жилые участки. Однако гнетущая атмосфера не отняла у Гарри и Гермионы решительного настроя, и они, обнажив палочки, свернули к дому №19. В этот миг соседская дверь резко распахнулась, и на крыльцо вышел высокий седеющий волшебник с папкой в руках. По всей видимости, это был Перкинс. — Доброе утро, мистер Поттер! Вы как раз вовремя! — улыбнулся он, протягивая руку. — А эта юная леди, должно быть, ваша коллега? — Да, сэр, — оживился Гарри, — это Гермиона Грейнджер. Мы вместе работаем под началом Долиша. А вы… э-э… уже были внутри? — Был, и, надо сказать, зрелище вам предстоит не из приятных, — Перкинс брезгливо поморщился. — Труп нашла соседка. Пришла покормить кота и наткнулась на лужу крови. Убитый — Трэвэрс, если я не ошибаюсь. Этот случай отличается от других, потому что смерть наступила не сразу. Судя по всему, нападение произошло в гостиной. Трэвэрс добрался до подвала раненым, хотя мне трудно представить, как ему это удалось, и вскоре скончался от потери крови. Пойдёмте, я вам всё покажу, пока мои ребята заканчивают работу с маглами. Войдя в дом, они наткнулись на омерзительный багровый след, растянувшийся по паркету. На стенах пестрели отпечатки рук со смазанными подтёками, а коридор был так ужасающе, так безнадёжно запачкан, что походил скорее на павильон для съёмок магловских фильмов ужасов, чем на часть некогда уютного дома. К счастью, запах, о котором упоминал Долиш, почти не чувствовался, но Гермиона всё равно старалась не дышать полной грудью. Аккуратно переступая через бесформенные пятна, она прошла мимо гостиной и свернула к спуску в подвал, стараясь поспеть за Гарри. Тут Перкинс остановился, махнул рукой, привлекая их внимание, и посветил палочкой на ступеньки. — Внимательно смотрите под ноги, а то, не ровен час, поскользнётесь, — предупредил он и, помедлив, добавил: — Труп прямо у входа. Надеюсь, вы не плотно позавтракали… Проглотив ком в горле, Гермиона с тревогой глянула на залитую кровью лестницу: узкая и крутая, с шаткими досками, в уголках покрытыми паутиной, — скорее всего, пожилые хозяева редко ею пользовались… А Трэвэрс полз сюда, несмотря на раны, не совместимые с жизнью. Полз долго и упрямо, пока его сердце не перестало биться… Но зачем? К чему вели эти ступеньки? — Сэр, а что в подвале? — осторожно спросила Гермиона, догоняя Перкинса. — Трэвэрс ведь неспроста его выбрал… — Логичный вопрос, мисс Грейнджер. Мы тоже сперва надеялись на зацепку, — он громко вздохнул и бесцветно продолжил: — Но найти удалось только его сумку с бесполезным тряпьём. Никаких зелий или лекарств, способных исцелить увечья, — один никуда не годный хлам. Пришлось осмотреть и хозяйское добро: стеллажи, забитые коробками с мелкой ерундой, и пару этих… как там их?.. драндулетов с колёсами и корзинкой… — Велосипедов, — подсказал Гарри. — Да, точно. Артур на раз запоминал эти магловские названия, а у меня вечно из головы вылетало… — не дойдя до последней ступеньки, Перкинс обернулся и удобней перехватил палочку. — Ну что, готовы? Тогда — Люмос Максима! Серебристый шар рванул ввысь, пронёсся над их головами и завис у потолка, озаряя маленький душный подвал. Первым, что Гермиона увидела, была кровь — в полутьме она приобрела такой странный коричневатый оттенок, что почти слилась с полом. Убитый лежал на спине, раскинув руки в стороны, и в его пустых стеклянных глазах отражался яркий свет Люмоса. Казалось, на истерзанном теле не осталось живого места. Запах, ранее слабый, заметно усилился. В коридоре он едва чувствовался, а теперь выводил из себя. Гермиона даже зажала рот ладонью, подавляя позыв к рвоте. Гарри поморщился с непривычки, но сразу склонился к трупу. — Это действительно Трэвэрс, — подтвердил он, осмотрев лицо. — Очень изменился за два года, но у меня нет ни капли сомнений… Скажите, сэр, вы его переворачивали? Поза немного странная, если учесть, что он куда-то полз. — Что вы, мистер Поттер, — насупился Перкинс. — Мы никогда не трогаем тело до прибытия мракоборцев. — Гарри, как ты мог забыть? — деланно возмутилась Гермиона, украдкой толкая его в бок. — Простите нас, сэр, вы не будете против, если мы здесь немного осмотримся? Перкинс сделал пригласительный жест рукой. — Подвал в вашем распоряжении, коллеги. Тем более что троим здесь тесновато, а мне надо поторопить своих ребят. Соседка упомянула, что хозяева объявятся сегодня-завтра, поэтому с чисткой лучше не медлить. Если понадоблюсь — зовите. Как только Перкинс трансгрессировал, подняв в воздух осевшую на полках пыль, Гермиона стремительно повернулась к Гарри. — Есть какие-нибудь идеи? — Только одна. Но тебе не понравится, — он присел на колено рядом с Трэвэрсом и, указав на запачканный кровью свитер, объяснил: — На шестом курсе, когда я ударил Малфоя Сектумсемпрой, его тело было в похожих порезах. Кровь сочилась сквозь рубашку, но сама ткань осталась целой, как и одежда Трэвэрса. Впрочем… я не уверен. Пожалуй, эти раны намного серьёзней и глубже. Поразмыслив, Гермиона пришла к выводу, что эта догадка, скорее всего, далека от истины, но проверить её всё-таки стоит. — Ладно. Предположим, это действительно Сектумсемпра. Её изобрёл Снейп, а значит, убийца либо знал Снейпа, либо учился в Хогвартсе в то время, когда его учебник стоял на полке в классе зельеварения. Любой мог найти его так же случайно, как ты. — Думаю, учебник принадлежал Слизнорту, — возразил Гарри. — Снейп не стал бы хранить такую вещь в школьном шкафу. Да он бы скорее отнял двадцать баллов у факультета, чем позволил студенту, забывшему книгу, воспользоваться своей. — Тут ты прав, — задумчиво кивнула Гермиона. — Тогда круг подозреваемых сужается. Вот только… почти все, кто был наиболее близок к Волан-де-Морту и с кем когда-то пересекался Снейп, либо сидят в Азкабане, либо убиты. Убиты тем самым заклятием, Гарри. Он нахмурился, ероша рукой волосы, и вдруг торопливо выпалил: — Но не Малфой! Вот кто точно знал о Сектумсемпре! — Брось, это слишком нелепо, — отмахнулась Гермиона, вертя в руках сумку Трэвэрса. — Ты только представь: Малфой расправляется с очередной жертвой. Пачкает в крови свои благородные руки. Ведёт двойную жизнь и… — вспомнив вчерашний вечер, она невольно подумала: «И пьёт огневиски с грязнокровками». — Это ещё как сказать, — не унимался Гарри. — Убийцы не похожи на убийц, если они хороши в своём деле. — Он не смог поднять руку на Дамблдора, которого презирал всей душой, даже в страхе перед Волан-де-Мортом. Ты в самом деле думаешь, что… — Нет, — Гарри устало потёр глаза и снова нагнулся над Трэвэрсом. — Если честно, я просто хватаюсь за соломинку. Хочу избавиться от чувства, что мы в тупике… — Ещё не всё потеряно, — пообещала Гермиона, заправляя за ухо упавшую на лицо прядь. — По крайней мере, не стоит забывать о гостиной: там могли остаться улики. Я проверю, а ты постарайся поскорее закончить осмотр трупа. Нам ведь ещё с Долишем объясняться… — Выкрутимся, — Гарри беспечно усмехнулся. — Скажем, что узнали от Перкинса через мистера Уизли, сразу прибыли на место преступления и сообщили своим до того, как это сделал Департамент чрезвычайных ситуаций. Долиш хочет преуспеть в этом деле — он будет только рад, если мы поделимся версией о заклятии. — О версии пока рановато говорить, — буркнула Гермиона, поднимаясь по лестнице, но Гарри этого уже не слышал. В голове крутились мысли о Малфое. Том самом, вчерашнем Малфое, который учил её правильно пить огневиски и по-джентльменски оплатил счёт, хотя напиток был выбран не из дешёвых. Да, непохоже на заносчивого слизеринца, помешанного на чистоте крови. Впрочем, Гермиону удивил отнюдь не этот поступок. Глаза — вот что в нём было особенного. Он улыбался, но никогда ещё его обычная высокомерная улыбка не казалась такой жалкой. Говорил медленно, растягивал слова, но эта привычка больше не действовала на нервы. Ходил, гордо расправив плечи, но выглядел каким-то уставшим. А виной всему был взгляд — взгляд человека, который прошёл через что-то страшное в жизни. Гермиону это поразило — раньше ей казалось, что Малфои после войны легко отделались, — и теперь она начала подумывать о том, что неплохо было бы встретить Драко ещё раз, просто пройти мимо и снова заглянуть в его глаза, чтобы подтвердить свои догадки… Замерев у порога гостиной, Гермиона досадливо тряхнула головой. Мерлин, какая глупость! Какая глупость вспоминать о Малфое перед таким ответственным делом, как сбор улик! Всё-таки последнее время с её мозгом творились странные метаморфозы. Слёзы без причины, страх одиночества, мысли о школьных недругах — такое чувство, что эту неделю вместо чая по утрам она пила Дурманящую настойку… «Хотя в этом что-то есть, — подумала Гермиона, толчком открывая дверь, — только в моём состоянии полезней было бы Противоядие от истерики или, на худой конец, Умиротворяющий бальзам». В следующий миг рядом что-то мяукнуло, и она подскочила на месте. Серый кот обиженно зашипел, выгнув спину. Гермиона подняла его и прижала к своей груди, перенося в другой конец комнаты, где не было пятен крови и осколков разбившейся вазы. Мирно урча, животное прыгнуло в кресло и принялось наблюдать, как она прочёсывает каждый дюйм, надеясь наткнуться на что-нибудь необычное. Прошло полчаса, а поиск так и не дал результатов. Казалось, Гермиона проверила всё: осмотрела мебель и пол, отдёрнула шторы, даже разворошила истлевший уголь в камине, но нашла только следы Трэвэрса. Она невольно вспомнила, как предложила Долишу испробовать технику дактилоскопии, широко известной у маглов, но тот категорично заявил, что не намерен впадать в подобный «маразм» и сверять отпечатки пальцев у всего магического населения Англии. Дальнейшие уговоры успехом не увенчались. А жаль. Сейчас бы не помешала любая деталь, способная пролить свет на личность убийцы… Осмотрев комнату ещё раз, Гермиона задержала взгляд на кресле, где сидел кот. Оно стояло в самом углу, далеко от места схватки, но какая-то мелочь вроде оторванной пуговицы вполне могла под него закатиться. Встав на колени, она провела рукой по полу, почти не надеясь что-то найти, как вдруг пальцы коснулись чего-то шершавого. Чувствуя, как сердце в груди взволнованно забилось, Гермиона достала на свет мятый клочок пергамента.

***

Драко сидел на краю кровати, отрешённо глядя в стену. Заснуть с мыслями о недавнем провале оказалось той ещё задачей, и утром на него навалилось ощущение разбитости. Хотелось думать, что за ночь он сумел взять себя в руки и вернуть способность к трезвомыслию, однако это было бы серьёзным прегрешением против правды. Драко снова начал паниковать, его волнение нарастало, грозясь выплеснуться чем-то невероятным, а воображение уже рисовало картины того, чем может обернуться обыск дома в Марчвуде. Смотреть на часы было страшно, но он смотрел. Время снова затеяло свою игру: минуты то бежали стремглав, то тянулись, как гуттаперчевые. Казалось, из-за них даже воздух раскалился и загустел, а вместо идей в голове остались лишь обрывки. Только одно решение приходило Драко на ум — снова вернуться в Марчвуд, найти записку и исчезнуть. Ужасно самонадеянно, но… Он попытался прикинуть: со схватки с Трэвэрсом прошло четыре часа — совсем немного, если учесть, что обычно трупы находят через несколько дней после убийства. И всё же существовала вероятность, что хозяева-маглы вернулись из поездки именно этим утром или что соседи подняли шум, заподозрив неладное, — тогда к его появлению Малберри-роуд будет кишеть мракоборцами. В такой исход верилось с трудом, но Драко не мог его игнорировать, после того как напортачил с Трэвэрсом. Теперь он видел два выхода: пойти на риск или обналичить счёт в банке и покинуть страну, пока ведётся расследование. Первый вариант ему совсем не нравился. Второй не нравился ещё больше — к тому, чтобы бросить работу и навсегда проститься с Малфой-мэнором, он готов не был. Горько усмехнувшись, Драко пришёл к мысли, что становится омерзительно сентиментальным. Тосковать о каком-то поместье, когда на кону стоит свобода, если не жизнь? Какая нелепость! Морщась, он сдавил голову руками, заставляя утомлённый недосыпом мозг работать. Снова взглянул на часы — близилось девять утра. Соблазн пустить всё на самотёк был велик, но Драко переборол себя и решил проверить обстановку в Марчвуде. С трудом встав с постели, он поднял мантию, очистил её от крови и покрыл Дезиллюминационными чарами. Подобраться задумал издалека, поэтому трансгрессировал на пересечение Берма-уэй и Малберри-роуд. На улице было пасмурно и тихо — казалось, ничто не предвещает беды. И тем не менее Драко знал: мракоборцы не стали бы выделяться — обязывал статус секретности. Поэтому он затаился в кустах напротив дома и внимательно осмотрелся вокруг. На тропинке, ведущей к крыльцу, блестело разбитое стекло — добрый знак. Если бы хозяева вернулись, то наверняка заприметили бы осколки. Кроме того, окна были плотно зашторены, свет нигде не горел — всё складывалось весьма благоприятно. Драко просидел в укрытии с четверть часа, затем обошёл дом и двинулся к чёрному ходу. В какой-то миг ему показалось, что одна из занавесок слабо дёрнулась, но Драко списал это на расшатанные нервы. Внутри не могло никого быть — все знаки сводились к этому, и думать иначе было верным признаком паранойи. Набравшись смелости, он открыл дверь и ступил в коридор, тут же поскальзываясь на кровавой луже — чёртов Трэвэрс! Тихо ругаясь сквозь зубы, Драко заметил, что след ведёт в подвал, и мысленно пообещал себе туда спуститься. Но не сейчас. Сейчас важнее записка. По пути в гостиную он с негодованием отметил, что Дезиллюминационное заклятие начало ослабевать, но всё же шагнул внутрь, готовясь применить Манящие чары. И вдруг кровь горячей волной хлынула в мозг, все мысли угасли. Драко замер, не в силах сдвинуться с места. Потому что в пяти футах от него, повернувшись к двери спиной, стояла Грейнджер.