***
Прошло несколько недель с возвращения Лолы. Музыку мы дописали и уже активно репетировали. До конкурса талантов оставалось еще около двух месяцев, но я уже постепенно начинал беспокоиться. Сегодня вечером мы сидели в магазинчике. Джерард что-то рисовал, сидя за стойкой, а я просто сидел на полу возле одного из стеллажей и молча пялился в стену, увешанную плакатами и афишами. — Мелкий, ты чего? — я вздрогнул, не ожидая услышать чей-то голос. — А? — Говорю, что с тобой сегодня? — улыбнулся Джерард, выходя из-за стойки, разминая затекшую спину. Я пожал плечами в ответ. — Да давай, говори, что случилось? — не унимался он, присаживаясь на корточки напротив меня. В следующую секунду он резко приблизился к моему лицу, щурясь и недовольно хмуря брови. Я, кажется, даже забыл как нужно дышать. Смотря на него перепуганным взглядом, я замер, вжимаясь в лоток с комиксами, чувствуя как его дыхание с теплом разбивается о мою кожу: — Дж-Джерард, какого черта ты творишь? — наконец, смог выдавить из себя я. На что он лишь усмехнулся и так же быстро отстранился, взъерошивая мне волосы: — Пытался понять, что с тобой не так, но… твои зрачки нормального размера, а, значит, мне не интересно. — Иди к черту! — ответил я, начиная смеяться, отпихивая его руку. — Ну, совсем другое дело, — он улыбнулся мне, после чего уселся на пол и сложил руки на груди. — Так, собственно, в чем проблема была? — Я слегка волнуюсь, понимаешь ли. — Ладно, я больше не буду так делать, обещаю… — О, нет-нет, — перебил я, тут же понимая, что допустил ошибку. Его темные брови стремительно поползли вверх, губы скривились в ухмылке. Мои щеки снова начали гореть, отчего я смутился еще пуще прежнего. — Нет, ты так не делай, но… дело вовсе не в этом. Я, кажется, выступать боюсь, — ухмылка тут же покинула лицо Джерарда: — Фрэнки, до конкурса еще два месяца, расслабься, — он потрепал меня за плечо. — Не могу. Я даже ночью спать не мог недавно, потому что стоит мне закрыть глаза, и я уже вижу, как мы лажаем. — То есть, сейчас мы, по-твоему, лажаем? — я отрицательно помотал головой. — Ну, так и чего ты тогда так загоняешься? — на недолгое время между нами воцарилось молчание, после чего он вдруг как-то резко оживился. — Знаешь что? — Что? — настороженно поинтересовался я, наблюдая за ним. — Тебе нужно расслабиться. Я сейчас, — он спешным шагом направился к вешалке, накинул на плечи куртку, схватил рюкзак и двинулся к выходу. Я нахмурился, поднимаясь с пола: — Эй, Джи, ты куда? — Сиди тут, — кротко бросил он в ответ, оставляя меня одного в пустом магазине. Ну вот и как это понимать? Спустя некоторое время Джерард вернулся обратно, держа в руках бумажный пакет. Как только он зашел, поставив пакет на стойку, то тут же поспешил запереть дверь на ключ. — Джи, что ты удумал? — нахмурился я, отчего-то не решаясь подойти ближе. Он обернулся ко мне и заговорчески улыбнулся. Его щеки все еще покрывал морозный румянец, что придавало его лицу некую девчачность. — Джерард? — не отставал я. — Что в пакете? Зачем ты запер дверь? — В пакете ужин, а дверь закрыл, потому что домой ты в таком состоянии не пойдешь. — Т-ты нормальный вообще?! В каком еще состоянии?! — В состоянии алкогольного опьянения, — с этими словами он вытащил из пакета огромную баклашку пива, пару стаканов и несколько пакетиков с чипсами и другими снеками. Я невольно вытаращился: — Джерард, ты с ума сошел?! Какого черта?! — он усмехнулся в ответ: — Звони маме, говори, что останешься у меня с ночевкой, понял? — из бутылки послышалось шипение, стоило Джерарду с силой провернуть крышку. Недовольно поморщившись, правда, скорее, потому что так и не получил от него ни одного внятного ответа, я позвонил маме, зачем-то удалившись для этого в туалет. Ежась от холода, я вернулся в основное помещение, натыкаясь на Джерарда, аккуратно разливающего пиво по стаканам. — как ты вообще его достал? — уже спокойнее поинтересовался я, подходя ближе. — Неважно как. На, тебе надо расслабиться. Просто пей и представляй, как твои плохие мысли улетучиваются, — я смерил протянутый мне стаканчик недоверчивым взглядом, забрал его, принюхался и отпил. Черт, отвратительно! Горько, аж челюсть сводит! Как от такого что-то может улетучиться?! — Фу, Джи, я не хочу, оно мерзкое. — Пей, сказал. Давай, противно только первый раз. — Это касается всего, что мне пока запрещено делать законом? — Не паясничай, — усмехнулся Джерард, отпивая из своего стакана, — пей. Минут через сорок мы уже валялись в кресле за стойкой, глядя остекленевшими глазами на экран старенького телевизора, то и дело хихикая. Кажется, мы смотрели комедию или что-то вроде того. После третьего стакана пиво уже не казалось мне таким противным. Пусть, правда, сейчас я уже и не помнил, какой по счету стакан вливаю в себя. Да и меня совершенно не смущал тот факт, что я снова сидел на коленях Джерарда, который по-хозяйски устроил свою руку на моей спине. Правда, иногда она соскальзывала мне на талию, но он практически сразу же возвращал ее на место. Мне было невероятно тепло от него, и от этого я ощущал себя еще более пьяным. А от его монотонно вздымающейся груди потихоньку начинало клонить в сон. Да, не думал, что моя первая пьянка окажется такой. Что ж, выбирать не приходится. К тому же, я могу совершенно точно сказать, что меня заставили. Видимо, в фильме снова произошло что-то смешное, потому что я почувствовал, как мышцы живота Джерарда сокращаются от его беззвучного смеха. Нахмурившись, я нехотя повернул голову, проезжая своей щекой по вороту его рубашки, поднимая пьяные глаза на раскрасневшееся лицо парня, совершенно случайно утыкаясь в его теплую шею носом. Несмотря на витающий вокруг запах алкоголя, от него очень приятно пахло. Я улыбнулся в ответ своим ощущениям, прижимаясь к шее сильнее. — Фрэнки, щекотно, — промямлил он, пытаясь увернуться от моего дыхания. — Фрэ-э-энки, перестань, — хихикнул он, хватая мое лицо своими ладонями, — мне щекотно, — прошептал он, обдавая мое лицо перегаром. Боясь свалиться, я схватил его за затылок в надежде удержать равновесие. Боже, кто бы знал, что у него такие мягкие волосы. Ухмыльнувшись, я позволил себе провести по ним ладонью, пропуская темные пряди между пальцев. Джерарда, судя по всему, это вовсе не беспокоило. Он пытался смотреть на меня, но его глаза не могли сосредоточиться на одной точке, поэтому то и дело разбегались в стороны. Это почему-то сильно рассмешило меня, что, вероятно, совсем не понравилось Джерарду. Он посуровел, говоря с серьезным видом. — Это не смешно, Фрэнки. — Смешно-о-о, — возразил я, заражая его своим смехом, отчего он тут же улыбнулся, после чего крепко поцеловал меня в нос. — Ты слюнявый как большая собака, — с улыбкой заметил я, тыкаясь в его щеку своим носом, в надежде вытереть его, тут же получая очередной поцелуй в краешек губ. Наверное, он целился в щеку. Хотя, какая разница? — Джи, — промямлил я, продолжая толкаться в его щеку, — Джи, отпусти мою голову, я хочу спать. — Не хочу. — Джи, ну, пожалуйста, — протянул я, с трудом отстраняясь от его лица, жалобно глядя на него. Немного подумав, Джерард все же перенес свои ладони мне на затылок, заставляя меня вжаться лицом в его плечо. Я медленно повернул голову набок, с силой выдыхая ему в шею, заставляя парня поежиться. Тепло чужого тела продолжало приятно согревать меня, отчего я постепенно начинал засыпать.***
С того вечера, когда я впервые напился, прошло чуть больше недели. Мы, снова начали бегать по утрам, прям как раньше. Только вот что-то, все-таки, было не так. Джерард то и дело, будто бы невзначай, трепал мои волосы или хватал за плечи, тут же стараясь скорее отстраниться. Мне же, к моему собственному удивлению, это не доставляло абсолютно никакого дискомфорта. Порой даже, наоборот, хотелось, чтобы он был рядом немного подольше. Надеюсь, это просто желание оберегать его на фоне той жуткой рождественской ночи. Ну, такое бывает, я читал. Правда-правда. Помимо пробежек, мы все так же продолжали репетировать, а Лола даже начала вести себя менее раздражающе, если такое вообще возможно. В школе же все чаще и чаще можно было встретить людей, обсуждавших приближающийся конкурс талантов. Итак, наступил день, когда я самым наглым образом проспал все, что мог. Спешно позавтракав, я отправился в школу ко второму уроку, уже прокручивая в своей голове варианты того, что я скажу Джерарду в свое оправдание, однако его там не оказалось. Следующие два урока я сидел, успокаивая себя тем, что Джерард проспал. Так, стоп. Стоп, я сказал. С какой стати мне сейчас о нем волноваться? Черт, нет, ну, он же мой друг, а о друзьях нужно волноваться. Да, но ведь у меня есть и другие друзья, а о них я и не думаю почти. Черт. А если он снова решил что-то с собой сделать? Да нет, бред какой-то. С того раза на рождество он больше ни разу не пытался даже заговорить о чем-то подобном. Значит и сейчас у него повода быть не должно. Может, поискать Майки и спросить у него? Ладно, если он не появится к следующему уроку, то надо бы тогда зайти к нему, узнать, что с ним. Но можно ведь и позвонить. А вдруг не возьмет? Или будет как в том фильме, — я ему позвоню, а он будет бриться, дернется от неожиданности и резанет по артерии. Я вздрогнул, недовольно морщась. Черт, не могу, нет. Это уже переходит все границы. Я попытался сосредоточиться на уроках, но в голову лезли всякие разные мысли и напоминания о Джерарде. Дождавшись очередного звонка на перемену, я не выдержал, собрал свои вещи и, выйдя из школы, направился в нужную сторону. Я не могу сказать, что я торопился, но, черт возьми, мое дыхание сбилось, а куртку пришлось расстегнуть. Спустившись к двери подвала Джерарда, я надавил на ее, и та податливо открылась. Почему-то сердце колотилось как ненормальное, и нечто невидимое и тяжелое тянуло меня вниз. Я пересек предбанничек и остановился, выглядывая из-за угла. Джерард лежал в своей постели и, если я хоть в чем-то разбираюсь, спал. Выглядел он болезненно, не могу сказать наверняка, но здоровые люди выглядят немного иначе. Я тихонько, стараясь не разбудить его, поставил свой рюкзак на пол, после чего покинул свое укрытие, подходя ближе. Благодаря нашим пробежкам и различным упражнениям, которые делал только Джерард, потому что мне было их делать просто-напросто лень, он стал выглядеть гораздо лучше, чем при нашем знакомстве. О пухлом хомяке, с которым я познакомился осенью напоминали разве что щеки. — Фрэнк? — хрипло прошептал Джерард, щурясь, глядя на меня. Держался он на удивление спокойно. — Какого хрена ты тут делаешь? — я замялся и пожал плечами. Он же, кряхтя от усилия, сел и слабо улыбнулся. Пригладив взъерошенные волосы, он вздохнул. — Ладно, рассказывай давай, чего довольный такой? Погодите, стойте, я что, улыбаюсь?! И правда. С чего бы? Ну, хотя бы с того, что с ним все хорошо, и ничего страшного не случилось. Да, именно так сейчас и скажу. Какая разница, мы же друзья, в таком беспокойстве нет ничего плохого. Моментально напуская на себя серьезный вид, я снова молча пожал плечами. — А я вот приболел, как видишь. Ты, надеюсь, не долго меня ждал утром? Ой, он что, беспокоится обо мне? От этой мысли мне вдруг стало очень приятно. Кажется, я снова начал улыбаться. Черт, какой же странный сегодня день. — Эй, Фрэнки, не залипай, — он улыбнулся шире и пощелкал пальцами в воздухе. — А, да нет, не долго. Если честно, то я вообще проспал, — в ту же секунду Джерард облегченно выдохнул, опрокидываясь обратно на свою подушку: — Черт, Фрэнк, ты даже не представляешь. Я из-за этой мысли заснуть около часа, наверное, не мог. Нечто теплое на секунду сжалось внутри моего живота. Неужели это все из-за осознания того, что он тоже волновался обо мне? Как же сложно, черт возьми. Ужасно сложно. — Фрэ-э-энки, — протянул он, в который раз вытаскивая меня из размышлений, — не стой над душой, раздевайся и садись, — отчего-то на секунду мне стало неловко. Я скованно снял куртку и, отложив ее на небольшое старое кресло, заметил, что мои руки дрожат. Может, он успел заразить меня какой-то странной неведомой болезнью? Помедлив, чувствуя, как мои щеки теплеют, я аккуратно присел на край кровати и сложил руки замочком, боясь лишний раз пошевелиться. Джерард вопросительно поднял брови и ухмыльнулся. — Да что с тобой сегодня? О, если бы я только знал, то сказал бы тебе в первую очередь. Меня словно лихорадило в эти секунды. Кажется, ладони вспотели. Черт, это совсем не круто. Нет, я бы еще понял, будь я в спальне у симпатичной девчонки, которая мне нравится. Тем более, если бы она сидела в кровати, как Джерард, и звала меня присесть рядом. Но тут-то в чем проблема?! Меня обдало холодом. Не может же он быть той самой девчонкой? Нет, боже, конечно же нет. "Ты сейчас в том возрасте, когда хочется отрицать то, что тебе нравится девочка", — вдруг возникли в голове слова моего отца. Я поежился, борясь с валящимся на меня осознанием. — Тебя знобит? — настороженно спросил Джерард. — Так, ну ка, иди сюда, — он подполз ко мне и, захватив меня за затылок и притянул мой лоб к своим губам. Они были такими горячими и влажными, что на секунду мне показалось, что после них на мне останется клеймо. Вероятно, все еще борясь со своими мыслями, я резко оттолкнул его, тут же впиваясь в него испуганным взглядом, будто пытаясь оправдать свою грубость. Он смотрел на меня так же, еле слышно спрашивая: — Ты чего? Его лицо вдруг покраснело, но он не посмел отвести от меня глаз. Не уверен, но что-то мне подсказывает, что выглядел я абсолютно так же. — Это ты чего? — так же тихо парировал я, чувствуя, как бешено пульсируют мои виски. С заметной неуверенностью в голосе Джерард возмутился: — Что? Да что с тобой сегодня такое?! Витаешь где-то там у себя в голове, ничего не объясняешь, это... — Да все из-за тебя! — вдруг крикнул я, перебивая его на полуслове. Комната погрузилась в неприятную давящую на уши тишину. Джерард вжал голову в плечи, ошарашенно глядя на меня. — Из-за меня? Вдруг он закашлялся, утыкаясь лицом в одеяло. Черт, кажется, ему совсем хреново. Не знаю, что двигало мной в тот момент, но я поспешил в его ванную комнату за стаканом воды. Вернувшись к кровати, я, прогнав к черту терзающие меня мысли, уселся как можно ближе к давящемуся от сухого кашля Джерарду. — Давай, будет легче, — подбадривающе проговорил я, нерешительно касаясь свободной рукой его трепыхающейся спины. Он вздрогнул под моим прикосновением, принимая стакан дрожащими то ли от волнения, то ли от болезни руками. Подождав, пока ему не полегчает, я почему-то поспешил отвернуться. — Джи, я... я очень волновался сегодня, — произнес я, судорожно перебирая пальцами кусок его одеяла. У меня снова начало перехватывать дыхание, слова давались с трудом. В надежде хоть немного успокоиться, я закрыл глаза. — Сначала волновался, что ты меня ждал, а я проспал. А потом, когда не нашел... тебя в школе, то, — пальцы крепко сжали ткань, — испугался, что с тобой могло что-то случиться, — рядом со мной началось какое-то движение. Я замер, не зная, что сказать, как сказать, и, главное, стоит ли вообще говорить. Как-никак, а риск потерять друга рос с каждым новым словом. — Джи, — наконец, тихо сказал я, скорее, чтобы проверить, есть ли у меня голос, когда движение прекратилось. — Джи, мне кажется, что ты, — мое горло сковало нечто, слова давались с ужасающим трудом, — что ты, — черт, все слова выпали из моей головы, — ты... ты... — Что я? — тихо и, даже, мне показалось, с испугом спросил он. — Я уже не понимаю, просто ли мы друзья или... — Как тебе будет угодно, — неожиданно перебил он меня. — Черт! — возразил я чересчур громко, отчего Джерард вздрогнул. Может, я напугал его такой резкостью, а может... его напугал мой ответ? Сердце забилось еще чаще. Господи, куда уж чаще? Я думал, это был мой предел. — Ты можешь сказать нормально? — Ч-что, ну вот что?! Какого ответа ты от меня хочешь? — послышалось уже совсем близко. — Да, хорошо, признаю, мне нравится, когда ты рядом. Но я же не могу заставить тебя что-то чувствовать ко мне. Не могу удерживать около себя. Я... Он замолчал, стоило мне открыть глаза и повернуть голову в его сторону. Он был так близко, что мы едва не столкнулись лбами. Клянусь, меня словно парализовало. Я сидел и не мог отвести глаз от перепуганного румяного лица. Отчего-то мне сильно захотелось к нему прикоснуться. Нет, Фрэнк, не сейчас. Во рту пересохло. Черт возьми, это все как-то неправильно. Кто бы мог предположить, что все так обернется? А как же люди? Что могут подумать люди? Черт-черт-черт, нет, я не могу, я должен сказать ему, что я ничего к нему не чувствую. Да, придется соврать и свести общение к минимуму. Блин, нет, я же помню, что с ним было, когда его кинула Стеф. И ведь тогда с ним сидел я, буквально из петли его вытащил. Черт, я так не могу, нет. Я не хочу быть виноватым. Нет, не так. Я не хочу, чтобы с ним что-то произошло. Черт-черт-черт, почему все так сложно? Почему над людьми нет неоновой вывески, где сказано, кто кому нравится? Почему говорить на такие темы всегда так сложно? Это так отвратительно. Сделав глубокий вдох, я начал говорить: — Джи, я... знаешь, ты замечательный, но... — Да, конечно, я все понимаю, извини, что лез к тебе со своими глупостями. — Господи, ты можешь дослушать до конца?! — возмутился я, снова отворачиваясь, не решаясь посмотреть на Джерарда. — Я же не сказал, что я не хочу этого, — я замолчал, пытаясь подобрать слова, предательски ускользающие от моего сознания. — Я, ну, я очень боюсь... потому что, ну, это... — Мне самому страшно, — это прозвучало так мягко, что я даже улыбнулся: — Тогда... что мы будем с этим всем делать? — Не знаю, — он сделал небольшую паузу, после чего произнес, — но если это было "да", то я бы хотел тебя обнять, — я улыбнулся шире и кивнул, не говоря ни слова, и тут же ощутил затылком плечо Джерарда, который робко обхватил мой корпус руками, не смея даже лишний раз вдохнуть. Я снова прикрыл глаза и положил свои ладони поверх его рук, чувствуя живое тепло, слушая, как бьются наши сердца, отгоняя от себя мысли о том, что мы будем делать дальше.