Не герой

      Утро настало внезапно, впрочем, как и обычно. Иногда чувствую себя роботом: закрыл глаза, открыл – и уже утро. Скинув одеяло на пол, смотрел в потолок, думать и что-либо делать не хотелось совершенно, поэтому я просто лежал некоторое время, пока не услышал скрип старых досок в полу и хлопок закрывающейся двери. Отец свалил по «важным» делам, и здесь мне стоило бы усмехнуться, но смешно не было. Я вообще редко улыбаюсь, обстановка не располагает.       Протерев глаза, поднялся с кровати. Раскинув руки в стороны, с удовольствием и хрустом позвоночника потянулся. Оглянулся по сторонам в поисках одной вещицы.       — Хм, вот где ты, — пробормотал я.       Схватил коричневую пыльную коробку, треснувшую местами, но ещё рабочую, перевернул её. Глазами нашёл разъём для батареек, на месте. Щелчок пластмассовой кнопки, и радиоприёмник заработал. Теперь найти бы подходящую волну и можно размяться.       — Так, что там у нас есть… — покрутил ползунком.       — And I will always love youuuu… — нет, нет и нет. Не то, что там дальше?       Громкий звук будильника заставил меня чуть вздрогнуть, звон сменился на современную мелодию неизвестной мне певицы, которая тут же затихла.       — С дооообрым утроооом, Нью-Йорк! Радио Свобода желает тебе, гражданин, доброго утра! Сегодня с вами Майки Сантьего, и я говорю вам: поднимайте свои задницы с постели, пока я сам не пришёл вас будить! На улице вторник, день ожидается жарким, погода не порадует нас сегодня прохладой, но это ведь не повод прохлаждаться, так ведь?       — А чтобы вам не было так горестно, дорогие мои нытики, послушайте музыку, ииии поехали!       Ритмичная музыка с быстрым и веселым темпом, то, что доктор прописал. Поставил приёмник на стол и потихоньку начал разминаться. Комплекс утренней разминки, которую однажды увидел по телевизору и решил взять на заметку, не, ну а что? Пользы от него особой не вижу, но проснуться помогает.       — Хаааа… вот и сон прош`л, — улыбнулся я.       Приёмник подмышку – и можно умываться. Подпевая под музыку, пошёл в ванную. Хм, хм, ммгмхм… Пока умывался, решил переключить и послушать немного новостей. По плану сегодня заплатить ЖКХ, навестить Дика, чем чёрт не шутит, может, обломится чего. А вечером… Вечером меня ждёт что-то более серьёзное, чем то, к чему я привык. А Грэгор… Грэгор, сука эта… но деньги. Ай, будет видно.       — «Озборн Корпорэйтед» заключила с «Дум Корпорэйтед» контракт на совместные исследования в области генной инженерии и антропогенетики. Не секрет, что оба гиганта крайне враждебно относятся друг к другу, но причины, заставившие их работать вместе, выяснить не удалось».       — Твою мать… — зубная щётка сломалась пополам, когда я, сам того не заметив, сжал кулак.       — «Государственный тендер на поставку лёгкого и среднего вооружения для армии Соединенных Штатов предсказуемо заполучила компания «Старк Индастриз». Джастин Хаммер выразил своё неудовольствие после проигрыша, но скандал раздувать не стал».       Бросив её в урну, зашёл на кухню. Ржавый холодильник со скрипом открылся, показав мне пустоту. Ещё лучше. Ещё траты, класс.       — «Мировые вести. Китай выразил протест против введения войск США в страны ближнего Востока. Индия поддержала ноту и присоединилась наравне с рядом других стран».       Натянул зелёные шорты и белую футболку с надписью «Suck my D», залез в кроссы и остановился на пороге. Хлопнул себя по лбу, вернулся обратно, не снимая обуви, забрал деньги из-под кровати, где я их храню, и вырубил радиоприемник, пробегая мимо.       — Вот душман… — думал я, выходя на улицу. — Да сколько она длиться-то будет?..       Сплюнув с досады, направился в местное отделение банка. Выйдя на проезжую часть, глазами нашёл нужное здание и пересёк дорогу, доедая сэндвич, который прикупил по пути. В банке задержался на полчаса: пока тут очередь, пока там оплатишь… Было бы намного легче, если бы я имел счёт в банке, но у меня его нет. Может быть, позже, когда-нибудь потом.       Я глубоко вдохнул, даже воздух тут другой… Или мне просто так кажется.       — Здаров, Ди, — я шлёпнул ему по ладони, а затем вытянул грудь, заставляя его невольно скосить взгляд на надпись.       — Иди ты, — беззлобно огрызнулся он в ответ на мою ухмылку. Многие стебутся над его именем, но он привык и уже не обижается. Хотя мне вот неясно, как к этому можно привыкнуть. — Хорошее настроение?       — Есть немного, – улыбнулся я уголком губ. — Есть чё?       — Неа, — развёл Ди руками в стороны. — Сам знаешь, на каждый день бойцом тебя обеспечить не могу… Подожди, — он махнул рукой, затем развернулся к народу и объявил следующий бой. — Так что приходи потом, сейчас тут тебе делать нечего, — закончил он, чиркая в блокноте.       — Окай, — не скрывая разочарования, сказал я. — Ладно, я тут пока потусуюсь, если что, зови.       — Угу, — всё ещё не отрываясь от блокнота, промычал он.       Мда, не свезло. Я поискал глазами знакомые лица и, увидев, как мне машут, направился к ним.       — Какие люди! — произнёс крашеный блондин с проколотым ухом и смуглым лицом и, изобразив испуг, добавил: — Ты пришёл стереть с наших лиц улыбки? — затем чуть тише, шёпотом: — Чтобы мы стали твоей хмурой бандой?       — Не смешно, — проговорил я, сжимая ему руку чуть сильнее, пока не заметил, как он скривился. — Как дела, волчара?       — Нормально было, пока ты не пришёл, – буркнул тот, потирая кисть. – И чего ты так криво реагируешь на шутки?       — Отстань от него, Серый, – глубоким, матовым басом сказал здоровяк, сидящий на скамье для зрителей. — А шутки у тебя и правда не смешные. Привет, Берн, — кивнул он мне.       — И тебе, Джин. Кира, — махнул я рукой девушке, сидящей рядом с Джином. — Ник.       — Не цените вы меня… — обиженно буркнул Серый.       Николас Контегро сверлил меня взглядом. Его я сразу и не заметил, а заметил бы, не подошёл. Мы с ним не очень ладим, вражды откровенной нет, но находиться рядом сложно. Почему он взъелся на меня, не имею понятия, да и плевать. Мне он не нравится своим характером, наглый, бессердечный тип, который считает, что ему всё дозволено, золотая молодежь в бандитском варианте. С ним в прямой конфликт никто вступать не будет, я тоже. Всё из-за его отца, местного мафиози, который работает на Амбала, крупного преступного босса. Сам Ник, благодаря авторитету отца, ходит везде свободно и ничего не опасается, его стараются обходить стороной. Ему никто ничего не говорит, когда он откровенно нарывается. Ему я не давал причин себя ненавидеть, но что-то такое между нами есть. Одним словом, тот ещё гандон. Джин и Серый – его сопровождающие, нормальные пацаны, но, как говорится, родителей не выбирают, вот и их со временем ждёт та же структура, в которой они и работают. Кира… Кира – отдельная история, бунтарка, любительница острых ощущений и адреналина. А ещё она жительница богатого района, с работящими и богатыми родителями. Какого хрена она тут делает, для меня остаётся загадкой. Но ходят слухи, что её родители уже устали с ней бороться, а также подплачивают Контегро-старшему, чтобы её тут не трогали. Её и не трогают: во-первых, связи у родителей большие, а во-вторых – Ник и ребята её ненавязчиво оберегают, слухи, видимо, не врали. А мне, по большому счёту, всё равно. Выберусь и забуду о них.       — Бернард, Берни, Берн, — проговорил Ник, ухмыляясь, меня покоробило его обращение. — Боец с большой буквы, — издевательски произнёс он. — А если я брошу тебе вызов? Что делать будешь, боец?       Вот за это я и ненавижу таких, как он, нарывается ведь. Не думаю, что сам из себя он много представляет, по крайней мере, в прямой схватке я его завалю, уверен в этом. А ещё я ненавижу свой острый язык…       — Сдамся, — улыбнулся я. Ник улыбнулся тоже. — Тебя же следует бояться.       Все затихли, улыбка Ника померкла, он резко встал и заехал мне справа в челюсть. Моя голова дёрнулась, и из губы брызнула кровь. Джин и Серый подошли ближе. Я задушу тебя твоими кишками, тварь. Ещё один удар туда же, и я сделал шаг назад, споткнувшись, упал на задницу. Всё, больше не могу, злость поднималась из глубин, и мне не хотелось её сдерживать. Плевать, я, сука, ещё пожалею, но ты сдохнешь…       — Ник! — высокий женский голос с примесью паники раздался сбоку, отвлекая меня.       Я поднял голову и увидел Киру держащую руку Ника. Ник несколько секунд смотрел на неё, затем вырвал свою ладонь из её хватки и присел передо мной на корточки.       — Не дерзи, мне Берни, — угрожающе произнёс он. — Благодари Киру за то, что я не отхуярил тебя прямо здесь перед всеми. От меня тебя здесь никто не спасёт, усёк?       Я сплюнул кровь, встал и посмотрел в его зелёные, противные и уверенные глаза. Я запомню. Ненавижу. Как же я ненавижу притворяться слабым. Почему я не могу просто раздавить его череп здесь и сейчас? Да потому, что я не идиот, у всего есть последствия. Подавив злость и разжав до крови сжатые кулаки, я постарался успокоиться.       — Забыли, – кивнул я.       — Ну вот и отличненько, – почти пропел он. — Запомни…       — Ник! — чуть ли не рыча, сказала Кира.       — Ладно, ладно, всё, закончили, — проворчал Ник.       Джин и Серый сели обратно, но напряжённая обстановка держалась ещё некоторое время. Не знаю, о чём думали другие, но я внутри просто кипел. Но Серый был в своём репертуаре, начал трещать о разной ерунде и отвлёк всех на себя. Так и говорили мы некоторое время, пока Джин не заметил, что в последние дни всё чаще слышно о разных мутантах и прочей фигне. Меня напряг этот разговор.       — Да херня всё это, я вот ни разу не видел такого…       — А Капитан Америка?       — Ты что, дебил, Серый? Он же солдат! Его специально растили для этого.       — Сам ты дебил, откуда тебе знать, что он не мутант?       — Да потому, что он суперсолдат. Его против фашистов по секретным технологиям сделали.       — Телек почаще смотри. Неизвестно это. А самого капитана давно никто не видел.       — Но он же герой, Кира! Даже если и мутант!       — И что? — вклинился Ник. — По мне, так он просто реклама и пугало для других стран. Куда он пропал, никто не знает, как Кира и сказала. А мутанты это звери, которые нападут на своих же, если их не контролировать. Капитана держали на поводке, а если так не делать, то он сам бы за фашистов воевал.       — Неизвестно, мутант он или нет, — недовольно произнесла Кира. — И это твои слова или твоего отца? — насмешливо посмотрела она на него.       — Без разницы, — поморщился он. — Мутантов становится всё больше, и если не взять их под контроль, то они устроят пиздец.       — Да ну, не чеши, Ник, я вот не отказался бы, — мечтательно проговорил Серый. — А ты, Берн?       — Мне параллельно на них, — максимально равнодушно постарался сказать я. — Есть – есть. Нет – и то хорошо.       — Да ну, тебя. Скучный ты, — протянул он. — Что, правда никому не хотелось бы, скажем, управлять огнём?       — Если бы ты умел так делать, тебя бы тут не было, — пробасил Джин.       — Почему это?       — Да потому, — сказал Ник, ухмыльнувшись. — Никто не будет терпеть рядом с собой опасного мутанта. Они опасны, как ты не понимаешь, они должны служить людям, а не быть сами по себе.       — Ты так говоришь, как будто они не люди… — вставила Кира, нахмурившись.       — Ну да, — пожал он плечами, словно говоря само собой разумеющееся. — Они не люди, они мутанты.       На этом обсуждение и закончилось. Интересно, что думают разные люди. Тем более мне. Я-то всё больше склоняюсь к мнению, что и сам мутант. С Ником мне точно не по пути. Серый же только и говорит о том, как круто быть мутантом. А встретив настоящего, неясно, как себя поведёт. Джину, кажется, действительно параллельно, он лишь поддерживал разговор. Кира, тут непонятно, она не высказывалась против, но и не одобряла слова Ника, молчала. В общем, можно сказать, что большинству это безразлично, пока их не затронет. Распрощавшись со всеми, я покинул эту поистине дружелюбную компанию, уловили сарказм?       — Мелкий, не опоздал, — Грэг был в хорошем настроении. — Заваливайся.       Прикрыв дверь, он уселся на свой любимый диван. В доме уже сидели Траст и Бил. Осталось дождаться Вэйна, и можно катить.       — Где его носит? — Траст нервничал и злился. — Какого хрена, мы же договаривались!       — Завались, — сплюнул Бил. — Ты трусло, уже достал всех.       — Спокойней, — произнёс Грэг, вытаскивая пистолет и наслаждаясь страхом, который излучал мелкий. Ему нравилось его дразнить и пугать, нравилось, как он незаметно для себя подрагивал, и его глаза начинали бешено бегать в поисках выхода. Садистом он себя не считал, но это было весело, всё равно заняться нечем. Зазвонил мобильник, отлично.       — На выход, — проинформировал всех Грэг, поднимаясь на ноги.       Во дворе стоял фургон, Вэйн сидел за рулём и слушал свой нигерский рэп. Грэгу никогда не нравилась эта музыка, он с детства слушал кантри, но другим ведь не объяснишь, что всё говно, а он хорош. Не поймут-с. Усмехнувшись собственным мыслям, он сел на переднее сиденье, и машина стартовала.       — А куда мы едем? — Берн выглядел взволнованным.       — На склады, — ответил Грэг, предвкушая его удивление. — Залезешь и откроешь нам дверь.       — Чёт мне расхотелось, — буркнул тот.       Грэг усмехнулся и вытащил пистолет, вздрогнувший Берн отвёрнулся. Молодец. Грэг вздохнул. Это последнее задание, затем его ждёт курорт на всю оставшуюся жизнь. Они приехали на край города и остановились возле морского дока, где находились складские помещения. Им был нужен номер тринадцатый.       Выйдя из машины, они вытащили ящики из фургона и под расширившимися глазами малыша переоделись в привычную форму. Защитный костюм с усиленным бронежилетом и шлемом с авто-наведением, который подключался посредством беспроводной сети напрямую к оружию. Автомат Rm-23 с обоймой в шестьдесят три патрона, лучшее, что удалось достать. Разрывные гранаты и ЭМИ. Главное, себя не задеть.       — Приём, Траст, ты готов? — обратился к нему Грэг по рации.       — На позиции. Трое снаружи, сколько внутри, не знаю.       — Огонь по сигналу.       — Есть. Конец связи.       — Билл.       — Минуту, — Билл нацепил на себя большой и громоздкий рюкзак, попрыгал, чтобы убедиться, что тот не стесняет движений. — Готов.       — Поменьше не было?       — Ну извини, в прошлый раз мой раздолбали, лучше этого не нашёл.       — Ладно, всё равно это последняя.       — Наконец-то, — вздохнул Вэйн. — Я, честно, говоря, уже задолбался, с каждым разом всё опаснее становится. Да и тебя, наверное, заебал тот отстойник, в котором ты живёшь.       — Жениться решил? — усмехнулся Грэг.       — Да кто за него выйдет, — добавил Билл. — Что? Если последний раз выступаем, я уже пошутить не могу?       — Да ничего. Ты и раньше-то не шутил особо.       — Ага, — поддакнул Грэг, привыкший к серьёзному и даже ни капельки не юморному Биллу.       — Да ну вас, — вновь стал серьёзным их подельник.       — Так привычней. Мелкий, — подозвал Берни Грэг. — Слушай сюда, спрячешься вон за той стеной и не отсвечиваешь, как будешь нужен, позову.       — Ах да, — уже уходя, добавил он. — Сбежишь, найду и убью, понял? — дождавшись яростных кивков Бернарда, Грэг двинулся на склады. Пора привести план в исполнение, и знал бы сам мелкий, зачем он тут вообще нужен.       Отойдя достаточно далеко и не попадаясь охранникам на глаза, они остановились и тихо вырезали сектор клеточного металлического забора. Зайдя на территорию склада, они прислонились к стене и собрались с духом. Склады стояли в четыре ряда, им нужен был второй ряд и склад под номером тринадцать.       Включив рацию, Грэг скомандовал:       — Траст. Снимай всех, до кого дотянешься, как зайдем в склад, сразу дуй к нам.       — Понял, — раздался ответ.       Раздался выстрел, затем через несколько секунд ещё.       — Пошли, — рявкнул Грэг.       Высунувшись и рванув за следующую стену, Грэг жопой почувствовал, что что-то не так. Свинцовый дождь накрыл их с головой.       — У них пулемёт! Я отхожу, меня вычислили, — Траст снялся с позиции.       — Чёрт, Траст! Сними его! — завопил Грэг, перебегая на новое место.       Пулемёт пробивал стены. Собравшись, Грэг высунулся и открыл огонь, благодаря шлему, высветившему примерное расположение противников. Трое слегли. С другой стороны отстреливались Вэйн с Биллом. Сняв с пояса гранату, Грэг размахнулся и бросил её в сторону склада. Теперь дождаться, взрыв поднял пыль. Грэг отстреливал врагов сквозь неё, но не особо успешно. Экипировка у Гидры была лучше, только опыт не пропьёшь. Грэг выживал и не в таких условиях. К тому же, налёта они явно не ожидали, да и информатор дал примерную численность солдат противника. Выстрел прилетел с противоположной стороны, и пулемёт затих.       — Снял его.       — Ты, блять, не торопился, — прошипел Грэг. — Двигайте.       Сопротивление было сломлено. Достреляв оставшихся и добив выживших, они зашли на склад.       — Как-то слишком просто, — Билл задумчиво оглядывал помещение.       Вэйн присвистнул:       — И как с такими игрушками они оказались с пулей в голове?       — Не в игрушках дело, – подняв палец вверх, сказал Траст, присоединяясь к ним.       — Билл, начинай.       Билл подошёл к большому контейнеру и снял рюкзак. Перешагнув через труп, он шагнул в дверной проём. Вот откуда они повылазили. Остальные двинулись за ним. Внутри контейнер оказался пуст, но было в нём кое-что очень интересное. А точнее, герметичный люк в человечный рост. Билл, присев возле люка, подвёл провода к цифровой панели и, открыв свою коробку, которая оказалась необычным переносным компьютером, начал взлом.       — Вэйн, тащи мелкого.       Вэйн кивнул и вышел.       — Нахрен он тебе сдался? Что-то я не помню, чтобы нам нужна была вентиляция, у нас вон Билл есть. Да и я сам там смогу пролезть, – Траста волновал этот вопрос.       — Увидишь, — ухмыльнулся Грэг.       Через несколько минут Билл закончил. Люк открылся, показывая широкую лестницу в глубину. Бункер. Он был довольно старым, значит, построили его достаточно давно.       — Сколько у нас времени? – обратился Грэг к Биллу.       — Минут двадцать, может, чуть больше.       — Успеем. А вот и Вэйн. Работаем.       Вэйн притащил мелкого за шкирку, и они начали спускаться. Грэг и Билл шли впереди, затем Вэйн с мальчишкой, тылы закрывал Траст. Спуск занял немного, бункер не был слишком глубоким. Спустившись, они оказались в просторной и светлой комнате, полной разнообразной аппаратуры. Людей не было, они, как и говорил информатор, спрятались в центральном помещении, специально оборудованном для таких случаев.       — Билл. Займись турелями.       — Есть.       Пришлось ещё ненадолго задержаться.       — Двигаем.       Бумаги, лежавшие на полу, оставленные и разбросанные в панике, хрустели под армейскими ботинками. Современные компьютеры, крупная техника, подставки, похожие на те, что показывают в фантастических фильмах про инопланетян, вот на что были похожи помещения. Все, кроме одного… Пробираясь глубже внутрь, они наткнулись на комнату, в которой в ряд стояли прозрачные капсулы с людьми. Люди, мужчины и женщины, плавали в непонятной жидкости, подсоединённые через трубки во все отверстия, включая анальное, нашпигованные незнакомого вида приборами.       — Какого хрена… тут творится? — выдохнул Траст.       — Не наше дело, — Грэга не волновало, что тут делают люди и откуда их взяли. — Закончим задание и на вольную.       Двигаясь через центральный коридор и сверившись с планом помещения, они оказались перед большой стальной дверью, напоминавшей банковскую. Билл, не дожидаясь команды, подключился к панели и начал с ней возиться. Спустя несколько минут он встал и отрицательно покачал головой.       — Узел закрыт и переведён на ручное управление, открыть можно только изнутри. Тут я бессилен.       — Ну… Попытаться стоило, — пожав плечами, Грэг схватил Берна и поставил перед дверью. Вытащив пистолет, он прижал его к виску парня и снял с предохранителя. Повернув голову к камере наблюдения, он улыбнулся.       — Доктор Шмидт. Откройте дверь, или парень – не жилец. Я не шучу, — мелкий дрожал, отчего Грэг веселился ещё больше. Каково было его удивление, когда он установил личность требующегося ему человека и им оказался Бернард, который таскал дурь одному деду. Воистину Земля – круглая.       Некоторое время для выяснения обстоятельств, заинтересовать парня оказалось не проблемой. Он предсказуемо оказался жадным до наживы, как и все мы, как и все мы. Пять сраных лет Грэг работал наёмником и копил деньги для безбедной старости, пока год назад с ним не связался один человек. За задания он платил хорошо, и за этот год Грэг заработал больше, чем за всю свою карьеру на вольных хлебах. Пять сраных лет он жил в том убогом районе и продавал дурь наркоманам, готовым убить мать родную за дозу. А всё ради прикрытия, уж там его искать никто бы не стал. Уже предвкушая отдых, Грэг мысленно отвесил себе оплеуху, загоняя мысли о курортах, красивых тёлках и бухле вглубь. Расслабляться нельзя. Сначала нужно закончить дело. Дверь дёрнулась, Вэйн, Билл и Траст встали по бокам, затем раздался звук работающих деталей, и дверь открылась.       — Отец? — выдохнул я, забыв про ствол у моего виска и крепкую руку Грэга, который держал меня за шею.       В дверях стоял мой отец. Он был в белом халате, на его груди висели очки, самые, мать его, обычные очки на верёвках. Отец никогда не носил очки. Здесь он, причёсанный, в нормальной одежде, но с такими же усталыми глазами. В руках он сжимал пистолет и злобно глядел на нас, нет, не нас, – он задержал на мне взгляд, и в его глазах я разглядел тревогу. Но почему?!       — Доктор Шмидт, бросьте оружие, — раздался голос Грэга, и он вдавил пистолет мне в висок ещё сильнее. Грэг знал, знал, кто мой отец. Один я нихрена ничего не знал! Суки! Ненавижу!       Резкая боль в макушке и голос Грэга после удара:       — Ещё раз дёрнешься, и я пристрелю тебя, пацан.       — Оставьте его, я сдаюсь, — отец бросил пистолет на пол и ногой толкнул его к Грэгу. Тот поднял оружие и пинком отправил меня к отцу, направив свою пушку на нас. Добежав до отца, я попытался остановиться, но он обнял меня. Отец, ну какого хуя я получаю то, о чём всегда мечтал, в такой дерьмовой обстановке? Кажется, у меня начинается истерика…       — Заходим. Доктор Шмидт, вы идёте впереди, и попробуйте только выкинуть хоть что-нибудь…       Мы прошли чуть дальше, и мне на глаза попались люди, толпа людей, все они были в белых халатах и все ёжились от страха, прижимаясь к стенам, пытаясь казаться незаметными. У дверей лежал труп, в луже собственной крови, тянущий руки вперёд к двери. Тут я всё понял: и почему в руках у отца был пистолет, и почему дверь так долго не открывалась, ведь кроме отца тут есть ещё и другие, и они уж точно не хотели выходить. А оружие оказалось лишь у одного, и ему пришлось его применить. Меня замутило, и я начал часто дышать. Отец крепче сжал моё плечо. Повернув голову, я заглянул ему в глаза.       — Тише, Берн, спокойнее, — пытаясь вложить в голос побольше уверенности, отец положил руку мне на голову и взлохматил волосы, улыбнувшись. Мне стало легче, он отвлёк меня.       — Пап…       — Доктор Шмидт, — к нам подошёл Грэг. — Вы ведь будете сотрудничать? Нам нужна вся информация, которая здесь хранится.       Грэг протянул флэшку отцу, отец помедлил, затем посмотрел на меня и взял флэшку.       — Билл, проконтролируй, мы опаздываем, — взглянув на часы, сказал Билл.       Везде стояли чёрные и прямоугольные компьютерные блоки, их было много. Я невольно восхитился – это какая должна быть мощность у компьютера. Отец пошел к центру, куда стягивались все узлы от блоков, а над панелью крепилось большое стекло. На стекле высветилось множество окон. Далее появилось окно загрузки. Загрузка длилась долго, а мне нужно было срочно что-нибудь придумать. В живых нас не оставят, но что я могу сделать? Сила? И что? От пуль я мне не убежать, что я могу? Чёрт, чёрт, чёрт! Не паникуй, блять… Не паникуй. Выпустить злость, чтобы успокоиться. Злость, словно ведро холодной воды на голову, заставила меня взять себя в руки. Так, у Траста пистолет торчит за поясом. Ну, схвачу я его, и что? Пользоваться им я не умею, нужно что-то ещё. Думай, думай, боец. А если я просто завалю одного из них? Я могу пробить стену рукой, не думаю, что кто-то останется цел после моего удара. Ну вот, завалил я одного, другой сразу изрешетит меня. Ещё, что ещё?..       — Грэг, мы закончили, — раздался выстрел, я вздрогнул.       Не веря своим глазам, я повернул голову. Время остановилось. Словно в замедленной съёмке, на пол падал отец, рукой прикрывая рану в груди. Так же медленно опустился на колени и лицом встретился с полом. В душе поднялся вой, хор противоречивых чувств и мыслей, не верю, не может быть, это происходит не со мной. Но разум твердил, твердил, что всё происходит на самом деле.       — Папа… — сквозь слёзы вырвался прерывистый шёпот. Какого хрена? Отец мне никто, и воспитывал он меня никак, я ненавидел находиться рядом с ним, я всеми способами избегал его, приходил позже, чем он засыпал, вставал раньше, чем он просыпался, так почему мне так хреново, пап?       — Хорошо, — улыбнулся Грэг. — В живых никого не оставлять. Закончим здесь, и всё.       Люди зашевелились, услышав его слова, но оружие, нацеленное на них, не давало им сорваться с места, но это было ненадолго…       Они встали кругом, а Грэг упёр ствол мне в затылок…       — Без обид, мелкий.       Я закрыл глаза. Вот и всё, вот и конец. Отец, нет, папа оказался не тем, кем я его всегда считал. Здесь я видел его волнующимся за меня, видел, как он убил за меня, видел, как он умер за меня. И, знаете, я ни о чём не жалею, совсем. Жизнь оказалась не так красива и чиста, как говорят по телевизору, но были в ней и хорошие стороны, жаль, что я их не увижу. Жаль, что не достигну ничего. Сказке конец.       Наступила тьма.       Дорогие читатели, спасибо за то, что читали этот фик. Мне очень приятно ваше внимание, приятно, что меня вообще читают. Я, конечно, не Пушкин, но свои плюс-минус десять человек читателей получил :) А герой… Герой, блять, будет жить! Спасибо за внимание. (Автор немного выебнулся, простим ему это?)       Наступила тьма. Кто-то отключил питание, и я дёрнулся в сторону, звук выстрела оглушил моё правое ухо, но мне плевать. Развернулся и со всей дури заехал рукой наудачу туда, где должен стоять Грэг. Рука попала во что-то мягкое, и Грэг издал воющий писк. Да, получи, сука, по яйцам. Рванулся с места и на максимальной скорости побежал в ту сторону, где должен был лежать отец. Моё дыхание сбилось, но мне казалось, что я лечу. Темнота расступилась, позволяя чётче различать окружающую обстановку, похоже, я всё-таки мутант…       Раздались выстрелы, завыли люди, и начался шум и гам. Автоматные очереди и крики боли за спиной отвлекали меня, но я не мог помочь им сейчас, потому что все мои мысли занимал отец. Добежав до него, я схватил его за руку и оттащил его за ближайший блок, это далось мне невероятно легко. Осторожничать я не мог, рядом со мной просвистела пара пуль, и, не смотря на страх получить их, адреналин не дал скатиться в панику, а злость и ярость, державшиеся на пределе, стали противовесом страху. Осторожно усадив отца спиной к блоку, я осмотрел рану, кровавое пятно находилось на груди, но отец дышал.       «Я должен ему помочь…», — думал я, пытаясь закрыть рану.       Отец тронул мою руку.       — Поздно… ха, — отплёвываясь, выговорил он. — Мне уже не поможешь. Возьми.       Он вложил мне в руку какой-то предмет. Открыв ладонь, я увидел флэшку, ту самую, что дал ему Грэг.       — Когда ты успел… — лишь произнёс я, сразу мотнув головой. — Неважно! Почему ты не рассказывал мне? Почему ты вёл себя как последняя свинья со мной?! — я срывался на крик. — Чёрт! Неважно, молчи. Я тебя вытащу, тебя вылечат… А потом ты всё мне расскажешь, и всё будет по-другому, — приговаривая, я старался зажать рану как можно плотнее. Я. Не. Дам. Тебе. Умереть.       — Я горжусь тобой... — папа грустно улыбнулся. — Ты, кха, вырос, сына… Ответы на вопросы ты найдёшь там, — он глазами указал на флэшку. И сделав вдох, шёпотом произнёс: — Мне жаль, что так вышло… — это были его последние слова.       — Блять! Блять! Блять! — я бил его в грудь, но он уже был мертв, а его тело лишь содрогалось от ударов, не показывая признаков жизни.       Мои руки опустились, выстрелы затихли. Придя в себя, я закинул флэшку в карман и медленно выглянул из-за угла, чтобы резко нырнуть обратно.       — Чёрт! – выругался я, потому что в мою сторону Грэг выпустил автоматную очередь и слава всем богам, что я успел втянуть голову обратно. Учёные были мертвы, я видел несколько тел, а кроме Грэга и его подручных, никто звуков не издавал.       — Малыыыш… — протянул Траст. — Выходи.       Бля, бля, бля. Что делать? Я ползком пробирался прочь от блока, чтобы скрыться уже за другим, а затем ещё и ещё.       — Кончайте его. Пора сваливать.       Ни одной идеи, что делать. Руки немного тряслись, надо быстро что-то придумать. Вдруг раздался грохот, не сильный, но достаточно громкий, чтобы услышать.       — Что это было, мать вашу? Подкрепление?       — Похоже. Сворачиваемся, заигрались мы тут. Траст, добей ты его, наконец! Вэйн, Билл, на изготовку, похоже, пробиваться придётся с боем…       — Да ищу я, ищу. Я же не виноват, что ты зажмотил взять шлемы сразу с визором ночного видения и теперь приходится пользоваться фонариком!       — Поговори мне ещё!       Пока Траст искал меня, я, не забывая постоянно менять место дислокации, двигаясь на животе, искал выход. Придётся рискнуть, сильно рискнуть, хотя… Что мне терять-то?       Встав за блоком, я ждал, пока Траст дойдёт до меня. Вдох-выдох, тихо, успокойся. Не дай себя заметить, у тебя есть шанс, ты сможешь. Накрутив себя, я был готов напасть. На свою злость я боялся положиться, она ослепляет, а сейчас не место и не время для того, чтобы вести себя безрассудно.       Подходит. Я закрыл глаза. Я слышу его шаги, мягкие, но не осторожные. Что ему может сделать тринадцатилетний пацан? Я тебя удивлю. Моя сила – мой козырь, рано. Рано, ещё немного, иди, сделай ещё шаг, не заметь меня, пожалуйста…       Сейчас!       Как только из-за угла показался ствол автомата я, дождавшись, пока Траст сделает ещё шаг, схватил его за дуло и дёрнул что есть мочи, пытаясь вырвать автомат, это был мой план, мой шанс. Но, видимо, что-то пошло не так, и Траст так и не выпустил оружие, полетев за ним. Не ожидая такого поворота, я упал, потянув его за собой, пыхтя и прерывисто дыша из-за груза, что оказался на мне. Не отцепляясь, упёрся ногами в грудь Траста, пытаясь выдернуть автомат из его рук. Зря я так сделал, потому как сразу отхватил кулаком по виску. Меня повело, но прежде, чем я пришёл в себя, Траст добавил ладонью в нос, пытаясь вбить его мне в череп, я инстинктивно дёрнул головой, и мой нос просто оказался вывернут набок, из глаз брызнули слёзы, а я замычал от боли. Стон перетёк в рычание, и я всем естеством захотел его убить, растоптать, уничтожить. Траст попытался отшатнуться, отмахнулся и ударил меня. Получив удар, я схватил его руку, не давая другой вытащить нож. Тело действовало само, но я всё прекрасно осознавал, и это было жутко, но одновременно приятно, и мне хотелось ещё. Ноги мои также находились у него на уровне груди, но в этот раз вместо автомата я держал его руку. Выпрямить ноги, растягиваясь всем телом, с удовольствием услышать его вопли и трескающийся звук рвущейся одежды, кожи и костей. Лицо Траста исказилось от боли, а вопли обрели ещё более высокую частоту, пока, наконец, меня не накрыло фонтаном крови, который словно придал мне сил. Я оторвал ему руку, да! Я просто взял и оторвал ему руку. С торжествующим рыком уже хотел было накинуться на него, но тут яркий свет ударил по глазам, и мне пришлось приложить все силы, чтобы не попасть под пули и не получить смертельную передозировку свинца. Сил было много, а лёгкость была подобна той, которую я чувствовал недавно, а это значило, что я могу ещё поиграть с ними.       Снова грохот выстрелов, и уже после прыжка я понял, что что-то не так, стреляли не в меня. Возгласы и крики, я не слышал их из-за грохота. Предвкушая интересное, я выглянул и успел заметить лишь тень, которая сбила меня с ног. Перекувыркнувшись, я ощутил на себе холодную сталь, а придя в себя, взглядом уловил только стальную руку, которая дёрнулась и снова отправила меня в полёт. Моё тело снесло, как пушинку, и оно встретилось со стеной, что вышибло из меня дух. Голова нещадно болела, я мотал руками перед собой в прямом смысле пытаясь найти воздух. Я согнулся, а затем изо всех сил выгнулся, сделав глубокий вдох. Пришёл в себя, и меня вырвало, когда я вспомнил, как оторвал руку человеку, чья кровь до сих пор подсохшей корочкой покрывала меня. Как не вовремя! Я попытался отогнать эти мысли и поднялся, тело было словно налито свинцом, сделав шаг, я споткнулся и упал. Это был Грэг, сломанной куклой и с торчащими наружу костями, он лежал с повёрнутой на сто восемьдесят градусов головой. Сдерживая рвотные позывы, я вытащил из его руки пистолет, который он сжимал даже после смерти, нашел нож за поясом, а также флэшку, которую подменил отец. Снова грохот.       — Что, чёрт подери, такое там творится? — прошептал я.       А творилось там невероятное, две тени схлестнулись в бою. Одна из них – та, что впечатала меня в стену, у неё была ребристая металлическая рука, маска, закрывающая лицо, и плотные чёрные очки, наподобие тех, что носят летчики. Рассмотреть его получше мне не давала скорость, с которой он двигался, стреляя из пистолетов с двух рук. Его противником, когда я присмотрелся…       — Мать моя женщина…       Демон… Это был демон, или нет… Красный, с характерными рожками, орудовал он – палкой? И у него не было глаз, была лишь маска, которая их имитирует. Что за хрень, блять, тут происходит? Он пользовался дубинками или чем-то схожим. И, самое главное. Он. Избегал. Пуль. Уходил с их траектории, вертелся, оставаясь нетронутым. Невероятно. Их битва была словно танец: выстрелы, сближение, сцепка, обмен ударами под разными углами и снова дистанция. Я ударил себя по щеке, от чего и так держащийся на честном слове зуб просто выпал из десны. Сплюнув его вместе с кровью, я, стараясь, чтобы на меня не обратили внимания, стал пробираться к выходу. Оглядываясь и молясь о том, чтобы остаться незамеченным, я добрался до двери и выскользнул вон из комнаты. Более не оглядываясь, я со всех ног свалил оттуда. Вернее, попытался. Как оказалось, радоваться мне было рано. Уже выбираясь из контейнера, в котором был вход на базу, я почувствовал, как меня схватила металлическая рука. Её хозяин прижал меня к стене, держа за горло, получив удар в корпус, он сделал шаг назад, а затем надавил ещё сильнее. Где, блять, демон, которым он был занят? Он его убил?       «Ещё немного, и он сломает мне шею», — со страхом подумал я.       Но он чуть ослабил хватку, позволяя мне сделать вдох, однако сразу после этого зажал вновь. Убедительная угроза. Чуть наклонившись, он взглянул мне в глаза, ну или вроде как взглянул, потому что за очками я не способен был различить этого. Однако, уверен, что взглянул именно в глаза.       — Где данные? — прозвучал чуть хрипловатый, заглушённый маской, проникновенный голос.       — Я не знаю, — одними губами выговорил я, ругая себя за сопротивление. «Ну давай, Берн, отдай ту флэшку, которую заменил отец». «А вдруг там тоже что-то важное?».       Незнакомец поднял меня и сильным ударом впечатал в то же место, где держал пару секунд назад, сдавливая горло. Я надеялся, что данные ему нужны, и он меня не убьет, однако с каждой секундой понимал, что мне не на что надеяться, он решил меня прикончить.       — Стой… — собрав все силы, прохрипел я. — Я отдам.       Хватка снова разжалась, механически, словно в нём не было никаких эмоций. Я прокашлялся и неуклюже встал на ноги, будучи всё ещё в его захвате. Тянуть время я побоялся, он может и не дождаться. Чёртов псих! Не вовремя пришла волна гнева. Вытащив нужный предмет, я отдал его ему, и тут до меня дошло, что меня не отпустят. Сейчас он сожмёт кулак, и всё. Но ведь была надежда… И она оправдалась, красная молния сбила его с ног, а так как он держал меня, от удара меня развернуло, и я кувырком вылетел в открытую дверь вместе с ними. Встать на ноги и свалить, быстро! Так, как я сегодня бегал, я не бегал никогда. Скорость, которую я смог развить, пожалуй, поставила бы меня на уровень олимпийских чемпионов, если не выше. И только когда я понял, что не слышу стрельбы, пришло осознание, что выбрался с территории складов и оказался в доках. Боясь праздновать победу раньше времени, я снова сорвался в бег и не останавливался, пока не заплутал в жилом районе близ этого дока. На улице свои крылья раскинула ночь, а я сполз по стенке в одном из переулков и расхохотался.       Смеясь, я дрожащими руками вытащил флэшку и, посмотрев на нее, словил вторую волну истерики. Приключение закончилось, я получу ответы, но пока мне они нахрен не нужны. Кто это был – плевать, где мы были – плевать. Отец… Мне было так смешно, больно и грустно, я ненавидел образ отца, при этом чувствуя теплоту его слов, мне было так страшно, и я был очень зол. Очень, очень зол.       Подошедший ко мне человек неопределенной из-за покрытого грязью лица национальности, весь провонявший алкоголем, помахал передо мной рукой, ухмыльнулся и начал шарить по моим карманам, пользуясь тем, что я уставился в пустоту. Придя в себя, я оттолкнул его.       — Пшшёл вон! – прошипел я.       Моим словам он не внял и вытащил нож, небольшой ножик с красной рукоятью, покрытой множеством царапин. Это достало меня, и я, не мудрствуя, влепил ему хук с размаха, отправив его в несознанку. Упал он, как мешок с дерьмом, и, кажется, запах дерьма тут совсем не аллегория. Мне стало легче. Воистину, говорили, что человеку для хорошего дня нужно семь раз обняться либо от души кого-либо ударить. День, точнее ночь, это лучше не сделало, но мне определённо стало легче. Нужно добраться домой. В карманах у бомжа ничего не было. Сплюнув на него, точнее попытавшись, я промахнулся, махнув рукой, не стал плевать ещё раз и побрёл через переулки в сторону дома. Вот только я быстро заблудился и просто бродил в поисках хоть кого-то, кто указал бы мне дорогу.       Грязный, потный, воняющий, я, наверное, в глазах других людей по виду не отличался от того бомжа. Этот спальный район не был богатым, но и до того, где я живу, убогостью он не дотягивал, хотя и не был так уж безопасен, вероятно. Сужу я по встреченному бомжу. Людей на улице почти не было, и я просто брёл от переулка к переулку. Как же отыскать дорогу домой? Пошарив в карманах, нашёл десять долларов и не более. Спина затекла, и я потянулся, застонав от схватившей меня судороги.       Побродив ещё немного, я наткнулся на привычную картину ограбления. На глазок могу сразу определить, женщина шла домой после тяжелой работы, где задержалась допоздна, мужик, прогуливаясь, решил подзаработать – либо ему срочно нужны деньги, либо у него не было выбора, а он есть всегда, ну да неважно. Важно лишь то, что вероятность именно мне так вовремя наткнуться на это действо была далеко не большой. Я бы даже сказал, маленькой. Чувствую себя героем рассказа, как всё вовремя. Но раз уж удача так улыбнулась мне, я просто обязан не упустить шанс. Подкравшись к грабителю сзади, я уже не так струхнул от вида пистолета в его руках. Сказывается пережитое приключение. Радует, что хоть какая-то польза есть, ну или у меня просто состояние апатии. Много думаешь, одёрнул я себя. Нашёл время предаваться самокопанию, одна ошибка, и тебя могут пристре… поздно.       Хруст стекла заставил его обернуться. Бля! Я прыгнул, сокращая расстояние, схватив его за руку, державшую пистолет, и отвел её в сторону, не ожидал, да? Удар со всей силы по голени – и не ждавший такого подвоха падает на землю вместе со мной. Удар в затылок, и он затихает.       Отдышавшись, я потёр спину, больно. Сегодня я слишком много отхватывал люлей. Взяв пистолет, я понял, что зря волновался. Игрушка. Такой можно прикупить в любом игрушечной магазине для детей. Ну, я ведь этого не знал. Затем обыск, и у меня на руках ещё пять долларов. Класс.       — Спасибо… — услышал я голос женщины, ан нет, девушки. Рыжая, опрятно, но небогато одетая, с небольшим шрамом на щеке, которого почти не видно. И благодарность её… была очень приятна. Ну, хоть что-то хорошее за сегодня.       — Пожалуйста, — кивнул я, тяжело поднимаясь.       Это не укрылось от её глаз.       — Эм, вы ранены? — негромко поинтересовалась она.       — Нормально, — отмахнулся я. И, уже собираясь уходить, вспомнил, что вообще-то мне нужно найти способ попасть домой. — Мисс, простите, — я почесал за ухом, — не могли бы вы одолжить мне немного денег, я, эм-м… домой добраться не могу.       Она некоторое время смотрела на меня, осмысливая мои слова, потому как это, наверное, было неожиданно. Немного недоверчиво осмотрев меня, небось, подумала, что я ещё один грабитель, она улыбнулась, немного, лишь уголками губ.       — Да, конечно. Столько хватит?       — Это много, — я попытался вернуть деньги, но лишь из вежливости. Надеясь, что она откажется принять их обратно.       — Забудьте, это меньшее, что я могу для вас сделать, — ответила девушка, отводя мою руку. — Всё же мало ли что могло случиться. К тому же, детям принято давать на карманные расходы, — пошутила она.       — Я не ребёнок! — возмутился я, чем, кажется, лишь убедил её в обратном.       Уже уходя, добавил:       — Спасибо еще раз!       Такси ловить ночью сложно. Ну как – сложно? Они редко проезжают, да и не центр это. Всё же поймав его, я указал адрес и провалился в сон.       Рука таксиста заставила меня вздрогнуть, и я дёрнулся, не осознавая, где нахожусь. Денег хватило впритык. Да и таксист остался недоволен, в Нью-Йорке принято оставлять чаевые в размере от десяти до двадцати процентов, но у меня едва хватило на оплату. А пользовался такси я в первый раз, и что-то мне расхотелось пользоваться ими снова. Дорого.       Не разбирая дороги, я направился в единственное место, где чувствовал себя в безопасности. К старику. Добравшись до него, я постучал. Никто не ответил, спит, наверное. Всё же зря я сюда пришел. Нечего его беспокоить. Уже уходя, решил прислушаться, так, на всякий случай. Прижав ухо к двери, я напряг слух и попытался что-нибудь различить, отгораживаясь от шумов остального мира. Это трудно, но возможно. Вроде тихо, а нет, что за?.. Я уловил хрип, тяжёлый хрип, какой бывает, когда дышать нечем, и кашель.       — Старик! — крикнул я, заколотив в дверь. Внутри всё похолодело. — Нет, нет, нет! Ещё и ты… — но дверь мне никто так и не открыл.       Бросив на неё злобный взгляд, я схватился за ручку и изо всех сил потянул. Я сильный, я смогу – глоток – оторвал руку, смогу и открыть. Потянул ещё сильнее, дверь заскрипела, ещё сильнее, и я вылетел назад. Зажмурившись от боли в спине, я посмотрел на кулак, в котором была зажата дверная ручка, а затем и на саму дверь, которая всё так же стояла.       — Блять! — тогда попробуем по-другому.       Сняв майку, я порвал её на две части и обмотал кулаки. Напрягая все силы, ударил рядом с дверью, кулак погрузился в стену, но не пробил её. Давай, ярость, ты мне сейчас нужна! Я накручивал себя, нанося удары и не обращая внимания на боль в кулаках. Вся злость выплеснулась на стену, ты мне мешаешь! Очнулся только когда пробился внутрь. Стена осыпалась, и я смог рыбкой залезть к деду в комнату. Дед лежал на полу и трясся в конвульсиях.       — Старик! Ты как? Что с тобой? — в панике начал я задавать вопросы.       Но, не получив ответа, я приблизился и решил положить его на кровать, а затем бежать за помощью. Подбежав к нему, схватил за руку, и мир изменился, он просто погас, но я чувствовал, что держу его за руку. Додумать ничего я не успел, пришла боль. Голова начала раскалываться от обилия информации из чужой, не моей жизни. Вот я получаю машину на день рождения, вот поступил в Щукинское, на актёрское мастерство. Вот мы с друзьями, балуясь наркотиками, хватаем девчонку из старших классов. Затем суд за убийство, меня оправдывают благодаря связям отца. Вот мы с ним ругаемся, а затем я иду отпраздновать моё освобождение. Вот я напился, и мать убитой стреляет в меня. Тут я уже в Нью-Йорке.       — Н-нет… ты не мог… — шепча, я отполз от него.       Мне не верилось, не может так быть. Почему?! Я разбежался и пнул его по ребрам. Он захрипел ещё сильнее и, кажется, пришёл в себя.       — Берни… — прохрипел он.       — Тварь! Сука! Как ты мог?! — я сел на него и бил кулаками. — Ненавижу! Ненавижу, сука! Сдохни!       Удар за ударом, я бил и бил, не обращая внимания на брызнувшую кровь. Не обратил внимания я и на хруст ломающихся костей. Куски мозга, разбросанные в разные стороны, я тоже проигнорировал. Пришел в себя, только когда кулаки били уже по земле. Затем я просто встал, открыл дверь и поплёлся домой. Внутри была пустота. Злость кончилась. Ярость пропала. Мне просто хотелось спать. Дошёл до дома, открыл дверь и завалился грязный, в крови, сразу в кровать, не разуваясь. Уснул моментально, кажется, даже не коснувшись головой подушки.       Что такое резкая перемена в жизни? Теперь я знаю, что это. Я пытаюсь жить так, как жил раньше. Но у меня не выходит. Эта неделя прошла никак. Просто никак. Я мог идти по дому и останавливался на месте с пустым взглядом, улетая в воспоминания этого гандона. Они появлялись внезапно, безо всякой системы, и могли застать меня в любом месте. Своё первенство в «Петушиных боях» я профукал именно таким образом. Прямо во время очередного боя ради денег меня настигли его воспоминания, а иногда и не они, но именно тогда это были воспоминания. Очнулся я уже лёжа на земле, с разбитым лицом и потерей потенциальных денег. Довольное лицо Ника я проигнорировал, боясь сорваться и убить его.       Ах, убийство. Это сложно. Никогда не думал, что после убийства будет так тяжело осознать, что ты именно убил. Уничтожил. Закончил его жизнь. И ещё тяжелее было чувствовать, что ты не жалеешь об этом. Это было… странно.       Что до воспоминаний и знаний, то это оказалось, как бы больно ни было вспоминать старика, который на деле оказался совсем не стариком, полезно. Я многое узнал, именно что узнал. Что-то запомнил, что-то нет, как при просмотре фильма, детали вспомнить тяжело, если не вглядываться. Старик оказался попаданцем. Забавно. Мне понадобилось много времени, чтобы осознать, что я живу в якобы выдуманном мире. Вот только выдуманным он мне не кажется нихуя. Люди умирают, плачут, радуются, они живут и стараются не давать жить другим, так же, как и там, откуда прибыл Саша. Вот только зря прибыл, сука. Так тебе и надо.       Александр Никонов. Родился в богатой семье, отец, равно как и мать, работали в сфере политики. Занимались бизнесом, правым и левым. Имели большие связи и совершенно не занимались воспитанием ребёнка. А когда спохватились, было уже поздно. Саша, изначально любопытный и любознательный ребенок, вырос в неконтролируемого и наркозависимого подростка, который умудрялся при этом учиться хорошо. Даже очень хорошо. Но друзья, наркотики и большие суммы денег окончательно испортили его как человека. Он почувствовал свободу и вседозволенность. А его актёрское мастерство было просто на небесном уровне. В Щукинское училище он поступил сам, радуя родителей. Он был славным сыном дома, хорошим учеником в школе, отличным другом в любой компании. Если я говорю «в любой», это значит, что попади он в группу террористов, он и там бы быстро оказался своим парнем. Такая вещь, как чувство жалости или милосердия, ему знакома не была. По его воспоминаниям он был жесток. Мешает друг? Не беда, подкинул наркоты, и его забирают. Не дала девушка, которая понравилась? Какие проблемы, забери её и закопай вдали от города. Поймали с поличным? Тоже решаемо, отец не последний человек, вытащит. Так и шла его жизнь. Я не сужу его, сам не без греха, но мне было неприятно наблюдать за этим.       После смерти он оказался здесь. Растерялся поначалу, а как понял, куда попал, то взял себя в руки и решил стать здесь самым-самым. Амбициозно. Вот только возникли проблемы, связей нет, денег нет, а тело самого простого горожанина. Но появились способности. Необычные, в смысле – действительно необычные. Он мог переселять свой разум в другие тела, предварительно ввязавшись в доверие к их обладателям и, мягко, в течение нескольких лет подтачивая и освобождая проход для себя. Затем он полностью убивал личность и жил себе не тужил. Но и тут оказались подводные камни. Его, так сказать, разум убивал тело. Медленно, по не известной причине, тело разлагалось, от трех до пяти лет, каждый раз по-разному. Ткани неспешно, но стабильно отмирали, и тело превращалось в труху. Его сила заключалась не только в переселении, но также и в телепатии. Правда, на очень короткой дистанции, а ещё лучше – при прикосновениях. Тело старика было его третьим телом, первое он сменил сразу же, как решил проверить способности, вселившись в сына того первого человека, в чьём теле он оказался. Но заметил увядание он поздно. Рядом никого не было, кроме родного дедушки, тварь. И ему пришлось переселиться в него, всё же возможность вселения в окружающих его людей, ближнего круга, он оставил, просто на всякий случай. И, как вышло, это ему пригодилось. Женское тело он не захотел и занялся поиском нового.       Он пришёл к выводу, что если получит тело с высоким уровнем регенерации, то сможет нивелировать угасание жизни. В его планах мелькал некий Росомаха, мутант, известный по комиксам и кинофильмам того мира, обладающий невероятно высокой регенерацией. Однако способа найти его у Александра не было, и тогда он случайно дотронулся до меня…       Выудив часть моих воспоминаний о своей необычности, он очень заинтересовался, затем составил план и исчез из той семьи, появившись рядом со мной.       Отдельно стоит сказать о наркотиках. Конкретно героин был для него способом увеличить количество эндорфинов в крови, что приводит к состоянию, близкому к блаженству, нирване. А также сильно повышает его возможности в оперировании памятью и, собственно, «копанию в мозгах». Но чем сильнее он пользовался своей способностью, тем быстрее начиналось разложение. Добавим старость и получаем намного более короткий срок его угасания. К тому же, были приступы конвульсий и слабость, подобно той, в которой я его застал.       Эта тварь знала обо мне всё! Вообще всё! И он уже предвкушал развязку и буквально на днях собирался забрать моё тело. Моё. Тело. Сука.       Этим я и занимался на протяжении всей следующей недели. Я сильно исхудал, да и травмы, полученные на том складе, требовали отдыха и еды для восстановления. Но я как всегда экономил. Также я разбирал и пытался систематизировать все новообретённые воспоминания о своём мире. Комиксы, фильмы, мультфильмы, всё шло в ход. И тенденция развития мне не нравилась: и там и там начиналась жопа. Это было хреново, но свою пользу тоже можно выгадать.       Первое время я боялся, что за мной придут. Придут те, на кого работал отец. Но через день их не было, через два тоже, и через неделю они не явились. Тогда я пришел к выводу, что обо мне они не знают. Кем бы они ни были.       Бернард Шмидт умер. Родился новый Бернард Шмидт. Не тогда, когда умирал отец, не тогда, когда я впервые всей душой окунулся в свою ярость. Тогда, когда я убил человека, которому доверял больше остальных, тогда, когда я убил его, не чувствуя сожалений. И, самое главное, тогда, когда я понял, что благодарность той девушки задела меня за душу. Я собираюсь сделать подарок этому городу, почистить его, не в ущерб моим целям и стремлениям, конечно. Я видел, как демон избегал пуль, значит, я тоже смогу. Но чтобы убить зло, чтобы стать сильнее, нужно стать злом. И я им стану.       И сегодня я впервые вышел на охоту. Я не могу сидеть, сложа руки, мне нужно стать сильнее, я больше не позволю себя обмануть, я больше не хочу оставаться бессильным пред трудностями. Ярость нужно либо усмирить, либо научиться контролировать, вот одна из тех проблем, решение которых может сделать меня сильнее. А где, как не на улице, в бою учиться этому? Другого способа я не знаю.       И, гуляя по ночам в поисках грабителей, насильников и прочих, я пытался тренироваться. Погружаться в эту злобу или держать её в узде. Вот только – легко сказать. Потому что за три ночи я так никого и не встретил. Но сегодня всё изменилось.       — Нашёл… — прозвучало надо мной.       Я поднял голову вверх. Ничего, тёмная улица, я в капюшоне, при себе есть и пистолет, отобранный у Грэга, и его же нож. Но мне было страхово, хоть и не так, как раньше.       Рука легла мне на плечо, я сразу отмахнулся, пытаясь собраться, страх снова смешался с яростью. Но попал я лишь по воздуху. Я огляделся. Спокойно, ты хотел приключений, кажется, ты их и получил.       — Кто ты? — громко сказал я, пытаясь скрыть дрожь в голосе. — Где ты?       Я не мог определить, откуда ждать удара.       — Тут.       Чёрт! Я свалился на задницу, а предо мной предстал он.       — Человек без страха… — прошептал я, в голове всплыла информация о нём, не так много, но достаточно.       Слепой, Мэтью Мердок, Сорвиголова. Он словно видит звуки, как летучая мышь, использует сенсорное зрение. Он может помочь мне, если не пришибёт раньше, додумал я. Но он ведь вроде за справедливость или, по крайней мере, за её вариацию. Или мне конец.       — Знаешь меня? – его голос звучал спокойно, уверенно.       — Слышал, — уклончиво ответил я.       — Интересно… — выразил он свою заинтересованность. — Однако, неважно в данный момент. Знаешь, что действительно интересно? — спросил он.       Я промолчал.       — Я патрулировал окрестности и заметил тебя… твоё лицо, — герой указал на меня пальцем. — Ты был там той ночью, за тобой охотился тот наёмник. Не расскажешь, почему? И что, собственно, забыл ребёнок на подземной базе? — задал он вопросы.       Я обдумал его слова. Пожалуй, стоит ответить ему правду, хотя мне этого и не хотелось, но я слишком его опасался.       — Отец, — помедлив, я продолжил: — Мой отец работал там. Я сам этого не знал до того дня. Они притащили меня силой и заставили его открыть дверь, угрожая меня убить. Папа открыл, а потом… его убили, — ком в горле мешал рассказывать. — А тот, солдат, хотел получить данные, что скачали наёмники, и мне пришлось отдать носитель памяти, который я успел снять с их главаря, — я судорожно старался обдумывать слова, чтобы не попасться на лжи и недоговорке, которые этот демон чувствует по голосу.       — Вот как… — протянул Сорвиголова. — И что же мне с тобой делать?..       Спросил он, не надеясь на ответ. Я понял, это мой шанс.       — Научи меня! — воскликнул я.       Если он удивился, то не подал виду, хотя рука вроде дёрнулась.       — Чему?       — Драться! Научи уходить от пуль! Научи меня сражаться.       — Я не беру учеников, — прозвучал ответ.       Это было словно удар под дых. Я должен его убедить.       — Я не такой, как все… — начал я. — Обучи меня, я должен стать сильнее, — прибавляю с мольбой.       — Извини, — ответил он после недолгого молчания. — Я не смогу этому тебя обучить…       Ну всё, даже этот отвернулся от меня. И куда мне идти, я не знаю.       — Зато я знаю, кто сможет, — закончил Сорвиголова. — И возьмет он тебя или нет, будет зависеть только от тебя.       Впервые за последнее время в моей груди загорелась надежда.