Город Ленос, 25 часов по местному времени
— Пожалуйста, не толпитесь, проходим в порядке очереди… Артис Тон даже представить не мог той сумятицы, обрушившейся на город в обычно мирное вечернее время. Речь, разумеется, не про типичные ставки в биржу, проходящие в коммерческом районе. Торговля активами по-своему демонстрировала азарт не хуже игры в «Квазар». Всё началось в тот момент, когда по телеканалам и сетям экстранета объявили о тревоге — и даже тогда столичные жители не воспринимали проблему всерьёз. Действительно, в мирное время не было даже намёков на что-то серьёзней перебоя электричества. Даже во время Кроганских восстаний планету обошли свирепые конфликты. О серьёзности ситуации заговорила резко ухудшившаяся погода. Смог и пыль обволокли Ленос удушливым саваном, превратив живописный красно-фиолетовый закат в тёмно-ржавое полотно. Вечерние огни города — единственное, что освещало небо с резким исчезновением Ару. Подумать только, снова увидеть сородичей в опостылевших костюмах, причём на родной планете. Благо, что сам Артис Тон уже собирался отбывать по деловой командировке, и ему не приходилось впопыхах натягивать громоздкий скафандр. — Кхх, какого чёрта я должен стоять со всеми в толпе, кхх, у меня заказной транспорт! Я должен отбыть с минуты на минуту, кхх! — Все чартерные и регулярные рейсы приостановлены в связи с чрезвычайным положением, — объяснил контролёр на пропускном пункте, носивший простой респиратор на лице. — Эвакуация проходит в штатном порядке, согласно регламенту… — Да мне плевать, кхх! — вспыхнул Артис. — У меня там частный лайнер, и он без меня улетит, кхх! — На планету упал метеорит, миллионы погибших и ещё больше пострадавших, — пояснил тот, немного остудив пыл собеседника. — Ваш лайнер будет реквизирован для помощи пострадавшим. — Это с какой такой стати, кхх? — Так гласит свод правил Книги Пленикса, сэр. В час нужды помогать тем, кому повезло меньше. — Проклятье, кхх… Волус заслышал раскатистый грохот наверху, чувствуя, как затряслись поджилки. Эвакуация затруднялась скверными погодными условиями, и пилотам транспортников приходилось выбирать: или рискнуть выйти в шторм, или ждать, пока очередной поток не стихнет. В обоих случаях это означало промедление спасательной операции. Артис Тон тяжело вздохнул и вознёс безмолвную молитву полузабытым богам, чтобы он оказался среди счастливчиков, которые покинут родину. Он понимал, что вытащить многомиллиардное население Ирунэ — даже его незначительную долю — физически невозможно. Многим придётся остаться на планете, выносить последствия «ядерной осени» с попорченной экологией и аграрным кризисом, жить за счёт импортных товаров. Словом, сущий ад. — Знакомая ситуация, да? Помните Рахану и её Мальтузианскую ловушку, господин Артис Тон? Тот машинально дёрнулся и чуть не покатился кубарем, внезапно заслышав рядом с собой голос молодой волусской женщины. Чуть более рослая, чем многие сородичи, наряженная в прошитую пурпуром и бирюзой полусвободной одежду, похожей на сочетание стеганки и платья. Такой внушительный вид многое говорил о богатстве и статности персоны, а голос, даже с плотным респиратором, звучал с великой властью и уверенностью. Удивительно, что совершенно никто даже глазком не позарился на неё — будто перед Артисом предстала галлюцинация, плод воображения. — Рахана, кхх… — почти безучастно промямлил он, постукивая пальцами друг о друга. — 2025-й год Эры Цитадели, исход на Кахье, — напомнила волус. — Кахье-клановцы… Кхх, вы говорите о дреллах, — охнул Артис Тон от тревожного осознания жуткой аналогии. — Нет, кхх, наша планета не может погибнуть вот так! Всё не может быть так плохо, кхх! Мы же важные члены Цитадели, нам должны помочь! — Совет скорей сочтёт невозможным поддержку Ирунэ-клановцев, вроде нас, и под видом бюрократических издержек замедлит наше финансирование, — грустно покачала головой женщина. — Даже восстановление нашего мира назовут «экономически невыгодным» предприятием. Им куда интересней возиться с человечеством. Внутри волуса закипал гнев негодования и обиды. Ещё минуту назад он думал только о собственной шкуре, и всего нескольких слов незнакомки хватило, чтобы вспомнить за общую долю его народа. Он даже не заметил, как рокот шторма утих до едва слышимого бриза, а толпа по-прежнему игнорировала их разговор. — Кхх, это же бред! МЫ создали для них экономику, МЫ сформировали рыночные отношения, обогатили их карманы и склады товарами и кредитами, кхх! А что сделали Земля-клановцы? Побряцали перед турианцами оружием, и сразу в Совет, кхх?! — Я настолько же взбешена, но посол Дин Корлак — бесхребетный идиот, который только выставляет нас в невыгодном свете. Он давно растерял всю хватку, и у нас почти не осталось рычагов влияния на Галактику. Для этого нам нужны блестящие умы и смелые души, вы согласны со мной, господин Артис Тон? — с лёгкой кокетливостью в глазах произнесла женщина, чуть наклонив голову и наградив собеседника мягкой улыбкой. — Кхх, ну… возможно, я бы мог подтянуть некоторые связи… кхм… — неловко кашлянул волус, от волнения он заламывал пальцы и с рассеянным видом смотрел по сторонам. — Да, и кое-какие контакты на Цитадели, кхх. Но если я не выберусь отсюда живым, я ничего не смогу сделать! — Артис засуетился пуще прежнего, шагнув вперёд. — У меня уже забрали мой лайнер, а я не хочу здесь ночевать, кхх! — Тогда, возможно, я могу вам помочь, — ещё шире улыбнулась та, неожиданно обхватив его ладони своими, а затем поманила за собой. — Не отставайте. Волус с трудом волочил свои ноги, пробиваясь через полуинертную толпу, в то время как незнакомка с невозможной грацией, точно тессианский шёлк, скользила сквозь очередь. Он не сразу осознал, что они прошли через контрольный пункт и уже оказались внутри зала ожидания космопорта, и никто даже не пикнул вослед. В глубине души Артис Тон чувствовал некоторую неправильность происходящего, но окрыляющая речь такой роскошной женщины не оставила много места сомнениям. И всё же… ещё совсем недавно здесь стоял такой гвалт, и вдруг все вокруг будто затаили дыхание. Он пришёл в себя, когда едва не ударился об стойку кассы. К тому моменту спутница уже смотрела на него, отключив омнитул. — Вы отбудете уже следующим рейсом на своём корабле, — её слова смахнули транс с разума волуса, и тот мелко тряхнул головой. — Сначала экипаж погрузят на ближайший турианский корабль, а дальше вы вольны лететь куда хотите. — Кхх, это очень любезно с вашей стороны, миледи, кхх, но я так и не спросил у вас, как… — не успел тот даже опомниться, как загадочная женщина испарилась прямо на глазах, оставив опешившего Артиса наедине. -… вас зовут, кхх. И откуда вы знаете моё имя. Он растерянно оборачивался из стороны в сторону, пытаясь выловить взглядом эту фигуру с пурпурным с бирюзой нарядом. Никого. Все встреченные им сородичи или направлялись с большими саквояжами вещей в раздевалки, или уже были облачены в костюмы. Артис почувствовал в правой руке нечто увесистое и опустил глаза, вдруг обнаружив сжатый в пальцах платиновый медальон-раскладушку. На полированной поверхности изящно выгравирован символ, похожий на свернувшегося в кольцо молотильщика, поедающего свой хвост. В самом его центре красовался камень из отшлифованного топаза и агата, стилизованный в виде глаза с вертикальным зрачком. Волус развернул кулон, обнаружив внутри маленький КПК с проектором на внутренней стороне крышки. Убедившись, что никто за ним не подглядывает, он активировал устройство с помощью маленькой кнопки, и небольшая голопанель синего цвета вспыхнула перед его лицом. Текст, высвеченный на ней, медленно отъезжал наверх, так что Артис успевал прочесть его содержимое: «Вы хоть и не знаете меня, но я знаю вас, господин Артис Тон. Не волнуйтесь, вам не грозит никакой опасности, если не задержитесь здесь дольше нужного. Я просто хочу передать, что в эти неспокойные времена Галактика нуждается в сильных личностях, вроде вас. Вы можете уничтожить это письмо и забыть всё, что вы видели и слышали сегодня. Но разве вас не прельщают перспективы чего-то большего, чем просто подсчёт бумажек и накопление кредиток? Вы можете достигнуть несравненно большего, показать силу Вол всей Цитадели, получить власть, которая и не снилась вашему отцу — Терену Тону. Сотворить достойную судьбу для своего народа. Перемены — это движение, это жизнь. Искренне надеюсь на вашу мудрость и передаю координаты места, откуда вы начнёте свой первый шаг в историю. Когда отправитесь в путь, сохраните медальон до конца дороги — это ваш ключ и билет, если возникнут препятствия. С уважением, госпожа [НЕИЗВЕСТНЫЙ ТИП ШРИФТА].» Если у Артиса имелись какие-то сомнения, то возросшее любопытство пересилило всякую осторожность. Он дождался, когда закончится текст, и на его место вспыхнули строчки данных — межзвёздные маршруты, ведущие в самое сердце Систем Терминус. Через девять скачков по ретрансляторам. Девятый квадрант. Девяносто девять световых лет до назначенной системы. Объект «Z-9» диаметром в девять километров, высота орбиты — девять астрономических единиц, девятый сегмент. Девятый док. Что же он должен там найти? И почему такое сочетание числе вызывает тревогу? «Перемены — это движение, это жизнь», — вспомнил он, чуть не проговорив эти слова вслух. Перемены — то, к чему должен стремиться народ Вол, если желает вернуть уважение галактического сообщества. Не оставаться всего лишь мелкой тенью молодых выскочек, вроде человечества Альянса. Артис Тон осторожно закрыл кулон и поднял голову на экран, проверив постоянно меняющееся расписание. Ему следовало поторопиться — лайнер отбудет через десять минут, пока шторм утих. Погрузившись в собственные мысли, Артис спрятал медальон в один из карманов и просеменил к посадочной платформе. Дела могли стать всё хуже.***
— Мы ужо приехали? — Нет. Небольшая колонна тяжёлых наземных «субмарин», сопровождая грузовоз с боеголовкой, рассекал долину, гремя рычащими движками. Огромные гусеницы помогали неуклюжим машинам преодолевать неприветливое окружение, а плотная броня и внутренние переборки надёжно — насколько позволяла орочья конструкция — защищали от губительной аммиачной атмосферы. Громоздкую машину размером с боевой вагон никак не получилось бы наскоро обшить металлом, поэтому меки не придумали ничего лучше, чем снабдить генератором атмосферного поля. Башкакрут провёл всего лишь первоначальную калибровку — как итог, работы устройства хватит ещё только на два часа. С истощением энергии пузырь исчезнет, и грузовоз окажется смят, как жестяная банка… а может быть, куда раньше. Впрочем, большего и не нужно. Оркам требовалось только добраться до города и начать веселиться. — А щас приехали? — Нет! На борту субмарин зеленокожие могли обходиться без скафандров, и сейчас они сидели, отложив в сторону тяжёлые шлемы. Тем парням, которым не достался костюм, придётся остаться внутри. По меньшей мере, они все рассажены по спонсонам, и по случаю им доведётся как следует пострелять из пушек. — Ужо приехали? — Да. — Чесна? — НЕТ! Многие молодые аколиты из школы Биологус многое бы отдали за возможность изучить уникальную флору и фауну столь огромного и неприветливого мира. Даже если им бы пришлось откапывать от огромного слоя пыли, принесённой ударной волной. Орков же совсем не волновали природные красоты Ирунэ, и вряд ли бы за мелкими запотевшими иллюминаторами из бронетранспарила могли их оценить. — Как долга, на крузере хатя бы драка есть, а тута нет, — пожаловался зеленокожий, чей настрой разделяли и другие заскучавшие пассажиры. — Я те щас устрою тута драку, коля фскочишь! — пригрозил Чавгрум, немного успокоив пыл зеленокожих. Признаться, нобу самому надоела бесконечная поездка по пустоши через ухабы, тряска и духота в довольно тесном салоне. Громоздкие скафандры комфорта не прибавляли, а без мягкой внутренней обивки Чавгрум постоянно ёрзал на месте — ему костюм постоянно натирал зад. Достаточно небольшой искорки, чтобы вся эта гигантская пороховая бочка сдетонировала. Можно сказать, в буквальном смысле. До тех пор, пока не затрещал интерком из кабины водителя. — Боз, мы уже пачти возли горада! Ха, там чумбы таргашефские тарахтелки запускают! — Чё гришь, наканец нас фстречают? — резко оживился ноб. По салону прошлось возбуждённое бормотание орков. — Агась, тока там чёта мала машынок, наверна чиста на шухере стаяли, — закряхтел пилот в ответ. — А ищо там тимно и смог, без фар нихрена ни видна! — Тьфу, пазорище. Дажи у юдишек в самам задрипанном сарае нет-нет, да найдётся пара танкав. Давай зделаем светапредставление! — Тарпеды гатофсь! Экипаж вскоре пришёл в движение, засуетившись в нижних палубах, где находился орудийный отсек. Чавгрум подчас жалел, что рядом нет никакого перископа, чтобы глянуть на затуманенные пейзажи Леноса. Парочка сторожевых ховеров у пропускного пункта взмыла ввысь, держась в плотной аммиачной атмосфере почти как на плаву. МЛА турианских гарнизонщиков навели масс-ускорители на огромные бочковидные машины из металла, выкрикивая из динамиков свои предупреждения. Единственный, кто мог бы понять их речь благодаря переводчику, Чавгрум, сидел за глухими стенами и мог только слушать грохот движков. Первые громоздкие снаряды, разукрашенные в шашечку или чёрно-белые спирали, кряхтящие орки кое-как затолкали в казну и захлопнули люк. И без того тяжёлые ракеты оказались ещё массивней из-за повышенной гравитации, с чела погрузчиков катился градом вонючий пот. Их ободряла только одна мысль, что им доведётся наконец пострелять по кому-нибудь, даже если сами не видели в кого. — Пли! «Батискаф» слегка качнулся, когда творения сумрачного гения орков и главный аргумент в спорах с врагом вырвались из пусковых шахт. Ракеты, оставляя густой шлейф, беспорядочно закрутились в воздухе. Ховеры открыли беглый огонь, и несколько масс-драйверных снарядов разломали один из спонсонов. Орочий стрелок погиб сразу: крупнокалиберная болванка снесла ему полчерепа раньше, чем он начал задыхаться от удушья. Ракета бесконтрольно закрутилась в головокружительном вираже, прежде чем внезапно поразить первый ховер в движок. Взрыв оттолкнул соседний аппарат в сторону, его кинетические щиты защитили от града осколков. К этому моменту остальные спонсонные установки ответили беспорядочным обстрелом в воздух. Ещё одна ракета приземлилась прямо во въездной пункт, взорвавшись прямо перед турианскими гарнизонщиками. Лёгкие полицейские аэрокары превратились в груду разодранного хлама вместе с облачёнными в скафандры бойцами. Пилот ховера только и мог выкрикнуть по рации тревогу о нападении на город, надеясь что кто-нибудь в отдалённых пунктах услышит его. Последняя боеголовка безвредно подорвалась в воздухе, прежде чем остальные машины выпустили собственный веер шипящих ракет. Турианец быстро понял, что в одиночку ему не под силу остановить вторженцев, но просто так пропустить их в Ленос он не мог. Ракета врага сорвала стабилизатор, и аппарат судорожно закачался в воздухе, теряя высоту. Турианец вдавил руль вперёд, направив ховер прямо на таран к ближайшему батискафу, глаза его горели жертвенной решимостью. — ВЫ НЕ ПРОЙДЁТЕ! — пророкотал его голос из динамиков, прежде чем МЛА на большой скорости врезался в нос орочьей махины — в тот момент, когда она готовилась совершить пуск ракет. Впечатляющий по своей мощи взрыв разорвал транспортник на части, окатив колонну потоком металлолома. Заострённый кусок металла повредил тороидную катушку с атмосферного проектора грузовоза, пока не застрял в его корпусе. Устройство заискрило, а следом зарябил и полупрозрачный купол, когда по его поверхности прокатились разряды статического электричества. Водитель на борту машины скорчил гримасу, принюхавшись ударившему в нос резкому запаху из окна. — Слышь, чёта здесь резка ссаньём панесло, — поделился он мыслями со своим соседом по кабине. — Да ищо искрит снаружи сильна. Ужеля мекавская балда скоро крякнецца? Сидевший рядом орк лениво отмахнулся, увлечённый больше грохотом битвы неподалёку. — Да ни парься, прайдёт, у мекав фсегда так. Ба, я чо предумал! — оживился собеседник, тыкнув водителя локтем в плечо. — Ента типа такой воздух, каторым дышат таргашарики? Типа, ани фсигда ссаньём дышат, знач ани ищо и ванючки, гы-гы-гы! Оба орка дружно заржали над очевидно тупой шуткой, быстро позабыв о проблеме мековской поделки. Шум перестрелки сменился хрустом обломков под колёсами; остатки пропускного пункта разлетелись широким фронтом вокруг места боестолкновения. Волусам не было нужды возводить хорошо охраняемые зоны, хоть турианцы и настояли на такой системе для столицы: как-никак, для такого мегаполиса поддержание безопасного проезда остаётся важным. Излишество, с которым всё же пришлось мириться, оказалось недостаточным перед неожиданным натиском пришельцев — именно в момент наибольшего бедствия. Катастрофа пришла в Ленос без предупреждения или объявления войны, на фоне всеобщего волнения никто не заметил возникшего беспорядка на периферии. В конце концов, народное волнение часто перерастало в бедлам, и лишь вмешательство полиции не давало ему скатиться в массовое буйство. До той поры, пока проникшие в город пришельцы не внесли свои коррективы. Свист и последующий удар взорвавшихся ракет пронёсся по кварталам грозным рокотом, заставивший волусов испуганно встрепенуться. Куски кладки посыпались на землю, облака пыли и огня вырвались с пробоин в зданиях, а искры перебитых электросетей слабо замерцали, оставив целые помещения без энергии. Некоторые постройки накренились, когда боеголовки разламывали несущие элементы. Беспокойство очень быстро превратилось в панику, и волусы посыпали в разные стороны, неуклюже перебирая ногами в попытках убежать. Стоявший у обочины аэрокар пытался подняться в небо, но несколько попаданий крупнокалиберной стрелялы разворотил движок и масс-ядро. Машина грузно плюхнулась на дорогу, отчего пассажиры сильно ударились о фонарь кабины головой. Грохот позади аэрокара кое-как привёл в чувство волусов внутри салона, и те попытались отворить заблокированные створки, пытаясь выбраться с транспорта. Едва кабина отворилась, как огромная тень нависла над аэрокаром и шокированными пассажирами. В следующую секунду массивные гусеницы смяли под своей массой машину и несчастных гражданских, растерев их в мелкую кашицу из полимеров, топлива и крови. Батискаф остановился прямо на месте своего наезда, спонсонные орудия вслепую палили в разные стороны, в надежде поразить какую-нибудь цель. — Ну фсё, братва, мы ужо приехали! — гаркнул интерком, и орки внутри живо засуетились. — Как сабирётесь у выхада, пагодьте немнога, ни ламитесь. Чавгрум, уже надевший шлем, прошагал к погрузочному отсеку, протискиваясь через толпу. Он загривком чувствовал эманации нетерпения, наэлектризовавшие воздух и мелко звеневшие вдоль позвоночных приводов. Все парняги хотели прямо сейчас вылезти в драку, и без контроля ноба они наверняка так и сделали — просто сделав пробоину. Когда последний зеленокожий занял своё место в очереди, створки изолирующего шлюза захлопнулись, а затем закрылись и перегородки вентиляционных ходов. Наконец, с шипением гидравлики, погрузочная рампа откинулась вниз, и орки гурьбой повалили наружу. — Я чёт ни понял… — пробубнил Чавгрум, оглядываясь вокруг, словно разыскивая потерянную вещь. Его парни с приглушёнными криками «ВАААА!» уже разбегались кто куда, нападая на улепётывающих волусов. Один из орков споткнулся, потеряв равновесие, и тяжело рухнул на карликового гуманоида, попросту раздавив его. Другой гремел скафандром и стрелял точно под ноги женщине с двумя детьми; зрелище громоздкого железного чудища с тесаком и тяжёлым пистолетом поистине ужасающе. Стрелялы на борту батискафов прочёсывали территорию, и десятки трупов уже устилали улицы Леноса. Местами выстрелы срывали светящиеся панели и фонари, погружая территорию в полумрак. Несколько батискафов разъехалось в разные стороны, дабы причинять разрушения дальше. Персональный транспортник ноба остался стоять на месте, изредка постреливая из стрелял куда попало; бомбовая нагрузка давно была израсходована. — Чёт не так, шеф? — поинтересовался Башкакрут. — КАНЕШНА ФСЁ ТУТА НЕ ТАК! — вдруг взорвался ноб, с лязгом вскинув руки. — Я думал, здеся будет с кем драцца! Зог, даже с юдишками и то можна была пастриляцца, а тута ваще нихрена! Мек пребывал в замешательстве, но глухой шлем бронекостюма не выдавал ни капли мимики. — Какие же таргашарики паршивые! Ани и ни шарики вовсе! — по-прежнему буйствовал Чавгрум, вскинув пулялу и выстрелив куда-то влево. Вскоре раздался пронзительный женский вопль. — Ента трусливые камки, каторые дажи ни бахают посля смерти! Я пришёл за дракой, а не вазнёй с этими слабасильными кретинами! Хде их армия?! — Ну, боз, мож ани папожжи приедут, нада тока пашуметь ищо… — Я им щас как следует пашумлю! Пашли, давай уже бахнем эту шокавую бабахалку! Где-то неподалёку заскрежетал металл, сопровождаемый громкими орочьими выкриками, вскоре смолкшими. Кажется, кто-то сломал скафандр и ощутил на себе прелести ирунской атмосферы. — Па-моему, бахать её рядам с нами — ни оч идея, кхм, — нервно промямлил Башкакрут, прочистив горло; терпение у Чавгрума окончательно лопнуло, и он уже направился в сторону грузовоза. Мек потопал вслед за нобом. — Нас, эта самае, тож снисёт, если чо. — Так запустим детонатор, атайдём в сторану и даждёмся, када птички вылезут из сваих скарлупак, — ответил тот. — Мне ниахота вазицца с этими сквигаёбами, каторые дажи ни могут дать здачи! Только завернув за корму батискафа, Чавгрум резко замер на месте, а шедший позади мек по инерции лбом ударился о стальной «горб» ноба. Маска громко зазвенела, но выдержала столкновение — правда, импульс удара всё равно пришёлся на несчастную башку орка. Башкакрут охнул, схватившись за голову, перед глазами сверкали искорки. — Зог тя дери, шеф, на кой ты тута встал, как фкопанный? — Я слышал ваш разговор, чужаки, кхх, хотя я мог только догадываться, о чём он был, — к диалогу орков добавился третий, более высокий голос, приглушенный дыхательным аппаратом. — Кхх, только под конец понял что-то про «дать сдачи». Что же, я к вашим услугам! Чавгрум с неверием разглядывал то, что осталось от кабины грузовоза: металл со всех сторон оказался смят, словно под массивными тисками гидравлического пресса. Атмосферное поле по-прежнему трещало беспокойными зелёными и бирюзовыми разрядами, и никак здешний воздух не мог просочиться внутрь. Нет, причина этих повреждений стояла напротив ноба в громоздком шарообразном костюме, маленького роста и сияющего голубоватой дымкой. — Ась? Ты ещё хто такой? И ты чё, калдун? — наконец произнёс ноб, всё ещё не до конца уверенный в реальности увиденного. — Боз, эта чё за мелюзга, и чё ана там вякает? — добавил опомнившийся мек, высунув голову из-за спины главаря. — Кхх, да будет вам известно, изверги, что моё имя — Нифту Кал, кхх, но для вас я — Бог Биотики, первый и единственный в своём роде, кхх! — по-прежнему бахвалился волус, сжав кулачок правой руки. Меж пальцев струились потоки едва сдерживаемой энергии. — Бох чиво? А па мне ты сквигава какашка, тя даж завут так жи — КАЛ. КАЛ-дунишка, хар-хар-хар! — весело гаркнул Чавгрум и указал в него пальцем. Волус-биотик зарычал от злости. — Гы-гы, чотка ты, шеф! — Знач ты хошь развлечь меня, наканец? — продолжил тот, смахивая невидимую слезу с визора. — Давай, жги! Я устал ат этих асталопав, но мож ты пакажишь, што такое пастук! Тока ни здохни сразу! Скрипнули сервомоторы, когда Чавгрум резко поднял пулялу и сильно вдавил скобу спуска до упора. Нифту Кал среагировал быстро, выбросив руку вперёд и разомкнув пальцы. Синий сгусток расправился в плоский тонкий барьер, с характерным дребезжанием вспыхнув от попаданий. Крупнокалиберные пули распались на атомы при столкновении с масс-полем, а их кинетическая энергия рассеялась без вреда. Чавгрум сжал спуск ещё сильней, едва кончились патроны, и в итоге разломал рукоять. Отшвырнув бесполезную стрелялу в сторону, он с глухим рёвом и гремя тяжёлой бронёй бросился на волуса, словно разъярённый сквиггот. Коротышка напрягся, вбирающим движением рук собрал пульсирующую сферу возле себя и послал её навстречу гигантскому орку. — Ох, зог! Толчок в несколько сот ньютонов выбил из лёгких ноба воздух, а механические части брони зазвенели точно как банка с гвоздями. Тяжеленная туша отправилась в полёт, как если бы ничего не весила, и при ударе о батискаф оставила на листовой броне внушительную вмятину. В глазах на несколько секунд потемнело и все звуки превратились в пронзительный писк. Чавгрум резко тряхнул головой, чтобы прийти в себя. Очувствовал ноющую боль в костях, тонкое шипение где-то позади себя и шум в ушах. Но больше всего он чувствовал замешательство и недоумение, и немудрено: где это слыхано, чтобы какой-то карапуз бил как космоморяк? Очень и очень странный мир, но где-то глубоко внутри ему даже понравилось — хоть что-то интересненькое! Ноб несколько раз проморгался, затем глянул на Башкакрута — точнее, то, что от него осталось, когда синее поле со взрывом раздробило его скафандр. Всего лишь запчасти и широкое кровавое пятно по всей земле и на костюме волуса. Сам карлик шатался из стороны в сторону, словно от головокружения. Позади него атмосферное поле беззвучно искрило ещё сильней, но ноб заметил несколько полос биотической энергии, кружившие по поверхности щита. — Кхх, я не дам вам взорвать город, ничтожества, кхх, чего бы мне это ни стоило! — провозгласил Нифту Кал, как только он пришёл в себя. Он ухватил телекинетикой лежавший рядом смятый брусок и откинул голову назад, насколько позволял ему костюм. — Я — Биотический Бог, я — Альфа и Омега, кхх! Чавгрум заметил, как разряды статики прыгали от его костюма к силовому куполу, и как качался грузовоз, будто на ветру. Волус коснулся маски своего костюма и сорвал его с себя с неестественной лёгкостью; плотная синтеткань, микротрубки и полимерные волокна разошлись с характерным треском. Орк удивлённо выпучил глаза, увидев лицо карлика — или, по меньшей мере, что осталось от него. Смотрел, как его бледная кожа словно текла вдоль черепа подобно плавленому воску, как в небо таращились чернильно-угольные глазки, вмиг ставшие сапфировыми. Его кривой рот неестественно широко раскрылся в самодовольном оскале. — Они смеялись надо мной, говорили, что я простой наркоман! — Нифту гортанно засмеялся, а затем бросил взгляд на Чавгрума. — Ба, я предвидел ваше шествие, зеленокожие! Вы истребляли наши колонии! Турианцы истребляли наши колонии! Только чтобы задержать вас, но агония Ирунэ — малая цена за ваше уничтожение! И я прибыл с Иллиума ради этого момента триумфа! Бронированная рукавица орка вцепилась в покорёженный металл батискафа, и он, подавшись вперёд и с силой оттолкнувшись от обшивки, с хрустом грузно спрыгнул на землю. У него только что появилась замечательная по своему безумию и гениальности идея. Чавгрум демонстративно размял шею и плечи, скрипя приводами. — Бла-бла-бла, многа балтаишь, кал-дунчег. И ваще, знаишь чо? — Что? — пробулькал волус. — Сквига те в ачо, ыгыгы! — вместе со словами орк дёрнул согнутую в локте руку и показал средний палец. Ожидаемо, такой наглости Нифту Кал стерпеть не мог. Он распростёр руки в сторону, ладонями назад, концентрируя биотическую энергию. Его ноги оторвались от земли вопреки гравитации, мелкие камешки и обломки воспарили вместе с волусом. Затем раздался оглушительно громкий хлопок, когда разряд электричества прошёл между телом карлика и грузовозом. Самозванный «Бог Биотики» не успел даже вскрикнуть: его тело мгновенно превратилось в прах, а атмосферное поле засияло синим цветом и стало совершенно непроницаемым. Какой-то миг спустя, сверхплотный шар просто провалился сквозь землю с такой ошеломительной скоростью, что оставил за собой ударную волну. Чавгрум лишился почвы под ногами второй раз, окончательно пробив многострадальный корпус «субмарины». Машина перевернулась следом и просела под дорогой, когда чужеродный воздух заполнял все отсеки. Из пробоины кубарем выкатился сам вожак, пока не замер в позиции лёжа на спине. Матившийся себе под нос ноб даже толики мыслей не уделил погибшим оркам. — Зог, ента была ахуительная вещь, хотя я дажи нихера не понел, — выдавил из себя он, приподнявшись на локтях. По крайней мере, горб облегчал эту задачу, даже местами помятый. — Тока жаль, я бомбу паходу патирял. Башкакрут, пади сюды! В ответ послышалась только тишина, прерываемая рокотом орудий и выкриками издалека. Ноб перекатился на четвереньки, подставил левую ногу под себя, после чего с некоторым усилием распрямился и вернул себе вертикальное положение. — БАШКАКРУТ, ГЛУХАРЬ ТЫ ЗОГАВ, БЫРА ТОПАЙ КА МНЕ, — ещё громче пробасил Чавгрум, как вскоре ему пришло осознание: — А, точна, он жи здох. Ну и зог с ним, фсё равно ат ниво адни праблемы. Оглядев окружение со всех сторон, зеленокожий не нашёл ни одной души рядом с собой — только осыпающаяся облицовка зданий, гудящая сирена где-то вдалеке и сгущающаяся тьма, слабо освещаемая городскими огнями. Он не придумал ничего лучше, чем просто идти в сторону наибольшего шума — в надежде встретить какую-нибудь драку. Так и продолжал бродить Чавгрум под наблюдением уцелевших видеокамер, но встретить пришельца было некому: небольшие полицейские силы занимались беспорядками в других частях Леноса. Шли ли долгие минуты или часы, орк сказать не мог: очень редкие сородичи вообще нагружают себя самим понятием отчёта времени. — Хе, усё же жалка, шо бонбы нема, мож прикатил бы сюды хто, — вслух размышлял Чавгрум — под скрипучий хруст гидроприводов. Мощный толчок под ногами сотряс землю с такой силой, что она грозила снова повалить ноба. Тот широко расставил ноги в стороны, уцепившись за ближайший фонарь. После второй тряски некоторые разбитые здания начали разваливаться, не выдержав нагрузки. Чавгрум удивлённо вскинул бровь, прислушиваясь к ощущениям. Нет, ничего похожего со взрывом ракет его машин; очевидно, нужно что-нибудь значительно мощней — вроде бомбы. И тут его внезапно осенило. — Ля, точняк! Мож ента реальна бонба бахнула, када падала? — догадался тот, и последовал следующий, ещё более мощный толчок. Целый пласт земли на соседней улице, прямо на глазах ноба, вдруг вздыбился и потянулся ввысь, обнажив разорванные трубы, подземные уровни и кабели электрической сети, а затем накренился назад. Наиболее высокие постройки надломались и вскоре рухнули вниз из-за резкого смещения центра тяжести. Чавгрум обнаружил, что из появившегося разлома тянулись странные разноцветные вспышки, от которых, как ни странно, элементы ландшафта даже не отбрасывали теней. Спорадические встряски превратились в постоянную крупную дрожь. — Ой, а я ни знал, што шокавая бомба умеет делать зимлетрясение! Нада у ымперцев ищо парочку стащить, ха! Все весёлые мысли улетучились в тот момент, когда почва под его ногами будто поплыла и загудела — а затем вся площадь начала проваливаться вниз по диагонали, лишив орка равновесия. Он всего на секунду повис на фонарном столбе, пока под его тяжестью он не погнулся и не оторвался. Чавгрум инстинктивно разомкнул хватку, оставив фонарь катиться дальше по склону, а сам зеленокожий отчаянно пытался зацепиться за хоть какой-то выступ. И каждый раз его стальные пальцы срывались с мелких трещин и выбоин, увлекая за собой куски дробящейся земли — так до тех пор, пока он, в конце концов, не выпал с обрыва, у расходящейся линии разлома. Чавгрум с диким рёвом улетел вниз, размахивая конечностями, прямиком в разверзшуюся бездну, где его ждала неминуемая смерть. Или нет. Ярко-салатовые лучи ударили прямо в сетчатку ноба, без проблем пробиваясь сквозь зажмуренные веки, словно он вовсе не закрывал глаза. Полосы света растянулись в сплошные линии, точно стрелы из огня. Где-то в глубине сознания он слышал отдалённый шум, напоминающий трубные раскаты горна. Стук барабанов и топоров. Ритмичный и дикий рёв сотен — нет, тысяч — глоток. С каждой секундой шум становился всё громче, более различимым, ощутимым. Осязаемым. Затем на периферии зрения заиграли яркие пятна и кляксы теней, которые мозг превращал в осмысленные образы: силуэты громоздких машин, толпы бронированных фигур, топоры и ножи. Оскал, клыки, шипы. В ноздри ударил аромат пороха и выхлопных газов, а на языке ощущался прогорклый, но всё же хорошо знакомый вкус крови. Война. Бесконечная, беспрестанная война. Такие мысли отпечатывались в мозгу Чавгрума, словно высекались долотом. Самые могущественные враги, которые можно себе представить. Настоящее веселье, пиршество насилия и смерти. Приток адреналина в жилах, клацанье зубов и звенящий стук чоппы. Ненавистные очертания Штилскулла, жалкого прохиндея, вместо управления ордой занятого своими несчастными погремушками. Какой же из него вождь? Ноб ощутил встряску, как на борту десантной торпеды или шлУпки, гудение движков, а затем — волны огня. Огня и триумфа. Сила и хитрость. — Фставай, зог! И он ответит на призыв. Когда-нибудь. Висевшему на орбите флоту турианцев, занятому размещению толпы беженцев, пришлось наблюдать за появлением новых разломов по всей планете. Ирунэ переживала неестественный катаклизм, вызванный силами не небесной механики, но чего-то куда более страшного. Целая планета буквально начала проваливаться в себя, завлекая в гигантские бреши тонны осыпающейся коры и вытекающих океанов. Разломы исторгли наружу огромные фонтаны магмы, затапливая угасающие останки городов, энергостанций и агрономических комплексов. Не желая позволить спасённым волусам смотреть за гибелью родины, турианский адмирал отдал приказ об уходе из системы Ару. Лишь некоторые фрегаты оставили несколько космических наблюдающих зондов для сбора и записи информации, после чего сами покинули высокую орбиту Ирунэ. Медленно, но неотвратимо, куски планетарной коры начали расходиться в сторону и отрываться в высоту. Гравитационные силы слабели изо дня в день, пока изнутри сердце погибшей планеты продолжала точить таинственная пространственно-временная аномалия. Жидкий металл внутреннего и внешнего ядра проваливался внутрь сферы тьмы, скручиваясь в жгучие плазменные вихри аккреционного диска. «Чёрная дыра» продолжала насыщать свою ненасытную утробу, то и дело пульсируя энергией и изрыгая сферы поменьше. Затем аномалия просто исчезла безо всякого следа — сингулярность даже не сколлапсировала во взрыве накопленной энергии. Всё, что осталось на месте прежнего мира, представляло собой лишь множественное скопление силикатных кусков и остывающей мантии, покрытое тонкой газовой оболочкой. Возможно, когда-нибудь эти останки планеты вновь соберутся в единое целое, но это будет совсем не та Ирунэ, которую когда-то знали целые поколения. Исследователи, что продолжат изучать записи произошедшей катастрофы, будут по-прежнему наблюдать гравитационные аномалии и сгущения тёмной материи в этой области. Лишь один из фрагментов учёные прикажут уничтожить, опасаясь за целостность своего рассудка — акустическая расшифровка электромагнитных волн, в которой без конца слышатся леденящие душу вопли обречённых…