Ночные приветы

После тренировок все приходят домой либо безмерно уставшие, либо безмерно злые. Ходжун приходит домой одновременно уставший и злой, и на пути у него лучше не попадаться, и желательно с ним не говорить. И не смотреть. И дышать в его сторону забудьте. И в принципе, вся группа с этими негласными правилами справляется, плавным ручьем обтекая концентрацию злости в лице Ходжуна с двух сторон. Вся группа, кроме Санвона. - В семье не без урода, - сквозь зубы сетует Ходжун, глядя на то, как макнэ группы маленьким торнадо бегает по комнате и зачем-то меряет градусником температуру в самых что ни на есть странных местах, без остановки лопоча что-то на своём детском языке с примесью любимого мата. - Тут тепло? А тут тепло? А здесь тепло? А здесь заебись, как тепло! При этом умудряется побыть в каждом исследуемом месте не более секунды, и, видимо, свято верит, что градусник успевает сориентироваться за эти миллисекунды и выдать верную цифру. Ходжуну хочется треснуть мельтешащего перед глазами Яно по голове чем-нибудь тяжёлым, или на худой конец рявкнуть. Но такое положение дел категорически не приветствовалось, ибо не далее как вчера Ходжун с достоинством защитил диссертацию перед Сехёком о том, что детей группы надо любить и быть к ним терпимее. Что говорить – Ходжун не то чтобы пожалел, он просто тонул в омуте самобичевания, при этом мысленно повторяя: «Что же ты хёна подставляешь, гадёныш». А треснуть, ой как, хотелось. До покалывания в ладонях. Либо перекрыть воздух, дабы не слышать ежесекундные завывания макнэ, внезапно озаботившегося температурным режимом в комнате. Ходжун уже был близок к тому, чтобы наплевать на свои принципы, встать с кровати и дать с десяток подзатыльников, как с соседней комнаты раздаётся вполне себе свирепый лидерский рявк. - ЯНО, БЛЯТЬ, УГОМОНИЛСЯ НА РАЗОДИН! ПОКА НЕ ЗАСТАВИЛ РТУТЬ ГЛОТАТЬ ИЗ ЭТОЙ ХУЙНИ! Подействовало. Даже на Ходжуна, который сквозь прищуренные глаза наблюдает за тем, как макнэ ставит мировой рекорд по укладыванию самого себя в постель. Дождавшись, пока Санвон выключит свой ночник, Ходжун переворачивается на другой бок и с мыслью о том, чтобы завтра снова прочитать лекцию лидеру о более нежном обращении с младшими, засыпает.