Цветы

      Лишайник* появился на стене дома очень давно, всего лишь маленькое грязно-желтое пятнышко. Увидев его, Иван покачал головой, поскреб пальцем и пообещал убрать его на следующих выходных, но по старой доброй русской традиции благополучно забыл, слишком много других более важных дел. Холодная война в самом разгаре, стольким странам требуется его помощь и защита. А лишайник рос и разрастался, занимая все большую часть стены. Вместе с ним росло и возмущение стран и республик, с радостью подогреваемое Джонсом. Сначала тихий шепот, он постепенно становился громче, набирая силу. Байльшмидт и Лукашевич с каждым днем становились наглее, стремясь вырваться из оков Варшавского пакта; Прибалты требовали независимости, охотно рассказывая про ужасы жизни в СССР, а все остальные республики с радостью пили из истощившегося России соки, улучшая у себя образование и медицину. А Иван, не жалуясь, помогал всем своим друзьям, не обращая внимания на появившуюся недавно усталость и бессонницу, c каждый разом нагружая себя все больше и больше. Столько товарищей, которым требуется помощь, его помощь.       Куба, КНДР, Ангола.       Лишайник медленно расползается по стене некрасивым ассиметричным пятном.       Неся большую стопку бумаг с грифом «Срочно», требующих его подписи, Россия пробегает мимо, не обращая внимания.       Вьетнам, Лаос, Афганистан.       Грибок продолжает расти, занимая половину стены.       Ваня, бледный и осунувшийся от постоянной работы, даже не замечает момента, когда его сестры начали отдаляться от него. Эфиопия, Конго, Никарагуа.       Вся стена дома грязно-желтого цвета от лишайника, крепко укоренившегося на ней.       Россия сидит на давно некрашеной, старенькой скамейке, бессмысленно глядя в быстро темнеющее небо. Сегодня от него ушли сестры. Слухи о скором распаде СССР ходили очень давно, но Брагинский никогда бы не подумал, что первыми его бросят Беларусь и Украина. Даже сейчас, когда этот факт можно считать свершившимся, он не может поверить, слишком фантасмагорично и безумно это звучит. Ване кажется, что вот сейчас из окна выглянет Оля, веселая и румяная, позовет его на обед, а из своего любимого садика выйдет Наташа в перепачканном землей фартуке: опять копалась в огороде. Но этого не происходит, сестры ушли, ушли навсегда. Это был их личный выбор, и Иван не мог им запретить.       Старая стена начинает крошиться, и маленькие камешки вперемешку с пылью с тихим шумом падают на землю.       Республики одна за одной покидают дом советов. Кто-то радостно, как Прибалты, собравшиеся в кратчайшие сроки, кто-то просто повторяя за всеми, а кто-то с неохотой и сожалением. Но никто так и не попрощался, и вскоре Ваня остался в большом доме совершенно один. На звонки старые друзья не отвечали, судорожно стараясь подстроиться под новые мировые порядки и ища нового протектора.       Стена не выдерживает и с оглушительным грохотом падает, увлекая за собой все здание, и пыль, образовавшаяся при падении, еще долго витает в воздухе, мешая вздохнуть.       Новостные ленты всех стран мира, на самых разных языках пестрят похожими заголовками. «Советский Союз рухнул», «Падение Советского режима», «Крах Советов». Кто-то Радуется, празднуя победу за чашечкой чая, кто-то боится будущего, лишившись защиты, а кому-то совершенно все равно. Но никому абсолютно не интересно, что случилось с погребенным под развалинами собственного дома Россией, который, потеряв силу, остался в одиночестве со своими проблемами. *Одиночество