Нужнее, чем воздух (переписывается)

      Что ты знаешь о смерти, кроме того что для тебя она веселая игра? Ничего. Ты ничего не знаешь, Сноу. А знаешь что делают с людьми которые не знают? Их, Сноу, учат. По крупинкам собирают знания и вкладывают в их тупую головку. Ты понимаешь что тебя ждет, президент? Тебя ждет учения о смерти, о мерзкой и грязной смерти! Надеюсь ты будешь прилежным учеником. Приятного времяпровождения.       Железные двери убежища, что на некоторое время станет мне пристанищем, закрываются оставляя меня один на один с белыми стенами, которые давят своей пустотой. Издали, совсем приглушенно, слышно взрывы, что поочередно сыпется на мой дворец, разрушая все что видят. Сжимаю кулаки и, в злости громко выдыхаю, прикусывая нижнюю губу, что сразу начинает печь. Разворачиваюсь и обвожу комнату взглядом: мраморный пол, на котором изображена девушки с орхидеей, хорошо вписывается с белыми стенами, а диван, что служит кроватью, стоит одиноко в углу. Скрещиваю руки на груди и фыркаю про себя — знать, что меня всегда могут убить и захотят это сделать, и совершенно не приспособить убежище. Так только может сделать человек, который видимо сходит с ума — кем уже некоторое время и являюсь.       Вдыхаю запах спертого воздуха. Смотрю на часы, что издалека поблескивают своей позолотой на моей руке, и замечаю что большая стрелка уже перешла на двойку. Потираю лоб рукой и все-таки жду того момента, когда в мое скрытое от всех место, приведут Китнисс. Мой чарующий цветок, что уж сто процентов нельзя отдавать в лапы ужасным повстанцем, которые ведут себя как дикари, совершенно не замечая очевидного — Капитолий даст им отпор, хотят они того или нет. — Эй, — голос любимой вырывает из раздумья. — Куда вы меня привели? — Китнисс, — разворачиваюсь к ней. — Ты здесь, хвала небесам, родная. Я переживал. — Там бомбежка, — начинает она, — я хотела убежать, найти тебя, но они притащили меня сюда! — И правильно сделали. Это мой приказ, Китнисс. Нам здесь будет безопаснее. — А если нас найдут? Я все же уверена что лучше бежать от них. — Китнисс, да кто нас здесь найдет? Эта лучшее укрытие во всем Капитолии. Поверь мне, — протягиваю к ней руки, — здесь будет безопаснее. Веришь? — Я жила в бедном Шлаке, — Китнисс делает шаг назад. — И когда приезжали миротворцы чтобы просто поиздеваться, мы бежали. И только так спасались. Поэтому нет, Президент, не верю.       Не верю, не верю, не верю… Как страшный приговор повторяется эта фраза, что ранит в самое сердце, заставляет сжаться внутри. Смотрю на Китнисс, что стоит вдали скрестив руки на груди, и не верю своим глазам: она, символ моей жизни, сейчас отталкивает меня, не принимает помощь и хочет внести свои коррективы. — Китнисс, ты отвергаешь меня? — Не вас, президент, — почти выплевывает она. — А ваши идеи. — Снова на «Вы»…Да что с тобой происходит? — Да снова. — Китнисс отходит как можно дальше и становится около двери. — Ты не ответила на вопрос, — говорю после минутного молчания. — А что мне сказать? Они крушат все. Я очень боюсь… — Ты со мной, — делаю аккуратные шажки к ней. — Тебе нечего боятся. Иди сюда, — раскрываю руки в объятья. — Не бойся. — Не могу, — сдается она. — Я не настолько сильна, как хотелось бы. — Не правда. Ты очень сильная. — Подхожу к ней и прижимаю к себе. — Нет. Если бы попала на игры, умерла бы в первой пятерке. — Не умерла бы. — Глажу её по голове, попутно вдыхаю аромат таких знакомых духов. — У тебя есть я. И пока я жив, обещаю оберегать тебя от любого зла. Теперь веришь? — Теперь верю. — Она кладет свою голову мне на плечо. — Ну вот, скоро все утихомирится.

***

      Сколько мы уже здесь? Час, два… Время, под выстрелы и взрывы, летит незаметно. Китнисс тихо сидит на диване поджав под себя ноги. Хожу из стороны в сторону, меряю комнату шагами. Терпению подходит конец. Сенека должен был давным — давно это остановить, н о его нет, а взрывы есть. — Убежать еще в силе. — Китнисс прерывает тишину. — Китнисс, солнышко, я же тебе гово…       Не успеваю договорить как слышу что дверь убежища открылась со звонким скрипом. — Это наверное Сенека, — объясняю Китнисс, — видишь, я же тебе говорил, тебе нечего со мной боятся.       Мы с Китнисс разворачиваем головы в сторону лестницы и ждем прихода Крейна. Но пришел совершенно не Крейн. — Ну, здравствуй, президент, — выплевывает мужчина одетый в форму мятежника. — Привет тебе от Эдварда Нойсли. Жаль, что приказа убить тебя не было, я бы с удовольствием бы искалечил твое тело. На выход! — кричит он, а через секунду забегают еще пару мятежников и выхватывают Китнисс из моих объятий. — Китнисс! — кричу, — нет! Как ты смееш…       Один удар прикладом в голову, и уже совершенно бесчувственно падаю на холодный пол убежища, который должен был нас спасти. Но увы, он не смог. Ты проиграл, Сноу, ты просто проиграл… Прими свое поражение.Ты теперь никто…