Акция

- Ма-акс, — осторожно, шепотом. — Ма-акс… Он вырубился. Вот просто взял и потерял сознание. Нет, сначала было все. И нервное освобождение от одежды, когда отрывались пуговицы и трещали швы. И неудачная попытка растянуть его, а по факту оказалось, что он уже давно готов к проникновению. И мое инстинктивное сжатие челюстей на его плече, когда Эрман судорожно выгнулся, рвано хватая воздух. И его пальцы, которые непроизвольно цеплялись за мой затылок, сильнее прижимая к себе. И гневное предупреждение Макса: «Только дернись», когда почувствовал, что мою плоть начинает распирать, и еще через пару мгновений я просто не выйду. Я честно боялся, что узел разорвет ему внутренности. Он ухваился в мою поясницу и не отпускал пока оргазм раз за разом горячей, судорожной волной проходил по нему. «С ума сойти…» — это была последняя фраза, перед тем, как мой омега отключился. Кто бы спорил. Еще как сойти! Я успел подхватить его и поудобней устроить на диване — до кровати так и не дошли. Аккуратно уложил ноги Эрмана и пристроился сзади, вжимаясь всем телом. Подсунул локоть под голову, накрыл обоих пледом. Между нами мокро, влажно, пришлось подсунуть свою рубашку, так как только до нее и смог дотянуться. — Ма-акс… Провел по его взлохмаченной шевелюре, пытаясь немного пригладить. Эти темные волнистые пряди окутали, затянули, уцепились за меня, не оставляя ни одного шанса жить без них. Уткнулся в его шею, туда, где была маленькая родинка, не дававшая спокойно думать последнее время, губами скользнул по своей отметке на плече. Лизнул, пробуя кожу на вкус. Странно, не заметил на нем ни одного следа, даже от бывшего. Провел носом по уху, тихонько укусил за мочку в дырки от пирсинга. Провел рукой по плечу ниже по ребрам к бедру. Мышцы крепкие, твердые. Вот бы ухватиться за них посильнее, почувствовать тяжесть на себе. Ущипнуть, слегка укусить, оставить отметины. Рука скользнула дальше, оглаживая ягодицу. Приложить бы ладонью посильней, чтобы кожа покраснела, а он бы вздрогнул, вскрикнул, прогибаясь. Пальцы направились к внутренней стороне бедра. А вот тут я бы изучал языком долго, скрупулезно, услышал бы все его вздохи и стоны, узнал бы, где кожа более чувствительна к прикосновениям. — Ма-акс… Положил ладонь на низ живота. Если чуть надавить, то почувствую давление своего узла внутри него. Интересно, ему удобно? Накрыл возбужденный член омеги рукой. У него сухой оргазм? Я не заметил следов спермы, но ведь та дрожь и стенания могли быть только от полноценного пика наслаждения? Я ведь еще не разучился отличать реальность от имитации. Хотя с ним теряю и голову, и остатки самообладания, и здравомыслие. Кровь начала циркулировать в привычном режиме, сердцебиение нормализовалось. Узел спал, переставая давить внутри Эрмана. Как я жил без тебя? Как мне жить без тебя? — Как мне дышать без тебя? Вопрос прозвучал вслух помимо воли. — Ма-акс? Он, наконец, вздохнул и приподнял бровь, обозначая что «в эфире». — Ты как? — У меня никогда такого не было, — признался мой партнер, все еще не открывая глаза. — У меня тоже. Больно? — Нет. Это странно. И потрясающе. И непередаваемо. — Но ты еще… — Так чего ты ждешь? — он чуть повернул голову, хитро поглядывая из-под темных ресниц. — Я не некрофил, а ты явно напрашиваешься. У меня опять появилась возможность свободно скользить внутри влажной и горячей плоти. Я толкнулся в него. Эрман надрывно застонал, чуть прогибаясь в пояснице, чтобы удобней было двигаться. Он уткнулся лбом в подлокотник дивана, вцепился в него пальцами. — Да-а… Я обнял его за плечи, прижался к спине, не оставляя и миллиметра зазора между нами, постепенно наращивал темп, выбивая возбужденные всхлипы и возгласы. Чувствуя приближение оргазма, прижался лбом к его лопаткам и сцепил наши пальцы. Макс тут же воспользовался моментом — сомкнул зубы на моем запястье. Ну, наконец-то!! Я уже боялся, что меня метить не будет. Осторожно выйдя, с утробным вздохом распластался рядом, выцеловывая и вылизывая спину и плечо с моим следом от укуса. — Теперь всегда буду в футболках или с засученными рукавами ходить, — с нескрываемым удовольствием разглядываю его след на руке. — Ты только попроси — я тебе их на всех видных местах наставлю, — с трудом переводя дыхание, усмехнулся Макс. — На всех не надо. Хочется что-нибудь и для личного удовольствия оставить. Время. Чертово время сыграло с нами странную и злую шутку. Дэн позвонил с предупреждением, что мой рейс на сегодня самый поздний будет через три часа. И если я не потороплюсь, то следующий будет только завтра после обеда. Следовательно, дела, которые наметил Ал, будут отложены еще на день. А там и вообще можно упустить возможность быстро и правильно отреагировать на все катаклизмы. Нам с Максом не хватило времени для изучения друг друга. Все новые открытия и ласковые прикосновения, все интимные взгляды и сорванное дыхание, все это откладывалось на неопределенный срок. Я уже был готов послать весь бизнес куда подальше, но Макс, кутаясь в плед, охладил мой пыл. — Езжай, спасай свою мини-империю. — О! Я прогрессирую из «коня» в императора? — Не обольщайся. Я же должен волноваться за будущее наследство сына. — Язва. Мое желание наказать его так и осталось неудовлетворенным. Ну, хоть нацеловаться успели. До опухших и саднящих губ. — Ты не можешь в этом пойти, — заявил Эрман, когда я надевал на себя рубашку. — Сейчас же найди свежую. — Все мои вещи у Дэна в аэропорту. — Ты весь пахнешь мной. — Тем лучше. — Иди в душ! — Времени нет. — Вот же ведь… — он, прихрамывая, направился к шкафу, что-то поискал и выудил для меня обновку. — Она безразмерная, должна налезть. Широченная клетчатая рубашка. Самое то! Макс опять рухнул на диван, всем видом показывая, что не сдвинется с места еще долгое время. — Проводишь до аэропорта? — Нет. — Даже чуточку не расстроишься, что я уезжаю? — Еще чего! — Бесчувственный чурбан. — Есть немного. Я присел рядом на пол и просунул руку под плед. Нащупал коленку, погладил. Ладонь скользнула ниже, к стопе. — Ты справишься? — У меня никогда не было затяжных течек. А эта внеплановая к завтрашнему дню пройдет. Не волнуйся. — Макс, — потрогал его пальчики на ногах и с удовольствием заметил, как он ерзает. — Я догадываюсь, что ты свою кровью и потом заработанную независимость просто так без боя не отдашь, но очень тебя прошу — приезжай на праздники. Ко мне. Не к Алу, не к моему брату знакомиться, а ко мне. — Я так понимаю — обоняние так и не вернулось, — почему-то не к месту сказал Эрман, натягивая покрывало к носу. — Да и ладно, — раздраженно отмахнулся я. — Не это сейчас важно. — А что важно? — То, что я уезжать от тебя не хочу. Не могу тебя одного здесь оставить. Вдруг какой-нибудь молодчик опять к тебе клеиться будет? Или клиент начнет подкатывать? — А я весь такой наивный омежка тут же и растаю? — он нахмурился. — Ты мне не доверяешь? — Доверяю, — начал я мяться, — но мало ли что… Я всего боюсь. Отвернуться от тебя на мгновение боюсь. Вдруг все растает, словно и не было ничего? И мне это показалось? — Что «это»? — Мы. Мое ощущение тебя. Твое незримое присутствие рядом. Мне страшно выйти за порог и больше тебя не почувствовать… — Оно и видно, что еще аносмия не прошла. — Пообещай, пожалуйста. Макс потянулся ко мне и обнял за шею. — Глупый, — ласково прошептал в губы. — Все уже давно за нас решено. — Что решено? — Все, — Эрман чмокнул меня и откинулся назад, загадочно улыбаясь. — Езжай со спокойным сердцем. Nokia уже давно надрывалась сообщениями, что у подъезда стоит такси. Выйдя из квартиры, не стал ждать, когда лифт поднимется на нужный этаж. Не давая себе время на сомнения и раздумья, начал спускаться, перепрыгивая через несколько ступенек. Выскочив на улицу, тут же задохнулся. В нос ударили выхлопные газы от работающего двигателя. Вызванная машина уже давно «под парами» и только что с места не срывается, чтобы стартануть по заданному маршруту. Мне почему-то стало смешно. Я залез в салон такси и с наслаждением стал водить носом, распознавая давно забытые запахи автомобиля. Кожаная обивка. Ядреный освежитель воздуха. Пластик и запах очистителя для стекол. И даже пот водителя для меня был как аромат из кондитерской. Ничего лучше я не чувствовал уже очень и очень давно. Но самый потрясающий и будоражащий аромат шел от меня. Я приблизил рубашку к лицу и не сдержал стон. Невероятно… Трясущимися руками достал телефон и набрал номер Макса. — Я чувствую. Я все чувствую!! — заикаясь, попробовал объяснить Эрману. — Вылечился? — Да, — с судорожным всхлипом. — С днем рождения, — с облегчением выдохнул он. — Мне еще никогда такой подарок не делали. Спасибо. Но почему не сказал? — Потому, что это должно было быть твое решение. Не навязанное внешними факторами. Не обусловленное общественным мнением. Или сделанное в момент минутной слабости. А только твое. — Я бы хотел обидеться, но не могу. — По идее — ты, наоборот, должен сейчас успокоиться и принять новую правду. — Как давно ты все понял? — Не так давно. Еще в самый первый день, когда на работу пришел, меня около кабинета Эда словно током шибануло, но потом помнишь, что было? И у меня надолго отпал интерес узнавать, что так повело в тот момент. Или вернее на кого: на тебя или Шимкуса. Но из вас двоих только ты начал недвусмысленные намеки делать, а я к романам с клиентами очень скептически отношусь. Я пытался бороться с самим собой, но это оказалось бесполезно. Все это сильнее меня. И мысли о других альфах начали раздражать. И организм стал на тебя откликаться раньше, чем в мозгах появилась мысль, что ты не просто случайный знакомый. А когда мы поругались, и я по ошибке твой шарф домой умыкнул, тут-то у меня глаза и открылись. Но ты уже ушел глупости делать, и мне ничего не оставалось, как принять то, что ты вот такой бестолковый и есть, — в голосе слышал смех, но мне все равно стало неприятно. — Ты простишь меня? — Уже простил. — Я так счастлив и еле сдерживаюсь, чтобы не вернуться. Меня эмоции переполняют. — Мой альфа такой впечатлительный, — хихикнул Макс в трубку. — Я так понимаю, вопрос приедешь ты или нет, уже не стоит? — Ты правильно понимаешь. * * * Он приехал. Конечно же приехал. Правда, первым делом категорически запретил мне показываться в аэропорту. Их встречал Ал. О чем они там говорили, для меня навсегда останется загадкой. Но когда увидел, как машина племянника паркуется во дворе, и Александра вместе с Дэном, помогающего достать чемодан из багажника, волнение, наконец, отступило. И возможность дышать полной грудью вернулась. Они помахали мне снизу, своим видом показывая, что все нормально. Тренькнул домофон, потом зажужжал лифт, поднимая долгожданного гостя. Еще пара мгновений и передо мной стоял Эрман. Чуть отросшие волосы, все так же заправленные за ухо и открывающие темные сверкающие глаза. Губы предательски расползаются, демонстрируя белую нитку зубов. Я молча обхватываю его и утыкаюсь носом в шею. Говорить ничего не хочется. Хочется вот так стоять и наслаждаться. И наконец-то прочувствовать моего омегу в полной мере. Тот булыжник, который долгое время находился в груди, который сроднился со мной, выветрился. С каждым днем, с каждым телефонным разговором с Максом, с каждым выдохом он таял, растворялся. Все стало намного проще и легче. На все вопросы, вертевшиеся в голове, нашлись ответы. Мой омега. Он здесь. Рядом. Я дышу им, и отпустить даже на пару мгновений не представляется реальным. Макс слегка отодвигается и проходит в квартиру, хитро улыбаясь. Скидывает в коридоре ботинки, не раздеваясь, проходит дальше. С интересом оглядывается. Похмыкал над подарком Криса — триптих, который теперь висит в гостиной на видном месте, проверил спальню, выглянул в окно на кухне. И с облегченным выдохом уселся на диван. Я с усмешкой наблюдал за перемещениями, и подсел ближе, со всей силы обнимая омегу за плечи. Глубоко и возбужденно вдыхаю его запах, но у меня неожиданно перехватывает горло. Спазм заставляет закашляться. — И когда ты собирался мне сообщить? Я не очень-то вежлив, если учесть, что это первый вопрос за долгое время. — Догадался? — Было бы странно, если бы нет. — Уважаемый клиент! Только сегодня и только для вас у нас «акция». Две, нет, вероятно, три омеги по цене одного, — хохочет Макс. Я запускаю пальцы в его непослушную шевелюру и тяну назад, открывая доступ к шее. — Ты почему чужие глупости повторяешь? — кусаю за подбородок. — Ну, я же не приписываю себе авторство? — Я уже давно пожалел об том, что сказал тебе эту ерунду, а ты все запоминаешь. Да еще и повторяешь. — Так ты в «акции» будешь участвовать? — Я и так свое возьму. Расстегиваю его зимнюю куртку и засовываю руки под свитер, оглаживая еще плоский живот. Макс подался навстречу, с жаром отвечает на поцелуй, цепляется за затылок. — А чего ты квартиру оглядывал? Словно проверку устраивал. — Прикидывал, есть ли смысл растить здесь ребенка или придется квартиру менять. — Ну и как? — Нормально. Думаю, справимся. Нужно еще успеть побыть родителями пока нас дедами не заделали. — Времени мало, согласен, — перехватываю его поудобней, устраиваю на коленях. — Еще тебе надо с работы уволиться, здесь все документы оформить. Фамилию сменить. Я как обычно поехал по своим старым «рельсам». — Или ты так не считаешь? — тихо спрашиваю его мнение. С него станется. Опять выдаст свое: «Пересчитай». И что я буду делать? — Считаю, — отвечает со счастливой улыбкой. — Но чего-то не хватает. Макс щелкает пальцами, словно что-то вспоминает. — Ты выйдешь за меня? Эрман чуть отстраняется и задумчиво поднимает глаза к потолку. — Ну, не знаю… Что еще нужно сказать? — Ты мой Истинный, — тут же выпалил я. — Наконец-то, — он выдыхает мне в губы и опять затягивает в жаркий поцелуй. — Пойдем? Активно намекает мне на спальню. Я подхватываю его и ставлю на ноги. На недоуменный взгляд отвечаю: — Ты еще не инспектировал напор воды в ванной и мягкость полотенец. И не волнуйся, никаких посторонних волосинок в расческах не найдешь. Еще не дегустировал сочетание вина и мяса, которые специально для тебя приготовлены. И только потом, — я со значением приподнимаю палец, — будешь проверять упругость матраса и свежесть постельного белья. — Да как же так можно омег обламывать, — бурчит он и понуро следует за мной в направлении ванной. — О, точно! Макс врезается в мою спину, когда я резко останавливаюсь. — На этот чемпионат мира по футболу мы не успеем, заняты будем, — глажу его живот, — но как ты смотришь на поездку в следующем году? — Очень положительно!! — он визжит и виснет на мне. — А еще нужно обсудить нашу будущую профессиональную деятельность. — А что с ней? — Я свою поменять хочу. — Как скажешь. Ты же мой Истинный.