Черновики

Койка скрипнула, когда новичок сел на самый край, не сводя внимательного взгляда со своего соседа. Вдали громыхнула решетка, шаги надзирателя очень скоро перестали отличаться от тишины, лампочка в коридоре через каждые десять секунд забывала светить. Атмосфера накалялась, оба подростка упрямо нахмурили брови. - Ты сумасшедший? – Новичок заговорил первым, чуть отодвигаясь назад и увеличивая расстояние между ними. Его сокамерник шмыгнул носом, угрюмо дернув щекой: - С чего ты взял? - Сопровождающий сказал, твои соседи не задерживаются. Быстро сходят с ума, начинают вопить. Любые – даже те, кто были намного старше тебя и легко могли свернуть тебе шею. - И ты поверил? – Старожил чуть откинулся назад, разглядывая своего нового соседа. Такой же исхудавший, как и все они, похожий на забитого зверька, в незаживших до конца синяках и кровоподтеках. Но это нормально – когда ловят, всегда достается. - Это правда? Ты сумасшедший? - Нет. Информация, кажется, не обрадовала новичка. Мигающий желтоватый свет лампы оставлял на его волосах яркие блики, и старожил догадался, что их цвет отличался от бурого цвета грязи. Может быть, светло-русые. Или даже рыжие. - Тогда что ты делаешь со своими соседями? - Почему это сразу я? – Он пожал плечами. – Может быть, здесь завелось привидение. - Хватит шутить. – Рыжий – или светло-русый? – подросток заметно напрягся. – Я имею право спросить. Это же твой первый уровень, да? - А какой твой? - Отвечай на вопрос. Какой твой первый уровень? - Сначала ты. Оба замолчали, оценивающе разглядывая друг друга. Если брать в расчет чистую силу, преимущество было на стороне старожила: он был выше ростом, более спортивного телосложения, постоянно хмурился и, казалось, был готов в любой момент полезть в драку. Его соперник был на голову ниже и порядком избит охраной. Но все знали, что загнанные в угол слабаки, у которых лопалась в голове перемычка, отделявшая разум от страха, порой перегрызали горло даже самым крупным громилам. И первый уровень у всех был разным. По статистике, около тридцати процентов смертей новичков в таких лагерях происходило из-за отказа назвать свой первый уровень. И показать – на любом слабаке или заморыше. Кстати, от демонстрации уровней обычно умирали еще процентов пятнадцать, но как правило, их смерти никого не волновали. Мусор все равно ведь приходится выбрасывать регулярно. - Отвечай уже. - Темно-синие глаза обитателя камеры казались черными в полумраке. – Отвечай, или мне придется тебя заставить. Что ты умеешь? - Только тронь меня! – новичок подобрался, разглядывая своего противника сквозь слипшиеся грязные пряди волос. – Тронь и пожалеешь. - Раз ты не хочешь разговаривать, другого варианта у меня не остается. Тебе и так досталось при ловле, уверен, что хочешь еще одной драки? - Почему ты не хочешь назвать свой первый уровень? Это же обязательная информация! - Я назову, если ты назовешь свой. - Почему я должен рисковать и открывать тебе свой уровень, пока не знаю твой? - Сам же сказал, что это обязательная к разглашению информация. Я могу спросить у надзирателя, когда он вернется. - Но он же вернется нескоро… - А несговорчивые умирают первыми. - З-заткнись! – Лицо новичка посерело, он вжался спиной в холодную стену. – Хватит меня пугать! - Я еще и не начинал. - Ты весьма уверен в себе. - Лампочка в коридоре снова моргнула. – А в-вдруг я умею что-то действительно страшное? - Тогда бы на тебе не было столько синяков от ловли. Обошлись бы транквилизатором или паралитиком. А если ты из ментальщиков, то тебя просто бы оглушили или подмешали что-то в воду. Они не слишком-то заботились о тебе, а значит, твой первый уровень не очень силен. Может быть, все, что ты умеешь, - это двигать шариковые ручки или плитки шоколада. Они оба выжидающе уставились друг на друга, проигрывая варианты в голове. Идти на мировую и честно делиться информацией было слишком рискованно, рыжий мальчишка – а его волосы действительно были рыжими, - облизнул разбитые губы. Да, сомневаться не приходилось, все случаи, о которых рассказал ему надзиратель по дороге сюда – дело рук этого хмурого синеглазого парня. Вот только как он это делает и есть ли у его уровня слабые места? Старожил не отводил взгляда от лица своего соседа. Никакой силы в нем не чувствовалось, но просто так здесь никто не оказывался. Его первый уровень мог быть чем-то совершенно бесполезным, но если правильно его применить и использовать, то мог выйти толк. И даже самая бесполезная и глупая способность могла спрогрессировать в что-то ужасное на втором уровне. Если на первом ты мог остановить свое сердце усилием воли, на втором ты мог вызвать паралич всех мышц у жителей небольшого городка. Вопрос лишь в том, доживешь ли ты до второго уровня, или тебя убьют первыми твои более шустрые товарищи. Ответ лежал на поверхности, и старожилу хватило лишь доли секунд, чтобы пересечь камеру и повалить рыжего мальчишку на пол, занеся кулак над его побелевшим лицом. Вот сейчас у него оставались считанные секунды, чтобы успеть сделать хоть что-то. Либо его способность окажется действительно очень сильна, и нападавший не успеет даже пожалеть об этом, либо… Кулак с противным звуком вошел в щеку мальчишки. - Ублюдок, б-больно же! Потекла кровь, новичок сжался, закрыв лицо руками. В полосе света были отчетливо видны побои на его предплечьях и ссадины на запястьях. Синеглазый моргнул. Не время и не место для жалости. - Говори свой первый уровень. Живо! - Да пошел ты! Второй удар – в живот, мягче и легче предыдущего, но такому заморышу сгодится и это. - Твой первый уровень. Считаю до трех и сворачиваю тебе шею. Раз. Тот было рванулся, но его сосед был намного тяжелее. - Два. Черт, как он вообще дожил до этого этапа? Обычно тех, кто скрывал свои обязательные способности, убивали сразу же. Иногда, впрочем, сразу убивали и неприглянувшихся, но надзирателям говорили, что те скрытничали. - Три… - Нет у меня никакого первого уровня! – Рыжий закрыл лицо ладонями, кровь капала на пол. – Нет! Его не зарегистрировали! Я ничего не умею! - Что? – Старожил замер, все еще готовый в любой миг ударить свою жертву. – Так бывает? Ты пустой что ли? Почему тогда здесь? - У меня есть второй уровень. Но толку от этого почти нет. Вторые уровни же неконтролируемые, чтобы хоть что-то вышло, я из кожи вон лезу, но… Все встало на свои места – и грубая ловля, и особая камера, и незажившие побои. - Ты тупица. – Старожил отодвинулся назад, вставая на ноги. – Сказал бы сразу, что пустой, ничего бы не было. - Ты придурок? – Рыжий бросил на него затравленный взгляд, вытирая кровь. – Пораскинь мозгами, что со мной обычно происходит, когда об этом узнают остальные. - Проехали. Если ты пустой, то говорить тут не о чем. - А ты? – Новичок отряхнулся и сел обратно. Кровь из разбитой щеки и губы не переставала течь, темноволосый даже почувствовал угрызения совести. Если бы только этот пустой не скрытничал, не пришлось бы его бить. Обычно избиение тех, кто темнит, не приравнивалось даже к проступку – любой имел право защищать свою жизнь от неизвестности. - Неважно. - Чего?! Ты не скажешь мне свой первый уровень?! - А зачем? – Старожил улегся на койку, повернувшись спиной к соседу. – Ты же пустой, тебя это не касается. - Я… я не пустой! У меня есть второй уровень! И это правило! Ты должен мне ответить! - Отстань. - Ублюдок. – Голос рыжего звучал тускло и устало. – Ну и катись к чертям. Койка скрипнула, новичок шмыгнул носом, устраиваясь поудобней. - У тебя имя-то есть? - Отстань уже. - Ты ударил меня. Я могу хотя бы спросить. - Если бы ты не скрытничал, я бы не ударил. - Что, порядочный? – Новичок едко хихикнул. – Не ври, тут нет таких. Что теперь? - О чем ты? - Ты знаешь, что я пустой. Что ты теперь со мной сделаешь? - Оторву тебе язык, если ты не заткнешься. - Ты избавился от всех своих соседей по камере. Кто-то повесился, кто-то сошел с ума, кто-то нарочно себя покалечил, чтобы перейти в лазарет. Почему ты это делаешь? - Потому что люблю тишину. И если ты сейчас же не заткнешься, тебе тоже достанется. Новичок беспокойно заворочался на своей койке, но не стал ничего уточнять. Костяшки пальцев все еще жгло, совесть услужливо подтаскивала к глазам следы побоев на худом теле. Черт, если бы только этот тупица сразу сказал правду, не пришлось бы его бить, а потом испытывать такое отвращение к самому себе. - Кагеяма. Можешь звать меня так. - Это твое настоящее имя? - Да. Кагеяма Тобио. Все равно эта информация есть в общем доступе. - Хината Шоё. Здорово, что ты представился, нет, правда! Кагеяма скрипнул зубами. Интересно, есть ли способ заткнуть этого пустого, не применяя кулаки и первый уровень? - Почему это? - Обычно, когда остальные узнают, что у меня нет способностей… ну, больше со мной не ведут бесед. Сам понимаешь. Потому обычно я вру, что умею что-нибудь, но не очень классное. Но рано или поздно правда все равно открывается. - И что происходит потом? Как ты выжил? Рыжий замолчал, а потом ответил очень тихо: - У меня же есть второй уровень, помнишь? Когда моей жизни действительно угрожает опасность, он срабатывает. В самую последнюю секунду. Если честно, пока что он сработал только один раз. - Я мог тебя убить сейчас, а он не сработал. Голос Хинаты едва заметно дрогнул: - Значит, ты и не собирался меня убивать. Кагеяма хмуро уставился на стену напротив. Хватит уже разговаривать с ним. Пустые тут долго не задерживаются, особенно если не умеют контролировать свой второй уровень. Не придется даже марать руки – остальные сами все сделают. Как только узнают о том, что появилось новое легкое развлечение. *** - Не говори им, ладно? – Хината едва шевелил губами, пока на его тарелку падала порция чего-то среднего между помоями и вымоченным в прокисшем молоке хлебом. – Не говори. - О чем не говорить? – Кагеяма оглядывал обеденный зал, привычно хмурясь. Взгляды многих были прикованы к его новому жильцу по комнате, кто-то перешептывался и толкал соседей локтями в бок, кто-то смачно облизывался и комментировал достоинства новичка. Синяки и побои на Хинате сослужили ему плохую службу: если новенький избит, значит, не так уж он и силен. А если не силен, то новая игрушка всегда будет кстати. Как именно приветствовали слабых новичков в этом лагере, Кагеяма предпочитал не вспоминать. Были задиры, которые специализировались именно на этом – травле и унижении новеньких. Их первые уровни позволяли ломать жертву, не калеча, и потом притихший и затравленный человек уже не пытался сопротивляться. - Сам знаешь, о чем. – Рыжий не поднимал головы, разглядывая только пол под ногами. Щека распухла, угол губы покрылся тонкой алой коркой. – Не говори. - Отстань уже. – Угол, который обычно выбирал себе Кагеяма, не пользовался популярностью у задир. Шоё быстро заметил, что его сокамерника никто не пытался толкнуть или выбить из рук поднос: напротив, многие тушевались и давали пройти, кто-то даже спешно уступал дорогу, едва не опрокидывая тарелки себе на грудь. Поскольку за его собственной спиной уже раздавались насмешки и перешептывания, Хината принял единственное возможное решение. - Эй, подожди, я сяду с тобой! - Чего? Я же сказал тебе оставить меня в покое! - Ты мне должен. – Рыжий семенил рядом, подстраиваясь под широкие шаги соседа. – Ты ударил меня за просто так! - Ты скрытничал. Я имел право. И отвали уже от меня! - Ну, пожалуйста! – Шоё быстро обернулся через плечо: на другом конце зала ему мерзко подмигнул один толстяк с прыщавым подбородком. – Помоги мне! - Тут тебе не касса взаимопомощи, тупица! Разбирайся со своими проблемами сам. Хината хотел было что-то возразить, но его грубо схватили за локоть и отпихнули в сторону. - Ого, смотрите, а у нас новенькая! Ну так что, какой у тебя первый уровень? Может, умеешь моментально раздеваться, а? Кто-то заржал, Кагеяма скрипнул зубами, стараясь не сбавлять шаг. Если хоть кто-нибудь в зале решит, что его беспокоит судьба новичка, проблем потом не оберешься. Не привязываться ни к кому, ни с кем не иметь дела и держать всех подальше от себя – вот три главных правила, на которых… Сзади раздался лязг выпавшей тарелки и противный гогот. - Отвалите от него. В обеденном зале сразу стало тихо, надзиратель чуть наклонил голову. - Вот как? С чего это вдруг? – Один из задир, вихрастый парень с подбитым глазом, выпятил челюсть вперед. Его первый уровень существенно увеличивал пределы физической выносливости и силы: полезно в уличной драке, но и только. Те, кто могли голыми руками разорвать человека на части, особым почетом не пользовались, но для грубых работ вполне годились. – Мы же только-только с ним познакомились. Хината нервно прикусывал губу, не обращая внимания на то, что из-под незажившей корки вырвалась еще одна алая капелька. - Просто отвалите. – Кагеяма даже не пытался притворяться: злость шипела и пузырями вырывалась наружу. Бестолковый тупица Хината, который оказался пустым, да еще и его соседом по комнате, умоляюще уставился на него своими глазищами. Глаза у него, кстати, были красивые – карие, с золотистой искрой. Парень с расквашенным лицом набычился: - Не командуй. Мы сами с ним побеседуем, ты знаешь правила. Пусть назовет свой уровень и имя. Или тебе проблем не хватает? Единственная рыжеволосая проблема Кагеямы прочистила горло: - Хината Шоё. Я могу… могу нагревать предметы ладонью. Несильно, на несколько градусов. Но только в полнолуние. Парень с синяком сплюнул на пол: - Имя девчачье, способности как у девчонки. Кагеяма, не вмешивайся. Он же почти пустой. Сам знаешь, как таких используют. - Да, зачем ты вмешиваешься? – Уровень второго задиры позволял его коже выделять едкую кислоту или слизь, которая разъедала почти любой материал, к которому он прикасался. Любимым развлечением этого парня было схватить кого-нибудь своими потными ручищами и, расплывшись в улыбке, слушать, как жертва заходится в крике от боли. – С каких пор ты водишься со слабаками? - Это мой новый сосед. – Тобио буднично размял плечи. – По комнате. Вместо предыдущего. Если уморите этого, следующим ко мне могут подселить кого-то из вас. От Хинаты не укрылось, как побледнели остальные задиры. - Мы его все равно подловим. – Парень со склизкой кожей отступил первым. – Рано или поздно. Сам знаешь, таковы правила. - Да, развлекайся с ним, пока можешь. – Второй драчун тоже предпочел сделать шаг назад. - О, кого я вижу. Хмурый Король завел себе королеву из простолюдинок? – Задиры отскочили в стороны, пропуская высокого парня со светлыми волосами. Глаза за стеклами очков были наполнены льдом и насмешкой, брови издевательски подпрыгнули вверх: - Как это вульгарно, Ваше величество. - Не называй меня так, ублюдок. – Кагеяма развернулся, незаметно для самого себя закрывая Хинату плечом. Жест не укрылся от парня в очках, он насмешливо фыркнул. - Тсукки, не нужно! – Взявшийся из неоткуда мальчишка с веснушками испуганно уставился на Кагеяму, чье лицо с каждой секундой мрачнело все сильней. Хината моргнул, сообразив, что этот паренек обращается к высокому зазнайке в очках: - Тут слишком людно. - И что? Как там твое имя, новенький? - Хината Шоё. - Меня зовут Тсукишима Кей, а это Ямагути Тадаши. Объяснять свои уровни человеку, который может лишь нагревать предметы в полнолуние, я не собираюсь. Спросишь своего храброго защитника, если тебе это будет интересно. - Достал уже. – В голосе Кагеямы был могильный холод. – Заткнись. - Ты сердишься, Король? Значит, ты не прав. Или, может быть, хочешь проверить, кто из нас круче? В прошлый раз мы же так и не выяснили. - Тсукки! – Веснушчатый мальчишка заозирался, повиснув на локте у своего товарища. – Остановись! Тут слишком много народу, ты можешь случайно навре… - Народу? Ты сейчас про эти ничтожества за нашими спинами? - Ах ты…- Парень с синяком бросился вперед, замахиваясь для удара. Зрачки верзилы сжались в крохотные точки, а потом произошло что-то странное. Задира рухнул на колени, зажав уши руками и беззвучно глотая воздух ртом. Его выпученные глаза налились кровью, из распахнутого настежь рта свисали нитки слюны. Его трясло так, словно вместо жил к его костям прикрепили высоковольтные провода. Он упал навзничь так же быстро, и никто из его товарищей не рискнул повторить попытку. - Что произошло? – Хината не узнал свой голос: во рту пересохло и слова стали слишком корявыми. – Что ты с ним сделал? - Звук. – Тсукишима Кей улыбался, вращая пальцем в воздухе. – Вибрация. Слышишь что-нибудь? - Н-нет. - А теперь? – Улыбка Кея стала еще шире. – Вот так? Хинате показалось, что его барабанные перепонки лопнули. От боли перед глазами словно растянули белую простыню, колени подогнулись. - Тсукки, хватит! – Тадаши бросился вперед, широко расставив руки. – Это уже слишком! Ох! Он пошатнулся, из его правого уха потекла тоненькая алая струйка. Боль моментально прекратилась. - Черт, ты что делаешь, Ямагути! – Лицо Кея перекосилось от гнева. – Думай хоть иногда своей пустой головой! - И-извини, Тсукки. – Тадаши виновато опустил глаза, зажимая ухо ладонью. – Извини. - Пойдем отсюда. Оставим новобрачных в покое. Приятной вам ночи, Хмурый Король. Шоё вцепился пальцами в футболку Кагеямы, из разбитой губы продолжало течь, все звуки сливались в ужасный дребезжащий гул. Тело тряслось так, что самостоятельно встать он не мог. - Тупица. – Кагеяма вытер кровь из носа тыльной стороной ладони, с ненавистью уставившись на прямую спину Тсукишимы. – Доволен? - К-как он… это его первый уровень? - Да. Не связывайся с ним. И с Тадаши тоже. - Я встать не могу. Ноги не слушаются. Кагеяма жестко усмехнулся. Парень со склизкими руками тем временем оттащил в сторону своего потерявшего сознание товарища, остальные уставились в тарелки, притворяясь, что ни Хинаты, ни Кагеямы, ни Тсукишимы не существует. Не стоило заступаться за этого пустого, не стоило даже пачкать об него руки сегодня. Но что-то внутри довольно урчало, как сытый кот. - Не отходи от меня ни на шаг, если хочешь жить, понял?