Травы

Солома – единство. Горелому сегодня спокойно. Даже спокойнее, чем в амбаре, и он не может это объяснить. Он просто чувствует. Задумывался ли он раньше, почему его охватывает именно это ощущение, а не какое-нибудь другое? Никогда. И сейчас не будет. В этом мире яростных битв и тихо мурлычущих королев никто не должен думать долго. Не хватает времени, сил и желания. Зачем, в самом деле? Ведь можно чувствовать, просто ощущать всем телом до кончиков усов. Это не оспаривает никто. Мысли – хорошо, но иногда от них одни неприятности. Становится горько, страшно, больно, дыхание замирает, в сердце прокрадываются раздумья о правильности сделанного когда-то выбора… Горелый это не любит. Нет, он не будет думать. В племени ему так непривычно и так уютно. В амбаре совсем по-другому. Там тихо-тихо, будто в мире нет ничего, кроме ночи и молчания, только под боком сопит Ячмень, и это очень… правильно. Под лапами колкая солома, а в окошко на крыше видно всех Звёздных Предков до одного. И квакают лягушки в канаве. Горелый любит все ночи в амбаре. Но в племени они совсем другие. Тьма в Грозовом лагере холодная и тревожная, вокруг сплошь пёстрые бока: кто-то похрапывает, кто-то пинается, кому-то прищемили хвост. Звуки дыхания сливаются в один; он столь же родной, сколько мешающий спать. Выйти из палатки, не наступив на кого-либо, просто невозможно. Если тебе не спится, нельзя перевернуться на спину и посмотреть на звёзды. Ночь в племени совсем не удобная. Но Горелому она нравится. Не настолько, конечно, чтобы он захотел остаться. Это просто некая ностальгия. И сон не приходит, чтобы спасти от неё, и глаза широко распахнуты, и ноздри втягивают тёплый от десятков выдохов воздух. Горелый так хочет запомнить всё здесь. Ему кажется (сложно объяснить), что он никогда уже не будет спать в этом лагере с этими невероятными котами. Ячмень тоже не может заснуть. Это не потому, что он счастлив или испуган; ему просто непривычно быть здесь, среди стольких шорохов, запахов, шевелений. А может, старый друг нервничает – завтра битва. Страшнее неё не помнят племена. Ячмень что-то знает об этом Кровавом племени. Он не признаётся, не говорит, только так шумно втягивает воздух, что невозможно не прекратить расспросы. Если что-то важное ему известно – скажет, не предаст ведь и не утаит. А старые раны ни к чему бредить. Одиночка ведь тоже не расспрашивает Горелого о его прошлой жизни в племени. Они всегда обходились без этого. Чёрный кот знает, чего боится Ячмень – того, что когда-нибудь его друг поймёт: в племени ему больше нечего бояться, а раз так, то почему бы не остаться? А ведь Горелый целую сотню раз, не меньше, говорил товарищу, что никуда не уйдёт. Видимо, вид счастливой возни с котятами снова и снова заставляет Ячменя забывать о сказанном его другом. Что ж, Горелый может повторить и ещё раз. У них впереди ведь целая прорва времени. Бесконечность. Невероятно длинная, полная тепла и шуршания соломы и сена. Она начнётся снова завтра или через день, если их не убьют в битве с Кровавым племенем. И тогда Ячмень снова будет улыбаться – в племени у него это плохо получается, но в родном амбаре… Как не чудесны мурчание королев, ярость битвы, тысячи родных голосов, Горелый всё это отдаст без сомнения за улыбку друга. Уйти в очередной раз не сложно. Ведь первый шаг когда-то давно уже был сделан, без сомнений. Тогда страх гнал вперёд, дыхание заплеталось, гром над головой казался окриками Когтя. И Горелый весь вымок, и он очень боялся, и не было для него места лучше, чем сухой амбар, полный ароматного сена и колкой соломы. Тогда и сейчас. Выбор сделан Горелым очень давно, да. Хоть в племени есть и своя прелесть. Племя – единство десятков котов, их силы и верности. Пусть мысли и чувства у всех разные, они прелестны в своих различиях и в том, что несмотря на них все вместе идут на бой. Никакой трусости. Никаких отступлений. Нет, несомненно, Горелому нравится чувствовать себя частью племени… день, два, не больше. Ему слишком шумно среди котов, думающих о своём. Тесно. Находиться рядом с ними тяжело, каждый раз после этого одиночка чувствует себя очень уставшим. Ведь в племени так много тех, кто сильнее, умнее, вернее… Это не может не угнетать. То ли дело жизнь в любимом амбаре – там себя сравнивать совершенно не с кем. Но и там есть единство. От племенного оно отличается очень многим. Когда два кота думают об одном, когда их взгляды на мир схожи, когда у них почти не остаётся разногласий – тогда всё становится очевидно. И двое одиночек так долго живут рядом, что забывают о времени, когда всё было не так. Они буквально становятся одним. В племени Горелому не хватает этого – Ячмень будто отдаляется, его образ бледнеет, та особая связь, так явственно ощущаемая в амбаре, становится тоньше кошачьего уса. Многое другое могут предложить одиночке Грозовые воины, но ничто не будет ценнее этого единства двоих душ. Горелый улыбается своим мыслям. Он совсем-совсем не может спать. Ему так спокойно, будто завтра он не может умереть и даже пораниться. Будто его жизнь оберегает это маленькое единство. Будто весь мир сомкнулся на нём, и теперь ничто не может пойти не так. С запахом соломы на кончиках усов Горелый засыпает под утро. Ему просто не может быть тревожно, ведь его сон охраняют всё звёзды неба. Но их колыбельные не будут слаще шороха сена.