Одуванчик для Ёжика

— Мартюшечка! Одуванчик мой припизднутый! Можешь припираться ко мне, я готов на все! — Ага, сейчас приду, только дождусь этих педиков, а то не помню, куда ключи от квартиры положил, может, хоть они найдут. — Давай не задерживайся, а то у меня тоже секса месяц не было, как там говорится? А, вспомнил! Я весь горю! — Ну я не весь горю, местами только, короче, жди, они уже едут. Все, жду сижу, намылся, набрился, можно сказать, убрался: посуда в раковине, всякое ранее валяющееся барахло запихано в шкаф, трудно мне это далось, пришлось даже стулом подпереть, чтобы не вывалилось. Но постельное белье перестелил, хотя это, наверное, единственное, что я делаю регулярно, люблю спать с комфортом и на свежих простынях, ну и рабочий стол еще всегда в порядке, конечно же. Охо-хо! Сегодня у меня будут поцелуйчики, потрахушечки, поебулечки! Тьфу ты, успел от Мартина понабраться, а ведь всего-то два дня назад познакомились. Вчера встретиться не удалось, днем пары, а вечером, три дня в неделю, у меня подработка, копейки, правда, платят, но сама работа приносит мне удовольствие. Иногда, бывает, что законные выходные провожу со своими воспитанниками, экскурсии там всякие, походы. Ах, да, я веду кружок юного натуралиста (чуете, да, иронию — «натуралист!») у школьников младших классов и учусь, внимание, в пед.институте. А злостный Мартин, всего за два дня общения по скайпу, матерился так, что я поневоле тоже начал злословить! Нет, надо отучать! Говорю-то всегда много, но я же культурный, будущая профессия обязывает, и дети меня любят, они вообще обожают, когда им много всего рассказывают, мое красноречие здесь вполне уместно, да и от их родителей получаю немало хороших слов, естественно, никто и не задумывается о моей ориентации, а то знаю я, какие предрассудки у людей! И вот, буквально через полчаса раздался стук в дверь, стучали явно не рукой, мой Марти явился, не иначе! Открываю и охреневаю… стоит мой одуванчик с полотенцем на голове, а на плече висит спортивная сумка из которой торчат трусы со спанч-бобом и какие-то другие вещи всех оттенков зеленого. — Мне эти перекачанные медведи сказали, что ты жить со мной хочешь. Радуйся, я согласен! — и по-свойски проперся в комнату, осмотрелся, — сойдет обстановочка. — Прям так и сказали? — я прифигел маленько, неожиданно это все. Я, конечно, был в отношениях, но никогда ни с кем не жил. — Чё, наебали, да? Манатки назад переть? — Ничего не надо никуда переть, оставайся, заодно и познакомимся получше. Мне же интересно узнать, сколько тебе лет, на кого учишься и вообще, что любишь-не любишь, ешь-не ешь? — Девятнадцать мне, ем все, — снял, наконец, полотенце с головы. — Не хочешь рассказывать, не больно-то и надо, — обиделся я. — Гриш, если я начну о себе рассказывать, то настроения не прибавится, давай потом как-нибудь, — я даже заморгал в два раза чаще, так серьёзно он это сказал. Ау, где мой бестолковый Марти? — а сейчас у нас есть дела поинтереснее, ты же, говоришь, уже подготовился, — улыбнулся коварно — вот теперь все в порядке, — где тут у нас спальня? Он прав, разговоры после, пора приступать к делу. Стесняться я не собираюсь, быстренько снимаю футболку и шорты, трусы дома не ношу, так что остаюсь в чем мать родила, и командую: — За мной! — Ох ты бля! Какой ты резвый! — а сам тоже на ходу разоблачается. Проделав недолгий путь длиной в пять шагов до спальни, уваливаюсь на кровать, закинув за голову руки, а что, если я сегодня снизу, пусть старается, ублажает меня! Одуванчик мой намек быстро понял, сначала подарил мне смачный поцелуй, от которого поползли мурашки и бодро дернулся член, спустился ниже, одаривая мою шею засосами, а меня волной, распространяющейся по телу неги, и принялся вылизывать соски, поочередно втягивая в рот и легонько прикусывая. Определенно, мне очень нравится то, что он творит с моим телом. Где понабрался-то в свои девятнадцать? А когда он спустился к паху и засосал в рот яички, я не стерпел и застонал в голос, он уже делал мне минет, но не так. И вообще, отсасывали мне не раз, но если б я знал, какой восторг испытаю от того, что лижут мои яйца! О, это невероятно, круто, интимно, приятно до загибающихся на ногах пальцев! Обласкав эту часть, Марти принялся за мой член, кажется, я даже в порно не видел, чтоб с таким удовольствием отсасывали, он абсолютно не стеснялся звучно чмокать, высовывать язык и широко лизать по всей длине, а я не стеснялся вопить, как раненый бизон, от переполнявших меня ощущений. А после все прекратилось, и он навис надо мной, отчего-то целуя не страстно-похотливо, а нежно и тягуче. — Я не хочу, чтобы ты кончил от минета, скажи, как ты любишь? — я, право, растерялся даже. — Э-э-э, нет определенной позы любимой, все равно, только давай уже сейчас, — нашарил под подушкой предусмотрительно оставленные презики и смазку, зубами открыл пакет с резинкой, — ну, Марти, приподнимись, надену тебе бронежилет. Быстро раскатал резинку по его члену, развел ноги пошире. — Давай так, я же знал, что меня ждет, поэтому сам перед твоим приходом растянулся, думаю, нормально. Еще раз меня поцеловал и приступил к делу, почему-то дрожащими руками, наверное, тоже очень хочет, вот и потрясывается, приставил член к анусу, проталкивался очень медленно, я даже не выдержал и, схватив руками за бедра, притянул на себя. Ох, зря конечно так сделал, аж лицо скукожило от резкого проникновения, но сам виноват. Мартин сделал несколько толчков, а после на несколько секунд прикрыл глаза, протяжно застонал и свалился тушей на меня. Не понял? Он что, уже кончил? Не такого тридцатисекундного секса я ожидал… — Марти, — проговорил я негромко, — может, все-таки надо было позволить мне кончить от минета, а? Или ты меня так хочешь, что не в силах сдерживаться? А может, я у тебя первый? — хихикнул от своей шутки, а он скатился с меня, молчит, да еще глаза закрыл, — ку-ку, Ёжик вызывает Одуванчика! Ты че покраснел-то? Жарко или плохо? — опять молчит, — Марти, ты меня пугаешь. Да что такое-то, член от проникновения упал, я не кончил, да еще сам горе-любовник молчит, прям одни расстройства! — Гриш, — подал голос, наконец-то, — извини, я не думал, что меня так заштырит, — и реально ведь интонация виноватая, — давай я тебе отсосу лучше, видимо, ёбарь из меня никакой. Смотрю на него, и меня осеняет догадка. — Мартин, ты реально сверху никогда не был? — кивнул один раз, голова опущена, кажется, даже кудряшки поникли, — а с девушками? — отрицательно машет головой, — ох ты чудо мое девственное! Ты вообще сексом занимался или только минет охренительный делать можешь? — В пассиве, много раз. — Ну ладно, будем тебя учить! А как освоишь нелегкую науку потрахулек в активе, так сам подставишься! — поцеловал это непонятное, но такое приятное мне существо. — Подставлюсь, не переживай, только ты сам сказал, как научусь, так что готовь свою жопу получше, ученик из меня хреновый! А теперь корми меня, я готовить не умею, а жрать люблю! Вот же свалился на мою голову! Ладно, пойду накормлю этого обжору. Где-то у меня бомж-пакет валялся.