Немного другой

Я во что бы то ни стало, должен был спасти своего друга. Я не мог иначе. Друзей в беде не бросают. Говорить с отцом было бессмысленно и глупо. Но одна идея все—таки появилась у меня в голове. Правда, по словам Астрид, она была не так уж хороша. — Это абсурд! Безрассудно, глупо, самоубийство! Тебя могут изгнать! — Будто сам не знаю, Астрид, у меня нет другого выбора, — она успокоилась, перестала взмахивать руками и села рядом со мной на землю. — Ладно, что бы ты не решил, знай, я на твоей стороне, — я попытался выдавить из себя улыбку, но сейчас это плохо получалось. Недолго мы сидели молча, да и не о чем было сейчас говорить. Мы решили пойти к большому залу, в надежде подслушать дальнейшие планы насчет подписания мирного договора. Единственное подходящее место было небольшое окошко, которое было единственным во всем зале: оттуда и слышно было отлично, и никто нас бы там не заметил. — Ну, что, когда займемся подписанием договора? — Дагуру совсем не терпелось расправиться со своей жертвой. Он поедал уже десятую порцию жареного мяса, поставив ноги на стол и совершенно забыв, что существует слово «манеры», хотя он его и не знал. — Не торопись, — ответил ему спокойно мой отец. Поведение этого гостя ему совершенно не нравилось, но он старался держаться, ради подписания договора или потому что знал — изменить или образумить Дагура невозможно. — Я не могу ждать, не могу! — он переходил на крик. — Ночная Фурия! Это такая удача! Это знак, Стоик! Он выхватил нож и метнул его прямо в тушу жареного кабана на столе. — Успокойся, — строго сказал Стоик, — всему свое время. — Всему свое время! — передразнил его Дагур. — Хватит с меня поучений! Стоик! Это же Ночная Фурия! — Хорошо, ты расправишься с ним через час на арене. — Сделаем это вместе! — Как угодно, — Дагур расхохотался, толпа викингов поддержала его. Дагур встал на стол, скинув пару глиняных тарелок, и поднял кубок с вином вверх. — Тост! За смерть Ночной Фурии! — За смерть! — громко подхватили остальные, подняв свои бокалы. Мне стало жутко, а Астрид крепко сжала мою ладонь. Выбора другого не было, некогда было придумывать план лучше. Хоть и с большим трудом, но я уговорил Астрид оставаться в стороне и не вмешиваться, чтобы не случилось. Она была недовольна этим, но смирилась. Час пролетел совсем незаметно, как будто это был не час, а секунда, секунда мучающего, ужасного ожидания. Я направился к арене и был готов на все. — Слушай, если что-то случится… — Обещай, что ничего не случится, — она крепко обняла меня. Хорошо, что никто не видел, как я покраснел. — Постараюсь… Беззубика выпустили на арену. Он стал бегать по арене, пытаясь выбраться, оглядывал викингов. Повсюду стрелял залпами, отбиваясь от викингов. Потом нескольким викингам удалось его прижать к земле. К нему подошел Дагур, за ним стоял мой отец. Беззубик тихо зарычал, но не мог и пошевелиться. — Отпустить его! — воины послушно отошли. Беззубик был настолько слаб, что не мог подняться и спокойно лежал на земле, тяжело дыша и закрыв глаза. Дагур вынул свой меч. Викинги, наблюдавшие за этим, замерли в ожидании, полулюди в клетках на арене прильнули к решеткам, некоторые поддерживали его, чем могли. Ещё мгновение и острый, холодный меч вонзился бы в моего друга… Вдруг раздался залп. Он ударил прямо в потолок арены, который был сооружен из цепей. Арена наполнилась дымом. Никто сначала ничего не смог разглядеть, было слышно ярое перешептывание среди толпы. Когда дым стал рассеиваться, все просто замерли. Перед Дагуром стоял я, раскрыв большие черные крылья, за мной стоял Беззубик. — Только попробуй навредить ему, — прошипел я. Дагур расхохотался. — Ну надо же! — еле выговорил он, надрываясь и нагибаясь от смеха. — Схватить их! На нас набросилась целая толпа разъяренных викингов. Я защищался, как только мог, ведь они превышали нас количеством. Беззубика схватили первым. Я же, отбиваясь, поймал на себе взор отца. Он стоял неподвижно, разглядывая меня и не веря своим глазам. — Сынок… — услышал я отдаленный его шепот. Потом меня оглушило, и я упал на землю…