Вас ожидает мистер Шерлок Холмс

Поспать удалось от силы часа полтора, и тем не менее чувствовал себя Джон превосходно: не материл сквозь зубы будильник, не кутался в одеяло, прячась с головой от жестокой действительности, не устраивал себе ещё пару минуточек, которые оборачивались потом проклятиями, некачественно выскобленными щеками, лихорадочными сборами и отсутствием времени на элементарную чашку кофе. Напротив, он бодро вскочил с кровати, радостно приветствуя начавшийся день, несмотря на всю свою хмурую, туманную серость показавшийся Джону искрящимся и полным радужных переливов. Принял душ, позавтракал с аппетитом, и не спеша насладился двумя чашками кофе. И всё это неизменно сопровождалось сладким обжигающим чувством освобождения. Освобождения от всего, что так изводило его в отсутствии Шерлока, и прежде всего от всепоглощающего желания просто его увидеть. Это было до чёртиков странно. И восхитительно. Окрыляюще. Плечи расправились, грудь выгнулась вперёд, гордо натянув тщательно отутюженную рубашку, и Джона вдруг посетила вполне серьёзная мысль о галстуке. А что? Нежно-голубой хлопок и темно-серебристый шелковый глянец в сочетании со строгим костюмом (и такой в гардеробе имеется, не только Шерлоку в своих смокингах щеголять) сделают его куда привлекательнее. Но он тут же себя осадил. Не хватало ещё так расфуфыриться и весь день потом отвечать на один и тот же вопрос: «Замечательно выглядишь, Джон. Вечеринка? Свидание? Уж не жениться ли ты надумал? Давно пора». Меньше всего сейчас Джон планировал такие глобальные перемены (о, Сара…), и даже разговоры о них вряд ли доставили бы ему удовольствие. Ему бы с Шерлоком разобраться, и с тем, где этот манипулятор шатался без малого девять дней. Но об этом потом, вечером, за ужином, которого Джон уже ждал с нетерпением. И снова он себя осадил — что за прыть, в самом-то деле? Ужин как ужин. Не в первый раз они с Шерлоком сидят за одним столом. А впрочем, интерес этот вполне объясним: уж очень хочется посмотреть, какими сырными шариками Шерлок сразит его в этот раз. На том и успокоился. Но успокоение было весьма условным — внутри что-то рвалось и тонко звенело. И снова дрожали руки. Как у пьяницы с многолетним стажем. Но Джон и вправду был по-своему пьян. Опьянен. Счастлив. И это немного пугало. Так же, как и настойчивая потребность немедленно отправиться в комнату Шерлока и убедиться, что этой фантастической, ветреной ночью он и в самом деле ему не пригрезился. Вот до чего дошло. И в третий раз Джон себя осадил, но уже со всей допустимой строгостью. Что за душевная суета, в конце-то концов? Спит человек. Отдыхает. Нечего дёргаться. И тем не менее не смог удержаться, позволив разного рода шумовые оформления и спецэффекты для своего степенного завтрака: открывал воду в кране чаще, чем это было необходимо, пару раз ненароком уронил чайную ложечку, двигал ножками стула, штурмовал холодильник в поисках столь необходимой ему масленки, поднимал и опускал жалюзи — погода, погода… Одним словом, активно обозначал своё присутствие в кухне, хоть и ругал себя за это нещадно, не скупясь на эпитеты. Но Шерлок, как правило чуткий к любым передвижениям в их квартире, на это раз из спальни не вышел. Видно, и в самом деле устал. А может быть, его убаюкало то же самое чувство покоя и умиротворения, что заставляло сейчас сердце Джона тихонечко замирать. Смертельно скучал звучало в голове чарующим лейтмотивом, Джон смаковал два эти слова на все лады, и каждый раз они приобретали новый, ещё более сладкозвучный оттенок. «Не по вкусу тебе патетика? — снисходительно усмехался он, убирая посуду в сушилку. — Кто бы спорил… Но скучал ты по мне смертельно… — И вдруг заволновался, на мгновение вновь усомнившись в искренности признания Шерлока. Сердце горячо вздрогнуло: —…Если, конечно, не выдумал всё на ходу… Да нет, не выдумал. Губы поджимал и смотрел так… Так… Не знаю как, но смотрел. Ладно, спи, спи. Об этом тоже потом». Времени на противоречия и переживания уже не осталось. Джон деловито оглядел кухню — порядок. Вспомнил, что для вечернего пиршества в холодильнике мало что пригодится, но тут же утешил себя тем, что Шерлок не идиот — до магазина добежать догадается. Быстро оделся и был таков. У входа в клинику он немного замешкался. Вздыхал. Почесывал бровь. С Сарой Сойер встречаться сегодня хотелось меньше всего. Ну как объяснить женщине, терпеливо ожидающей боевого сигнала, что именно сейчас не самое подходящее время для начала чего бы то ни было — у него полная неразбериха с соседом. Надо столько всего узнать, столько недоразумений уладить, а уж вопросов накопилось такое количество, что, вот честное слово, не до романтики. Мелькнула малодушная мысль, что, даст бог, сегодня их жизни в одной точке не пересекутся — бывало, они не виделись по несколько дней подряд. Но закон бутерброда — самый неумолимый закон во вселенной. Действует безотказно. Естественно, Сара встретилась ему едва ли не первой. — О, Джон. Как дела? — улыбнулась она приветливо и выжидающе. От простого вопроса вспыхнули уши. Дела-то хороши, но как об этом расскажешь? — Отлично, — ответил он, избегая прямого взгляда. — Не выспался вот… Но это не имеет значения. — Для чего? — спросила она, не скрывая подтекста и улыбаясь уже призывно — в её глазах отчётливо читалось желание покончить, наконец, с недомолвками и заговорить на нормальном, человеческом языке. — Для чего это не имеет значения, Джон? Джон смотрел на её улыбку и не знал, как соврать поизящнее, чтобы не разрушить той волнительной связи, что успела между ними образоваться: крест на Саре Сойер он, разумеется, ставить не собирался, и в его планы по-прежнему входили и прогулка при луне, и вечер при свечах, и хороший, так необходимый его неудовлетворенному организму секс. Но не в данный момент, увы. Так уж случилось. А потом ему стало противно — разве так обязательно врать? Разве Сара не в силах понять, что порой человек не может осуществить задуманное с точностью до минуты? На днях он пригласит её на свидание. Видит бог, это случится, да. Непременно. И сам он в этом заинтересован не меньше: не мальчик уже, чтобы заливать поллюциями кровать. — Понимаешь, Сара… — начал он. — Я… Кстати, ты восхитительно выглядишь. (Хотел снова начать про роскошные волосы, да заткнулся, вовремя прикусив язык.) — Знаю, — спокойно ответила девушка. — Что дальше? — Эмм… — Джон видел, как сильно она напряглась. Видел, что ей уже понятна суть его неуверенности и что ничего хорошего она не услышит. Он вздохнул и покраснел ещё больше. — Я хочу… тебя… пригласить. В кино. Или в ресторан. Или… куда-нибудь. Но сегодня, и, может быть, даже завтра… скорее всего, завтра тоже… я… я… ну никак. — Никак? — переспросила она. В глазах промелькнуло отчаяние, губы заметно дрогнули. — Совсем никак? — Нет, — испуганно вскинулся Джон. — Не совсем. Сегодня и завтра — никак. А вообще, в принципе… — Знаешь, Джон, — холодно оборвала его Сара, стойко перенося удар, — лично для меня в принципе равнозначно никак. У тебя ко мне всё? Джон упрямо набычился — к чему этот вызывающий досаду сарказм? Она и не думала его понимать. Делала поспешные выводы. Видела всё в неправильном свете. А ведь это не так. Он и душой, и телом… Но могут быть у человека обстоятельства? Могут! — Ты не права. Я очень хочу нашей встречи. Очень. И буду готов, скажем так… — Он снова замялся — чёрт возьми, когда же всё-таки он будет готов?! — Нет проблем, дорогой, — бодро заверила его Сара, ласково коснувшись ладошкой щеки. — Я всё понимаю. Планы — довольно зыбкая вещь, а тем более далеко идущие. Планируй дальше, Джон, а когда всё-таки будешь готов, дай знать.— И повторила: — Нет проблем. Но Джон понял, что проблема только что появилась, проблема немалая, и решить её будет непросто. Ах Шерлок! Ах Шерлок… Ну ладно. Это, конечно, малоприятно, и разговор с Сарой мутным осадком растёкся на дне души, но всё поправимо. Вот объяснится он со своим баламутом и с новыми силами ринется в эротический бой. Сара умная женщина, и, главное, довольно сильно на Джона запала. А уж он постарается загладить вину в ближайшие… в самое ближайшее время. И галстук с жемчужным отливом поможет ему во всех начинаниях. Он тряхнул головой, отгоняя тягостные раздумья, и они упорхнули — легко и весело, как птички, наклевавшиеся зерна. Рабочий день начался. Утро выдалось загруженное и это не удивляло — достаточно было взглянуть на то, что происходит за оконными стёклами. Пациентов словно ветром надуло. Но Джон не роптал, каждого принимал как родного, выслушивал внимательно, осматривал со всей тщательностью, подбадривал добрым словом и отпускал с оптимистическими напутствиями. Ближе к двум поток страждущих поредел, и Джон перевёл дух, взбодрившись кружкой крепкого чая. «Интересно, что он делает? Наверняка притащил назад свою адскую кухню и любуется, насмотреться не может». Всё это время он старательно делал вид, что о Шерлоке не думает, не вспоминает. Что его возвращение не стало для него чем-то настолько значительным. Ну вернулся. И что? В пляс ритуальный пускаться? Танец бабочек* исполнять? Но конечно же это игра в прятки с самим собой не могла продолжаться до бесконечности — достаточно было короткого перерыва, как мысли о Шерлоке атаковали черепную коробку. Очень хотелось ему позвонить, но почему-то было неловко. Подумает ещё, что Джон только о нём и мечтает. А может быть, и не подумает… Может быть, ему не до Джона и его дурацких звонков. Но всё равно неудобно. Под сердцем вдруг снова закопошились сомнения. Шерлок непредсказуем. Отоспавшись в своей постели, он вполне может решить, что для полноценного отдыха этого более чем достаточно, что Бейкер-стрит — не самое привлекательное в Лондоне место. И неизвестно ещё, где он всё это время скучал. Ведь где-то он жил, где-то проводил вечера и дни. И ночи. Ночи, положим, Джона интересовать не должны… Да. А вот всё остальное… Настроение сделало резкий скачок и не в лучшую сторону. Стало тревожно и неуютно. Утренняя эйфория разом поблекла. Джон с тоской посмотрел на свой телефон — Шерлок давно уже на ногах, не впал же он в спячку. Мог бы и позвонить. Сам. Но даже не подумал этого сделать. Смертельно скучал… Чушь. Очередная уловка. И… Боже… У Джона похолодело внутри. Где же его багаж? Где вещи, с которыми он уезжал? Боже. Прозревшая в одночасье душа сжималась и мучительно корчилась — всё так очевидно. Каким же он оказался тупицей, и как легко его провести. Развесил уши. Не долго думая, он схватил телефон и отыскал номер домовладелицы — надеюсь, он хотя бы поздоровался с миссис Хадсон… — Джон! Джон! — раздался в трубке звенящий голос, и душа вмиг воспарила — может быть, с выводами он поспешил? Может быть, ему необходимо всерьёз задуматься о своих параноидальных наклонностях? — Вы на работе? — Да. Здравствуйте, миссис Хадсон. Как ваше бедро? — Какое бедро, Джон?! Наш Шерлок вернулся! — чуть ли не взвизгнула леди. — Я не могу в это поверить. Господи, как я счастлива! Сердце Джона затрепыхалось, он сорвался со стула и заходил по кабинету в сильнейшем волнении — она счастлива, и это означает только одно: Шерлок и в самом деле вернулся домой. — Успокойтесь, миссис Хадсон, — сказал он, а сам судорожно набрал в лёгкие воздух. — Такая горячность вам определенно вредна. Где он? Неужели всё ещё спит? — Что вы, милый доктор, давно не спит. Я напоила его чаем, накормила завтраком, дала ему хорошую взбучку. А сейчас он умчался. — Умчался? Куда? — Грудь горячо стянуло — куда, мать твою? Домохозяйка тоненько рассмеялась. — Я пыталась отдать ему те коробки, думала, он тут же схватит их и потащит к себе, но он и слышать о них не хотел. Сказал, что ужасно спешит, что у него много дел, и что… вы меня слушаете? — Да-да. — Говорите же, миссис Хадсон, иначе у меня разорвётся какой-нибудь орган, и наверняка самый важный.  — Слушаю. — …что у вас сегодня романтический ужин. Вот. Джон крепко зажмурился и тряхнул головой — чёрт побери! Танец бабочек был бы сейчас весьма актуален — такая его переполнила радость. Но демонстрировать эту радость даже себе самому было совершенно не к месту. У Шерлока снова матримониальный заскок — разве это повод для столь бурных эмоций? У кого-то, между прочим, планы на Сару Сойер. — Романтический ужин? — строго переспросил он, прижимая ладонь к груди — там, в её таинственной глубине, происходили неконтролируемые процессы, что-то кипело и исходило жаром, и с этим необходимо было как-то бороться. — Что за выдумки? Просто решили провести этот вечер вдвоем. Поесть чего-нибудь. — Вот и я говорю — вдвоем, — продолжала щебетать миссис Хадсон, не желая замечать суровости своего постояльца. — Это так замечательно. Я готовлю лимонные сконы, думаю, они вам не помешают. — Лимонные сконы? — Рот тут же наполнился голодной слюной, и ноздрей коснулся фантомный аромат свежей выпечки. — Хм… Спасибо. Это он попросил? — Попросил? — Женщина рассмеялась. — Приказал! — Она помолчала минутку, словно готовилась к чему-то, для неё очень важному. — Джон, я знала, что от вас он не уйдет далеко. — Гм… — Внутренняя кутерьма только усилилась — от вас? — Неделю назад вы уверяли меня, что он никогда не вернётся. — Неделю назад я была расстроенной, безмозглой старухой, — недовольно фыркнула леди. И следом осторожно спросила: — Кстати, хочу уточнить, этот ваш друг… ну тот самый… Аполлон. Джон округлил глаза — кто-кто? — Фердинанд, миссис Хадсон. Его зовут Фердинанд. — Прелестно. Так вот, этот ваш Фердинанд — где он сейчас? Вот именно — где? — Полагаю, дома, занят своими делами. Он крупный бизнесмен, и вообще… крупный. — Да, я заметила. Крупный и… Но это уже не важно. Странно. Всё очень странно. И странно, что мне вдруг показалось… эээ… Слишком уж он хорош. И Шерлок был так возбуждён. — Домовладелица осеклась, понимая, что на фоне её недавних восторгов, по всем признакам имеющих особенный смысл, упоминание о Фердинанде Великолепном и о возбуждении Шерлока не только неуместно, но в какой-то мере даже преступно. После короткой испуганной паузы она игриво хихикнула: — До чего я глупа. И, кажется, моя болтовня отвлекает вас от работы. До вечера, Джон. Не задерживайтесь. Не задержусь, будьте покойны, думал Джон, продолжая вертеть в руках телефон. Желание позвонить Шерлоку было неодолимым, и он быстро убрал аппарат в ящик стола. Захочет, сам позвонит. Не на Луну же он улетел за романтическими продуктами. Неугомонный, озабоченный фантазёр. Неужели и в самом деле решил возобновить свои амурные атаки на Джона? Вспомнились гладко зализанные кудри и (о боже) кальсоны. Джон тихо прыснул — артист. А очки? Господи боже, где же он всё-таки их откопал? Интересно, сколько в его арсенале подобных штучек? Не исключено, что однажды Шерлок появится на пороге гостиной в балетной пачке. Интересно, ради кого был отыгран этот мини-спектакль? Ради него или ради Ферди? Джон торопливо направился к двери и выглянул в коридор — столпотворения не наблюдалось. Срочно звонить Фердинанду — узнать, как его дела, а заодно (на минуту он устыдился собственной меркантильности — нехорошо, нехорошо, но надо) осторожно прозондировать почву. — Ты женишься, — раздалось в трубке вместо приветствия. — Я угадал? — Тьфу на тебя, — прозвучало в ответ. — С чего это я должен жениться? — Как же так? — удивился Ферди. — Не ты ли неделю назад заливал, что собираешься уложить на спину какую-то мисс и даже грозился вести её к алтарю. Я помню. — А-а… — Джон смутился. Об этом их разговоре он конечно запамятовал. Брякнул неосторожное и забыл. — Это так… глупость сморозил. Ничего такого. — Неужели в пролёте? — ахнул Ферди. — Неужели она отказалась раздвинуть ноги? Перед тобой? Вот дура. — Иногда ты бываешь чертовски вульгарен, — проворчал Джон. — Да, — хохотнул Ферди. — А ещё несносен и груб. И всё это — составляющие моего уникального обаяния. — Самовлюбленный говнюк. — Зануда. А если так пойдёт и дальше, станешь старым занудой. Джон улыбнулся и незаметно вздохнул — боже, как же недоставало ему солнечного Фердинанда! Его блистательной самоуверенности, его жизненной силы, которой такой избыток, что хватило бы на двоих. — Джон, дружище… — Привет, Ферди. Теперь точно — привет! Как ты? — Великолепно. Завтра лечу в Вашингтон. — Ещё не оставил эту затею? — Мало ты меня знаешь? Конечно, нет. Напротив, я полон энтузиазма. Дел невпроворот: жильё, офис. Думаю, уже через пару месяцев примусь осваивать новые горизонты. Джон, веришь, во мне всё бурлит. А ты? Как дела у тебя? — Ничего… Терпимо. — Так я не понял, — озабоченно переспросил Фердинанд, — тебя что, снова кинули? — Говоришь так, будто это в порядке вещей, — немного обиделся Джон. — Никто меня не кидал. — Не дуйся. Я же за тебя беспокоюсь. Сидишь там один, в этом Лондоне… Даже бабу никак не трахнешь. Может быть, всё-таки подумаешь о моём предложении? Серьёзно, Джон. Будем вместе, рядом. Я за тобой присмотрю… — Шерлок вернулся, — перебил его Джон и задохнулся от собственных слов, в который раз задаваясь вопросом, почему его буквально раздирает на части? — Да ты что?! — заорал Ферди так, что дрогнули барабанные перепонки. — Вот это новость! И когда? — Этой ночью. — Ночью?! — продолжать бесноваться Ферди. — Ну конечно, когда же ещё! Джон, дружище, от души тебя поздравляю! — С чем? — Джон растерялся, а потом немного насторожился — мало ли что наговорил Шерлок Фердинанду во время затянувшихся проводов. — И не вопи так громко, я глохну. — Как это — с чем? Что ты мелешь, несчастный? Если бы ты возвратился ко мне — днём ли, ночью, не важно, когда, — я бы до неба подпрыгнул. А ты мямлишь какую-то скучную хрень. Ты что, не рад ему? — Рад. Просто не ожидал. — Зондирование началось: — Я был уверен, что он уехал надолго. К тому же, вы уехали вместе… — Что за чушь? — возмутился Ферди. — Я уехал один. Какого дьявола Шерлок забыл в нашей пыльной дыре, как ты считаешь? — Погостить. У тебя, например. Мне показалось, что он сильно тобою увлёкся. Да и ты… выглядел заинтересованным. — Ты от недотраха совсем одурел, — оборвал его Ферди. — Скажи ещё, что мы с ним эти… ну ты меня понял. — Он — этот, если вдруг ты забыл, — тут же вставил словечко Джон. — А я — тот! — рявкнул Фердинанд. — Что с тобой, Джон?! — Ничего. Я просто… — Будь я проклят, — простонал Фердинанд. — Ты поэтому и звонишь, да? Узнать, не со мной ли Шерлок кувыркался всё это время? Друг называется. А я-то думал, что ты беспокоишься. Что скучаешь. — Я скучаю, — торопливо заверил Джон. — И беспокоюсь. Очень. С чего ты так взбеленился? Мне и в голову не приходило, что он с тобой… кувыркался. — Не ври. Приходило. И это хуже всего. Ферди тяжело замолчал, и по коже Джона побежали мурашки — не хватало ещё разругаться. Зондировщик хренов. — Ферди… — Знаешь, что я тебе скажу, Джон Хэмиш Ватсон? Ты втюрился в своего соседа по самые яйца, но это твоё личное дело. Ты ревнуешь до психоза, до галлюцинаций. И это тоже твоё личное дело. Но не лепи из Ферда Колинза мудака. Я сроду не уводил парней у своих друзей. — Он запнулся и грубо выматерился. — То есть, баб. Но в данном случае не баб. Чёрт. Короче, это дела не меняет. — Ферд, ты не понял, — волновался Джон. — Я-то как раз понял. Ещё там, в Лондоне понял. Да, я тоже думал, что Шерлок уезжает надолго — он сам мне об этом сказал. И смотрел побитой собакой. — Не выдумывай, — слабо возразил Джон, мысленно ахнув. — Шерлок никогда не смотрит побитой собакой… — Смотрит. Просто ты этого не замечаешь. Он весь вечер так на тебя смотрел. И пошёл ты к дьяволу, Джон. Вот прямо так — пошёл ты к дьяволу. К горлу подкатил тошнотворный комок: — Мы поссорились, да? — Да. Впервые в жизни мы с тобой крупно поссорились. И когда ты приедешь ко мне в Вашингтон, я тебе это припомню. Хорошенько припомню. — О господи, Ферди, — выдохнул Джон. — Конечно, я приеду к тебе в Вашингтон. Обязательно. И, конечно, ты мне это припомнишь. Извини, если я брякнул что-то не то. — Да иди ты… — Я не хотел, в самом деле. Мы друзья, и я этим до смерти дорожу. А с Шерлоком… Ты не прав. Он и я… В общем, всё это тебе показалось. Трубка взорвалась негодующими гудками, и Джон в ужасе отшатнулся. Ну вот… Но через пару секунд телефон снова ожил. — Передай привет Шерлоку. И скажи ему, что он связался с придурком. Было грустно и немножечко больно. Отклик Ферди на свои слова Джон считал не в меру горячим и не во всём справедливым. Что значит — втюрился? С какой это стати? Это уже превращается во всеобщую манию. Надо поговорить с Шерлоком очень серьёзно, и хотя от обилия разговоров и выяснений Джон уже чувствовал себя выжатым как лимон, откладывать этот разговор он был не намерен — сегодня же, во время романтического ужина он поставит вопрос ребром. Так, мол, и так, Шерлок, всё это, конечно, чудесно, но пора покончить с недоразумениями, жениться на тебе я не собирался и не собираюсь. Джон улыбнулся — жениться… Хм… На Шерлоке… Хм… Придёт же такое в голову. Остаток рабочего дня тянулся долго и нудно. Три пациента с рядовыми недомоганиями. Тоска. И ведь раньше времени не уйдешь. В пять позвонил Шерлок. — Ну? — Что — ну? — удивился Джон, откровенно наслаждаясь звуком его недовольного голоса. — Ты о чём? — Ни о чём. — Вот и отлично. Я уже в куртке, если что. — Надеюсь, что и в ботинках. Ужин готов. — А свечи? — Что? Свечи? Тебе нужны свечи? — Ну не знаю… Может быть, они нужны тебе. Шерлок озадаченно хмыкнул: — Мне вполне достаточно рыбы под сливочным соусом и овощного салата. — А чесночные хлебцы? —  испугался Джон. — Как же без них… Давай, давай, поторапливайся. И не скупись на такси — я компенсирую тебе все затраты. — Надеюсь. И про чаевые, пожалуйста, не забудь. Джон понял, что весь этот долгий и утомительный день Шерлок ждал его, подгоняя минутки. *В Японии ритуальный «танец бабочек» выражает радость жизни.