Мирный договор

      Граф давно ушел, а Ринс все продолжал безучастно смотреть в потолок. Тринсэт пытался с ним поговорить, но юный демон его не слушал. Он не замечал ничего из происходящего вокруг, хотел лишь спрятаться от жестокого мира. И раз невозможно теперь сбежать на свободу, то скрыться глубоко в себе. Возможно, ему бы это удалось, но лекарь не был бездушным наблюдателем и быстро понял, что происходит. И сумел быстро найти идеальный выход.       — Ринс, братишка, посмотри на меня, — тихий голос, подобный перезвону колокольчиков все же смог пробиться до измученного сознания. А слова… Еще никто и никогда не называл его «братишкой». Хоть Ринс и знал, что у него есть сестра, но никогда вблизи ее не видел, лишь наблюдал издали, боясь подойти. Еще в детстве, когда он попробовал поговорить с отцом о сестре, ему было строжайше запрещено к ней приближаться, а нескольких наказаний за неудачные попытки хватило, чтобы воззвать к послушанию. К тому же однажды ему довелось подслушать, что внушала девочке ее гувернантка, и Ринс окончательно прекратил попытки, боясь напугать крошку-сестренку еще сильнее.       Поэтому удивление оказалось столь сильным, что стена, растущая вокруг его сознания, с тихим звоном рухнула, не в силах бороться с поразительно жизнелюбивым характером.       — Каунис? — любопытство, надежда, сомнение, всё смешалось в дикую смесь, но ее вытеснила тревога: — Если отец узнает…       — Тш-ш-ш… Не переживай, Тринсэт нас прикроет, — она мягко коснулась его губ, на которых расцветала несмелая улыбка. — И называй меня Кау, как все близкие.       Её солнечная, согревающая замерзшую душу красота и мягкая улыбка — лучший подарок, последний подарок. Два дня — и его отправят в неизвестность, но это лучше, чем ничего, и Ринс прогонял мрак из души, не давая ему застилать последнюю радость. Пытался надеяться на лучшее — раз он еще жив, значит, есть шанс. Может быть, он даже вновь увидит своего сказочного принца. Сейчас демон просто радовался обретению сестры.       Лекарь присел на кровать рядом с девушкой и обратился к Ринсу:       — Необходимо обработать ваши раны, вы не против? — и, дождавшись неуверенного кивка, продолжил, обратившись уже к демонице: — Кау, думаю, тебе стоит пока выйти.       Она понимающе кивнула и, оглянувшись на Ринса, вышла. Тот вновь погрустнел.       — Не переживайте так, она скоро вернется, — заметил внимательный лекарь. — А пока постарайтесь не шевелиться. — Его руки заскользили чуть выше пострадавших участков кожи, тщательно исследуя ауру пациента. — Замечательно, вся посторонняя магия из ожогов уже ушла, теперь можно спокойно приступить к магическому лечению.       Еще одно движение кистью — и бинты, засветившись, стали самостоятельно отлепляться от спины, открывая вид на страшные раны, которые потихоньку начинали таять под действием целительной магии. Ринс же тихонько застонал от облегчения. Боль, ставшая уже практически привычной, потихоньку исчезала, жар сменялся легкой прохладой. Даже дышать стало легче.       — Вот и все. Через несколько часов и следа не останется, — как бы в подтверждение его пальцы легко прошлись по исчезающим шрамам, вызывая мурашки. — Я позову вашу сестру.       Оставшееся время в замке отца протекало быстро и незаметно. Граф словно забыл о своем негодном сыне, а сестра почти всегда была рядом. Как и хотела, она избавилась от своей гувернантки, о чем в красках рассказывала брату, чтобы поднять ему настроение. Теперь девушка спешно подыскивала себе служанку, так как одевать некоторые платья самостоятельно не было никакой возможности, а ей хотелось показаться Ринсу в самых своих красивых нарядах. Но, как подозревал юный демон, она слегка лукавила: покрасоваться ей хотелось отнюдь не перед ним. Впрочем, он был только рад, замечая взгляды Тринсэта и Кау, направленные друг на дружку, и надеялся, что хотя бы у них все сложится.       Закончилось все так же внезапно. Ранним утром, практически ночью, граф дол Онгинар ворвался в спальню сына, сразу отдавая приказ:       — Вставай и одевайся, — схватив Ринса он швырнул его в сторону шкафа, — карета и охрана уже готовы. К полудню ты будешь у нового хозяина. Пошевелись, — прикрикнул он, заметив, что Ринс замер перед закрытым шкафом. У демона от резкого рывка кружилась голова и болела рука, принявшая на себя основной удар. Переборов слабость, ему удалось сменить длинную ночную рубаху на любимый костюм. Граф неодобрительно за ним пронаблюдал, но, скривившись, всё же промолчал.       Ринс жалел лишь об одном — ему не удалось попрощаться с сестрой, да и с Тринсэтом тоже. Граф проводил его до самой кареты, поторапливая толчками, а после наблюдал за тем, как карета с его личным позором удаляется и скрывается из виду.       Ринс же не мог оторвать взгляда от замка, как бы плохо иногда ему там не приходилось, но это было единственное знакомое место в этом мире, и он до последней секунды надеялся хотя бы увидеть сестру. Но замок еще только начал просыпаться, а Кау обычно любила поспать подольше, да и просидели они вместе до поздней ночи. Судя по чуть светлеющему на востоке небу, поспать ему удалось меньше часа. В последний раз выглянув из окна кареты и не обнаружив ничего интересного — судя по всему, его повезли не через прилегающее к замку поселение, а окружным путем, через лес, Ринс сладко зевнул. Свернувшись калачиком на сиденье, задремал под мерный перестук копыт и вскоре крепко уснул.       Дорога мерно бежала вперед, иногда огибая препятствия, иногда перескакивая через реки, оставляя после себя мосты; нырнув в воронку портала, она срезала путь, появившись сразу у границы империи демонов, а потом, повторив фокус, встретилась с эльфийскими лесами. Огромные деревья, гораздо выше тех, что остались позади, стояли по краям безмолвными, но верными стражами — случись какая беда, они вполне смогут задержать или даже остановить ее. Плавно подойдя к воротам, дорога в нерешительности замерла. Проход дальше без пропуска был невозможен.       С кареты на дорогу спрыгнул кучер, за ним последовала пара охранников. Но все равно один поглядывал на карету, опасаясь за сохранность наследника. В случае его побега демонам был обещан долгий и бесславный конец в пыточных застенках. Быстро переговорив со стражей и предъявив магический пропуск, он получил разрешение на въезд. Разумеется, только с провожающим, который и дорогу покажет, и не позволит задержаться лишним.       Разбуженный остановками и разговорами Ринс осторожно выглянул в окно. Ему доводилось видеть эльфийские города только на картинках, но спутать их с чем-либо другим было совершенно невозможно. Редкие домики, утопающие в зелени, имели весьма странную форму, так как их выращивали маги из живых деревьев специально выведенного сорта. Только знать позволяла себе дома из камня — миниатюрные замки с башенками этажа на три-четыре, и даже они были оплетены цветущими вьюнками. Окончательно подтвердили его выводы прохаживающиеся эльфы, среди которых крайне редко попадались представители других рас.       Но долго полюбоваться окружающим великолепием не получилось. Вскоре карета остановилась около одного старого замка. Им навстречу выбежал молоденький эльфенок и спросил, по какому делу прибыли гости.       — Мы привезли раба для его светлости, — последовал ответ. На мальчишеском лице очень ярко проступило удивление, но быстро сменилось пониманием — видимо, хозяин предупредил прислугу об ожидаемых гостях.       — Мы проводим его в приготовленные покои. А вы можете быть свободны, — голос эльфа резко похолодел и утратил веселые нотки, да и сам он подобрался и словно стал старше. Ринс, который в это время как раз вылезал из кареты, споткнулся. Упасть ему не дали только руки одного из сопровождающих, жестко схватившие его за плечи. Толчок направил его в нужную сторону. Подойдя к ожидающему его эльфу, Ринс нерешительно замер и на секунду оглянулся назад, окончательно прощаясь со старой жизнью.       — Пойдемте, его сиятельство сейчас занят, но скоро освободится. А вы пока можете устроиться в ваших покоях, — эльф вновь улыбнулся, почти разгоняя мрачное впечатление, появившееся у Ринса. — Меня зовут Авриэль, я управляющий этого поместья. Поэтому с любыми вопросами по обустройству можете обращаться ко мне, — продолжал он уже на ходу.       Как понял Ринс, эльф очень любил свою работу и это поместье — всю дорогу, весьма дальнюю, так как путь шел в окружную, он рассказывал и рассказывал, не останавливаясь, обо всем, что им встречалось на пути. Просторные светлые комнаты, огромный сад на заднем дворе, который было хорошо видно из окон… Это было так непохоже на прошлую жизнь, что юный демон почти поверил в улыбнувшуюся ему удачу. Разве в таком месте могут жить плохие демоны… эльфы?       — Простите, — сумел вписаться он в небольшую паузу, — я хотел узнать… А кто… Я просто не знаю… Кому меня подарили? — но смелости надолго не хватило, и под конец дрожащий голос окончательно затих.       Впрочем, эльфам не зря Безликая даровала такие уши — слух у них был превосходный. Поэтому Авриэль легко расслышал вопрос, да и выводы легко сделал соответствующие. Но вот, что же можно ответить на такой простой вопрос? Заминка продлилась недолго, но Ринс успел уже испугаться — он остался совсем один в этом новом для себя доме и не хотел настраивать против себя его обитателей.       — Хм… Поместьем и всем остальным владеет герцог Альбор. Он посол и только недавно вернулся из ваших краев… — Ринсу наконец удалось понять, откуда этот загадочный эльф вообще узнал о его существовании, — …и он маг Хаоса.       «Этого не может быть!.. Нет. За что?!» — какие-то обрывки перепуганных мыслей метались по кругу, не давая хоть сколько-нибудь сосредоточиться на окружающем мире. Он ведь читал о них. Пусть это была всего одна старая потрепанная книга с древними ритуалами, но не почувствовать исходящий от нее какой-то призрачный запах крови не мог. А ее содержание повергло впечатлительного юношу в ужас.       Очнулся он уже в комнате, но когда туда попал, вспомнить не удавалось. Бело-золотое с шоколадными вкраплениями окружение, казалось, было наполнено лишь теплом и спокойствием, но не для Ринса. Все вокруг казалось ему сладким и желанным обманом, способным принести лишь жесточайшее разочарование. Неприступной клеткой, из которой не было и никогда не будет выхода, даже в смерть. Маги Хаоса способны вытащить душу далеко из-за грани, привязав к телу. Это было наиболее близкое к понятию оживления, и при соблюдении некоторых условий действительно могло спасать жизни. И к некромантии эта магия не имела никакого отношения — темные маги могли лишь заставить двигаться тело, даже пробуждать его память, или призывать дух, но не более того. Душа уходила прочь, в новую жизнь, не застревая возле мертвого тела.       Сквозь окружающий мрак мыслей прорвались голоса проходящих под окнами эльфов:       — Как ты думаешь, убьет?       — Не знаю, наверное. Его светлость был крайне зол, а с кнутом он управляется мастерски. Говорили же, что он спал с пареньком, может, врали, но что-то между ними точно было…       Вывод нашелся только один — герцог убивает неугодных и разозливших его любовников. Может, всё закончится быстро? Мысли опять поскакали по проторенным тропкам, затягивая демона гуда-то вглубь. Подальше от реальности.       — Ринс, малыш, — тихий и желанный голос показался призрачным и нереальным, но легкое прикосновение убеждало в реальности появившегося эльфа.       — Это ты?.. — неверие и бесконечная надежда смешались в гремучую смесь. — Правда же?.. — в глазах закипали слезы, и несмело появлялась счастливая улыбка. — Я так боялся…       — Ну что же ты! — эльф удобно устроился на кровати, ловко пересадив Ринса себе на колени. — Никто тебя больше не обидит и не тронет.       — А как же герцог? Меня отец ему подарил, или он отдал меня тебе? — Пригревшись в нежных объятьях, он не заметил небольшую паузу перед ответом:       — Ты только мой, зови меня Луаром, — легкая улыбка и нежный поцелуй в макушку.       — Луар. Красиво, — сдержать сладкий зевок демону не удалось. Эльф усмехнулся, легко встал, не выпуская Ринса из объятий. Под его взглядом кровать, словно устыдившись своей безучастности, расправилась и приняла сонного демона в свои объятия.       — Спи, — последние слова. «А что с тобой делать дальше, чудо непредвиденное, я решу завтра. Надо только прислугу предупредить, а то еще напугают…».