Лебединая верность

Глава 2. – Сво-оон-ни, – услышала я свою исковерканную фамилию. Можно было даже не оборачиваться, я и так знала, что такой нахальный баритон может принадлежать только одному мне известному не менее нахальному парню по имени Пол Лэйхот. – Сейчас что-то, да и будет, – с сожалением выдохнула Ким, смотря в сторону, откуда донесся крик. Также она пыталась с сожалением посмотреть в мою сторону, на её лице была поло-ухмылка, а брови подняты вверх. Ким знала, как я терпеть не могла не только своё имя, но и фамилию. Элибеллз Свон. И этим всё сказано. Я боялась всё это время спросить у отца, кто такой выдумщик в нашей семье. Сестра также не была в восторге от своего имени, каждый второй считал обязательным попросить её погадать на кофейной гуще, на картах, либо просто по руке, а кто не просил этого сделать, тот просто не был знаком с Кассандрой Свон. Фамилия. Ох уж эта фамилия! И всё бы ничего, не будь в городе Форкс шерифа с такой же. Меня уже мутило от постоянных подколок, что часом не внебрачная я ли дочь того самого шерифа, который водит шашни с Билли Блэком и Гарри Клируотером. – Лэйхот, – гневно обратилась я к подошедшему парню, – я тебе сейчас всё лицо расцарапаю! Пол усмехнулся, после чего сгрёб меня в охапку и поцеловал в нос. – Биб, – ласково обратился он ко мне, – ну ты же знаешь, что это сильнее меня. – Его глаза сейчас источали столько искренности и беззаботности, что можно было бы ему поверить не был бы он Полом Лэйхотом, самым раздолбайским хамом, наглецом и моим парнем. – Данная шутка стара, как мир, – надула я щеки. А Пол тем самым, пытаясь загладить свою вину, стал гладить своими огромными ладонями по моей спине, хотя он каждый день так шутил со мной. Я даже знала, что это и не шутка вовсе, а просто такой вот странный способ привлечь меня, но на протяжении полутора лет стало поднадоедать. Его руки стали опускаться всё ниже и ниже, пока не сжали мои ягодицы. – Как же я люблю, когда ты ходишь в платьишках, – на ухо прошептал мне Пол, после чего прикусил зубами мочку уха, отчего по моему телу пробежался табун мурашек. И пусть близости у нас пока не было, но это не означало, что я железная леди. Каждый его поцелуй и прикосновение вызывали в моем животе такое порхание бабочек, что можно было в обморок свалиться, но я почему-то упорно продолжала держать дистанцию. Может быть парни в свои шестнадцать лет и хотят попробовать заняться сексом, я же считала, что в этом возрасте рановато делать такое. Возможно, это был некий протест моей сестре, которая придавалась интимной близости чуть ли не с каждым встречным; либо от всех прочитанных книжек, где они это делали только после свадьбы, а была вероятность и того, что мне просто хотелось, чтобы мой отец гордился такой дочерью. Мелочь, а приятно. Хотя я не считала потерю своей девственности такой уж и мелочью. – Ну, вы сейчас этим на глазах у всей школы займетесь, – услышала я дикий хохот Джареда, который как оказалось, пришел вместе с Полом, а я по своей гневности не обратила на него никакого внимания. Зато на него обратила внимание Ким, которая стояла и уже чуть ли не рвала тетрадь. Не думаю, что у них состоялось приветствие. – И тебе привет, Джаред, – пробубнила я себе под нос, прижимаясь плотнее к своему Полу. – Воркуйте, голубки, – дал добро на наши обжимания квилет. – А я пойду, найду Карлу, она обещала мне не менее интимные обжимашки. И он ушел. Даже не посмотрев на Ким. Даже не кивнув ей головой. Вот просто так взял и ушел. А бедная моя подруга стояла и пыталась скрыть, что вот-вот расплачется. – Ким, – обратился к моей подруге Пол, – не обращай на него внимания. Он просто придурок! Пол знал, как относится Ким к Джареду. Он не раз видел её тетради, которые пестрели не только сердечками и звездочками, но и инициалами Д.К., которые ну ни как не могли принадлежать ей самой, а также она чуть ли не на каждой страничке поля писала Кимберли Кэмерон, пытаясь примерить его фамилию на себе. Более года назад, как только мы начали встречаться с Полом, он однажды залез ко мне в окно и увидел одну из тетрадей Ким, и когда посмотрел на красивый почерк с такими вот сокровенными секретами, то сказал: – Только слепой не видит, что Ким влюблена в Джареда. Последнего можно причислить к слепым. После моей просьбы не рассказывать своему лучшему другу, он пообещал, что не станет этого делать, и что это только их амурные дела. Порой у него в шутках невольно проскользывал намек на безответную любовь бедной девушки, но Джаред при этом не присутствовал. В свою очередь он пытался вытащить Кэмерона туда же, где была Ким, но это сводилось только к истерике моей подруги, когда она в очередной раз замечала, как Джар лапает какую-нибудь девицу. Ким ничего не ответила Полу, а только опустила глаза и стала рассматривать свои потрепанные кеды. – Биб, а сегодня вечером Стервелла будет дома, – решил он сменить тему. Стервеллой за глаза, да и в глаза, Пол называл мою сестренку. У них отношения не заладились в тот момент, как только мы начали встречаться. Она его до этого просто не замечала, а когда узнала, что у её сестренки, то есть меня, есть «хахаль», то постоянно пыталась его оскорбить или унизить, называя сопляком, юнцом и просто гадким мальчишкой, у которого детство еще в одном месте играет. Возможно, это была просто зависть, что у меня есть парень. Но я склонялась к тому, что это её дурной характер, который настроен на то, чтобы ненавидеть меня. А Пол, в свою очередь, насмотревшись фильма "101 далматинец" настолько сильно прикипел к этой кличке, что называл Кассандру только таким прозвищем. – Она сегодня работает в ночную смену, – усмехнулась я, понимая, что Пол хочет вечером пробраться ко мне в комнату. Кассандра еще в прошлом году окончила не совсем благополучно школу, а в университет так и не смогла поступить. С её скверным характером она осталась жить с нами, каждый день показывая, как ей тяжело и как она ненавидит весь мир, что приходится её персоне терпеть эту резервацию, которая в печёнке сидит. Порой я удивлялась, почему она не уехала жить к матери, раз ей здесь так всё не нравится, но спросить напрямую не решалась. И вот Кэсси полгода как работает продавцом в мини-маркете на заправке при подъезде к Форксу. Правда ни единого цента не уходит в семью, она тратит все свои деньги на одну единственную и неповторимую Кассандру Свон. За все свои года она никогда не дарила мне подарка на мои дни рождения, в то время как я пыталась преподнести ей какую-нибудь безделушку в виде духов, румян или губной помады. Порой я подозревала, что мои подарочки она выкидывала в мусорное ведро или передаривала подругам, которых не очень сильно любила. Даже зная, что она это делает, я всё равно дарила их. А как можно по другому? Возможно, только в моем сердце теплится надежда, что когда-нибудь снежная королева Кассандра смилостивится и полюбит свою младшую сестренку, ну а сейчас мне приходилось довольствоваться только её истериками, гневом, пренебрежением или просто отсутствием каких-либо эмоций в мою сторону. – Я тогда к тебе зайду, чтобы украсть, – в глазах Пола появились задорные искорки, которые не могли предвещать ничего хорошего. – Кстати, Ким, - обратился он вновь к моей подруге, – тебя я тоже сегодня украду. – Не многовато ли нас двоих на тебя одного, – не смогла не съязвить Ким. И если её язык прилипал к нёбу, когда перед ней стоял Джаред, то перед Полом она не стеснялась высказать парочку своих язвительных изречений. Можно было бы понять, что с любимым всегда теряешь голову, а чужой парень просто-напросто человек противоположного пола. Меня не могло не радовать, что два близких и любимых мною человека нашли общий язык. Что они могли спокойно сосуществовать рядом друг с другом и для этого не требуются бинты, перекись водорода и другие средства из аптечки, ведь никакой поножовчины не будет. И пусть Пол становится милым, только когда спит, а в остальное время это самая настоящая язва, которая придумывает постоянно новые подколки, но я его люблю и этим все сказано. Невозможно было представить, что мы будем вместе. Да никто собственно говоря не мог этого представить. С самого первого класса мы учились вместе, и единственное что нас могло связывать, это злые выражения о том, как мы терпеть друг друга не можем. Но полтора года назад все изменилось.... – Свонни, – обратился ко мне Лэйхот, когда я стояла возле своего школьного шкафчика и выбирала нужные мне тетради и учебники. Возможно, я бы быстрее собрала всё, что мне нужно, но противный тип по имени Пол стоял рядом со мной, вальяжно облокотившись плечом о шкафчик, который был рядом с моим. – Чего тебе, – грубо поинтересовалась я, сожалея только лишь о том, что бедная Ким слегла с температурой под сорок. И вот сейчас я стояла совсем одна. Была бы подруга рядом, я схватила её за руку и потащила подальше от этого задиры в женский туалет, куда ему нельзя было заходить. Но слово «нельзя» не входит в рамки этого гнусного типа. Нам, девочкам, частенько приходилось вздрагивать, когда Пол на пару с Джередом залетали в женский туалет с дикими криками. От этого хотелось окунуть их головы в унитаз, чтобы они охладили свой нрав. Но сейчас я была одна и опаздывала на занятие по истории, поэтому, не смотря на эту занозу, я перебирала свои тетради, учебники и папки, удивляясь, почему у меня так нервно подрагивают пальцы, будто их сводит. Неужели Пол так воздействует на меня своим присутствием? – Хотел спросить, – улыбаясь во все свои тридцать два белых зуба Лейхот хотел взять мою тетрадь, которая лежала самой первой в стопке, но я, забыв, что мне нужно, взяла и с силой закрыла дверцу, прищемив этому задире пальцы, отчего он ойкнул, ну а мне просто доставило удовольствие. – Спрашивай и отваливай! – Может попросишь своего папочку, чтобы он нас покатал на заднем сиденье машины с мигалками? Его вопрос поставил меня в тупик, но потом до меня дошло, что он вновь приписывает мне шерифа в отцы. Почувствовав, что мои щеки запылали красным румянцем, но думаю, что глазные яблоки у меня были сейчас приблизительно такого же цвета, вот только пена изо рта не шла, хотелось влепить Полу пощечину. Данная шутка меня жутко бесила и раздражала. Несколько раз я уже стояла возле кабинета директора, чтобы рассказать о шутке, которую кто-то придумал, и она разнеслась как песок на нашем первом пляже. Но что-то меня постоянно останавливало и я, развернувшись, уходила. Мне хотелось в данный момент высказать этому наглому парню всё, что накопилось у меня в душе, потому что последние месяцы он постоянно крутился вокруг меня. Он был словно банный лист, от которого я не могла избавиться, что засыпая ночью на своей кровати, я думала не о завтрашних уроках, а о нём. Вспоминались все острые черты его лица, черные длинные волосы, смуглая кожа и худое телосложение, но это всё меркло по сравнению с его глазами. Любой самый глубокий омут обзавидовался бы его черноте глаз, в которых постоянно светились задорные искорки, означающие, что в его голове созрел план, как можно напроказничать. – Лэйхот, мне надоело тебе объяснять, что данная шутка меня так выводит из себя, что... – взгляд Пола заставил меня заикнуться и оборвать мою пламенную речь, которую я хотела ему высказать. Он словно одними глазами меня раздевал, и чёрт дернул надеть сегодня именно короткое платье, которое не доставало до колен сантиметров на двадцать, оголяя мои ножки, хоть и худые, но зато не кривые. – А тебе безумно идут платья, Свонни, – с восхищением воскликнул Лэйхот. – Я смотрю ты себе волосы настолько туго затянул резинкой, когда делал себе хвостик, что.... И вновь я не успела договорить, а всё потому, что Пол оказался возле меня так стремительно и внезапно, что его руки прижали меня к нему, а губы впились в мои губы. Возможно, нужно было бы его сейчас взять и оттолкнуть, но именно в эту секунду я поняла - пазл сложился. Вот почему я постоянно думала только о нем, что даже Ким боялась признаться. Банальная ненависть переросла в теплые чувства, именуемая любовь. Этот поцелуй открыл мне всю мою душу, заставляя лихорадочно принимать доселе неизведанное. И вместо того, чтобы влепить ему пощечину, я своими руками обвила его торс, пальцами сжимая его футболку, которая впоследствии, если не будет порвана, то смята еще сильнее, чем была. – Ну нифига себе поворотик, – услышала я будто издалека чей-то веселый голос. Я и Пол резко отскочили друг от друга, смотря на того, кто помешал нашему первому поцелую. Им оказался ни кто иной, как Джаред Кэмерон, лучший друг Пола. – Решил обуздать нашего дикого лебедя, – Джаред нагнулся и поднял мои учебники с тетрадями, которые выпали из моих рук, когда я решила обнять Пола. А я этого даже и не заметила. – Полегче друг, – я с удивлением посмотрела на Пола, потому что такую интонацию в голосе слышала впервые, в этих двух словах не было усмешки или тайного подкола, которыми были снабжены с лихвой весь его словарный лексикон. Сейчас проскакивала легкая угроза, и не в сторону его каких-то неприятелей, а в сторону его лучшего друга! Джаред поднял одну бровь вверх, понимая скрытый подтекст так же, как и я. Но не проронил ни слова больше, давая высказаться Полу. Удивительно, что мы находились в школе, на перемене, а никто не обращал на нас внимания, будто мы здесь не стоим и воздух вокруг нас не настолько наэлектролизован, что может убить любого. Краска сошла с моего лица, и я сейчас была, скорее всего, больше похожа на бледнолицых, чем на индейца нашей резервации. – Возможно ты не поверишь, – продолжил Пол, смотря мне в глаза, а не на Джареда, – но я оказывается, люблю эту своенравную девчонку. После этих слов мне хотелось грохнуться в обморок, а потом впасть в кому, потому что я готова была услышать после такого признания дикий смех. Но его не последовало. Стояла гробовая тишина. Блин, звонок на урок значит прозвенел, а я за всеми своими новыми чувствами внутри меня не услышала его. – И это не шутка, – серьезностью Пол никогда не отличался, но сейчас он говорил без тени на улыбку. Он был серьезен как никогда. Неужели сам Пол Лэйхот запал на тихоню Элибеллз Свон? Запал после стольких долгих лет издевательств и подколок. Частенько хотелось треснуть его чем-нибудь тяжелым, чтобы он больше не встал, или просто-напросто рассказать всё отцу, чтобы он дал взбучку этому парню. А может, я просто сплю? Тогда ущипните меня, чтобы вновь окунуться в ту реальность, когда я на переменах шушукалась с Ким, а после занятий шла домой и в своей уютненькой комнатке делала бы уроки, дожидаясь возвращения папы с работы. Чтобы потом сесть за кухонным столом нашей маленькой семьей, возможно, поругаться со своей старшей сестрой, как обычно это у нас бывало изо дня в день. Но никак не услышать сейчас признание в любви, которое начиналось с обычного хамства обычного квилета. – Давно пора было признаться в этом, если не Либби, то хотя бы себе, – улыбнулся Кэмерон. Значит, Джареду было давно известно о чувствах его друга? Интересно, как давно ему это понятно? Господи, как же я хочу позвонить Ким и рассказать о том, что сейчас происходит! А еще лучше, чтобы она сейчас не дома валялась с температурой, кашлем и соплями, а стояла рядом со мной с такими огромными круглыми выпученными глазами, как у меня. – Звонок прозвенел, – услышала я свой тихий голос. Странно, ведь думала, что голоса лишилась напрочь. Пол хотел что-то ответить, но мы услышали приглушенные шаги дальше по коридору, прям за углом. Причем обладатель этих шагов с минуты на минуту должен был появиться в поле нашего зрения. – Бежим, а то спалимся, – прошипел Джаред. – Я вас прикрою, – Пол мимолетно поцеловал меня в губы, – беги с Джаредом на урок, я вечером к тебе приду домой, – быстро проговорил он мне и побежал как раз в сторону угла. Джар схватил меня за руку и потащил в другую сторону, туда, где у нас должна была уже идти история. Надеюсь, что преподаватель не сильно нас будет ругать за опоздание. – Миссис Бёрнс, какими судьбами, – это последнее, что я услышала от Пола. Значит, он повстречался с секретарем директора. Надеюсь, что ему ничего не будет. Было бы хуже, если мы все попались этой противной и скверной тетке, которая превышала свои полномочия за спиной у директора. За раздумьями я и не заметила, что мы уже ввалились в кабинет. – Мистер Холл, простите за опоздание, – лучезарно улыбнулся Джаред преподавателю. Мистер Холл был умным человеком, но старой закалки, в этом году ему исполнялось восемьдесят лет, и нет, чтобы отдыхать на пенсии, он упорно измывался над учениками. Большие круглые очки делали его глаза настолько огромными, что всегда казалось, этот старичок удивлен всем и постоянно. Волосы были белее снега и всегда стянуты в тугой хвост. – Могу я поинтересоваться, – хриплым и тихим голосом спросил мистер Холл, – чем вы двое были так увлечены, что опоздали на урок вовремя? – Конечно же, можете, – Джаред перевесил свой рюкзак с одного плеча на другое, таким образом, выигрывая время для нашей общей отмазки. – Либби шла к вам на урок и случайно подвернула ногу.... У меня быстро поднялась одна бровь вверх, но думаю, что это не было заметно, поэтому я оперлась на правую ногу, показывая, что моя левая нога болит. – Она подвернула правую ногу, – продолжал Кэмерон, после чего я оперлась на левую ногу, но то ли от резкого движения, то ли от моей удачи, но я практически чуть ли не упала. – Вообще-то это была левая нога, – если врать, то вместе. – Какая разница, какую ногу, – воскликнул Джаред, – я же практически на своем горбу тебя тащил по коридору в кабинет. Я поджала губы, чтобы не рассмеяться. А вот мистеру Холлу было не до смеха, он принял все всерьез. – Мистер Кэмерон, если леди подвернула ногу, то нужно было её, как вы выразились тащить, не в кабинет истории, а в медпункт. Я вам не ставлю прогула, на сегодняшнем занятии вы свободны. Мисс Свон, – обратился преподаватель ко мне, – постарайтесь впредь не нестись сломя голову на предмет, чтобы потом его пропустить. – Постараюсь, мистер Холл, – искренним голосом заверила я его. После чего Джаред меня развернул и, придерживая за плечи, вывел из кабинета. Когда мы вышли, то засмеялись. – Пол так и не вернулся, – удивительно, раньше я никогда бы за него так не волновалась, но после пятиминутного признания назад он стал мне дорог так же, как и мой отец, хотя я его знаю только с плохой стороны. Но если взять во внимание, что он спас только что наши шкуры, то всё же благородство ему присуще. – Значит, он останется сегодня после уроков, – не удивился Джаред. Они, частенько набедокурив, оставались после всех уроков и выполняли всю грязную работу уборщицы. – Ему не привыкать разливать воду по полу, показывая, что он только что помыл полы, – будто прочитав мои мысли, ответил Кэмерон. Я продолжала стоять на месте и нервно покусывать свою нижнюю губу зубами. Идти домой или всё-таки дождаться Пола? А если я его буду ждать, то не будет ли это выглядеть со стороны, как излишняя навязчивость? Можно было бы долго спорить сама с собой, но меня подтолкнул в спину Джаред своей ладонью. – Нечего тут столбом стоять, мы же типа в медпункт идем. А твой рыцарь, если и обещал, что навестит свою принцессу в опочивальне, значит так и сделает. Моё лицо вытянулось от осознания того, что сейчас сказал Джаред. Пол всего лишь хочет затащить меня в кровать. Дура! Как я могла поверить в то, что он может вообще полюбить? – Не знаю, как ты истолковала мои слова, – дубль два, кажется он всё же читает мои мысли. – У тебя на лице написано всё. – Действительно читает. – Пол за последние месяцы мне порядком надоел разговорами только о тебе. Не это ли любовь?! Он с виду такой бравадистый, а как дело касается настоящих чувств, то становится самым настоящим лопухом. Мы шли не спеша к выходу из здания школы, порой проверяя по сторонам, нет ли вышедшего преподавателя. И вот когда очутились на улице и мне в лицо подул сильный морозный ветер, то в мыслях слегка просветлело. – Никогда бы не поверила, что буду разговаривать с самим Джаредом Кэмероном по душам! Джаред на меня с удивлением посмотрел. – Либби, хоть мы и не общались с тобой, не были друзьями, но вскоре всё изменится. Привыкай! Ты вроде бы неплохая девчонка, да и фигурка есть. От его слов я покраснела и с силой сжала ремень на своей сумке. Он посмотрел на меня своими пронзительными черными глазами и с силой сжал свои пухлые губы, что они превратились в тонкую линию, и если бы его длинные, цвета воронового крыла, волосы не были бы собраны в хвост, то я не заметила, как от напряжения вены выступили на его шее. Нахмурив в довершении к своему грозному и задумчивому взгляду, Джаред проговорил: – Дай Полу шанс доказать, что он не такой индюк, каким кажется со стороны. Я не успела ничего ответить, потому что мой собеседник вновь поправив рюкзак на плече, развернулся и пошел размашистыми шагами в сторону своего дома. Слишком много всего произошло, очень сильно кружилась голова от свалившихся событий. Я не знала, как реагировать, поэтому оставался только один выход - поговорить со своей лучшей подругой Ким. Мне повезло, что её родителей не было дома. Подруга открыла мне дверь, вид у неё был ужасный: красные глаза в окружении опухших век, под которыми пролегли черные круги, не менее красный нос с опухшими крылышками, можно было предположить, что они так опухли от частого вытирания носовым платком, губы были чуть ли не синюшными, сухими и потрескавшимися. Закутана Ким была в теплое одеяло, которое открывало только её ноги по щиколотку в теплых махровых носках. – Знала бы что ты идешь на поправку, то я принесла шоколадного мороженого, – попыталась я пошутить. Разувшись, я сразу же по-хозяйски прошла на кухню и поставила чайник на плиту, предварительно налив в него холодной воды из под крана. – Как мило с твоей стороны заниматься моим лечением, – хрюкнула подруга, отчего зашлась кашлем, – занималась бы ты моим лечением, а не мама, то не сидела с тобой в кухне, а лежала бы на холодном металле в морге. – Сплюнь, дурочка, – пригрозила я ей указательным пальцем. – А я сбежала с истории вместе с Джаредом.... Ким забыла о том, что кашляла и подавилась своей мокротой, отчего лицо приобрело беловато-синюшный оттенок. Мне не хотелось испытывать нервы Ким, которой и так в эту неделю пришлось не сладко, поэтому быстро заварив чай, и не забыв добавить в кружку подруги несколько ложек меда, стала рассказывать о том, что произошло в последний час. И по мере моего рассказа, глаза Ким расширялись, а рот открывался. – Брешешь, – подвела итог моя милая подруга, после всего моего рассказа. Нахмурившись, я посмотрела в окно и заметила, что облака на небе из белых начали превращаться в темно-серые, а это означало только одно, скоро пойдет дождь. А зонтика у меня нет, поэтому нужно как можно скорее заверить Ким, что всё так и было и побежать домой, чтобы сделать уроки и ждать прихода Пола, если он, конечно же, меня не обманул. – Нисколечко, – после минутной паузы проговорила я. Ким сделала глоток чая, и посмотрев на меня пристальным взглядом, кивнула в знак согласия, только скорей всего она это сделала своим каким-то внутренним мыслям, а не моему паршивому однословному доводу. – И что ты собираешься делать? – По крайней мере, дам ему шанс.... – Но это же Пол Лэйхот! Парень, стоящий первым в списке людей, которым никогда нельзя доверять, потому что он сделает подлость, – воскликнула настолько громко, как могла Ким своим хриплым голосом. На моих глазах выступили слезы от обиды, что единственная подруга за меня не рада, а просто-напросто пытается найти подвох в действиях Пола. – Во-первых, ты не видела его лица, во-вторых, он с такой чувственной нежностью и страстью меня поцеловал.... – Будто тебе есть с чем сравнивать, – перебила меня Коннвеллер, – ну да, ты же целуешься каждый день с разным парнем! – А, в-третьих, я всё же его вечером выслушаю, – сделала я вид, что Ким ничего мне не говорила, – а, в-четвертых, не тебе давать советы, девочка-влюбленная-безответно-в-Джареда-Кэмерона. Настала очередь Ким обижаться на меня. Хотелось забрать свои слова обратно, но Джаред ведь лучший друг Пола. И почему Джаред может быть хорошим со слов Ким, а Пол нет? Залпом допив остатки чая, я встала и не попрощавшись с подругой, вышла из её дома, проклиная всё на свете, начиная с того самого момента, когда только переступила порог её дома и захотела поделиться своими переживаниями и новостями. Подул сильный порывистый ветер, отчего на моей коже мгновенно выступили мурашки, и до дома я решила не идти быстрым шагом, а просто пробежаться. Дома я сделаю домашнюю работу и буду ждать Пола. Наедине, когда мы будем вдвоем, я точно пойму, врёт он или нет. О том, что он может врать думать совершенно не хотелось, но что делать, если это всё очередной обман, тупая игра, в которую Пол решил меня вовлечь и Ким тогда будет как всегда права?