Хор тысячелетий

Блейз очень обрадовался, что Гарри удалось раздобыть оборотное зелье. Посовещавшись, ребята решили, что воспользуются волосом одной из близняшек Патил: девочки были похожи друг на друга как две капли воды, но почему-то очень редко ходили вместе, в отличие от близнецов Уизли. Индианки даже учились на разных факультетах. Ребята надеялись, что никто не заметит, две одинаковых девочки ходят по залу или три. Конечно, самих близняшек предупредить все равно пришлось, но Блейз наплел им с три короба про меры безопасности для Избранного, и Парвати согласилась дать им свой волос, решив, что пусть лучше все думают, что она открывает бал с Поттером, хоть это и неправда, чем эта честь достанется кому-то другому. Самое сложное было - организовать все так, чтобы Малфой и его верные телохранители Крэбб и Гойл не догадались, что задумали Поттер и Забини. Блейз сделал вид, что уезжает накануне бала и провел почти сутки в мантии-невидимке. Гарри, приносивший ему еду, чувствовал себя последней скотиной: из-за его трусости друг вынужден был столько всего вытерпеть... Впрочем, Забини совершенно не выглядел недовольным: Гарри проводил с ним больше времени, чем когда Блейз не скрывался, да и впереди его ждал целый приветственный танец... За это итальянец готов был не один день просидеть в мантии-невидимке, а хоть неделю! В назначенное время все студенты начали собираться в холле перед Большим залом. Возникла такая толчея, что, пожалуй, никто бы ничего не заметил, даже если бы Блейз обратился прямо здесь, без всякой мантии. Из подземной гостиной по лестнице поднялись слизеринцы. Впереди вышагивал Малфой в черной бархатной мантии с высоким воротником. Малфой вел под руку Пэнси Паркинсон в светло-розовой мантии, обильно украшенной рюшками и бантами. Гарри заметил, что Драко выглядит сердитым. Интересно, это он побоялся пригласить Гермиону? Или она ему отказала?.. Дубовые входные двери тяжело отворились, и в холл вошли гости из Дурмстранга во главе с профессором Каркаровым. Сразу за ним шел Крам с незнакомой красивой девочкой в голубой мантии. В раскрытые двери Гарри успел заметить перед замком на лужайке возведенный волшебством грот, полный розовых кустов, среди которых высились каменные скульптуры Деда Мороза и северного оленя. Над кустами и скульптурами порхали разноцветные светляки. Это были настоящие живые феи, только совсем крошечные. — Участники Турнира, пожалуйста, пройдите сюда, — прозвучал голос профессора МакГонагалл. Блейз незаметно скинул мантию-невидимку и Гарри запихнул ее в один из пустых доспехов, украшавших холл. Юноша взял свою "спутницу" под руку, "Парвати" просияла, поправив изящным движением ленты, и они двинулись через галдящую толпу, куда показала МакГонагалл, — справа от двери было небольшое свободное пространство. Профессор была в мантии из красной шотландки, тулью шляпы украшал довольно-таки безобразный венок из чертополоха. Она объяснила чемпионам, что пока им надо постоять здесь: они войдут в зал парами, церемонно, после того, как все остальные усядутся за столы. Флер Делакур с Роджером Дэвисом встали первыми у самых дверей. Дэвис не верил своему счастью и не отрывал зачарованного взгляда от красавицы Флер. Подошли Седрик с Чжоу, Гарри вежливо поздоровался с ними, но тут взгляд его упал на девочку, стоявшую с Крамом, и у него от удивления раскрылся рот — это была Гермиона! Только совсем не похожая на себя. Волосы, обычно напоминавшие воронье гнездо, гладко расчесаны и скручены на затылке в красивый блестящий узел, легкая мантия небесно-голубого цвета, да и походка совсем другая, наверное, потому, что плечи не оттягивает тяжелый ранец. И она улыбалась, правда, немного скованно. Гарри украдкой показал ей два больших пальца, и девушка, приободрившись, весело ему подмигнула, указывая глазами на его "спутницу". Когда все наконец уселись по местам, МакГонагалл велела оставшимся встать друг за другом парами и следовать за ней. При их появлении весь зал захлопал, и профессор МакГонагалл повела их к большому круглому столу в дальнем конце, за которым сидели судьи. Стены зала серебрились инеем, с темного, усыпанного звездами потолка свисали гирлянды из омелы и плюща. Длинные обеденные столы исчезли, вместо них — сотня столиков, каждый человек на десять. На столиках уютно горели фонарики. Гарри шел, боясь одного — как бы у всех на глазах не споткнуться. Блейз твердо держал его за руку, лучезарно улыбаясь окружающим. Гарри чувствовал его поддержку и с ужасом думал, что бы с ним было, если бы рядом была какая-то девушка... Недалеко от судейского стола Гарри заметил Пэнси с Драко. Вид у Пэнси был надутый, Драко же, прищурившись, не сводил глаз с Гермионы. Дамблдор, возглавлявший судейский стол, встретил подошедшие пары сияющей улыбкой, Каркаров — нежданное совпадение — смотрел на Крама и Гермиону совсем как Драко. Людо Бэгмен в пурпурной мантии, расшитой золотыми звездами, громко аплодировал вместе со всеми. Мадам Максим, сменившая черную атласную униформу на свободную мантию из легкого светло-лилового шелка, тоже вежливо хлопала. Не было только мистера Крауча. Вместо него пятым за столом судей важно восседал Перси Уизли в темно-синей с иголочки мантии. Остальные места предназначались для участников состязания с их дамами. Многозначительно глянув на Гарри, Перси слегка выдвинул незанятый стул, Гарри понял намек и сел рядом. Не успел он раскрыть рта, как Перси поведал ему радостную новость: — Меня повысили. Я назначен («Не иначе как Верховным правителем вселенной», — подумал Гарри) личным помощником мистера Крауча и представляю его на вашем балу. — А почему он сам не пришел? — спросил Гарри, уж очень ему не хотелось весь вечер слушать очередную лекцию о котлах. — Боюсь, мистер Крауч болен и болен серьезно. Ему нездоровится с самого Чемпионата мира. Ничего удивительного, сильное переутомление! Да и годы не те, хотя голова все еще светлая. Великий человек! Длинная тирада на тему величия мистера Крауча мало занимала Гарри. Ему ужасно хотелось поделиться всеми своими открытиями с профессором Снейпом, но тот находился далеко, да и Святочный бал был явно не самым подходящим для этого местом. Отливающие золотом тарелки, перед которыми лежали меню, все еще были пусты. Гарри нерешительно взял карточку с рождественской виньеткой и огляделся — официантов нет. Дамблдор, однако, внимательно изучал список блюд, после чего заказал, глядя в свою тарелку: «Свиные отбивные!» И на тарелке тотчас явились с пылу с жару котлеты. Тут все сразу смекнули, что делать, взяли меню, и золотые тарелки наполнились едой. Гарри с любопытством глянул на Гермиону. Она увлеченно беседовала с Виктором Крамом и, кажется, не замечала ничего вокруг. После ужина Дамблдор встал и пригласил всех последовать его примеру. Взмахнул волшебной палочкой, столы отъехали к стенам, образовав пустое пространство. Еще один взмах, и вдоль правой стены выросла сцена — с барабанами, гитарами, лютней, виолончелью и волынкой. На сцену вышел ансамбль «Ведуньи», встреченный восторженными рукоплесканиями. У ведуний были длинные растрепанные волосы, черные мантии нарочито порваны и потерты. Гарри с нетерпением ждал, чтобы они заиграли, совсем забыв, что за этим последует. Ведуньи разобрали инструменты, фонарики на столах погасли, и участники состязания со своими дамами поднялись со своих мест. — Пойдем, — шепнула "Парвати". — Сейчас полагается танцевать. Вставая, Гарри запутался в полах непривычного наряда. «Ведуньи» заиграли грустный медленный танец. Вышли на середину зала, которая была ярко освещена. Гарри старался избегать устремленных на него взглядов (краешком глаза он все же заметил, как Грегори и Винсент махнули ему, едва сдерживая смешок). "Парвати" решительно взяла обе его руки, одну положила себе на талию, другую крепко сжала. «Не так уж и плохо», — подумал Гарри, неторопливо описывая круги. Гарри глядел поверх голов, но скоро и сами зрители, разобравшись на пары, присоединились к танцующим, и Гарри перестал ощущать на себе взоры десятков глаз. Темно-карие глаза "индианки" блестели от выпитого шампанского и становились подозрительно похожи на настоящие глаза итальянца, и Гарри вспомнил, что действие оборотного должно скоро закончиться. К счастью, танец был не очень длинный, и стоило "Ведуньям" заиграть новую мелодию, как ребята, стараясь не привлекать лишнего внимания ушли с танцпола. Под предлогом, что хотят выпить чего-нибудь еще, друзья по краю зала обошли танцующих и вышли в холл. Парадные двери были распахнуты настежь, в розовом саду мерцали, порхая с куста на куст, крохотные феи. Мальчики спустились по лестнице и очутились в гроте, полном цветущих розовых кустов, между ними бежали извилистые дорожки, мощенные цветной плиткой, над кустами высились каменные статуи. Где-то плескалась вода, должно быть, фонтан. Здесь и там на резных скамьях сидели ученики, отдыхая от танцев. Блейз спешно трансфигурировал на себе мантию в мужскую и весело подмигнул Гарри: - Неплохо получилось, а?.. Гарри согласно кивнул. Только сейчас он осознал, что, кажется, перебрал с шампанским с непривычки. От постоянного нервного напряжения ему все время хотелось пить, а вот есть - как раз наоборот, совершенно не хотелось. Итог был плачевным. От резкого кивка голова его закружилась, и парня немного повело в сторону. Блейз подхватил его, не давая упасть: - Эй, да ты, я смотрю, накидался, мой дорогой? - в огромных карих глазах итальянца плясали смешинки и отражались порхающие тут и там феи-светляки, неуловимо напоминая Гарри о летнем луге... - Какая хорошая ночь, - пробормотал юноша и сам потянулся за поцелуем...

***

Хохоча и толкаясь, Гарри и Блейз ввалились в факультетскую спальню. Праздник внизу еще был в самом разгаре, но юноши, взяв с собой шампанское и пирожные, решили продолжить его в более уютной обстановке: непрестанно целуясь - Гарри быстро вошел во вкус и, к радости Блейза, мгновенно обучался, - юноши повалились на постель Блейза. Итальянец придавил Гарри к матрасу, и тот почувствовал, что в бедро ему уперся недвусмысленный стояк. Кровь молодого волшебника буквально закипела от столь наглядной демонстрации, и когда рука Блейза легла на его пах, Гарри застонал и сделал встречное движение бедрами, прикусывая нижнюю губу однокурсника. Блейз оторвался от зацелованных и чуть припухших губ Гарри и, сноровисто расстегнув его мантию, взялся за ремень его брюк. - Блейз... - Гарри попытался остановить его руки. - Ш-ш, мой сладкий, - прошептал итальянец, - тебе понравится, я обещаю. - Я не... О-ох... - задохнулся Гарри, когда Блейз выпустил его истекающий смазкой член из расстегнутых брюк и накрыл губами обнажившуюся головку. Все мысли разом вылетели из головы юного Поттера, уступив место животным инстинктам. Словно во сне, Гарри помог Блейзу освободиться от одежды. Прикосновение обнаженной кожи обжигало, лишало возможности не только мыслить, но и дышать. Гарри закружил водоворот потрясающих ощущений: казалось, что нежные руки и губы Блейза были повсюду, лаская, дразня, даря ранее не испытанное наслаждение, и когда Блейз обхватил рукой оба их члена, прижимая друг к другу, ему хватило буквально нескольких движений, чтобы юноша со стоном кончил, выплеснувшись себе на живот. Блейз почти сразу последовал за ним и обессиленно рухнул на кровать рядом.