***
Когда они вошли в класс защиты от Темных искусств, профессор Амбридж уже сидела за учительским столом. На ней была та же, что и вчера вечером, пушистая розовая кофточка, макушку венчал черный бархатный бант. Невольно Гарри опять пришла на ум большая муха, по глупости усевшаяся на голову крупной жабе. В классе все старались вести себя тихо: профессор Амбридж была пока что величиной неизвестной, и никто не знал, насколько строгим ревнителем дисциплины она окажется. — Здравствуйте! — сказала она, когда ученики расселись по местам. Несколько человек пробормотали в ответ: — Здравствуйте. — Стоп-стоп-стоп, — сказала профессор Амбридж. — Ну нет, друзья мои, это никуда не годится. Я бы просила вас отвечать так: «Здравствуйте, профессор Амбридж». Ещё раз пожалуйста. Здравствуйте, учащиеся! — Здравствуйте, профессор Амбридж! — проскандировал класс. — Вот и хорошо, — сладким голосом пропела профессор Амбридж. — Ведь совсем нетрудно, правда? Волшебные палочки уберем, перья вынем. Некоторое время ученики выслушивали мнение нового преподавателя обо всех предыдущих, читали учебник по указке нового профессора, в общем, производили рутинные, совершенно бессмысленные, с точки зрения Гарри, действия. Однако поскольку урок был сдвоенный - у Слизерина и Гриффиндора одновременно, - то Гарри с интересом ждал, кто же из гриффов не выдержит первым. Конечно же, терпение лопнуло у Гермионы. Дождавшись, когда профессор ее вызовет, она произнесла деловым тоном: — Мне неясны цели вашего курса, — профессор Амбридж вскинула брови. — Ваше имя, будьте добры. — Гермиона Грейнджер. — Видите ли, мисс Грейнджер, цели курса, как мне кажется, должны быть совершенно понятны, если прочесть их внимательно, — нарочито ласковым голосом сказала профессор Амбридж. — Мне они непонятны, — отрезала Гермиона. — Там ничего не говорится об использовании защитных заклинаний. Последовала короткая пауза, во время которой многие ученики, наморщив лбы, перечитывали три цели курса, все еще остававшиеся на доске: "1. Уяснение принципов, лежащих в основе защитной магии. 2. Умение распознавать ситуации, в которых применение защитной магии допустимо и не противоречит закону. 3. Включение защитной магии в общую систему представлений для практического использования." — Об использовании защитных заклинаний? — повторила профессор Амбридж с малюсеньким смешком. — Что-то я не могу представить себе ситуацию в этом классе, мисс Грейнджер, когда вам понадобилось бы прибегнуть к защитному заклинанию. Или вы думаете, что во время урока на вас кто-то может напасть? — Мы что, не будем применять магию? — удивленно уточнил Гарри. — На моих уроках желающие что-либо сказать поднимают руку, мистер Поттер. Гарри и Гермиона мигом вскинули руки. На секунду задержав на Гарри взгляд выпуклых глаз с кожистыми мешками, профессор Амбридж обратилась к Гермионе: — Да, мисс Грейнджер. Вы хотите еще что-нибудь спросить? — Хочу, — сказала Гермиона. — Не в том ли весь смысл защиты от Темных искусств, чтобы научиться применять защитные заклинания? — Вы кто у нас, мисс Грейнджер, эксперт Министерства по вопросам образования? — спросила профессор Амбридж все тем же фальшиво-ласковым тоном. — Нет, но… — Тогда, боюсь, ваша квалификация недостаточна, чтобы судить, в чем состоит «весь смысл» моих уроков. Новая учебная программа разработана волшебниками постарше и поумнее вас. Вы будете узнавать о защитных заклинаниях безопасным образом, без всякого риска… — Ну, и какой от этого толк? — громко спросил Гарри, — Если на нас нападут, то совсем не таким образом, не безо… — Руку, мистер Поттер! — пропела профессор Амбридж. Гарри начал понимать, что спор с профессором, вероятнее всего, приведет к наложению взыскания. Так и получилось. Профессор Амбридж вынула из сумки маленький свиток розового пергамента, расправила его на столе, обмакнула перо в чернильницу и принялась писать записку, спиной закрывая ее от Гарри. Все молчали. Спустя примерно минуту она скатала пергамент и волшебной палочкой без шва запечатала свиток, чтобы Гарри не смог его развернуть. — Отнесите профессору Снейпу, — сказала профессор Амбридж, протягивая ему свиток. Гарри взял свиток и, не проронив ни звука, вышел из класса.***
Гарри спустился в подземелья, все еще внутренне кипя от гнева. Нет, ну что себе возомнила эта... розовая жаба?.. Юноша постучал в дверь кабинета декана. — Меня направили к вам, — деревянным голосом сообщил Гарри. — Направили? - Снейп изогнул бровь. Гарри молча подал ему записку от профессора Амбридж. Взяв пергамент, профессор Снейп нахмурился, разрезал свиток прикосновением волшебной палочки и начал читать. Глаза профессора двигались то вправо, то влево, и чем дальше, тем сильней они щурились. — Пошли со мной, Поттер. Он последовал за ним в кабинет. Дверь закрылась за ним сама собой. — Итак, — грозно обратился к нему профессор, — это правда? — Что правда? — спросил Гарри чуть более агрессивным тоном, чем хотел. — Профессор, — добавил он в попытке смягчить невежливость. — Это правда, что вы повысили голос на профессора Амбридж? — Да, — сказал Гарри. — Вы обвинили ее во лжи? — Да. — Вы сказали ей, что Тот-Кого-Нельзя-Называть возродился? — Да. Профессор хмыкнул, сел за письменный стол и, хмуря брови, поглядел на Гарри. Потом сказал: — Возьмите-ка печенье, Поттер. — Что взять? — Печенье, — раздраженно повторил он, показывая на коробку, лежащую на столе поверх многочисленных бумаг. — И сядь. Чаю хочешь? - Спасибо, - Гарри несколько озадаченно смотрел на декана. — Поттер, вы должны вести себя осторожнее, - профессор отлевитировал к Гарри чашку с горячим напитком. Гарри проглотил кусок имбирного тритона и ухватил ее за ручку. Голос Снейпа был тихим, встревоженным: — Плохое поведение на уроках Долорес Амбридж может обернуться для вас гораздо большими неприятностями, чем потеря факультетских очков и оставление после уроков. — Я не понимаю… — Подумайте хорошенько, Поттер! Вы знаете, откуда она пришла, и должны понимать, перед кем она отчитывается. Гарри медленно кивнул. - Для начала она оставила тебя на отработки в течение всей недели, Гарри, - заметил профессор, еще раз перечитывая записку. - Я прошу тебя, не зли ее. Гарри стало стыдно. Он еще раз кивнул и, быстро допив свой чай, попрощался с профессором.***
Однако совсем уж не злить Амбридж у Гарри никак не выходило. На первом же взыскании она обнаружила, что ее методы воздействия не имеют силы. Кабинет профессора ЗОТИ изменился до неузнаваемости. На все поверхности были наброшены ткани — кружевные или обычные. Стояло несколько ваз с засушенными цветами, каждая на своей салфеточке, а на одной из стен висела коллекция декоративных тарелочек с яркими цветными котятами, которые различались, помимо прочего, повязанными на шею бантиками. Котята были такие мерзкие, что Гарри ошеломленно пялился на них и пялился, пока профессор Амбридж снова не заговорила. — Добрый вечер, мистер Поттер. Гарри вздрогнул и обернулся. Он потому не сразу ее и заметил, что ее мантия с ярким цветочным узором уж слишком хорошо гармонировала со скатертью на письменном столе. — Добрый вечер, профессор Амбридж, — деревянным голосом отозвался Гарри. — Ну что ж, садитесь, — сказала она, показывая на маленький столик, покрытый кружевной скатертью, у которого она заранее поставила стул с прямой спинкой. На столике, явно дожидаясь Гарри, лежал чистый пергамент. Она протянула ему черное перо, длинное и тонкое, с необычно острым кончиком. — Я попросила бы вас написать: «Я не должен лгать», — мягко сказала она. — Сколько раз? — спросил Гарри, довольно убедительно имитируя вежливость. — Столько, сколько понадобится, чтобы смысл впечатался, — ласково ответила Амбридж. — Приступайте. Она отошла к своему столу, села и склонилась над стопкой пергаментов, которые скорее всего были сданными на проверку письменными работами. Гарри приподнял острое черное перо, но понял, что кое-чего не хватает. — Вы не дали мне чернил, — сказал он. — О, чернила вам не понадобятся, — заверила его профессор Амбридж с крохотной смешинкой в голосе. Гарри поднес острие пера к бумаге и вывел: «Я не должен лгать». Слова, появившиеся на пергаменте, были написаны чем-то ярко-красным. Те же слова возникли и на тыльной стороне его правой руки, будто проведенные скальпелем; но не успел он отвести взгляда от свежих надрезов, как их затянуло гладкой кожей — осталась лишь небольшая краснота. Повторение процедуры раз за разом не приносило видимых результатов: порезы затягивались, и вскоре Гарри даже начало казаться, что он перестал чувствовать боль при письме. За окном кабинета Амбридж стало темно. Гарри не спрашивал ее, когда это кончится. Он ни разу даже не поглядел на часы. Он знал, что она смотрит на него, дожидаясь признаков слабости, и не собирался их выказывать, пусть даже придется просидеть тут всю ночь, вспарывая этим пером собственную руку. — Дайте руку, — промолвила профессор Амбридж. Он протянул ей руку. Она взяла ее в свою. Когда она дотронулась до него толстыми пальцами-обрубками, на которые были надеты уродливые старомодные перстни, он с трудом подавил судорогу. — Увы, увы, увы, результаты пока скромные, — сказала она, улыбаясь, но Гарри понял, что совершенно чистая поверхность его кожи удивила и озадачила ведьму. — Что ж, продолжим завтра вечером, не так ли? Можете идти. Гарри без единого слова вышел из кабинета, догадываясь, что одной из целей Амбридж было сделать его жизнь невыносимой из-за ежедневной гонки с домашними заданиями. Однако обширная подготовка Гарри во время летних каникул пока что давала определенный "запас прочности", и юноша раз за разом проходил "отработку". На третий день обнаружив совершенно чистую кожу на руке юноши, Амбридж забеспокоилась: - Что происходит... ведь должно быть заметно... уже должно быть... - бубнила она, чуть ли не обнюхивая протянутую кисть. - В чем дело, профессор? - деланно-участливо осведомился Поттер, - Что-то не работает?.. Колдунья подняла на него злобные глазки и выдавила: - Я начинаю думать, что вы пользуетесь какой-то запрещенной магией, Поттер! - Что Вы, мэм, никакой магии. Я даже палочку не доставал, - пожал плечами Гарри, невинно глядя на преподавателя. Еще несколько таких бессмысленных вечеров, и старая жаба оставила Гарри в покое. Впрочем, она нашла другой способ насолить ему: запретила играть в квиддич всей слизеринской команде. Правда, в этом она, как выяснилось уже на следующий день, тоже просчиталась: поскольку официальной заменой Поттера на позиции ловца был Драко Малфой, Люциус, получив письмо от сына, не преминул наведаться к министру, и запрет пришлось снять. Гарри выходить на поле запретили, но он по этому поводу не особенно расстроился: с некоторых пор все то, что делало его похожим на Джеймса Поттера, неуловимо раздражало юношу. Да и Драко был рад, что тоже успокаивало.***
Одной из неожиданностей для Гарри стало внезапное предложение Гермионы организовать альтернативные занятия по ЗОТИ. Юноша сначала не понял, что она имеет в виду, а когда до него дошло, он ужаснулся: — Это твоя идиотская идея, Блейз? Я же не учитель. Все мои так называемые "подвиги" звучат очень красиво, но мне просто везло — половину времени я сам не понимал, что делаю, ничего не планировал, действовал вслепую, и почти всегда мне помогали. Блейз и Гермиона заулыбались, и Гарри рассердился. — Что вы смеетесь, как будто лучше меня знаете? Я там был или кто? Я знаю, что там было, понятно? И выпутался не потому, что блестяще владею защитой от Темных искусств, а потому… потому, что помощь приходила вовремя или правильно угадывал… все делал наобум, не соображая… КОНЧАЙТЕ РЖАТЬ! - Гарри, - Блейз положил ему руку на плечо, - ты же занимаешься каждый год дополнительно, летом. Я знаю. Ты многое умеешь, чего не умеем мы. И было бы отлично, если бы ты помог нам освоить хотя бы то, чем владеешь сам. Это всяко лучше, чем ничего, верно?.. - Молодец, Блейз, - поддакнула Гермиона. Поразмыслив над их словами, Гарри согласился. Гермиона организовала встречу для желающих заниматься у Гарри, и выяснилось, что их не так уж и мало. Нескольких человек Гарри вообще не знал, но в "костяк" будущего отряда вошли его друзья: сама Гермиона, Блейз, Невилл, близнецы Уизли и их младшая сестренка Джинни, Полумна Лавгуд - немного потусторонняя рейвенокловка, необъяснимо импонировавшая Гарри, пришел Седрик с девушкой по имени Чжоу, которая, в свою очередь, привела подругу. Самым неожиданным было явление Малфоя с неизменными телохранителями - Креббом и Гойлом. Решено было начать деятельность под пафосным названием "Отряд Дамблдора" - предложила, конечно, Гермиона, и слизеринцы, скривившись, промолчали. Найти помещение для занятий оказалось значительно сложнее, чем подписать зачарованный Гермионой пергамент. Но тут помощь пришла из совершенно неожиданного источника. Блейз, который поддерживал постоянный письменный контакт со своим "воображаемым другом", как дразнил его Малфой, вдруг отозвал Гарри в сторону и шепнул: - Ал рассказал мне в письме про "Выручай-комнату". Это идеальное место для занятий ОД! Я покажу...