Черновики

Под ногами хрустел гравий, жижа из сточной воды и разбухшей земли давно промочила кроссовки насквозь. Хината через шаг спотыкался о прутья арматуры и обломки бетона, спрятанные под бурыми лужами, взмахивал руками и громко шмыгал носом. Над головой как осиная стая носились отзвуки далеких сирен, стены тоннеля отражали звук и казалось, что каждый угол воет на свой лад. В полумраке едва были видны выступы лестниц и рельс, вода противно хлюпала, запах сырости оставался на ладонях. Когда где-то вдали раздался истошный женский визг, Хината в очередной раз споткнулся, едва не задев носом мутноватую рябь воды. - Сколько можно копаться? – Кагеяма даже не стал оборачиваться, пристально вглядываясь в темноту перед ними. Тоннель заканчивался развилкой – одна затопленная ветка метро уходила под землю, вторая продолжалась на улице города. Нужно было решить, где безопасней: в сырой темноте с хлюпающей сточной водой по колено, или в обезумевшем городе, полном пожарищ и битого стекла, где вой сирен не смолкал ни на минуту. - Тут везде в воде обломки. – Хината отвечал механически, по привычке, понимая, что Кагеяме глубоко наплевать на то, почему он спотыкается. Им обоим уже было наплевать на все. Промокшая распухшая обувь мешала идти, плечи натирали узкие лямки тяжелого рюкзака. Как далеко они смогут уйти, пока их не выследят? Сколько еще времени нужно продержаться? - Куда пойдем? – Кагеяма не переставал хмуриться вторые сутки. Его и без того недружелюбное лицо окончательно утратило краски. Но Хината не видел в этом ничего странного: он и сам не был уверен, что помнит, как нужно улыбаться. – Наверх или вниз? - Какая разница. – Вода дрожала, и большие круги от капель, срывавшихся со стен, достигали темноты и пропадали в ней. – Ну скажи, какая теперь нам разница, где умирать? Кагеяма не стал спорить, продолжая разглядывать туннель. Если бы только у них осталась карта города, можно было бы добраться хоть до какого-нибудь укрытия. Если еще только можно где-то укрыться в этой мясорубке. - У нас почти не осталось зажигалок, батареек тоже надолго не хватит. Если пойдем вниз, придется двигаться на ощупь. - Прямо как они, да? – Хината хихикнул, обхватив плечи руками. Черты его лица исказились, напоминая отражение в разбитом зеркале. – Будем блуждать там, в темноте, совсем одни, без света, пока не рехнемся и не сожрем друг друга, да? Как они, да, Кагеяма? - Пойдем наверх. – Его спутник удобней перехватил заплечную сумку. – В город. Ветка метро проходит над автострадой, не думаю, что они будут смотреть наверх. Будем вести себя тихо, не привлечем внимания. - Они же по запаху нас учуют, нет? - Без понятия. Пока что нам удавалось проходить мимо. - Это потому что они ели тех, кто не успел прошмыгнуть до нас. – Хината снова хихикнул, но из горла вырвался всхлип. – Как в том магазине, помнишь? Когда мы спрятались за стойкой, а тот парень не успел замереть. Помнишь же? Они его голыми руками порвали. Голыми руками! - Нужно идти. Скоро уже солнце сядет, а электричества в городе больше нет. Кстати, если будем держаться верхних путей и автострад, сможем найти кого-то, оставшегося в живых. На мостах должно быть безопасно, лодках, катерах. Пойдем. - Безопасно? Где в этом мире может быть безопасно теперь? Ты что, уже рехнулся, а? Ты уже с ума сходишь, да, Кагеяма? И ты тоже? – Шоё задохнулся, глотая воздух открытым ртом. Его пальцы мелко тряслись. – Зачем идти куда-то? Давай останемся здесь. - Пойдем, скоро стемнеет и тут будет небезопасно. А ты ведь боишься темноты, ведь так? - Обычной темноты нет. – Хината равнодушно смотрел сквозь своего напарника по команде. - Пойдем. Мы… ты еще успеешь уйти подальше. Оба замолчали, не связываясь словами. Левая рука Кагеямы была замотана грязным обрывком белой рубашки, а значит, спешить ему уже точно было некуда. - Ладно. – Шоё поплелся вперед, едва передвигая ноги. Запах гнили почти сроднился с чувством страха. – Пойдем. Темнеет. Вода хлюпала, но отступала обратно, в низины, оголяя разломанные пути и обломки железа. Еще позавчера тут носились вагоны, битком набитые обыкновенными живыми людьми, но все изменилось так быстро, что прошлое уже казалось нереальным сказочным сном. Был мир с чистой питьевой водой и безопасными домами, где можно было уснуть, не вслушиваясь до отупения в вопли автомобильных сирен и скрипучие шаги? Они жили в нем и даже были счастливы? Разве существовало что-то, кроме бурой воды и кислого запаха смерти? Как простая школьная экскурсия могла закончиться вот так? Вопросам в голове Хинаты не было конца, но никто уже не пытался дать на них ответы. Нужно было выживать, и загадывать дальше, чем на час вперед, давно уже было неразумной глупостью. Кагеяма шагал уверенно, размашистыми шагами. Шоё с тоскливой ненавистью разглядывал его спину: ну куда теперь торопиться? Зачем? Какая разница, где протянуть оставшиеся им часы? В том, что они не продержатся больше дня, сомневаться не приходилось. Заражение длилось около суток, все, кто не смог пережить первый день без царапин, укусов и ссадин, на второй и третий уже присоединялись к большинству. Крики в городе были слышны все реже, а шаркающие шаги с подволокой все чаще. Реагировали ли они на звук, запах или тепло – какая разница? Они с Кагеямой определенно умрут, так зачем пытаться изменить хоть что-то? С той самой минуты, как на левой руке Кагеямы Тобио появилась белая перепачканная кровью повязка, Хината оставил любые попытки. Лучше не думать и ничего не чувствовать. Совсем ничего. - Дальше не пройдем. – Одной рукой Кагеяма осторожно доставал из рюкзака нож, внимательно разглядывая квартал. Вдалеке хорошо было видно изломанные фигуры, наобум пересекающие улицы, подволакивая ноги. – Их там много. Нужно искать место для ночлега. - И что ты предлагаешь? – Хината видел только испачканную тряпку на второй руке Тобио. Ненависть толкалась в желудке и горле, ему хотелось броситься на Кагеяму, повалить его на землю и разодрать ему лицо и шею. Как он мог так сглупить? Зачем было помогать той девушке, она же явно была не в себе! Если бы не его тупость, если бы он не был таким придурком, у них мог бы остаться хоть крохотный шанс! - Вернемся обратно к рельсам. Там перед станцией есть небольшая платформа для трансформаторной будки. Она в полуметре от земли, заночуем там. Хината хотел добавить, что они оба наверняка уже не проснутся, но Кагеяма обернулся и посмотрел прямо ему в лицо, и Хината замялся. Под синими глазами залегли глубокие черные круги, почти такого же цвета, как и спутавшиеся, покрытые пылью волосы. Возможно, это их последняя ночь в жизни. Поссориться можно будет и потом. - Ладно, возвращаемся. Куда идти? - Только тихо. Старайся не шуметь. - Старайся не умничать. Не тебе мне что-то советовать. Щека Кагеямы чуть дернулась, Шоё почувствовал что-то, что раньше он мог бы назвать укором совести. Но в этом огромном чужом мире, где люди рвали других людей пальцами и зубами, совесть была лишним придатком, отмиравшим за ненадобностью. Этот придурок Кагеяма всегда раздражал его, ведь так? Еще в средней школе, в том матче, когда его команда подчистую проиграла. В Карасуно, когда они оба едва не пролетели с волейбольным клубом из-за того, что кто-то слишком задирал нос. И позавчера ночью, когда вокруг них с криками умирали люди, горели перевернутые автомобили, а обезумевшие жертвы бросались на витрины магазинов – когда ладонь Кагеямы крепко сжала его ладонь и он потащил Шоё прочь, почти силой заставляя двигаться. Когда держал его за руку всю ту безумную ночь, не позволяя останавливаться и реветь, отвешивая пощечину за пощечиной, когда Хината начинал сходить с ума и кричать в голос. Приводя в чувство своими командами, репликами, идеями. Заставляя двигаться дальше и верить, что вместе они обязательно выживут. А потом Кагеяма протянул руку этой девчонке в синяках, которая так скулила в перевернутом автомобиле. - Лучше бы ты сдох сразу, придурок. – Хината шептал едва слышно, низко опустив голову и едва шевеля губами. – Прямо там и на месте. А я бы следом за тобой. Никто не обратил на них внимания, ничьи шаркающие шаги не прилипли к их спинам. Кагеяма легко забрался на платформу, втянул два тяжелых рюкзака, внимательно осмотрел окрестности и только после этого протянул руку Хинате, помогая взобраться. Правую руку, чуть убрав левую в сторону. Быстро темнело: вечер одна за одной гасил вспышки света, превращая город в океанское дно. Небольшая площадка у трансформаторной будки не была надежным укрытием, но прятаться в домах было хуже – там еще оставались жильцы, которые не успели ничего сделать, когда зазвучали сирены. И многие до сих пор еще ходили по кухням и коридорам, только подволакивая ноги и странно разинув рты. - Смотри, тут нож, питьевая вода, спички и продукты. – Кагеяма тем временем расстегивал свой рюкзак, перебирая перед Шоё содержимое. – Аптечка. Тут ерунда всякая, но может оказаться полезным. Батарейки. Кое-что из сменной одежды, куртка. Вот здесь… Хината до крови прикусил щеку, вцепившись пальцами в грязные джинсы. - З-зачем ты мне это рассказываешь? - Затем, что ты вечно все путаешь и забываешь, тупой Хината, а эти вещи тебе понадобятся. Два рюкзака ты не унесешь, что-то придется выбросить или спрятать. Ты должен подумать, что именно нужно взять. Шоё снова хихикнул, плечи тряслись. Два рюкзака, да? Кагеяма внимательно посмотрел на него, но ничего не стал говорить. Уже было незачем. - Попробуй выбраться из города, тут их слишком много. Они не очень быстрые, пока цель не видят, не бросятся. Ты быстро бегаешь и отлично прыгаешь. - Какая разница? – Невысокий подросток обхватил колени руками, пряча лицо. – Какая теперь вообще разница, что я быстро бегаю? Кому теперь до этого есть дело? Разве в этом мире хоть что-то теперь имеет значение? - Тебя дома ждет семья. – Кагеяма говорил с трудом, словно бы набрал в рот ваты. – Мама, сестра. Ты должен выжить. - Тебя тоже ждут. - Меня им лучше не дожидаться. Так вот, тут еще есть леска и… - Ненавижу тебя. – Хината раскачивался на месте, уткнувшись носом в колени. – Ненавижу. - Моток бечевки, липкая лента, иголки с нитками… - Ненавижу. Ненавижу. Ненавижу. - Вот это можно выбросить. У тебя в рюкзаке еще вода осталась? Дай я посмотрю. - Ненавижу тебя, Кагеяма Тобио. Почему из всех людей мира я должен был оказаться в аду именно с тобой? Почему не с родителями, с капитаном, с Сугаварой-семпаем? Не с моими друзьями из старой школы? Почему именно с тобой? - Хината, у этой еды скоро закончится срок годности. Лучше съесть завтра утром, иначе придется выбросить. Документы лучше обернуть в пакет, если промокнут, толку будет немного. - Мы же даже не друзья. Мы даже подружиться нормально не успели. Я даже ни разу не назвал тебя другом. - Если выберешься из города, старайся держаться шоссейных дорог. В деревни и пригороды не заходи, неизвестно, как далеко распространился вирус или что это такое. Лучше всего двигаться вдоль реки, с водой они не справятся. - Я только думал: как хорошо было бы сыграться с тобой. И со всей командой. И выигрывать, и оставаться на площадке, или даже иногда проигрывать, но потом обязательно возвращаться. - Сними обувь, она успеет немного высохнуть за ночь. - А теперь все кончилось вот так. - Тихо. – Тобио вдруг напрягся, вглядываясь в темноту за спиной Хинаты. Шоё побледнел, вся кровь замерзла внутри. - Ч-что там? - Я же сказал, тихо. Тут пара… этих. В метрах десяти отсюда. - Как они могли забраться так далеко? – Хината не стал оборачиваться, зажмурившись. – Ты ошибся, это не они, это не могут быть… - Заткнись. – Кагеяма быстро отодвинул вещи от края платформы, вглядываясь уставшими глазами в полотно сумерек. – Сиди тихо. Они не видят нас, мы слишком далеко для них. До сюда не доберутся, если только ты не прекратишь нести глупости. - Нам что, сидеть так до самого утра в тишине? - Ложись спать. Я покараулю. Не волнуйся, все будет нормально. - Нормально – это ты перегрызешь мне горло во сне? – Хината обхватил голову руками, раскачиваясь на месте. Обернуться или даже просто открыть глаза было безумно страшно. - Не стоит беспокоиться об этом, у нас осталась бечевка. Думаю, если правильно привязать руки и колени, то… - Они ушли? - Еще там. Не обращай внимания, тебе нужно выспаться хоть немного. - Я не хочу спать! – Хината запрокинул голову назад, срываясь на крик. По щекам струилось что-то горячее. - Я хочу, чтобы это все закончилось! Или не начиналось! Ненавижу тебя, ненавижу, ненави… - Заткнись! – Ладонь правой руки зажала ему рот, Хината поперхнулся. – Ты вообще думаешь головой или как?! – Вторая рука сгребла Шоё ближе, оттаскивая от края платформы. Шепот Кагеямы соскальзывал в его волосы. – Хватит шуметь. Ты должен выжить, понял? Завтра встанешь, соберешь вещи и отправишься в путь. И только попробуй мне сейчас снова так заорать, заткну тебе рот. - М, мм.. - Я понял, что ты меня ненавидишь, хватит уже. Успокойся. - Они ушли? – Хината перешел на шепот, снова зажмурившись. Стук сердца Кагеямы начинался сразу над виском, тепло его тела чувствовалось даже через засаленную рубашку и джемпер. Лишь на секунду, но все кошмары чуть отступили назад. – Ушли? - Нет. Стоят там же, прислушиваются. Ты же знаешь, они могут так стоять часами. Или даже неделями. - Знаешь, Кагеяма… - Что? - Успокой меня. - Что ты сказал? - Успокой меня. – Шоё подался еще ближе, прижимаясь лбом к подбородку Тобио. Его трясло. - Как ты себе это представляешь, а?! - Я не знаю. Сделай что-нибудь, прикоснись ко мне, ударь. Что угодно. Я сейчас сойду с ума. - Хината, это не смешно. - Я не шучу. Сделай хоть что-нибудь. Пожалуйста. Ну, пожалуйста, Кагеяма. Тобио наклонился и неуклюже поцеловал замерзшими губами лоб Шоё. Хината сжал пальцы до хруста в костяшках. - Еще. Прикосновение. - Еще. - Послушай, это уже не… - Какая разница? Мы все умрем тут завтра. Ты последний человек в мире, которого я увижу. И мне так страшно, что сердце сейчас лопнет. - Это не повод, чтобы… - Ненавижу тебя. – Хината едва скривился от сдерживаемого всхлипа, когда он рывком притянул Кагеяму к себе, натыкаясь своими искусанными губами на его приоткрытый рот. – Ну давай же! Ты хоть умеешь целоваться? - Тупой Хината, у тебя совсем крыша поехала?! - Я хочу почувствовать человеческое тепло хотя бы еще один раз. Я никогда раньше не ценил это – объятия сестры, прикосновения товарищей, подбадривающие затрещины от Танаки-семпая… Но теперь мы умрем на рассвете, а последний человек, который может прикоснуться ко мне, - это связующий из моей команды, который даже паса не хотел мне давать… - Успокойся. – Кагеяма нежно целовал его щеки и лоб. – Ты не умрешь. С тобой все будет хорошо, Хината. - Не будет! – Шоё всхлипывал, крепче обнимая Кагеяму. – Я без тебя не протяну и часа! Да я дошел так далеко только потому, что это ты тащил меня все это время! Только потому, что ты был рядом, придурок! Меня уже сто раз должны были съесть, или укусить, или я бы провалился в какую-нибудь яму, или… - Заткнись. – Руки Кагеямы зарылись под отсыревшую одежду Хинаты и с наслаждением скользнули вдоль позвоночника вверх, к лопаткам. – Не нужно этого говорить. - Либо говори со мной, либо давай целоваться! Я сойду с ума, если мы будем сидеть в темноте и молчать. Мне все равно, как далеко мы зайдем. Черт, Кагеяма, нам же осталась одна ночь! Какая вообще теперь разница, что с нами будет! - Тише. Если они услышат тебя и подойдут ближе… - Так заставь меня замолчать. – Хината прижался лбом к его лбу. – Пожалуйста. Хотя бы один раз. Позади раздались знакомые пошаркивающие шаги. Хрустнула ветка, Шоё зажмурился, вцепившись в Кагеяму. Как близко эти от них, как много им еще осталось? Заметят ли они двух подростков на невысокой платформе, забившихся в угол? Тобио наклонился, чуть прижавшись носом к щеке Хинаты, ладони продолжали успокаивающие движения по теплой коже. Вверх – вниз, вверх – вниз, как заклинание, оберег, мощнейший талисман, который мог защитить Хинату от тьмы и ужасных тварей, прячущихся в её утробе. Когда шаркающие звуки стали настолько громкими, что заглушили даже стук вырывающегося из груди сердца, Кагеяма Тобио просто прижался своими губами к его губам, забирая себе все страхи и выпивая без остатка все отчаяние Шоё. Тот жарко дышал в его рот, зажмурившись для надежности. - Все будет хорошо. Я обещаю тебе, Хината. - Я не хочу, чтобы ты умирал. Мы должны вместе выбраться отсюда. - Значит, я не умру. - Я не хочу оставаться один в этом кошмаре. - Ты не один. - Не умирай, пожалуйста. - Ладно, как скажешь. - Я тоже не буду умирать, если ты не будешь, хорошо? - Хорошо. Тихий, едва различимый звук поцелуя. - Попробуй уснуть хоть ненадолго. - Они же стоят там, да? - Да, наверное. Уже темно, я не вижу. - Они стоят и смотрят на нас, да? - Думаю, да. - Ты обещал мне не умирать, помнишь? - Помню. - Знаешь, что? - Что? - Если мы выберемся отсюда живыми, я разрешу тебе поцеловать меня еще раз.