План завоевания

- Что с тобой, ion nin? - спросил Трандуил, разглядывая отсутствующее выражение лица своего сына. – Ты выглядишь потерянным. Леголас обратил на него взгляд, далекий и отсутствующий. - Ничего, Adar nin, - прошептал он и вновь потупил взор. Еще больше взволновавшись, Трандуил быстро поднялся с кресла и подошел к сыну. Осторожно приподняв его подбородок двумя пальцами, он заговорил, спокойно и убедительно: - Не будь я на три тысячи лет тебя старше, может быть, тебе и удалось бы обвести меня вокруг пальца, мой мальчик. Но всё не так, и я вижу, что что-то гнетет твое сердце. Ресницы Леголаса затрепетали, и он сделал слабую попытку отстраниться. Однако пальцы отца еще сильнее сжали его подбородок. - В чем дело, сын? – настойчиво повторил Трандуил. – Ты ведь знаешь, что можешь сказать мне всё, что тебя тревожит. - Я… - тихо начал Леголас, отводя глаза в сторону, и внезапно заговорил с таким жаром и отчаянием, что сердце короля нервно дрогнуло. – Мое сердце болит, Adar! То трепещет, словно листва на ветру, то скачет, подобно лошади, то грохочет, будто барабаны орков. Мне хочется радоваться и грустить, вершить и бездействовать, и всё это одновременно! Я не могу спать, и встречи с друзьями больше меня не радуют! Сказать по правде, отсутствие друзей, которые отправились на северный аванпост вскоре после их разговора, Леголаса, наоборот, радовало. Ведь будь друзья рядом, то непременно потребовали бы отчёта в его действиях. А этого Леголас не смог бы сделать ни в каком случае. - Да ты влюблен, мой сын! – отпустил его подбородок Трандуил - даже и сам не понял, почему подобное сообщение внезапно омрачило его настроение. Отступив назад, он нахмуренно взирал на пылающего Леголаса. - Влюблен? Да, наверное, так и есть, отец! – порывисто воскликнул тот и схватил отца за запястье. - Но чувствую себя таким неумелым, что это лишает всякой уверенности. - Чего же ты не умеешь, сын? Леголас молчал с мгновение, а потом, будто на что-то решившись, коротко выдал: - Этого! И прижался губами к губам отца. Всё внутри Трандуила замерло. Сердце перестало биться, кровь в венах остановилась, из головы вылетели все мысли. Ослепленный неожиданным и абсолютно обескураживающим поведением, Трандуил даже не сразу смог отстранить от себя сына, чувствуя на устах мягкие неумелые губы. Только когда влажный язык попытался раскрыть их, он, наконец, пришел в себя. Отстранив Леголаса, он одарил его как можно более строгим взглядом. - Не думаю, что я лучший учитель для этого, - нахмурился он. - Но тогда кто, отец? – покраснел Леголас. - Обратись к друзьям, - и тут же тряхнул головой, поняв, что только что сказал. - Но ты ведь сам сказал, что я могу обратиться к тебе по любому поводу, - расстроенно пробормотал Леголас. - Но не по этому же, сын! - строго ответил Трандуил и отступил к столу, чтобы налить себе бокал вина. Сделав глоток, он попытался направить мысли в единое русло. Взглянув на растерянного и несчастного Леголаса, оставшегося стоять на том же месте, он устало добавил: - Невелика наука, Леголас. Чувства сами подскажут тебе, как действовать. Я уверен, что твоя избранница и не заметит твоей неопытности. Леголас нахмурился и, не испросив разрешения, оставил отца в одиночестве. Трандуил вздохнул и закрыл глаза. Каким бы нелепым не было произошедшее, но взволновало оно его нешуточно. И от этого на душе было совсем неспокойно. Более того, обиженный вид сына всколыхнул глубоко внутри давно уж позабытое королем чувство – вину за то, что мальчик рос без матери.

***

Леголас избегал его несколько дней. Трандуил, удивленный и опечаленный поведением сына, не раз уже задумался о том, что, возможно, принял слишком поспешное решение. Отчитал, не поговорил, не успокоил, ограничился кратким советом. Обидел. И сейчас, наблюдая за тем, как Леголас снова и снова тренируется в стрельбе из лука, до совершенства оттачивая каждое движение, внезапно осознал, насколько важно для его сына быть во всем лучшим. Достойный сын своего отца, наследник престола, на плечах которого с детства лежала большая ответственность, Леголас, всё еще совсем юный, не мог не испытывать смятения и неуверенности, впервые испытав любовный зов сердца. Впрочем, не будь Леголас его сыном, не задумывался бы Трандуил над такими вопросами. Скрывшись в своих покоях, Трандуил обдумывал, как дальше действовать. На задний план отступили даже мысли о тайном поклоннике, одаривающем его подарками. Приняв решение, Трандуил приказал позвать к нему Леголаса. - Раздели со мной трапезу, ion nin, - мягко предложил он, указав жестом на накрытый в его покоях стол. Леголас, упрямо глядя куда угодно, только не на отца, молча занял указанное ему место. - Я наблюдал за твоей тренировкой сегодня, - аккуратно начал Трандуил, пытаясь поймать блуждающий взгляд сына. – Твое мастерство скоро превзойдет умения самых уважаемых лучников нашего королевства. - Спасибо, отец, - сухо отозвался Леголас, глядя вниз. Какое-то время Трандуил терпеливо наблюдал, как безучастно копался сын вилкой в своей тарелке, но, наконец, не выдержал. - Вести себя так - нелепо, Леголас! – строго сказал он, не в силах выдерживать отчуждение всегда такого близкого и ласкового принца. Встав из-за стола, он начал нервно расхаживать по комнате. - Не понимаю, о чем ты, отец. - Неужели лишь моим отказом выполнить твою просьбу я заслужил такое поведение? - Ты отказал, когда я нуждался в тебе всего более! - Да это больше, чем нелепо, сын! Это смешно, в конце концов! – не смог удержаться от иронии Трандуил. - Если тебе смешно, то нам и говорить не о чем! – воскликнул Леголас и бросился к выходу. - Подожди, сын, - перехватил его у дверей Трандуил. – Неужели тебе так нужно это? - Нужно, отец, иначе я бы не просил! – воскликнул принц с такой болью и отчаянием, что Трандуил отступил. - Хорошо! – резко сказал он, отведя глаза в сторону. - Хорошо? – недоверчиво повторил Леголас, смотря на него с такой надеждой, что Трандуил смутился. - Да, мой сын, я готов помочь тебе во всем, что бы ты от меня ни потребовал, - сказав это, Трандуил отступил вглубь комнаты. - Отец, - благодарно прошептал Леголас, последовав за ним. Словно во сне он подошел к замершему в нерешительности отцу и прикоснулся пальцами к его щеке. - Ты не хочешь для начала… поесть? – с запинкой предложил Трандуил, аккуратно подбирая слова, чтобы в очередной раз не задеть ранимого и, как оказалось, слишком чувствительного юношу. - Я… - Леголас виновато отвел взгляд. – Я не хочу есть, отец. - Как хочешь, ion nin, - и Трандуил остался стоять на том же месте. Расценив ответ отца как согласие на действие, Леголас вновь поднял руку и скользнул по скуле отца к уху, отводя назад длинные пряди. Но вот пальцы неуверенно порхнули по его губам, изучая каждый изгиб, и Трандуил удивленно поднял брови. Казалось, сын решил отточить на нем каждый возможный шаг. Внутренне замерев и пытаясь не обращать внимания на поднимающееся в теле напряжение, он изо всех сил старался оставаться спокойным. Вскоре Леголас привстал на носочки и, наконец, прильнул к губам отца своими – сухими и жаждущими. Движение было ожидаемым, предсказуемым и даже знакомым, но всё равно для Трандуила это было подобно вспышке света во мраке пещеры. Почти не дыша и до боли стискивая за спиной ладони, он терпеливо принимал сухие и нежные касания: неуверенные, осторожные, но оттого еще более распаляющие. Не отдавая себе отчета, Трандуил приоткрыл губы, и Леголас, горячо и страстно, скользнул по ним языком, проникая внутрь. Весь мир будто взорвался. Разжав руки, Трандуил вцепился в бока сына, то ли не давая отстраниться, то ли удерживая его на расстоянии. А Леголас целовал его страстно, напористо – так, что не хватало воздуха. Сжимал его волосы пальцами, не позволяя отдалиться. Сердце сорвалось в галоп - а ведь минуту назад казалось замершим. Леголас шагнул вперед, заставляя отца отступить к кровати. Поцелуй, ставший яростным, жадным и собственническим, просто дурманил. И только тогда, когда сын толкнул его на кровать, Трандуил нашел в себе силы отстраниться. - Полегче, сын, - задыхаясь, прошептал он, удерживая Леголаса на расстоянии. Но увидев, как в глубине потемневших глаз сына вновь появляется искра страха быть отвергнутым и оставленным в одиночестве в своем смятении, тут же добавил с усмешкой: – Не думаю, что какая-либо эллет положительно примет столь настойчивые действия. Леголас облегченно улыбнулся и прильнул к губам отца уже с большей аккуратностью. Теперь его поцелуй был нежным, горячим, ласкающим. Аккуратно обследовав рот, он прихватил зубами нижнюю губу отца и легонько сдавил, вызвав судорожный вздох. Под его ладонью испуганной птицей трепыхалось чужое сердце и, надавив, он заставил отца двинуться назад, пока тот не уперся спиной в подушки в изголовье кровати. Забравшись к нему на колени, Леголас продолжил целовать – мягко, влажно, настойчиво, ловя каждый вздох, каждую реакцию отцовского тела. А пальцы гладили скулы, щеки, длинную, такую гордую и красивую шею, к которой он всегда мечтал припасть губами. И поняв, что, наконец, сейчас он в действительности может это сделать, Леголас разорвал поцелуй и прижался – любя и отчаянно – туда, где билась венка. Трандуил запрокинул назад голову и тихо застонал от возбуждения. Было так горячо, хорошо, безумно. Будто давно натянутая струна наконец лопнула. Руки сына - жадные, жаждущие - нетерпеливо обследовали его тело. Расстегнув несколько верхних крючков, Леголас распахнул шире верхнее королевское одеяние, обнажил плечи и припал горячими губами к чувствительной, мокрой от пота коже. Плечи, грудь, шея, – поцелуи и укусы были беспорядочными, лихорадочными. И собственное тело будто пылало, собираясь клубком мучительного напряжения где-то в области паха. Леголас застонал, потершись бедрами, прижимаясь мокрыми губами к ложбинке под отцовским ухом. А Трандуил вдруг пришел в себя. - Сын! – он резко отстранился, лихорадочно моргая и не понимая, как могли они настолько далеко зайти. – Сын, боюсь, дальше я тебе не учитель. Мое тело несколько отличается от женского. - Ну и что, отец? – с мольбой прошептал Леголас, заглядывая ему в глаза потемневшим, жаждущим взором. – Разве я плохой ученик? - Хороший… - с болью прошептал Трандуил, крепко обнял сына и осторожно поднялся вместе с ним с кровати. – Очень хороший, мой мальчик. Слишком хороший. Пожалуй, ты уже даже превзошел своего учителя, - добавил он и опустил сына на пол. Леголас всё еще цеплялся пальцами за отвороты его камзола, и Трандуил аккуратно разжал их, ласково поднеся к губам и оставив на них нежные поцелуи. - Ступай, ion nin, уже поздно, - наконец сказал он и, притянув к себе голову сына, запечатлел на его лбу поцелуй, в который попытался вложить всю свою отцовскую любовь. Леголас медленно направился к двери, а Трандуил прижал руку к груди, пытаясь успокоить грохочущее сердце и не думать о том, как запретно хорошо это было, как горячо и безумно, и именно с сыном. Выйдя к бассейну, он яростно затряс серебряным колокольчиком. Через минуту перед ним стоял слуга, уже около тысячелетия неизменно находившийся подле своего государя. Трандуил скользнул взглядом по его фигуре, бледному лицу с голубыми глазами, чуть пухлыми розовыми губами, и внезапно удивился, как мог находить его привлекательным. Тем не менее, именно этот эльф когда-то, еще до королевской женитьбы, дарил ему горячие, незабываемые ласки. - Зайди ко мне сегодня, - тихо повелел Трандуил, скользнув пальцами по скуле эльфа, затем вниз по шее, обведя ключицу, - как взойдет луна. Я оставлю дверь незапертой. С этими словами Трандуил вновь скрылся в своих покоях. Слуга же, порозовевший и трепещущий, явно давно мечтающий о такой милости, отправился готовиться. А Леголас, прятавшийся за колонной, сжимал зубами кулак, чтобы не закричать от боли и отчаяния.