Иные: "Победитель" по жизни

      – Ну... желать счастья и удачи магу тьмы – не совсем естественно, – Тайрон пожал мне руку. – К проклятым богами у нас одно отношение: презрение, – поняв что сказал, он слегка смутился. – Но ты, вроде как, не совсем темный...       – Проклятым богами... – я усмехнулся. – Проклятым вами. Темный всегда может остаться на грани света и тьмы, принести пользу и оказаться частью вас, светлых, если не гнать его камнями. Тем более что, именно такими, пустыми и жестокими, делаете их вы. Ну, вот скажи, что бы было тому идиоту, если бы он убил меня?       – Ничего. Поверг мага тьмы...       – И опять двадцать пять! Еще вчера мы выяснили, что я никакой не маг тьмы, а один из почитаемых лекарей столицы вашего государства, ушедший на познание второй части своей сути. Убить мага жизни это грех? Насколько я знаю – смертный. И убивший или сам лишает себя жизни, или прилюдно кается, подставляя голову под топор палача. Нет, есть и те, кто скрывается до конца жизни, но речь не об этом. А о том, что темным может стать любой маг, которого заставят это сделать. И не говори мне, что выбор есть всегда. Эмоциями обладает каждый и не всегда их можно сдержать в узде. А кое-что простить не получится, будь ты даже святым. И, отомстив за то, что с ним сотворили, будь то хоть лекарь, хоть стихийник, он в момент выжигает свою душу, сам начиная себя ненавидеть за то, что сотворил. Вы сами ломаете своих. Сами корежите им жизни. А ведь любой из них, если бы оправдал себя, смог бы жить. Но никто никогда не задумывался над тем, что стоит не их, защитивших себя, прогонять, а тех, кто изламывает сознание. И идут эти, убившие ради мести, в изгнанники. И пока они идут, чтобы в изгнании жить или выживать, такие как твой рыцарь – убивают их. Так где правда, маг? Где та вершина правосудия, если тебя убивают за то, что другому позволено делать невозбранно?       – Я убивал только тех, кто бездумно забирает жизни, – склонив голову, словно упершись бараном в невидимые ворота, ответил Тайрон. – Никогда просто так встречного темного я не убивал!       – Ты позволял это сделать за тебя, – я развел руками.       – Мастер Герман, – вмешался в наш разговор тот парень, чью сестру я вылечил. – Мастер Тайрон правду говорит. Никогда тех, кто уходил к своим не трогал. А у тех, кто ищет жертвы – совсем иная аура. Они... Голодные... Они...       – Такие? – почти прошипел я, высвобождая свою силу, которая буквально забилась от голода, желая поглотить плоть и души, и только моя воля не пускала ее вперед. – Такими вы их видели?! – орал я, напирая на Тайрона с его отрядом, понимая, что ужас, сочащийся из их пор, напитывает моего зверя не хуже чем плоть, едва успев свернуть щупальца тьмы, собравшиеся ринуться, чтобы убить всех и каждого, кто находился рядом. – Вы – идиоты. Вы – придурки. Вы – низшая степень самосознания! Потому, что в таком коконе ходят все темные!!! Все! А то, что они ходят по вашим землям, так никто же не видел, как они убивают! Они, мать его так! ищут травы! Травы, которые растут на вашей стороне, но не там! А то, что обвивают себя таким коконом, так предупреждают, мать вашу! Что не надо к ним приближаться! – уже рычал я, понимая, что еще чуть-чуть и начну убивать. – Господи, какие же вы все слаборазвитые...       Моя сила, которую я всегда считал подвластной, все же исчерпала свой предел терпения, начав биться в меня, как запертый в банке осьминог, прорываясь, раня и требуя свободы.       – У вас есть только одна возможность не умереть здесь и сейчас, – глухо прохрипел я. – Уехать. Притом так далеко, как смогут унести вас ваши животные. Тайрон... Не шучу... Я на грани... Я в ярости. Будь добр...       – Прости. И знай, что я понял! Я действительно понял! – прокричал маг, уносясь в степь. А я, постепенно, потихоньку, чтобы дать им время отъехать – начал освобождать этот дикий беснующийся вулкан ярости, в котором плети тьмы, как какой-то спрут, перехлестывали сами себя, выдавая наверх всю боль, весь спектр негативных эмоций, плавясь и восставая от собственной беспомощности, когда не поймали тех, кого хотели поймать.       Ирал... Я погладил печать, ощутив трепетное беспокойство и последовавшую за ним волну умиротворения, без сил упав на колени, купаясь в этой чистой эмоции поддержки, когда казалось, что вот он, тот, кому ты доверил себя, рядом, обнимает, прижимает к себе и шепчет: все будет хорошо... А мне было больно. Не физически. Морально. Я просто понял то, что говорил Тайрону. Не понял даже, а принял, и теперь страдал за всех, кто был вынужден стать темным по той простой причине, что суд был, мать их, беспристрастен. Я словно тысячью жизней жил, миллионами судеб существовал, пропитываясь всей этой болью, уходя в собственный хаос...       «Я сейчас приду», – попытался передать Ирал, но я только отмахнулся. Вот еще только его мне рядом не хватает! Хотя да, не хватает, но с ним будет в несколько раз хуже.       – Мне показалось или я услышал первые разумные и прочувствованные речи, обращенные в сторону темных магов? – услышал я насмешливый голос за спиной, резко вскочив на ноги, сначала хлестнув плетями тьмы, а только потом понял, что сделал. – Экий ты злой, – мужчина легко отмахнулся от стрекал. – Тебя учили, что темных бить их же собственной силой – бесполезно? Особенно, если она сырая и неоформленная? – говоривший скинул капюшон, обнажив бледное и изможденное лицо.       – Меня зовут Герман, Мастер, – я слегка склонил голову. – И я ищу того, кто бы помог мне научиться управлять темной частью моей силы.       – Ну-ну, – маг не то улыбнулся, не то скривился. – То есть, ты пришел не убежища просить, не вымаливать избавить тебя от твоего внезапного дара, не пытаться очистить свою душу от тьмы, а научиться ее принимать?       – Распоряжаться, – неловко пояснил я. – Принимать ее меня учить не надо.       – Распоряжаться! – расхохотался маг. – Мальчик, где ты вырос, если прописных истин не знаешь? Да у тебя сейчас только два выхода! Или окончательно стать темным, или же избавиться от этой тьмы! Еще декада и тебя выест! А ты мне говоришь, чтобы я научил тебя «распоряжаться» тем, что сожрет тебя и даже не подавится?       – Ну... мы как бы нашли компромисс, – я уже разочаровался в темных этого мира, понимая, что попал к каким-то фанатикам. – Если обращаюсь, значит готов расплатиться. Ну, а боль это будет, страх или же смерть – все зависит от ситуации. Просто, насколько я знаю, магия смерти довольно широка в спектре своих возможностей потому, что от магии жизни ее отличает безграничность открывающихся перспектив. Ведь страха смерти больше нет, – я вздохнул, понимая, что рассказываю все это зря и что вся череда моих домыслов никому, кроме меня, не нужна.       – Сколько прошло дней после того, как ты убил? – нахмурился маг. – Или что у тебя там произошло?       – В смысле, когда тьма раскинулась за моими плечами? – я задумался. – Ну, лет так десять точно будет. А может и еще раньше, просто я этого не знал. Ну, а в полной мере воспользовался только год назад.       – Лжешь! Тебя бы уже раньше не стало! Или у тебя был учитель из темных!       – Да это вы нихрена не знаете о том, чем пользуетесь! – взорвался я.       – То ли ты так же блаженен, как мой старый Учитель, то ли вам открыта какая-то другая истина, которую не постичь нам. Идем, – буркнул маг. – А то я устал хохотать, смотря, как ты кругами ходишь. Но запомни одно, парень. Прежде чем ты поговоришь с учителем, тебе придется пройти испытание. Потому что слишком подозрительно мне твое поведение. И с охотниками знаком, и обреченности в тебе не чувствуется. Так что, если какой амулет на себе носишь – лучше иди отсюда подальше. Умрешь не за милую душу.       – Наверное, все же попытаюсь, – пробормотал я, увидев, как из марева миража показывается широкая и глубокая пропасть, через которую протянут подвесной мост.       И стало до боли интересно, как же их протягивают? Арбалетов здесь нет, а из лука на такое расстояние не попадешь... Правда, мне все стало понятно, когда маг пролевитировал рядом, оставив мост в моем распоряжении. Что называется, «Семен Семеныч!»       – Прошу, – мы оказались на другой стороне, среди небольшого поселения и я даже слегка разочаровался.       – И это все? – я указал взглядом на несколько хижин. – Вся ваша страшная мощь и рать?       – Стража, охраняющая наши границы, – отмахнулся маг, предложив мне пройти к более высокому строению. – А это наш местный храм. Перед тем, как мы войдем в город, тебе предстоит посетить его и пробыть в нем до рассвета. Если ты действительно маг тьмы, то с тобой ничего не случится. Если же нет... Ну что ж, получим еще одного безумца. Еду и воду тебе принесут трижды. Если, конечно, сможешь поесть, – маг усмехнулся. – Обычно это сложное занятие.       Я не стал ничего говорить. В таком небольшом помещении не может находиться что-то объемное, а значит, никаких пробежек по лабиринтам мне не грозит, как и сражение с разными монстрами, но, все же, слегка напрягся, когда плотные и явно тяжелые двери со скрипом распахнулись, впустив меня в полутемное помещение, в котором, прямо посреди зала, горело, плескаясь язычками, черное, как ночь, пламя.       – Ну, привет... – мой рот сам собой растянулся в теплую улыбку, когда я понял, что это та же стихия, что временами поддерживает меня. И подошел, осторожно протянув руку.       Огонь, если его можно было так назвать, затрепетал, потянулся к моей ладони, а потом мгновенно вырос, внезапно оказавшись вокруг меня. Или точнее, я оказался в этом пламени, чувствуя, как иголочками силы покалывает кожу, обволакивая приятным и неопасным теплом. Так и стоял, не двигаясь, пока пламя не опало, снова плескаясь небольшим костерком,       Странное понимание опасности, подумал я, осмотревшись и не найдя в помещении никакой мебели, и плюхнулся прямо на пол, тут же едва не завопив от тысячи колючек, впившихся мне в седалище. И только сейчас понял, что весь пол покрыт слоем растений, состоящих из одних колючек с палец длиной, и все это колючее покрывало шевелится, словно большой клубок змей. То ли заметив мое внимание к себе, то ли просто запрограммированное на время, растение внезапно выстрелило плетью, целясь мне в лицо. Пришлось спешно меняться, чтобы встретить острые колючки не голой кожей, а плотной древесной корой.       Правда, оно все равно меня спеленало, заключив в этакий кокон, стараясь процарапать мою природную броню, а кое-где и протыкая ее, прорастая сквозь мое тело, пока я даже пошевелиться не мог. Правда, странное дело, боли не было. То ли в таком состоянии я, действительно, больше был деревом чем человеком, то ли колючки были покрыты какой-то анестезирующей субстанцией. Вот только стоять было не очень удобно. Да и слова мага насчет того, что мне будет сложно принимать пищу, полностью оправдывали себя. Даже если бы я очень сильно захотел, у меня бы ничего не получилось. Как и освободиться. Хотя страшно не было. В крайнем случае, могу воспользоваться магией стихий или плащом праха. И пусть не обижаются потом, что я им немного интерьер подпортил.       Вскоре, стоять без дела стало скучно, а ощущение, что пора выбираться – все еще не наступало. Наоборот, казалось, что это растение что-то делает, только понять не мог что. Наконец, окончательно потеряв терпение, я заерзал, прошипев «да сколько еще можно?!» попытавшись сорвать ставшие плотными плети и те, словно ждали моего возмущенного возгласа, поползли в стороны, исчезая где-то внутри стен, а я едва на пол не свалился от неожиданности, меняя структуру кожи, и тут же заметил, что моя рука покрыта какими-то знаками. Да и не только рука. Вся кожа, которую мне удалось увидеть – была покрыта плотным, черным, как ночь, узором татуировки, постепенно исчезающим. И, чем бледнее становилась вязь узора, тем сильнее у меня было ощущение, что под кожу плеснули кипятка. А то и кислоты. То, что я всегда ощущал и называл своим зверем – заволновалось, попыталось прорваться через эти тиски, сдавливающие его во мне, и было втянуто в татуировку. Притом не исчезло, а словно находилось в спящем виде, готовое появиться не все сразу, как раньше, а по частям, ровно настолько, насколько нужно. А значит, расход и использование этой силы становился экономным, она меньше потребляла энергии, а значит, была более послушной и требовала меньше питания.       Отлично! Никакого тебе обучения, никакого усмирения собственной мощи, никакой попытки обучить экономии, просто взяли и всунули это в меня, как дополнительную прошивку программы безопасности. Да и напитка черным пламенем это что, бесплатная раздача энергии? Обслуживание в кредит? Или попытка вымыть все светлое из души мага, чтобы не загнулся от собственных терзаний и моральной боли, став отморозком на все сто?       Я осторожно прикоснулся к энергетическим нитям остальной составляющей моей силы, облегченно вздохнув. Действуют. А то было бы не совсем хорошо, если бы во мне осталась только темная моя часть. Хотя, я же о приключениях мечтал? Вот и пошел бы тогда работать некромантом по совместительству... Я зевнул, ощущая, что большое количество энергии и информации – не самый лучший отдых. Жаль, поспать негде. Не предназначен этот «храм» для сна. Хотя...       Пользуясь своей силой короля леса, я приманил колючки, убедив плети свернуться так, чтобы мне было удобно и, создав себе вполне приемлемое ложе, улегся спать, надеясь, что меня никто не посмеет разбудить и наказать за святотатство.       – Эй, парень, – маг, что привел меня сюда, разбудил толчком носка сапога по бедру, заставив вскочить и ощериться, вспоминая, что мне снилась какая-то фигня.       – Уже не сплю, – пробормотал я, встряхнув головой.       – Ну, тогда выбирайся отсюда. Потому что ты получил все что хотел и теперь тебе решать, что делать дальше.       – В смысле, все получил? – я удивился. – Обучение же время требует... Ну, насколько я знаю... – подрастерялся я, увидев насмешливый взгляд мага. – В смысле, все это я получил ночью?       – Ну, если до сих пор жив и при собственной памяти, то получил. Да и слегка необычно было тебя видеть спящим на таком... ложе, – маг расхохотался. – Расскажу – не поверят!       – Иглотерапия – хорошее и полезное средство, – я, зажмурившись, вышел наружу, увидев у одной из хижин, что туда тащат кого-то связанного. Притом, настолько знакомого, что я даже растерялся, понимая что Иралмару здесь быть не положено... И почти тут же вспомнил его «жди». – Не знаю как тебя зовут, – я обернулся к своему сопровождающему. – Но у меня к тебе большая просьба, прикажи своим людям убрать лапы от моего мага.       – А то что? – хмыкнул темный, смерив меня взглядом.       – А то – все... – протянуть ладонь к храму, попросить о помощи и вот уже вокруг меня всполохами и вихрем вьется черное пламя, а собственная сила зашевелилась, высматривая с кого бы начать. – Я по-доброму прошу. Пока еще.       – Бран, Дор, подведите этого, которого сегодня захватили, – с ленцой произнес маг и к моим ногам подтащили Ирала. – Так ты говоришь, что это твоя игрушка? – маг кивнул и Иралмара толкнули ко мне, заставив упасть на одно колено, чтобы удержать равновесие, а я тут же подхватил его под руки, принявшись развязывать узлы, стянувшие его запястья.       – Гаденыш белобрысый, – я даже не смотрел в лицо своего мага, понимая, что на нем ничего кроме муки и отвращения не отражается. – Я же просил тебя не соваться сюда!       – И сам же позвал, – Ирал взял мое лицо в ладони, внимательно всматриваясь в глаза. – Они тебе ничего не сделали? Потому что, клянусь всеми богами, я уничтожу всех и каждого...       – Удивительный случай... – пробормотал один из магов, которого, кажется, звали Браном. – Светлый, который стоит в темном огне, при этом, не корчась в судорогах.       – Он такой же светлый, как и я – темный, – рыкнул в ответ, потянувшись к нитям силы, понимая, что теперь уже нет смысла скрывать от них, кем я являюсь.       Истинно светлый просто не выдержал бы всех издевательств над собой. А не будь я королем леса, то и стоять бы мог с трудом, после того, как меня прошили сотни игл. Так что, посовещавшись, маги решили не убивать меня. Точнее, не пытаться это делать, если перед ними стоит тот, кто прошел тьму, но легко может уничтожить светом. Знания, копошась и укладываясь стройными рядками, постепенно просвещали меня о моих теперешних возможностях. И они казались невероятными. Невозможными. И одновременно с этим я понимал, что все то, что знаю и ощущаю, спокойно смогу применить. Притом – с помощью всех трех сил, создавая такие невероятные коктейли Молотова из магии, что оставалось только удивляться, как это все выстраивается и при этом гармонично соединяется, не пытаясь подавить или уничтожить само себя!       – Надеюсь, за то, что получил, согласишься встретиться с Владыкой? – мрачно произнес маг. – К сожалению, получившееся из тебя слишком сильное для того, чтобы тебе приказывать. Убьешь и не заметишь.       – Ты прав, убью и не замечу, – я кивнул, убирая темный огонь со своей кожи. – Но после такого дара я просто обязан принести слова благодарности тому, кто все это сделал.       – Своего светлого придется оставить здесь. Никто не имеет права входить в город, не пройдя инициации.       – Значит, я останусь здесь и подожду, пока ваш Владыка соизволит прийти и поговорить. Думаю, до вечера остаться мы здесь сможем. И да, я знаю, что я наглый, борзый нахал. Но оставлять своего мага в ваших руках не намерен. Надеюсь, все понятно?       Маг нахмурился, склонив голову, прикрыв глаза, видимо общаясь со своим владыкой или с его приближенными. А я повернулся к Иралу, наблюдая за тем, как он невольно пытается всмотреться в меня, находя что-то новое.       – Изменился? – я прижал Ирала к себе, увидев кивок. – Расскажу потом, как и что. Но, думаю, изменения тебе придутся по вкусу.       – Вижу, на твоей коже появилась магическая татуировка? – он осторожно провел мне по руке и черный узор тут же проявился под его пальцами. – Уверен, что она безопасна?       – Видишь ли, раньше я бил во все стороны, куда дотянусь, а теперь магия идет направленно и используется только в том количестве, в котором необходима.       – Тебя обучили концентрации в такой короткий срок?!       – Не обучили, а поставили так называемый стопор. Вшили, если можно так сказать.       – Владыка встретится с вами, – маг, который меня сюда привел, предложил пройти в один из домиков, видимо, гостевой, потому что там было чисто и не ощущалось чужого присутствия.       – Ну, вот и отлично, – я потер руки, увидев, что на стол начали спешно накрывать. – Ирал, а наши там что?..       – Не поверишь... – мой маг улыбнулся. – Сначала чуть меня не забили, решив, что это я тебя таким сделал. Потом, когда узнали, что тьма – это твоя родная сила – порывались идти за тобой, чтобы все выяснить... А градоправитель издал указ, касающийся тебя и запрещающий изгонять одного темного мага, что бы он ни натворил. Ну, и как подарок, притащил тебе тройку разбойников, приговоренных к повешению.       – А разбойники мне зачем? – удивился я.       – Так ты же темный, а темным нужна магия смерти, чтобы жить и процветать.       – Чушь несусветная! – раздался от двери возмущенный голос и в комнату, опираясь на палку, вошел немолодой мужчина. – Приходится запугивать и выдумывать самые страшные кары. Да и ваши тоже стараются. А ну-ка, парень, раскройся. Хочу полюбоваться на самое совершенное творение этого мира, – я неловко поклонился, развернув свою ауру, напитав ее силой до напряженного звона нитей. – Отлично, отлично... Первый полный маг после нескольких столетий упадка. Надеюсь, ты уже со своими возможностями разобрался?       – Как бы вам сказать... – я создал на ладони сгусток силы, где черные, светлые и рыжие язычки пламени перемежались, сплетаясь друг с другом. – Всего лишь наложение трех одинаковых матриц с полярными силами, с малой долей крепления, – пояснил я слегка ошалевшим магам. – Жизнь, смерть, стихия. Чуть больше жизни – вылечит. Чуть больше смерти – убьет. Ну, а так, на данный момент, знаю уже несколько тысяч вариаций использования всех трех магических составных. Кстати, лечить с их помощью будет намного легче. Ну, и убивать тоже. Потому что ни один маг не в состоянии закрыться от всего сразу. Сами себя разделили.       – В этом ты прав, сами, – с горечью произнес маг. – Кстати, зовут меня Эрсэль. Мои называют меня господин Эрсэль, но ты уж уважь меня. Поговори со мной по-простому.       – Хорошо, Эрсэль, – я кивнул, – меня зовут Герман, а это мой маг, Иралмар.       – Учитель старой школы? Хорош, хорош... Да не смотри на меня так, мальчик. Да, я именно тот светлый маг, который создал эту границу между стихиями, а потом сам же себя и проклял за это создание. Потому что думал, что станет меньше убийств, а вышло так, что из-за меня теперь страдает весь мир. Лекари вынуждены прощать негодяев, светлые – мучиться от угрызений совести при любом проступке, а темные... Ну, темным я подарок сделал, Герман. Сам ощутил, какой. Да и темные они, по большому счету, потому, что сами себя выжигают, не в силах справиться с тем, что сотворили. Хотя, среди них, истинно светлых, которые могли бы жить полной жизнью – большинство. Эх, старик-старик... что же ты наделал в свое время... – Эрсэль погрузился в собственные думы. – А знаешь, Рофаг мне говорил, что появился некто необыкновенный. Но я даже подозревать не мог, что тот, кого он беспечно называет темным королем леса – маг. Притом, идеально сочетающий в себе все силы. Без малейшего перевеса.       – Уважаемый Эрсэль, – перебил я мага. – Простите за дерзость, но не могли бы вы мне рассказать, что такое эта тьма, которой пугают всех, которой все поклоняются и, при этом, не понимают истинного значения того, к чему приходят?       – Думаю, ты и без меня все отлично знаешь, – подмигнул мне маг. – Просто, часть того большого и общего, чем раньше была магия и чем владел каждый сразу же после инициации. Просто некоторые, особо умные, решили, что тьма слишком опасна, чтобы впускать ее в свою душу. А возможностей сколько новых, заметил? Ну вот... Нет, если человек собирается посвятить себя темной магии, а не просто сломленный стихийник или лекарь, то тут уже иное. Приходится строить свою жизнь иначе. Иногда – через боль, иногда – через кровь. Платить за использование этой силы, чтобы она отзывалась и не оставила в самый важный момент. Но кто-то платит собой, а кто-то предпочитает жертвоприношения. Есть и такие личности, что извращают сам смысл тьмы, начиная ее именем творить зло. Нет, мальчик мой, не убивать ее силой, а творить ею пакости. И это страшно... Таких мы сами вылавливаем, обрекая на смерть. А кем нам еще быть, кроме как не чистильщиками собственного мира? Люди, не обладающие магией, слишком слабы, чтобы справиться с настоящим черным магом. А светлые, ради избавления мира от одного из подобных, не пожелают расставаться со своей чистотой. Ломаются. Корежит их. Кто-то додумывается прийти в наш город проклятых, чтобы пройти полное обращение, а кто-то так и умирает в мучениях.       – А разве те, кто приходит сюда, не получают во владение обе силы?       – Увы, нет. Я даже понять не могу, как тебе удалось остаться тем же. Не измениться. Поведаешь старику, в чем твой секрет?       – Обычная, не изломанная вмешательством магии душа. Душа из другого мира. И созданное под нее тело.       – Ах, вот оно что!.. А я-то, бестолочь, думал, что все души, приходящие сюда, изначально прокляты и ни на что, кроме непотребства, не способны.       – А может, все дело в том, что когда призывают душу, ее сразу же меняют под тело? Не давая самостоятельно выбрать себе свое поведение, а вталкивают в сосуд, который не подходит? А может, все еще зависит от того, какую память принесла с собой та душа, которая перешла из мира в мир. Если человек был там, у себя, сволочью, то вряд ли он станет здесь лучше.       – Все может быть. Но наши маги решили запретить подобные эксперименты, назвали их изначальным злом и, как только находят кого, с вселенной душой – убивают. Как ты выжил – понять не могу.       – Ирал постарался, – кивнул я на своего мага. – Хотя и тьму изначальную во мне увидел тут же. Правда, первое время я его убеждал в том, что я не злой, а просто мрачный, а потом сумел себя так зарекомендовать, что даже маги столицы согласились с тем, что, пусть я и буду темным, пусть и буду нуждаться в жертвах, но должен жить среди них.       – Хах!.. И чем же ты себя так зарекомендовал?       – А я лекарь, – обезоруживающе улыбнулся я. – Лекарь, который лечит своими собственными умениями, привнесенными в этот мир, магией пользуясь только для усиления эффекта. К тому же, такой лекарь, которому не нужно отдавать часть своей души больному, – Эрсэль проявил интерес. – Ну... вы, темные, понимаете, что лечить можно не только магией. Вы же вскрываете трупы, исследуете их, знаете какой орган, за что отвечает... а вы в курсе, что можно так же разделать и живого человека?       – В курсе ли я? – раздраженно фыркнул маг. – Да у меня половина моих людей в курсе, как можно расчленить и медленно убить!       – А вылечить?.. Моя дриада, например, готовит некий эликсир, который погружает человека в подобие смерти. На пару часов. Дыхание едва слышно, ток крови медленный. И за это время можно его пару раз разделать и сшить, – я пожал плечами. – только этим я не убиваю, а лечу. Кстати, если среди ваших людей есть опытные лекари, которым не страшно работать ланцетом, то я мог бы пригласить их на освоение профессий хирургов. Ну, а не захотят – просто подучить и назад отправить. Уверен, у вас своих лекарей нет. Никаких. В здравом рассудке ни один светлый не пересечет ваше ущелье, а лишившись своих сил, не сможет помочь. А если так, используя медицину, а не магию, то поверьте, многие из ваших проблем будут решены. Кстати, если я не ошибаюсь, то у вас старый, неправильно сросшийся перелом. Сломать кость заново, убрать осколки, соединить правильно и заживить. И через два дня вы забудете, что такое хромота. А у некоторых ваших людей, что здесь видел, заметил экзему. Уж как они ее получили – спрашивать не буду. Но небольшое вмешательство - и они забудут про свою почесуху. А сколько ваших умирает от кишечных колик? Сколько погибают, подавившись костью за обедом или разлагаясь изнутри только потому, что некому вовремя выявить их болезнь и устранить ее?       – Знаешь, мальчик, я бы согласился на твою помощь, если бы ты ее предложил. Правда, взамен мне тебе дать нечего.       – Поверьте, вы для меня сделали куда больше. А если я еще смогу хоть изредка, но иметь доступ к черному пламени, то и вовсе хорошо будет. Так что, если ваши люди не побоятся моего вмешательства, то я устрою у вас здесь подобие своей клиники. Надеюсь, прямой портал вы мне дадите? А насчет эликсиров – не беспокойтесь. Будут в том количестве и в том качестве, в котором у меня их получают даже правители.       – Гера, ты собираешься переселиться сюда? – помрачнел Ирал.       – Зачем же? Полдня в своей клинике, полдня – здесь. Правда, уставать буду слегка, но думаю, что уговорю кого-то из вампиров составить мне компанию. Ну а ты... – я пожал плечами. – Есть два варианта. Или позволяешь себе получить такой же доступ к силе, как и я, и будешь вхож в город, или же будешь ожидать меня там. Хотя, есть у меня уверенность, что, когда ты пройдешь черное пламя и одну не очень приятную процедурку вторжения в свой разум и тело, то сможешь дать своим ученикам в разы больше. Ну... Хотя бы здесь.       – А что, Иралмар тоже вселенный дух в переделанном теле? – вмешался Эрсэль.       – Пришлось реанимировать его, а то этот светлый, подумав, что убил меня – выжег себя, как мага и приготовился умирать. Поэтому линии силы и их наполненность родственной мне магией – не уступают мне самому. А кое-где, благодаря знаниям, и превышают. Но второй раз подобного сделать я не смогу.       – Жаль... – Эрсэль помрачнел. – Некоторым так не хватает того, что они имели...       – Ну, – я развел руками. – Да, жаль. Но, ни с кем другим у меня нет такого эмоционального контакта, как с Иралмаром. А равнодушие в этом процессе – это как отсутствие желания лечить у лекаря.       – Я тебя понял, Герман, – Эрсэль с трудом поднялся на ноги, тут же ухватившись за свою палку. – И принимаю твою помощь с благодарностью. Так что, когда надумаешь, жду тебя в гости.