Травы

Жёлтая лилия – веселье и благодарность; ложь и легкомыслие. Жёлтые лилии цветут в глазах Белки, когда она смеётся. Это самый красивый хохот, который Листвичка знает, он идёт от души и сердца, вся сестра в нём растворяется и звучит последним эхом. Её смех самый заразительный и живой. И никогда она не смеётся неискренне – предпочитает промолчать. Это и понятно – лживый смех не был бы уже тем самым, любимым и звонким. Листвичка совсем не умеет смеяться. Конечно, она всегда не прочь улыбнуться забавной шутке, но даже это (не говоря уже о смешке) у бывшей целительницы выходит скованным и затравленным. Её смех – смех типа «О, глядите-ка, мне весело! Это значит, что дальше будет грустно, так?» В детстве Листвичка смеялась так громко, что старейшины начинали шутливо ворчать, и так счастливо, что все рядом расцветали. Белка прощает ей перемену. Всё на свете прощает. Когда она смеётся, Листвичка видит свет в конце туннеля и выход из самых неразрешимых ситуаций. А вот в намёках на смех сестры Белка различает лучше всех прочих боль и страх, недоверие – «Кто-то ещё шутит рядом со мной?» Жёлтых лилий Белки хватит и на двоих. ~ Листвичка покрывается солнечными цветами, когда кого-нибудь благодарит. Это её любимое, то, что не могло быть отнято, то, за что она не испытывает угрызений совести. Слова текут чистым и звонким потоком, как горные ручьи, в них – смирение и радость иметь кого-то такого доброго рядом. В них та, прежняя сестра, не знавшая невзгод и незаконной любви. Белка ненавидит благодарить. Если очень уж надо, она цедит сквозь зубы какое-нибудь слово, больше похожее на вызов и упрёк, чем на привычные «спасибо» и «благодарю». Терять расположение воинов таким образом – не лучшее дело, но что можно сделать с собой и своими привычками? В детстве Белка говорила «спасибо» всегда громко и открыто, иногда даже после своих дерзостей благодарила за то, что слушали и до сих пор не прибили. Листвичка понимает это изменение. Она видит всегда насквозь. Когда она благодарит, Белка чувствует, что всё в порядке и всё наладилось. Листвичка ловит в грубом «спасибо» сестры намёк на прошлое, на те неловкие извинения перед Угольком и пустые благодарности за ненужную верность, обернувшиеся страшной бедой. Мягкими жёлтыми лилиями слов Листвичка успокоит и тех, кого невольно обидела Белка. *** Бывшая целительница ненавидит лгать, обманывать, отрицать, делать хоть что-то неправильное. Но к этому у неё талант. Талант нежными фразами и испуганными обрывками слов давать пустую веру каждому. Эту ложь не различить, она умела и смела, она отчаянна – потому что Листвичка ненавидит обманывать, но больше ей не остаётся ничего. Раскрыть такую ложь действительно могла только случайность. Белка лжёт вовсе не так искусно, у неё всё, что на уме, то и на языке. Она всегда была честна и верна, за исключением нескольких случаев, в которых враньё обычно оказывалось во благо, и… того предприятия с котятами. Эта ложь действительно невыносима, потому что она разрушила всё. Белка ненавидит враньё. Но не свою сестру. И если Листвичка сама запутается в своей паутине слов, Белка всенепременно подаст ей сигнал, польёт ненавистные жёлтые лилии, чтобы сестре было лучше и правильней, чтобы она прожила спокойно ещё хоть пару дней. Когда и что в последний раз Белка делала для себя? ~ Бывшая подруга Ежевики легкомысленна; это не секрет, не тайна ни для кого. Возможно, со временем это немного прошло, хоть на чуть-чуть растворилось, но всё ещё незримо присутствует где-то здесь. После расставания с любимым Белка стала чаще обостряться, истончаться, идти на конфликт. Делать то, что неправильно и неразумно. Листвичка знает, зачем это и о чём. Она была легкомысленной только раз – глупой и счастливой, убегая с Грачом, забывая вмиг все истории о запретной любви. И очень дорого за это заплатила. Ветреность стала чем-то жутким, страшнее даже и лжи – каким может быть только то, что искони было корнем зла. Листвичка боится за легкомысленную сестру. Но не перечит ей. И если Белка в своих бессмысленных попытках снова полюбиться Ежевике зайдёт слишком далеко, сестра подаст сигнал, чтобы легкомысленность не превращалась в дурость, а после – в смерть. Но если жёлтые лилии должны расти – пусть. Белка, признаться, в них красивая. А Листвичка разучилась потакать своим страхам и желаниям слишком давно. *** И если судьбы двух сестёр стали так похожи, если нечего таить друг от друга – ни сокровенной мыслишки, то, может, жёлтые лилии в отдельно взятых случаях не так уж плохи. Изредка. Раз в тысячу лун. На несколько сезонов. Ведь беды и страдания помогают лучше понять радость, так? Белка весёлая и ветреная, Листвичка благодарная и лживая, а вместе они – две сестры, которые сильнее любых бед. Их ссоры всегда малы и смешны. Их будущее делится на двоих. Их страхи исчезают дымом в небе. И в последний из всех последних дней две сестры лежат, глядя в небо уставшими и растерянными глазами, у трупа дочери – их дочери, общей на двоих. И вера в лучшее почти убивает, пробивая насквозь, пригвождая к земле, не давая пути слезам. - Она там, - Листвичка так дрожит, что утверждение почти превращается в вопрос. От ледяного ветра не согреют самые жаркие воспоминания, потому что их все будто сковало инеем. Так происходит, когда умирают близкие. - Ей хорошо, - пытается утверждать Белка, но холод шутит и с ней. В этом мире начинающихся Голых Деревьев нет ничего дороже и роднее, чем бок сестры, её дыхание с привкусом слёз, её дрожащий замёрзший взгляд, в котором те же эмоции, поменявшие цвет. Это знают все. И братьев это тоже касается – не зря Воробей с Львиносветом придвинулись так близко и сидят почти напротив сестёр, с другой стороны тела Остролистой, как у дерева предводителей на острове Советов. У Листвички и Воробья есть целительство. У Белки и Львиносвета – друг и подруга соответственно. Завтра всё будет не так. Но пока что весь мир теряется в первом снеге, и остаются только они – ледяные звёзды над головой, холодное тело у лап, замерзающие жёлтые лилии, которые у каждого свои, и родной взгляд через тысячу страданий. Этой ночью Листвичка впервые после побега с Грачом смеётся нормально, когда Воробей рассказывает одну из шуток Остролистой. Белка, глядя на склонившего голову Львиносвета, находит в себе силы поблагодарить дочь за её яркую жизнь, промелькнувшую и упавшую, и такие чужие поначалу слова к концу обретают дыхание и смысл. Обе сестры клянутся не лгать и не быть ветреными. После – вытаптывают каждую жёлтую лилию на пути. Их красота принадлежит не живым. Листвичка перестанет рассыпаться в благодарностях каждый миг и никогда больше не солжёт. Белка научится не быть легкомысленной и держать свою смешливость в узде – потому что иногда она всё же неуместна и глупа. Два брата и две сестры среди мягкий касаний снега обещают друг другу быть ближе и всё простить. Потому что это правильно. Потому что хватит уже играть в догонялки и прятки одновременно – никто от этого не выигрывает. И когда дыхание окончательно замерзает, приходит кровавый рассвет – и всё почему-то становится лучше. В алом свете нового дня Остролистая выглядит почти живой, и Листвичка не может удержаться от мысленных благодарностей. Снова. Каждый миг. Каждый день. Пока в памяти останется это тело, украшенное упавшими лепестками жёлтых лилий. Кошка, которая полюбила свою семью, забыв о всех страданиях, причинённых ею. Мёртвая и заблудившаяся дочь, помогшая выйти на свет им всем. Убийца, которая спасла. Только теперь понятно, что жёлтые лилии – это её цветы.