Кричи громче! (Кричи 2)

- А ну-ка, малышка, иди-ка сюда, - хихикнул Том, ловя при входе в гостиную Билла за руку. Билл приоткрыл ротик и цинично смерил Тома циничным взглядом, словно оценивая клиента наметанным глазом опытной бляди. Том встретил родной взгляд так же похабно и нагловато. Оба расхохотались. Сегодняшнее посещение доктора сильно расслабило их и привело в эйфорическое состояние, во-первых. Во-вторых, на Билле были обтягивающие джинсы и черная водолазка, и это так сильно контрастировало с привычными вытянутыми майками и застиранными трениками, что Том, понятное дело, возбудился от непривычно стильного и аккуратного наряда. Черные, недавно вымытые волосы Билла мягкими блестящими волнами спускались по плечам, а получившаяся прогулка, поход в магазин, как впрочем, и все это постепенное возвращение к привычной суете нормальной жизни подсветили цветом каштанового меда изнутри глаза и убрали привычную опухоль с лица не меньше чем наполовину. Ладно, что там говорить, Билл выглядел очень секси. Он еще никогда не выглядел так секси. Хотя, Том думал, что уж чего-чего, а уж секса то Биллу не то что не надо было занимать, а стоило бы отдать кому-нибудь половину. Ради собственной же безопасности. Йост тоже что-то почувствовал. Он ездил к доктору сегодня с ними. Ходил за Биллом высунув язык и осоловев мордой, как кобель за течной сукой. Всю дорогу Том ревниво отпихивал неожиданно перевозбудившегося Йоста от собственного брата, хотя самому было ему ничуть не проще. Йост заворожено смотрел на Билла олигофреном, всю дорогу почти, то в зеркало заднего вида, то повернувшись к заднему сиденью, едва слюнку не пускал в уголок рта. Эта его манера сидеть на сиденье вполоборота рядом с водителем взбесила Тома, который был за рулем. - Йо-о-ост! - недовольно покосился на бесстыдно пялящегося на его брата продюсера водитель, - Ты чего его в первый раз увидел, что ли? Тон Тома был полон сарказма и иронии, но Дэвид Йост их не оценил. Он внимательно посмотрел на Тома, и очень серьезно…пугающе серьезно кивнул. Да. У него было стойкое ощущение, что он увидел Билла в первый раз. Этого Билла он еще не видел. Билл был вежлив с ним и мил, и даже неагрессивен, но немного отстранен, что ли… впрочем, он радушно улыбался и делал вид, что не замечает стойкого запаха бурно рождающихся миллионов сперматозоидов, который стоял в воздухе вокруг него. Однако восхищение Йоста наливало сиянием китайского полупрозрачного фарфора его кожу. А, да, и доктор разрешил ему говорить. Конечно, все было не так-то просто. Связки по-прежнему нельзя было сильно напрягать. И надо было теперь заниматься, и заново учиться петь. Но он снова говорил. Том услышал знакомый голос. Пусть полушепотом, тихо, пусть с трудом и сипловато и срываясь, поначалу, но это был знакомый и родной голос. Любимый голос. Голос Билла. У Тома разом свело сердечную мышцу, ту, которая держит яйца тоже свело и все сразу вообще свело, что только могло свести. Он открыл рот, понимая, что не может, просто физически не может выдохнуть. Легкие кажется, тоже парализовало. - Бля! Щас обосрусь от счастья, - хрипло прошипел он Йосту и вышел из кабинета доктора. Свернув по коридору Том и в самом деле, стремительно ворвался в туалет. Закрыв дверь кабинки, он опустил крышку унитаза, сел на толчок и уперся лицом в руки. Тупо, как в детстве, отчаянно зарыдал, размазывая слезы по лицу, с каждым спазматическим болезненным всхлипом понимая, что он просто не может этим управлять, и остановить охватившую его истерику. Плечи его тряслись, перехватывало горло, слезы катились и катились по лицу нескончаемым потоком, изливаясь всем ужасом и если называть вещи своими именами, обоюдным отчаянием последних четырех недель. Том даже и не знал, не подозревал даже, какое нервное напряжение держало его в своих железных лапах все это время. Страх, постоянный страх. Не за себя. За любимого. За самого дорогого человека на Земле. Каждый день. А вдруг не выздоровеет. А вдруг станет хуже. А вдруг что-то сделали как-то не так. Мысль о том, каково ему это. И невозможность. Полная невозможность помочь. Дурь. Собственная неуверенность и дурь. Ужас от мысли что едва не убил все сам. Не убил то, на что не имел права даже покуситься. И знал же, знал что так нельзя. Идиот. Господи. Какой же. Идиот. - Том….Том, ты тут? - неизвестно, через сколько времени Том услышал голос Йоста, - Ты в порядке? - Да, - хрипло и очень сильно в нос проговорил юноша, - я щас. Он попробовал дышать. Стало получаться. Боже ж ты мой. Вдох. Выдох. Больше не сводило болезненно грудь. Он растер слезы по лицу рукавом «мусульманского исподнего». - Том, выходи. - Да выхожу я. - Том, пора идти. Билл уже ждет нас. - Идубля! Снова вдох. Выдох. Вдох. Том быстро рванул дверь и не глядя по сторонам, подошел к раковине. Пустил воду и громко высморкался, наивно пытаясь скрыть следы своих слез. Напрасно. Йост похлопал его по плечу, словно в поддержку. Том дернул плечом, скидывая его руку. - Черт, - оправдываясь и умываясь холодной водой чтобы морда не была такой опухшей, сказал Том, - Он единственный человек на этой Земле, кто может заставить меня плакать. Он пытался смеяться над самим собой. - Меня тоже, - коротко кивнул Йост. Мужчина быстро отвернулся, но Том успел заметить, что глаза у него тоже были красные. По всей видимости, он тоже не смог сдержать своих чувств. - Я это… - Том даже не знал что сказать. Он вырвал из держателя бумажное полотенце и вытер физиономию. Йост плачет. Еба-а-ать! – Я готов. Йост, бля. Оказывается, ты даже еще больший, как видно, придурок, чем я! Том неуверенно коснулся плеча продюсера, втайне опасаясь, что тот сбросит его руку. Йост не сбросил его руки. Просто улыбнулся ему как-то грустновато и философски. - Все будет хорошо, - сказал Том Дэвиду. Дэвид молча кивнул. Слезы снова подступали к его горлу. Вообще уже непонятно из-за чего. Они вышли из уборной, и быстро прошли по коридору к выходу, где их ждал Билл. Юноша стоял у окна, зачарованно пялясь куда-то вдаль, в окно, отвесивши нижнюю челюсть и выглядел, мягко говоря, не адекватнее обычного. Он выглядел так, как будто видел и окно, и голое дерево за ним, и шпиль церкви, и дома на улице в первый раз в жизни. Том надвинул шапку ниже на глаза, и пихнул Билла плечом. - Что, Луи, ты столько лет не видел солнечный рассвет? – с явной аллюзией на меланхоличного и донельзя склонного к рефлексии вампира-филантропа, главного героя фильма «Интервью с Вампиром» ухмыльнулся Том. - То-о-ом!? – ох, как же он скучал по этой искренней обиде в голосе, вперемешку с вызовом, типа «какого хрена?». Билл пихнул его плечом в ответ. Том захихикал. - ЧО ЗА ТОМ? – Том снова пихнул брата, остановиться и не хихикать он не мог, - Чо за Том, нах? Я не узнаю своего близнеца. То-ом, бля….не Том, а «Мяу», бля!!! Том вполне прозрачно намекал на первое сказанное Биллом в жизни слово. - Мя-я-яу, бля!!! – фыркнул Билл, он тоже согласился, что это выглядело в данном случае уместнее. Потом они оба расхохотались как дети. Том обнял его и прижал себе к груди. Банальное клише, но он чувствовал тело Билла в своих объятиях, будто в первый раз. - Ты… - Том прижал его крепче, еще крепче, - ты мое «Мяу, бля», - он зарылся рукой в биллиных волосах, - блядское ебаное Мяу, - он уже снова был готов разрыдаться от всего этого, от близости Билла к нему, во всех смыслах этого слова, от того, что он был здоров, от того, что все было по прежнему, все было в порядке, так, будто бы и не переживали они этот жуткий кошмар, от переполняющей его нежности, от благодарности, судьбе, Богу, или кто там у них на небе за это отвечает, от счастья, от любви, от яркого солнца бьющего в окно, которое он тоже увидел в первый раз за этот месяц. Том жмурился и медленно терся щекой о щеку Билла. Бил терся носом об его щеку в ответ. Потом они оба потерлись носами, фыркая, и снова, щека к щеке. В этой нежности которую они излучали сейчас, не было ничего сексуального. Они просто разговаривали о чем-то своем, о том, что было ни для чьих ушей. О том, что было для двоих важнее всего. В этом не было ничего сексуального. Для них. Но не для Йоста. Два здоровых холеных лося выше его ростом, глумливых и сексуальных, нежничающие друг с другом с невинной откровенностью и чистой любовью маленьких детишек. Дэвид подумал, что еще секунда и его парализует. От всего. - Ну-ну, хорош обнюхивать друг другу мордочки …, котята блин,… на вас пялятся уже, - Дэвид осторожно тронул Билла за рукав, - милый, и шерстку ему лизать тоже не надо, здесь, сука, люди не привитые, - потому что Билл высунул язык и задумчиво лизнул Тому дред, - БИЛЛ! Я кому сказал? Ресепшн уже перешептывался. Господи, за что ему такое наказание? Билл облизнул губы и скривился. - Я же тебе сказал не мазать больше дреды этим воском! – возмущенно сообщил Билл Тому. Перейти в своих эмоциях от безграничной нежности к возмущению занимало у близнецов менее одного хлопка ресниц. Единственное, что, как видно не проходило внутрь никак, - так это сигналы извне. Дэвид, тащащий его на улицу и ругающийся себе под нос, ничуть не мешал Биллу продолжать видеть только своего брата и общаться только со своим братом. Близнецов замкнуло. - Как это…не мазать? Они же лохма-а-атятся, - Но в этом был и свой плюс, потому что Тома, например, теперь тащить не надо было, он все равно шел за Биллом, как будто привязанный веревкой, не глядя под ноги и спотыкаясь поэтому, порой. - Это дерьмо мне не нравится! - Ну не было в магазине моего обычного дерьма!!! - Он же горький!!! - НУ, ЙОПТИТЬ!!! – отчаянно развел руками Том, - Послушай, откуда я мог знать, что именно сегодня Великий Джа ответит на упорные молитвы правоверного растафарианина, и ты решишь пососать мой… - они как раз проходили мимо охранника, - дред. - Бл-л-ля, - Дэвид выпихнул обоих на улицу, но им, кажется было глубоко похуй на весь окружающий мир. Они обсуждали разные марки воска для Томиных дредов. Ничего важнее и интереснее в мире для близнецов не существовало в эту секунду. - Понимаешь, зато с этим воском они хорошо подкручиваются… - сказал Том, - и держится долго. - А там ты тоже им намазал? – спросил Билл. А еще Дэвид не мог понять, почему обсуждение дредов каждый раз мгновенно и напрямую ведет к обсуждению того, что и у кого «там» растет и кто какую интимную стрижку имеет. Не укладывалось у него это как-то в голове. Наверное, он был уже слишком стар для понимания подобной взаимосвязи. - Ггы, - сказал Том, - не-а, там не стал. - Хааа… - ухмыльнулся Билл, - А чо так? Типа лохматишь? - Придурок, - влюбленно улыбаясь от уха до уха сообщил Том, - это я тебя лохмачу. А там так… Дэвид покраснел. - Только подкручиваешь? – не менее влюбленно посмотрел на брата Билл. Слова Тома абсолютно не смущали его. Скорее даже доставляли, как видно определенного рода удовольствие. - А-га, - жизнерадостно хихикнул Том. Мордочка его просто сочилась абсолютным счастьем. Он обожал, когда близнец говорил о нем. Неважно что, просто любил и все. А уж если темой обсуждения становилась область так близкая географически к его члену как лобковая растительность, он был уверен, что интереснее темы они сроду не обсуждали. Разговор этот Том определенно воспринимал как ласку и особое расположение брата к нему. Не, ну а чего? Логика проста. Коли Билл говорит об его интимной прическе, стало быть, он думает о том, что у Тома в штанах. А коли он думает о том, что у Тома в штанах, это уже само по себе лестно и приятно, и выражает его особо хорошее к нему отношение. Ну, такая вот у Тома была логика. Короче Биллу сложно было бы донести свое хорошее отношение к нему каким-либо иным способом. Этот же путь вел прямо к сердцу Тома. - Теми вот щипцами? – с интересом спросил Билл, - которыми я тебе морду подпалил? - он хихикнул, - Поосторожнее там,… это,… с яйцами, Том! - Ха-а-а-а! – рассмеялся Том, - нормальные кстати щипцы, Билли, у тя просто руки из жопы растут, - нежно проговорил он. Да будет вам известно, что старший мачо каждое утро начинал с закручивания дредов на голове на щипцы. То время, что было отведено у него на дреды, было временем священнодействия, отвлекать его или мешать ему было строго запрещено кому бы то ни было. Если ему мешали это сделать, он устраивал форменную истерику. Даже Йост, если что было нужно, предпочитал просить его перезвонить, чем влезать в этот шизофренический ритуал. Единственный человек, который порой бывал допущен к этому сакральному акту с целью помочь подкрутить пару дредин на затылке – был брат. Том даже гримерше Наташе не давал к ним притрагиваться. - Там мне надо будет чем-нибудь другим намазать, - продолжал свою философию в будуаре от маркиза де Каулитца Том, - не знаю. Чем-нибудь сладким, думаю. - За-чем-эта? – спросил Билл. Внося лингвистическое разнообразие в свою речь в замену легендарному «Па-чи-му-эта». - А чтобы ты мне там облизывал почаще, - ухмыльнулся Том, - не знаю… чем ты хочешь, чтобы я обмазал себе член? Чем-нибудь там, шоколадным, или эта…типа, со вкусом желейных червяков? Билл расхохотался продолжая влюбленно и восхищенно пялиться на близнеца: - Свинья ты больная, - нежно и чувственно пропел он. Нормальный человек счел бы их разговор за хамство или разврат. У близнецов подобное пикирование не имело ничего общего с какими бы то ни было домогательствами, на самом деле, Йост и то не сразу это понял. Привык потом, хотя поначалу шокировался. Подобное поведение у Каулитцев просто выражало апофеоз хорошего настроения и выражения искренней приязни друг к другу. - Ой, ну поверить не могу, как же вы соскучились друг по другу за эти три недели совместного проживания, - ехидно прошипел Йост, - Поосторожнее с шоколадом. Смотри не отгрызи там у него лишних пару сантиметров, Билл, а то чем же Том будет нам каждый день хвастаться! Билл внезапно заорал: - Банза-ай! - и с разбегу запрыгнул Дэвиду на спину, - Зубов бояться – в рот не давать, - не мог не проявить свое знание народного фольклора он, и проныл громко Дэвиду в ухо, - Поката-а-ай меня, большая черепаха… От внезапного проявление своеобразной нежности от Билла Дэвид чуть не упал, но сбросить груз ему не позволило чувство собственного достоинства. Однако глас осторожности строго предупредил: - Билл! Спиногрыз. Мозговой слизняк….слезь сейчас же. Билл! Это не смешно. На нас уже вся поликлиника пялится. БЛЯДЬ, ТОМ?!?!?! Последний комментарий относился к Тому, который решил спасти ситуацию доступным ему способом. Попытавшись запрыгнуть сверху на сидящего на спине Дэвида Билла, и подвывая от смеха. *** Том потянул Билла за рукав, и тот сделал шаг к нему навстречу. Облизнулся и остановился. - Какие у вас сегодня планы на вечер? – поинтересовался Том. Билл задумчиво пожал плечами. - Слушай, Билл… - Ага? - А давай… давай я тебя… трахну, а? – заботливо поинтересовался Том, - по-моему неплохая мыслишка…. У меня уже с утра на это дело хуй сильно чешется, - смущенно признался он. Дабы скоротать так медленно тянущееся время до посещения доктора, утро, массовик-затейник, Том Каулитц, начал бодренько и жизнерадостно. Том Каулитц учил голого Билла в ванной перед зеркалом, стоять раком. Нет, ну, не поймите неправильно, не то чтобы Билл этого прямо так и не умел, за столько то лет тренировки-то,… но Том учил его стоять раком перед собой так, как ему нравилось, и как ему хотелось бы, чтобы Билл это ему делал. Учил очень ласково и нежно, с теплом, однако ж, не без глума. Пол был теплый. Белый пушистый коврик в ванной был мягкий. А Скотти с Казимиром, видимо спрятались где-то, учуяв видно, что один из их хозяев в опасно игривом настроении с утра. Билл, спрятаться, как видно не успел и ему пришлось стать жертвой издевательств брата. Том был относительно одет. По крайней мере, он был в длинных цветастых семейных трусах и майке. Билл полностью раздет. Билл стоял на полу на четвереньках, и выслушивал глумливые комментарии счастливо пользующегося своим преимуществом братика, который вдумчиво оценивал выполнение своих приказов, глядя на то, что происходит в большое зеркало от пола и почти до потолка, в стене напротив. - Спинку прогни больше…ага, еще больше, ко мне. Голову ниже, - Том рукой пригнул плечи Билла к полу, заставив опереться лбом на руки, - Так. Да. А-ха…так вот уже становится интереснее. Гораздо интереснее. Раздвинь ноги. Шире. Еще шире. Я знаю, ты хочешь. Я же знаю, как сильно ты меня хочешь, - Том погладил раздвинутые бедра изнутри снизу вверх, заворожено наблюдая за результатом собственного ораторского искусства. А оно, искусство это, в смысле впечатляло все больше и больше. Их обоих впечатляло, надо сказать. Как-то так получилось все достаточно спонтанно. Том вошел в ванную, всунул голову в душевую кабинку, потому что звонил Дэвид, и Тому пришлось поинтересоваться, хочет ли Билл, чтобы он съездил с ними сегодня к доктору. Билл кивнул. Том ответил трубке: - Нет. Он говорит, что не хочет. Он тебя вообще не знает. Он жестами спрашивает, мужчина, вы кто? - за что получил увесистого мокрого пинка от Билла, - Ай. Ой. Он чота бьется. Отстань от меня, демон! И не надо меня тащить в душ! Я чистый! Я уже мылся… полгода назад… МОИ ДРЕДЫ!!! ТЫ НАМОЧИЛ МНЕ ДРЕДЫ, УПЫРЬ!!! Мои растафарианские вши утонули во всемирном потопе Вавилонского душа. Надеюсь, они попали в Зион! Дэвид…ты это, не ори на меня, я может туповат, но я не глухой, да. Это Густав у нас глухой…да, а Билл - немой. Георг он просто…Георг. Ггы. Ваще, все уроды, только я красавец... Ай!!! БЛЯДЬ! Билл, по почкам нельзя бить…там пиво,…нервные вы все какие-то. Ладно-ладно, я пошутил, конечно, приходи, Дэвид. Понимаешь, Дэвид, ну, ты должен меня правильно понять. Он не взял с собой в ванну табличку «ТОМ, ЗАТКНИ ХЛЕБОРЕЗКУ!». Я могу хоть обпиздеться тут, а он ничего не может мне сделать, ДЭВИД, БЛЯ, Я В РАЮ!!! Билл вышел из кабинки, заворачиваясь в большое пушистое полотенце. Развернувшись, Том рывком сдернул его с бедер Билла, деморализуя противника, обхватил поперек живота обеими руками и ловким борцовским приемом завалил его на пол: - Я тебе покажу, как бить старшего брата, … - прошипел он Биллу на ухо, - с утра пораньше… Билл вытянулся на руках, пытаясь подняться с пола, придавленный весом близнеца. - Ай…яй…ай, - сказал Том, перехватывая рукой его под шею, и снова придавливая обратно, - кончай ерзать. Ерзать кончай. Кончай там тереться об меня, Билл, я по-немецки разборчиво говорю? А? В твоем случае,… тот факт,… что я твой брат,… тебя ни хуя… не спасет. Хватит там хихикать, голожопая зараза. Все! Хватит. Ай. Я. Это. Тебе. Говорю. Ай. Билл. Билл! БИЛЛ! Верхняя часть обнаженного тела под ним не ерзала, впрочем, нет. Руками Билл уверенно упирался в пол, голова его была запрокинул назад под кулаком Тома, упиравшимся прямо под его подбородок. А вот нижняя часть тела, или, называя вещи своими именами, его голая попа елозила под томиным пахом, уже непонятно, пытаясь ли освободиться, или попросту ему назло, вызывая вполне логичную, я не побоюсь этого слова, закономерную реакцию в трусах близнеца. - Ща кто-то доиграется, - мрачно предупредил Том. Про себя мечтая, чтобы Билл не останавливался. Голая попа нагло и ритмично терлась об его вставший член. С каждым разом медленнее, и, как-то, как бы это сказать, все более явно показывая, что Билл уже забил на свое первое желание от Тома освободиться. Теперь он уже точно просто нагло и провокационно терся задницей о его хуй. Прямо под ним. Голый. И они одни. В ванной, - Билл, я тебя сейчас трахну! Выебу, то есть. Слышь? А? Я тебя выдеру в задницу, и, блядь, никакое Общество защиты животных или чего там почетный член-академик, твой ебаный в рот врач, меня не остановит! Собрав последние силы в кулак, Том с рыком поднялся с Билла и рывком, подхватив его под живот, поставил на четвереньки. Билл заерзал у него в руках, сдвигаясь вперед, и заставляя руки Тома съехать по его животу вниз, ну Том и без того уже понял прекрасно, какого хуя Биллу от него надо… Он одной ладонью уверенно сжал его член, второй рукой поджал вперед его яйца, просунув руку между его ногами сзади. Тело Билла словно молнией пронзило, он, кажется, даже, сдуру попытался освободиться от Томского сладострастного захвата. Если бы он мог орать, он бы точно заорал. А так только лишь всхлипнул отчаянно и вернулся в теплое и сладостное окружение его рук, обратно, ерзая и устраиваясь в обхвативших его со всех сторон руках поудобнее. Хрена лысого он собирался освобождаться от всего этого. Билл тяжело дышал. И с каждой секундой все тяжелее и надрывнее. Рука Тома на его члене горела огнем. Ласка же обеих рук была и вовсе крайне убедительна, и спустя несколько минут Том понял, что Билл уже готов. Тут-то Тома и осенило доставить самому себе удовольствие на все двести процентов. Он изменил свой захват, положив одну руку Биллу на жопу, на другой лениво лизнул большой палец, и по-хозяйски потер свою горячо, жадно и часто любимую им дырку, каждым теплым мягким ласковым движением высекая в теле Билла сотни искр. Они уже столько уже еблись с Биллом, Том без слов понял, чего он хочет. Он сам заругал себя за эту мысль, но он подумал, что когда Биллу можно будет говорить, он явно будет скучать по тому времени, когда мог делать с этой Бессловесной Тварью все что душе угодно. - Вот та-а-ак, маленький, - хихикнул Том, самодовольно закусив сережку в собственной губе, и всерьез уже мечтая о том, как было бы хорошо держать Билла дома голым и в наморднике, и исключительно для удовлетворения собственных сексуальных нужд, - хочешь меня? М-м-м… люблю смотреть на тебя, когда ты меня хочешь. Так бы и смотрел бы сутками,… но что-то все время мешает, блядь. Том выдохнул, скривился и поправил в трусах то, что обычно ему мешало его процессу созерцания прекрасного. Билл-Биллом, но он и сам находился в диком и нечеловеческом восторге от собственного сольного выступления сегодня. Весь вечер на арене. Том Каулиц. В клетке с тигром без пистолета. Он медленно погладил выставленную голую попу Билла. - Ты хочешь член? – сквозь зубы проговорил Том. Так получилось, потому что он гладил в трусах рукой теперь и свой собственный и это не оставило его равнодушным. Игра заводила их обоих одинаково сильно, - ты хочешь… мой член. Сколько раз уже за все то время, что нельзя, в твоих мечтах я уже выдрал им тебя в зад, м-м-м? Раз пятьсот наверное. Гы. Ну не меньше, да? Билл в зеркале обжог Тома яростным взглядом исподлобья. Тома торкнула эта гребаная игра с огнем. Однако, он разозлил Билла, и надо было отвлечь его внимание от своего глумливейшего стеба. Том рванул штаны вниз, доставая и взвешивая на руке свой хуй, с явным удовольствием и самодовольством, разлившимся у него по лицу. Он вздохнул громко, несколько делано, может быть, хотя, движения его руки по плоти были крайне приятны и долгожданны. Разумеется, как он и ожидал, взгляд Билла на сто процентов отвлекся от прожигания его насквозь, созерцанием его большого покрасневшего, возбужденного члена. - Ну, признайся,… ты же о нем мечтаешь, когда дрочишь? Том видел, у Билла аж дыхание перехватило. Наверное в уме он уже вспомнил все матерные слова которые слышал с детства. Нет, не то чтобы Том был в принципе неправ, но… Том одним движением оказался ближе к лицу Билла, едва не касаясь стоящим колом членом его лица, настроение у Тома было просто великолепное, и приступ вдохновения все еще бил из него фонтаном, и этот блядский фонтан просто так не собирался затыкаться. - А теперь, дружок,… - загадочным голосом ведущего детской телевизионной передачи «Улица Сезам», проговорил Том, - у тебя есть уникальная… удивительная… возможность… - голос Том снова стал обычным и глумливым - Получить его…сразу… во все дырки!!! Билл опустил голову, плечи его заходили ходуном в попытке сдержаться. Нет, определенная доля удовольствия для него в шоу Тома для него, конечно, присутствовала, но как же эта сука позволяла себе над ним глумиться! - Подними голову. Голову подними, тебе говорят, - стараясь не смотреть в зеркало, а сосредоточив взор на розовой разбухшей головке сказал Том. Билл поднял голову. Член скользнул ему по щеке и остановился у закрытых губ. Воистину, он решил, что не будет облегчать мероприятие для Тома. - Рот. Раскрой. Раскрыл. Том медленно провел по нижней губе, по верхней, потом член снова соскользнул ему на щеку. Том сжал член крепче, легко похлопывая им по губам Билла. Заставляя рот открыться сильнее, а взгляд впериться в него снизу вверх, умоляюще но как-то по-блядски нагло почему-то. Кажется кое-кто снизу начал получать свою долю закономерного удовольствия от соприкосновения своих губ с нежной кожей члена Тома. Кое-кто очень хотел получить его в рот теперь. Том убрал головку члена от губ Билла, заставив того облизнуться нетерпеливо. - Нравится вкус? – ехидно спросил Том, несколько задыхаясь уже, впрочем от возбуждения. Биллино выражение лица не изменилось ни на йоту. Кажется, ему начинало надоедать то, что Том над ним глумиться. Губы его впрочем, оставались по-прежнему полуоткрытыми. - Ладно, неважно, - сказал Том, деловито закладывая головку прямо между губами брата, - нравится, не нравится, соси короче уже…как-нибудь уже… Билл засосал. Медленно и осторожно. Неглубоко беря его член в рот. Но видит Бог, этого было итак более чем достаточно. Том закрыл глаза, сосредотачиваясь на мягких нежных ощущениях, ласковых влажных скользких движениях. Таких знакомых и таких забытых. Нет. Не забытых нихрена. Том выдохнул и забросил голову назад. Это наверное ненормально было так тащиться от минета, который делал ему его собственный брат, но он ничего не мог поделать, он делал это идеально. Рациональная часть его сознания побуждала его выдать сакраментальную фразу о том, что мужики, де, делают минет гораздо лучше женщин, но иррациональная часть, боялась что Билл несмотря на ограниченность в средствах, все-таки, найдет способ вставить ему пиздюлей за кое-какие ассоциации, и Том подумал что ему точно будет больно. Потому Том решил не играть с огнем, а просто молча наслаждаться медленной лаской губ вдоль напряженного ствола собственного члена, и богохульно благодарить Бога за то, что ему пришлось вновь это испытать! И блин, он будет не он, если он не позаботится о том, чтобы испытывать это снова и снова! Том стащил майку через голову, случайно посмотрев вниз, и так и замерев с открытым ртом. Сосредоточившись, было на осязательных своих ощущениях, он и забыл КАК Билл это с ним делал. Забыл о том, что он стоял на коленях, голый, опираясь на руки, фактически, раком, и увлеченно обрабатывал его член только лишь ртом, зажмурившись даже от удовольствия. - Ой-ей-ей…. Ой, - задумчиво произнес Том, теряясь в шоке от добавления чрезмерной визуальной стимуляции собственным ощущениям, и, закусив губу, заскулил жалостливо, принимаясь поглаживать голое плечо Билла, - блять,… как жеж душевно-то, а? Ты это…ты не останавливайся только, маленький, ладно, а? Не останавливайся только… Ох…спасибо, спасибо,… Билл…Би-и-лли,…Билл, - он подхватил голову Билла с одной стороны, почесывая пальцами под подбородком и за ухом, ласково, словно щенка. Он знал, это странно, но Биллу это очень нравится. Да. Точно. Именно там. Так. - А-а-а-а-а-а-а…, - удовольствие становилось просто невыносимым, когда находило такой отклик еще и в его теле. Где бы найти сил от этого оторваться вообще, а?! Том подхватил его голову обеими руками и приподнял к себе выше, наклоняясь и целуя Билла в губы. Во-первых в благодарность, во-вторых, он ничего не мог поделать, ему нравилось целовать Билла в рот, после того, как там побывал его член. В случае с другими, хоть их в его жизни было и немного, он делал это скорее по обязательству, типа, чтобы им обидно не было, …в случае с Биллом, его самого заводило это невероятно. Было в этом какое-то декадентское эстетство, добавляющее невинному и нежному по самой своей сути соприкосновению братских губ привкуса откровенного, пускай и болезненного эротизма. Он давал ему ебать себя в рот, а стало быть, он не был его братом в этот самый момент. Он был его шлюхой, которую можно и нужно было трахать, целовать, ласкать, ну… и все такое, все что угодно можно было делать, это, блин окрыляло, позволяло его чувствовать себя мужчиной… а с другой стороны, он оставался при этом его братом. Вот от этого в конце каждого подобного философствования у Тома и сносило крышу окончательно и замыкало логические цепи коротким замыканием. Его родной брат, такой же мужчина как и он, его зеркальное отражение, такой же сильный как он, такая же личность как он, заставлял его чувствовать себя мужчиной с ним в постели сильнее, чем любая женщина. Может быть, у него просто было мало женщин. Он не знал точно. Но он знал точно, что у него есть охуительный брат. И пока этого было ему более чем достаточно. Они замерли в неглубоком поцелуе, сцепившись одними губами. Пиздец. Но какой же невероятно приятный, пиздец. - У тя как крыша, в порядке? – с трудом размыкая губы спросил Том Билла. Билл удивился несколько, но кивнул. В смысле не хуже обычного, он хотел сказать. - Это хорошо, - Том тяжело дышал, - Потому что с моей совсем плохо дело,… Скажи мне что-то, что меня удивит, ответило ему лицо Билл. - Ладно. Проехали, - резко сказал Том отодвигаясь от Билла подальше, - а теперь покажи мне как ты понял мой урок, Билли. Билл нахмурился и мрачновато глянул на него через плечо. - Встань так, как мне нравится, - пояснил Том, и сложил руки на груди. Ну-ну, только попробуй этого не сделать. Билл попытался. Честно. Не то что бы задача была такой уж сложной, но в такой ситуации, когда Том откровенно требовал от него повиновения, руки и ноги отказывались его слушаться. Это было ужасно. Да, это кажется глупым, но это было ужасно сложно. Но Билл попытался как мог, опустить голову ниже на руки и отклячить зад. Одновременно. Эта сука в дредах тем временем, продолжала над ним глумиться. - Учись предлагать мне себя… - сурово сообщила она. Ах ты, блядь, а? Том увидел в зеркале покрасневшее, и вряд ли только лишь от одной позы лицо Билла. - Хочешь сказать мне, хули я Скотти не взялся дрессировать, Билли? – хихикнул Том над лицом Билла в зеркале. Оно было очень сложным, - С ним неинтересно, - сказал Том, - он же собака. Он же не может ответить. Билл ТАК глянул на него из зеркала, что Том едва не зарыдал со смеху. - Ой, бля, - он уткнулся лбом Биллу в поясницу, продолжая подвывать, - Ох, прости Билл, я не нарочно….это…ггы…вырвалось... Билл отчаянно уткнулся лбом в скрещенные на полу руки. Том его натурально взбесил. И обидел. Он не ожидал, как сильно он может его задеть такой ерундой. Том внезапно перестал ржать как ненормальный, почувствовав изменения в настроении брата. - Ну, прости… - миролюбиво начал он. Билл не шелохнулся, - Билл, ну прости дурака, я пошутил…ну неудачно. Ну не получилось…так…ну, просто надо чаще тренироваться…наверное, ну… чаще ты же…не даешь же… Биллу очень хотелось удариться головой об стену несколько раз. Иначе его чувства к родному существу, несущему эту чушь и целующему ему спину вниз, к рукам, выразить он бы не мог, даже если бы мог говорить. Господи, когда же это уже кончится на сегодня? - Бил-ль…а, Билль. Билль-чик, - горячо ему в ухо, знакомое дыхание касаясь чувствительного участка его тела вызвало новы прилив забывшегося было в пылу эмоций возбуждения, - м-м-м, - Том закусил его ухо и внизу у шеи, - ну тебе что, сложно что ли, а? Том смотрел теперь на него, в зеркало опять, не прекращая ласково поглаживать его спину, плечи, живот, попу и бедра, заставляя дышать глубже, ровнее, тая в удовольствии, которое это все, несомненно, доставляло Биллу. Ему нравилась и абсолютная беззащитность своей позы перед Томом. И тот факт, что он был абсолютно голый. И даже то, что Том заставляет его подчиняться ему, ему тоже нравилось. И еще теплые руки Тома на нем, так ласково и по-хозяйски управляющиеся с его телом. - Я так много от тебя хочу, - тихо и серьезно, без тени улыбки на лице проговорил Том. Да и ему как-то тоже стало уже не до улыбок, - А прошу так немного… - рука Тома скользнула ему под живот, со знанием предмета на отлично обхватив его крепкий хуй заставив Билла шумно выдохнуть через ноздри, от вновь возрождающегося, впрочем да и не уходившего никуда наслаждения - Смотри на меня! Билл встретился глазами в зеркале с глазами Тома. Том не прекращал поддрачивать его член, чувствуя как тело брата растворяется в горячем потоке возбуждения, охватывающем тело. Чувствуя как это же наслаждение, расходясь вокруг, словно круги по воде, разливается и по его телу тоже. - Я просто хочу чтобы ты мне подчинялся. Сейчас. Каждому моему слову, каждому движению. Это ясно, Билл? Я понятно выразился? Билл кивнул. - Отлично, - сказал Том, - стой так. Он перебрался к Биллу назад, не убирая руку с его поясницы, чувствуя, как тело Билла чуть подрагивает от напряжения, даже против его воли. - Просто стой. Расслабься. Том и сам наверное уже нервничал. Непонятно, впрочем, от чего, но адреналин в крови делал свое черное дело. Вряд ли он решиться сделать с ним все, чего он наобещал конечно, ну не раньше вечера, когда это чертово напряжение их всех отпустит. Не сейчас, хватит с Билла потрясений на сегодня, да и слишком в неравной они находились теперь позиции, чтобы Тому и в самом деле могла принести удовольствие мысль о том, что он победил Билла. Потому Том несколько изменил свой первоначальный план работы с Биллом. Нет, сейчас он не станет его трахать, в буквальном смысле этого слова. Том снова погладил его, ласковее и теплее с каждым прикосновением. - Тише, - сказал он, - Тише. Я не сделаю ничего того, что тебе не понравится. Билл, ну расслабься уже, а? Том сделает все как полагается, я тебя уверяю, ты не пожалеешь,…еще попросишь, - Том хмыкнул и да, именно так. Он задумчиво вытащил язык и не менее задумчиво лизнул ему попу. - Нравится? – хмыкнул он, чувствуя, как сомнения Билла и нервозность тоже как рукой сняло, - Нра-а-авится, - сам себе ответил Том, продолжая щекочущие движения вверх и вниз, то слегка касаясь вылизываемой им дырочки, то усиливая давление, ритмично засовывая его внутрь, - всем людям нравится, когда им лижут жопу, - сообщил Том, в промежутках между переменой темпа, - но не все умудряются от этого кончать, как ты. Билл закусил губу и покачал головой. Том снова лизнул его. Медленно и ласково. Билл снова вздрогнул в его руках, но уже совсем по другой причине чем раньше. Язык Тома, слова его, наотмашь ударом оголенного провода стеганули по нервам, заставляя сойти с ума сердце, кровь глухо зашуметь в ушах, и отчаянно забиться в голове мысль, можно ли нельзя ли, пошли все лесом, я сейчас точно заору и пошло все к чертовой матери. Том трахал его языком, поглаживая как и раньше прямо под животом рукой, чувствуя, как тело Билла извивается словно бы пытаясь освободиться, да, он правильно понял ту мысль которая посетила внезапно голову Билла. Потому с трудом, но прекратил свое занятие. Поднимаясь на коленках повыше, и прислоняя головку своего члена к вылизанной дырке. Только головку. Медленно потираясь ею, но не более того. Билл дергался под ним пытаясь двинуться навстречу, но Том был непреклонен. - Чувствуешь, Билл? - задумчиво проговорил он, - Чувствуешь его? Он тебе тоже нравится да? Разумеется. - Будешь о нем думать? М-м-м-м? Он будет по тебе скучать… - Билл возмущенно попытался извернуться в его руках, - До вечера, маленький,…только до вечера, не бойся... Том снова убрал свой член, и заменил его на язык. Интересно, сколько выдержки ему потребуется, чтобы не сунуть его сейчас по самые помидоры, и натянуть Билла так зверски и бесчеловечно, как им обоим было надо? И кто-нибудь когда-нибудь скажет ему спасибо, за то что он этого не сделал? Что он не схватил Билла за волосы, и не выдрал его как последнюю суку, заставляя задохнуться в крике от рваного ритма своего хуя внутри. Том сжал бедра Билла обеими руками до боли, недовольно рыча. Черт. Черт. Черт. Никто ж не оценит такого бережного отношения… Однако, в итоге вынужденно вымещал всю накопившуюся сексуальную фрустрацию, отчаянно и настойчиво лаская языком его попу, все-таки здоровым краем мозга решив, что взять на себя ответственность за то, что Билл снова сорвет голос, и это произойдет по его вине, он не сможет. - Я хочу, чтобы ты кончил от моего языка в твоей попе, - на всякий случай указал дальнейшее развитие событий уже давно ничего не соображающему самому Биллу, - я же знаю, ты готов уже…ну?! Давай, покажи мне, как тебе это нравится…я блядь, не могу уже, я и сам щас кончу, черт тебя дери, твою ж мать, а…от своего языка в твоей, блядь, ебаной по-пе! БИЛЛ, НУ, ДАВАЙ УЖЕ, А?! Кажется, он все-таки заставил Билла застонать, он не был уверен, ему вообще все стало пофиг, после того как он почувствовал, что Билл под ним кончает. Он крайне быстро вскочил на ноги, переворачивая временно слабосоображающее тело Билла под ним на спину, решив, что заслужил маленькую радость в жизни за свое бесценное представление. - Так, внимание, - сказал он, открывшему тяжелые веки и взирающему офигевши на нависшие над ним томины яйца Биллу, - А вот сейчас, дамы и херры, буду кончать я! Том стоял, широко расставив ноги прямо над ним и надрачивал свой член в упоении от внимания благодарной аудитории, лежащей у его ног в буквальном смысле этого слова и внимающей каждому его жесту и слову с открытым ртом. Да, это заняло немного времени до того, чтобы он кончил таким вот оригинальным способом на Билла под собой, измазав в сперме ему все что только можно было измазать. Впрочем, братец и тут не подкачал. Привстав в самом конце, и заставив последнюю каплю спермы Тома приземлиться ему на губы, медленно облизался и ловко прихватил губами головку его смягчающегося члена, словно бы лаская и успокаивая от ненормального но крайне интенсивного оргазма. Ну и вот теперь, пользуясь тем, что ночь на дворе, Том повторил свое предложение: - Ты же хочешь, чтобы я тебя трахнул? *** Они сидели вечером в баре с Хоффманом. Прошла, кажется, целая вечность с тех пор как они делали это в последний раз. - Ты будешь надо мной смеяться, - сказал Дэвид, играя с бумажной подставкой из-под Гинесса, - но я больше не знаю, что делать с Биллом. - Полазай по Интернету, - Хоффман ковырялся зубочисткой в зубах. Он был краток, но емок, как обычно, - или, в крайнем случае, купи Камасутру. - Петер! - С картинками, блядь, - Хоффман на самом уже догадался, к чему клонит Дэвид, но черт его дери, если он сам знал что делать. - ПЕТЕР!!! - Я слышал, вышло новое издание, исправленное и дополненное! - Петер Хоффман!!!