Ночные приветы

Хёсан точно помнил, что положил их именно сюда: в шкаф, на последнюю полку, между хлопьями Сехёка и специями Ходжуна, а сверху ещё пакетами придавил. Но факт оставался фактом: Хёсан перерыл все шкафы, выгреб из них содержимое на пол, тщательно проверил каждую чашку, кружку и кастрюлю, но заветного пакетика с домашним печеньем, которые позавчера ему тайком передал Джин, так и не нашёл. Уже собираясь позорно зареветь и позвонить Сокджину, плача, что проебал вкусное (он уверен!) печенье, как где-то совсем рядом раздался странный хруст, очень напоминающий хруст печенек, когда их разламываешь зубками. Хёсан резко обернулся, сверкнул глазами и поджал губы, до смерти пугая дующего щёки Хансоля, зашедшего на кухню попить водички. Тщательно обнюхав каждый сантиметр Хансоля, Хёсан двинулся в спальню, ежесекундно оборачиваясь и смотря за метаниями парня по кухне. Он уже подходил к комнате, как услышал улюлюкающее из донсоновской комнаты: «А ну ещё крошечку, пухляяяш ты мой. Ой, как вкусно». Хёсан рванул дверь на себя, но увидел только, как Донсон быстро запихивает в рот Санвону что-то отдалённо похожее на припрятанное печенье. Хёсан был в ярости, но не лезть же в рот ребёнку, чтобы проверить свою версию, поэтому он, фурией подлетев в нему, что есть силы стукнул растопыренной ладонью по спине. Санвон закашлялся, прикрывая рот руками, а Донсон криками и пинками выгнал Хёсана за дверь, закрывая оную перед самым его носом. Хёсан скулил, скрёбся, просил «дайте хоть крошечку, дармоеды», но, так и не дождавшись ответа, со всей силы пнул дверь и, ковыляя, пошёл жаловаться Сехёку, что «Твои дети снова оставили меня без еды. Ты должен возместить моральный ущерб!!». Но в комнате Сехёка не обнаружилось, зато обнаружились многочисленные крошки на белоснежном покрывале, дико напоминавшие _те самые крошки, того самого печенья_. Хёсан просто озверел: Скоджини, значит, ночи не спит, готовит ему вкусняшку, а этот табор бессовестно лопает эту самую вкусняшку! Да, где такое видано вообще! Злющий Хёсан снова потопал на кухню, чтобы отыскать металлический молоточек, которым отбивают свинину, и им отбить охоту у всей группы зариться на чужое. Но до молоточка дело не дошло, так как, только переступив порог кухни, он заметил пару печенюшек в руке всё того же Хансоля, кормящего сидящего рядом Юнчоля. Мозг отключился полностью, и Хёсан впал в такую истерику, что сбежалась вся группа. Закончив свою злобную тираду и потрясся кулаком перед лицом каждого одногруппника (кроме Санвона, ибо зад до сих пор жгло от метких пинков Гона), Хёсан забрал печеньки с руки Хансоля и гордо удалился в свою комнату, не забыв громко хлопнуть дверью. Он уселся на кровать, облизнулся на две печенюшки, хоронящиеся в руках, и с особым смакованием начал ими хрустеть, с удивлением замечая, что вкус немного другой. Когда печенье было съедено, а крошки слизаны с ладоней, Хёсан упал спиной на кровать и тут же подскочил, услышав странный шуршащий звук под подушкой. Быстро убрав её, он уставился на _тот самый пакет с тем самым печеньем_ и глупо похлопал ресницами. И только спустя пару минут вспомнил, как глубоко ночью, беспокоясь за сохранность печенья до утра, подскочил с постели и полетел прятать заветный пакетик в новое место. Но лучше собственной подушки места не нашлось; туда Хёсан и сунул пакетик. И благополучно забыл. Ровно на две секунды стало стыдно перед одногруппниками. Но ровно на две, ибо потом Хёсан быстро вскрыл пакетик и, наконец, насладился вкусом джиновского домашнего печенья.

***

- ХЁСАН, ХВАТИТ ЖРАТЬ У ТЕБЯ ДИЕТА! - орёт Сехёк, за две комнаты от кухни слыша хруст и причмокивание. - КАКАЯ ДИЕТА?! СОКДЖИНИ ГОВОРИТ, ЧТО Я ТОЩИЙ, ОДНИ КОСТИ! - орёт в ответ Хёсан, из рта которого вылетает солидная порция риса. - А МЕНЕДЖЕР ГОВОРИТ, ЧТО ТЫ ТОЛСТЫЙ! - не сдаёт позиции Сехёк. - Если ты сейчас не оставишь в покое кастрюлю с рисом, то я запрещу тебе ночные свидания, И ДО КОНЦА ГОДА БУДЕШЬ ПИТАТЬСЯ ВОДОЙ И СВЯТЫМ ВОЗДУХОМ! - Хорошо, хорошо, - зло бурчит Хёсан, отодвигая кастрюлю от себя, но напоследок всё же подтягивает и засовывает в рот последнюю ложку с рисом.