Смысл жизни...

Утро в отеле начинается с легкого поцелуя куда-то в плечо. Я лишь хмурюсь подтаскивая к себе одеяло. Просыпаться совершенно не хотелось. Новый день в последнее время это новые проблемы. Именно поэтому слегка мычу, когда парень настойчиво пытается стащить с меня одеяло, при этом чмокая в лоб, щеку и шею. Переворачиваю от Пиндюры на другой бок и мне сразу становиться как-то тяжело на желудке. Это и заставляет похлопать глазами и начать соображать, что со мной начинает твориться. Тут же Артём целует меня в губы, это всего на пару секунд заставляет меня отвлечься от мыслей о своем здоровье, а потом я отталкиваю от себя увлекшегося парня и бегу в ванную, с трудом успевая захлопнуть за собой дверь. Меня выворачивает наизнанку. Слышу как с кровати слазит Тёма, идя в мою сторону, однако щелкаю замком на межкомнатной двери. Благо сижу близко и почти не нужно менять положения, чтобы дотянуться. Меня выворачивает еще пару раз, прежде чем я полностью осознаю, что произошло. Из-за этого кружиться голова и легкая паника овладевает мной. Ненавидела так болеть. — Сань, что с тобой? — робкий стук в дверь и его обеспокоенный вопрос. Встаю на ноги, ощущая что желудок чуть успокоился, хотя до конца было еще ох как далеко. — С желудком что-то, — не особо вдаваясь в подробности, отвечаю я. Нахожу на полу свою футболку и белье, что вчера здесь разбросали, и натягиваю на себя. Включаю воду, начиная умывать и избавляться от привкуса кислоты во рту. — Что с желудком? — жестко повторяет вопрос Артём. Закатываю глаза, полоская рот. Мне бы самой знать, что за кошмар. — Отравилась наверное вчера, — разъясняю, перекручивая в голове съеденное мной до мелочей. Наверное, долбаный сырок у супермаркета, пока Рамзес с удовольствием поглощал алкоголь. — Давай к врачу, — его слова не звучат как вопрос и я слышу как парень уже шерстит по номеру, видимо, собирая свои вещи. Я унимаю дрожь в руках от легкой паники и понимаю, что нужно будет его как-то сейчас переубедить. И вот же правда, сколько буду попадаться на детские сырки и продолжать их поглощать? Мой желудок воспринимал эту сладость через раз. Щелкаю замком ванной и выхожу к нему. Парень уже надевает футболку и проверяет в своей куртке наличие кредитки. Обнимаю его со спины, не давая шевелиться. На удивление за лишних десять минут в ванной успела слегка замерзнуть и теперь Пиндюра казался просто огненным. — Не надо к врачу, — тихонечко шепчу, ощущая, что горло дерет от не самых приятных ощущений. — Я не в первый раз так, дома есть все лекарства, — говорю я, утыкаясь носиком в плечо парню. Оставляю легкий поцелуй на плече сквозь ткань футболки. — В смысле не надо, Александра?! — тон грозный, но я только сильнее сжимаю его в объятьях. Впервые вообще прячусь от его взгляда, ведь знаю, что увидит он не совсем красивую картину. Я ведь даже не могла сама утверждать, что в этот раз точно ничего страшного. — Ну, не надо, — опять тяну я. — Все правда хорошо, — говорю я, не зная как правильно донести, что дома мне будет намного лучше. В конце концов, извините за моветон, дома смогу спокойно самостоятельно проблеваться, а не через кошмарную промывку желудка, что в принципе было не нужно, по-моему. — Я видел как хорошо, — цокает языком и хватая меня за ладони, поворачивает к себе лицом. Моей храбрости хватает всего на пару секунд, чтобы посмотреть ему в глаза и увидеть искреннее беспокойство. — Заедем в аптеку за лекарствами и поживешь у нас, — кажется, он сдается, хоть и закусывает губу о чем-то задумываясь. Обнимаю его за торс и чуть улыбаюсь в знак благодарности. Пожалуй лучшим лекарством для моего желудка была бы голова Кисы, что лег бы на него и грел, как умеет только этот парень. Но в свете последних событий можно просить об этой услуге только Тёму. Тепла от этого парня пожалуй было бы даже больше. Разве что мурлыкать он не умеет так, как Киоссе. Получаю поцелуй в макушку и горячие ладони на замерзшей заднице. — Тебе полегче чуть? Вынесешь дорогу? — спрашивает Артём. Его губы находят мой лоб. Продолжительный чмок, будто он пытался определить температуру моего тела. Прислушиваюсь к своим ощущениям и думаю, что ничего страшного. — Да, вполне, — отзываюсь на нежные касания и утыкаюсь носом в шею. — Прости за утро, — тут же извиняюсь. Парень вроде бы хотел как получше меня разбудить, но вышло не очень. Мы быстро одеваемся, параллельно еще успеваю найти маленькую аптечку в шкафчике в ванной и выпить мало действующие таблетки от желудка. Других здесь к сожалению не было, но на дорогу мне должно было хватить. При попадании лекарства в рот желудок отзывается болью, но я упорно не хочу этого замечать. Без лишних слов, держимся за руки и быстро покидаем отель, при этом не отказываю себе в удовольствии чуть-чуть поднять настроение и поиграть в гляделки с девушкой администратором, которая явно знала Пиндюру и которой мой внешний вид не пришелся по вкусу. Конечно, кому понравиться девушка бледная как смерть и пытающаяся скрыть все это в солнцезащитных очках, при чем даже не своих. Дорогу на удивление переношу даже лучше чем предполагала. К слову, лимонный освежитель воздуха в машине Артёма в этом очень даже помогает, хотя раньше этого запаха я почти не замечала. Когда останавливаемся у аптеки, называю перечень лекарств и жду его в машине, открывая окно для поступления свежего воздуха. Тёма возвращается довольно быстро, я даже не успеваю забеспокоиться. Всю дорогу до квартиры его рука лежала на моем колене и иногда нервно сжималась. Я как могла пыталась успокоить, сжимая пальчиками его руку. — Сильно плохо, малышня? — спрашивает Пиндюра. Мы почти подъезжаем к дому. — Нет, терпимо, — я стараюсь улыбнуться и прочувствовать себя. Вроде бы даже чувство голода начало появляться. А как по мне, так это уже половина пути к успеху. Машина паркуется во дворе дома спустя 10 минут. Артём берет пакет с лекарствами и ведет меня за руку в квартиру. По-моему это слегка глупо, я бы лучше переболела дома, а потом приспокойненько вернулась к обыденным делам, но и против Тёмы попрешь разве? Особенно когда и совсем не хочется, ведь дома я просто упаду на кровать и буду бояться поесть, когда желудок уже успокоиться. А здесь как только мне станет легче Пиндюра меня покормит. Появляясь в пределах жилплощади замечаю, что тут народу прибавилось в отличии от вчерашнего дня. Нет только Рамма, что пожалуй сейчас даже не расстраивает, а то ведь испепелял бы взглядом за мой косяк. — Привет! — едва я снимаю очки с глаз на меня нападает Евгения. Вполне уже освоившаяся в общении с Ником. — Привет, — слабо отвечаю я на ее объятья, а после стаскиваю с себя кеды. — Ты заболела? — тут же задает вопрос Артёмова и словно самая старшая тут лапает мой лоб на предмет температуры. Удивляюсь этому жесту. Все кто старше 20 сразу проверяют температуру? — Можно и так выразиться, — жму плечами, почти тут же попадая под бок Тёмы, который начинает распоряжаться, ну почти распоряжаться… — Почитай, пожалуйста, что да как, потом меня проинформируешь, — протягивая Жене пакет с лекарствами, говорит Артем. Я не особо сопротивляюсь, но все же хмурюсь. Желудок потихоньку начинал активную деятельность и пальцы заметно охладели, заставляя меня просто прижаться к телу парня. Подруга важно кивает на заявление Пиндюры и исчезает на кухне. — Малой, ты как самый слабонервный, посиди просто телик посмотри, — он слегка шутит видя как тот уже намеревается пойти к Жене. Никита кривляется и все-таки идет к подруге, лишь мимолетом меня обняв. — А я на подхвате если что, — сам себе придумывает задание Толик. Тёма ему кивает и тянет меня за руку в свою спальню. — Вы как с маленькой со мной, я вполне могла бы сама, — бурчу я, направляясь следом. — Сама ты только проблем себе на голову находишь, — усмехается Толик. Вздыхаю и все же послушно плюхаюсь на кровать, когда Артем закрывает дверь своей спальни, оставляя нас двоих в помещении. Тут же лезет в шкаф и кидает мне одну из своих футболок. Ловлю ее, откладывая чуть в сторону, и начинаю снимать куртку. Тёма тут же забирает ее у меня и кидает куда-то в шкаф. Я не особо забочусь о том, какова ее судьба. — Ты смотреть будешь? — усмехаюсь, видя как Тёма сам снимает куртку и футболку заодно. — Я там так много видел, что тебе должно быть все равно, — он находит в себе силы мне подыграть. Ну как говориться все равно так все равно. Тяну за края футболки, складывая ту рядом. Тут же снимаю лифчик, что бы не особо сжимал меня. В большой футболке Тёмы мало что было видно даже мне самой не говоря уже о других. Но все же с удовольствием отмечаю, что Пиндюра за мной следит. От этого и краснею слегка. Но тут же натягиваю футболку, пряча себя, а то вдруг кто зайдет. Падаю на подушки, чувствуя легкие спазмы желудка. — Плохо? — спрашивает Тёма. — Терпимо, — отвечаю я. Он дотягивается до поцелуя в нос. — Пойду к Женьке за лекарствами, — говорю я и пробую подняться, однако меня не отпускают. — Лежи, я сам, — он тут же встает и выходит из спальни. Возвращается спустя всего пару минут с несколькими таблетками и двумя пакетиками чего-то рассыпчатого. Бутылка минералки у него тоже с собой. Поднимаюсь с подушек и глотаю по одной таблетке, беря их с его руки. Желудок кажется совершенно успокаивается. Я ложусь обратно на подушки, парень тут же притягивает меня к себе, прижимая к своей груди. Я с удовольствием утыкаюсь в его грудь и вдыхаю парфюм. Тут же грею об него и пальцы, которые леденеют. Парень лишь жмет к себе. Лежим так на протяжении не меньше получаса. Его руки потихоньку перебирают мои волосы, а я жду когда же меня чуть-чуть попустит и я могу не беспокоиться. До вечера время слава Богу проходит не заметно и безболезненно, меня больше не тошнит. Правда после шести ребята начинают собираться на концерт и меня не оставляют на себя саму. Только на Артёмову, с условием что та передаст меня обратно лично в руки Пиндюры по возвращению. Я слегка недовольна этому, но противиться не могу и просто выхожу проводить их у дверей. И только тут я понимаю, что без четвертого участника бойз-бенда картина какая-то неполноценная. Никто не ворчит, что мелкий стащил его кроссы. Да и вообще ребята сразу по спокойнее, ведь на шапку Влада тоже никто не кричит. Да пожалуй ребята более сплоченные, но все-таки изюминки не хватало. Получаю поцелуй в лоб от парня, с удовольствием ластясь к нему. Было так комфортно, и он единственный отвлекал от мыслей о голоде, что начали меня пожирать буквально к обеду. Но ребята были непреклонны и все что мне было дано это теплый сладкий чай, который я уже по чуть-чуть начинала ненавидеть. И вот даже сейчас, стоя в объятьях Артёма перед его выходом, я лишь о еде и думала, хотя понимала что рано. Посмотрев с Женей пару мультфильмов и с большим удовольствием для двоих чуть побесившись мы пошли на кухню, чтобы напичкать меня таблетками и по возможности уложить спать. Ей видите ли указания на мобильный приходили от Толи. Мне оставалось только немного жаловаться на это Тёме в сообщениях. Я не буду спать, скажи Толе чтобы не выдумывал — пишу именно это, не зная чем обернется потом. Вполне возможно, что меня сейчас погонят спать, запретив дожидаться. Малышня, не капризничай и слушайся Женю. Как себя чувствуешь? — приходит ответ от Артёма и мне остается только вздохнуть, показывая смс девушке рядом, та смеется и только. Хорошо. Вы скоро? — спрашиваю, поглаживая свой урчащий живот. Мы следующие выступаем. Не долго — отвечает Пиндюра. Я больше не пишу, зная, что сообщение останется без ответа. За место этого залезаю в инстаграмм и смотрю прямые включения с концерта. Отмечаю, что Владик все-таки есть на концерте, но от парней держится подальше, работая с публикой больше обычного. Вся эта картина вызывает у меня лишь надежду, что ко мне с расспросами не пристанут. По крайней мере пока я болею. Именно так дожидаюсь парней домой, при том что Евгения под аккомпанемент телевизора засыпает в гостиной. Я не стала трогать рыжую, только подсунув под голову ей подушку. Когда ключ начинает поворачиваться тихонько в замочной скважине, я с готовностью выхожу в прихожую со своим чаем и сосательной конфетой, что под конец все-таки была мне разрешена. Парни заходят втроем и через чур тихо, видимо, надеялись что мы испугались их наказа. И все их передвижения на цыпочках сорваны, как только я щелкаю светом. Они втроем чуть вздрагивают, а я уже привыкаю что домой они будут заявляться именно в таком составе. — Привет, — улыбаюсь и тянусь обнять репера. — Сказал же слушаться Женьку, — вздыхает Тёма, чмокая меня в шею. Я хитро ухмыляюсь. — Я честно хотела, но она послушалась Толю быстрее, чем я тебя, и теперь спит в гостиной, — жму плечами, как ни в чем не бывало и смотрю на всех троих самым милым взглядом на который способна. — Пойду заберу, — тут же говорит Цой и скрывается в гостиной, а затем вместе с девушкой на руках в своей спальне. — Я переодеться. Таблетки пила? — напоследок спрашивает Артм уже наполовину находясь в нашей комнате. Я лишь киваю. — Как чувствуешь себя? — Никита треплет меня за волосы, оставаясь пока в прихожей. — А ты выдержишь мой рассказ, слабонервный? — смеюсь я, допивая чай. — Выдержу, — смеется в ответ Киоссе. Вместе мы идем на кухню, где я быстренько накрываю Нику на стол, за что вернувшийся сюда же перекусить Артём ругается. Приходиться успокоить обоих и сказать, что пусть хоть кто-то в этом доме сегодня поест. А то вместе со мной какую-то голодовку закатили. Расходимся уже около двух ночи, предварительно убрав со стола. Утро наступает куда приятнее, чем вчера, несмотря на то что живот воет китом. Объятья Артёма скрашивали мне пробуждение и надежно грели. — Доброе утро, — под самый сильный вой моего желудка просыпается Тёма и чуть ухмыляется, видимо, не первый раз за ночь я так выла. Поджимаю губки, складывая руки на животе, будто могла заглушить эти звуки. — Терпеть больше нет сил? — прекрасно зная что меня волнует последние часов двенадцать, спрашивает Тёма. Я киваю. — Знаешь же что тебе можно кушать сейчас? — спрашивает опять. Снова киваю уже с улыбкой. — Тогда пиши список, я умоюсь и сгоняю в магазин, — говорит Артём. Чмокает меня в нос и встает, натягивая треники. — Люблю тебя, — подскакиваю к нему, целуя в щеку. Пиндюра ухмыляясь уходит в ванную, а я сажусь за листок с ручкой и упорно вспоминаю, что ела в прошлый раз, когда все прошло намного плачевнее. И тут же перечисляю на бумаге несколько фруктов: бананы, апельсин, груша. В малых количествах их можно скушать. Ничего кисло молочного, а так ведь хотелось. В итоге, когда Артём выходит из ванной умытый и не такой сонный у меня готов список. Парень лишь быстро одевается и уходит в магазин. Успеваю только еще раз поблагодарить и чмокнуть его. POV Автор. Тема почти закупается всеми продуктами из Сашиного списка, сильно сомневаясь что бананы ей можно, тяжелый же ведь продукт и каллорийный. Не такое при отравлениях кушают. Его вообще мать родная на голодовке держала несколько дней после отравления, позволяя пить только бульон. Артём бы и с Сашей так поступил, да жалко было, девочка же все-таки, слабее и капризнее. Но неожиданно от выбора йогурта для себя, его отвлекает звон мобильного. Уже хочет взять и сказать Саше, что почти закончил, но на дисплее больно странный абонент. — Алло, — Пиндюра даже по началу сомневается ему ли звонят. Хотя вполне могли. Высказать за Сашкино тату, например. Он бы ей и сам высказал, что из-за того оболдуя как он кожу стала портить, да уж приятно больно и ее обидеть боялся. — Тёмочка, мы можем встретиться? — слащявый, больно задобривающий голос мамы Гордеевой. Тёму даже передернуло. Что-то явно было не так, но что пока понять не удавалось. — Да, пожалуй можем, — отвечает мужчина. В конце концов, не убудет же с него из-за одной встречи. Далее женщина называет адрес одного из ресторанов Москвы. Кажется, Пиндюра там был когда-то. Не очень уютное местечко, но не он собственно сейчас выбирал, да и ради получаса встречи жалко не было. Почему получаса? Да сильно Тёма сомневался что женщина выдержит его дольше. Парень оплачивает покупки и спешит с двумя пакетами покупок домой. Придется оставить малышню совсем на немного, что бы узнать, что за встреча вдруг один на один. Дома его уже ждут возле двери, при чем разве что на лестничную клетку не выпрыгивая. — Сейчас я буду кушать, сейчас меня покормят, — Гордеева бормочет это, забирая у него один пакет, что бы он мог раздеться, и волочит его на кухню. Артёму остается лишь ухмыльнуться. Такой ребенок и тем не менее просто первоклассная. В Киеве почти сразу всем понравилась, осталось только родителям представить, которые не должны быть особо против. Даже Дима пусть и подкалывал, но принял сразу. Что уж говорить о Ксюше, которой Тёма понемногу даже жаловался в начале, что девочке 17. Понравилась ведь сразу, сразу и подход к ней искать начал, но так и не нашел в начале, потом ведь само как-то все, без особых усилий. Не трезвая смелость разве что немного помогла. Александра резала все фрукты в одну чашку и тщательно перемешивала, видимо, чтобы было вкуснее. Переодически к слову все-таки издавала вопли кита, что смешило завтракающих ребят. Пиндюра подходит к девушке сзади и обнимает за талию. Холодная немного, он ее горячей редко вообще ощущал, разве что в самых пошлых моментах. А так она всегда грелась. — Мне надо отъехать по делам, побудешь с ребятами? — утыкается носом ей в шейные позвонки. Почему-то сам он подсознательно тоже не хочет распоостраняться о этой встрече. Она ведь его одного едва ли отдаст на съедение своей матери. — Конечно, — девочка кажется почти не огорчается. — Вон слабонервного рассказами помучаю о своем состоянии, он очень сочувственно кивает, если ест, — девушка смеется, смотря на Никиту, который тут же начинает кивать. — Поешь только, а то с утра не ел, — вдруг предлагает Саша и ложку своего салата, и ложку каши с кастрюльки. — По дороге, малышня, — Тёма усмехается. — Через час-два приеду и покормишь, — он целует ее в щеку, когда видит как хмуриться. — Ладно, до встречи, — целует его в шею. У Цоя его заявление не вызывает подозрений и слава Богу. Малому подавно не до репера, уже делит ведь с Сашей фруктовый салат из соображений «не дам тебе обожраться, лучше от обжорства умру я». Дорога до адреса занимает чуть большее количество времени, ведь попадает в пробку. А потому, когда Артём входит в ресторан, его уже ждет женщина возле столика с сделаным заказом, но таким странным видом. Не теряя времени подходит к ней. Нужно быстро закончить все это и ехать обратно. А то ведь Гордеева обожреться еще не дай Бог чего. — Здравствуйте, Наталья Александровна, — Тёма садиться за стол с тяжелым вздохом. Он честно перестал понимать зачем сорвался из дома и приехал сюда. Наверное, просто хотел, чтобы у Саши наладились отношения с матерью. — Здравствуй, Тёмочка, — женщина слащаво улыбается. Пиндюру внутренне передергивает. Такое уменьшительно ласкательное и Сашка-то использует редко, а от незнакомой женщины слышать это вдвойне странно. Да и одета она сегодня более, чем странно для мамы трёх детей. Корсет, кожанные штаны, туфли на шпильке, глубокий вырез. Где-то Артём уже определенно видел эту картину. — Как дела? — спрашивает Наташа. Пиндюра настораживается ещё больше, он ожидал явно не такого начала разговора. Какой-то участок мозга отмечает, что в ресторане царит атмосфера, которую можно смело охарактеризовать как «романтик». Свечи, красные тона, полумрак. И бывшая Гордеева тоже в красном… Артёму хочется встать и поскорее скрыться отсюда в направлении дома. — Дела хорошо, как ваши? — в воздухе весит напряжение, но Артём старается не придавать этому значения, наверное просто слишком много совпадений, но говорить о том как дела на самом деле желания не возникает. В данный момент Тёма задумывается лишь о том, как эта женщина могла воспитать его Сашеньку, они ведь не похожи совсем. — Да что там у меня? У меня как обычно, — улыбается Наталья пренебрежительно махнув рукой, будто пытаясь создать атмосферу легкости и дружелюбности, но Пиндюра этих чувств точно не испытывал. А на слово «обычно» в голове всплыли моменты когда Наталья звонила и расстраивала Сашу. Звонит ли она своей дочери сейчас? — Это хорошо, — отвечает Тёма. Неожиданно музыка начинает играть громче, а Артём снова хмуриться. Ему не нравиться ни музыка, ни атмосфера, ни общество. Женщина напротив хитро улыбается. Репер буквально чувствует в этом подвох. — Подаришь тёще танец? Поначалу Тёме хочется отказаться, сказать, что не танцует и танцевать наврядли будет, но однако смиренно кивает, встает с места и подает руку Наталье. Она грациозно встает, кладет руки на шею парню, однако Артём упрямо держит руку чуть в стороне, предлагая ей вложить туда ладонь. Наталья недовольна, и Тёме это сейчас даже льстит. У такого человека, как мама Саши, он не хочет вызывать восхищения. Артёму достаточно того, что он нравиться Фёдору, Лиане, его любит сама Саша. Наташа все-таки вкладывает руку и Тёма начинает её вести по небольшому кругу в плохом вальсе, скорее даже это были просто шаги потому, что ноги совсем не слушались и постоянно двигались в сторону выхода. Тёма бы даже в более позитивную минуту удивился как его не разорвало на две части в этот момент. — У тебя такие сильные руки, Тём, — неожиданно начинает шептать женщина. Артёму сразу становиться неприятно. В первую очередь от того, что он не понимает зачем Наталья это делает. — Я бы хотела в таких оказаться, — женщина улыбается и подмигивает. Нет сомнений, она флиртует. Артём удивленно молчит, нет смысла чем-то отвечать, но и какие-либо плохие выводы делать тоже. В конце концов, может это её способы наладить общение, ведь совсем не давно она каялась и божилась принять выбор дочери. Музыка заканчивается и Тёма мгновенно делает шаг назад. подальше от женщины. Однако Наталья совсем не хочет отпускать его руки, сильно сжимает. Тёма заметно ошарашен этим. Какого черта? Что она творит здесь? Чего добивается? Точка кипения совсем близко и Артём это чувствует. Лимит терпения уже точно исчерпан, пора избавляться от неприятного общества. Артём недовольно и слишком грубо выдирает свою руку из хватки Натальи, однако та так сильно держит, что напоследок у Тёмы на ладони остается царапина от её ногтей. — Извините, но вы ведете себя слишком нагло и распущенно, — у Тёмы серьезный, строгий голос. Как же ему осточертело здесь находиться и это всего-то за полчаса. Как Фёдор прожил с этой женщиной 10 лет бок о бок? — Я не намерен разговаривать с вами сейчас, — как только фраза сказана Тёма быстрыми шагами покидает помещение. — Я тебе ещё припомню это! — вдруг зло кричит Наталья вслед. У Тёмы на это есть только желание фыркнуть. Жутко злой Артём выбегает из ресторана. Единственное желание: хорошенько ударить кому-нибудь в челюсть. Пиндюра прыгает за руль авто, резво выезжая с парковки, значительно набирая скорость на шоссе. Первая мысль: любимый когда-то бар, напиться до потери пульса, чтобы забыть эту дурацкую ситуацию. Чем вообще думала эта женщина? Чего хотела добиться? Педаль газа в пол. Как же бесит когда ничего не знаешь. Взгляд падает на пассажирское сидение. В голове всплывает образ Саши мирно спящей здесь же, пока они ехали из Киева. Взгляд возвращается на дорогу. Красный свет светофора. Визг тормозов, который заметно режет слух. Дурак. Чуть не вылетел на встречку. Надо вернуться домой. Сашка ждёт. Эта мысль заставляет ехать дальше более медленно и аккуратно. Надо вернуться домой в презентабельном виде. Не хватало еще чтобы Гордеева разволновалась и парней на уши подняла. Он обещал вернуться быстро, а сам провозился три часа. Как минимум уже на час опаздывает. Спустя двадцать минут Тёма паркуется во дворе дома. Женя с Толей уже наверняка заняли свои места рядом с Сашкой на диване и смотрят что-то, а Киса просто завалился поперек их тел и ныл о плохом качестве фильма. Эти мысли на какой-то момент даже заставляют улыбнуться. Надо принести Гордеевой хотя бы конфету, чтобы хоть немного порадовалась после отравления. Кажется, в бардачке завалялась на перекус горсть. Артём лезет рукой к бардачку, открывает и оттуда падает упаковка презервативов. Когда он их купил? На Сашину днюху, хотел воспользоваться, но сначала Киса забрал машину, а потом как-то забылось, да и не будешь же просить Сашку забрать их. Она засмущается, вдобавок ещё и треснет хорошенько, чтобы больше о таком не просил. И сколько раз? Артём быстро соображает и понимает, что контрацептивов при нем не было ни только на Сашину днюху, но и в первый раз, и во все последующие. Мозг подсказывает прекрасную причину Сашиного отравления… По-началу Тёма в ступоре, не знает как на это реагировать вообще, но потом улыбка предательски ползет на лицо. Свое маленькое солнышко, такое же как Жека-крестница или сын Рябининых. Для Пиндюры не будет новости прекраснее, если это окажется правдой. А вот что на счет Сашки? Как она сама отреагирует и готова ли к этому? Артём не думает, что она отнесется к этому плохо, но вот поговорить и предупредить о таком возможном исходе, было бы не плохо. Ведь сама Саша наверняка не догадывалась о том, чем может закончиться их секс. Артём бросает презервативы обратно в бардачек, берет конфеты и выходит из машины, закрывает её и спешит в квартиру. Дверь естественно заперта, никто из ребят не удосужился открыть, ведь вкусностей им не несут. Пару поворотов ключа и Пиндюра входит в дом, тут же скидывая ботинки и захлопывая за собой дверь. Уже от входа слышно, что девочки в гостиной, а Цой в гордом одиночестве на кухне, ему опять надоела болтовня девчонок, которые на удивление быстро и крепко сдружились. Девчачий тихий говор и чавканье Толика прерывает трель телефона. Это Сашин. Артём даже не будет сейчас удивлен, если Саше звонит мама, чтобы пожаловаться на него. — Да, мам, — Санин звонкий ответ на трель телефона. Артём поджимает губы, оставаясь на пороге дома. Ему остается только надеется, что Саша все так же не верит не одному слову матери. — Мам, мне казалось мы поняли друг друга, — доноситься до Тёмы еще один обрывок разговора. Он уже представляет как нахмурилась Сашка, как пролегли три складочки на её лбу от напряжения. Сразу захотелось обнять её, а ещё отобрать телефон и на пару ближайших часов запереться в комнате. — Мам, мы выясняли уже, — Артём догадывается, что речь идёт о нем и кажется Наталья вновь сначала прибегнула к лекциям о возрасте. Черти, и чем ей этот возраст так не угодил? Ей ведь уже не только сам Тёма, но и все в округе доказывали, что ничего плохого он Сашке не сделал и делать не собирается. — Все, мама, не хочу разговаривать, — фыркает Саша. По звукам телефон оказывает сильно отброшен на тумбу. Тёма злиться на Наталью за её препятствие и противостояние всем, он злиться на себя за то, что хотел как лучше, а получилось как всегда. И вдруг он понимает, Сашке он нужен, а значит побороться еще стоит. Быстрым шагом направляется в комнату. — Привет, — на ходу бросает Толику, что пьет чай в кухне, приветствие. Цой в ответ кивает, Пиндюра мчит дальше. Открывает дверь их комнаты и видит Сашу, что звездочкой разлеглась на постели. Кто бы не поверил, вновь взялась хандрить, только еще больше добивать себя мыслями о этой ситуации. Он оглядывает её всю, с ног до головы, с головы до ног. Веки прикрыты, руки согнуты в локтях под головой. Не накрашена, волосы растрепаны, что свидетельствует о том, что они опять бесились с Артёмовой. Маленький, почти кукольный нос. В меру пухлые губы. Тонкая шея. И вся она такая тонкая, худенькая, маленькая. Или это просто Тёме так кажется? В любом случае менять бы он в ней ничего не стал, ему нравиться так, как уже есть. Пусть и за некоторые выходки её и хочется до смерти защекотать или отшлепать, тут уже по настроению. Тихо, на сколько это возможно, Артём закрывает дверь и проходит вглубь спальни. Сашка кажется не замечает его тяжелых шагов или не хочет замечать. Пиндюре вдруг становиться интересно, что Наталья успела лестного наговорить о нем? На какие слова и поступки пожаловаться? Тёма подходит к кровати и осторожно опускается на свободную часть. В чем бы Пиндюра сейчас не сомневался, но действовать он все-таки решается. Буквально еле касаясь её тела, он чуть отодвигает ткань майки с плоского живота. В его мечтах уже через пару месяцев этот животик округленный, с зарождающейся жизнью внутри. Слегка касается губами живота с боку, а потом посасывающими движениями доходит до пуповины. Тут же колется и Гордеева: уголки губ дрожат в улыбке, а веки норовят открыться против её воли. Артём понимает, ей нравиться наблюдать за ним. И он бы дал эту возможность, однако у обоих настроение сегодня ни к черту. — Телепузик, вставай и пошли гулять, я знаю, что ты не спишь! — говорит Тёма, смачно целуя её в пуповину. — Нет! — капризно заявляет она с полуулыбкой, однако тут же становиться серьезной и даже слегка обиженно заявляет: — Я сплю! — и все же улыбка предательски пробивается через заслоны. Артём знает, как ей приятно находиться в его обществе, особенно когда он целует. — Вставай! — Тёма поднимается и чмокает её в висок. — У нас серьезный разговор, — со смешком объявляет он. Саша мгновнно реагирует и вскакивает стоит Артёму отвернуться и пойти к двери. — Что за серьезный договор? — Гордеева до нельзя удивлена этим. Что послужило причиной серьезного разговора? Да и что за тема вообще? — Будем повторять школьный курс биологии, — усмехается Тёма, что вводит Сашу в еще больший ступор. — Тепло одевайся, там ветер, — однако непреклонно говорит он и выходит из комнаты, направляясь к Толику в кухню. Однако Анатолия на кухне уже нет, поэтому Пиндюре еще проще и он просто молча перекусывает всем, что под руку попадется. Ложка каши, кусок банана, долька апельсина (явно чищенный руками Киоссе, ведь сделано небрежно) и ломтик груши. Как для пропущенного завтрака, так сойдет, но все же лезет в холодильник и забирает от туда бутылку йогурта, что купил утром. По дороге выпьет. А пока подумать бы как рассказать Гордеевой обо всем, о чем он сам подумал… Но на это времени нет. Причесанная и переодетая девушка появляется в проеме кухни. — Я готова, — объявляет и немного странно поглядывает на него. Артём даже думает что ее цепкий взгляд видит в нем что-то постороннее. К примеру, волос на кофте или тот же отпечаток помады. — Хорошо себя чувствуешь? — уточняет на всякий случай Артём. — Кита во мне накормили, так что лучше не бывает, — она улыбается. — Вот поговорим и меня вообще отпустит, — она все-таки хмуриться явно боясь чего-то. Возможно, возвращения к их разговору позавчера. Артём берет Гордееву за руку и ведет на выход. Девушка лишь посильнее сжимает его ладонь, ей явно не понраву такие резкие перемены. Но перемен ведь и нет, просто поговорят. А уж если что-то выясняться, то тогда можно будет паниковать. Надо бы ее вывести заодно в парк. Ботанический сад вполне подойдет. Они оба садяться в машину после чего Тёма блокирует двери. В движении разговор будет полегче. И она никуда не убежит. И он по спокойнее будет, ккогда сосредаточен на чем-то. — О чем мы будем разговаривать? — звучит ее голос, совсем тонкий от волнения. Пиндюра закусывает губу, не предполагая как можно корректнее начать разговор. — Ты не задумывалась о причине своего отравления? — это первый вопрос что приходит на ум. Может она сама давно подумала об этом, а сказать боялась? — Плавленный сырок, — Саша жмет плечами. Вопрос явно странный и что за ним стоит она даже не догадывается. Мужчина закатывает глаза. Явно не этого ответа ждал, но хоть убедился, что этот ребенок точно не раздумывал о реальных последствиях, пусть и счастливых вполне. — А глубже не пробовала копнуть? — он все-таки допытывается. Может просто не хочет до сих пор рассказать? — Куда глубже, Тём? За моим желудком черная дыра, как у Киоссе, не прячется, — девушка неловко улыбается и даже чуть хихикает. Он останавливает машину возле Ботанического, однако машину не разблокировывает и Саню это очень удивляет. Она вопросительно смотрит. А Артём придумывает как бы ей снова намекнуть на нужное русло разговора. Мягко же, мать ее, надо, что бы не спугнуть. — Открывай бардачек, — говорит он, расслабленно устраиваясь в кресле. Губу закусывает. Черт, с теми мыслями, что пришли, хоть бери и разводи ее на второй секс в машине. Гордеева коситься на его действия, но все же лезет к бардачку. Один щелчок и бардачок открыт. И сразу же на колени ей выпадает та самая пачка презервативов. Но той реакции, что есть сейчас у девушки, Пиндюра точно не ожидал. Она быстро хватает ее в руки и пихает обратно, закрывая бардачок резким движением, словно пока еще не видела ничего. Это искренне смешит Артёма, который даже закрывает глаза от смеха. Черт, совсем маленькая еще. — И чего ты ржешь? — закусывая губу и складывая руки на груди, Саша садиться в полоборота и начинает возникать. Открыть дверь у нее не вышло, хотя и пыталась, и хотела. Тёма чуть успокаивается и сам дотягивается до бардачка, вытаскивая смущающий ее предмет наружу. — Доставай один, — он передает ей пачку. На самом деле это было не обязательно, мог и сам достать, но ведь за рекцией ее наблюдать бесценно. Она с нерешительностью берет, смотрит пару секунд, так будто с удовольствием бы избавилась от этой каторги. Но потом будто что-то понимает и ловко распаковывает, засовывая в картонку два пальчика и доставая квадратик фольги. Облизывает нижнюю губу, прикусывая, и передает ему нужную вещь. Артём ее принимает, улыбаясь Сашиному внутреннему вызову. — Для чего нужна это штука, Гордеева? — Пиндюра усмехается, вертя в двух пальцах квадратик фольги. — А то ты без меня не знаешь, — фыркает Саня. Отодвигает от себя пачку, смотря лишь на Тёму. — Соображай, малышня, — Артём закатывает глаза, напирая что бы она сама может уже дошла до этих мыслей. — Используют что бы не залететь, — она жмет плечиками, пытаясь проговорить фразу ровно, пусть ей для этого и требуется пару лишних секунд. — Хотя бы это знаешь, — он улыбается, убирая контрацептив в пачку, а саму упаковку обратно в бардачек. — Теперь пойдем прогуляемся, а то свалишься мне щас тут от волнения, — хохотнул Тёма и начал вылезать из машины. — Это весь разговор? — девушка хмуриться, будто подозревая что для нее все так быстро кончиться не могло. — Ну если ты не догадалась зачем я тебе показывал, то нет, — он усмехается, берет ее за руку и ведет в сад. Александра будто задумывается над этим вопросом. И Тёма дает ей время, что бы хоть что-то надумать и дать какие-то предположения. Пока просто наслаждается свежим воздухом и наблюдает за тем как Саша с каждой минутой меняется. Он даже думает, что она понимает наконец что он пытается донести, и сжимает ее ладошку получше. Но однако всего две минуты спустя, напряжение сходит с ее лица и она ничего не понимающе смотрит на деревья. — Продолжай, я не понимаю, — она в ответ сжимает его ладошку покрепче и даже носом утыкается в плечо на ходу, будто просит не говорить ничего серьезного. Артёму требуется лишних две секунды, чтобы собраться и выговорить все слова по-мужски. — Ну например, может ты беременна? — Тёма задает ей этот вопрос, а сам сжимается слегка, но тут же приобнимает ее. Ей же тяжелее признаться, дурашке. У нее немой шок, она нахмуренно смотрит на него, будто вычисляя, прав ли он. — С чего ты взял? — наконец она хрипит этот вопрос. Но тут же прокашливается. Судя по всему голос сел от шока. — Тебя тошнило, это разве не признак? — он чешет в затылке, раздумывая почему она сама не понимает. — На сколько я знаю тошнота проявляется месяце на 3-4, а у меня в прошлом только м-месячные были, — она улыбается от того как это непосредственно прозвучало и смущается ведь они еще не касались этой дурацкой темы. — Малышня, но если вдруг, ты не бойся мне сказать ладно? — Артём обнимает Сашу, утыкаясь носом в висок. — Я только рад буду такому, я ругать не буду, — говорит мужчина, не зная что еще пообещать девушке, чтобы она точно доверила ему эту информацию. — Хорошо, Тём, я поняла, — она все еже окончательно смущается и прячет свое лицо в его грудь. Артём с удовольствием прижимает ее к себе. Мелкая еще ведь, а с ним все равно. Странно это, но так любимо. Еще и выводить ведь так умеет, но в меру. Будто чувствует грань за которую лучше не лезть. А если и лезет, то обязательно всего на пару миллиметров, будто почву прощупывает. Хотя кажется для нее терпение становилось вообще безграничным. Не представлял пока даже, что ей нужно сделать, что бы хоть на миллиметр его от нее отвернуло. — А вот интересно, — вдруг начинает Артём, отрывается от девушки оставляя ей поцелуй на шеи. — Мои преображения ты вынесешь? — он улыбается, видя ухмыляющуюся рожицу напротив. — Ну против татуировок же ничего не говорю, — она жмет плечами и заглядывает ему в глаза. — А что ты задумал, Пиндюра? — она пробует смотреть в глаза строже, чем обычно. Артём хитро ухмыляется и отводит от нее взгляд. — Посмотришь чуть позже, — он снова смотрит на нее и закусывает губу. Гордеева улыбается. — Нет проблем, — обнимает его за торс чуть покрепче. — В рыжий только не красся, а то в перекиси водорода отмакать заставлю, — шутит она и смеется. Тёма подхватывает ее смех и обнимает. POV Саша. Проходит без малого несколько дней, за которые я полностью выздоравливаю и возвращаюсь к Дэну на работу, а заодно и домой к отцу. Артёму конечно было жутко неудобно проводить со мной намного меньше времени, но как-то справлялись, даже ночевал парень иногда у меня. Заодно и с моими младшими таким образом познакомились чуть ближе. Полинка от Артёма была в восторге и висла на парне не переставая, за что получала по конфете каждый день. И единственно что меня волновало в эти дни, так это то что мама задерживалась в Москве, уже слишком долго здесь была и не улетала. Еще и вернулась к старой теме, правда больше не звонила. Мой Егор конечно не сознавался, что мама здесь забыла, а Артему я и не рассказала о своих опасениях. Что-то мама затевала, что-то крупное. И вот очередной день на студии, когда я мучаю Орлова, параллельно еще успевая отвечать на сообщения Мота стихотворениями. Дуэт у нас все-таки намечался и сейчас мы активно искали ту самую тему песни и ее строчки. И если обычно у нас с записью было все в порядке то сегодня что-то не заладилось. Я почти не попадала в ноты из-за своей рассеяности и бесило это не только Дениску, но и меня. — Я его леди на миллион, мили не копит он, А я, летаю и не вижу сон; стоп! Я поддержу идею любого бизнеса. Идеальный синтез — мне не до клубов, ему не до фитнеса. У нас всё как не фильме, а в крутом мультике — Я зависаю в музыке, а не в бутике. На руке тату, он закрывая скажет «Стерва», Играю всю жизнь на нервах,  — пытаюсь петь так, как просит Дэн и к счастью не замечаю за парнем разъяренных телодвижений. Дэн одобрительно машет рукой, что-то уже щелкая в экране. Я собираюсь выходить из студии, однако задерживаюсь, чтобы ответить Моту на очередное его четверостишие. «А я залип у своего консоля. Суп с фасолью. Как с Ассолью, — я церемониться с тобой не буду. Так что, давай сегодня где-нибудь у антресоли. Ты мне сказала: …» Подскажи, я без понятия, что девушки могут ответить в этой ситуации, кроме как послать) — пишет Мельников, а я закусываю губу, думая что можно придумать. «Сорри, хочу нежнее роли, В Женеве доли, на телеканалах ролик, На двоих столик и наше фото На обложке журнала «Стоунс Роллинг». Подойдет? При встрече покажу свой куплет) — отвечаю на его вопрос, а потом оповещаю что придумала себе уже абсолютно все. В конце концов, планета ведь у меня одна и прошлась она в моем творчестве по всем композициям. Смотрю с улыбкой на татуировку, с которой мне было позволено снять повязку. Мне уже не терпится) К 3 подъеду будешь свободна? — интересуется Матвей. Тут же в студию кто-то входит на что я и отвлекаюсь. В студии появляется Артём, который тут же чуть машет мне, но идет к Денису. Если меня сейчас не заберут, то я свободна. — пишу я. Я уже выехал, так что пару минут мне выделишь) — тут же отвечает парень и я быстренько появляюсь перед взором Тёмы, лезу тому под бок. — То есть, ничего страшного? — уточняет Пиндюра у Дэна, пропущенную мною тему. Утыкаюсь ему носом в грудь и вдыхаю впервые за день родной запах. — Забери ее от меня, пока не прибил, ради всего святого! — вздыхает Денис и отворачивается к компьютеру. Это только смешит Тёму и он тянет меня за руку на выход. — Привет, малышня, — стоит нам оказаться за дверью, Пиндюра притягивает к себе за поцелуем. С удовольствием отвечаю, обнимая его крепко. — Чем так Орлова выбесила? — он вновь смеется. — Сам виноват, это ему все не нравиться, — жму плечами, усмехаясь. — Окей, — он повторяет свою улыбку. — У тебя Анжи здесь? — зачем-то спрашивает парень. Чуть хмурюсь, однако не придаю этому значения. — Она на выходных вроде как, — отвечаю я. — Ее кабинет свободен? — моя голова сразу подумывает что не хорошее, но я отмахиваюсь от этих мыслей. Не собирается он же тут, со мной… хотя не стыда, не совести ведь. — Должен быть, — киваю я. — Пойдем проверим, — он усмехается и тянет меня за собой за руку в нужном направлении. — У меня кстати сюрприз, сейчас посмотрим как ты до инфаркта медленно доходишь, — он чуть хохотнул от собственной шутки. Всю дорогу до нужной двери я раздумываю что меня за ней может ждать. Такое чтобы довести до инфаркта? Черт, да пожалуй даже если там пьяный Дима валяется, я не приду в шок. А вот если кто-то другой? Мама с отчимом? Да нет, наврядли, зачем отчиму меня вообще видеть, да и мама сомневаюсь что горит желанием общения. Может трупик Святослава там внутри? Да пожалуй это бы меня напугало, но я скорее предложила от него избавиться. Такс, а может нам с Дмитриевой решили вкатить порцию люлей за тату? Хотя нет, я свою порцию уже отхватила. И вот стоит Артёму затормозить перед дверью и начать ее открывать как я не осознанно скрещиваю пальчики. Однако в помещении пусто и осталось все ровно так же, как после ухода Анжелы на выходные. Скомканные листы на столе и скомканный плед на диванчике. — Где сюрприз? — в шоке спрашиваю у Артёма, так и не найдя подвоха. — Падай на диван, — он ухмыляется и оборачивается закрыть дверь. Хмурюсь, но послушно присаживаюсь, убирая плед подальше. А та картина, что я наблюдаю дальше, до нельзя меня смешит. Пиндюра приземляется рядом со мной и, надевая мне на голову свой снэп, сам снимает футболку. Грешным делом думаю, что мы как-то совсем офигеем, если займемся сексом здесь. От этих мыслей переворачиваю снэп козырьком назад. И вот тут замечаю не соответствие в его внешнем виде. Тот самый шок и инфаркт, как и было обещано. У него на сосках пирсинг. Обычные маленькие металлические сережки с двумя бусинками по краям. Широко раскрываю глаза, однако улыбаюсь. В то момент, парень просто разваливается расслаблено на диване довольный реакцией. Перебираюсь к нему на колени, лучше рассматривая новый аксессуар. Его руки сжимают мою попу. — Мое безбашенство заразно? — начинаю смеяться, когда понимаю, что это блин нифига не шутка. — Ну хоть раз почувствуй себя в моей шкуре, когда я за тобой в обезъянник вынужден ехать, — он усмехается, а я смеюсь еще больше. Тут же обнимаю его за шею и целую туда же. Однако решаю проверить свои догадки и ладонью веду вниз от шеи до его груди и ногтем слегка задеваю сосок. Он заметно напрягается. Хм, у меня появилось с чем играть еще. — Малышня, блин, — шипит на меня. — Ладно, до вечера не пристаю, — я нагло улыбаюсь. Кажется, таким образом воздействовать на него я хочу даже больше, чем он сам предполагал. — И вечером тоже, — Артём ухмыляется мне в ответ. Хмурюсь и с вопросом смотрю на него. — Отец разве на дежурстве? — киваю, однако быстро соображаю, что дома ждут дети. И отдать их маме на вечер вряд ли получиться. — Блин, Полька с Гором, — вздыхаю. А может все-таки попробовать что-то с ними сделать? Польку Романовой может отдать на вечерок? А Егорку отправить погулять, не такой уж маленький ведь. — Вот видишь, — поцелуй в мою шею. — Вот хоть бери и квартиру с тобой отдельную снимай. Ты кстати как смотришь? А то замонался с тобой маленькой на квартиру бегать, пока родителей дома нет, — он проводит носом по щеке. — А так моя будешь, в любое время дня и ночи, — он плотоядно улыбается, чмокая в щеку. — После Киева посмотрим ладно? — улыбаюсь и ему тоже, предвкушая поездку к нему на Родину. — Но ты не против? — тут же уточняет парень. Киваю, соглашаясь. Я действительно не против. В конце концов, ведь это не замуж выйти. Да и жить с ним не так трудно. Поесть приготовь, в доме уберись, с работы встреть, приласкай. Естественные вещи, так сказать. — Ну, а на сегодня что решаем? — спрашивает. — Дай подумать до вечера, а то у меня встреча с Мотом через полчаса, — смотрю на часы на стене за его спиной, улыбаясь. — Пока ты будешь думать, я уже все придумаю, — он качает головой. — А чего это вы с Мотом встречаетесь? — он хмуриться, однако явно отмечает в своей голове, что теперь я его предупреждаю. — Ну вот, а заставляешь мои девичьи мозги об этом беспокоиться, — кривляюсь ему. Смеемся вместе, пока он осыпает меня поцелуями. — Мы дуэт пишем, он приедет посмотреть мой куплет, — тут же отвечаю на вторую часть его реплики. — Окей, — он тянет эти слова явно незаинтересованный в информации и находит мои губы своими.