К чему приводит любопытство. Часть вторая. Возвращение

      За окном буйно цвел вереск. От обилия розового цвета рябило в глазах. Да и цветы на захламленном дворике смотрелись до смешного нелепо. Именно поэтому Тейлор решила прибраться. Сегодняшнее отсутствие брата-близнеца только поспособствовало принятию этого решения.       Она начала со своей комнаты и потратила на все часа два, не меньше. Потом принялась расчищать задний двор. А потом решилась заглянуть в родительскую комнату с целью навести порядок и там.       Родители в чем-то были перфекционистами. По крайней мере на их рабочем месте можно было наблюдать абсолютный порядок. В спальне же царил невообразимый бардак, первобытный хаос. Однако Торстоны утверждали, что все лежит на своих местах и прикасаться у чему-либо крайне нежелательно. Более того, заходить в саму спальню в отсутствие ее хозяев возбранялось. Они и сами редко ее посещали, предпочитая целиком отдаваться работе.       Так что Тейлор, на свой страх и риск ступившая в «запретные владения» с целью убраться, чувствовала себя героем дня. Комната и правда была запущена. У Тейлор появилось ощущение, будто ее давно не посещали: задернутые шторы, покрытая пылью мебель и не вписывающаяся в обстановку идеально заправленная постель. Только паутины здесь и не хватало для полноты картины.       В голове мелькнула предательская мысль: «А может, ну ее, это уборку?». Однако решив, что раз она зашла сюда, то просто обязана теперь что-нибудь сделать, Тейлор с мрачной решимостью на лице принялась протирать с мебели пыль. Данной пыли было так много, что только девушка начинала стирать ее, она снова спешила осесть на том же самом месте. Торстон закашлялась, часто-часто заморгала и смахнула выступившие на глазах слезы. Аллергия, не иначе.       И тут девушку посетила одна догадка. Кровать была заправлена, но ведь родители обычно пренебрегали этим занятием. Они всегда спешили на работу, наспех прикрывая постель одеялом. А последние дни настолько рано покидали дом, что, казалось, и вовсе про это дело должны были и забыть. Это все в глазах Тейлор было до крайности подозрительным. Она несмело подошла к кровати, приподняла покрывало за уголок, но не обнаружила ничего такого. Ей оставалось только покинуть комнату — подходящее для уборки настроение почему-то улетучилось, — и обругать себя за глупость. Но Тейлор захотелось продолжить свое небольшое расследование. Девушка мысленно одернула себя за излишнюю назойливость, однако присела на корточки возле кровати и заглянула под нее. Она облегченно выдохнула, ничего там не обнаружив, однако в какой-то мере испытала разочарование.       «Пересмотрела фильмов про шпионов. Было бы здорово, если бы родители оказались частью какой-нибудь секретной организации, конечно, — с улыбкой подумала Тейлор, — но размеренная жизнь куда лучше».       Хлопнула оконная рама. Девушка, спешившая до этого к двери, замерла на месте и вздрогнула. Она с опаской огляделась по сторонам, будто ожидая обнаружить в доме злоумышленника, и прошла к окну. Отодвинула занавески и ахнула. На подоконнике отпечатались следы ботинок. Там же лежал, чуть сдвигаясь под напором ветра, сложенный вчетверо листок. Тейлор развернула его. Ничего интересного, один из многочисленных проектов ее родителей. Вот только все записи и схемы были перечеркнуты, а внизу размашистым почерком выведено: «Жду следующего до завтра. Я загляну. Д. Б.»

*

— До ее родителей не дозвониться, — пожаловалась миссис Рузвельд со вздохом. Ее дочь явно пошла на поправку. Это легко было определить по одному только виду женщины: круги под глазами исчезли, пропала эта небрежность в одежде, впалые щеки порозовели. — Держать ее здесь насильно мы не можем, — сообщила она таким будничным тоном, будто они обсуждали погоду за окном, — так что она вольна уйти. — женщина отвела взгляд от папки бумаг, что держала в руках, и поверх очков посмотрела на Торстон. — Если только ее больше ничего не беспокоит. — А что с ней? — не найдя подходящих для ответа слов, спросила Тейлор. Ее руки дрожали и она сцепила их в замок. От стен коридора отскакивали реплики, которыми перебрасывались стоящие там же санитары. Звуки их разговора сплетались с уставшим голосом врача, который пытался втолковать что-то пациенту.       Тейлор буравила глазами кафельный пол и старалась сдержать беспокойство — больницы она терпеть не могла, они вызывали у девушки беспричинный страх, — но сейчас волновалась она вовсе не по поводу нахождения здесь. Торстон чувствовала необходимость действовать. Ведь сейчас, когда она узнала, что Блудвист действительно вернулся — раньше подобные заявления она принимала за откровенный бред, — времени было в обрез. Случиться могло всякое. — Переутомление? — предположила женщина, — Стресс? — она вздохнула и покачала головой, кинула взгляд на бумаги. — Не знаю. Ты же знаешь, милая, я не ее лечащий врач.       Миссис Рузвельд еще некоторое время постояла возле Тейлор, а затем ушла, бросив на прощание: «Она в двадцать первой палате». Девушка же поднялась со скамейки, тяжело опираясь на нее руками, и прошла вперед по коридору. Добравшись до нужной двери и не давая себе времени на раздумья, Тейлор вошла в палату.       Хофферсон лежала на кровати и мирно посапывала, укрытая двумя одеялами. Тейлор поежилась: подруга была бледной и, несмотря на умиротворенный вид, казалась больной. Торстон подошла ближе, коснулась плеча Берты и, не дождавшись никакой положительной реакции, начала трясти ее. — Берта? Берта! Поднимайся с кровати немедленно!       Хофферсон что-то промычала и перевернулась на другой бок, положив ладонь под подушку. Сквозь сон до нее долетел запах сигаретного дыма с примесью какого-то парфюма, то ли просочившийся внутрь из холла, то ли вившийся около вошедшего в палату человека.       Альберте дали обезболивающее, после которого она мгновенно отрубилась — Тейлор с трудом удалось ее растолкать. Пробуждение было не из легких: больно силен был эффект от действия лекарства. Берта наконец разомкнула веки, тяжело приподнялась на локте и непонимающе уставилась на склонившуюся над ней Торстон.       Девушка с некоторой долей облегчения поняла, что в груди больше не болит. Зато ломило виски. — Блудвист вернулся, — коротко доложила Тейлор, — И, вероятно, Хьюго уже не тот, кем был раньше. — Стало быть, я теперь не сумасшедшая? — С Альберты мигом слетел весь сон, она с ногами села на кровати, прищурилась и кинула на Тейлор полный мрачного торжества взгляд.       Та отвела глаза, дернула плечиком и раздраженно пробурчала: — Подумаешь. Как будто ты бы поверила мне, приди я к тебе с подобным заявлением. Давно у нас мертвецы оживать начали? — Может и поверила бы, — Берта вспыхнула, поднялась с кровати и резво направилась к выходу, игнорируя вспыхнувшую в голове боль. — Ты идешь? — кинула она Тейлор напоследок. Та лишь вздохнула, закатила глаза и, напоследок оглядев палату, потянулась за подругой.       Они вышли в коридор, в который уже высыпало довольно много народу — вероятно, близилось время обеда, — и направились к входной двери. — Стой! — Берта вдруг застыла перед выходом, затуманенными глазами поглядела на ручку двери, потянулась к ней, потом отдернула руку и обернулась. Схватила непонимающую Торстон за плечо и потащила к стойке регистрации. — Дедрик Блудвист, он ведь в этой больнице? В какой он палате? — Да, — медленно кивнула медсестра, зачем-то поправила хвостик и снова вернулась к заполнению каких-то бумаг, кинув напоследок, — Четырнадцатая палата. — То есть он где-то здесь? — Тейлор почувствовала, как по спине пробежали мурашки, а на лбу выступил холодный пот. — Прямо сейчас?       Женщина рассеяно кивнула и мельком посмотрела на обеих девушек, не совсем понимая причину столь странной реакции. Альберта снова отвела подругу в сторону, за что была удостоена еще одного недоуменного взгляда, и сбивчиво зашептала: — Вот он. Наш шанс припереть его к стенке. — Кого? — тупо переспросила Тейлор, впрочем она догадывалась, о ком шла речь. Просто не хотела допускать подобных мыслей. — Кого-кого, — передразнила ее Альберта, — Блудвиста!       Тейлор надолго замолчала. Пальцы Хофферсон буквально впивались в плечо. Боль не отрезвляла и не подавляла страх. Сглотнув, девушка произнесла: — Хорошо. Только вот позвоню ребятам.       Хофферсон только покачала головой. Тейлор нахмурилась. — Столько народу к одному человеку? — скептически подняла бровь Берта. — Это вызовет подозрения. — И, видя, что подруга не слишком-то воодушевлена, ободряюще улыбнулась. — Здесь, в окружении всех этих людей, нам ничего не угрожает.       И Тейлор вынуждена была поверить.