Ночные приветы

— Эти. Ебучие. Волосы. Задрали уже, когда вас отрежут к хуям!? — буквально выдирая клоки рыжих волос, зло шипит стоящий перед зеркалом Сангюн. Совершив необдуманный поступок вчера, он очень и очень пожалел об этом сегодня — засыпать с мокрыми, не вычесанными волосами было ошибкой. Настолько большой ошибкой, что найденная на полке чья-то тоненькая расческа сломалась пополам, не выдержав давления со стороны Атома, который стремился расчесать запутавшийся волосяной клубок. Сангюн очень надеялся, что расческа не принадлежит Чихо, и что выгравированные буквы на ручке «ХЕRO» на самом деле означают «XEROX». Просто последняя буква стёрлась. Найти новую расческу не составило особого труда, но теперь Сангюн драл волосы с меньшим рвением, больше пытаясь распутать клубок пальцами и начиная думать о том, что надо найти ножницы и просто избавиться от этого перекати-поля в волосах. — В этом доме умеет кто-нибудь плести косички? — более или менее распутав волосы, но запутав в них расческу, кричит Сангюн и как-то совсем не ожидает, что ему ответят. Обычно косичкоплетением занимался Сехёк, прокачавший умение сначала на Сандо, потом на себе, и, впоследствии, частенько спасал Сангюна от желания обстричь всю шевелюру под корень. Но Сехёк отсутствовал, а значит и заняться этим никто не мог. — Тебе обычную или французскую? — Сангюн чуть не вскрикивает, когда зеркало внезапно отражает ему стоящего за спиной Юнчоля, который, заметив охуевший взгляд одногруппника, флегматично поясняет: — племянницы. Сангюн и бровью не ведёт, но открывшийся рот всё же закрывает, пока слюна не начала капать на пол. — Да мне пофиг какую, лишь бы не мешались. Юнчоль забирает расчёску из его рук и осторожно прикасается к волосам, ощупывая. — Сколько? -Ну... — Сангюн немного хереет с вопроса и подвисает, отвечая не сразу, -.. могу две тыщи вон отдать. Честно, больше нет. Я бомж уже два дня как. — Дебил ты всю жизнь как. Косичек сколько? — А. Я тебе говорю, мне пофиг, лишь бы это херня мне в лицо не лезла. И потуже, чтобы не растрепалось. Юнчоль на последнее тихо хмыкает, а Сангюн внезапно краснеет, как девица и готовится терпеть боль. Но к его удивлению Юнчоль плетет совсем безболезненно (не то, что Сехёк, которому, кажется, одно удовольствие слушать визги Атома и выдирать несчастные волосинки). Сангюн дико кайфует и даже глаза прикрывает от наслаждения — ещё никогда процесс плетения косичек не был настолько приятным. — Всё, — спустя несколько минут объявляет Юнчоль, возвращая расчёску в растопыренную атомовскую ладонь и отходя на пару шагов назад, чтобы полюбоваться на проделанную работу. — Как всё? — резко распахнув глаза Сангюн смотрит в зеркало и его на мгновение клинит. — А ты уверен? Может переплести? — Уверен. Всё окей, — ухмыляется Юнчоль, хлопает Атома по плечу и исчезает так быстро, что Сангюн не то, что поблагодарить, даже сориентироваться не успевает, как зеркало снова отражает только его лицо. — Отныне, только Юнчоль, — сообщает он своему отражению и невесомо проходится расчёской по волосам. — А Сехёк пусть, вон, Чихо плетет, а то тот тоже себе патлы такие отрастил, что завидно.